Текст книги "Страсти в сентябре"

Автор книги: Наташа Колесникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 9

– Та-ак, ребятки, – сказал Романов, – все ли у нас готово к рыбалке? Тоша, удочки в порядке?

– Спрашиваешь! Все четыре, сам проверил, – солидно ответил Антон.

– Черви есть?

– Вчера же накопал. Землей присыпал, в консервной банке им нормально, живые.

– Настюша, ты бутерброды приготовила, чай в термос налила, хозяюшка?

– Ну, пап, ты меня за дуру считаешь, что ли? А с кем мы поедем на рыбалку? Ты сказал – заедут, кто заедет?

Романов загадочно усмехнулся, а потом чмокнул дочку в щеку и сказал:

– Тетя Валя Федченко… даже не знаю, какая у нее теперь фамилия. Помнишь, как-то она приезжала, мы встретились на улице, я вас представил.

– Я знаю, – сказал Антон. – Из Москвы приехала. Пап, это она на классной тачке у школы красовалась? А водитель у нее – девушка.

– Я вспомнила! – сказала Настя. – Она блондинка и очень красивая. В Москве все женщины красивые.

– Что ты понимаешь?! – возмутился Антон. – Она же наша, дочка Федченко. В Москве красивых вообще нет, есть только приезжие, как тетя Валя.

– Экие вы мудрецы у меня. Ну все, споры прекратить! – скомандовал Романов. – Готовность номер один. Вот-вот за нами заедут.

Едва он сказал это, за воротами раздался громкий автомобильный сигнал. Романов махнул рукой, взял сумку, удочки оставил Антону, и они вышли за ворота.

– Ух ты! Вот это тачка! – восторженно произнес Антон. – Здравствуйте, теть Валя. Это ваша машина, да? Классная! Никогда такую не видел!

– Привет, Антоша! Настя, привет! – весело сказала Валентина, выходя из джипа. – Какая взрослая девушка стала, Настя, и красавица самая настоящая! Как же время быстро бежит!

– А вы все такая же красивая, тетя Валя, – сказала девочка. – Как и тогда были.

Валентина наклонилась, поцеловала ее в щеку, взяла у Антона бамбуковые раскладные удочки, привязала их на багажнике на крыше джипа.

– Антон, хочешь сесть на переднее сиденье?

– Ух ты! – восхищенно пробормотал мальчик. – Спасибо, теть Валь… Обалдеть можно, такая тачка…

– Антон, не позорь меня своими речами, – с улыбкой сказал Романов. – Ты можешь говорить нормально?

– Пап, а это все нормально? Ты раньше ездил в такой тачке?

Валентина засмеялась, распахнула заднюю дверцу, жестом предложила Романову и его дочке сесть, сама усадила Антона на переднее сиденье, пристегнула ремень безопасности и села рядом с Романовым.

– Поехали, Саманта, – сказала она. – Антон покажет дорогу.

Джип рванулся с места, Антон с важным видом рассказывал Саманте, куда сворачивать. А то не важничать! В понедельник всем друзьям в классе расскажет, как ездил на рыбалку в настоящем джипе «мерседес»! Никто из одноклассников – да что там одноклассники! – никто из всей школы не ездил на такой машине!

Валентина представила детям Саманту, та вежливо улыбалась, хотя чувствовала себя не очень. Никогда прежде не хотела быть равной хозяину или хозяйке, совершенно спокойно относилась к своему положению, а сегодня все это раздражало. И пусть Валентина представила ее как свою подругу, ясно было, кто тут хозяйка, а кто прислуга. Рядом с Романовым, а тем более с его детьми не хотелось чувствовать себя прислугой.

Ну вот не хотелось, и все! А дети у директора были просто замечательные.

– Саманта… вы американка, да? – спросила Настя.

– Нет, наша, – ответила Саманта. – Русская. Просто родители назвали меня так в честь одной американской девочки, которая хотела, чтобы две державы жили мирно.

– Очень красивое имя, – сказала Настя. – Даже приятно его произносить.

«Милая ты моя девчушка!» – хотелось сказать Саманте, но сдержала себя. А парень на переднем сиденье важно указывал, куда сворачивать.

