Текст книги "Игра в детектив (СИ)"

Автор книги: Наталья Стадлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

   – Хочу попросить Абисала Ам... мурхановича... (Черт, как это можно выговорить!), к нам присоединиться.

   – Мы, кажется, действительно заигрались! – возмутился Олег, – папа серьезно болен, любое волнение ему противопоказано. Хотите еще один труп!?

   – Вовсе нет. Нам бы с одним разобраться.

   – Тогда переходите скорее к сути. Не понимаю, причем здесь мой отец?

   – Ну, как хотите, была бы честь предложена. Извольте! Вы, Олег Абисалонович, не спорю, юридически подкованный человек. Но я тоже «не лыком шит»! Мне известен перечень мотивов, из-за которых совершаются преступления. Это: деньги, карьера, ревность, зависть, страх разоблачения, месть. У меня нет фактов, но есть подозрение, что в нашем случае последнее и имело место! Вы все зациклились на первом: наследство, наследство... А ларчик просто открывался: месть и еще раз месть! В каждой шутке есть доля правды. Неспроста наш уважаемый сыщик объявил тему о соучастии его в убийстве, так как на самом деле он и является соучастником. Только преступление совершила не Алла Викторовна, а Абисалон Ам... мурханович! Понятно, почему он покинул нас сегодня – боялся себя выдать.

   – Я впервые увидела Олега разъяренным. Он умел сдерживать свои эмоции, но когда речь зашла о святом, взорвался:

   – Вам не стыдно!? Пожилой человек, если вам память не изменяет, ушел с банкета раньше всех на покой...

   Борода перебил:

   – А кто кроме вас это может подтвердить? Никто. То-то и оно. Чем сомнительное алиби, лучше никакого. Что вы так разволновались? Просили самые невероятные версии? Получите, пожалуйста. Прошло немало времени с тех пор, как тайная возлюбленная Абисалона Ам... мурхановича отвергла его, возможно, предпочтя ему другого. Долгие годы ваш отец вынашивал план мести и, уже отчаявшись его осуществить, неожиданно встречает здесь свою роковую любовь. Несмотря на почтенный возраст, горячая южная кровь закипает в его жилах при воспоминании о бурной молодости... И в результате выяснения отношений наш фигурант убивает, может быть, невольно, или доводит до самоубийства Веру Яковлевну.

   – Вы с ума сошли! Осетинский мужчина сводит счеты со слабой женщиной! Да настоящий джигит скорее зарежет соперника или себя! Это в принципе невозможно! – разошелся Олег, забыв о своем особом положении.

   – В состоянии эффекта все возможно! – не унимался Евгений Борисович. – Все свидетели, как сын прикрывает отца! Разыграл перед нами спектакль, чтобы в процессе всё сопоставить, потянуть время и обдумать, каким наилучшим способом выкрутиться обоим! Вот и вся комбинация!

   На Олега было больно смотреть: кулаки его сжались под столом, желваки на лице играли... Борода, заметив мое волнение, безжалостно рассмеялся, обращаясь уже ко мне:

   – Дорогой, Ватсон, вам не кажется, что всегда хладнокровный Холмс начинает выходить за рамки своей роли? И еще: вряд ли проявление злобы может быть оправданием.

   Мне было не до смеха, впрочем, не мне одной... Но, взяв себя в руки, Шерлок встал и объявил:

   – Версии одна лучше другой. Последняя превзошла все ожидания. Мне нужно время, чтобы переварить все выше сказанное. Объявляю перерыв.

   Глава одиннадцатая

   Олег поднялся из-за стола и вышел, бросив мне на ходу:

   – Извини, мне нужно побыть одному.

   Я осталась сидеть, терзаясь в догадках и домыслах. Кажется, сокурсники расходились. Кто-то тронул меня за плечо:

   – Наталья Владимировна, пойдемте, ресторан закрывается.

   – Да, да... Сейчас, – ответила я безучастно, продолжая оставаться на месте.

