Текст книги "Не учите меня, канцлер! (СИ)"

Автор книги: Наталья Варварова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Глава 17

Уже вечер. Тревожный сон сменился не менее беспорядочными попытками успеть сделать сегодня хоть что-нибудь полезное. Я вернулась к себе. Отложила все административные задачи, потому что в голове царил хаос, и сосредоточилась на менее рутинных.

Посвятила три часа тому, чтобы дополнить свой курс по магтеории, рассчитанный на младший школьный возраст, – от десяти до двенадцати лет.

По всему зданию «верхней» школы прокатились трели, извещавшие, что пора заканчивать. До отбоя оставался час. В кресле передо мной свернулась клубочком Ниса, тискавшая Элежберту.

Убрала со стола все бумаги. Не буду оставлять на ночь ничего, что не предназначалось для глаз канцлера. И кошку эту в свои комнаты больше не пущу.

Девочка с серьезным видом ела борну, местный аналог слив, – только более крупный, – а косточки сплевывала в пакет у себя на коленях. Из-за этого кошенции пришлось усесться на соседний стул.

Попробовала вспомнить, чем же дварды отличались от остальных магов, кроме дико спутанных магпотоков. Из-за этой особенности они и снискали себе дурную славу. Их аура издалека напоминала темный кокон, который вокруг себя распускали ларги.

Однако, если у темных нелюдей с кокона все начиналось, то у двардов этим его подобием – наоборот, заканчивалось. Переплетенные стихии мешали нормально развернуться хотя бы одной. Заклинания получались слабыми или не получались вовсе.

Когда я пару месяцев назад читала об основных свойствах двардов, то глаз ни за что не зацепился. Все выглядело вроде бы стандартно. Но сейчас, наблюдая за ссутулившейся Нисой, я тщетно старалась выудить из памяти что-то важное.

Ведь явно упустила. Не может быть, чтобы двардов так сильно не любили только из-за сходства с ларгами. Однако ничего вызывающего… И канцлер не мог не заметить, что я сблизилась с девочкой. Несмотря на то, что в Тайлерине личное взаимодействие с учениками не практиковалось, возмущений от него не поступало.

Он вообще закрывал на проблему Нисы глаза. С другой стороны, у правителя куча других дел. Если Эмре настойчиво крутился поблизости, то это не означало, что их не было.

В целом я была склонна согласиться с составителем справочника колдовских рас Элидиума. Дварды вряд ли появились в результате эволюции. У них отсутствовали хоть сколько-нибудь полезные и необходимые для выживания специфические качества.

Скорее всего – еще одно несчастное последствие глобальных магических войн. Эту малую расу породил какой-нибудь выброс, накрывший поселение средних размеров.

Ниса всем своим видом демонстрировала, что ей не помешало бы подкрепиться посерьезнее, а потом привести растущий организм в горизонтальное положение – но открыто признаваться в этом значило бы выразить слабость. Она ожесточенно жевала борну, изредка бросая на меня быстрый взгляд.

– Я еще поработаю, Ниса. Даже если все артефакты ларгов из запретной зоны начнут фонить одновременно, сегодня меня уже ничто не зацепит сильно. А ты иди с Элежбертой спать. Там постелено. Ложись пораньше. Для всех чувствительных к магии день был непростой.

Открыла для них портал. На зверюгу старалась не глядеть. Неизвестно, кто именно смотрел на меня из этих вертикальных зрачков. Но факт оставался фактом. На Нису она действовала умиротворюяще, а ларгу настроение перед сном пускай поднимает не кошка, а его драгоценная невеста.

Силкх уже доложил, что айна Эмина Арсалан прибыла в Тайлерин. А с ней две служанки и целый возок вещей. Нет-нет, из этого не следовало, что айна планировала долгий визит, – увещевал меня секретарь. – Благородные леди всегда передвигались с большими достоинством… Или достоянием? Иногда Айвар на универсальном языке изъяснялся неточно.

Например, сегодня, отпаивая меня чаем в какой по счету раз, он убеждал, что на Эйдана не надо злиться. Мол реакция канцлера, когда обидели его возлюбленную, вполне закономерна.

Он должен был сказать «айта аслане» («бывшая любимая»), но произнес «айа аслане» – «его любимая». Но я не стала на этом зацикливаться. Если учить секретаря языку, то никакого времени не напасешься.

