Текст книги "Предавая любовь (СИ)"
Автор книги: Наталья Самсонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
Темно-вишневый суизи отъехал, чтобы развернуться, и Вик, проводив свой автомобиль взглядом, повернулся ко мне.
– Гномы? Зачем? Хочешь сад камней?
– Надо полистать журналы, – вымученно улыбнулась я.
Я не думала, что Вик меня поймет, но то, как он на меня посмотрел, говорило совсем о другом. И мне в голову закралась мысль: а так ли он любит деньги? Или же за этой золотой лихорадкой кроется нечто большее, чем просто жажда наживы?
Ведь мы с ним сейчас одни из самых обеспеченных людей. Черт возьми, я два с половиной года в строчке топ-100 «Бизнеса» была выше Эверарда. Только в этом году он смог перещеголять нас с Виком. Но ничего, работа с Алеззи должна поправить эту финансовую несправедливость. Хотя вряд ли Штерн смотрит эти рейтинги. А даже если и смотрит, есть ли ему дело до моих дел?
– Ох как вкусно я сегодня ужинаю, – напевал Вик и перекладывал мои мясные запасы в пакет. – Люблю твои вкусняшки, ты всегда выбираешь лучшее.
– Слух, нюх и выносливость, – вздохнула я, – только второго облика нет. Вик, я тебе уже предлагала: могу ходить по магазинам с твоей Лайрой. Иногда. И только за мясом.
– Нет, вот еще. От нее и без того толку нет. А если ты еще и мой холодильник на себя возьмешь, за что я ей платить буду? Ну все, кошечка моя волчистая, до послезавтра. Я заеду, проверю тебя и вернусь к своим мелким рыбешкам. У нас юниор-показ, и там есть весьма перспективный мальчик. Надо его перехватить, пока не поздно.
Через окно я смотрела, как подъезжает суизи Вика, как он машет мне на прощание рукой, садится и уезжает. Что-то не меняется: у меня плотные шторы, но Вайгер знает, что я наблюдаю за его отъездом.
Звук смски заставил меня вздрогнуть.
«Нарушаешь договор».
«Мне все равно. Это важная съемка и я не дам тебе ни шанса ее испортить», – отбила я в ответ и отключила смартфон. Если понадоблюсь Вику, он использует наш аварийный личный канал связи.
Глава 3
За неделю я исхудала и обозлилась. Морковный салатик, капустный салатик, салатик из салатика... Мне начало сниться мясо. Роскошное, вкусное, ароматное мясо. Сало с прожилочками (хоть обычно я его и не люблю), крупные кольца свиной колбаски.
Клянусь, когда я просыпалась, на языке оставался фантомный привкус мясной вкуснятинки. Ничего. Сегодня воскресенье, завтра съемки и я начну есть. Вот сразу после съемок в магазин и все. Усну у телевизора с сосиской в зубах. Ну, это я конечно преувеличиваю, но что-то такое будет обязательно. М-м-м, обязательно с самого утра закажу суши. Из того самого магазинчика. И порцию возьму побольше.
• аварийный смартфон.
– Вик?
– Включи трубку и поговори со своей истеричкой, – со смешком, не здороваясь, произнес мой агент. – Что-то он от тебя хочет.
– За что мне это? – вопросила пустоту, потому что мой лаконичный друг уже отключился. Найти некрупный, черный, выключенный смартфон – целый подвиг. Особенно в большом доме, особенно, если не помнишь где его оставила.
И, хоть я уверена, что отключала звонилку в гостиной, нашелся он на полочке в ванной комнате. Хм-м, кажется, что-то припоминаю такое...
Сразу после того, как пропал экран приветствия, посыпались смски и голосовые сообщения. Переслушивать и перечитывать их желания совершенно не было, поэтому все полученное благополучно было удалено, а Эверарду отправлена смс:
«Что хотел? Ничего не читала. Не дергай Вика, он занятый человек».
И через минуту получила ответ.
«Приезжай. Важно».
С минуту я размышляла, что ему ответить.
«Вечером».
«Сейчас».
Я разозлилась и сжала в руках смартфон. Да что он о себе возомнил?
«Вечером. Сейчас у меня нет на тебя времени».