Санькино озеро было заброшенным карьером, где лет тридцать назад пытались добывать песок и гравий для строительных нужд, копали, копали, а потом поняли, что все это бесперспективно. И бросили. Грунтовые воды заполнили котлован, а потом и рыба в нем завелась. Не сама по себе – запустили карасей, окуньков, выловленных в других озерах, карпов, линей, пескарей.

И стало оно, это озеро, излюбленным местом отдыха жителей Левобережной. Даже из других станиц приезжали сюда. Устроить шашлычок на природе, поставить котелок с водой над костерком.

Что-то поймают – вот и уха получится, а нет – так останутся воспоминания о классном отдыхе.

– Фантастика! – сказала Саманта, выходя из машины.

Перед ней расстилалось большое озеро, заросшее по берегам камышом и чаканом, в камышах были прогалины для рыбалки, на берегу даже камни стояли, предназначенные для сидения рыбаков.

Ясное осеннее утро, тихая вода – ни морщинки на ней, загадочные глубины меж сонных камышей… Прелесть! Саманта снова ощутила, что находится в сказке. Да Господи!.. Суетливая Москва, важные бизнесмены, их капризы, прихоти, требования усилить охрану, увеличить внимание… Да это просто чушь по сравнению с тем, что она чувствовала здесь!

Антон насадил червя на крючок удочки Валентины, Романов сам справился с этой задачей, посмотрел на Саманту:

– Саманта… Кстати, можете называть меня просто Максим, или Макс, как вам заблагорассудится.

Валентина незаметно подмигнула ей: мол, а я тебе что говорила?

– Только, если на ты, – с усмешкой сказала девушка.

– Не возражаю. Вот твоя удочка, располагайся с Антоном у соседней прогалины. Он поможет с наживкой.

– Нет, я останусь с Настей. Возьми эту удочку себе, Максим.

Валентина с удивлением посмотрела на нее, но ничего не сказала. Сегодня утром Саманта горела желанием половить рыбу в озере и вдруг отказалась от удочки. Так подействовало общение с Максом на ты, что решила ограничиться наблюдением? Или не хотела сидеть у соседней прогалины, опасаясь, что пропустит нечто важное?

– Как знаешь, Саманта, – понимающе улыбнулся Романов.

Он забросил леску в темную спокойную воду, нанизал червя на удочку Саманты и ее забросил. Потом неторопливо положил на камень старую фуфайку, жестом предложил Валентине сесть рядом.

Она забросила свою удочку, села на камень. Красные перьевые поплавки стояли в тихой воде меж густых камышей. Антон со своей удочкой пошел к соседней прогалине. Саманта, обняв Настю, присела неподалеку, глядя на тихую заводь, красные поплавки, мужчину и женщину на камне, они сидели рядом. И так хорошо было на душе, так спокойно… если бы не женщина рядом с ним, ее хозяйка!

– Я тебе еще одну удочку предоставлю, Максим, – сказала Саманта, вставая. – И еще на одного удильщика будет меньше. Ребята, поехали кататься!

– Ой, как здорово! – обрадовалась Настя.

– Антон, ты присоединяешься к нам?

Ну как же он мог остаться в стороне от этого? На рыбалку можно ходить сколько угодно, а покататься на самом настоящем джипе – когда еще придется?

– Пап, возьми мою удочку, – виновато сказал Антон. – Я с тетей Самантой поеду кататься.

– Все нормально, Тоша, – сказал Романов, забрасывая его удочку. – Только будь осторожен и помни главное – ты отвечаешь за Настюшку.

– Максим, я за детей отвечаю, – сказала Саманта. – Ты не веришь мне?

Романов с интересом посмотрел на нее, согласно кивнул:

– Верю, Саманта.

Валентина недовольно поморщилась. Не понравилась ей инициатива телохранительницы, но возразить не решилась. Дети уже мчались к джипу. Саманта усадила их на переднее сиденье, пристегнула ремнем сразу обоих.

– И держитесь за вот это. Если будет сильно трясти, поможет.

– Тетя Саманта, а эта машина может выжать двести километров в час? – спросил Антон.

– Запросто. Но мы на это не пойдем, условия не те. А вот сотню запросто выжмем, как только вырвемся на более-менее приличное шоссе.

– Я покажу вам трассу на Плавнинск, там нормальный асфальт, только выбоины есть, – сказал Антон.

– Надеюсь на тебя, штурман. Я ведь тут человек новый, ничего не знаю.

