Текст книги "Как стать королевой (СИ)"
Автор книги: Наталья Ткаченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
Оставшись одна, я некоторое время провела в размышлениях: вылезать из постели или поспать ещё? Клипс, с которого переживаний было на сегодня достаточно, свернулся калачиком между подушками и спал. Я вспомнила про Лери и решила пойти спросить, что случилось, и не могу ли я чем-нибудь помочь. Но тут, как всегда без стука (отвратительная привычка, из-за которой мы постоянно ругались), вошёл мой брательник:
– Славка, вылезай из постели. И пошли. Ты мне нужна.
– Чего?! – возмутилась я.
– Того! Быстро! Чтобы через две минуты ты была одета и внизу! – тоном прапора на плацу приказал Фёдор.
– Это неправильно с точки зрения русского… – попыталась я привить зачатки грамотности брату, но он проигнорировал мой учительский порыв:
– Плевал я, что неправильно! У нас завёлся шпион!
– Ой, – тихо выдохнула я. Потом вспомнила отданный Челси охраннику приказ и отреагировала уже умнее: – Почему ты так решил?
– Потому что наш друг в охране Челси сообщил, что этому ублюдку известно о наших планах, – мрачно объяснил Фёдор, садясь рядом. – Всё известно.
– Не выражайся, – машинально сказала я.
– Шевелись давай, – буркнул Федька. – Там несколько козлов… ой, – он повернулся ко мне, скорчил испуганную рожу, ёрничая: – Простите, Ваше Высочество, рогатых парнокопытных мужского рода! Точнее, целое их стадо…
– Фёдор, хватит, – поморщилась я. – Между прочим, ты – тоже Высочество, следи за лексиконом, не позорь меня! Лучше скажи, зачем тебе я? Ну я-то откуда могу знать, кто шпион? Это лучше у Лада спросить. Его, правда, сейчас нет…
– Видишь ли, – начал братишка с таким видом, что я не сомневалась: сейчас последует какая-нибудь гадость: – Они говорят, типа это у тебя Челси узнал о наших планах!
– Чего-о?! – возмутилась я и посмотрела на Федю, как Цезарь на Брута: – И ты им веришь?!
– Да ты чо, сдурела?! – заорал Федька, вскакивая. – Я знаю, что это не ты! – Федька принялся размашисто пинать стул, отскакивающий от каждого пинка. Очевидно, так брат снимал напряжение. Стул жалобно взвизгивал ножками по полу после каждого удара. – Ну, уроды! Гады! Ты этому у… – он покосился на меня, покопался в богатом запасе, и выдал: – хмырю, который тебе тогда такого наговорил, жизнь спасла! Эх, мало я ему тогда навалял…
Я в обалдении уставилась на Федьку:
– Ты поколотил Станти из-за меня??
– Поколотил, это громко сказано. Так, врезал пару раз… – неожиданно засмущался брательник.
– Федька… – обалдела я. – Так ты… дорожишь мной??
– В отличие от некоторых, я ещё помню, кто моя семья, ко всяким чешуйчатым не перебегаю, – буркнул брат, надувшись. Я метнулась к нему и обняла:
– Я тебя обожаю, какой ты у меня хороший, чудо, лапочка…
– Хватит! – заорал он, вырываясь. – Телячьи нежности! Отвали! И вообще одевайся и пойдём, докажем этим козлам, что они… ошибаются! – неожиданно корректно завершил он.
Я засмеялась, отпуская его:
– Ну-ну, вперёд и с песней!
– Быстро! – рявкнул мой любящий братишка и бодро вышел из комнаты.
– Ох! Федька! – вздохнула я, покоряясь.
Мы в детстве, бывало, дрались. Причём сначала побеждала я, а с одного печального момента в седьмом классе – он. Потом я стала решать конфликты другим путём, ведь братец спокойно мог сбить меня на пол, сесть сверху и, методично выкручивая мне руку, заставлять извиняться. Поскольку бычье упрямство было моей отличительной чертой чуть ли не с рождения, я ревела, но не сдавалась. Однажды нас застукал папа и провёл с Федей воспитательную беседу, которую я, утешаясь в своей комнате подсунутым мамой куском пирога, не слышала. Поэтому не знаю, что сказал папа, но итогом стало вооружённое перемирие, перешедшее в относительно менее вооружённый мир.
