Текст книги "Долгая дорога к счастью (СИ)"

Автор книги: Наталья Соколина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

  – Ну что ж, давай, Бранден, перейдём в библиотеку и подумаем, как будем претворять в жизнь решения Совета.

  Бранден криво усмехнулся. Ну да, как всегда: Совет насоветовал, а они с Владетелем будут теперь сидеть сутками напролёт и ломать голову над тем, что и как сделать, при этом соблюдая хотя бы видимость того, что они действуют в духе принятых совместных решений. Бранден не раз предлагал, и в этом его поддерживал рьенн Тайрани, что Совет нужно распустить и не морочить себе голову. Всё равно будет так, как решит Владетель. Но Дэниар был против. Он считал, что участники военного Совета, решая (или думая, что решают) стратегически важные для Владетельства вопросы, повышают как самооценку, так и собственную важность и значимость в глазах подчинённых. Друзья переместились в библиотеку. Дэниар уселся на привычное место за столом для письма, Бранден разместился в кресле напротив.

  В этот раз на рассмотрение Совета Владетель выносил лишь один вопрос: как защитить границы от набегов кочевников. Предложений было немало. Внимания, на взгляд Дэниара, заслуживало два из них: первое – строить крепкие и надёжные заставы на своей восточной границе и второе – заставить Владетеля Келаврии тоже укреплять его границу с востока, так как кочевники, проникая с востока в Келаврию, затем разворачивались и нападали на пограничные дозоры Эристана с тыла. Теперь Дэниару и Брандену предстояло придумать, как заставить Героньена аль Ралаха не просто предпринять хоть что-то для защиты своей границы, а выстроить полноценные пограничные заставы. Конечно, Эристану было вполне по карману, как ни возмущался Главный счетовод, перекрыть свою границу с Келаврией. Но Дэниар и Бранден отлично понимали, что как только между владетельствами встанут заставы, это будет сигналом кочевникам, что Келаврия отдаётся им на разграбление. Ругаясь и проклиная пьяницу и бездельника Героньена, тем не менее, Дэниар и Бранден не могли решиться хладнокровно отдать на гибель и рабство тысячи мирных людей Келаврии. При этом оба они знали, что в казне Келаврии пусто и строить заставы её Владетелю не на что. Ситуация была тупиковая.

  Наконец Дэниар решился:

  – Бранден, собирайся, мы едем в Келаврию с официальным визитом.

  – Охо-хо, Дэн, неужели ты думаешь, что сможешь расшевелить заплесневелые мозги Героньена? Или ты на что-то надеешься?

  – Не знаю, это скорее жест отчаяния. Надо на него посмотреть вживую. Когда мы встречались с ним десять лет назад, он не был таким уж пропащим типом, хотя и тогда он уже был заядлым картёжником и здорово пил.

  – Да тебе было лишь 18. Ты только-только очухался после смерти отца и принял Владетельство, а Героньену было уже за сорок. Едва ли ты мог здраво судить о нём.

  – Ты прав, конечно. Да и он смотрел на меня, как на сопляка, цедил сквозь зубы и отвечал на вопросы в зависимости от желания. Ты не знаешь, Бранден, с кем он живёт?

  – Ну, вроде бы, у него есть жена и дочь. Сколько лет дочери, я не знаю, наверное, где-то около тридцати.

  – И что же, она не замужем?

  Бранден расхохотался.

  – Дэн, ну ты сам посуди: папаша промотал всё Владетельство, что осталось – вот-вот рассыплется. Наверняка всё приданое можно унести в одном сундуке. Я не знаю, какова была её мать в молодости, но Героньен, если ты не помнишь, чистый гроон, только по лесу шататься, людей пугать. Кто ж захочет породниться с такой семейкой!

  Владетель тяжко вздохнул, пододвинул к себе лист белой хорошей бумаги со своим гербом: два золочёных сказочных зверя, головы птичьи, с хищными изогнутыми клювами, туловища гроона, стоят на задних лапах, передними опираются на щит. На щите рисунок: алое сердце, владетельская корона и меч. Внизу извилистая красная лента, на ней надпись: "доблесть и честь". Стал писать письмо Героньену, напрашиваться в гости. Бранден заглядывал через плечо, подсказывал:

  – ты ему пообещай, что продуктов и вина ему привезём, а то ещё откажет. Главное, на вино и асхи нажимай, тогда точно не откажет.

