Текст книги "Кен"

Автор книги: Наталья Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Брейк-пойнт
2: 3

Ксения даже растерялась. Похоже, что в тот день на стадионе было много знакомых Жени. Только ее, Ксении, бывший муж в этом не признался, но на работе-то его не было. Но и правды не сказал. А вот Генка открыто говорит, что пришел посмотреть матч.

– А где в это время была твоя жена… когда убили Женю? – спросила его Ксения.

Генка сразу же насторожился, ответил колюче:

– Какая разница?

– Ну как же? Вы вместе пришли, вместе сидели на трибуне, вместе…

– Слушай, ради Лидуши я много чего могу сделать, поняла? Я всю жизнь искал человека. Че-ло-ве-ка. Не как Женька, а настоящего. Женщину искал, жену. А Женька просто дрянь… Собака на сене. Поздно я ее понял.

– Она что, предложила тебе вернуться, когда узнала, что ты женился?

– Нет.

– Тогда что?

– Чем меньше будешь знать, тем меньше проболтаешься.

– Разве мы не друзья?

– Черри, ты почти ребенок. Ты своеобразно вышла из состояния стресса: впала в детство. Не всем так повезло.

– Не хочешь – не говори, – обиделась Ксения.

– Но тем не менее мы друзья. Поэтому не выдавай меня.

– Я и не хотела. Но к тебе все равно придут.

– У них работа такая: проверять все связи убитой. Надеюсь, что при жене они о Женьке говорить не будут. Как думаешь, может, самому взять и прийти? Мол, узнал от тебя, решил опередить события, поскольку скрывать мне нечего.

– Как хочешь. Кстати, ты знал о завещании?

– О каком еще завещании?

– Женя написала. Поделить все между мной и тем «шуриком», который ее больше всех любил. Или между ними всеми. Я сразу подумала о тебе. Генка, деньги нужны?

– Деньги нужны всегда. Но, видишь ли, из-за Лидуши я не могу этого принять. Меня вычеркивай сразу. Чем я объясню жене столь щедрый дар Князевой?

– Когда она станет богатой, то простит. Хотя бы ради будущих детей.

– Нет, Черри, ты ее не знаешь. Она не жадная.

– Да помню я все! Сама такой была. Но потом с моим мужем случилось такое, что я пожалела, что бедная. Особенно пожалела, когда мы пошли к Жене за деньгами. Если бы не это, ничего бы не случилось. Ни со мной, ни с тобой.

– Ну, со мной-то что может теперь случиться? – рассмеялся Генка. – Я бизнесом не занимаюсь, денег в долг не беру. Заработал на эту квартиру сам, теперь Лидуше купил машину. Продал свои «Жигули», купил такие же, но поновее.

– Она что, машину водит?

– Получше, чем я, – с гордостью ответил Генка.

– Похоже, что у твоей Лидуши просто нет недостатков, – разозлилась Ксения. – Ну ладно. Счастья вам.

– Так что, о делах поговорили? Все?

– Уже соскучился?

– А как же? Я позову.

– Зови, – с досадой сказала Ксения. Ее все больше злила влюбленность Генки в эту невзрачную девчонку. Ну что он в этой Лидуше нашел? На нее, Черри, ни разу не посмотрел с интересом.

– Лидуша! – услышала она радостный Генкин вопль.

И невзрачное создание тут же возникло в дверях:

– Что случилось? Еще чаю?

– Нет, мы уже поговорили о делах. А ты что делала?

Ксения не ошиблась: Генкина жена с гордостью показала подшитую скатерть, голубенькую, с оборкой. И Ксении опять стало плохо:

– Я пойду.

– Как уже? – спросили оба в один голос.

И она чуть не расплакалась. А потом вдруг спохватилась: «Господи, ведь я же никогда не была завистливой! Что со мной?»

И взяла себя в руки:

– Я вас поздравляю. Хоть на свадьбу и не пригласили.

– Да мы скромно, с родителями, – застеснялись оба. – Ой, да как-нибудь в выходной соберем друзей, посидим…

– Ладно, чего уж. – Ксения оделась и, выходя из квартиры, напомнила Генке: – А ты подумай. В жизни всякое может случиться.

И как в воду глядела.