– Чего это он штурман? – возмутилась Настя. – Тетя Саманта, я тоже могу показать, куда ехать.

– Не сомневаюсь, малышка. Но штурман должен быть один. Оставим эту должность за Антоном, а?

– Ладно…

Джип сорвался с места и скоро исчез из виду.

– Веселая у тебя водительница, – сказал Романов, поглядывая то на поплавки, то на Валентину.

– Ты ей очень понравился, Макс.

– Интересно… А тебе?

Он обнял ее, притянул к себе. Валентина положила голову на его плечо, блаженно зажмурилась, а потом вдруг резко отстранилась.

– Макс, у меня клюет! Смотри, правда, клюет, – прошептала она. – Ты видишь?

– Спокойно… так… а теперь подсекай. Дерни удочкой в сторону, резко! Тяни, тяни!

Валентина вытащила из воды трепыхающегося карася граммов на сто. Вскочила с камня, издала торжествующий вопль, потрясая руками:

– Я поймала! Поймала!

– Тише, Валюша, рыбу распугаешь. Ты молодец, с почином. А вот… и у меня клюет!

Романов не раздумывая дернул одну из трех удочек, и на песке, рядом с карасем, затрепыхался полосатый окунь. Поправив червей, он закинул обе удочки, пойманную рыбу положил в садок, опустил его в воду.

– Как живется в столице, Валя? – спросил он. – Судя по антуражу – замечательно. А на самом деле?

– Честно? Ситуация такая же, как и у тебя с женой. Ну, может быть, в зеркальном отображении. Ой, у тебя клюет!

Романов вытащил из воды еще одного окуня, хищник, он и клевал по-особенному – сразу, резко. Поплавок дернулся и ушел под воду. Окунь отправился в садок, а Валентина схватила свое удилище, наблюдая за медленным клевом, поплавок качался, немного погружаясь, немного выплывая, а потом вдруг совсем лег на тихой воде.

– Тащи! – приказал Романов.

Валентина вытащила золотистого линька.

– Красивая рыбка, – сказала она. – Прямо-таки золотая.

– Сунь ее в садок, Валя. Ну так почему же у тебя там не все слава Богу?

– Ох, Макс… Богатые тоже плачут, помнишь, да? Все есть, а счастья нет. И сама не знаю почему…

Романов пожал плечами. Он такие проблемы не понимал и не хотел понимать. Если нет счастья зачем жить с этим человеком? Вот он все, что мог, делал для своей жены, а ей было этого мало, в конце концов сбежала, ну и ладно. А у Валентины, значит, зеркальное отображение его семейной жизни, то есть все имеется, но счастья нет. Почему же не поступит, как его бывшая жена? Хотя… не совсем верное сравнение. Если бы у Ирины было много денег, а счастья – ни грамма, она вряд ли бы сбежала от него и детей.

– А зачем терпишь, если счастья нет? – спросил он.

– Да как тебе сказать… Собственно, для того и приехала сюда, чтобы понять.

– Красиво приехала, на шикарной иномарке, с водительницей…

– Это муж так захотел. Сил не было возражать… Ох, Макс, жизнь в Москве совсем не такая, как тут.

– Догадываюсь. У тебя клюет, Валя!

– Да? Я сейчас… – суетливо сказала она.

Через час Саманта вернулась с детьми к Санькиному озеру, в садке трепыхалось уже больше десятка рыб. Дети были в полном восторге от общения с Самантой. Она стала для них самой главной в этом неожиданном приключении, хотя и не участвовала в рыбной ловле.

– Тетя Саманта, смотрите, сколько рыб поймали! – сказал Антон, демонстрируя садок. – Окуньки, сазанчики, караси, даже линьки есть, посмотрите, вот это линек, золотистый.

– Ну, значит, уха нам обеспечена, – сказала Саманта, глядя на Романова. – Правда, Максим?

– Желание дамы для меня закон, – с улыбкой ответил Романов. – Поехали варить уху!

– Папка, мы гоняли за сто двадцать, тетя Саманта такая классная! – восторженно сказала Настя.

Валентина с ревностью посмотрела на телохранительницу, которая сумела очаровать детей Романова. Сама она еще не знала, как себя вести с бывшим своим парнем, а Саманта, выходит, знала? Так вот почему отказалась от рыбалки и поехала катать детей Макса!