  Наконец письмо написано, гонец в Кевларию отправлен. Дэниар с Бранденом стали собираться. Проблема – как по летней жаре довезти продукты? Продовольствия везти придётся много; вдвоём не поедешь, опасно, да и не солидно. Надо брать свиту. Решили взять пятьдесят воинов из числа личной гвардии. На такую ораву надо брать и продуктов соответственно, на Героньена надежда плохая, его люди, наверняка, сами впроголодь живут. Дэниар приказал готовить три десятка подвод.

   Сборы. Дорога в Келаврию.

  Наконец гонец вернулся с приглашением Героньена, и день отъезда настал. Ещё до восхода солнца в обширном дворе замка закипела работа. На подводы грузили огромные корзины с окороками, копчёными колбасами, копчёным и вяленым мясом, связками копченой птицы, лепёшками хлеба, обёрнутыми в широкие листья травы крипицы, позволяющими сохранить хлеб в свежем виде довольно долго. Мешки с крупой и фуражом для лошадей, корзины с посудой и котлами для приготовления пищи, корзины с овощами и приправами. Грузились бочонки с мёдом, винами и асхи, несколько корзин со сладостями – изделиями искусных Эристанских поваров, а также орехи в меду и фрукты. Дэниар собирался основательно, как и всё, что он делал. Наконец, с особой осторожностью, в переднюю подводу погрузили подарки Владетелю Келаврии и его семье. Героньену – дюжину кубков из драгоценного дженердийского стекла, покрытых тончайшей и затейливой гравировкой, изображающей сказочной красоты цветы. В серединку каждого цветка вставлен крохотный драгоценный камень, затейливо огранённый. На свету каждая грань сияла и светилась, как маленькое солнце. Стоили такие кубки баснословно дорого, изготавливались поштучно и только по заказу. Жене и дочери Дэниар хотел преподнести: ожерелье одной и браслет – другой. Все плетения из тончайшей золотой проволоки. Из неё же сделана оправа для драгоценных камней, коими украшены ожерелье и браслет. Кроме того, подозревая, что жена и дочь Владетеля Героньена не могут позволить себе наряды из дорогих тканей, Дэниар приказал погрузить два рулона аттахи нежнейших расцветок, розового и зелёного, а также несколько рулонов бархата тёплого светло-бежевого и бордового цвета. В последнюю очередь из ледника, который был сделан в одном из глубоких подвалов замка, дюжие работники выволокли целые туши быков. Туши замёрзли в камень. В огромные корзины уложили куски льда из ледника, на него положили мороженое мясо, сверху вновь покрыли льдом. Затем началась самая тяжёлая работа. Корзины стали укутывать в несколько слоёв: вначале ламати, вытканной вместе с нитями, изготовленными из каменного дерева, затем выделанными шкурами больших гроонов. Дэниар надеялся, что за четыре дня пути мясо не протухнет и его удастся благополучно довезти. На всём протяжении пути до границы с Келаврией жерендалы городов, где Владетель Эристана планировал заночевать, были предупреждены о прибытии обоза. Им предписывалось обеспечить размещение людей и лошадей, питание тем и другим и охрану обоза на время ночёвки. В ожидании прибытия Владетеля и его свиты лавочники и хозяева постоялых дворов пребывали в приподнятом настроении, надеясь на хорошую прибыль.

  Наконец, во второй половине дня, обоз тронулся. Капитан Норис разделил своих гвардейцев так, чтобы обоз был прикрыт ими со всех сторон. Дэниар, вместе с Бранденом, Норисом и десятком гвардейцев ехали впереди обоза. Норис всё время был в заботах: выслал вперёд дозор, проверил, не отстает ли кто. Приподнимаясь на стременах, пропускал обоз мимо себя, зорко вглядываясь в проезжающие мимо подводы.