Гейм шестой
15:0

Уже одно то, что Ксения узнала его адрес, было большой удачей. Узнала первой, потому что где-то там, в другом времени и месте, следователь допрашивал всех тех, с кем Ксения уже успела поговорить. Ей же больше никто не звонил, и это было странно.

Ксения даже не представляла себе, как может выглядеть Владимир Попов. Ее подруга никогда о нем не рассказывала, и в то время как у Жени Князевой был первый бой-френд, сама Ксения переживала невероятно счастливый период в своей жизни – замужество. Им обоим тогда было по двадцать, Женя Князева еще верила в свою звезду и удачную карьеру, а Ксюша Вишнякова верила в то, что ее брак – величина постоянная и уж никак не имеющая плачевного финала. Так каков же он, этот Владимир Попов? Как выглядит, как одет?

Ксения решила, что обязательно его узнает, еще бы, самый красивый мужчина, выйдет из офиса по окончании рабочего дня.

Ксения приехала к шести и, только оказавшись на месте, подумала, что надо было бы сначала позвонить ему по телефону. В центре, где находился офис, было полно людей. На стоянке стояло такое количество машин, что Ксения растерялась. Сколько же народу здесь работает! Люди входили в здание и выходили из него, а она с ужасом убеждалась в том, что не узнает его, да это невозможно в такой толпе.

Уже была половина седьмого, и Ксения решила уехать. Безнадежное занятие! Вдруг очень интересный молодой человек, высокий, темноволосый, задержался в дверях, пропуская вперед какую-то девушку. Ксения насторожилась. Мужчина вышел из стеклянных дверей и с интересом взглянул на нее. «Он», – тут же решила Ксения.

– Володя! – окликнула она.

– Девушка, вы ошиблись, – улыбнулся мужчина. – Меня зовут Алексеем. – Он задержался, рассматривая симпатичную темноглазую девушку: – Вы кого-то ждёте?

Ксении не хотелось ни с кем знакомиться. Не хватало еще приехать по делу и завести банальный уличный роман!

– А я не могу ничем помочь? – продолжал темноволосый красавец.

– Я жду Владимира Попова, но, к сожалению, не знаю, как он выглядит. – Ксения старалась держаться как можно официальнее.

– Не знаете, как выглядит? А ждете? – Он рассмеялся. Ксения опять мысленно обругала себя дурехой.

– Что же тут смешного?

– Вы, случайно, не по переписке с ним познакомились? Или через Интернет? И что, Володька даже фотографию не прислал? А может, это была моя фотография?

Ксения решила пропустить мимо ушей его насмешки. Красивый, уверенный в себе нахал. Но она сообразила, что этот нахал Попова знает.

– Вам он знаком?

– Работаем вместе. Можно сказать, что он мой начальник. Лучше признаться сразу, а то потом скажете, что я решил вас обмануть.

– И он сегодня на работе? – Ксения сделала вид, что не оценила его тонкий юмор.

– Естественно. Сегодня и всегда. Человек, которого вы, девушка, ждете, – редкий зануда. Так что могу предложить свое авто и свои скромные услуги. Как вас зовут?

Ксения уже начала всерьез злиться, как нахал вдруг обернулся и со вздохом сказал:

– А вот и ваш избранник. Смотрите, девушка, не пожалейте. Видите, вон тот тип в очках и в темном костюме. Обратите внимание на его галстук. И возьмите мою визитку на всякий случай.

Она машинально сунула визитку в карман. Указанный нахалом мужчина ее поразил. Уж к нему-то Ксения подошла бы в последнюю очередь. Если бы кто-то сказал ей, что это бывший бой-френд великолепной Жени, Ксения рассмеялась бы ему в лицо. Владимир Попов оказался серым, скучным и вовсе не привлекательным. Упомянутый нахалом галстук был в его внешности самым ярким пятном. Ксения с недоумением оглядела сутулую фигуру Попова, лоб с ранними залысинами и очки в металлической оправе.

– Извините, вы Владимир Попов? – робко начала она.

– Да, – обернулся тот. – А в чем, собственно, дело?

– Я Черри.

– Две тысячи? – Его растянутые в улыбке губы были оскалом уличного клоуна. Все нарисованное – и смех, и слезы. А за ними – пустота.

