Текст книги "Предавая любовь (СИ)"

Автор книги: Наталья Самсонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– Поцелуй? Вы пихали языки друг другу в…

– Лайра, – укоризненно сказала я, – мы одеты. Все прилично. Давайте уже оставим эту тему.

Брок приобнял меня за плечи и поцеловал в макушку. А я прижалась к нему. Так что Лайре оставалось только фыркнуть, закатить глаза и выйти. Кстати, зашедший вместо нее Лир выглядел вполне себе обычно. Никаких красных пятен.

– Хм, а где же пламенеющие уши?

– Поверь, я видел куда более развратные вещи, – фыркнул парень. – Просто кое-кто схватил меня ногтями за ухо.

Он повернулся другой стороной и продемонстрировал нам опухшее, красное ухо.

– Фотографировал? – тут же прищурился Брок.

– А то. Отличная сцена, кстати.

– Чудно, – промурлыкала я и потерлась щекой о плечо Брока. – Ты не против, любимый?

– Я знал, с кем связывался, – хмыкнул Ламертан. – Надеюсь, когда-нибудь это закончится?

– Нам нужно привлечь к журналу первичную аудиторию, – я пожала плечами. – Я не собираюсь всю оставшуюся жизнь выворачивать личное на камеру.

За это я получила еще один быстрый, мимолетный поцелуй Брока и трагичное Лира:

– И как мне делать имя?

Правда, в последнее я не очень-то верила. Лайра обмолвилась, что парень по ночам выбирается на крышу и лежит там часами. С камерой Алеззи. Нам даже начало казаться, что они были знакомы чуть лучше, чем об этом известно. Но лезть к Лиру в душу никто не собирался. Даже если их с Алеззи ориентиры были сбиты и указывали друг на друга… Кто мы такие, чтобы добивать и без того несчастного паренька?

Хотя, вряд ли они были парой. В нашем мире это очень, очень осуждается. Бр-р, не о том думаю.

Под чутким руководством Брока мы готовились к засаде.

– Камера показывает, что Кортклифф покинул свою берлогу. Судя по записанным кадрам, он живет там уже двое суток, – отрывисто говорил Ламертан. – Наша задача проникнуть в его квартиру и затаиться.

– Тиль, на твое имя пришла повестка в суд, – в комнату, сверкая глазами ворвалась какая-то моделька. – Я расписалась за тебя. То есть за то, что передам тебе.

– Вик, кто это? – спросила я.

– Одна из моих бывших моделей, – коротко ответил мой друг. – Принесла? Все, можешь идти собирать вещи. Предательства я не прощаю, а до каждого, живущего здесь, было донесено – официально здесь Тильсы нет.

Девчонка без убралась из кабинета без единого возражения.

– Далеко пойдет, – это мы с Лайрой произнесли в унисон.

– Кто б сомневался. Так-так, ого. Закрывают дело о смерти Алеззи.

– Как?! – это выдохнули все мы.

Конверт перехватил Лир, а у него его отобрал мой агент.

– Несчастный случай, – криво усмехнулся Вик. – Брок, ты можешь что-то об этом узнать?

Он коротко кивнул, взял смартфон и вышел. Следом за ним вышла Лайра.

– Я была в его гостиной, – сглотнув, выдавила я. – Там кровь впиталась в ковер. Что за бред?

Ответом мне была тишина. Лайра подала белому до синевы Лиру бутылку воды. А минуть через десять пришел Брок.

– Анализы показали наличие в коньяке мощных седативов. Не в бутылке, а именно на стенках бокала жертвы. Видео с камеры показало открытую дверь и дикое животное вошедшее внутрь.

– Только я вижу нитки, торчащие из этого дела? – хрипло спросил Лир.

– Все видят, – коротко ответил Брок. – И от этого мне еще страшней за Тиль. Штерна тоже могут убрать, но его как-то не слишком жаль. Да и оборотень большой мальчик, отобьется.

– Что ж, Тильса Ферран-Толминсон по-прежнему принадлежит мне, а значит на суде вместо нее поприсутствую я, – коротко произнес Вик. – Понятно, что они хотят все провернуть в одно время: скандальный суд и миг торжества в виде отмены поправки. Таким образом никто не возмутится закрытым делом.