На что она рассчитывает, дура? Неужто и вправду хочет остаться в станице? Да чушь это!

– Ну, значит, поехали домой, – сказала Валентина. – Клев стал хуже, да и поймали мы на уху достаточно. Между прочим, я с одной удочкой поймала больше, чем Макс с тремя!

Так оно и было, только дети остались совершенно равнодушны к этому сообщению. Им главное было – чтобы тетя Саманта опять усадила их на переднее сиденье, где они испытали самые сильные чувства в своей жизни. Сто двадцать километров в час – много ли жителей станицы испытывали такое? А они ехали с такой скоростью по трассе, ведущей к городу Плавнинску, сами видели показания спидометра. А потом еще катались по полному бездорожью, по холмам, страшно было, но все закончилось хорошо благодаря Саманте.

Романов и Валентина сели на заднее сиденье, переднее оккупировали дети.

– Похоже, ты очаровала детей, Саманта, – сказала Валентина.

– Да просто я не люблю ловить рыбу, – соврала Саманта.

Валентина не стала напоминать об утреннем желании. Понимала, что если бы Саманта сидела рядом с Романовым, очень даже любила бы рыбную ловлю. А торчать на соседней прогалине – какой толк? Вот и устроила детям катание на джипе «мерседес» и, похоже, не ошиблась. Дети были за нее! Даже интересно стало, что же за этим последует?

– Домой – это значит к нам, – сказал Романов.

– Почему, Макс? – возразила Валентина. – Моя мама сварит классную уху, вот и пообедаем.

– Э, нет. Это дело я никому не доверю. Сам сварю уху, что-что, а это я умею лучше твоей уважаемой мамы.

– Я с удовольствием попробую твоей ухи, Максим, – сказала Саманта. – Ирина Васильевна превосходно готовит, хочу посмотреть, на что ты способен.

– Кстати, есть хорошая идея. А не отложить ли нам это дело до вечера? – предложил Романов. – Я сварю уху, потом замариную мясо, а часов в шесть встретимся, разожжем костерчик в саду, сделаем шашлыки, ну и… посидим.

– Здорово! Класс! – закричала Саманта.

Валентина недовольно поморщилась. Идея нравилась, но решать-то будет она. Не слишком ли много берет на себя Саманта?

Уж больно самостоятельной стала!

– Не знаю, может быть, мы сегодня поедем в Плавнинск ближе к вечеру… – задумчиво сказала Валентина.

– Теть Валь, ну что ты такая вредная? – спросила Настя, обернувшись к ней. – Тетя Саманта все правильно сказала. И между прочим, я люблю шашлыки, которые делает папа! Он их жарит просто обалденно.

Девочка высказала общее мнение всех, кто был в машине.

Валентина улыбнулась, погладила Настю по голове. Вспомнила свою дочку, и сердце сжалось от боли. Макс один воспитывает детей, и вон они какие – умненькие, ухоженные… А ее дочка в каком-то пансионе, пусть и жутко дорогом, но ведь без матери, без материнской ласки… Занимаются там с ней чуть ли не профессора педвузов, но разве это нужно ребенку?

– Все-все, Настюша, – дрогнувшим голосом сказала она. – Как решили, так и будет. Вечером, ровно в шесть, ждите нас в гости. С шашлыками и ухой.

– Нет, с ухой не надо, – сказала Саманта. – Максим, у меня к тебе личная просьба – положи рыбу пока в холодильник, а когда приедем, сваришь уху. Ее ведь недолго варить, верно?

– Рыба свежая, за полчаса навар получится. Но хотелось, чтобы вы приехали на уху, а там и шашлыки поспеют.

– Я хочу посмотреть, как ты варишь уху. И вообще, поучаствовать в этом процессе. Ну пожалуйста, Максим!

– Я-то не возражаю, но что скажет наш главный начальник? – Романов понял, что Саманта ведет себя чересчур независимо, и решил помочь Валентине: – Машина-то ее, мои только удочки. И поймала она больше всех.

– Я тоже не возражаю, – устало сказала Валентина. – Подогретая уха – не совсем то, есть нужно свежую. И вообще, все вы правильно решили. Сейчас – по домам, я лично посплю пару часов, отдохну, а вечером устроим пикничок. Не днем же шашлыки жарить? Вечером в саду у костра… Замечательно.

Романов развел руками и согласно кивнул.