Ответ не пришел. Вот и хорошо. Вот и славно. Нет, ну надо же! Вик оказался прав – как только Эверард ощутил угрозу своему спокойствию наша жизнь пришла в движение. Что за «важно» у него могло появиться? Нет, он бизнесмен и в его жизни полно нюансов, но чтобы это было связано со мной? Вот уж вряд ли. А значит, все это не более, чем попытка манипулирования.
Время до вечера пролетело незаметно и овощной суп, съеденный перед выходом, показался таким вкусным, что я навернула дополнительную порцию, после чего сама себе напомнила маленького ребенка, который перед тем как лечь спать, начинает хотеть пить, кушать и писать. Иными словами, хотеть всего чего угодно, лишь бы потянуть время.
Но в десять вечера я уже открывала дверь «сексуального гнездышка». Принюхавшись, я уловила запах Эверарда и совсем слабый Вика. Агент был здесь?
И тут же, вспомнив как Вик плюхался на кровать, захихикала. Так вот что за важное дело у Штерна. Ревность. Мой недо-альфа ощутил на своей дурной голове фантомные рога.
– И чем же ты была так занята? – он, как и всегда, стоял ко мне спиной. Заложив руки за спину и вперив взгляд в пространство за окном. Дежавю.
– М-м-м, смотрела сериалы, разгадывала онлайн-кроссворд, – я плюхнулась в кресло. – Ты лучше скажи, что у тебя такого важного случилось? Секс сегодня тебе не обломится. Зачем я неслась сюда?
– Что делал Вайгер в нашей квартире?
Я с жадностью принюхалась к восхитительному аромату жаренного мяса и, сглотнув слюну, ответила:
– Мне надоело ему врать. Теперь Вик знает о твоей квартире и моем в этом всем участии.
Он резко развернулся и ожег меня взглядом.
– И когда запланирован выход сенсации?
– Я тебя умоляю, Штерн, – фыркнула я. – Кому ты нужен? Эпоха когда о моей личной жизни судачили газеты уже прошла. Есть ты или нет – на меня это никак не повлияет, а значит Вик будет молчать. По меньшей мере до тех пор, пока не придумает как это продать.
– Ты похудела.
Отвечать не стала. За неделю я потеряла почти десять килограмм. Скулы заострились, глаза запали. Губы, как и всегда, чуть припухли.
– Почему?
– Что почему? – мясной запах отвлекал меня.
– Почему ты похудела? У тебя что-то случилось? Я могу чем-то помочь?
Признаюсь, давно я так не удивлялась.
Помню, когда у нас с Виком дела шли из рук вон плохо – совсем короткий момент, но он был – мне потребовались услуги адвоката. Так Штерн меня гордо проигнорировал, и я обратилась к бесплатному специалисту. Суд выиграла только чудом.
– С чего вдруг? Мне казалось, что вне постели мои дела это мои дела, а твои – твои. Впрочем, спасибо, что спросил. Нет, у меня все хорошо, готовлюсь к резонансным съемкам. Ну и как бы не думай, что я когда-либо еще буду к тебе обращаться за помощью. Оно того не стоит, знаешь пи.
– Ты отказалась от мяса, это подрывает здоровье оборотня, – он подошел ближе и сел в соседнее кресло.
– Моего здоровья хватит на сотню таких экспериментов, – отмахнулась я. – Эв, что случилось? С чего вдруг ты начал интересоваться чем-то кроме постели? Я не уверена, что мне нравятся эти изменения.
Эверард откинулся на спинку кресла и негромко спросил:
– Значит, и я могу привести сюда кого-то? Уложить в нашу постель?
Скосив на него взгляд, я чуть резковато ответила:
– Стоп-стоп, меня не приплетай. Это твоя квартира, твоя кровать, и ты можешь делать всё что хочешь, я не вправе как-то тебя ограничивать. Мы не пара, помнишь? У нас общего – ночь воскресенья. Просто не забывай тщательно мыться. Знаешь, было бы неплохо прекратить этот странный, неприятный разговор. Ложись спать.
Он посмотрел на меня и негромко спросил:
– А если я пойду спать, то что будешь делать ты?
– Тоже лягу, но на диване. Решайся уже.