В старших классах и в универе мы с Федькой шли разбираться к родителям – в крайних случаях. В остальных решалось всё на словах, более-менее мирно. Конечно, общение периодически протекало на повышенных тонах и начиналось со слов: «Федька, урод! Я только что полы помыла, куда ты прёшься в сапогах!» и «Тебе чего надо в моей комнате, чувырла?». Но, в общем-то, мы жили по принципу «Ты меня не трогаешь, и я тебя не трогаю». И тут Фёдор неожиданно бросается на мою защиту, что со Станти, что сейчас. Приятно! Наверное, он меня всё-таки любит, а мерзкий характер улучшится с возрастом.
По крайней мере, я очень на это надеюсь…
С минуту я собиралась с духом, даже мелькнула мысль позвать на помощь Лада. Но я решила, что должна сама отвечать за себя. И пусть только они попробуют, глядя мне в глаза и выслушав все мои оправдания, снова на меня наехать! Тьфу, наслушалась своего братца!
Я оделась и вышла. Будить Клипса рука не поднялась. Что ж, положимся на интуицию… Ага! Это место я помню, вот и лестница, ура! «Я – умница!» – подбодрила я себя перед несомненными разборками и стала спускаться по лестнице. Внизу послышались голоса, ведущие не слишком дружелюбный разговор, и вдруг их всех перекрыл дикий вопль моего брательника:
– Если ещё хоть кто-то что-то такое вякнет про мою сестру… Всех урр-ррою-ю!!!!
Я срочно поскакала вниз через ступеньку.
– О, это вообще свойственно королевской семье – чуть что, всех убивать, – послышалось внизу ироническое замечание, сделанное незнакомым мужским голосом.
– Это значит, обзывать мою сестру такими словами, по-вашему, «чуть что»?! – тихо и угрожающе поинтересовался мой братишка.
– Какое необычное единение для королевской семьи, – так же ехидно продолжил тот же голос. – Интересно, почему вы так защищаете свою сестру?
Я спустилась в гостиную. Кроме Федьки, стоящего ко мне вполоборота, там оказались ещё пятеро мужчин. Донельзя хмурые Михал с Амиром сидели на одном диване, ещё двое, незнакомых – на другом. Наконец, последний – высокий, с очень коротко остриженными чёрными волосами, носом с внушительной горбинкой, и с повязкой через правый глаз – стоял лицом к Фёдору. Никто не обратил на меня внимания, как мило!
– Ты на что намекаешь? – так же тихо поинтересовался мой брательник.
– О, ни на что такое! Исключительно на невинную братскую любовь… – ответил одноглазый, гнусно ухмыльнувшись.
Я совершила обалденный прыжок, успела в последнюю секунду вцепиться в рванувшегося Федьку и потащить его назад, не то кровопролития было бы не избежать.
– Отцепись! – заорал Фёдор, выворачиваясь. – Я этому уроду щас харю начищу!
– А ну тихо! – я встряхнула братишку, вернее, дёрнула – на задуманную тряску силёнок не хватило, легче сдвинуть танк, чем моего тренированного братика. – И немедленно извинись! Если он – хам, это не значит, что ты должен опускаться до его уровня!
Федька без всяких усилий вывернулся, и гнев, как всегда, обратился на миротворца:
– Не лезь! Мало того, что они на тебя наехали, так ещё и…
– Посмели оскорбить Ваше Высочество! – фыркнула я. – Начего, привыкай, нас здесь мало кто любит. Сядь! – рявкнула я. Фёдор нехотя уселся на валик дивана рядом с Амиром и Михалом. Я перевела взгляд на одноглазого, недоверчиво меня разглядывающего: – Присаживайтесь.
Он кивнул, послушался, закинул ногу на ногу и невинно заметил:
– Так вы и есть принцесса Танислава? А по рассказам выходили гораздо красивей…
Я вдавила подскочившего Федьку в диван и заметила:
– А вы больше слушайте, что болтают! – я на всякий случай оставила руку на плече брата, выпрямилась и обвела всех грозным взглядом, краем глаза заметив ободряюще мне кивающего Амира. – Ну что ж, расскажите мне, как я бегаю докладывать Челси о наших планах. Я с удовольствием послушаю, всегда любила невероятные истории!
