Текст книги "Не учите меня, канцлер! (СИ)"

Автор книги: Наталья Варварова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 41

В который раз пришлось помянуть крака (исключительно про себя!), когда я ползала по амфитеатру со своими сопровождающими. В какой-то момент я просто сняла туфли и отдала их Силкху, а на ступни поставила пружинящую защиту по размеру.

Я сообщила, что сама проверю, насколько детям будет удобно наблюдать за состязаниями. Для начала следовало выбрать сектор и ярусы, которые будут закреплены за школой.

Всего их установили пять. Самый нижний не считался лучшим, потому что не предполагал полный обзор и не обеспечивал надлежащую безопасность. Хотя маги изо всех сил пытались уверить меня в обратном.

Однако как мы ни замеряли, выходило, что даже при среднем ударе по шкале Пратта, перегородка ограждения могла быть пробита.

– Если мы поставим более плотную, то потеряем видимость, – сетовал мой уже добрый друг, айвин Зелидан. Тот самый маг с каштановыми волосами и острой бородкой, с которым я отчаянно спорила в прошлый раз

Сейчас мы привыкли к друг другу, и при каждом удобном случае оба принимались махать руками. Это соответствовало местным невербальным коммуникациям и замечательно помогало мне сдерживать фирменные фразы и фразочки.

– По вашей же логике, внизу размещаем судей, наблюдателей, технический персонал, репортеров. Или как они у вас тут называются, – перечисляла я. – Детей следует отсадить повыше. Но весь средний сектор у нас уходит под самых важных гостей, а двух верхних ярусов не факт, что хватит. И оттуда ни зги не разглядеть… Надо использовать магическое зрение – а детям поставят пусть небольшие, но все-таки блокираторы, чтобы не создавать ни магические бурю, ни лишние беспорядки.

От поля, где несколько айвинов взялись для примера показывать трюки, мы полезли на самый верх. Здесь заграждение перед глазами вроде бы не требовались, однако я все равно настояла на легком пружинящем заслоне… Магический заряд, если он сюда долетит, отобьется от учеников вниз, за шиворот великим и важным.

Где буду сидеть я сама, мы еще не обсуждали. Эмре, наверняка, пожелал бы держать поближе к себе… Но ведь это официальное мероприятие, и если директор и канцлер по этикету находились на разных трибунах, то так оно и будет.

У входного портала возникли колебания, извещавшие о том, что у нас гости. Очередная делегация явилась на осмотр. Сейчас держали открытым только один проход, ведущий к центру арены. Наши маги прервали демонстрацию, чтобы встретить прибывших.

– Не забывайте и про группы поддержки, леди Браун. Это примерно пятьдесят, а то и восемьдесят ребят на каждую школу, – заметил Зелидан. К своему стыду, я никак не удерживала в голове его имя. – У нас один ярус вмещает не больше двух сотен человек. Поэтому группы будут рассредоточены. Часть отправится на нижний, а другие – на второй. Это всегда крепкие ребята. Для их успокоения надзиратели не убирают глушилки. И, конечно, мы предусматриваем для них отдельные входы/выходы.

Я присвистнула. Количество зрителей неуклонно расширялось. Четыре сотни от Талейрана и столько же общих мест. Важнейших гостей Айвар насчитал еще сотню. Ведь первые кланы прибывали семьями. Еще от пяти школ в группах поддержки получим три сотни. Нет-нет, никак не складывалось.

– Айвины, я же правильно понимаю, что у нас вместимость выросла до тысячи, но и этого уже мало? У меня выходит тысяча двести человек, не считая, извините меня, весь первый ярус. А там ведь еще двести человек. Что мы с вами тут вообще делаем? Стройте шестой и седьмой ярусы. Мои школьники займут четвертый и пятый. Третий отдадим важным шишкам. Силкх, помоги, будь другом. Переведи алеейские des voix très importantes с универсального на ваш… Стройте, господа, выше. Туда, – я закинула руку к небу.

Дело в том, что расширять круги ярусов им не позволяли какие-то неведомые нормативы. Но с тем, что зрителей на Играх становилось все больше, пора смириться. Хотя бы потому что выросло число школ.

Тайлерин от северных территорий участвовал всегда и в последние годы – уже в компании Дортворта. Заведения в нескольких тысячах миль отсюда, куда принимали сильных магов, невзирая на их происхождение. Три южные школы я уже вызубрила наизусть (Бурджайра, Рива и Эр-Дияд), однако первая из них появилась в этом списке тоже недавно.