– Давай вместе посмотрим фильм, и я уйду спать, – осторожно произнес Эверард.
Нахмурившись, я пожала плечами. Ну давай.
Фильм он, конечно, выбрал сам. Разочаровалась в самом начале (крутой альфа + слабая женщина + нереализованное желание слабой женщины научится готовить). Потому, осторожно вытащив смартфон, отбила смску Вику.
«Сижу на диване. Как дура. Смотрю «Стальной Перевал».
«Большего тупизма не смотрел. Сочувствую».
Я так увлеклась перепиской с агентом, что не заметила, как уснул Штерн. С неудовольствием отметив, что оборотень занял весь диван, я осталась в кресле. Ладно. Алеззи нужна измученная мышь. А излишние следы усталости подотрет визажист.
***
Вик заехал за мной на квартиру. Дверь ему открыл Штерн и с большой неохотой пропустил внутрь.
– Привет, – радостно улыбнулась я. – Что у нас со временем? Кофе успеваем выпить?
– Успеваем, – кивнул мой агент и помахал передо пакетом, – я тебе привез маленький сандвич ветчиной.
– О-о-о, дай же мне его, – чуть не взвыла я.
Каюсь, но крошечный сандвич был мной проглочен еще до того, как я нажала кнопку кофеварки.
– Алеззи ждет нас через час. По платной полосе ехать полчаса, – Вик потянулся. – Так что допиваем и в путь. Там еще на подхвате будет Астория.
– Групповой снимок? – я скривилась.
– Увы. Алеззи ее навязали. Дать дорогу таланту и все такое.
Придется быть весьма осторожной. Этот «юный талант» из тех талантов, что в пуанты подкладывают лезвия.
– Что ты мне раньше не написал? Я бы успела смотаться домой. У меня профессиональная косметичка как раз для таких случаев.
Вик снисходительно посмотрел на меня и погладил по голове:
– Детка, тебе не о чем беспокоиться. У тебя есть я. И я съездил утром к тебе домой и забрал твой гримерный чемодан. Ну что, в путь?
– В путь. Ты на суизи?
– Разумеется. Я же помню, что мою голодную модель укачивает во всех остальных машинах. А когда ты сыта?
– Когда я сыта, меня можно с вертолета скинуть, – потянулась я.
Съеденный сандвич еще больше разжег во мне голод. Но вместе с тем в организме кипела дурная энергия. Я хотела бегать, прыгать, танцевать – делать уже хоть что-нибудь. И только выходя из подъезда я вспомнила, что не попрощалась со Штерном. Черт, это было довольно невежливо. И уж точно не специально.
Вытащив смартфон я набила сообщение:
«Не попрощалась. Прости. Забыла про тебя». Ну вот и все, приличия соблюдены. Впереди работа и Астория. Кстати, настоящего имени и фамилии девицы не знал никто. Хотя Вик считает, что это оттого, что она никому не интересна. Ну, не интересна настолько, чтобы ее искать.
Суизи притормозил у промышленной зоны.
– Если бы не знала тебя так долго и так хорошо, сейчас бы начала паниковать, – пошутила я.
– А? А, нет. Спросишь у нашего гения. Он за неделю поставил на уши весь город и в итоге перевез половину своих вещей сюда. Даже бригаду строителей нанимал.
Пожав плечами, я вылезла из машины и осмотрелась. От пункта охраны к нам шел невысокий человек. В руках он сжимал фотографию и ручку. Ясно.
– Добрый день. Тиль, вы могли бы дать мне свой автограф?
– Конечно. Что писать?
– Что-нибудь для Рольфа.
Привычное «С любовью, Тиль. Для Рольфа». Дата и роспись. Дежурная улыбка, и я уже иду по узкой заасфальтированной дорожке.
Алеззи занял пустующий цех и... И сотворил в нем инфернальную сказку. Роскошь соседствовала с нарочитой нищетой. Алые драпировки с одной стороны были абсолютно новыми, со второй выцветшими и подранными. И так со всеми предметами. До и после. Тогда и сейчас.
– Тиль, милая, прекрасно выглядишь, – фальшиво пропела Астория.
Ее уже загримировали – запавшие глаза, побледневшие губы. Но это не скрывало того, что в целом у модели был вполне себе здоровый вид.