– Нет, просто Черри. – Ксения терпеть не могла этот фильм. Про такого вот зануду, который поехал искать идеальную искусственную женщину, когда сломалась его старая. Любитель запрограммированных эмоций. – Як вам по делу. Можно на «ты»? – спросила она.

Попов внимательно оглядел ее с ног до головы. Ксении показалось, что он прикидывает, как же она устроена. И мысленно подбирает код, чтобы взломать систему. Такой вот техногенный взгляд. А слова просто хамские:

– Я не сторонник уличных знакомств с всякими авантюристками.

– Я не авантюристка, – обиделась она. – Я подруга Жени Князевой.

– Опять! – как-то по-бабьи взвизгнул он. – Сколько можно! Сначала милиция приходит ко мне на работу и задает глупые вопросы, потом какая-то неприятная особа…

– Сам ты неприятный! Я помочь хотела.

– Мне уже никто не поможет! Директор фирмы только что спрашивал, почему мной вдруг интересуется милиция. У нас солидная контора! Совместное российско-германское предприятие! А немцы такие щепетильные! Моя репутация под угрозой! И почему надо было обязательно приходить ко мне на работу?!

– Но я же не на работу… Я после.

– Идите в машину, – прошипел он и цепко схватил Ксению под локоть. Вышедший из офиса толстяк в черном костюме внимательным взглядом окинул обоих. Ксения поняла, что это и есть Хозяин. Только российский или германский?

Она очень мило улыбнулась толстяку и позволила Попову дотащить себя до стоянки. Его машина была такой же невзрачной, как и он сам. Не новая, но и не старая, мышиного цвета, тусклая, но вся словно вылизанная до шерстинки. Попов открыл переднюю дверцу и скрипучим голосом бросил:

– Прошу! Что вы от меня хотите?

– Даже и не накормишь для начала? – Ксения сильно проголодалась, пока ехала на метро, а потом еще его ждала. Симпатичный нахал по имени Алексей зарядил ее своей развязностью.

– Я вас сейчас в милицию сдам, – дернулся Попов. – Как проститутку, которая пристает к порядочным мужчинам.

– Да всегда ты, что ли, был таким порядочным? Ты жил на ее деньги! До того как стать таким занудой, ты сам был проституткой! А про то, как Женька развлекалась, я все знаю! И много еще чего знаю! А насчет милиции…

Он не покраснел, а пожелтел. И не от стыда, а от злости:

– У меня были определенные обстоятельства.

– Ах, обстоятельства!

Ксения сама не ожидала от себя такой наглости. Просто этот человек был ей противен. Он был явно из тех, кто за корректностью и респектабельностью скрывает хамство и откровенный цинизм. Они чётко делят людей на первый сорт и второй, как будто сами вылезли не из той же грязи и не в нее же уйдут.

Он зло сжал свои пергаментные губы. Ксения понимала, что если бы совесть у Владимира Попова была чиста, он тут же вышвырнул бы ее из машины. Прямо в грязь. Но он боялся. Поэтому сдержался, натянул на свое лицо маску безразличия и спросил:

– И где бы вы хотели поужинать?

«Только не у тебя в гостях!» – подумала она. А вслух сказала:

– Мне все равно. Я не привередлива.

30: 0

Ресторанчик, куда привез ее Попов, был маленьким и дешевым. Второсортная забегаловка в полуподвальном помещении, где блюда подают разогретыми в СВЧ-печке, а не готовят на месте из нормальных свежих продуктов. Зато везде удивительная чистота. Суррогатная стерильность еды и до блеска натертых полов, нигде ни микроба, ни вредного, ни полезного, все тщательно убиты. Все в стиле Владимира Попова.

«Он еще и жадина», – подумала Ксения, заглянув в меню. У себя дома она приготовила бы все во много раз вкуснее и за гораздо меньшие деньги. Но пришлось согласиться и на этот ассортимент. Спиртного Попов и себе не заказал, и Ксении не предложил.

«Жадина», – еще раз подумала она.

Он пережевывал пищу тщательно, словно боясь потерять хоть одну драгоценную калорию. О работе его челюстей можно было хоть сейчас снимать рекламный ролик. Ксения никак не могла понять, что же в свое время нашла в нем разборчивая подруга? Или Владимир Попов в то время был совсем другим? Она внимательнее пригляделась к его лицу. Вот если снять с него очки да представить, что волосы у него нормальные, не с залысинами, а спина прямая…

– Где ты познакомился с Женей?» – спросила она.