Я, между прочим, хотела бы побывать Дортворте прежде, чем начинать преобразования у себя. Однако Эмре на это делал огромные глаза, а потом махал руками, почти как айвин Зелидан. С таким графиком я и сама понимала, что это невозможно. Однако каникулы у нас через два месяца…

– Если мы поставим дополнительные ярусы, то как обеспечить нормальную видимость? – вздохнули еще два айвина.

– Ага, жду ваше замечательно решение завтра примерно в то же время. Только на поле я, наверное, уже не пойду. Принцип понятен. Места осмотрены. Покажете через голограммер. И когда достроитесь.

Все-таки не удержалась и нырнула под одно из кресел. Необходимо убедиться, что это неопасно. Младшие школьники постоянно умудряются ползать там, где это не предусмотрено.

Мои сопровождающие, думаю, возвели очи к небу. Даже ради приличия. Но они могут успокоиться: инспекция уже подходила к концу… И тут меня резко схватили за талию и выдернули из-под сидения. Я едва успела пригнуть голову, чтобы не удариться.

Я разъяренно зашипела. Эйдан не предупреждал, что появится. И, более того, как он посмел вести себя подобным образом?

– Дубина, я сейчас откручу твою бестолковую башк… – пробормотала я, пытаясь развернуться и все еще наполовину прижатая к мужскому телу. Что-то здесь не так…

Но прежде, чем я договорила и запрос оформился в пространство, то получила запечатывающий удар такой силы, что голова дернулась. Меня отбросило на краково сидение теперь уже сверху. А Силкх и Зелидан, не сговариваясь, поставили надо мной отбивающий купол.

И, нет, распускал руки совсем не Эмре. Надо мной возвышался худощавый незнакомый мужчина в галабее и с капюшоном, накинутым на голову. Я никогда не видела этого седого. Но по вертикальным зрачкам и расходящемуся во все стороны фону определила его магическую расу.

– Зачем вы это сделали, первый ларг Демир? Госпожа директор Тайлерина находится под личной защитой канцлера, – сквозь зубы выдал Айвар.

Никогда прежде я не слышала его таким разозленным.

– Мартышка извар подал голос? А что такого я сделал? – забулькал маг в беззвучном смехе. – Благородные айвины в свидетели. Помог застрявшему бедолаге выбраться, а он оказался дамой и атаковал без предупреждения… Почему у вас директор разгуливает в мужском костюме и светит задом во все стороны? Эйданам мало, что у них за одно утро из-за женской попки едва не погиб весь молодняк?

Сколько же пройдет времени… Секунда, две?… Небо моргнуло, знакомо теряя краски. Солнце посерело. Я едва выдохнула, а за спиной Демира уже маячила тень.

Сердце сжалось от нехорошего предчувствия. Светящийся довольством ларг не походил на самоубийцу.

Глава 42

А вот тот, кто стоял позади, не задавался вопросом, убивать ему или нет. Фигура Эмре казалась сотканной из водяного пара различной структуры – от сухого до влажного. Очератния расплывались, а прямо через канцлера было удобно разглядывать противоположный сектор амфитеатра. Но на человека он был похож едва ли. Голова, – угадывалась гладкая, каменная, с роговыми наростами, – вытягивалась вперед, а подбородок и нос переходили в массивный клюв.

Такое строение черепа, якобы, позволяло концентрировать силу удара в одной точке. Очень удобно уничтожать атмосферу чужого мира или, опустившись к земле, разрушать горные системы, а то и целые континенты.

Разумеется, когда ларг полностью терял плотность и перемещался в виде газового облака, он и выглядел иначе. Как два широченных крыла с несколькими энергетическими центрами – в области головы и в области сердца.

На Элидиуме у слова «ларг» не имелось перевода. Его обитателям и так ясно, о ком шла речь. А вот на языках других миров… Ученые Лондиниума считали самыми близкими два определения: Птица Смерти и Песня Смерти.

Ларги «гнездовались» только здесь. Только сильнейшие кланы порождали таких отпрысков, которые запросто покидали родной мир и несли разрушение дальше. Я так и не разобралась, сколько подобных экземпляров сейчас на Элидиуме.

Полеты в открытом пространстве позволяли себе те, кого называли «великими». Надо ли упоминать, что ими славился как раз клан Эйданов. Именно они в итоги взяли этот мир под крыло, спросив разве что формальное разрешение у других властителей.