– Я возмущусь, – зло произнес Лир.

Мы с Броком переглянулись и поняли, что теряем парня. Его сожрут и даже не подавятся.

– Так, как сказал Вик, действуем по-прежнему плану, – внушительно произнес Ламертан.

– А смысл? – так же ершисто спросил Лир.

– Отменить новый закон можно в течение трех дней с момента его принятия, – произнес Вик. – Чтобы удовлетворить всех, вы поступите так: поймаете Кортклиффа, выбьете из него признание и закроете в подвале на трое суток. Я сделаю все, чтобы дело отправили на доследование. В конце концов, пусть поймают дикое животное. Только вдумайтесь, ведь по городу может бродить зверь-убийца.

– Которого нет, – скептически сощурился Лир.

– Мы это знаем, а публика – нет. И еще вот такой пассаж: «Если мы сейчас закроем дело, то где гарантия, что власть найдет опасного зверя? В следующий раз его жертвой падет кто-то менее известный, а это гарантия того, что дело даже не будет открыто».

– Так, а почему Тильса не придет в суд? – спросил Брок. – Ты можешь ее заменить только имея на руках…

Брока перебила вернувшаяся Лайра:

– Справку от лечащего врача. Бедная девочка слегла от переживаний.

– Они единый организм, – усмехнулась я и подпихнула Брока локтем. – И мы такими станем.

– Хорошо, – ничуть не испугался Ламертан. – Меня это не пугает.

За это он получил крепкий поцелуй от меня и одобрительный возглас от Лайры и Вика.

– Ну что? Мы сейчас будем круто собираться? – с нетерпением спросил Лир. – У меня есть хороший нож.

– А пользоваться ты им умеешь? – с интересом спросил Брок.

– Лир, мы не будем вступать в драку, – вмешалась я. – Он нужен нам живой, говорящий и без видимых следов побоев. Помнишь? Подержим его пару дней и предоставим суду.

– Давайте вы его вначале поймаете, – закатила глаза Лайра. – А то еще немного, и начнете спорить, чем кормить пленника.

– Кстати да, чем мы его будем кормить? – призадумалась я.

– Ничем, – буркнул Лир, – воды оставим, и пусть его.

– Могут расценить как пытки, – вздохнула я и пошла собираться.

По счастью, Лайра успела снарядить кого-то из моделек ко мне домой. И сейчас у меня было две спортивные сумки вещей и обуви. Так что серые джинсы, синяя футболка и кепка со стразами сделали меня обычной девчонкой. Беда только в том, что девочки не взяли ни единой пары кроссовок, так что пришлось надевать босоножки на платформе.

Лир вырядился как опасное дитя рабочих окраин – темные рваные джинсы, насыщенно-синее худи, черная кепка. И капюшон худи был натянут на кепку. Мне вдруг пришло в голову, что наш будущий великий фотограф не так и прост. Можно ли остаться цветочком, живя среди сорняков? Ой вряд ли. Внутри меня тоже до сих пор живет мелкая и гадкая девчонка, с которой синяки не сходили неделями. И которая мастерски умела таскать соперниц за волосы.

Но все мысли о будущем померкли, когда я увидела Брока. Он вышел в черных грубых штанах военного кроя и черной футболке. И если штаны, как и положено, были довольно свободны, то футболка… Казалось, она вот-вот треснет на широких плечах. Или на грудной клетке. Или… Признаюсь, я замерла, рассматривая своего мужчину. Я и раньше восхищалась его мужественностью, но сегодня это было нечто невообразимое. Или это из-за сбруи с оружием? Никогда не могла запомнить, как она правильно называется.

Широкая бесформенная куртка скрыла оружие Брока и его же фигуру. Он резко стал одним из тысяч столичных работяг.

– Выделяешься, – хмыкнул Лир. – Губы ярче накрась. За местную сойдешь.

– У меня есть ядрено-синие тени, – фыркнула я.

– За местную, а не за только приехавшую, – в тон мне ответил Лир. – Давайте уже грузиться в машину.

Брок кивнул и, подойдя к суизи, открыл для меня двери. Затем он обошел машину и сел за руль.

На самом деле я нервничала. Раньше если Брок и брал с собой оружие, то я его не видела. А сейчас он был похож на героя дорогого боевика – скрытен, вооружен и очень опасен. Да и Лир тоже показал нам совсем другое лицо.