Глава 10

– Лопухи мы с тобой, Настька, – сказал сестре Антон.

– Почему лопухи?

– Надо было сказать, чтобы папа сам уху сварил! Саманта приедет – а уха уже готова.

– Она же хотела сама тоже готовить ее. У них же в Москве нет такой рыбы, все американское.

– Если уха уже сварена, она могла бы покатать нас на тачке по станице, пока разжигают костер, шашлыки жарятся. А так – будет с рыбой возиться. Все равно ничего не может, они там все в ресторанах едят… в «Макдоналдсах», я по телику видел.

– А мы попросим ее завтра покатать нас по станице, завтра воскресенье, а мы такие, на машине! А все такие… рты разинут! Вот это да!

– Ты будешь просить, договорились?

– Почему все я?

– Казаку просить негоже, тем более бабу! – солидно сказал Антон.

– Ох-ох-ох, какие мы казаки! Ладно, так уж и быть! Но я тогда сяду ближе к окну, чтобы все меня видели, понял?

Антон хотел было возразить, он старший, он должен сидеть у открытого окошка машины, но понял, что спорить с сестрой бесполезно. Она ведь тоже казачка самая настоящая!

Романов положил рыбу в холодильник, Накормил детей обедом и сам тоже съел тарелку борща с мясом, потом сходил в магазин свинофермы Батистова, там всегда было парное мясо, и не только свинина, но и говядина и баранина, поставляемые соседями в обмен на свинину. Казаки всегда были деловыми людьми, хозяйствовать умели. Полтора килограмма парной свиной вырезки были идеальным материалом для идеального шашлыка. Романов замариновал мясо, дело это нехитрое, но требующее уверенности в себе. На дно эмалированной кастрюли кладется лук, порезаный кружками, зелень – благо в огороде до сих пор росли петрушка, укроп и кинза; черный перец, лавровый лист, на это – слой мяса, порезаного кубиками. Его нужно посолить. Потом опять такой же слой специй, слой мяса. Далее все заливается сухим вином и тщательно перемешивается. Зачем тщательно укладывать слоями, если все перемешивается потом? А вот такая технология.

Кастрюля стоит три-четыре часа в холодильнике, больше не нужно, и дальше только разжигайте костер посолиднее, чтобы потом пригасить его и над раскаленными древесными углями получить ни с чем не сравнимое русское лакомство. Не исконно русское, разумеется, но теперь уже вполне русское, грузины не обидятся, наоборот, порадуются, что мы переняли у них это блюдо и сделали его своим главным на пикниках.

Для ухи он тоже все приготовил, чтобы долго не возиться – очистил пару луковиц, мелко порезал петрушку и укроп, почистил картошку. И дрова для костра приготовил в саду, разрубил на куски полено из сарая, настрогал мелких щепок для розжига, сложил дрова под старой вишней.

С половины шестого дети сидели на лавочке за калиткой, карауля приближение чудо-машины. Наверное, Валентина и Саманта почувствовали их нетерпение, ибо джип остановился у калитки, когда часы показывали без десяти шесть. Громкий сигнал возвестил об этом, Романов вышел во двор, распахнул ворота.

– Заезжайте, девчонки! – сказал он. – На улице оставлять такую машину опасно, хулиганов у нас много. А во дворе она будет в полной безопасности.

Сверкающая иномарка, сопровождаемая пляшущими детьми, въехала во двор. Романов запер ворота, поздоровался с дамами, галантно поцеловал им руки, жестом пригласил в дом.

– Вот здесь мы живем с детьми, – сказал он, – посмотрите. Хоть мы и будем сидеть в саду, дорогих гостей нельзя не пригласить в дом.

Просторный кирпичный дом, такой же, как и у родителей Валентины, поняла Саманта. Три комнаты – гостиная, детская и кабинет хозяина, тут же и спальня его. Веранда, коридор, кладовая. Оглядев все это, дамы убедились – тут чисто, аккуратно, свежо, чувствовалась рука хозяина. А ведь он жил без хозяйки!

– Классно у тебя тут, Максим, – сказала Саманта. – Ты сам стираешь, гладишь, убираешься?

– Нет, старшеклассниц приглашает, – с иронией сказала Валентина. – Молодец, Макс, отлично держишься.

– А как же уха? – спросила Саманта.