Эмре не тратил времени на приветствия или вопросы. Он сложил обе руки вместе. Его кожистые кисти с удлиненными пальцами были вполне материальны и, на первый взгляд, тяжелы. Я завороженно наблюдала, как обе конечности вылетели вперед. Грудную клетку второго ларга пробило, словно тараном. По-моему, я закричала и тут же закрыла глаза.

Щит двух магов удерживал меня на месте. Но я не уверена, что и в противном случае бросилась бы останавливать Эйдана. Все произошло слишком быстро… Мгновение, и канцлер в человеческом виде – во всяком случае, вполне материальном, – выдернул руки из еще живого тела.

Демир упал, не произнеся ни звука. Наверное, на нем была какая-то броня, потому что он не трепыхался и не бился, а неподвижно замер. Несмотря на чудовищную дыру, он все еще дышал и даже пытался восстановить ресурс. Последовали вспышки нескольких носимых артефактов.

– Ждешь, что добью и твои внуки займут место Эйданов, старик? – прошелестел разъяренный ларг. – Я не хуже тебя знаю содержание Договора. Я один из его составителей. Нет, Олейби, я казню тебя на законных основаниях. Например, докажу, что ты подставил моих племянников и еще семь мальчишек. Каждая буква в твоем приговоре будет иметь крючкотворную силу.

К лежащему подоспели маги в светло-голубых бурнусах. Они окружили его со всех сторон и начали подпитывать. Оживленно переговариваясь на одном из языков пустынников и крича что-то окружавшим меня айвинам.

Но перед тем, как склониться над Демиром, каждый из них поприветствовал кацлера, приложив руку к сердцу.

Седой ларг отошел до такой степени, что выдал целую тираду. По сравнению с Эмре, он оказался красноречив.

– Ты сдохнешь много раньше, последний из великих Эйданов. В вашей силе кроется уязвимость. Жаждете неземной любви под стать своим крыльям. Ты отдал сердце недостойной. Твои дни сочтены. Она либо предаст тебя, либо погибнет от собственной глупости. На ее лице печать порока. Про остальные части тела… это же позор.

Демир закашлялся, но новая порция крови на и без того обагренной ею галабее уже не бросалась в глаза. Его бережно поддерживали с двух стороны, помогая приподняться.

Только я распахнула глаза, как пришлось снова их прикрыть. Сквозь этого ларга также было видно кресла на другой стороне арены.

– Ты все тот же самонадеянный юнец, продолжал каркать раненый. – Гибель семьи тебя не вразумила. Ты притащил ее сюда, собственную смерть со светлыми кудрями, вместо того чтобы надежно спрятать. Заигрывание с новой культурной эрой обернулось крахом. Мы не меняемся, глупец. Люди не меняются, ларги не меняются.

Эйдан уже подошел ко мне и коснулся пальцами плеча. Он спешил убедиться в том, что чувствовал и так – я не пострадала, разве что этот седой ларг уязвил мою гордость. Наверняка, он знал, что я чароплет, но все равно действовал весьма быстро.

После прозвучавшей угрозы Эмре напрягся. И я, невзирая на то, что вокруг столько народу, сжала его пальцы. Не выношу насилие.

– Расскажи это своим сыновьям, Олейби, или своим братьям… Ох, нет, на этом свете не выйдет. Распоряжение о казни некоторых из них я подписал в полном соотвествии с Договором. Других убил в бою. Ты жив только потому, что я счел тебя ядовитой, но более-менее разумной гадиной. Лучшей альтернативой твоим же внукам… Как, кстати, поживает Аяз, залечил ли рану? А Хакан все так же не в настроении меня видеть? Ведь тогда ему придется кланяться… Ты, кстати, уже можешь не утруждать себя поклоном, старик.

Главу клана Демиров поставили на ноги. Отверстие в центре грудины закрывал сгусток энергии, который отливал всеми оттенками лазури.

– Не буду, Эмре, не буду. Ты ответишь за это вероломное нападение. У нас куча свидетелей. Ты чуть не убил меня, одного из своих кровных врагов, только за то, что я помог этой девушке, а затем не позволил нанести мне травму. То есть фактически жизнь спас. Ведь только канцлеру позволено калечить подданных. Ее бы казнили. Все по закону, правильно?