– У меня все под контролем, – успокаивающе произнес Ламертан и положил руку мне на бедро.

Машину мы оставили на платной стоянке в трех кварталах от адреса. Брок зашел в магазин и взял нам по банке дешевого пива.

– Идем спокойно, медленно. Нам торопиться некуда. Я выгуливаю свою крошку и ее братика, – Брок нарочито ущипнул меня за задницу и подмигнул, – обычная семейка.

– Только кто с утра пьет пиво? – вздохнула и взяла отвратительно воняющую банку.

– Пф, оглянись, – закатил глаза мой «братик».

Сначала я не поняла, но после начала замечать такие же группки как и наша. С пивом, снэками или сигаретами.

– Но почему? Утро же?

– Для кого-то вечер, – пояснил Лир. – Здесь народ в основном работает на предприятиях, вон, видишь трубы? А те работают по собственному графику. И на общепринятое понятие день-вечер здесь всем плевать. Утро начинается с работы. Все, что после работы – вечер.

– Ясно, – я уткнулась взглядом в свою банку.

А ведь быстро я забыла свое прошлое. Мать так же вкалывала. Ложилась спать где-то в середине дня, вставала ближе к ночи и шла на работу.

Прошлое таращилось на меня из грязных подворотен, из мутных окон подъездов. Из луж с топливной пленкой.

– Ты притихла, – окликнул меня Лир.

– В детство вернулась, – отозвалась я. – Думала, забыто. Ан нет, вот оно.

– Такое не забывается, – хмыкнул Брок. – Что? Я тоже дитя неблагополучного района. Но хуже от этого не становлюсь.

Дом, в котором затаился Кортклифф, стоял в притирку к заброшенной стройке. Нам это было на руку.

– И ему тоже, – улыбнулся Брок, видя мою радость. – Если Кортклифф не дурак, то он все здесь осмотрел. А может даже приплатил местным.

– Но он один, а нас трое, – уверенно сказала я.

– Да, он один.

Мы зашли в подъезд и поднялись на этаж выше квартиры Кортклиффа. Вернее, поднялись мы с Лиром, а Брок, залепив жвачкой дверные глазки соседей, вскрыл замок.

Будущий великий фотограф спокойно попивал пиво, а я свою банку просто вертела в руках. И смотрела на стройку. Если открыть окно, то можно было допрыгнуть до заброшенных лесов. Причем не особенно напрягаясь. Видимо, потому ее и забросили. Жители взбунтовались и даже смогли отстоять свои права на солнечный свет.

– Отдай, если не будешь.

– Бери. Зачем мы здесь? Если толку от нас нет?

Хмыкнув, Лир поставил на подоконник опустевшую банку и сделал хороший глоток из моей.

– Затем, что если бы он оставил нас дома… Лично я бы там не остался. И пошел геройствовать.

– А я пошла бы с тобой, – признала я.

– А так вы под присмотром, – хмыкнул Брок, возвращение которого мы пропустили.

Он встал впритирку ко мне и широко улыбнулся:

– Готовы скучать часов пять-шесть? Лир, иди за пивом и чипсами.

– Мы будем пить? – ужаснулась я. – На ответственном задании?

– Нет, но пакет с банками должен быть. Иначе мы будем выглядеть крайне подозрительно.

И мы на самом деле заскучали. Нет, первые часа два мы пытались развлекать друг друга историями из жизни. Но потом Брок это пресек – не все истории можно было рассказывать. Тогда мы играли в имена. А потом просто молчали. Лир вздыхал, косился на пиво и вновь вздыхал.

– Есть, – вдруг произнес Брок. – Не смотрите.

Внизу раздался хлопок подъездной двери и я вздрогнула. Кажется, мы вот-вот начнем совершать противоправные деяния. Что-то мне немного поплохело.

– Будем брать его внутри квартиры, – напомнил Брок. – Я блокировал окна. Сразу он этого не заметит.

– Мы помним, – эхом откликнулся Лир. – А у дверей его брать нельзя. Скорее всего, он ожидает нападения.

– Молодцы.

Брок крепко обнимал меня, а я чутко вслушивалась в шаги Кортклиффа. Этаж, еще этаж, еще.