  Гвардейцы были хороши. Все, как на подбор, высокие, статные, красивые, доспехи начищены, блестят, смотреть глазам больно, на шлемах плюмажи: у кого роскошные перья, а у кого и дамские шарфики из тончайшего аттахи. На поясе слева у каждого меч в ножнах, справа – кинжал, у многих за плечами арбалеты. Кони у гвардейцев одинаковые – гнедые красавцы, крупные, мощные боевые кони, приученные на поле боя биться вместе с хозяином. Они изгибали лебединые шеи, косились горячими карими глазами, гладкие шкуры блестели.

  Дэниар и Бранден ехали на таких же гнедых жеребцах, что и гвардейцы. И одеты они были неярко и неброско, ничем не отличаясь от остальных воинов. Вообще-то говоря, они не ждали никаких неприятностей на территории Эристана. На дорогах уже давненько было спокойно, а сами дороги выглядели совсем даже совсем неплохо. Грунтовые, они были широкими, лес по обочинам вырублен, глинистые участки подсыпаны мелким битым камнем. Дэниар по-хозяйски озирал окрестности, про себя прикидывая, что нужно сделать ещё.

  В самое жаркое время дня обоз становился на привал. Передовой дозор подыскивал в лесу подходящую поляну на берегу небольшой реки или озера. Подводы и люди размещались в густой тени деревьев, распрягали лошадей, отпуская их пастись на зелёной сочной траве. Пока в котлах варилась каша с мясом и приправами, гвардейцы по очереди, раздевшись догола, со свистом и гиком бросались в воду. Ближе к вечеру, когда спадала жара, быстро свёртывали стоянку и отправлялись дальше.

  Владетель почти не разговаривал. Его мучила неизвестность, неопределённость. Это состояние он ненавидел больше всего. Невозможность контролировать ситуацию, пребывать в зависимости от высокомерного и самоуверенного пропойцы – что может быть хуже? Бранден и Норис с разговорами не лезли, лишь поглядывали на него и сочувственно вздыхали.

   Келаврия.

  Наконец, после трёх ночёвок на территории Эристана, обоз ступил на землю Келаврии. Движение сразу замедлилось. Узкие разбитые дороги, вдоль них убогие деревеньки. Гвардейцы подтянулись, зорко смотрели по сторонам. Всё обошлось. Желающих напасть на обоз, охраняемый многочисленными и хорошо вооружёнными людьми, не было.

  Наконец, на исходе дня, впереди показался владетельский замок. Мрачная темно-серая громада возвышалась на невысоком холме, нависая над небольшим городком у его подножия. Замок был окружён стеной, в которой местами зияли огромные бреши не как результат военных действий, а из-за отсутствия присмотра. Камни вывалились, так как скрепляющий их раствор давно разрушился под воздействием дождя и ветра. Ров, окружающий замок, не чистился с незапамятных времён, и от застойной воды несло жутким зловонием. Четыре башни по углам замка имели жалкий и облезлый вид, служа напоминанием о былом величии и великолепии.

  Дэнниар вздохнул и, тронув коленями коня, направился во главе обоза к замку.

  Посмотрев на ржавый мост, перекинутый через ров, Норис поскакал к подводам, приказав возчикам увеличить расстояние между возами: он боялся, что хлипкое сооружение не выдержит и рухнет под тяжестью обоза. Подводы медленно втягивались во двор замка. Их ждали. На верхней ступени парадного входа, в окружении малочисленной челяди, стоял высокий, чрезвычайно толстый краснолицый мужчина, одетый в ярко-красную рубашку, на которую накинут необъятных размеров зелёный жилет, причудливо расшитый красным узором. Штаны в обтяжку из тонкой черной кожи, заправленные в короткие сапоги, на бычьей шее облезлая позолоченная цепь с гербом рода. Двойной подбородок, лежащий на груди, маленькие заплывшие глазки, тяжелое затруднённое дыхание, надменный и высокомерный взгляд – Владетель Келаврии собственной персоной.

  Обоз остановился. Гвардейцы быстро выстроились в шеренгу за спиной Дэниара. Он спрыгнул с коня, передал поводья Норису и легко пошагал к хозяину. К его удивлению, Героньен сошел с крыльца и двинулся к нему навстречу. И он улыбался! Приблизившись, Дэниар поклонился:

  – я, Владетель Эристона, Дэниар аль Беррон приветствую тебя, Героньен аль Ралах, Владетель Келаврии, да дарует тебе богиня Заренья благоденствие и процветание!