Эмре гладил меня по щеке. Руки держал у себя на груди, где же еще. Он не касался губ. Мне разрешили немного побыть страдалицей, а не объектом соблазнения. Интересно, ларг Демир умел считывать невидимые движения?

Глава 43

Но напрасно я думала, что инцидент исчерпан. Старший ларг – гхм, а точно ли он старше Эмре? – продолжал буравить спину канцлера взглядом.

– Меня зовут Олейби Демир, я владелец и директор школы Эр-Дияд, – неожиданно представился он, обращаясь по всей видимости ко мне. – В отличие от Эйдана, я не считаю нужным брать посторонних на руководящие административные должности. У нас одна большая семья, и мы чаще других в брали кубок за всю историю Игр. Более того, удерживаем его все последние годы.

– Не лги, Демир, – перебил его канцлер. – «Все последние» – это два раза. Перед вами побеждала Рива, а до них мы никого не подпускали к трофею аж семь лет.

Не только семиклассники способны устроить потасовку на спортивную тему. Ларги сейчас сойдутся по новой.

– Хахаха, Эйдан. Ценное замечание. Победная серия Тайлерина прервалась, как только ввели ограничение на участие ларгов в большинстве дисциплин. Это все, что надо знать о вашей школе. Гнездо отдельно взятой семейки и ее прихвостней.

Я поспешила вмешаться, потому что возразить был готов не только Эмре, но и окружавшие нас маги. Если они сейчас нырнут в дебаты, то придется разгребать еще одно лихое побоище – и минус один продуктивный день.

– Ваше мнение очень важно для нас, айвин Демир. Особенно в том, что касается соревнований. Как принимающая сторона Тайлерин обеспечит каждой школе все условия для новых свершений. Однако я настаиваю на более разумном поведении. Не пытайтесь хватать руками все, что шевелится. В вашей культуре это так же табуировано, как и в моем мире. И может быть опасно.

– Леди директриса, приятно, что вы не злитесь, – заявил этот буйный господин. – На этой неделе у меня все дни свободны ближе к вечеру. Пускай ваш жених ориентируется для поединка на это время. Он же не снесет такое оскорбление… Вы получили магический подзатыльник от постороннего мужчины. Пускай и за дело.

Шпилька опять предназначалась Эмре, который все-таки удостоил раненого вниманием и повернулся к нему.

– Мы все знаем, что ты смертельно болен, ларг. Но неужели болезнь так затуманила твой разум… Или, главное, утащить кого-то следом и уже неважно, кого именно? Жених леди Браун – посол из Фересии, граф Алентвиль. Ни я, ни его король не позволим высокопоставленному чиновнику драться с ларгом. Тебе выпишут штраф за ненадлежащее поведение. Ты сможешь оплатить его, когда с меня взыщут за то, что я продырявил тебя за нападение на моего работника, на женщину. Но, как ты правильно заметил, не исключено, что кто-то из нас преставится раньше, чем расстанется со своими деньгами… Будь аккуратнее. С такими замашками недолго умереть во сне или выпасть из окна.

Олейби гаденько улыбнулся, глядя на отвороты моего пиджака. Бюст через него угадывался лишь в общих очертаниях, как и у большинства женщин в традиционных одеяниях.

Я знала, что Эмре в ярости уже от одного факта, что другой мужчина беззастенчиво ощупывал меня взглядом.

– Не переживай, канцлер. Если с тобой что-то случится, твоя экзотическая подружка легко найдет себе покровителя… Только не принимайте это на свой счет, леди. Я не про вас, а про целую свиту любовниц доблестного Эйдана. У него странные вкусы… Вас я приглашаю стать главным украшением моего гарема.

Я бы рассмеялась. И все же Демиру удалось зародить во мне досаду вперемешку с болезненным любопытством. Что за необычных женщин предпочитает Эмре, или это очередная ложь?

– Да-да, леди. Стать наложницей одного из аристократов – для вас самый лучший выход. Рядом с Эйданом вам всегда будет угрожать опасность. А вы такая интересная штучка – чары, стекляшки поверх глаз… Фигурка, которую так и тянет вытащить из нелепого одеяния.

Все-таки у ларгов инстинкт размножения превалирует над остальными. Или же это инстинкт «утяни врага за собой в пропасть».

Мой ларг встрепенулся. Я бы назвала звук, который он издал, коротким рыком. Предупреждения закончились, и дедушку все-таки лишат жизни на моих глазах.

