Текст книги "Как стать королевой (СИ)"
Автор книги: Наталья Ткаченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
«План спасения Танислава» был прост, как всё гениальное: приходим, забираем, уходим. То есть это Федька, как автор, утверждал, что план гениален. А у меня просто не было других вариантов. Не больно-то поразмышляешь, когда весь день идёт работа в режиме нон-стоп, а вечером мгновенно засыпаешь, стоит только добраться до вожделенной постели!
Визит к Гверфальфу был прикрытием, предложенным мной с коварной целью поближе познакомить брата с хаклонгами и изжить в нём комплекс: «раз я не могу превращаться, они будут смотреть на меня, как на урода». Всё, что мне удалось выбить из Федьки, это что Гверфальф говорил с ним от силы три минуты, но успел на восхищённый Федин вопрос: «А я тоже могу вот в такого огромного и крылатого превратиться?» – ответить отрицательно. Причём, если меня искренне сожалеющие интонации ничуть не обидели, Фёдор решил, что его за человека (то есть за хаклонга) не считают, и надулся. И несмотря на то, что наши дальние родственники исправно ждали его в гости, брат демонстративно заявлял, что не желает с ними иметь ничего общего. Сколько я ни заверяла его, что они чудесные, а их Острова – самое волшебное место в этом мире.
И всё же даже нечувствительного к красоте Федьку поразил открывшийся его глазам пейзаж: огромный дом из чисто-белого камня, густые зелёные заросли вокруг и цепочки островов в раскинувшемся под нами море. Брат огляделся и со свойственной ему краткостью восторженно высказался:
– Офигеть!
Я решила поработать экскурсоводом и ляпнула, не подумав:
– Это дом Гверфальфа и Гвердани. А с этой площадки они взлетают.
Федька мгновенно помрачнел и грозовой тучей двинулся ко входу в дом. Только я удивилась тому, что никто не вышел нас встречать, как увидела хаклонга, поднимающегося от морской глади. У меня захватило дыхание: с каждым взмахом огромных перепончатых крыльев множество тёмно-золотых искр пробегало по гибкому зелёному телу красавицы, летевшей в лучах солнца к выступу, на котором я застыла. Плавным движением хаклонг взмыл надо мной, показав нежно-золотистый живот и по-женски изящные лапы, и приземлился рядом, в дрогнувшем воздухе приобретя человеческий облик.
– Слава! – Гвердани в два шага оказалась рядом и крепко обняла меня, прижимая к груди, отпустила и заглянула в глаза (для этого ей пришлось наклониться). – Как я рада тебя видеть! Ты давно не заходила.
– Королевские обязанности, – похоронным голосом ответила я, думая, что никогда не перестану удивлённо таращиться на её действительно неземную красоту.
В человеческом обличье в хаклонгах, казалось бы, всего слишком: слишком яркие и густые волосы, слишком большие, опушённые невероятно длинными ресницами глаза, слишком выразительные черты лица, слишком высокий рост, слишком совершенная фигура… но всё это сливается в них в такой гармонии, что не вызывает ничего, кроме восхищения.
– Я вижу, ты не одна, – заговорщицки улыбнулась мне Дани, даже не оборачиваясь. Я выглянула из-за неё и увидела застывшего в паре десятков метров Федьку. На его лице застыла обречённая зависть вперемешку с восторгом.
– Федя! – окликнула я брата и строгим голосом приказала: – Иди сюда, поздоровайся с тётей Гвердани!
Дани засмеялась, оборачиваясь, и сама подошла к оробевшему племянничку и заключила его в объятья:
– Здравствуй, дорогой мой потеряшка!
Федька что-то замычал протестующе, но выбраться из железной хватки хаклонга ему было не под силу. Наконец, натискавшись, Дани отпустила красного как рак парня и весело сказала:
– По-моему, ты подрос и окреп с тех пор, как Гверфальф тебя видел!