   – Уже другой, знакомый властный голос, добавил:

   – Ну, хватит изображать из себя великомученицу! Можно подумать, случилось что-то непоправимое! Твой Холмс сам напросился, когда объявил, что принимаются любые версии, – Клавдия Петровна встряхнула меня за плечи. – А сейчас я хочу, наконец, представить тебе моего хорошего знакомого Сергея Павловича Костромского. Я медленно подняла глаза. Передо мной стоял «Мистер Х». Теперь мне удалось разглядеть его лицо, вытянутое в форме конуса, абсолютно бесцветное, лишенное какой-либо привлекательности. Кого-то смутно напоминал этот высокий худой человек. Только кого? Мне было не до воспоминаний и не до знакомств. Я вяло улыбнулась и пробормотала:

   – Очень приятно.

   – Вам нездоровится? Позвольте вас проводить – предложил Костромской.

   – Спасибо, не стоит. Просто плохо спала ночью, пойду к себе, прилягу, – попыталась я вежливо увильнуть.

   – Пойдемте, пойдемте, попьем чайку у нас, поболтаем... – перехватила инициативу в свои руки Клавдия Петровна.

   Отвертеться от назойливой компании не удалось, пришлось подчиниться. В номере, еще раз сославшись на усталость, я устроилась на диване, отказавшись от чаепития. Костромской заботливо прикрыл меня пледом.

   – Отдыхайте, Наталья Владимировна, мы с Клавдией Петровной не будем вам мешать, посидим на балконе, обсудим кое-что.

   Они, действительно, вели себя тихо, разговаривая почти шепотом. А я все думала об Олеге и не заметила, как уснула.

   Погрузиться в спасительный сон

   Стремиться душа, разрываясь:

   Он, кажется, будто влюблен...

   Иль, может быть, явно стараясь

   Попасться в сплетенную сеть

   Чудной паутины узорной,

   Спешу я навстречу судьбе

   Тропою опасной, упорно...

   Только мне так иллюзии сладки

   Так приятен твой голос и лик...

   Отказаться смогу от них вряд ли

   Это мой наслаждающий риск...

   Проснувшись, я не сразу сориентировалась во времени. В комнате было затемнено: тяжелые бордовые шторы прикрывали дверь на балкон. Я посмотрела на будильник, прошло не более получаса. Дневной сон мне никогда не удавался, даже если ночью плохо спалось. Интересно, эти двое еще воркуют? На цыпочках я подкралась к балконной двери. Клавдия Петровна и Костромской сидели в плетеных креслах спиной ко мне, любуясь видом на море, и о чем-то негромко беседовали. Как любому ребенку из интеллигентной семьи, мне с детства внушали, что читать чужие письма, подглядывать и подслушивать – нехорошо. Но я быстро нашла лазейку в фундаменте моего воспитания. Пора было уже на деле оправдывать доверенную мне роль Ватсона, тем более, что ситуация на самом деле не стандартная. Что за таинственная нить связывает мистера "Х" с моей усердной попечительницей? К сожалению, почти ничего не было слышно. И только когда Клавдия Петровна почему-то выходила из себя, и, как мне казалось, отчитывала Сергея Павловича, до моего обостренного слуха доносились некоторые обрывки фраз:

   – Почему ты вовремя не пришел на банкет? Все могло бы обернуться иначе!

   – Клава, так сложились обстоятельства – пока принял эстафету у сына, потом мне надо было основательно подготовиться к встрече, привести себя в порядок...

   – Если рожей не вышел, никакой костюм не поможет! Мы же договаривались, на что будем рыбку ловить! Угораздило же тебя! – и Клавдия Петровна с досадой махнула рукой.

   – Зачем же так грубо? – обиделся Костромской. – Я хотел как лучше...