  Героньен с трудом ответно поклонился:

  -я, Владетель Келаврии, Героньен аль Ралах, рад видеть тебя, Владетель Эристона Дэниар аль Беррон в добром здравии и благополучии. Добро пожаловать в Келаврию!

  – Позволь представить тебе, Владетель Героньен, моих друзей и соратников: командующего войсками Эристана лорда Брандена аль Ораш и капитана моей личной гвардии рьенна Нориса.

  – Рад приветствовать вас, милорд, рьенн, и да будут милостивы к вам боги!

  Владетели ещё некоторое время обменивались цветистыми любезностями, до которых, впрочем, Владетель Эристона был не охоч, да и таланта попусту трепать языком, он не имел. Наконец Героньен пригласил высоких гостей в замок, заботу о гвардейцах и их лошадях взял на себя начальник стражи Героньена. Норис обещал присоединиться к владетелям и Брандену попозже, когда его люди будут устроены. Возчиками с подвод и двумя поварихами, которых привёз с собой Дэниар, занялась домоправительница. Ей же Героньен поручил организовать разгрузку подвод. Но прежде ей было приказано проводить гостей в их покои, дабы они могли умыться и привести себя в порядок перед ужином.

   Дэниар.

  Дэниар вошел в отведённые ему комнаты и застыл на месте. О боги, в его замке слуги жили в гораздо лучших условиях. Огромная, тёмная, мрачная комната, заставленная разномастной мебелью. Кокетливые диванчики и креслица, уместные, скорее, в дамской гостиной, соседствовали с громадным чёрным столом для письма, изготовленным из каменного дерева. К изящному маленькому столику светло-коричневого цвета на трёх, затейливо изогнутых ножках, придвинуто большое неудобное кресло, обтянутое потёртой рыжей кожей. На каменном полу, в центре комнаты, – небольшой ковёр. Когда-то тёмно-зелёного цвета с бежевой каймой и бежевыми узорами, ныне он был настолько затоптан и вытерт, что кое-где виднелась основа, а первоначальный цвет лишь угадывался. Тёмно-серые каменные стены стыдливо прятались за гобеленами, которых явно не хватало для того, чтобы скрыть грубо обработанный камень, и он выглядывал там и тут. Когда-то на гобеленах, предназначенных для мужских покоев, были изображены батальные сцены. Воины в железных доспехах рубились на мечах, реками лилась кровь, мчались и взвивались на дыбы горячие кони. Сейчас копоть, въевшаяся пыль и время сделали своё дело. От вытканных картин остались лишь мутные пятна. Дэниар осторожно прошёл к одному из четырёх окон, прорубленных в толще каменной стены, отодвинул тяжёлую вишнёвую штору, посмотрел вниз. С высоты третьего этажа отчётливо просматривался весь двор с сиротливо стоящими в центре его подводами. Около них бестолково суетились с десяток мужчин. Дэниар поморщился, подумал:

  -пожалуй, они не разгрузят подводы и к завтрашнему утру. Какой, всё же, бестолковый хозяин в Келаврии.

  Но покои надо бы осмотреть до конца. Он прошёл в соседнюю комнату, надо полагать, в спальню. Сразу бросилась в глаза большая кровать на возвышении в центре сравнительно небольшой комнаты. Как и в гостиной, преобладают тёмные тона. Тёмно-вишнёвый балдахин над кроватью, маленький коричневый коврик, несколько жёстких чёрных стульев из каменного дерева, те же гобелены на стенах. В одной из стен громадный камин, который недавно топили. По крайней мере, в спальне не было того промозглого холода, как в гостиной. Дэниар хмыкнул. При колоссальной высоте потолков, большой площади и при том, что из камина тепло, в основном, вылетает в трубу, топить покои замка каминами -пустая трата дров. У самого Владетеля Эристана в замке давно уже были выложены печи, которыми и отапливались покои в холодное время года.

  В дверь гостиной постучали, а затем она открылась и впустила Брандена. Ухмыляясь, он подошёл к Дэниару.

  – Ну, как тебе гостевые покои? Может, лучше к гвардейцам в казарму пойдём спать? Там наверняка тепло, казарма не в замке, во дворе.