– Что? – Попов оторвался от своей тарелки.

– А почему ты так нервничаешь?

– Тебе Евгения, очевидно, много про меня рассказывала? Так почему спрашиваешь?

– Интересно. Должны же у тебя быть хоть какие-то приятные воспоминания? – наугад забросила Ксения.

– Приятные?

– Ты ее сильно невзлюбил после того, как она тебя бросила?

– Я ее невзлюбил только теперь, когда она попыталась испортить мою карьеру. – Он промолчал. Потом вдруг не выдержал: – Я добился всего сам, понимаешь? Сам! Только своим умом и своей усидчивостью.

– И своей угодливостью, – вставила Ксения.

– А что остается делать, когда приходишь с улицы, по объявлению, тебя случайно берут, а дальше… А дальше надо каждый день доказывать, что ты тот самый нужный, без которого все встанет. И так, чтобы с одной стороны начальство было довольно, а с другой не скушали коллеги. Просиживая часами сверхурочно в офисе, ты постоянно им твердишь: «Ах, как тяжело! Будь проклята эта работа! Как только найду другую, сразу же уйду!» И коллеги спокойны, потому что думают – ты здесь временный, а ты стремишься стать самым постоянным, самым… Да что я тебе все это говорю!

– Сколько лет вы были с Женей знакомы?

– Всю жизнь.

– Как это? – не поняла Ксения.

– Наши отцы вместе работали. Ее был директором магазина, а мой у него замом. Огромный такой магазинище. Неиссякаемый поток дефицита. Это было еще при той власти. В Стране Советов, а не в Стране долгов. Мы с Женей росли вместе. Несколько лет, пока между нашими семьями существовала тесная дружба. В гости друг к другу ходили, праздники отмечали.

– А на даче ты у нее был? – спросила вдруг Ксения, что-то вспомнив. Мимолетное касание тех воспоминаний Жени, которые были связаны с летом, запахами цветов и одеколоном «Саша».

– Что? На даче? При чем здесь дача? Конечно был. На всех дачах, которые были у Князевых. И дома, разумеется.

– Ты был в нее влюблен с детства, да?

– С чего ты это взяла? Мы просто ходили друг к другу в гости. А потом… Потом ее отец пошел на повышение, в министерство. А мой тоже пошел на повышение. Он стал директором того самого огромного гастронома. И мы снова дружили семьями. К Князевым ходили только нужные люди, – горько усмехнулся он. А потом опять: – Зачем я тебе все это рассказываю?

– Женя тоже часто вспоминала свое детство. Последние три года я у нее жила.

– Вот как? – У Владимира Попова даже лицо вытянулось. Теперь уж он точно испугался: – Значит, и ты тоже знаешь?

– О чем?

– Все, что потом произошло?

– Конечно, – соврала Ксения. Она понятия не имела, как он попал в зависимость к богатой подруге.

– Да. Было. Когда я случайно услышал, как наши отцы ругаются, я даже значения этому не придал. Женин папа всегда был нашим благодетелем. Это он меня устроил в Плехановский. По большому блату. Хотя я и был не дурак и аттестат имел приличный, но без блата в такие вузы не поступали и не поступают, сама знаешь.

– И сильно они ругались?

– Разумеется, если деньги не поделили. Большие деньги. Мой отец был только директором гастронома, а Князев… бо-ольшой шишкой в торговле. С Женькой всегда занимались лучшие преподаватели. Ее папаша вбил себе в голову, что сделает из дочки теннисную звезду. Любил он очень эту элитную игру. И мамаша у Женьки была вся из себя.

Он даже слегка порозовел от волнения. Словно от бокала вина. Но это было опьянение от воспоминаний, по-видимому, не очень приятных. Видно, наболело и он слегка забывался. Даже речь его ничем теперь не напоминала прежнего Владимира Попова. Это был развязный говорок выбившегося в люди уличного мальчишки.

– И что дальше? – спросила Ксения.

– А то ты не знаешь?

И тут она наугад сказала:

– Мне тебя жаль.