– Ты тоже невероятно хорошо, – привычно отозвалась я.
Ко мне подошел Брок и протянул мою косметичку. И мы, я и косметичка, направились к Лайре. А Лайра уже передала меня в руки гримера. И если девушка и удивилась тому, что косметику я использую свою, то вида не подала.
На грим ушло почти полтора часа. За это время Алеззи успел трижды поругаться с Виком и сделать несколько пробных снимков с Асторией.
– О, моя птичка, моя муза, – промурлыкал фотограф. – Обожаю твой ответственный подход, моя пушистая девочка.
– Но-но, – я погрозила ему когтистым пальчиком, – у меня волосы только на голове. Больше нигде. И когти нарощенные. И то, они только для тебя.
Дальше все слилось в бесконечный поток фотовспышек.
– Ногу чуть вытяни. Носок. Да. Хорошо. Еще. Отлично. А теперь перевернись, да. Посмотри на меня.
Я стояла абсолютно обнаженная и при этом искусно задрапированная в черный, полупрозрачный шелк. Расположившись так, чтобы быть ровно в точке слияния «до и после» я выполняла все приказы Алеззи.
Шелк медленно стекал по обнаженным плечам и прекрасно оттенял очень красивые профессионально-киношные ссадины и синяки. Потертости на запястьях и шее. Следы укусов.
Финалом стала съемка в широком поддоне с водой. Я сидела, лежала, вставала. А в итоге свернулась в комок, позволив воде скрыть половину лица, после чего Алеззи пришла в голову гениальная идея, и он притопил меня так, чтобы скрыть лицо в воде полностью.
Это был убийственный кадр. Черно-белое фото, обреченное лицо модели скрыто под водой. Зато ярким контрастом грудь с напрягшимися сосками, ключицы и выставленная в молитвенном жесте рука. Остальное скрадывает темнота. Гениально.
– А совместное фото? – напомнила Астория.
– Прости, не люблю делать лишнюю работу, – Алеззи уже был не с нами. – Можете заселфиться. Да, Тиль? Кошечка, заселфись с Асторией, а то ее брат меня с ума сведет. Все. Две недели меня нет.
– А когда выставка? – крикнула я в спину уходящему гению.
– Через две недели! И ты должна там быть!
Астория умчалась следом за ним, ко мне подошел Вик.
– Ну что, голодающая, везти тебя в супермаркет?
Я сглотнула голодную слюну и потянулась за смартфоном. Там был список моих «хочу». И пока я переодевалась, Вик, похмыкивая, читал длиннющее полотно текста.
– Планируешь умереть счастливой? – хмыкнул он. – Даже организм оборотня столько переварить не сможет.
– Ты настолько в меня не веришь?
Так, ворча и переругиваясь, мы вышли на улицу и побрели к суизи. Я в который раз задумалась о собственном авто с водителем. И в который раз не смогла найти повода – ну куда мне ездить? На съемки меня возит Вик. Сама я предпочитаю такси.
В супермаркете за мной тенью скользил Брок. Представляю, как мы выглядели: я с тремя красивыми ссадинами на лице и он – огромный, преследующий меня мужчина.
На кассе, когда Брок отошел, меня тихо спросили:
– Вызвать полисменов?
– Нет-нет, спасибо, все в порядке, – я улыбнулась. – Это просто грим со съемок. Слишком хотелось домой.
Кажется, кассир мне не поверила. Ладно, если пойдут слухи, Вик разберется. У него уже давно есть особая папочка куда он складывает особенно выдающиеся перлы СМИ.
Пискнул смартфон.
«Мне нужен твой особый номер».
Несколько секунд я соображала, о чем Эверард говорит. Потом фыркнула: вот еще. Мой «особый» номер есть только у Вика. Он – моя семья. Родители от меня отказались, они целиком разделяли мнение Штерна о позорной профессии. И даже деньги их с этим не примирили.
«Нет».
Мне хотелось дописать, что три года назад я была согласна на все. И что ради него могла оставить профессию. И что Вик даже смог бы сделать все это тихо. В конце концов, Тильса такой же псевдоним как и Астория или Алеззи. Единственное, за что мне благодарны родители, так это за то, что я не засветила свою фамилию.