  – Не привередничай, две ночи как-нибудь продержимся. Вон посмотри, они никак обоз разгрузить не могут.

  Бранден выглянул в окно, нахмурился:

  – они проквасят все продукты, которые мы сберегли за четыре дня пути.

  Вдруг он увидел Нориса, направлявшегося в замок. Бранден живо открыл окно и, перевесившись из него, закричал:

  – Норис, зови гвардейцев, надо помогать с разгрузкой!

  Норис кивнул, развернулся и быстро скрылся в казарме. Спустя несколько минут все пятьдесят гвардейцев высыпали во двор. Они успели снять доспехи, оставшись лишь в светлых полотняных рубашках, заправленных в чёрные тонкие шерстяные брюки. Отстранив работников Героньена, гвардейцы споро принялись разгружать подводы, снимать с них корзины и, под руководством почтенной домоправительницы и двух служанок ,уносить их в кладовые.

  Посмотрев несколько минут на работу своих людей, Дэниар сказал Брандену:

  -слушай, давай спустимся во двор, хоть посмотрим, как у него всё устроено. Я вижу конюшни, казарму и ещё какие-то строения. А что за замком?

  – Да что! Та же разрушенная стена, ну, может, ещё колоссальная помойка. Но пойдём, если хочешь. Заодно узнаем, как устроились наши люди.

  Заглянув, напоследок, в ещё одну дверь, за которой оказалась умывальня, Дэниар опять отметил отсталость и убожество замковых удобств.

  Решив, что будет разбираться со всем этим чуть позже, он вышел следом за Бранденом в холл третьего этажа.

  – А у тебя что в покоях?

  – Ну, у нас покои общие с Норисом, разница лишь в том, что в спальне две кровати. Остальное всё также.

  Во дворе замка Дэниар подошёл к разгружаемому обозу, понаблюдал, как слаженно движется работа. Нетронутой осталась лишь подвода с подарками.

  – Несите корзины с этой подводы ко мне в комнаты. Смотрите, осторожно, не заденьте где-нибудь за угол! – Распорядился Дэниар.

  Повернулся к Брандену:

  – ну что, пойдём?

  – Пошли, но вот мне что интересно, а где же наш гостеприимный хозяин? – Ирония в голосе Брандена не оставляла сомнений касательно его мнения о гостеприимстве Героньена.

  – И где же его жена и дочь?

  – Бра-а-нден, – укоризненно протянул Дэниар, – ну не могут высокородные дамы, как какие-нибудь простолюдинки выскакивать во двор и пялиться на приезжих мужчин. Нет, я думаю, они тихо, как мышки – которых тут, клянусь жилетом Героньена, наверняка кишмя кишит, -пробурчал Бранден,– так вот, они тихонечко стоят у окон в своих покоях и подсматривают за нами из-за штор. А Героньен ведь дал нам время привести себя в порядок, поэтому и не надоедает своим вниманием. Не расстраивайся, я думаю, за два дня мы наобщаемся с ним до тошноты.

  Друзья завернули за угол замка и, о чудо! Не ожидаемая помойка, нет, сад! С огромными деревьями в три обхвата, с густым цветущим кустарником, узкими тропинками, устремляющимися в сумеречные дебри. Зелёная трава, птичьи трели и шорох листьев в вышине от слабого ветерка. Покой и умиротворение, прохлада и аромат цветущих растений. Мужчины остановились, настолько неожиданным был этот запущенный и очаровательный в своём запустении сад. Они стояли у стены замка, на вершине пологого холма. Плавно, почти незаметно, сад опускался по склону холма вниз, где среди густой травы и кустарника поблескивала водная гладь небольшого пруда. Далеко за садом, на небольшом холме, возвышался красивый храм богини Зареньи. Дэниар узнал его по вычурной архитектуре и белому камню, из которого строились все храмы этой богини. Ему стало смешно: каменной замковой стены вокруг сада не было, рва тоже, лишь невысокая ограда каменной кладки отделяла сад от луга, на котором стоял храм. В ограде виднелась небольшая калитка.

  Неспешно приятели двинулись по тропинке вглубь. Прохлада манила, деревья обещали тень.

   Лориэнна.