   – А получилось, как всегда... Еще, некстати, эта Вера Яковлевна... Ну ладно. Не дуйся. Еще не все потеряно. У меня есть запасной вариант, – и Клавдия Петровна опять перешла на шепот. С трудом можно было разобрать только некоторые слова: « ... в Японии... гейши... экзотические жрицы любви... на русский манер... богатый покровитель...» Признаться, я никак не могла уловить связь между произошедшими в отеле событиями и японскими гейшами. Костромской внимательно слушал эту белиберду. Далее они обменялись рукопожатием, после чего Клавдия Петровна сказала:

   – Итак, переходим к плану "В", – и начала медленно приподнимать своё грузное тело с кресла, опираясь на его подлокотники. Сообразив, что разговор закончен, я мышью шмыгнула на диван, укрывшись, как прежде пледом и тихонько засопела носом, изображая крепкий сон. Они вошли в комнату. Посмотрев в мою сторону, Клавдия Петровна приложила палец к губам:

   – Чи-и-и... спит, как ангел, ничего не подозревая. Будить не будем. Ты иди, мне тоже надо принять горизонтальное положение. Дам знать, когда проснется наша «майко».

   Я возмутилась про себя: «Какая еще к черту майка?»

   Костромской ушел, Клавдия Петровна улеглась в кровать и, похоже, задремала или только притворялась, чтобы не пропустить мое пробуждение. Я начала вынашивать план побега, не терпелось скорее все рассказать Холмсу. Где же ты сейчас мой Шерлок? В дверь постучали. Наверное, Костромской вернулся. Соседка недовольно пробурчала:

   – Чёрт! Ну, кто там еще?!

   Осторожно приоткрыв дверь, в номер заглянул Олег.

   – Можно войти? – спросил он.

   – Вы не видите, мы отдыхаем! – рявкнула Клавдия Петровна.

   Не успела она закрыть свой рот, как я уже вскочила с дивана, забыв о конспирации, бросилась к Олегу, вышла с ним в холл, схватила его за руку и потащила по коридору, возбужденная до крайности, постоянно оглядываясь назад, нет ли за нами возможной погони.

   – Да что происходит, Наташа, объясни, наконец! – остановился Олег.

   – Происходит что-то странное. Я ничего не понимаю, может, ты разберешься. Пойдем быстрее отсюда! – я прибавила шагу.

   – Куда? – поинтересовался Олег.

   – Туда, где нас никто не увидит и не услышит. Ты у нас главный сыщик, вот и придумай!

   – Хорошо, пойдем к нам. Отец спит, можно спокойно поговорить.

   Войдя в номер Олега и повесив снаружи табличку: «Не беспокоить!», мы заперли дверь на ключ. Люкс, который занимали отец с сыном, был более комфортабельным, чем наш. Две большие смежные комнаты разделяла дверь, и поэтому каждый мог при желании насладиться одиночеством. В спальне похрапывал Абисалон. Олег наклонился к старику, прислушался, затем проводил меня в гостиную, закрыл за нами дверь и озабоченно сказал мне:

   – Дыхание неровное. Отец не в лучшей форме. Я не стал пересказывать ему эту чушь про роковую любовь. Может быть, конечно, это его позабавило бы. У него всегда было отличное чувство юмора, но...

   – Олег, извини, что прерываю тебя, но мне необходимо поделиться с тобой информацией. Пол часа назад я такое подслушала, – случайно услышала... стала свидетелем некоего заговора.

   – То маньяки, то заговоры, – усмехнулся Олег, – похоже, тебя все сильнее захватывает расследование, а я, как раз, собираюсь прекратить этот цирк. Мой папа любил только одну женщину на свете – мою маму. После ее смерти он даже и не собирался искать ей замену, хотя оставался еще достаточно крепким мужчиной. Их взаимоотношения всегда были для меня примером, предметом нашей фамильной гордости. Теперь ты понимаешь, почему я так завелся? Борода знал, чем сразить соперника. – Олег притянул меня к себе, взял в ладони мое лицо, собираясь поцеловать, но я вовремя уклонилась, поджав губы. Двусмысленность положения еще подтачивала меня.

   – Какого соперника? – переспросила я с недоверием, – ты прекрасно понимаешь, что ты вне конкуренции, а вот мне не по себе... Клавдия Петровна тоже не промах.