Если до этого Федька явно собирался возмутиться подобным бесцеремонным обращением, то после комплимента (а братец у меня трепетно относится к собственной мускульной массе), только буркнул:
– Может быть.
– Гверфальф сказал, как ты расстроился из-за того, что не можешь летать, – Дани, казалось, не заметила мгновенно посмурневшее лицо «потеряшки». – Но ты ведь всегда можешь полетать со мной или с Гверфальфом! – она чуть наклонила голову к плечу и тоном змеи-искусительницы вкрадчиво спросила: – Хочешь?
– Соглашайся, – тут же подтолкнула я Федьку. – Это так здорово!
По лицу Федьки было понятно, что попранная гордость отважно, но не очень успешно сражалась с желанием всё же попробовать, как это. Наконец брат выдавил из себя:
– Как-то не могу… женщине на шею садиться, – выпалил он к моему огромному удивлению. Вот уж не подозревала, что брат может терзаться подобными мелочами!
Дани в ответ только засмеялась и отошла, приняв свой настоящий облик. Огромный, метров двадцать в длину (и ещё десять – хвост), хаклонг небрежно изогнул шею, подставляя Федьке чешуйки, чтобы брат мог забраться наверх, и я услышала, как Дани говорит сквозь смех: «Садись, не переломится!»
И Федька решился. Брат ловко уселся на нужное место, Дани легко подбежала к краю площадки и прыгнула вниз, исчезая из поля зрения. Я бросилась за ними и увидела, как, раскинув переливающиеся золотом крылья, хаклонг с моим братом, судорожно вцепившимся ей в шею, планирует к морю.
Это было так красиво, что у меня защипало глаза. Я прерывисто вздохнула и тут же ощутила на своём плече тяжёлую ладонь, обернулась и со знакомым чувством успокоения, всегда возникающим у меня рядом с Гверфальфом, уткнулась носом ему в грудь, закрывая глаза.
– Здравствуй, малышка, – он мягко погладил меня по голове, скользнул пальцами по венцу и добавил, чуточку смеясь: – Её Величество королева Великого Объединённого королевства.
– Ой, ну её, эту королеву! – я только надёжнее спрятала лицо у него на груди. – Знал бы ты, как же я устала от всего этого!
Гверфальф засмеялся:
– Уже? Впрочем, ты слишком молода, чтобы в одиночку заботиться о благополучии целой страны. В твоём возрасте есть множество более подходящих занятий.
– Полностью согласна, – кивнула я, мужественно отстраняясь. Гверфальф знакомым внимательным взглядом смотрел на меня сверху вниз. – Вот найду Тана, верну и посажу на трон!
Гверфальф покачал головой:
– Сомневаюсь, что тебе это удастся, девочка. Танислав старше, он знает, какой тяжёлый груз ответственности ляжет на его плечи, и не захочет его принять, как не хотел до этого.
– А на меня, значит, этот груз ответственности сваливать можно? – возмутилась я.
– Ты ведь можешь отречься, – спокойно заметил Гверфальф.
– Было бы в пользу кого, – уныло сказала я. – Федька мгновенно кучу войн развяжет, Тан вообще корону в руки не возьмёт, папа мало того, что сам отрёкся, так ещё и в другом мире, с Витькой, а сам Витька ещё несовершеннолетний, а Иптазээ… хм… Иптазээ… это было бы здорово… хотя, она, как и Тан, в гробу эту корону видала, – мрачно завершила я.
– Вот видишь, – чуть пожал плечами Гверфальф. – Из всей твоей на первый взгляд большой семьи ты одна достаточно ответственна, чтобы не бросить королевство на произвол судьбы. А значит ты – лучшая королева из всех.
Я уже было открыла рот, чтобы возразить, но так и застыла. А ведь действительно, я эту корону приняла исключительно из соображений: «Нельзя же всё так оставить!» А остальные отказываются, заявляя, по сути дела: «А я умываю руки, мы нашли козла отпущения!»
– А Тана я всё же сейчас найду, верну и заставлю помогать! – кровожадно заявила я.