И Попов тут же среагировал:

– А мне себя было не жаль? Представляешь, как мы жили?! И как вообще тогда жили работники торговли?! И вдруг бац – пятнадцать лет с конфискацией. В особо крупных… Тогда еще только начинали перестраиваться. Годик-другой, и моего папашу по головке бы начали гладить за ту коммерцию, что он развернул. Не повезло. И он сел.

«Это уже кое-что!» – подумала Ксения.

40: 0

А вслух сказала:

– Да, жаль, что так получилось.

– Особенно жаль, что не успел доучиться. Пришлось взять академический отпуск. По состоянию здоровья. А всего один год оставался. Но мать слегла после того, как все это случилось. Что-то с нервами. Заговариваться стала – как будто отец по-прежнему работает, и у нас дом – полная чаша.

– А разве Жениного отца это не коснулось?

– Я так думаю, что это он все и устроил. А сам откупился. Он уже два года как не работал в том гастрономе. Мол, при нем все было в порядке, а как Попов пришел, так все и стали воровать. Нет, семьи Евгении это не коснулось.

– И через год вы с ней случайно встретились.

– Да, примерно. Девяносто третий, как сейчас помню. Мне надо было восстанавливаться или бросать институт окончательно.

– И она тебе помогла, да?

– Ну, пришла под видом друга семьи. В то время таковых у нас уже не осталось. Князев всех отсек. Наказал бывшего компаньона и обобрал до нитки. Да только недолго он после этого протянул. Умер от инфаркта. Но наследство доченьке оставил знатное. Никто не знает, а я знаю. Есть у нее солидный источник доходов. Валютный счет в банке. Можно было и вообще в теннис не играть. Да Женька к тому времени и сама начала зарабатывать, разъезжая по турнирам. Все в стране изменилось, все. А вот отцу не повезло!

– Мать сильно болела, да? – тихо спросила Ксения.

– Болела. Я подрабатывал, где мог, и мечтал только об одном: закончить институт. Я знал, что диплом «Плешки» скоро будет на вес золота. Ох, как он был мне нужен! И она помогла. И с деньгами, и с восстановлением. У мадам Князевой остались старые связи. В то время они с Женькой жили вместе. Элеонора Станиславовна еще не выскочила замуж за своего итальянца и разъезжала с дочкой по турнирам. Вела светскую жизнь. Это уже при мне случилось, замужество ее. Потом. А сначала Женька представила ей меня как своего жениха. Разумеется, что мадам Князева пришла в ужас. «Его папа сидит в тюрьме!» Просто святая… Чтобы утешить мамочку, Женька заявила, что расписываться мы не собираемся. Но по турнирам я буду ездить вместе с ней. Ей нужен был симпатичный парень в качестве сопровождающего. За оказанные благодеяния я должен был играть роль ее страстного поклонника. А мне еще надо было учиться! Как я все выдержал, не знаю. И Женьку, и ее мамашу, и вуз. До того как у меня на руках не оказался диплом, Женька надо мной просто издевалась. Слушай, а чего мы здесь сидим? – вдруг спохватился он.

– А где? – растерялась Ксения.

– Поедем ко мне, что ли?

– А удобно?

– Я выпить хочу. А я за рулем. Ксения замялась.

– Да чего ты так переживаешь? Я не один живу. С матерью. Она сейчас дома, так что не думай: ничего такого.

Ксения ничего такого и не думала. Только не понимала, зачем ему понадобилось тащить ее к себе домой. Только ли для того, чтобы выпить и поговорить спокойно?

40: 15

Владимир не соврал: в квартире была его мать. Ксения сразу подумала, что эта женщина вообще редко выходит из дома. Она уже не была так тяжело больна, просто, оправившись от потери мужа, нашла себе новую стену, за которую с готовностью спряталась, – сына. Она умела жить только за кем-то. Ксения представила себе, как тяжело было Владимиру в те годы, когда он не имел ни диплома, ни работы, пробивался случайными заработками, да еще и обеспечивал мать. Конечно, Женя Князева была его единственным шансом.

Квартира у них осталась еще та, купленная при муже – директоре гастронома. Кое-что из имущества тот записал на сына и жену. Теперь силами Владимира в квартире был сделан дорогой евроремонт. Холостяк Попов, видимо, все деньги отдавал матери. Себе оставлял только на карманные расходы, вот ему и приходилось экономить.