  С самого утра Лориэнна не находила себе места. Уже не раз сбегала она в покои, предназначенные для высоких гостей. Камины были протоплены, чистое, накрахмаленное и отглаженное постельное бельё застлано. Она сама пересмотрела все простыни. Не приведите боги, если попадёт зачиненная простыня. Хотя бельё было из грубого полотна, зато тщательно простиранное и пахнущее свежестью.

  Кое-как проглотив обед, девушка побежала в парадную столовую, где будут накрывать к ужину. Так и есть! Домоправительница просмотрела тёмное пятно на скатерти, которая, конечно же, не была новой, но Лориэнна надеялась, что она хорошо выстирана. Скатерть пришлось спешно содрать со стола и послать недовольную служанку за чистой. В остальном, кажется, всё было хорошо. По крайней мере, тяжёлые чёрные и неудобные стулья из каменного дерева протёрты от пыли, тарелки и кубки промыты, столовые приборы начищены. Услышав шум, Лориэнна бросилась к окну. Во двор замка втягивался длиннющий обоз в окружении множества вооруженных воинов верхом на одинаковых красивых лошадях. Её сердце замерло. Взглядом она поискала Владетеля Эристана, но не нашла. Кое-как приведя своё скромное домашнее платье в порядок и поправив волосы, Лориэнна через боковые двери вышла в сад. Отец предупредил, что их с матерью он представит гостям за ужином.

  С бьющимся сердцем Лориэнна направилась к своим хризантемам. Она будет ухаживать за цветами и совершенно успокоится. Она думала, что, конечно, при их затворнической жизни приезд такого большого количества людей (хитрое подсознание лукаво шепнуло «молодых мужчин»), да, большого количества, не может не заинтересовать её, и в этом нет ничего плохого. Да, она твёрдо уверена, это всего лишь праздное любопытство. Никаких романтических мечтаний и надежд. Через два дня они уедут, и их замок снова будет жить прежней жизнью.

  Об этом ей подумалось как-то грустно, но Лориэнна решительно отбросила недостойные мысли.

  Голубые хризантемы немного подвяли. Дождя давно не было, и их следовало полить. Кроме того, у одного куста оголились корни, и их надо бы подсыпать землёй. Забота о цветах, ждущих её помощи, вытеснила мысли о гостях на задний план, и Лориэнна энергично взялась за дело. Вначале нужна земля. Вытащив из кустов припрятанное там ею ранее небольшое ведёрко, она прямо руками принялась накладывать в него землю с близлежащей заброшенной клумбы. Руки, конечно, будут грязными, но на берегу пруда она нашла небольшую ямку с мыльной глиной, которая великолепно отмывает любую грязь. Присев около хризантем, она принялась подсыпать землю, разравнивая её вокруг стеблей. Увлёкшись, она не сразу услышала приближающиеся шаги, а, повернув голову, увидала двух мужчин, которые неспешно подходили к ней.

  Один был высоким, худощавым. Широкие плечи, тонкая талия и узкие бёдра, на широком поясе длинный меч в ножнах. Он не был худым, скорее поджарым, гибкий и стройный, излучающий настороженное спокойствие. Тёмные волосы неровно и коротко обрезаны, закрывая ухо до середины. Грубоватые черты лица, открытый, решительный и смелый взгляд, прямой нос, густые тёмные брови вразлёт, твёрдо сжатые губы, сильный подбородок. Лориэнне было страшно на него смотреть, как на хищника, который, хоть и находится в клетке, но излучает опасность и угрозу.

  Второй был значительно ниже, у него было круглое улыбчивое лицо, небольшие, с хитринкой, глаза. Коренастый, ширококостый, рядом со своим товарищем он казался увальнем. Иссиня чёрные волосы были острижены очень коротко, как раз под воинский шлем. Курносый нос смотрелся простецки, и всё его лицо располагало к доверию. На поясе тоже меч. Лориэнна смотрела на него с удовольствием. Оба мужчины были одеты одинаково в светло-серые полотняные рубашки, заправленные в тонкие чёрные кожаные брюки. На ногах высокие, выше колен, мягкие черные же сапоги Лица у обоих гладко выбритые, загорелые. У коренастого правую бровь рассекал старый шрам. Небольшой, совсем его не портящий. Как ей казалось, им нет и тридцати.