Гверфальф чуть усмехнулся:
– Прими один совет, надеюсь, он тебе поможет. Самый лучший правитель – тот, кто управляет теми, кто управляет его народом, – Гверфальф заметил мои тяжкие умственные усилия по осознанию сути совета и мягко улыбнулся: – Чем больше у тебя будет талантливых помощников, тем меньше времени придётся тратить на государственные дела.
– У меня есть Лад, – тут же ответила я, но вдруг сообразила: – Только Лад! Один-единственный Лад! Бедный! Интересно, он вообще хотя бы пару часов поспать успевает? Я с утра только глаза продираю, а он уже с кучей указов, законов, ордонансов и прочих ужасов…
– Вот видишь, – кивнул Гверфальф. – Вас всего двое, а королевство – слишком тяжкий груз для двоих. Лад похож на тебя: вы одинаково берёте всё на себя, но ваши силы ведь не безграничны.
– Это точно, – вздохнула я и кивнула, – спасибо за совет! Буду думать, кого ещё приобщить к управлению королевством.
– Не за что, – улыбнулся Гверфальф. – Мне приятно быть тебе полезным, малышка. О Таниславе могу сказать лишь то, что он жив. И что его нет в нашем мире – иначе я бы чувствовал его.
– Челси ушёл в мой мир?! – поразилась я.
– Не думаю, – покачал головой Гверфальф. – У него нет сил, необходимых для того, чтобы переместить так далеко огромное строение и сотни живых существ. Нет, скорее всего, он в соседнем мире, единственном, не занятом колониями с Исмера.
– А как туда попасть? Если я пожелаю, сбудется?
– Должно получиться, – кивнул Гверфальф. – Особенно если брат тебе поможет. В вас слились магия королевского рода и спонтанные способности хаклонгов, поэтому вы оба сильны. Прошу тебя, присматривай за ним: юные хаклонги мужского пола агрессивны и склонны к разрушениям. А с такой силой, которая внезапно свалилась ему в руки…
Я оглянулась назад, туда, где Дани как раз делала мёртвую петлю (я не я, если не по просьбе Федьки!) и хмыкнула:
– Не волнуйся, я за ним прослежу. В конце концов, кто тут старшая сестра?!
Гверфальф засмеялся, а я вспомнила вопрос, который уже давно меня мучил:
– Гверфальф, а почему мои желания далеко не всегда сбываются?
Мой собеседник перевёл глаза с парящей сестры на меня и спокойно ответил:
– Вероятно, ты сама не хочешь, чтобы они сбывались.
– Как это? – не поняла я.
– Скорее всего, есть какое-то препятствие в тебе самой, – пояснил он.
– Какое препятствие? – снова не поняла я и для наглядности решила привести пример: – Вот я пожелала Челси лопнуть, изо всех сил пожелала, а он не лопнул!
Увы, вразумительный ответ я получила ещё не скоро: Гверфальф расхохотался до слёз.
– Что? – обиженно буркнула я, надуваясь. – Знаю, желание глупое, но какую-то более замысловатую смерть я ему всё равно пожелать не могла.
– В этом и дело, – всё ещё улыбаясь, Гверфальф тепло посмотрел на меня. – Такая добрая девушка, как ты, просто не может от всей души, совершенно искренне, представляя, что за этим последует, пожелать смерти даже такому мерзавцу, как Челси.
– То есть теперь этой крысе поганой и бояться меня нечего? – расстроилась я. И почему я такая добрая? И глупая, чего уж там…
– Как раз бояться тебя ему стоит, – усмехнулся Гверфальф. – Насколько я тебя знаю, малышка, ты не простишь ему всё то зло, что он причинил. И рано или поздно он будет наказан. А пока что, – он поднял голову, следя за заходящей на посадку Дани, – вам с Фёдором надо вызволять брата.
Федька с выражением абсолютного счастья сполз с шеи Дани. Молодец, я, помнится, просто свалилась после полёта с Гверфальфом. Брат постоял, покайфовал, и вдруг его голову явно посетила какая-то мысль – он нахмурился, пожевал губы… и неожиданно зажмурился, даже виски руками сжал.