– Сейчас пойдем варить.

– А нам можно в машине посидеть? – спросила Настя.

– Конечно, дорогая! – с улыбкой сказала Саманта. – Пойдем, я тебя посажу за руль. Ключи вам, естественно, не дам, но можете пофантазировать, что едете на «мерсе».

– А почему она будет за рулем? – возмутился Антон.

– Вы можете потом меняться местами. Кто-то водила, кто-то босс, пассажир. Пошли.

Когда они ушли, Романов обнял Валентину, коротко поцеловал в губы.

– Валя?

– Не знаю, Макс, ничего не знаю.

– Ладно, извини. Мне казалось, что на озере ты знала, но клев мешал… Наверное, ошибся.

– Я готова варить уху! – сказала Саманта, когда они вышли во двор.

– Значит, так, – распорядился Романов. – Валя, ты бери кастрюли с шашлыками и нанизывай их на шампуры. Можешь разжечь костер, это несложно, дрова там есть, щепки загорятся легко, потом подкладывай более толстые щепки, потом – самые толстые, да я приду, подскажу, если что не так. А мы с Самантой пойдем на кухню варить уху. Вопросы есть?

– Да нет, – разочарованно сказала Валентина, понимая, что снова Саманта переиграла ее. – Давай кастрюлю с шашлыками, и я пошла разжигать костер и нанизывать мясо на шампуры. Кстати, мы привезли выпивку, Саманта, поставь виски и джин в холодильник.

– Виски и джин? А я купил бутылку красного вина к шашлыкам, – сказал Романов.

– К черту твое вино, будем пить то, что лучше. Попробуешь – поймешь, что настоящий бурбон из Кентукки – совсем не самогонка, как любят у нас говорить о виски.

– Я уже поставила, Валя, – отрапортовала Саманта.

В кухне Романов включил газ, поставил на него кастрюлю с водой, махнул в сторону рыбы, лежавшей на столе:

– Чисть, Саманта. Вот нож, убери с рыб чешую.

– Ладно, – растерянно сказала Саманта.

Взяла нож, принялась водить туда-сюда по рыбьей тушке. Чешуя не очень-то слезала с нее.

– Смотри, как это делается.

Романов взял другой нож, прижав голову и хвост рыбы к деревянной дощечке, резкими движениями снял чешую с одного бока, потом с другого, распотрошил рыбу, бросил ее в кастрюлю.

– Поняла?

– У тебя все так классно получается, Максим!

– Спасибо за комплимент, а теперь проделай это сама.

Саманта с грехом пополам очистила одну рыбу, потом вторую. С третьей управилась быстрее. Она ничуть не жалела, что обрекла себя на эту грязную работу. Напротив, была рада ее делать, видя рядом с собой элегантного и симпатичного учителя, в прямом и переносном смысле слова. А Валентина сидит одна в саду, костер разжигает…

– Максим, у тебя тут все так здорово, я бы с удовольствием бросила Москву и переселилась в вашу станицу. Правда-правда. Я прямо обалдела, когда увидела все это, вдохнула этот воздух…

– Это только кажется, Саманта. Пару месяцев выдержишь, а потом помчишься в свою Москву. Там тепло в квартире, горячая вода есть, ванная. А здесь нет.

– За кого ты меня принимаешь? – обиделась Саманта. – Я, между прочим, слов на ветер не бросаю, понял?

Романов резал картошку на мелкие части, чтобы запустить в бульон, когда закипит. Саманта приноровилась чистить и потрошить рыбу, и скоро весь улов кипел в кастрюле, наполняя кухню тонким ароматом ухи.

– Еще минут десять покипит, запускай картошку. Зелень пока что придержи, – сказал он. – Пойду посмотрю, что там у Валентины с костром получается.

У Валентины с костром все получилось как надо, не забыла пионерские навыки, разожгла без проблем, и теперь он полыхал в саду оранжевыми языками, горели самые тяжелые чурки, а на кастрюле лежали шесть шампуров с мясом.

– Отлично, Валя, – сказал Романов. – Даже не думал, что ты так здорово справишься с этим. Ну, свой человек!

– Нет, Макс, я уже чужой человек, – грустно сказала Валентина. – Все классно, как момент. Не более того.

– Сегодня не получится, но, может, встретимся завтра, Валя? Я буду тебя ждать в десять вечера у входа в наш парк. Избавься от этой Саманты и приходи. Придешь?