Девочка и кошка исчезли. Я проверила блокнот. Написала Дэмиану, что у меня к нему срочное дело примерно час назад, когда его рабочий день уже закончился. И он тут же ответил: «Чудесная леди Браун, я свяжусь, как только буду уверен, что этот канал не проверяют. Буду счастлив тебе помочь и еще больше – увидеть лично».

Эх, Дэмиан, его манера то ли подшучивать, то ли флиртовать сыграет мне на руку. Он мой одноклассник, хороший приятель, а сейчас – представитель Фересии на Элидиуме. Научную степень, без которой было сложно получить это назначение, я помогла ему защитить два года назад.

– Еще двадцать минут, Летиция, и я в твоем распоряжении, – запись возникла и пропала, как только я ее прочитала.

Ох уж эти шпионские игры. Уселась обратно. Канцлер мог следить за мной и здесь, и в моих покоях. Однако в кабинете создать заслон проще. Так что не буду нервировать будущего жениха.

Я не сомневалась, что Дэм с удовольствием ввяжется в эту авантюру, так как сможет вращаться в высших кругах в неформальной обстановке. Меня продолжали звать на приемы, хотя я их и не посещала. А из-за турнира светская жизнь на время переместится прямо к нам в замок.

– Вот же крак, а учиться когда? – буркнула я. На потолке рядом со светильником надулся и лопнул пузырь из темной материи. Внутреннее защитное поле тут же распылило остатки.

… Напротив сегодняшней даты в календаре, безусловно, можно поставить галочку. Так пакостно на Элидиуме мне еще не было. А ведь я уже убедила себя, что достигла некоторых успехов.

Я была готова поверить, что Эйдан вот-вот согласится на перемены в школе – во всяком случае, его голограмма закатывала глаза на более короткий промежуток времени и иногда выдавала «посмотрим». И если бы не его вчерашнее врывательство в спальню, то я бы даже сказала, что у меня неплохо получалось держать его на расстоянии.

Сначала замаячила угроза турнира, а потом, как с горы, покатилось и все остальное. Эти выпускники-переростки, – что и кому они доказали? Что женщина не способна руководить школой, потому что ее легко унизить и растоптать? Эйдан в ответ проявил себя во всем блеске. Тонкая корка льда, покрывавшая наш с ним омут, треснула и поплыла.

Хуже всего, что я до сих пор чувствовала его пальцы, ласкающие шею. За этими легкими касаниями скрывалась жажда. Бездна, куда мы улетим оба, если я не буду предельно осторожна. Что бы там ни говорил Эмре, держался он куда хуже меня. Точнее, завис перед падением.

Блокнот снова ожил:

– Летиция, дорогая, давай я попробую угадать суть твоей проблемы. Мы решим ее в два счета.

Мда, Дэмиан, если бы все было так просто.

Глава 18

Дэм отказался использовать для сеанса магический шар, а голограммер, который вел запись, тем более не годился для этих целей. Я послушно корябала на листке фразы на диалекте воинов, распространенном в Фересии, Аллее и нескольких соседних странах.

Я не стала разочаровывать нашего посла предположением, что краков полиглот Эйдан владел им не хуже нас.

– Догадка первая. Ты осознала, как я хорош, устала от местных мужланов и согласна завтра пойти поужинать. Мама всегда твердила, что, если я тебя добьюсь, то это и будет наиважнейшее достижение в моей бестолковой жизни. Умная женщина – залог процветания семьи, говорила она.

Дэм зубоскалил, но миссис Фицуильям, его покойная мамаша, действительно, относилась ко мне с большой симпатией, несмотря на то, что мое семейство по знатности не было им ровней. Она всегда звала меня на каникулы к ним в замок.

– Почти так, Дэм. Ужин с тобой значится в этом месяце. Ты же на меня не в обиде? Пару раз ты покидал Эллидиум, но чаще происшествия случались у меня, да. В Тайлерине и на выходных не очень спокойно.

Это целое умение – вести непринужденную беседу, когда каждая реплика собеседника удаляется после прочтения.

– Ого! Если железная Летиция проявляет заботу о твоих чувствах, то ты нужен позарез. Тогда вторая гипотеза. Тебе потребовался спутник для предстоящего турнира. Великий бро настаивает, чтобы директор школы нес вахту и как официальное лицо. Однако без мужчины здесь нельзя выйти в люди.

Невольно улыбнулась. Прозвище, которым Фицуильям наградил Эйдана, для последнего, пожалуй, чересчур лестное. Дэма не обвинить в оскорблении правящего клана.