– Федька, ты что сейчас желаешь? – подскочила к нему я, мгновенно вообразив очередной ураган или ещё что похуже.
– Хочу быть хаклонгом, – сквозь зубы пробормотал брат. – Хочу быть хаклонгом, хочу быть хаклонгом…
– Ты и так уже хаклонг, хотя и на одну восьмую, – заметила я и неосторожно подсказала: – Ты конкретней желай: хвост там, крылья… А-аааа!
Я с размаху села на пятую точку, чудом увернувшись от огромного чёрного крыла, едва не отправившего меня в полёт за край площадки. Я в ужасе уставилась на брата: хвост и крылья, Федька, конечно, пожелал, да ещё и со свойственным ему размахом, но обо всём остальном-то он забыл! И сейчас к его не слишком большому человеческому телу крепился огромный хвост (конечно же, с кучей шипов по всей поверхности) и просто гигантские крылья (с когтями по поперечнику, разумеется). И то и другие – глухого чёрного цвета с багровым отливом. Ужас! Зрелище было не для моей слабой психики и я, заикаясь, попросила:
– У… убери!
Бледный как смерть Федька, с трудом балансируя – крылья и хвост тянули его то в одну, то в другую сторону – просипел:
– Пытаюсь… не получается!
В голосе брата слышался откровенный испуг, и я судорожно пожелала, чтобы всё стало, как было. И выдохнула с облегчением, когда на месте чудища из преисподней встал мой обыкновенный, только немного трясущийся брат. Я вскочила, бросилась к нему и крепко обняла:
– Федька, ты меня не пугай так больше, хорошо?
– Хорошо, – прошептал ещё не пришедший в себя братец, слабо похлопывая меня по спине.
– А то вдруг в следующий раз у меня не получится вернуть тебе обычный вид, – на всякий случай припугнула я его, и успокоилась, когда мой стальной братишка ощутимо вздрогнул.
– Фёдор, пожалуйста, будь осторожней в своих желаниях, – попросил Гверфальф, и брат только кивнул. Похоже, эти слова и прозвучавшая в них искренняя встревоженная забота подействовали на него лучше любых укоров.
– Фёдор, в хаклонга невозможно превратиться, – сочувственно сказала Дани. – И не советую тебе пробовать превратиться во что-то похожее: магия оборотничества очень коварна, ты можешь навсегда застрять в одной ипостаси. Либо вообще между ними, как сейчас.
Братишка уже не побледнел, а прямо-таки позеленел.
– Федька, соберись, нам ещё Тана спасать надо! – решила я отвлечь его насущными проблемами.
– Да, – хрипло согласился брат, поёжился и кивнул: – Пошли. Только, это… ты там, в общем, пожелай сама, что надо…
Ага, братишка решил перестраховаться! Что ж, тем лучше, надеюсь, больше таких кошмарных сюрпризов он мне не преподнесёт!
– Пошли, – кивнула я, обнялась на прощание с Дани и Гверфальфом, взяла брата за руку и отчаянно пожелала оказаться рядом с Таном, но так, чтобы никто этого не заметил – а вдруг там Челси?