– Брок, там кто-то еще идет, – выдохнула я.

– Я не слышу, – ответил Ламертан.

– Ну, я тоже не очень уверена, но…

– А ну стоять! – грозный, узнаваемый рык, затем шипение распылителя, скулеж и звон разбитого стекла.

– Штерн, твою мать! Кусок бездарного, бесполезного дерьма, – выкрикнул Лир.

– За ним! – оборвал Лира Ламертан.

Окно распахнулось моментально и мы, один за другим, перепрыгнули на трухлявые леса. Воистину, это было как в кино – Брок в последний момент успел сдернуть Лира с разваливающихся досок.

– Туда! – я сработала вместо навигатора.

Погоня по заброшенной и местами загаженной стройке достойна баллады. Особенно, если главная героиня с утра обула босоножки на платформе.

– Лир! Я могу доверить тебе свою жизнь? – на бегу спросила я.

– Клянусь! – крикнул парень.

И в эту же секунду я перетекла в свой второй облик. Пораженно-матерный возглас Лира остался позади. Я летела вперед так быстро, как может мчаться только очень злая и сосредоточенная псина.

Нам удалось не дать Кортклиффу свернуть, и мы все вылетели на верхнюю площадку. Грозно вздыбив шерсть и оскалившись я медленно наступала на него.

– Тебе лучше сдаться, Кортклифф, – внушительно произнес Ламертан.

А я понимала, что укусить злодея не выйдет – его кожа была красной, пятнистой, воспаленной. И местами пересохшей. В общем, может настоящая собака бы и не побрезговала, а вот я такую пакость в рот не потащу.

– Я не дамся, – хрипло произнес Кортклифф. – Смерть Алеззи не пройдет в пустую.

– Мы приведем тебя в суд, – уверенно ответил Брок, – через трое суток от принятия поправки. Я не собираюсь давать чинушам повода отыграть назад столь важный закон. Но и ты от возмездия не уйдешь.

Наш злодей расслабился, чуть ссутулился и коротко усмехнулся:

– Да я и не против возмездия.

Я выдохнула. Никого кусать не придется. Жалеть мерзавца я не стану, но… но поневоле начинаю его уважать. Он поставил цель и не посчитался ни с чем и ни с кем. Даже с самим собой. Безумец.

Брок надел на Кортклиффа наручники и мы начали обратный путь. Я не спешила превращаться обратно – во-первых, чувствовала, что слишком рано, а во-вторых, доверять Кортклиффу – верх идиотизма.

А еще мне придется объясниться с Броком. Интересно, если я скажу ему, что обратилась случайно – он поверит? Нет, не то чтобы я тайком пыталась освоить свой второй облик, но… Но так оно и было. Я перерыла интернет и украдкой изучала себя.

– Дома поговорим, – внушительно произнес Ламертан.

Мы были на втором этаже, проходили мимо разрушенной лестницы. В произошедшем дальше была и моя вина – я не почувствовала Штерна. Его звериный облик вонял, но еще сильнее смердело это место.

Все случилось за доли секунды. Огромный черный волк выскочил перед нами, Лир вскрикнул, Брок выхватил оружие, я присела на задницу, а Кортклифф оступился. Он не упал в дыру в полу, нет. Он рухнул назад, на спину.

– Штерн, – коротко произнес Брок.

Я с ужасом смотрела на торчащую из груди Кортклиффа арматуру. А он… он даже не закричал. Только криво улыбнулся:

– Вот и кара. Жаль, я не смогу увидеть Алеззи и попросить у него прощения. Первый настоящий друг за последние годы… и я его убил.

Штерн перевоплотился в человека и нагнулся над Кортклиффом:

– Тебе не удастся сдохнуть. Ты предстанешь перед судом. Сегодня.

– А тебя и твоего дружка я ненавижу больше всего, – криво усмехнулся тот. – Но его я убил, а тебе испортил жизнь.

Он умер неожиданно. На полуслове. И только когда приехали вызванные Броком специалисты, мы увидели, что арматурина была не одна.

– У него должен был быть заказчик, – с яростью произнес Штерн.

Ламертан повернулся к нему и с презрением произнес:

– И мы бы это узнали. Но ты испортил абсолютно все.