Вообще к выходцам из Фересии на Элидиуме относились с уважением. Верховные ларги находились в родстве с нашей правящей династией Конрадов. Однако всплыви в обществе тот факт, что я из Аллеи, то часть аристократов-родителей, записанных ко мне на прием, не удостоили бы меня и слова.

Это в моей стране женщины первыми стали писать стихи и романы. Получать высшее образование, а позже – получать его не в специализированных учебных заведениях, а в тех же академиях, где учились маги мужского пола. Это в моей стране даже женщины не маги посмели заявить о себе… Не говоря уже про такие детали, как отказ от корсетов, «мужские профессии», право добиваться развода наравне с мужем.

В общем, Эмре сразу взял с меня слово, что мое аллейское происхождения останется тайной, пока я работаю в школе.

Зачем-то вспомнилась цитата любимого Бланко:

О, только тот ценить готов//Покой и зрелость нежных слов,//Кто любит без цепей, без пресыщенья *.

– Ты проницателен, Дэм. Даже в очевидных вещах. А теперь рассуждай дальше. Какого типа спутник может устроить местную публику? На меня набросилась небольшая толпа вчерашних выпускников, и канцлер сделал вывод, что предпринятых мер по интеграции моей персоны в местную среду недостаточно. Даже с учетом того, что меня преподносят как эксцентричную оригиналку.

Возникла небольшая пауза, что свидетельствовало о лихорадочных раздумьях на той стороне.

– То-то я смотрю, они забегали. Бро натянул всем капор до подбородка. Неужели поднимался в воздух? Весело у вас там.

Я поежилась, вспомнив дымное облако вокруг канцлера. Лютый холод, вой в ушах – словно кто-то явился потоптаться на моей могиле.

– Не то слово. Не представляю, насколько это законно. Однако к нам уже потянулись родители. Выпускники сейчас в госпитале. А все было еще хуже. На мой взгляд, ты его романтизируешь. Он обычный диктатор, который творит, потому что может… Не спрашивая согласия, он занялся с моим же секретарем подбором старика, чтобы назначить его мне в женихи.

Если Дэм возражал, то делал это мягко или шутливо. Сейчас он заподозрил, что мне не до веселья.

– Он типичный просвещенный диктатор. Поэтому насаждает новые традиции кнутом и мечом. Что из этого получится, будет видно, когда на престоле окажутся те, кто его сменит. Не переживай, Летти. Ты подданная Фересии. Канцлер до поры до времени не пойдет на открытый конфликт.

Я не стала спорить с Дэмом, хотя сомневалась, что подруга жены фересийского правителя – та фигура, которую станут принимать во внимание в любой большой игре.

– Так что, Дэм? Есть у тебя в окружении человек, достаточно солидный и согласный принять удар на себя?

– Не поверишь. Лучший кандидат из всех возможных. Окончил школу с почетной грамотой… Не смейся!.. Магистр теоретической магии со специализацией на водной стихии. Ах, да, владетель графства Алентвиль… Ты же наденешь те ярко-алые туфли хотя бы разочек?

– Каблук очень неустойчивый. Не уверена, разрешено ли здесь придерживать даму за локоть, чтобы она не сбила официанта.

Пауз больше не было. Дэмиан писал с немыслимой скоростью:

– Двум сумасшедшим иномирянам простят и не такое. Побежал плести брачный браслет. Утром его доставят тебе. Мама постоянно повторяла, что ты рождена для герцогского титула. Но я считаю, что начать можно и с графского. Забаррикадируйся на ночь, если потребуется. Старцев Элидиума заждались в другом месте.

Лист вспыхнул и сгорел без огня и дыма. Я оторвала следующий и на всякий случай уничтожила и его тоже.

Оглянулась по сторонам. Нигде не мелькнул полосатый хвост. Наверняка, у Эмре имелись и другие средства слежения за кабинетом. Но над столом я поставила компактный полог.

Теперь можно отправиться к себе и полвечера провести в ванной, которая по размеру сошла бы за бассейн. Погрузиться в пенные горы, вдыхать терпкий запах прянностей и горчицы. Не вспоминать о…

Как раз в этот момент Айвар постучал и просочился внутрь.

– Госпожа директор, айна Эмина дожидается вас, чтобы отобедать. Вдвоем.

– Приказной обед все-таки состоится? Передай канцлеру, что у меня недомогание. Женское натуральное. Крылья вялые, копыта отваливаются…

Но Силкх, как и полагается подчиненному, знал, за какие рычажки дергать.