Хотя последний раз отец намекал на то, что я могла бы оплатить брату колледж. А я... Я просто спросила, значит ли это, что я могу вновь посещать семейные воскресные обеды? Получив в ответ категорическое нет я пожала плечами и предложила отцу выйти на работу. Нельзя же сидеть у матери на шее всю жизнь. В общем, продуктивно пообщались.
Но за колледж я заплатила. На своих условиях. Ректор поставил брату планку – если дорогой братик не будет успевать, то будет вынужден платить самостоятельно. Прогулы, хамство и игнорирование преподавателей туда же. Я слишком хорошо его знаю и не собираюсь позволить ему вырасти копией отца.
– Тиль? О чем задумалась? – Вик погладил меня по щеке. – Мы уже приехали, и Брок с пакетами стоит и ждет тебя. Проходить не буду. Дела. Наклевывается кое-что.
– У тебя всегда что-то наклевывается, – я улыбнулась.
– А то, – подмигнул мне Вик и неожиданно серьезно добавил, – помнишь, ты спросила меня про любовь? Однажды была. Я пришел с одной розой и дешевой плиткой шоколада. На большее у тогдашнего студента– нищеброда просто не было денег.
Он не договорил, отвернулся. А я не стала спрашивать. Не дура все-таки, понимаю. Хоть и хотелось встряхнуть друга, напомнить, что есть и другие. Что не все смотрят на деньги. Вот взять хоть мою семью... Мда, не лучший пример.
– До встречи, – проронила в итоге.
Брок оставил пакеты на кухне и вышел, а я по давней привычке вновь подошла к окну и посмотрела вслед отъезжающему суизи. Интересно, он ее все еще любит? Если так горит работой, если не нашел себе никого постоянного... Значит, еще болит?
Долго рефлексировать не стала. Голодным оборотням это не свойственно. Даже если от оборотня всего лишь четвертинка.
Напластав мясо и от души его присолив, я побежала в гостиную раздвигать журнальный стол. Сегодня буду есть как не в себя и смотреть TV. Вряд ли Вик позволит мне отдыхать больше двух дней. Увы, пусть я не старею, но народная любовь проходит. Еще год-полтора и все, не интересна людям. И потому у меня на жизнь выделена весьма скромная (по меркам шоу-бизнеса) сумма. Все мои драгоценности застрахованы и пропиарены – случись что, я смогу продать их не в ломбард, а на аукционе.
Господи, что только не полезет в голову. Бросила на толстостенную сковороду мясо и быстро напластала сыр, ветчину и колбасу. В кастрюльке весело побулькивая варились яйца. А в духовке стоял противень с уже замаринованной индейкой. Просто покупай и запекай!
Белый хлеб, зерновые лепешки, немного зелени, свежий сладкий перец – я все-все стаскивала на столик. Пискнул смартфон. Недо-альфа:
«Я приеду».
Вообще-то я, как и Алеззи, не особо люблю телефонные разговоры без какой-либо причины. Просто так. Может, даже переняла привычку того, кем восхищаюсь. Не знаю. Но сейчас я считала гудки в телефоне и одновременно тряслась от ярости. Трубку он не взял.
«Даже не вздумай. Дом под охраной. Дверь не открою. Я неделю ждала этот вечер и ты его не испортишь!» Отправлено.
И даже потрясающий аромат жарящихся стейков не мог меня успокоить. Я на секунду представила, что пустила Штерна. И что? Неловкая тишина. Он будет недовольно кривиться глядя тот канал, что я выбрала. Съест половину приготовленного... Не для него, кстати! А потом захочет переспать со мной. Я не против, любовник он хороший. Но в моем доме для секса места нет. Нет уж. Ни за что. Раз уж я стала его постыдной тайной, раз уж мне не хватило перцу сразу настоять на своем, то теперь все любовные обтирания на его территории. Мой дом
– только мой!
«Мне нужно поговорить с тобой».
«Если сильно зудит могу приехать завтра. Или ты не про отработку пропущенного воскресенья?». Он долго не отвечал. Затем все же разродился:
«Нет. Но я бы тоже мог... отработать пропущенное. То, что по моей вине».