– Так их, – удовлетворённо заметил брат, а на лицах двоих из пришедших – один был внешне в возрасте моего папы или Михала, с вьющимися тёмными волосами и бородой, другой – лет тридцати на вид, с орлиным носом и смуглой кожей – отразилось недоумение, которое, они, правда, быстро стёрли. Сами же Михал и Амир явно приободрились с моим эффектным появлением и смотрели на обвинителей ещё более хмуро. Третий, тот самый одноглазый (ну и взгляд – мороз по коже! А усмешка – бррр!) ответил:
– Ну что ж, раз вы просите, Ваше Высочество, – он чуть наклонил голову, улыбаясь отнюдь не дружественно. – Два часа назад нам стало известно, что Челси дал Ларанду задание установить за нами слежку в Малеранта, так как ему известно, что мы стягиваем туда силы. Он добавил, что наш план ударить в четырёх местах не так уж и плох, – он скривил рот в усмешке. – Такое замечание нам, конечно, польстило. Но, – его лицо снова стало жёстким, – это означает, что Челси известно о нашем плане, и восстание обречено.
Я устало вздохнула и принялась методично и предельно вежливо объяснять:
– Во-первых, я не знаю, кто такой Ларанд. Во-вторых, Челси мог получить сведения от кого угодно, я сама узнала о плане три дня назад. И если вы не доверяете мне, не надо было рассказывать подробности, которых я, кстати, всё равно не знаю, моему брату! В-третьих, два часа назад, как и три, и шесть, и девять, я спала. У Челси я была, – я задумалась на секунду, подсчитала, – часов пятнадцать назад, а он, по-вашему, только сейчас пошевелился отдавать распоряжения? Он не дурак, я его видела, и уверена, что он сразу же позаботился бы о том, чтобы установить слежку… Есть ещё в-чётвёртых и в-пятых, но они личного характера, и вас не убедят.
– И всё же? – поинтересовался одноглазый со скучающим видом.
– И всё же, почему вы решили, что это я? – ушла я от ответа. Не объяснять же ему, что я своих никогда не предам, не говоря уж о памяти Адрея?!
– Вы были у Челси.
Я нагло расхохоталась, хотя мне было совсем не смешно.
– Поразительные дедуктивные способности! – фыркнула я, отсмеявшись. – Что-то мне подсказывает, что тот, кто сообщил вам об утечке информации, тоже был у Челси. Но его вы, очевидно, не подозреваете. И я даже знаю, почему: он либо принадлежит к проклятому роду, либо вам давно известен. А тут появилась незнакомая девица, да к тому же королевского рода, к которому у вас накопилось полно претензий. Конечно, кого ещё сделать козлом отпущения! – всё же не выдержала я.
– Я заметил, – неожиданно подал голос бородач, внимательно меня рассматривая, – что вы вполне здраво рассуждаете. Что ж, допустим, вы говорите правду, и Челси не от вас узнал о нашем плане восстания. Тогда от кого? – он развёл руками и посмотрел на всех присутствующих по очереди, словно в ожидании ответа, которого, разумеется, никто не дал. – Вы вполне справедливо заметили: наш человек не из проклятого рода, но давно нам известен и пользуется полным доверием. Более того, все наши люди, работающие в окружении Челси, пользуются нашим полным доверием.
– А это, между прочим, и входит в обязанности шпиона, – неожиданно подал голос Федька. – Он втирается к вам в доверие, оказывает различные мелкие услуги. Для правдоподобности устраняет пару незначительных фигур на своей стороне, а вы ещё удивляетесь, как у него всё ловко получается.
– Верно, это наверняка кто-то из наших, – поддержал его Амир. – Я ещё раз повторяю, что обвинение Таниславы не выдерживает никакой критики.
– Вот-вот, а вы и расслабились, свалили всё на Славку, – продолжил Федька. – Зато когда потом, в решающий момент, когда ваш шпион бац! – и переметнётся к Челси, вы вспомните, как наезжали на мою сестру…
– Хватит, – оборвал его одноглазый, – можно подумать, мы должны подозревать всех!
– Конечно, проще подозревать Славку! Которая, дура, спасает вас, а вместо благодарности получает одни гадости, – фыркнул брат. – Да она одна больше для вас сделала, чем вся ваша паршивая организация за двести лет!
– О да, – нагло усмехнулся одноглазый, – например?