– Великий ларг решит, что я недостаточно вас проинформировал. А несчастная девушка – плохо приглашала. Мы будем наказаны…

– Что ты такое говоришь, невесту канцлера накажут только потому, что у директрисы Тайлерина случился тяжелый день? Даже для Эйдана это перебор. Она без пяти минут супруга, а не солдат на плацу.

Секретарь смотрел так, как умел он один, с покорной укоризной.

– Пятнадцать минут. Я все равно не понимаю, что это за срочность. Айна устала с дороги.

Не задавать же Айвару вопрос, который я жаждала задать своему бывшему: что за дичь он опять творит?

____________

* Джон Китс, «Строки»

Глава 19

В Тайлерине существовала небольшая столовая для персонала. Там можно было взять готовые блюда, чтобы съесть у себя апартаментах или на рабочем месте. Поваров держали только в жилых корпусах для мальчиков и девочек.

Но турнир в корне менял и эту систему. К нам пожаловали два или даже три десятка знатных магов, занятых его подготовкой. Их размещали в основном здании два дня подряд. Парочка прославленных кулинаров прибыли не далее как этим вечером.

На Элидиуме не принято принимать пишу в окружении большого числа людей. Несколько комнат на самом верху с видом на окружавшее нас озеро предназначались для званых обедов и ужинов – и каждая из них имела всего один-два стола.

Я не удивилась, когда Айвар сопроводил меня в одну из них. По площади помещение почти не отличалось от моего кабинета. За окнами развевалась по ветру подсветка в виде нанизанных подряд шариков разного цвета – от желтого до насыщенно-лилового. Она тоже появилась буквально несколько часов назад.

Все так и дышало праздником, скривилась я. Не хватало только траурных полотнищ.

Внутри все соответствовало традиционным интерьерам. Непропорционально огромные темно-вишневые портьеры занимали стену целиком. Преобладала черная мебель, но в глаза больше бросалось ее отсутствие. Кроме небольшого круглого стола и двух стульев с высокой резной спинкой в комнате ничего не было. Каждый сантиметр пола застелен коврами с длинными ворсом. Разумеется, угольно-серыми.

При нашем появлении три находящихся в зале девушки кивнули. Две стояли у окна, опустив глаза в пол. Третья осталась сидеть, как и ранее.

– Я, пожалуй, пойду, забормотал Силкх. – Дамы всегда найдут общие темы, для которых мужские уши ни к чему.

– Да, я предпочитаю свиные, – ляпнула я, разглядывая юную айну.

Секретарь привычно списал мое заявление на сложности перевода. Испарялся он почти так же виртуозно, как Эмре.

Девушка заговорила первой.

– Вы не будете против айна Летиция, если разговор пойдет на родном для меня языке? Наслышана, как серьезно вы относитесь к словам и точности формулировок.

Алый бурнус с золотой каймой по краям укутывал ее со всех сторон. Капюшон накрывал голову наполовину. Какое милое, еще девчачье, личико с большими минаделевидными глазами, слегка подведенными.

Копна волос цвета гречишного меда, наверняка, доставляла кучу хлопот тем, кто приводил их в порядок, заплетая жгуты и косы. Но надо отдать им должное. Полураспущенные, они делали ее еще более похожей на дивный, не до конца распустившийся цветок.

Постаралась не рассматривать ее слишком пристально. По меркам Элидиума несколько первых секунд допустимы. Потом стоило смотреть только в глаза, то и дело переводя взгляд на другие предметы.

Против воли девочка вызвала у меня симпатию. В Гретхеме она бы училась в одном из старших классов, а в этом варварском мире ее уже готовили для родов. А какая потрясающая красота.

В детстве я даже мечтать не смела о такой внешности. С моим-то длинным носом и крупным ртом, сразу понимала, что лучше сосредоточиться на учебе, а не на поисках жениха. С годами выяснилось, что мужское внимание шло в довесок ко всем прочим успехам.

И все равно. Передо мной почти ребенок. Будь она моей ученицей, я бы серьезно поговорила с ее родителями насчет опрометчивости ранних браков.

– Сколько вам лет, айна? Не сочтите за грубость. Меня, прошу, называйте леди или нейтрально – мисс Браун. Я не претендую на голубую кровь, но на Лондиниуме преподавательница – это сразу леди. Как и обладательница любой ученой степени.