   – Это ты про Аллу, – догадался Олег, – брось... Я не хотел тебе говорить, но, видимо, придется, чтобы развеять твои напрасные сомнения. Наш род принадлежит к династии осетинских князей. Мой дед служил в начале века при царском дворе и перед революцией своевременно побеспокоился о своем потомстве, оставив наследникам приличное состояние. Это увлекательная история о том, как большевики так и не смогли найти наши семейные ценности. Но речь сейчас не об этом. Я просто хотел сказать, что мне не нужно ни на ком жениться и, тем более, кого-то убивать, чтобы разбогатеть. К счастью, мы с отцом не бедные родственники. Существует и обратная сторона медали: всегда находятся лихие люди, желающие поживиться за чужой счет, особенно в смутные времена, когда грядут большие перемены. Теперь экспроприация приобретает новые формы – рэкет, например. Волна преступности захлестывает города, даже днем стало небезопасно. В моргах завал с трупами. Гурзо сказал, что, вероятнее всего, результаты экспертизы будут известны не раньше понедельника. Раскрытие явных убийств куда важнее, чем непонятная смерть Веры Яковлевны.

   – Вот именно, Олег! Не-по-нят-ная! И мы с тобой должны в этом разобраться!

   – Пусть разбирается милиция! А я хочу разобраться в наших отношениях. Каждый должен заниматься своим делом – сказал Олег и начал медленно ко мне приближаться.

   Все это время я нервно передвигалась по залу:

   – Подожди, Олег! Сначала ты с энтузиазмом берешься за дело, соглашаешься участвовать в игре... Получается, сдаешься, не доведя начатое до конца?

   – Дорогая моя, игра зашла слишком далеко, следствие затянулось. Я устал от этого кошмара и хочу остаток своего отпуска провести, как все нормальные люди – в теплой доброжелательной обстановке, а не в атмосфере зла и агрессии. По-моему, это естественное желание человека, уставшего от повседневных забот и проблем. Кроме того, в Осетии назревает новый конфликт с Ингушетией, может в любой момент начаться вооруженное столкновение. Очень надеюсь, что все рассосется. Если гражданская война неизбежна, прости за пафос, как патриот своей родины, собираюсь в числе добровольцев принять в ней участие. Вот видишь, я не такой уж слабак, как ты думаешь.

   – Я вовсе так и не думаю, иначе не вела бы себя, как последняя дура. Прошу прощения, что еще раз напоминаю – ты, в отличие от меня, свободный человек. Невольно возникает вопрос: что делать? И Чернышевский бессилен. Никто не поможет.

   – Почему никто? Предлагаю свою помощь. Понятно, что обычная курортная интрижка тебя не устроит, поэтому я кое-что придумал. Для начала, выслушай меня, пожалуйста. На правах мужчины, первый прошу слова, – и Олег начал излагать далеко идущий план, устроившись уютно со мной на диване:

   – Конечно, чтобы правильно оценить ситуацию, нужно время. Только время способно расставить все по своим местам: отличить увлечение от любви, любовь от страсти... И опять же со временем, задуматься о смысле перемен. Ты еще не забыла, зачем мы все здесь собрались? Я напомню: директора страховых фирм приехали сюда со всей страны поучиться, как вести и строить свой бизнес, обрести новые знакомства, контакты, полезные связи... Пока не знаю, чем конкретно занимается ваше агентство в Новосибирске, скорее всего, мелочевкой. Мой конек – страхование грузов – масштабы другие, другая прибыль... Риск, конечно, тоже не малый: разбойников на дорогах хватает, с другой стороны, так же, как и безработных, охотно идущих служить в охрану. В общем, есть свои плюсы и минусы. Дело не в этом, а в том, что ты привезешь письмо своему руководству с моим предложением создания совместного проекта по страхованию грузов. В этом обращении я распишу взаимовыгодные перспективы развития и укажу на возможность спонсорской поддержки с моей стороны на первоначальном этапе. Если ваши учредители разумные люди, согласятся с радостью, а тебя, соответственно, повысят в должности. Пока две стороны будут изучать конъюнктуру рынка, обсуждать взаимовыгодные условия договора и т.д., мне не раз придется посетить ваш город, а тебе, как организатору проекта, представиться возможность командировок в наши края. Здорово, правда!?