– Не знаю, Макс…

– Я буду ждать, завтра в десять. Хоть поговорим без свидетелей, а сегодня… Просто отдыхаем, так?

– Да, Макс… Я подумаю. Правда, хороший костер у меня получился?

– Отличный, Валюша. Уха скоро будет готова, пойду посмотрю, как там твоя Саманта. Она больно энергичная девушка… Ты зависишь от нее?

– Нет. Она порядочная девчонка, на подлости не способна. Просто… потеряла голову. Понимаешь?

– Да уж как не понять… Ладно, не скучай тут, Валя.

В кухне вовсю кипела уха, аромат вареной рыбы чувствовался за пару метров до двери. Романов вошел в кухню, внимательно посмотрел на Саманту. Симпатичная городская девчонка, не красавица, но симпатичная… Глупая, думает, что все может…

Ирина тоже так думала, он отлично знает, чем все эти думы кончаются!

– Картошку запустила? – спросил Романов.

– Так точно, шеф! – отрапортовала Саманта. – Слушай, такой потрясающий запах… просто фантастика!

– Соли! – приказал Романов. – Солонка на столе. Но осторожно. Теперь бросай всю зелень, лук, лавровый лист, черный перец. А я плесну водки для крепости ухи.

– Может, водку использовать для других нужд, Макс? – кокетливо улыбнулась Саманта.

– Исключено. Во время готовки нельзя.

– Есть, шеф!

Романов попробовал на вкус, остался доволен – не пересолила. Через пять минут сказал:

– Теперь убавляем огонь, накрываем крышкой, пусть минут десять потомится, пропитается ароматами зелени. Пошли в сад, займемся шашлыками.

– Максим…

– Что, Саманта?

– Помнишь Олимпиаду в Москве?

– Помню, а что? Я тогда в школе учился, но помню.

– А я не помню, тогда только родилась, но песню слышала по радио, ее и сейчас иногда крутят. «Выбери меня, выбери меня…» Выбери меня, Максим, правда.

Романов улыбнулся, обнял девушку, похлопал по плечу:

– Не бери дурного в голову, Саманта. Кстати, спасибо, что детей покатала, они в полном восторге от тебя.

– Максим, а если это не дурное? – Она прижалась к нему, крепко обхватила руками его спину.

– Пройдет, Саманта, поверь моему опыту, со временем пройдет. Пошли в сад.

– И не подумаю! – сердито отстраняясь, сказала Саманта. – Я буду дежурить возле ухи, пробовать… Кстати, обалденно все получилось. Теперь, наверное, еще вкуснее будет. А ты иди, если так торопишься!

Романов пожал плечами: мол, как угодно – и вышел из кухни.

Приятно было, что московская фифа положила глаз на него. Не только местные женщины, но и лихая москвичка… На что она рассчитывает, интересно? Валентина – другое дело, она своя, знакомая с детства, местная… Да и не хочет он видеть ее своей женой, не строит далеких планов, просто хочет ее, Вальку Федченко, хоть один раз… Всю свою сознательную жизнь хотел, с первого класса влюбился… И плевать на ее миллионы, мужа богатого, Москву ее! Он всегда мечтал о ней, ну так, может, теперь его мечта сбудется? Хоть на час, хоть на полчаса? О большем и мечтать было глупо, это он понимал прекрасно.

Не выдержал, коротко поцеловал Валентину в губы, она не отвела их, но и поцелуй получился пресным.

– Давай ставить шашлыки? – спросила она.

– Давай.

Романов разворошил костер, превратив оранжевые языки пламени в малиновый свет углей, вонзил в землю с двух сторон от костра проволочные барьеры, на которые положил шампуры.

– Уха готова! – крикнула из кухни Саманта. – Дети, давайте ко мне!

Дети, наигравшись в дорогом автомобиле, с радостью бросились в кухню. Саманта сама нашла в навесном шкафу керамические пиалы, наполнила первую ухой, положила вареную рыбу, ложку, укутала пиалу кухонным полотенцем, протянула Антону.

– Справишься, Антоша? Отнеси это тете Вале. Только не опрокинь на себя! Если все будешь делать нормально, завтра покатаю вас на машине.

Еще бы Антону не справиться с таким простым заданием! Это ведь означало, что Насте не нужно просить Саманту, чтобы покатала, и он может сидеть у окна!