Эмина улыбнулась уголками губ. Странным образом улыбка тут же отразилась в глазах. Эмре, который приближался к тому, чтобы разменять вторую сотню лет, не заслуживал такого подарка. Слишком циничный. Слишком привык ломать мнение, которое не совпадало с его. У этой девочки не было шансов противостоять ему, по крайней мере, еще лет двадцать.

Не говоря уже про все остальные аспекты.

– Семнадцать. Да, я знаю, о чем вы подумали. Как и в вашем мире, у нас девушку обычно выдают замуж с девятнадцати до двадцати. Но после шестнадцати можно по специальному разрешению.

Крак, я не собиралась набрасываться на нее с нотациями. И прекрасно представляла разницу между ее воспитанием и своим. Но не поправить я тоже не могла.

– Неверно. В нашем мире после двадцати девушка только задумывается о замужестве – если таковы цели ее семьи и ее собственные намерения. Не ранее. А в вашем случае я бы настаивала на том, чтобы еще пять-шесть лет учиться, работать, общаться – и только потом приступать к выбору мужа. Причем из нескольких кандидатур. У вас, айна, есть все, о чем девочки вашего возраста могли бы только мечтать.

Ее покоробило, что я назвала ее «девочкой». Это заметно, однако тон Эмины не изменился. Самообладание у нее на уровне.

– Вы правы. Я и сама не мечтала о подобном. Великий ларг обращается со мной с такой предупредительностью, к какой я не привыкла в своей семье. Но ни о каком выборе не может быть и речи. Он уже сделан. Богами, задолго до моего рождения.

И зачем лезу со своими нравоучениями? Отвращение к Эмре и к себе самой, за то, что оказалась во всем этом замешана, стало таким острым, что к горлу подкатывала тошнота.

На столе разложены приборы, а бокалы пусты, как и тарелки.

Я махнула рукой, доставая фляжку с горьким ягодным морсом из пространственного кармана. Пусть уяснит, что взрослые тетки из другого мира не обязаны соблюдать этикет.

Предложила девушке, но она отказалась. Наполнила свой бокал наполовину.

– Да, Эмина, это не мое дело. Нас уже представили друг другу заочно. Так что другие церемонии можно смело отодвинуть в сторону. Если ты не собираешься у меня учиться, то я вообще не вижу смысла в этой беседе. Мы бы и так встретились на вечерах в Тайлерине. Зачем тебе лишний раз слушать мое брюзжание.

Айна тянула с ответом чуть дольше, чем до этого. Она волновалась, дошло до меня.

– Я представляла вас яркой и вызывающей. Вы такая и есть. Но вы также прямая, уверенная в себе. Это те качества, которые девушки в нашем мире вынуждены скрывать. Это объясняет многое, если не все, – она снова замялась. – Я в курсе, что вы с Эйданом… Что вы были вместе раньше. Вы отказались стать его велейной. Однако связь все равно образовалась. И без вашего согласия, вашего слова, повторный брак для него невозможен. Поэтому я прошу вас…

Я поднялась. Только не открывать рот сразу. Ведь я замечательно держу удар, у меня устойчивая нервная система. Кулаки непроизвольно сжались. Я невозмутима. Все, что я думаю, я скажу этому нелюдю лично.

– Простите, айна. Я не готова продолжать. Ваш жених, как всегда, поставил меня носом к стене. Или, как у вас говорят, перед фактом. Вовсе не стоило тащить сюда, вручать мне школу. Я бы подписала все, что требовалось, у себя дома.

– Не все так просто, – зазвучал позади голос Эйдана, когда я еще не успела перевести дыхание. – Только здесь, в моем мире и по личному обращению моей невесты. Ты по доброй воле отказываешься от прав на меня и передаешь Эмине. Как переходящий приз. Или груз.

Развернулась и тут же огрела его магической волной, но он ее даже не заметил.

– Где? Где нужно подписать, чтобы не входил в одну комнату со мной? Это мое условие. Давай документ. Перо, что у вас там еще. Я даже пожелаю вам счастья и напишу поздравление, если не увижу тебя больше, espèce de maladе!

Однако ларг не дал мне договорить. Одним движением прижал к себе и зажал рот. Эмина закричала. По стене напротив нас поползла зловещая трещина.

– Выходите немедленно, все трое, – приказал ларг. – Госпоже директрисе придется успокоиться… Иначе от школы останутся торчать пара столбиков. Спасибо, Эмина. Не переживай, уже все хорошо.

Я вырывалась из его рук. Однако это все равно что биться об скалу.