Мать встретила надежду и опору подозрительным взглядом. Еще бы! Пришел с девушкой! Наверное, девушки в этом доме с некоторых пор были редкостью. Если эта женщина в чем-то и нуждалась, то явно не во внуках.

– Володя, кто это? – капризно протянула она, как бы игнорируя гостью.

Ксения отметила про себя, что в таком возрасте уже неприлично одеваться в розовое.

А дама продолжала говорить бестактности:

– Вы уже где-то поужинали?

– Мама, эта девушка пришла по делу.

– По какому делу? – подозрительно спросила мать.

– У меня неприятности.

– А, неприятности!

Ксения как бы услышала несказанное: «Тогда – без меня», и дама в розовом оставила их наедине. Владимир сам сходил на кухню и принес оттуда поднос с бутербродами. Судя по всему, ничего другого в доме не было. Ксения сидела в его комнате и смотрела, как Владимир ищет спрятанную за шкафом бутылку коньяка.

– Ты бы лучше у мамы спросил. Я почему-то уверена, что у нее есть.

– Чушь! Моя мать не пьет!

– А кто сказал, что пьет? Просто мне кажется, что ты много чего про нее не знаешь.

Он вдруг распахнул дверь и стремительными шагами двинулся в соседнюю комнату. Ксения отчетливо услышала:

– Мама, у тебя выпить есть?

– Что? Как? – заметалась та.

Ксения поняла, что угадала. Дама в розовом не пила в том смысле, в котором это выражение принято употреблять, но в отсутствие сына явно снимала стресс с помощью дорогих напитков.

В следующий момент дверь в комнату закрылась, и дальнейшее Ксения уже не слышала. Владимир вернулся через несколько минут, неся в одной руке бутылку коньяка. В другой у него был семейный альбом.

– Вот, – протянул он его Ксении. – Если интересно.

Потом отвинтил пробку:

– Будешь?

– Нет, я не пью, – ответила Ксения, открывая альбом.

Да, она догадывалась правильно: в детстве Владимир был очень красивым мальчиком. Да и тогда, когда им с Женей было по двадцать, тоже ничего. Очков он не носил, волос на его голове хватало, да и спортом Попов, судя по всему, не пренебрегал. Не надо было с таким упорством делать себе карьеру, и времени на спортзал хватало. На фотографиях рядом с некрасивой Женечкой Владимир Попов смотрелся неплохо. Возможно, что та мечтала о нем с детства. Может, это и был кудрявенький «Саша»? Тогда почему Евгения с ним рассталась?

– Ну как? – спросил Попов, выпив две рюмки конька подряд.

– Она тебя бросила?

– Женя? Нет. Я сам. Надоело. После того как окончил институт, решил найти работу. И по турнирам с ней надоело кататься. Пустое занятие. Человек дело должен делать.

– И ты не побоялся жить без нее?

– Я не дурак. Знал, что рано или поздно я своего добьюсь. Открою собственную фирму. Я и сейчас уже дослужился до начальника отдела. Мне бы денег.

– Денег? – вдруг вспомнила Ксения. – А тебе следователь ничего не говорил про завещание?

– Говорил, – очень спокойно сказал Попов.

– А про меня?

– А что про тебя?

– Ну, как бы и от меня что-то зависит.

– Ты ее подруга, да? Та самая Черри?

– Конечно. Сообразил наконец, умница!

– И ты тоже этим занимаешься? Поэтому ко мне и пришла?

Ксения догадалась, о чем он подумал. Ужас какой! Неужели про нее такое можно подумать! Да ей нет нужды платить кому-то деньги, если на то пошло, то есть такие, которые ей и сами заплатят!

– Да ты что?! – вскрикнула она.

– Как же – Черри. Да я сразу понял, кто ты такая! Ясно – шантажистка! Узнала от Женьки про меня все, а теперь пришла воспользоваться информацией!

– Да какой информацией?

– Думаешь, мой шеф спокойно проглотит, что мой отец жив и сидит в тюрьме за хищение в особо крупных размерах?

– А ты что, его похоронил, что ли? За мертвого выдаешь?

Вместо ответа, он, плеснув в рюмку коньяку, жадным глотком опрокинул его в горло.