– Например, – завёлся Федька, но я его быстро усадила обратно.
– Тихо, – оборвала я благородный и, несомненно, кровопролитный порыв брата. – Наш гость почему-то предпочитает выяснять отношения, вместо того, чтобы немного поработать мозгами и понять, что он теряет время, которое можно было бы использовать для поисков настоящего шпиона. А ещё лучше, употребить на разработку нового плана.
– Мы не будем ничего менять, – подал голос дядя Михал, – мы просто ударим завтра, на два дня раньше.
– На два дня? Завтра? – вырвалось у меня. – Так быстро?
– Неужели Лад не сказал тебе? – удивился Амир.
– Нет! – обиделась я – склонность Лада от всего меня оберегать иногда доходит до паранойи! – Я думала, хотя бы через пару недель!
– Увы, у нас нет времени, – раздался знакомый голос у меня за спиной, я обернулась и радостно повисла на шее у Тана. Он крепко меня обнял: – Здравствуй, сестрёнка! Я очень рад, что тебе лучше.
– А Гверфальф знает об изменениях? – переполошилась я.
– Да, конечно, – кивнул Тан, осторожно опуская меня на пол под ревнивым федькиным взглядом. – Но я бы посоветовал тебе снова поговорить с ним и взять свою просьбу обратно – восстание провалится.
– Это означает, что ты тоже не участвуешь? – обернулся к нему одноглазый.
– Нет, Лег.
– Из-за неё?
– Из-за неё. А ещё из-за того, что оно окончится гибелью всех проклятых родов и многих наших друзей. Потому что Челси не упустит шанс уничтожить нас.
– Но её-то он не тронет, а она может попросить за тебя, – хмыкнул одноглазый. – В конце концов, ты у нас наполовину из королевского рода!
Сказал, как грязью обмазал. Гад! Обижать моего Тана! Но я не успела вступиться, брат спокойно ответил:
– Нет, Таниславу Челси убьёт в первую очередь, и нас с Фёдором вслед за ней. Вы ещё не поняли? Челси не собирается ни с кем делить власть. Он хочет править один. И будет, потому что избавится от двух главных помех: законной королевы, её наследников и, за компанию, от проклятых родов.
На минуту в гостиной воцарилась тишина – они обдумывали слова Тана. А я, как всегда в минуты грусти, вспомнила Адрея и почувствовала себя очень усталой и несчастной.
– Вот что, – вздохнула я. – Думаю, чтО бы я ни говорила, вы мне всё равно до конца не поверите. Поэтому я не буду больше оправдываться. Хватит, – я снова прижалась к Тану и уткнулась лицом ему в грудь. Старший брат, вот пусть и разбирается.
Тан крепко обнял меня и холодно сказал:
– Думаю, вам лучше уйти.
– Да, – бородач поднялся – заскрипел диван, – думаю, так будет лучше. Ваше Высочество, – немного неловко продолжил он, я обернулась. – Что касается меня, то теперь я полностью уверен в вашей невиновности. Прошу прощения за необоснованные обвинения…
– Присоединяюсь, – сказал его орлиноносый товарищ. – Глупо считать, что вы могли рассказать о нашем плане, не зная даже, когда мы начинаем восстание.
– Кажется, остался только я, – хмыкнул одноглазый. – Но мнение своё я не изменил.
– Спросите у Станти, – неожиданно сказал Фёдор. – Он вам подтвердит, что Славка сделала из Челси отбивную, а не разбалтывала ему ваши секреты.
– При чём тут Станти? – удивился одноглазый.
– При том, что она не только этого хмыря у Челси из-под носа утащила. Она его ещё и вылечила! А это десять лет жизни! И хотя она хаклонг на одну восьмую, и жить ей ещё пару тысяч, десять – всё равно нехилый кусок! – вызверился братец.
На секунду в комнате повисло поражённое молчание, потом носатый вздохнул:
– Правильно нас вечно ругает Алила – мы бросаемся что-то делать, совершенно не подумав. Обвинить принятого в семью хаклонга в сговоре с Челси – верх глупости. Почему я не сообразил, что Танислава – дочь младшего принца? У меня мелькнула мысль, когда вы заговорили о Гверфальфе, но я не додумал её до конца…
Федька выразительно фыркнул. Одноглазый резко помрачнел и заявил упрямо, уставившись на меня:
– И всё же я не понимаю. Как ей удалось уйти сначала от Ларанда, потом от Челси?!