– Даже смертник боится боли, – начал Эмре, складывая туманную дымку за спиной в два широких и необъятных крыла.

– Муха села на навоз. Можно мне задать вопрос? – залепетала я скороговоркой, повиснув на его плече.

На этот раз мне удалость вызвать желаемые изменения. Вокруг меня и канцлера надулся пространственный пузырь, который на несколько необходимых секунд отделил нас от остальных. К тому же мы были для них абсолютно неразличимы.

Я положила ладошку на широкую грудь. Эмре опять частично принял «облачный» вид, и я скорее гладила потоки воздуха.

– Ты же не дал себя спровоцировать один раз. Зачем сейчас идти у него на поводу?

– Есть то, что мужчина игнорировать не должен. Он коснулся тебя, шарахнул магией, позвал в гарем и обсуждал твою… тебя, – упрямо прогрохотала то ли птица, то ли песня. Этот интриган Эйдан иногда превращался в мужчину с очень простым, я бы сказала, элементарным устройством.

– Если у тебя из-за этого Демира возникнет еще больше проблем, чем есть сейчас, то мы станем проводить еще меньше времени вместе. Это помешает твоим планам разобраться в нашем… вопросе. И наконец я из принципа не буду целовать такого несдержанного мага. Я примерно знала, на что шла, когда решила работать в вашем патриархальном обществе.

Эмре стремительно менялся обратно.

– Ты права, Кнопочка. Его попытка вовлечь во внутренний конфликт двух важных представителей другого мира тянет на то, чтобы сократить количество мест в Совете, закрепленных за Демирами. Пусть старый стервятник побесится напоследок.

Он сжал меня в настоящих плотных объятиях и перенес ко мне в кабинет. И хотя ларг тут же вернулся обратно, что-то подсказывало, что конфликт на арене лишился кислорода.

– Про поцелуй я запомнил, – донеслось до меня уже из портала.

Глава 44

Много ли надо девушке для хорошего настроения? Даже щелчок по носу от Демира и постоянный нервный тик в исполнении Айвара мне его не испортили. А все почему?

Этой ночью профессор практической магии Эмре Эйдан, он же ларг, он же теневой правитель этого мира, не просто несколько раз признался мне в любви, но пообещал, что придумает, как сделать так, чтобы мы были вместе… На моих условиях, без странных выкрутасов Элидиума. Более того, его девочка-невеста перестанет мелькать в моей школе.

Я никогда не была ревнивой. Это видела Богиня и все тридцать три подземных крака. Я всегда знала себе цену. И если мужчина находил другую более привлекательной… Побыстрее запихнула неожиданное письмо от Артура Маверика в средний ящик.

Невозможно, чтобы канцлер о нем не узнал, но он не станет вскрывать его или применять другие способы выяснить содержимое. На это я всерьез рассчитывала… А само письмо прочитаю уже вечером. Смешивать работу и личное у меня получалось плохо.

Хорошие новости все никак не заканчивались. Меня продолжали кормить по расписанию, до обеда я нашла себе двух заместителей и мы собирались принять в Тайлерин как минимум дюжину новых учителей – разве это не чудесно? Месяц назад я бы решила, что двинутый (но дьявольски привлекательный) Торстонсон шел по коридору и ударился головой.

Правда, после того, что случилось на арене, я бы не удивилась, отмени канцлер собрание коллектива. Силкх вернулся от айвинов бледный и на редкость многословный:

– Олейби почти в порядке. Хотя это не его заслуга. От призрачных ларгов Элидиум веками не видел добра. Надо было отправлять в резервации не измененные магией расы, а вредителей Демиров. Каждого в отдельной клетке и на разные континенты.

Так я узнала, что призрачные ларги отличались от обычных тем, что еще лучше растворялись в любых газообразных средах. К изварам же они питали особенную нелюбовь. Возможно, потому что те тоже считались мастерами маскировки.

Силкх не сомневался, что именно Демиры стояли за несколькими эпизодами «дикой охоты» на извароов, в результате которой большая часть малой расы не дожила до «тихих и славных» сегодняшних дней.

– Вы как только заметите серый капюшон и вертикальные зрачки, сразу начинайте ругаться и одновременно зовите подмогу. У старого змея Олейби цвет одежды – светло-голубой или бледно-лиловый. Но молодые Демиры – те что в сером – гораздо хуже. Они тупые и бесшумные, как акулы на Лондиниуме.