   – Здорово, наверное, – ответила я без особого оптимизма. – Однако верится с трудом, что мой директор захлебнется от восторга от твоей идеи и сразу начнет действовать в нужном нам направлении. Скажи, ты придумал это специально, чтобы меня успокоить? Ведь я прекрасно понимаю, какая пропасть нас разделяет и какое огромное расстояние между нами. Разве ты не можешь приехать ко мне просто так, не по делу?

   – Могу, конечно. Только не так часто, как бы этого хотелось. И главное заключается в том, что твоя первичная цель: стать независимой женщиной для тебя гораздо важнее, чем банальная любовная связь. Или я ошибаюсь?

   Я в очередной раз удивилась проницательности Олега:

   – Как тебе удалось за такой короткий срок раскусить мою сущность? Ты не ошибся.

   – Тогда будь последовательна в своих поступках. Не так уж и утопичен предложенный мною вариант. Кто знает, может, это твой реальный шанс кардинально изменить свою жизнь! Эх, где наша не пропадала! Решено! Для начала, обменяемся кольцами, – Олег рассмеялся, – хотел сказать, обменяемся визитками, – и преподнес мне красиво оформленную карточку со своими реквизитами.

   В ответ я только развела руками:

   – У меня нет. Напечатать не успели.

   – Ничего страшного. Запишешь потом свои координаты в моем учебном блокноте, который сейчас в спальне, не забудь. А теперь предлагаю выпить за наше будущее плодотворное сотрудничество! – радостно произнес Олег, доставая из холодильника шампанское. – И не сопротивляться!

   Моя надежда, что тема Шерлока Холмса на сегодня еще не закрыта, угасала на глазах. Ватсону, случайно приоткрывшему занавес тайны, как никогда, хотелось разгадать непонятный ребус и рассортировать все услышанное по полочкам.

   – Олег, – взмолилась я, – мы обязательно выпьем, но прежде позволь мне, все-таки, высказаться. И не дожидаясь согласия, я начала сумбурно рассказывать: про мистера "Х", который опоздал на какую-то встречу, про Веру Яковлевну, которая чем-то ему помешала, про загадочный план "В". Только я хотела перейти к японским гейшам, которые сбили меня с толку в этой истории, как раздался голос Абисалона, тактично оповещающий нас о своем пробуждении.

   – Сынок, ты не один? Олег распахнул дверь:

   – Заходи, отец. Мы с Наташей собираемся открыть шампанское, есть хороший повод выпить. Присоединишься к нам?

   – С удовольствием. Что отмечаем? – полюбопытствовал старик.

   Олег разлил по бокалам пенящуюся жидкость и провозгласил тост:

   – За успех нашего будущего совместного предприятия!

   Глава двенадцатая

   К ужину мы явились втроем в хорошем расположении духа, как говорится, навеселе. Поэтому мне не составило труда убедить Олега присмотреться к Костромскому, предоставить ему последнее слово и закончить представление с чистой совестью.

   – Пожалуй, решить уравнение с неизвестной величиной "Х" имеет смысл, чтобы покончить раз и навсегда с твоей манией преследования, – подсмеивался надо мной Олег.

   – Твоя ирония сейчас неуместна. Буквально вчера ты сам горел желанием выяснить, кто вставляет нам палки в колеса, – напомнила я.

   – Не сердись, я пошутил. Ты права, – согласился мой друг, ненавязчиво скользя глазами по правому крылу сидящих за столом людей, а на самом деле, пристально изучая всех по очереди, начиная с возглавляющего ряд, интересующего нас субъекта. Затем почти беззвучно огласил мне результат своих наблюдений:

   – Да, такое тусклое лицо не сразу бросается в глаза, как при дневном, так и электрическом освещении, а уж при свете луны неразличимо, поэтому не могу дать стопроцентной гарантии, что именно этот человек испортил нашу романтическую прогулку. И обрати внимание, за ним сидят еще две невзрачные дамы. Условно назовем их мисс "У" и мисс "Z". Или ты с ними знакома?

   – Пока нет.

   До сих пор эти женщины никак себя не проявили. Про таких говорят: ни в чем замечены не были. В каждом коллективе наряду с лидерами существуют некие серые личности, неразговорчивые, будто равнодушные ко всему происходящему. Как правило, никто не обращает на них внимания. Раствориться в общей массе, остаться неприметными – их жизненное кредо, а может быть уловка, скрывающая истинные цели приезда? Задача усложнялась. Олег недовольно пробурчал:

   – Нет. Уравнение с тремя неизвестными – это уже слишком утомительно.