Криво усмехнувшись Штерн произнес:

– Вы бы притащили его в суд… когда? Через неделю? Думаешь, я просто буду сидеть сложа руки и наблюдать, как ты забираешь мою собственность? Определенная группа оборотней ведет это дело. Мы были на шаг впереди вас.

– Но все просрали, – хмыкнул Лир и достал откуда-то банку пива. – Молодцы.

Штерн дернулся в его сторону и тут же отшатнулся – Брок направил на него пистолет.

– Прочь.

– Где ты оставил Тиль?

Я яростно почесалась, делая вид, что на грязном полу сидит самая обычная псина.

– В безопасном месте.

Оборотень некоторое гипнотизировал нас немигающим взглядом, затем развернулся и ушел. Правда, далеко отойти ему не удалось – один из сотрудников полиции попросил его пройти за ним. И оборотень, нервно потерев шею, покорился.

– А как он перевоплотился? У него же был ошейник? – Лир вопросительно посмотрел на Брока.

– Я думаю, что ребята из конторы тоже очень этим заинтересуются. Потому что ошейника на нем я не заметил, – усмехнулся Ламертан. – Но гораздо интереснее, что Кортклифф узнал Штерна. И ненавидел его друга.

Я согласно гавкнула. Ненависть Кортклиффа была направлена не на нас, а на Штерна. Держу пари, что злодей мог подстрелить либо меня, либо Лира. Но он даже не пытался нападать. Только убегал.

– Вряд ли у таких бывают друзья, – хмыкнул Лир. – Подельники.

– Так, Лир, ты берешь мою Девочку, псина со мной уже пару лет, – Брок выразительно подергал бровью. – И спускаешься с ней вниз.

И позднее, глядя как Лир и Брок старательно отвечают на вопросы, я радовалась тому, что превратилась в собаку. Ровно до тех пор, пока Брока не спросили, куда я делась. Ведь на паре камер мы засветились втроем.

– Отправил в безопасное место. Кортклиффа она не видела, говорить не о чем, – коротко ответил Ламертан.

При этом он опустил руку и потрепал меня за ушами. О-ох, я и не знала, что это так приятно. Как-то теперь даже стыдно перед соседским псом. М-м-м, теперь всегда буду его чесать.

Нас отпустили только через три часа. А потом еще минут десять Брок ругался на входе в центр – пришлось вызывать Вика. Тот, смерив меня долгим взглядом, приказал пропустить. Пояснил, что псина – модель для фотосъемок.

Томная дева за стойкой закатила глаза и надула губки. Я прям услышала ее мысли: возьмите меня, я лучше собаки. Вик такие вещи привычно игнорировал.

Подниматься на скоростном лифте, будучи собакой, очень страшно. Шерсть непроизвольно встает на дыбы. И только надежная крепкая рука Пары удерживает от позорного скулежа.

– Верните Тильсе человечий вид и все в кабинет, – коротко произнес Вик.

– Что-то срочное? – потянулся Брок.

– Не слишком, но все же поторопитесь, – чуть смягчился Вик.

Жесткий пол раздражал – длинные когти громко цокали, я постоянно оскальзывалась, а Брок посмеивался. Хоть я и ясно чувствовала его недовольство.

Закрыв дверь, он привалился к ней спиной и сложил руки на груди.

«Почему ты молчишь, Тиль?»

«Не было необходимости в разговорах», – солгала я. И сразу почувствовала, что он распознал мою ложь.

Я не боялась превращаться. И даже не стала просить Брока отвернуться. Просто легла на пузо, положила морду на лапы, закрыла глаза и начала вспоминать себя-человека. Постепенно. Как бы наращивать человеческое восприятие на звериный разум.

В этот раз я обратилась без боли.

– Я видел, как превращаются оборотни – хрустят кости, лезет шерсть, – задумчиво протянул Брок. – А ты как дымкой подернулась и уже человек. В соблазнительной позе.

– Так я и не оборотень, – я встала и словно невзначай потянулась, демонстрируя свое тело.

– Но в случае чего, это будет невозможно доказать, – криво усмехнулся Ламертан и поймал меня в объятия. – Я тебя не отдам. Надо будет – убью.

– Меня?