Я тяжело вздохнула.
– Может кто-нибудь наконец объяснит мне, кто такой этот Ларанд?!
– Начальник личной охраны Челси, и его правая рука, – пояснил Михал.
– Это он похитил тогда Фёдора, – добавил Танислав.
– А, – поняла я, и объяснила: – Он тогда не представился, да и два следующих раза тоже… Кстати! Это вам ещё аргумент в пользу моей невиновности!
– Мы уже и так поверили, – чуть улыбнулся бородач и вздохнул: – Вы правы, подозревать вас было очень удобно. Придётся нам теперь пошевелить мозгами, – он усмехнулся, и я смутилась – шпыняю Федьку, а сама выражаюсь немногим лучше, – и найти настоящего шпиона.
– Удачи, – пожелала я, не зная, чем ещё могу помочь.
– Спасибо, – он наклонил голову, кивнул Федьке и Тану и направился к двери, носатый проделал то же самое и последовал за ним. Одноглазый остался стоять на месте, втягивая щёки и задумчиво на меня глядя.
– Лег, ты едешь? – обернулся один из них.
– Поезжайте без меня, я пока останусь. Танислав, Фёдор, я хотел бы переговорить с Её Высочеством наедине.
– Нет, – отрезал Федька. Тан пожал плечами.
– Я не возражаю, – осадила я младшего брата. – Поговорим, – я вернулась к дивану и села.
– Идём, Фёдор, – сказал Танислав. – Слава, освободишься, приходи к Фёдору, я хотел бы с тобой поговорить.
– Да, мне тоже надо с тобой поговорить, так что не рассиживайтесь, – буркнул Федька, удаляясь вместе с ним.
Мы с главным обвинителем остались в гостиной одни.
– Меня зовут Лег, – представился он. – А вас – Слава?
– Танислава, – безразлично ответила я.
– Слава, – очень мягко начал он, но в его манере общения проглядывали когти тигра, втянутые лишь до поры до времени, и я не поддалась. – Я допускаю, что вам не хотелось ничего говорить Челси, по тем или иным причинам… личного характера, – он не смог удержаться от усмешки, и окончательно мне разонравился. – Но он мог вас принудить, пригрозить пытками, убийством того же Станти, – он неожиданно встал и пересел ко мне, положил руку на спинку дивана за мной, и попытался заглянуть мне в вырез платья, но потерпел сокрушительное поражение ввиду отсутствия этого самого выреза. – Своими домогательствами, наконец, – он протянул руку к моей груди, и я от всей души ударила по ней. Он отдёрнул её и помахал в воздухе, улыбаясь: – А ударчик у вас ничего…
– Челси мне ничем не грозил. Только дважды ударил так, что я едва не потеряла сознание. И попытался изнасиловать, – холодно сказала я. – Он и не догадывался, что я могу убраться от него в любой момент. А мне сначала слишком хотелось его придушить, а потом надо было выручать Станти. И только поэтому наша с ним встреча не закончилась его безвременной кончиной!
– Да? – поинтересовался Лег насмешливо. – Но ведь была ещё одна? Зачем вы к нему пошли? Понравились его приставания?
Я с отвращением покосилась на его наглую рожу, и тут мне в голову пришла идея. Я коварно улыбнулась и придвинулась к нему:
– Обнимите меня и закройте глаза.
Он хмыкнул.
– Вы не в моём вкусе.
Да можно подумать, вы – в моём! Ты себя когда последний раз в зеркале видел?! Не говоря уж о мерзком характере! Нет, мужская самоуверенность меня просто убивает!
– И всё же, сделайте одолжение девушке, – промурлыкала я.
Он посмотрел на меня, снова хмыкнул, но послушался. Я зажмурилась, захотела оказаться рядом с Челси…
… и мы согласно грохнулись на пол.
– …потому что это восстание подры… – говоривший замолк на полуслове и так и остался стоять с открытым ртом, глядя, как мы быстро вскакиваем.
Я оглядела Совет, и буквально сразу мой взгляд наткнулся на Челси (снова невредим! Ууу, крыса живучая!). Этот гад побагровел так, что я уже радостно пожелала ему скорую встречу с дядей Кондратием. Но моё пожелание, конечно же, не сбылось, а Челси завизжал:
– Убейте их!