Я поперхнулась воздухом и быстро настрочила ответ:
«Пойдет взаимозачетом. До завтра».
«До завтра».
Все-таки с этим оборотнем начало происходить что-то странное. Я перестаю его узнавать.
Глава 4
С утра я, плотно и с наслаждением позавтракав, направилась на квартиру. Вик, которому я на всякий случай отчиталась, куда иду, предложил три варианта названия «любовного гнездышка». Но я краснела даже просто читая его смски, так что вряд ли что-то из его предложений приживется.
Когда я выходила из такси пришла смс. От Вика.
«Пятый квадрат. Послезавтра. С 14:00 до 16:00. Винтажная съемка. Фотограф Гвориан».
Скривившись, убрала смартфон. Не слишком люблю Гвориана. А вот он, напротив, очень мне радуется. Возможно, моя неприязнь растет из того, что он дружит со Штерном? И мой недо-альфа несколько раз присутствовал на съемках. После чего Вик поставил Гвориану условие: никаких посторонних. Фотограф долго мялся, но в итоге принял наши условия.
А я поставила условие Вику: из пяти предложений Гвориана три должны быть отклонены. За мои нервы и слезы, за дрожь и страх во время съемки. И просто потому что я женщина и имею право быть не только мстительной, но и мнительной.
Стоило открыть дверь, и я сразу же попала в объятия Штерна. Он прижимал меня к себе, оглаживал по спине и заднице, согнувшись, шумно дышал в шею.
– Мы сразу в спальню?
– Я сделал заказ в ресторане, – проворчал он.
– Тогда убери руки, – холодно сказала. – Не выноси секс за пределы спальни.
И хотя мне самой хотелось нежиться и ласкаться, я отодвинула его, разулась, надела свои тапки и прошла в комнату. Раньше я сразу же шла на кухню, смотрела что да как и варила кофе.
– Не сваришь кофе? – спросил посмурневший Штерн.
– У тебя крутейшая кофеварка, два раза на кнопку нажми, – буркнула я и уткнулась в смартфон.
Как-то раньше было проще. TV, его недовольство моими каналами, еда, секс и сон. Я притворялась, будто засыпаю. И когда засыпал он – уходила в душ, чтобы утром уйти сразу, не размениваясь даже на чистку зубов.
А вот среди недели, да еще и с самого утра – как-то странно.
– Ты хотел серьезно поговорить, – напомнила я.
– Не так чтобы совсем серьезно, – усмехнулся он. – Мне не нравится то, что сейчас происходит.
Поерзав в своем кресле, повернулась к нему. Он стоял в дверях и смотрел на меня. В упор. Как тогда, когда увидел впервые.
– Мне тоже, – пожала я плечами. – И что? Мне это никогда особо не нравилось.
– Если ты перестанешь быть оборотнем, потеряешь свою кровь – это может вылиться в серьезную болезнь.
– Ничего умнее чем страшилки прошлого века ты не вспомнил? – фыркнула я. – Штерн, то, что я идиотка – мне и самой прекрасно известно. Идиотка, но не клиническая дура. Мне стоило послать тебя, а не соглашаться на этот фарс. Тем не менее, я к тебе привыкла.
Он самодовольно усмехнулся и сделал шаг ко мне.
– Это твоя кровь. Ты не можешь без меня. Я купил дом, – он сел в соседнее кресло. – И хочу, чтобы ты в него переехала.
– Ты собираешься взять замуж фотомодель? – вскинула я брови, – наступил правильный этап? Все крупные бизнесмены в определенный период жизни покупают себе жен – моделей. Поддался поветрию?
– Я не сказал жениться, я сказал – переехать. За прошедшее время я кое-что ощутил – мне необходимо твое постоянное присутствие. Тактильный контакт между истинными парами очень важен. Тебе это тоже на пользу пойдет.
– Нет.
– Что – нет? Это был не вопрос.
– Ты понимаешь, что теперь преимущество на моей стороне? – вдруг рассмеялась я. – Три дня назад глава одной крупной корпорации сообщил о своем браке с истинной парой. Вот только пара его несколько лет работала в борделе. Визажистом, но в борделе.
Штерн передернулся.