– Саманта, я тоже хочу отнести уху, – сказала Настя. – Папе, можно?

– Нет, деточка, тебе я не могу доверить кипяток.

– Ну, Саманта!

– Ладно, пошли вместе.

Следующую пиалу с ухой Саманта и Настя несли вместе и передали ее Романову.

– Все, садитесь, ребятки, дальше я сама всех обеспечу, – сказала Саманта.

Она бегала в кухню до тех пор, пока у каждого, включая детей, не появилась своя пиала с ароматной ухой и ложкой. А потом и хрустальные бокалы, в которые детям налили пепси, а взрослым виски. Вокруг костра лежали деревянные чурки, которые исполняли роль стульев.

– Ты меня прямо-таки поражаешь, Саманта, – сказала Валентина. – Такая энергетика…

– Запах ухи, которую почти сама варила под руководством мудрого шефа, воодушевляет. Ну что, за нас, под ушицу, а?

– Кто же станет возражать, – сказал Романов.

Выпили до дна все: дети – пепси, взрослые – виски – и принялись осторожно хлебать уху. И вправду получилась невероятно сладкая, пальчики оближешь. А то нет – рыба свежая, только что выловленная, зелени и специй не жалели, да тут и захочешь, а не испортишь нежный вкус ухи!

Между тем шашлыки подрумянивались над углями. Романов опрыскивал их время от времени вином, в котором мариновалось мясо. Потом принес тарелки, раздал всем сидящим на деревянных чурках.

– Саманта, у тебя уха получилась даже лучше, чем делает папа, – авторитетно сказал Антон. – Обалденная уха!

– Спасибо, Антоша! – сказала Саманта, обняла, чмокнула в щеку парня. – Ты просто чудо!

Уху съели быстро, выпив еще по одной, потом и за шашлыки принялись, под них тоже выпили, и не раз. В девять Романов отправил детей спать, положил над углями очередную порцию шашлыков, предложил спеть. Но петь дамы почему-то не хотели.

– Вот ты скажи мне, Максим, – говорила изрядно захмелевшая Саманта, – ну почему ты такой гордый? Думаешь, что московские женщины тебе не пара?

– Обратно мы пойдем пешком, – с усмешкой сказала Валентина. – Машина постоит у тебя во дворе, Макс.

– Нет проблем, пусть стоит.

– Нет, скажи, Максим? – допытывалась Саманта. – Почему, а? Я же могу не только босса, но и тебя защищать!

– Ты? Извини, Саманта, я и сам себя могу защитить. Уж в этом деле ты мне точно не нужна.

– Да? Ну почему, Максим, школьный директор, интеллигент, ты споришь с профессионалом? – упорствовала Саманта. – Ну кто ты такой, чтобы рассуждать о безопасности?

– Могу показать, кто я такой, – усмехнулся Романов.

Он пил меньше женщин и выглядел совсем трезвым, чего нельзя было сказать о Саманте, она пила много и, хоть закуска была отличная, чуток опьянела.

– Ты? Доказать? Не смеши меня, Максим! – сказала Саманта. – Я тебя запросто…

– Если настаиваешь, можем попробовать, – сказал Романов, вскакивая со своей чурки. – Правда, я с женщинами не воюю, но если ты настаиваешь, попробуй покажи, на что способна.

– Макс! – сказала Валентина. – Не надо. Она троих бандитов уложила запросто… Все, перестаньте, идиоты!

– Только разок… Я легонько… – пробормотала Саманта.

Она уже не на шутку завелась.

Резко вскочила на ноги, усмехнулась, повела одной рукой, другой, а потом резко взмахнула ногой и… очутилась на траве.

Вскочила, решительно пошла на Романова, но снова плюхнулась на траву, замерла, ничего не понимая. И Валентина смотрела на это широко раскрытыми глазами. Романов улыбнулся, протянул руку Саманте, помог ей встать. Поцеловал в щеку, усадил на ее место, протянул шампур с подрумянившимся мясом. А потом и бокал с виски.

– За хилых интеллигентов, – провозгласил он тост.

Саманта выпила, а потом запротестовала:

– Не фига себе, хилый! Максим, у тебя какой пояс? Черный?

– Да я уже забыл про это. Девчонки, хорошо сидим, а?