И что самое весёлое, так это то, что всё в точности сбылось. Открыв глаза, я увидела несущегося прямо на меня Тана, которого я опознала только по невероятным сиреневым глазам – всё остальное было скрыто доспехами, похожими на самурайские. Брат легко крутил в обеих руках что-то блестящее, слившееся в сплошной свистящий хоровод, и с умопомрачительной быстротой бежал в мою сторону, глядя сквозь меня – на что-то за моей спиной. Я обернулась: сзади со зверским выражением на лицах на нас неслось сразу трое воинов. Чем они вооружены, я разглядеть не успела, потому что Федька вырвал свою руку из моей и занялся этим вопросом вплотную. Я же развернулась обратно как раз, чтобы увидеть Тана, налетающего на меня с какой-то ужасно острой штукой в занесённой руке…
Я успела пожелать стать для него видимой в последний момент. Под мой крик: «Тан! Это я!» – брат походя сбил меня на пол с такой силой, что я прямо-таки впечаталась в плиты. Не успела я застонать, как прямо надо мной зазвенела сталь. Кое-как извернувшись, чтобы в буквальном смысле не путаться под ногами, я огляделась и поняла, что мы с Федькой угодили прямо в разгар драки. Причём, на нашей стороне явно был не только Тан! Почему-то я считала, что брат отправился отвлекать Челси один, и даже не подумала, что любой разумный человек в таком случае взял бы с собой небольшой отряд. И как мне теперь всех их вытаскивать?! Тана бы я просто схватила и пожелала перенестись с ним домой. А что желать, чтобы никого из его соратников не забыть, если я с трудом понимаю, где кто, и они так и мелькают?! Да, надо бы вернуть видимость Федьке, пока его свои же случайно не зарубили…
Неожиданно я поняла, что возможность спокойно паниковать была мне предоставлена Таном, с молниеносной скоростью крутящимся вокруг меня, отбивая удары сразу четырёх противников. Один из них упал на моих глазах, на его место тут же заступил другой, а я отвела глаза – Гверфальф прав, к смертям, пусть даже врагов, я не привыкну. Надо что-то пожелать! Чтобы всё это прекратилось! Хочу, чтобы всё это остановилось! Нет, что-то более конкретное… чтобы у противников Тана исчезло оружие!
Прямо на моих глазах меч Тана просвистел во внезапно образовавшейся пустоте и снёс голову замешкавшемуся воину. Больше я ничего не видела, поскольку зажмурилась, обхватила себя руками и сжалась в комочек. Нет, лучше я ничего желать не буду, потому что только что из-за меня снова умер человек. И пусть он враг, и не первый, кого я убила, и знаю, что мучиться глупо, но ничего поделать с собой не могу. Ну почему я не пожелала что-то безобидное?! Вот… например… чтобы они уснули! Да, в следующий раз так и пожелаю!
– Слава? – я почувствовала, как Тан тормошит меня. – Слава, что с тобой? Ты ранена? Малыш, покажи! Не бойся, всё будет хорошо! Не понимаю, как я пропустил…
Я отняла руки от лица и подняла голову. Рядом со мной на коленях стоял Тан, пытаясь заставить меня разогнуться, чтобы осмотреть несуществующую рану.
– Со мной всё в порядке, – прошептала я, бросилась на шею брату и разревелась, еле выговорив между всхлипами: – Живой…
– Ну конечно, что мне сделается, – мягко успокоил меня Тан, осторожно поглаживая по спине. – Ты не ранена?
– Нет, – помотала я головой, отклеиваясь от его жёсткого из-за кольчужной сетки плеча, и стала размазывать слёзы по лицу, всё ещё жалобно всхлипывая: – Я тебя неделю не видела-ааа… и не знала, что с тобо-оооой…
– Со мной всё в порядке, – улыбнулся Тан и стянул шлем: – Так, поцарапало чуть-чуть!
Я не сдержала вскрика: через всю левую половину лица тянулись две рваных полосы ран, стянутые ровными стежками швов.
– Магические, долго заживают, и шрамы останутся, – Тан неловко усмехнулся одной стороной рта и потрогал щёку. – Зато теперь девицы из благородных на меня перестанут вешаться, – неожиданно весело заметил он.
Вокруг засмеялись, я вздрогнула и огляделась. Оказывается, схватка уже закончилась, причём мы победили.
– Я бы на твоём месте на это не рассчитывала, ты всё равно очень красивый, – заявила я, шмыгнув носом. Ну вот почему я такая плакса, чуть что – и в слёзы?
Тан только чуть усмехнулся в ответ на мои слова, и я взяла его лицо в ладони и наклонилась к нему:
– Я понимаю, как тебя достали поклонницы, но, если не возражаешь, я тебя всё же немножко подлечу!