– Его. Одевайся, а то Вик там по потолку бегает. Он беспокоится за тебя.

Я вытащила светлое нижнее белье, короткие джинсовые шортики и голубую футболку без принта. Одеваясь, я искренне жалела о потере удобных босоножек. Но с другой стороны, по дому можно и босиком походить. А у Вика я как дома.

– Мы с ним через многое прошли. Он однажды стоял на краю разорения. Конкуренты и все дела. Я не поняла, как это случилось, но ему стало нечем мне платить. И не только мне. Модельки разбежались, помощники – тоже. А я осталась. Мы тогда вместе, вскладчину наскребли на гонорар для Алеззи. И то, это была очень скромная сумма. Он мог отказаться. Но не стал.

– Золотая девочка? Этот фотопроект вернул Вика на арену, – припомнил Брок.

– Да. Мне было тяжело, я никогда не была до такой степени обнаженной. И пусть на снимках не видны интимные части тела, но перед Алеззи-то я была совсем голой. Он умел успокаивать, – вздохнула я. – И эти же снимки мне в лицо бросил Штерн.

– Тебе пришлось тяжело, – сочувственно произнес Брок.

– Я ни о чем не жалею. А о том, что меня могут приравнять к оборотням… Да и пусть. Мы все равно будем вместе. Ты и я. У меня не будет детей ни от кого, кроме тебя.

– Ты еще и анализы успела сдать? – нахмурился Брок.

Я рассмеялась и быстро заплела косу. Затем нежно-нежно коснулась губами его губ и прошептала:

– Вовсе нет. Я просто это знаю. Так же как знала, что смогу перевоплотиться. Засыпая и просыпаясь я понемногу узнаю о себе новое.

– Мое маленькое чудо, – усмехнулся Брок и обнял меня. – Идем.

Но я вывернулась и, обхватив его сильные предплечья, спросила:

– У нас точно все в порядке? Я не… я не идеал. То есть, нет, внешне я, конечно, супер. Но по итогу-то у тебя со мной столько проблем. И вообще, я не человек и не оборотень. Непонятная, мать ее, зверушка.

Говоря все это, я отвернулась. Как бы сильно я ни любила, как бы мне ни было больно… Я обязана дать Броку шанс отказаться. У меня его не было. Ни со Штерном – он взял все силой, ни с самим Броком – я успела проникнуться к нему до образования связи.

Старательно сдерживая дрожь и не позволяя горечи вылиться слезами, я ждала, что он скажет. Я все смогу выдержать. Все.

Тишина за спиной пугала.

– Повернись, Тиль.

– Нет.

– Повернись.

– Нет.

– Хорошо, я обойду, – он мягко усмехнулся. – Тиль, ты забыла? Я впаялся в эти узы, в тебя, сердце мое, задолго до того, как ты узнала кто такой Брок Ламертан. Я полюбил тебя. Вначале – из-за уз. Не мог находиться вдали от тебя. И понять ничего не мог. Тиль, я раскопал свою родню до восьмого колена.

А я просто грелась в теплых объятиях, дышала родным запахом и пыталась слушать.

– Я ведь абсолютный, стопроцентный человек. Других в контору и не берут. Тиль, ты меня слушаешь?

– Я тебя люблю, – тихо ответила я. – Просто люблю и все.

– Вот и славно. Тиль, ты нужна мне. Очень. Целиком и полностью. Ты поэтому молчала? Когда превратилась? Чтобы не привлекать моего внимания к своей особенности? Вот глупышка.

Он чуть отстранил меня, наклонился и коснулся своими губами моих. Я затерялась в мареве страсти. Никогда еще Брок не целовал меня так горячо, так властно. Будто лаская и наказывая одновременно.

– Вы издеваетесь?

Голос Вика заставил нас отшатнуться друг от друга.

– Вик, Кортклифф мертв. Торопиться некуда, – Брок еще раз коснулся моих губ своими и добавил, – нам просто нужно было немного уединения.

– Ну ты же понимаешь, кто будет крестным отцом вашего уединения? – пошло подвигал бровями Вик. – Ладно, отдыхайте.

Поняв, что Брок верен своему решению – никакой близости на территории Вика – я прилегла подремать. Перевоплощение отняло много сил. Да и вообще, день выдался отвратительным.