   – Ну, пожалуйста, – уговаривала я, – не ломайся. Давай сегодня поставим жирную точку в этой мутной истории.

   – Жирную точку поставит в понедельник капитан Гурзо, огласив результаты экспертизы, а мы пока расставляем многоточия... Не напрасный ли труд?

   – Отличное начало совместного сотрудничества! Мнения разошлись, согласие не достигнуто! – попыталась я зайти с другой стороны.

   – В споре рождается истина! – выкрутился Олег.

   – Вот именно! Не пора ли ее установить! – не хотела я отступать.

   Естественно, дисгармония, возникшая между сыщиком и его помощником, не могла остаться незамеченной для общественности. Наблюдая за нашей словесной перепалкой, директора недоуменно переглядывались, поглощая бифштекс, поданный на ужин. Клавдия Петровна, бесспорно жаждущая не только говяжьей крови, после того как я вновь ускользнула прямо из-под ее носа, первая расправившись с мясом, обратилась к остальным в характерном для нее обличительном ключе:

   – Похоже, господа, Олег Абисалонович хочет сделать ноги! И я не удивлюсь, если завтра выяснится, что он тайно посещает публичный дом.

   Послышались смешки наших коллег, а я невольно подумала: вот уж, действительно, «а-ля Мордюкова», не зря же она в самом начале нашего знакомства вызвала у меня такие ассоциации.

   – Смешно... Мы явно недооценили ваше чувство юмора. Только не пойму, Клавдия Петровна, к чему вы клоните? – удивился Олег.

   – К тому, что игра, видимо, зашла слишком далеко, и для вас запахло жареным. Вот почему вы так не последовательны в своих действиях: то вдруг соглашаетесь на игру в детектив, то внезапно хотите выйти из нее преждевременно!

   – Не беспокойтесь, уважаемая, раньше понедельника, когда судебные медики, наконец, вынесут окончательный приговор, никто, в том числе и я, не покинет черты города.

   – Надеюсь, доживем до понедельника!

   Крылатая фраза из уст Клавдии Петровны прозвучала неожиданно со зловещим намеком, чему она приятно удивилась и самодовольно продолжала:

   – Если, вы, Олег Абисалонович, снимаете свою кандидатуру, могу взять полномочия главного сыщика в свои руки. Кто за это предложение?

   Присутствующие прекрасно понимали, что одержимость мисс Марпл заведет частное расследование в тупик. Она быстро поставит окончательный диагноз пациенту, а кто по ее мнению, болен, всем давно ясно. Скорее всего, скандальный финал поединка между соперниками приведет снова к монотонному однообразию учебного процесса, лишив всех невинной экстравагантной прихоти, внезапно возникшей, чтобы развеять обычную семинарную скуку. Поэтому большинство проголосовало против, за исключением мистера "Х". К нему, не долго думая, присоединился Борода, с ехидцей посматривая в нашу сторону. Хочет нас подразнить или подножку подставить? Козни строит, ядовитый змей! – негодовала я про себя. К счастью, никто больше не последовал его примеру. Мисс "У" и мисс « Z» от голосования воздержались. Это был как раз тот единственный случай, когда выступление Клавдии Петровны сыграло мне на руку. Правда, Олег не выглядел польщенным избранником масс. Но... против коллектива не попрешь!

   Не успела я обрадоваться, как мисс Марпл сама поперла – плевать ей было на мнение большинства. Она потребовала дополнительного слова, точнее сказать, взяла его, никого не спросив

   – Не знаю, чем Олег Абисалонович заслужил ваше доверие, только в моих глазах он давно себя дискредитировал. А сегодня, вообще, отличился, вернее, вообще, не отличился! А должен был, если взялся за роль Шерлока Холмса, потому что вездесущий сыщик никогда бы не прошел мимо и заметил бы важную деталь, за которую можно зацепиться в деле!