Сиреневые глаза засветились насмешливыми искорками:
– Когда это я возражал против твоих поцелуев, сестрица?
– Не припомню такого, – в тон подхихикнула я, мягко касаясь шрамов губами.
– А в губы? – разочарованно выдохнул мне в ухо Тан.
– Обойдёшься, извращенец! – прошипела я, продолжая лечебные процедуры и чувствуя, как заливаюсь краской. Я-то думала, у него это прошло! Что он свыкся с мыслью, что я – его сестра! Или он просто смеётся надо мной, зная, как я отреагирую?!
– А я так соскучился, – заныл этот мерзавец, обнимая меня и притягивая ближе.
– Я тоже! – буркнула я, отклоняясь, и осмотрела результат лечебных работ – вроде бы воспаление прошло и вообще, раны уже не такие бордовые.
– Мне гораздо лучше, – подтвердил Тан, глядя мне в глаза. Протянул руку, потрогал мой обруч и улыбнулся: – Эге, сестрёнка, да ты уже не принцесса, а королева!
– Да, такие дела, – пожала я плечами и сразу взяла быка за рога. – И мне нужны помощники. Ты даже не представляешь, как мне временами не хватает крепкого плеча, на которое можно опереться, и умного совета старшего брата!
Увы, попытка подлизаться не увенчалась успехом. Тан хмыкнул и невозмутимо сказал:
– По-моему, здесь от меня больше пользы. Мы тут партизаним потихоньку, – окружающие согласно закивали, а я подумала, оглядевшись, что они тут партизанят явно не «потихоньку», а с размахом. – Арсенал мы заняли первым делом. Ребят освободили, девчонки, правда, только вчера к нам пробились. Им непросто было из лап Челси выбраться…
Я поглядела на вооружённых до зубов «девчонок», и предложение спасти хотя бы слабых беззащитных женщин застряло у меня в горле невысказанным.
– В общем, ты можешь править спокойно. А что Челси будет не до тебя – это мы гарантируем! – завершил Тан и окружающие снова закивали, подтверждая его правоту.
– Я с вами остаюсь, – неожиданно выдал Федька, и я упала бы, если б не сидела уже на полу.
– Бросаешь меня?! Ты… диссидент! – обиделась я, запоздало сообразив, что это слово другое означает, но на банальное «предатель» я рисковала получить очередной тумак.
– Всё равно пользы от меня никакой на этих Советах! – неожиданно самокритично сказал Федька. – И не ругайся, Амир тебе что говорил? «Королевы не выражаются как…»
– Да знаю, – отмахнулась я. – Но здесь же опасно, как я тебя могу тут оставить?!
– Не волнуйся, мы за ним приглядим, – успокоил меня Тан.
– Сражается он неплохо, – заметила одна из «девчонок», небрежно помахивая здоровенным топором.
– Мы ещё подучим, – поддержал её смутно знакомый парень, стоящий рядом.
– В общем, я остаюсь, – подвёл Федька итог таким тоном, что я поняла: спорить бесполезно. И возмутилась, чувствуя себя брошенной:
– Чудесно! А ты, Слава, справляйся там одна, как хочешь!
– А Лад? – тут же вспомнил Тан.
– Ну, вдвоём, – буркнула я.
– Ни за что не поверю, что хоть один из наших остался в стороне, – заметил кто-то из окружающих.
– Ну… да, – признала я. – Там полно народу… Но братья – это другое! И вообще, это вы – мужчины, почему я должна сидеть на троне, принимать решения и подписывать указы!?
– Я знаю, у тебя это гораздо лучше получается, чем могло бы – у меня, – с безграничной уверенностью в своих словах сказал Тан и обезоруживающе мне улыбнулся.
– И у меня, – неожиданно признал Федька. – Так что иди обратно заниматься этой мурой, а мы тут продолжим сражаться с Челси.