– Ну как, – я повернулась к Легу, – это подходит в качестве доказательства моей непричастности?
Вместо ответа он задвинул меня к себе за спину. Мы оказались рядом с давешней занавеской, и страже у дверей потребовалось время, чтобы оценить ситуацию и броситься к нам. И тут Лег быстро замахал руками, в Челси полетели ножи, которые я заметила, только когда они отскочили от жирной туши, не оставив ран. Лег не растерялся и нашёл более уязвимые мишени в лицах и прочих частях тела остальных членов Совета. «Откуда он только ножи берёт?!» – мелькнул у меня в голове праздный вопрос, а в руках Лега неожиданно появились два коротких меча, которыми он и встретил подбегающую стражу. А ножи продолжали лететь!
– Держись за мной и прости, – бросил Лег мне через плечо.
Я послушалась, хотя ужасно хотелось схватить его и броситься отсюда куда-нибудь далеко. Я снова сделала фантастическую глупость! Всего-то хотела оказаться рядом с Челси! Кто ж знал, что и весь Совет тут будет вместе со стражей?! Что скажет Лад… Кошмар… Он снова посмотрит на меня так, будто я ему без наркоза сердце из груди вырезаю… Как бы утянуть отсюда Лега, пока его не убили! Но зажмуриваться я бы ему не советовала, а сама я была не уверена, что без этого получится.
Мы всё больше отступали к занавеске, и я наконец поднырнула под неё и оказалась в маленьком закутке с тем самым камнем. Всё равно пользы от меня никакой, буду только мешать. Желания мои дурацкие не сбываются… А если Лега ранят… а если убьют?! Он, конечно, наглая скотина, но всё же человек! Я глубоко вздохнула, решительно хлопнула по камню ладонью и развернулась обратно. Пожелаю сейчас конкретно, чтобы у нападающих исчезло всё оружие, зажмуримся, и домой!
– Эй, ты куда собралась? – весело поинтересовался голос неопределённого пола прямо у меня в голове – так было, когда я говорила с Гверфальфом в хаклонгьем обличье. От неожиданности я споткнулась, наступила на подол платья и едва удержалась на ногах, ухватившись за занавеску. – А ну вернись и положи на меня руки!
– Ты кто? – обалдела я, замирая. Это что же, кто угодно ко мне в голову может вот так просто залезть?!
– Я – Роуэй, но все твои предки звали меня Камень Роуэй, – представился незнакомец, и я обалдело уставилась на зелёный в темно-серых разводах «постамент» в центре комнатушки. – Да-да, это я! Им так было проще, хотя я живое существо, а не камень. И не волнуйся, вот так залезть к тебе в голову могу только я. Одно из преимуществ королевской крови, дорогая!
– О! – прореагировала я.
– Ага! – радостно подтвердило оно. – И если тебе так проще, считай меня мужчиной!
– Э, – только и смогла выдать я. Ещё один…
– Не пугайся, как видишь, для того, чтобы приставать к тебе, у меня кое-чего недостаёт… нет-нет, дорогая, не думай обо мне так плохо! – засмеялся Роуэй. – Я говорил о руках!
Я не выдержала и, несмотря на небезопасную ситуацию, засмеялась.
– Ну вот, по крайней мере, ты весёлая, – довольно заметил Роуэй. – А то до тебя все приходили с такими мыслями! Только завоевать, унизить, подчинить… бррр! Просто поразительно, насколько когда-то благородный род способен деградировать меньше чем за полтысячелетия! А потом мне ещё и пришлось ждать тебя столько лет. Ведь вы, потомки моего друга, основавшего эту династию – единственные, с кем я могу говорить!
– То есть? – удивилась я.
– То есть вот уже сто двадцать один год шесть месяцев и двадцать три дня мне совершенно не с кем говорить! – воскликнул Роуэй. – Тогда погибла вся королевская семья, кроме младшего принца, который успел сбежать… так, поговорим потом, твоему другу приходится плохо!
Я мгновенно подскочила и рванулась обратно.
– Обязательно приходи часов через шесть, здесь никого не должно быть! – закричал Роуэй мне вдогонку.