   – Какая такая деталь от меня ускользнула, что за зацепка? Вы говорите загадками. Мне нужны факты, а не грубые эмоции. Выражайтесь яснее, Клавдия Петровна! – принялся неохотно раскручивать ее новую интригу Олег.

   – Все слышали?! Он меня спрашивает, какая...

   – Прошу следовать за мной! – отчеканила Клавдия Петровна, приподнимаясь со стула.

   – А я попрошу вас прекратить эту бездарную оперетту и для начала объяснить, что случилось, – резко оборвал Олег.

   – Нет, это вы бездарно играете, иначе вам было бы уже известно, что опечатанный номер, где остановились тетя с племянницей, вскрыт!

   – Как вскрыт? Кем?!!! – послышалось с мест.

   – Когда это случилось? – спросил Олег, когда все немного поутихли.

   – Понятия не имею, когда это случилось, но срисовала я этот факт сегодня утром перед завтраком.

   – А почему сразу не сообщили об этом?

   – А хотела посмотреть, кто же из вас в течение всего дня обратит на эту проделку свое внимание? – Марпл посмотрела на Холмса в упор, не пытаясь замаскировать свое злорадство. Но Шерлоку хватило смекалки ее обуздать:

   – Интересно, что вы делали утром на втором этаже, если сами проживаете на первом? Каким таким ветром вас туда занесло?

   Клавдия Петровна побледнела, вздрогнула от неожиданности, хотя вопрос был абсолютно естественным и, поразмыслив пару секунд, призналась:

   – Я понимаю, что мой ответ может вызвать различные толки, но, тем не менее, это чистая правда: этим утром меня посетила идея – ходить в ресторан через второй этаж. Видимо, моя интуиция более совершенна, чем у некоторых. Я подумала, что мало двигаюсь, и небольшая разминка пойдет мне на пользу. Ну... что-то вроде утренней зарядки.

   Слишком неотесанная версия заставила многих улыбнуться. Ольга Николаевна высказала пожелание примкнуть к утреннему моциону. Виктор посоветовал не ограничивать Великий почин двумя этажами и забираться с каждым днем все выше и выше, сожалея при этом, что в гостинице всего пять этажей. Слава заверил курсисток, что их самоотверженный труд положительно отразиться на фигуре, и к концу поездки мы их не узнаем. Дав сокурсникам немного порезвиться, Олег задал вопрос, до которого пока никто из шутников не додумался:

   – А номер, действительно, вскрыт или просто бумажная ленточка надорвана?

   – Откуда я знаю..., – замешкалась мисс Марпл и, сообразив, куда клонит сыщик, ответила ему с вызовом.

   – Не знаю. Я туда не заходила, если вас это интересует!

   – Не надо так нервничать. Вы поступили правильно. На это имеет право лишь официальное лицо. Меня удивляет другое: почему охрана до сих пор не спохватилась? – размышлял вслух Олег. – Да... еще... странно... На вашем месте я обязательно проник бы в комнату из любопытства сыщика. И что даже дверь не толкнули, чтобы узнать, заперта она или нет?

   Клавдию Петровну будто передернуло:

   – Не понимаю, на что вы все время намекаете? Я просто не хотела этого делать без свидетелей, мало ли что... И что мешает нам это сделать сейчас?

   – Резонно. К чему такие церемонии? Вы меня убедили. Пойдемте, посмотрим. Если что... сообщим охране первыми о происшествии и никаких проблем! – заверил Олег.

   Директора засуетились.

   – Только не всей толпой, не следует привлекать внимание! – осадил Холмс энтузиастов, – с Клавдией Петровной пойду я и мой помощник – Ватсон. Остальные не расходятся и ждут нашего возвращения, мы долго не задержимся.

   – Позвольте мне сопровождать Клавдию Петровну! – вызвался мистер "Х" – Я не уверен в вашей объективности, поэтому настаиваю, уж извините. В конце концов, это будет справедливо...

   – Вы правы, лишний свидетель нам не помешает, – согласился Олег и шепнул мне с улыбкой.

   – Кажется, у ее превосходительства появился личный адъютант.