  -Они только что спешились, не успели переодеться, – подумала Лориэнна..

  – Приветствуем вас, рьенна. – Они остановились и поклонились ей.

  Выпрямившись, Лориэнна попыталась приветствовать незнакомцев изящным реверансом, но стоящее рядом ведро с землёй не позволило красиво присесть, а руками, вымазанными землёй, было невозможно слегка подхватить длинный подол платья. В результате Лориэнна опозорилась. Её реверанс смахивал на топтание курицы-наседки на гнезде. В довершение всего, смутившись и растерявшись, Лориэнна забыла про землю у неё на руках и украдкой, как ей казалось, смахнула капельку пота, которая выступила у неё под нижней губой. Мужчины, до этого вежливо улыбавшиеся ей, расхохотались, чем смутили её окончательно.

  – Простите нас рьенна, и не обижайтесь, – улыбаясь, сказал высокий, – позвольте, я сотру у вас с лица землю, которой вы испачкались?

  – Благодарю вас, милорд,– холодно ответила Лориэнна, но, представив, как смешно она выглядит с грязной полосой на лице, не выдержала и прыснула. Платка у неё, конечно же, не было, да и некуда его положить, ведь у платья нет карманов. Положение спас коренастый, вынув платок из кармана брюк, он молча подал его Лориэнне.

  -Поскольку нас некому представить, позвольте, мы сами представимся вам, – продолжал высокий, – меня зовут Дэн, а моего товарища Бран. Позволено ли мне поинтересоваться вашим именем, рьенна?

  – Меня зовут,– Лориэнна замялась, не желая называться своим именем. Видно же, что это простые воины из свиты Владетеля Эристана. Ни к чему им знать, что она дочь хозяина замка,– меня зовут Мелиза, назвалась она именем горничной матери.

  – Какие прелестные цветы,– опять высокий, Дэн, – я в первый раз вижу такую изумительную расцветку, а ты, Бран?

  Бранден с изумлением посмотрел на Владетеля Эристана. Что это с ним? Откуда это сюсюканье и подхалимские нотки в голосе? А девчонка-то и не смотрит на него, всё глаза отводит. И имя соврала, вроде.

  – Бран, ты меня слышишь? – И опять девчонке:

  – мой друг, похоже, тоже поражён неземной красотой этих цветов. А сам глаз не сводит с Мелизы. Ну и ну.

  – Да, Дэн, конечно, я полностью с тобой согласен. Действительно, изумительные хризантемы.

  – Ах, это хризантемы, никогда бы не подумал! – Это опять спятивший Владетель. А улыбается-то как!

  Лориэнна решила, что цветы всё же надо полить. Извинившись и подхватив ведёрко, она направилась к пруду, подумав, что заодно и руки можно помыть. Не успела сделать и двух шагов, её нагнал Дэн, забрал ведёрко:

  – позвольте, рьенна Мелиза, я помогу вам.

  Лориэнна и Дэн вместе подошли к пруду. Галантный кавалер козликом вспрыгнул на высокий камень, торчащий у берега, зачерпнул воды и вернулся к Мелизе. Не поднимая головы, та тихонько проговорила:

  – я хотела сначала вымыть руки...

   Бранден.

  С иронической усмешкой наблюдал Бранден, как Дэниар рассыпается в любезностях перед не то дочкой, не то внучкой садовника. Скромное платье из грубого полотна, дешёвая соломенная шляпка, работа в саду не позволяли думать о ней иначе.

  А между тем Дэниар развлекал Мелизу россказнями о весёлых и забавных происшествиях, приключившихся с ними по дороге в Келаврию. При этом он успевал сбегать за мыльной глиной, намылить ручки Мелизы, позволить ей самой потереть их в ведре с водой, сбегать за чистой водой, чтобы смыть пену, а затем принести ещё одно ведро воды и тщательно и аккуратно полить хризантемы, за что удостоился приглашения работать в саду на постоянной основе. Конечно, это было сказано в шутку, и мальчик с девочкой весело посмеялись!