Я поднырнула под занавеску как раз вовремя, чтобы подхватить зажимающего левый бок Лега. Какой-то слабо знакомый тип послал в нас что-то, заколебавшее воздух, но это что-то отразилось от меня и превратило его в такое, что меня чуть не вывернуло от количества крови и внутренностей. Заклинание Лада определённо действует, да ещё как!
– Я в порядке, – проговорил Лег, – сейчас встану.
– Зажмурься, – умоляюще прошептала я ему, зажмурилась сама, захотела оказаться у Адима, замела за собой след…
И услышала тихий голос Лери:
– Я просто подумала забрать книгу…
– Да, конечно, – ответил Адим. Я открыла глаза. Мы оказались в той самой зале с камином, перед которым Лери с Адимом, нас даже не заметившие, и стояли. Лег тихо сидел рядом со мной, во все глаза уставившись на них.
– Вот, – протянул Адим книгу, в которой я узнала тот самый любовный роман.
– Ой, похоже Лайра его до дыр зачитала, – засмеялась Лери.
– Да нет, это не Лайра, это я, – признался Адим, резким кивком скидывая чёлку на глаза.
– Ты любишь любовные романы? – радостно удивилась Лери.
– Ненавижу, – признался Адим. – Но он мне напоминал о тебе.
– Обо мне? – очень тихо переспросила Лери, принимаясь старательно изучать паркетный пол под ногами.
– Да. Единственное, что мне от тебя осталось… Оказывается, это правда – нужно потерять того, кем очень дорожишь, чтобы понять, насколько ты им дорожишь… – Адим, для разнообразия, уставился в камин, где сейчас даже огня не было.
– Но ты никогда… – на грани слышимости прошептала Лери.
– И очень об этом сожалею, – Адим решительно шагнул к ней и попытался обнять, но Лери испуганно отшатнулась. Адим мгновенно отступил на шаг. – Извини. Я почему-то не подумал, что могу быть тебе неинтересен.
– Что ты! – воскликнула Лери. – Это совсем не так! Просто… ты всегда был такой серьёзный и… И не обращал на меня внимания!
– Любовался издалека, – усмехнулся Адим. – И всё ждал неизвестно чего, – он помрачнел. – И дождался, что Челси тебя забрал.
– Вот, понимаешь, – Лери судорожно сцепила пальцы и перевела взгляд на пресловутый камин. – Челси… после всего… и я… и… я…
– Тебе не слишком приятны прикосновения? – деликатно предположил Адим.
– Да! – воскликнула, обрадованная пониманием, Лери и наконец перевела взгляд на Адима. Снова спрятала глаза, и совсем тихо сказала: – Но если ты скажешь, что любишь меня и обнимешь, то тогда я согласна!
– Я тебя люблю, – улыбнулся Адим, осторожно приблизился и мягко её обнял.
Лери сначала напряглась, но потом расслабилась и прижалась к нему:
– И я тебя.
Я сентиментально вздохнула – какая пара! Адим – замечательный, лучшего парня для Лери и не найти!
– Лери… а можно, я тебя поцелую? – осторожно спросил Адим. – Легонько!
Лери подумала секунду, потом решительно кивнула, и они потянулись друг к другу. Я снова вздохнула, решила, что надо всё же дать им поцеловаться, а потом можно и покашлять деликатно, но Лег разрушил идиллию, буднично поинтересовавшись:
– Ребята, а мы вам не мешаем?
Лери с Адимом мгновенно отпрыгнули друг от друга на добрый метр.
– Слава? – Лери ойкнула и спряталась за кресло.
– Извини, – покраснела я. Да уж, тут объяснения в любви, а выясняется, что при этом присутствовали посторонние… – А я тут, вот, – я кивнула на сидящего рядом на полу Лега, – приволокла ещё одного раненого бойца…
– Лери? – поставил под сомнение очевидное Лег, глядя на смущённо встающую из-за кресла сестру Адрея. – Я думал, ты у…
– Была, – весело ответила она. – А потом пришла Слава и забрала меня оттуда!
– Вот так просто пришла и забрала?
– Нет, – радостно ответила Лери. – Сначала она раскроила череп Челси! Он свалился, как подкошенный! Надеюсь, она его убила! – простодушно закончила она.
Я только хмыкнула и покосилась на Лега:
– Ну, теперь ты мне веришь?