Я мрачно посмотрела на братьев – типичные мужчины: всё сложное свалили на женщину, а самим лишь бы подраться! – и кивнула:
– Ладно. Пойду я тогда, – я вздохнула. – А то, чувствую, Лад мне устроит весёлую жизнь, если я опоздаю хотя бы на минутку.
– Стойте! – вдруг воскликнула ещё одна девушка. – А может, она остальных заберёт?
– Точно! – посветлел лицом брат, вставая с пола и поднимая меня. Тан объяснил мне: – У нас некоторые девушки сражаться не умеют, мы их оставляем внизу, когда совершаем вылазки. Но лучше им будет, конечно, вернуться. Мы пойдём за ними, – он обернулся к остальным: – А вы тут закончите пока.
Брат потянул меня к выходу из залы, в которой и происходило сражение, и мы поспешили по коридорам. Судя по тому, что я успевала увидеть, оглядываясь почти на бегу, башня Совета находилась в полуразрушенном состоянии: потолки во многих местах поддерживались сколоченными из разломанной мебели подпорками, некоторые проходы и вовсе были завалены.
– Челси не такой сильный маг, как ему бы хотелось, – злорадно заметил брат, заметив мой взгляд. – Башня сильно пострадала при перемещении. К сожалению, при этом погибли как враги, так и наши ребята. Но его приспешников – всё же больше. Главное, обвалы отрезали его от арсенала, и мы оказались там первыми. Ну а потом освободили наших ребят и остальных пленных. Организовали на нижних этажах базу сопротивления. А позавчера на нас вышли девушки – благодаря повреждениям башни, они нашли потайной ход и пробрались вниз. К сожалению, далеко не все, остальные всё ещё в лапах Челси и его дружков и подчинённых.
– А откуда они вообще там взялись? – не поняла я.
– Из гарема Челси и спален его соратников, – резко ответил брат.
– Ой, извини, – вырвалось у меня. Тан недоумённо на меня посмотрел:
– Ну что ты, я совсем не на тебя сержусь! Милая, я на тебя вообще сердиться не умею, – он наклонился и легонько поцеловал меня в щёку, усмехнулся: – Долечивать будешь?
– Тан, ты опять за старое?! – возмутилась я.
– Нет, я шучу, – брат весело потащил меня дальше, ухмыляясь. – А это и так теперь заживёт, нечего тебе жизнь на меня тратить!
– Ну-ну, – буркнула я и мстительно пообещала: – Я передам от тебя привет Сении!
– Сене? – на секунду удивился он и тут же спросил: – Как она там?
– Нормально. Мой личный специалист по ядам. Ждёт, скучает.
– Скоро буду, – в тон мне ответил Тан. – И зря ты мне на неё намекаешь, Сеня мне – как сестра!
– Твоя сестра – это я, – заметила я. – Только вот я не уверена, что мы вкладываем один и тот же смысл в это простое понятие…
– Такой вот парадокс, – усмехнулся Тан, останавливаясь. – Пришли.
На самом деле, пришли мы несколькими минутами позже – дважды отозвавшись на «Кто идёт?» и назвав пароли. Затем Тан представил меня пяти немного испуганным девушкам и крепко обнял на прощание:
– Береги себя, сестрёнка! За меня не волнуйся – как только у тебя более-менее всё наладится, мы вернёмся. За Фёдором я присмотрю. Так что спокойно разбирайся с государственными делами, мы не дадим Челси тебе мешать.
– Спасибо, – вздохнула я, ответно обнимая его.
А потом я сказала всем девушкам взяться за руки и сбиться в тесную стайку. Они буквально вжались друг в друга. Я взяла холодные ладошки крайних в свои, зажмурилась и пожелала оказаться в своей комнате – мне подумалось, что тащить их в дворец негуманно, после всего, что им там довелось пережить.
И Лада дома нет, чтобы ругать меня за опоздание. Зато наконец сама отругаю Алилу за её фокусы, из-за которых я и оказалась на троне и расхлёбываю теперь эту кашу!