  А потом Мелиза повела их на другой пруд, где прямо в воде росли совершенно фантастические цветы, к сожалению, далеко от берега. И тогда, бесспорно рехнувшийся Владетель Эристана полез, в чём был, в воду, доплыл до цветов и нарвал их целую охапку. Когда он торжественно преподнёс цветы девушке, та зарделась от удовольствия. А Дэниар, с которого ручьём текла вода, был похож на...на... . У Брандона не находилось слов, которыми бы он обозвал приятеля. А Мелиза-то перестала прятать от Дэна глазки и нет – нет, да и глянет на него с интересом.

  Дэн был просто счастлив и шутил, что именно купания ему и не хватало после столь жаркой и пыльной дороги. Мелиза смеялась, глядя на мокрого воина.

  Но время двигалось к ужину, и Лориэнна не знала, как улизнуть, чтобы мужчины не догадались, что ей надо в замок. Положение спас Бран, который в категоричной форме заявил, что Дэну необходимо переодеться в сухую одежду.

  Дэниар и Бранден стояли перед девушкой, и Владетель чувствовал, что просто не в силах с ней расстаться.

  – Рьенна Мелиза, могу ли я надеяться увидеть вас здесь завтра? -

  – Я не знаю, милорд,– девчонка кокетничала с Владетелем! Пусть неумело, но Бранден видел, что она поддразнивает Дэниара. Ах ты, малявка!

  – Благодарю вас, рьенны, за помощь. – В этот раз реверанс получился, как надо. – Всего вам доброго.– И Мелиза исчезла в зарослях.

  Повернувшись, друзья медленно направились к замку.

  – Ну, и что это было?– Не выдержал Бранден. Заглянув в лицо другу, он увидел улыбку! Тот шёл и улыбался, как малолетний идиот! – Дэн, очнись, наконец! Ты что, намерен в кратчайшие сроки соблазнить эту девочку? И что потом? Что с ней дальше будет? Пусть она дочь или внучка садовника, но она хорошая и простодушная девушка и, вполне возможно, уже приглянулась какому-нибудь хорошему парню, конюху или пекарю. Она выйдет за него замуж, родит ему детей и будет счастлива с ним. А что можешь дать ей ты? Увезёшь с собой? Сделаешь игрушкой на год-два и искалечишь ей жизнь? Дэн, да ты не слушаешь меня?!

  – Я не хочу, чтобы она выходила замуж за пекаря или конюха.

  Завтра, я надеюсь, ты придёшь в себя и займёшься делами, сердцеед. – Фыркнул Бранден.

  Они вступили в замок и поднялись на третий этаж. До ужина оставалось совсем немного времени, и необходимо было переодеться и подготовить подарки для вручения. Не помешала бы ещё и лохань с тёплой водой, которую Дэниар видел в умывальной.

   Дэниар,

  Дэниар и Бранден медленно углублялись в сад. Тропинка прихотливо извивалась, тишина, покой, умиротворение окутали их. Птичьи голоса не звучали диссонансом, а как бы подчёркивали тишину. Вдалеке мелькнуло что-то светлое, и оно двигалось. Друзья ускорили шаги, и вышли на небольшую полянку. У кустов с крупными голубыми цветами присела молоденькая девушка. Увидев подходивших мужчин, она выпрямилась. Те сдержанно поклонились:

  – приветствуем вас, рьенна, – сказал Дэниар.

  Он внимательно разглядывал девушку. Круглые бровки над большими ясными чистыми глазами, большеротая, с мягко очерченными, чуть полноватыми губами, маленьким, упрямо вздёрнутым подбородком. Пушистые русые волосы заплетены в толстую длинную косу. Нежная, чуть тронутая загаром кожа, доверчивый, немного испуганный взгляд. Когда выпрямилась, оказалась тоненькой, невысокой. Дэниару по плечо. Небольшая грудь, тонкая талия, плавная линия нешироких бёдер. Попыталась присесть в реверансе, но помешало рядом стоящее ведро с землёй: девушка чуть не упала. Дэниар дёрнулся подхватить, поддержать, но во-время остановился: нельзя, неизвестно, что подумает. Он мельком подумал, что она имеет отношение к садовникам, видимо, работает вместе с ними, а может быть, приходится кому-то из них дочерью. По крайней мере, одета она очень скромно, да и в земле копается, вон руки какие грязные.