   Пока мы вчетвером поднимались наверх, Клавдия Петровна учащенно дышала, одной рукой ухватившись за Костромского, а другой, оперевшись на перила лестницы, ведущей на второй этаж. « Да ... марш-бросок дается ей нелегко. И когда она успела утром его совершить, ведь на завтрак мы шли вместе? – вспомнила я. Если только на лифте прокатилась туда-сюда. Зачем тогда было сочинять про какую-то утреннюю зарядку? Что-то здесь не сходится».

   Нам не пришлось нарушать закон, тайно проникая в распечатанный номер. Возле его приоткрытой двери стояли два охранника, явно поджидая еще кого-то, но точно не нас. Увидев нашу делегацию, один из них подмигнул другому:

   Ну вот, понятых искать не придется, сами пожаловали.

   Буквально вслед за нами подошел Гурзо, который, по-видимому, был вызван охраной гостиницы. Настороженно окинув нас взглядом, он спросил:

   – А вы что здесь делаете?

   Клавдия Петровна оцепенела, будто застигнутая врасплох. Олег, указав на разорванную ленточку, рассказал все, как есть:

   – Только что за ужином Клавдия Петровна объявила нам, что обнаружила перед завтраком этот дефект и привела нас сюда удостовериться в ее бдительности.

   – А почему, Вы, уважаемая, тянули с этим сообщением до ужина? – поинтересовался милиционер вполне благодушно, но в ответ мисс Марпл повела себя воинственным образом, используя тактику: « лучшая защита – нападение»:

   – Я...я... Почему, Вы, позволяете себе говорить со мной в таком тоне? Я, между прочим, старше Вас почти в два раза! Во-первых, у меня уже старческий склероз, и я могла просто забыть об эпизоде. А за ужином мы обсуждали кое-что, пришлось, так сказать, к слову... Вот и всплыл в памяти утренний фрагмент. Во-вторых, мне могло все померещиться сослепу. Пригласила своих коллег, чтобы проверить. Не вижу ничего предосудительного в этом! Как всегда, инициатива наказуема! Зная это, я могла бы, вообще, промолчать, тем более что не являюсь ни стражем порядка, ни детективом. И тогда никто не посмел бы оскорблять меня своим недоверием! – Клавдия Петровна, наконец, замолчала и обиженно надула щеки.

   Надо признать, что вялостью мышления эта женщина не страдала и блестяще плела свои «кружева». После ее эмоциональной вспышки лица охранников, и без того не обремененные интеллектом, приобрели выражение полного тупизма: переварить столько слов сразу им оказалось не по силам. Зато Гурзо ничуть не растерялся:

   – Войну вам никто не объявлял. Но складывается впечатление, что вы сами находитесь в постоянном конфликте со всеми. Извините, Клавдия Петровна, если я вас чем-то обидел, это не входило в мои планы. Я хотел сначала осмотреть номер, а потом уже разбираться в содеянном, а не наоборот. Но раз вы все здесь оказались, проходите, пожалуйста, будем производить осмотр помещения в вашем присутствии.

   Мы вошли в номер и увидели следующую картину: чемоданы были перерыты, на полу валялись женские одежды и принадлежности, постель всклокочена... Все выглядело так, как будто что-то искали. Предположение, что Алла, пусть даже в растерзанных чувствах, уходя, оставила после себя такой бардак, показалось невероятным. Многообещающее начало. Далее были составлены опись вещей и протокол, в котором все расписались. В заключение Гурзо высказал предположение:

   – В другой раз я бы мог утверждать, что здесь побывал воришка – ни денег, ни украшений не найдено. Но с этим как раз понятно: так как кражи теперь не редкое дело, тетя с племянницей перестраховались. В этом мне пришлось убедиться самому. Доктор, который оформлял Аллу Викторовну в больницу, долго не мог добиться от нее, где находится ее удостоверение личности, и обратился за помощью ко мне. Мы приложили не мало усилий, чтобы выяснить, что паспорт и деньги они сдали под охрану в центральный сейф гостиницы сразу в день приезда. А вот дорогие дамские туалеты, которые вы видите и, которые в наше время запросто можно было бы продать на вещевом рынке за приличную цену, не украдены. Почему?