– Да, извини, – смущённо буркнул он, отворачиваясь. – Я несильно ранен. Жалко только, Челси убить не удалось. Зато остальной Совет я хорошо проредил, – Лег поднялся и протянул мне свободную руку.
– Хорошо, что несильно, – хмыкнул Адим. – Значит, я по-быстрому от тебя избавлюсь и смогу вернуться к любимой женщине.
– «Избавлюсь»? – деланно испугался Лег, и неожиданно совершенно нормально улыбнулся. – Я всегда подозревал, что целитель из тебя…
– Иди-иди, – подтолкнул его Адим. Они скрылись за дверью, Лери улыбнулась и села в кресло, жестом предложив мне занять другое. Я подошла и устроилась в нём:
– Извини, что я явилась…
– Ой, брось извиняться, – она махнула рукой. – Я тебе так благодарна, что можешь являться, когда захочешь! Если бы ты не вызволила меня, я бы, может, никогда не узнала, что Адим тоже любит меня! – она счастливо вздохнула, перевела глаза на белый, ничем не примечательный потолок. Определённо они оба – любители изучать интерьер! – Я в него была тайно влюблена всё это время. И не выдержала, вместо того, чтобы прятаться у дяди Михала, поехала сюда. Мне так хотелось его увидеть, а ещё это восстание, я подумала: вдруг с ним что-то случится, а я так и не скажу ему, как он мне дорог?! Я жутко боялась, он мне казался всегда таким взрослым, таким серьёзным… Представляешь, я захожу, и совсем не знаю что сказать – растерялась. И не нашла ничего лучше, как о книге заговорить! Я Лайре давным-давно, года четыре назад, дала свой любимый любовный роман.
– Там главный герой, случайно, не Ксандр? – поинтересовалась я на всякий случай.
– Ксандр, – удивлённо подтвердила Лери.
– Я видела у него эту книгу, – пояснила я, и невольно подумала о Наре. Вот из чистого упрямства сейчас возьму и разыщу его, чтобы не думал, что знает меня лучше меня самой!
Лери засмеялась:
– Я как увидела эту зачитанную до дыр книгу, так и поняла… А когда он меня обнял… Слава, я его так люблю! – Лери закрыла глаза, раскинула руки и счастливо вздохнула. Ой, Слава, я такая счастливая! – она вдруг спохватилась: – Слава, милая, я тут болтаю, а ты… Не сердись…
– Я не сержусь, – улыбнулась я. Ну глупо на неё сердиться за то, что она с любимым, а я – нет.
– Отлично, – улыбнулась она с облегчением, и тут вошёл Адим.
– Всё, уступаю тебе место, – улыбнулась я, вставая.
Он усмехнулся.
– В какой-то степени тебя ждёт такое же продолжение, как меня. То есть тебя за дверью ждёт мой брат. Он каким-то шестым чувством угадал, что ты здесь, а я не мог солгать ему в глаза… – замялся Адим.
– И не надо, – беззаботно отозвалась я.
Не стала объяснять, что наши с Наром отношения ничего общего с их романтикой не имеют, и вышла за дверь:
– Здравствуй.
– Здравствуй, – кивнул Нар. Рубашка в этот раз была тёмно-синяя, а в остальном его внешний вид ничуть не изменился: то же сочетание изысканности и простоты в одежде, и тот же спокойный взгляд и идеальная осанка. – Я знаю, что ты оказалась здесь случайно, но я очень рад этому случаю.
– Я тоже, – улыбнулась я.
– Ты голодна, – заметил он. – А ещё устала и расстроена. Но сначала я тебя покормлю, а потом утешу, если это всё ещё будет необходимо, – он повёл меня за собой. – Мама чудесно готовит, хотя редко – ей не хватает терпения делать это каждый день. Но сегодня тебе повезло.
Насколько мне повезло, я поняла очень быстро и решила по полной воспользоваться своим везением. Нар только чуть улыбался уголком рта и пододвигал мне блюда со всякими вкусностями. Всё-таки он отлично меня знает: вкусная еда для меня – лучшее утешение! Несмотря на полный кайф, я вспомнила про Ладимира и виновато-виновато позвала его.
– Слава, милая, – чуть ли ни обиделся он. – Конечно, ты можешь оставаться там, сколько хочешь! Очень хорошо, что ты сказала, где ты. Теперь я не буду беспокоиться.