А еще секретарь по-настоящему верил, что Гюрай и Эмре принесли мир на почерневший от крови и гари Элидиум.

– Многие ругают великих ларгов, то есть последних Эйданов, Эмре и его единокровного. Мол, необузданные они, импульсивные. Но нападали оба брата лишь на сильных противников. А уж в засаде сидеть горазды были еще упорнее, чем более слабые ларги. Своего они могли ждать годами, – тут Силкх завращал глазами, сообразив, что только что сболтнул то, за что справедливый и великодушный запросто откусит ему в голову.

Когда через два часа я прибыла в совещательный зал, то убедилась, что Эмре все-таки вмешался. Пустовало до семидесяти процентов кресел, хотя перед этим я коротко пообщалась практически с каждым преподавателем. Отказов не было; все обещали прийти.

Однако этим утром, после Демира, канцлер издал распоряжение, – ради безопасности ценнейшего сотрудника из Фересии – согласовывать любое приближение к моей персоне ближе чем на шесть корпусов.

Впрочем, я льстила себе надеждой, что в состоянии определить настрой человека на работу и побеседовав с ним через голограммер… Многим, кто не собирался посещать Тайлерин, но требовал чуть ли не обеды по месту жительства, я отказала без зазрения совести. Как правило, это были маги с именем, с научными работами – с некоторыми из них я имела дело в своем мире и относилась с большим уважением.

Несколько «звездных» профессоров, наоборот, согласились на предложенные условия. Они адаптировали запись курса под нашу школу, соглашались на единые критерии оценки (работы принимали, соответственно, штатные педагоги) и несколько раз за учебный год обещали приезжать с лекциями и отвечать на вопросы ребят.

Премиями и зарплатами занимался Силкх, у которого на этот счет были инструкции от канцлера. Я же только вносила предложения. В данном случае средняя ставка показалась мне вполне обоснованной.

С постоянными преподавателями оказалось сложнее, но большинство из них не планировали покидать школу. Мы договорились, что те, кому проблематично сразу включиться в ведение занятий, будут присутствовать на уроке параллельно с демонстрацией записи – и обязательно реагировать на поведение детей. После основной темы я рекомендовала выделить не менее десяти минут на общение с классом и только затем переходить к закреплению.

Моим первым заместителем стал невысокий человечек со стандартной для многих магических рас внешностью, то есть совершенно не запоминающейся. Зато его имя звучало как следует – Рейвен Атори. Всегда уважала приятные на слух сочетания звуков.

Он уже работал в Тайлерине на должности администратора, которая совмещала в себе обязанности секретаря и руководителя спецпроектов. А ушел Рейвен после того, как не поладил с моим предшественником.

Пока я не могла отзываться о нем ни хорошо ни плохо. И не меньшие надежды возлагала на второго зама. Ею должна была стать девушка, которая курировала начальную школу для девочек. Несколько ее классов перевели к нам полным составом. Однако с ней я еще не встречалась вживую.

Обязанности с заместителями мы тоже еще не распределяли. И в этом я не искала проблему. Работы здесь столько, что я планировала пригласить в замы еще двух магов.

Я уже вернулась к себе и продолжала так и этак вертеть штатное расписание, когда блокнот на столе стал знакомо подпрыгивать. Я приняла эти звуки за блокнот канцлера, и что-то внутри приятно екнуло. Однако это тренькал блокнот Дэмиана.

Как быстро я впустила Эмре обратно. Как будто он всегда сидел у меня в печенках, без перерыва.

Дэм напоминал, что жених не пропускал обедов с невестой. Во всяком случае на следующий день после помолвки… Что же, это чудесная возможность порасспросить его об Эйданах, Арсаланах, Демирах и Айвори.

И я, как верная одалиска, поспешила предупредить о нашей встрече канцлера, сделав приписку, что он тоже может к нам присоединиться.

Эмину я вероломно не позвала. Но и Эмре повел себя неожиданно:

– Ле-ти, я постараюсь, но сильно не уверен. У меня дела до поздней ночи. Если этот граф-шакал будет на тебя дышать (капать слюной тоже считается), то его шкура окажется на полу перед камином.

Угроза в духе канцлера, но меня смущало другое. Этим вечером он совершенно точно приглашал меня на ужин.

Ужасно, но факт. Из меня получилась излишне ревнивая исполняющая обязанности велейны.