– И ты увидел, что его решение поддержали. Потому что истинная пара – счастье и... и что там еще по телевизору предлагают? Не помню. Так вот. Ты понял, что истинную пару фотомодель общество вполне могло принять. И засуетился.
– Ты не права, – спокойно произнес он. – Я купил дом до того, как узнал об этом... происшествии.
– Тем не менее, если я сейчас расскажу свою мелодраматичную историю, – я чуть прикрыла глаза и прижала к пальцы к левому виску, – о трех годах боли, одиночества и пренебрежения... Тебя осудят. А самые ортодоксальные оборотни даже разорвут контракты.
– Ты не посмеешь, ты моя пара. Я должен...
– Ты должен был меня защищать, любить и баловать. А я должна была рожать тебе щенков, любить и баловать. Но ты выбрал другую модель семьи. И, Штерн, мне понравилось. Я свободна, у меня есть любимая работа. И даже качественный, безопасный секс.
– Безопасный? – глупо переспросил он.
– Я про заболевания. Поэтому теперь все будет так, как я хочу.
Он встал и отошел к окну.
– И что же ты хочешь?
– Я хочу проводить с тобой минимальное количество времени. Приезжаем сюда уже сытыми. Ты приезжаешь заранее, моешься. Приезжаю я, принимаю душ. Мы занимаемся сексом, я уезжаю. Считай, как бесплатная леди по вызову.
– Это неприемлемо.
– Неприемлемо, Штерн, стыдиться своей пары. СМИ сделают из Тошии и мистера Оливера звезд. Уже сделали. Их романтичная история муссируется везде. И если ты не согласен, – я пожала плечами, – значит, предадим огласке наш флирт. Секс сегодня будет или до воскресенья?
– До воскресенья, – процедил он.
– От переживаний упал и не шевелится? – на меня вдруг такая злость накатила, что я подошла к нему, – а ты знаешь, что три года назад я собиралась бросить ради тебя карьеру? Что я уже успела придумать имя нашему будущему щенку?
– У нас могут быть дети, – шепнул он.
– О, вот уж от этого я себя надежно защитила. Даже не надейся удачно меня обрюхатить, – фыркнула я. – Приятного дня, мистер Штерн.
Ночью этот план мне скинул Вик. Показать оборотню, что он может лишиться пары. Вот только чем дольше я читала то, что написал мой друг, чем больше над этим думала, чем больше рассматривала варианты... Тем отчётливее понимала, что притяжения истинности больше не чувствую. Оно и было слабым, я все же лишь на четверть оборотень. Все, что осталось – дикий, животный секс. Но если убрать из моей жизни излишний стресс
– а в девяти из десяти случаев виновник моих переживаний Штерн – то и секс не потребуется. Меня, как и Вика, трахает работа.
На улицу выскочила взъерошенная и сердитая. В СМИ нет-нет, да мелькали репортажи об истинных парах, о тех парах, кому не повезло. О госпитализированных женщинах и осужденных мужчинах. Зная об этом, я не могла сказать, что совсем уж страдаю. Но... даже если кому-то хуже, чем мне, неужели только поэтому я должна чувствовать себя лучше? Что-то вроде «кушать нам сегодня нечего, но зато у соседей еще и воды в кране нет, так что попейте и успокойтесь».
– Госпожа, куда вам? – с легким нетерпением спросил водитель.
И только тогда я осознала, что стою рядом с такси. Ничего себе. Задумалась и даже не заметила, что машина уже подъехала.
– К зданию центрального телеграфа.
На самом деле никакого телеграфа там уже давно не было. Но бывают такие названия, которые в людской памяти держатся куда лучше и дольше чем новомодные словечки.
Я хочу связаться с семьей. На самом деле, звоню им стабильно раз в полгода. Не знаю, зачем. Вик считает, что мне хочется признания и что я не могу жить, не растравливая себе душу.
– Спасибо, у вас есть безналичный расчет?
– Приложите карту к экрану, – водитель протянул мне свой смартфон. – Спасибо, приятного дня.
Я заметила, что внутреннее убранство здания меняется каждые полгода. Тонкие колонны и искусственные цветы сменились на тумбы с прекрасными образцами современного искусства. На стенах вывешены картины абстракционистов, а на окнах вместо портьер повисли рыболовные снасти. Какая прелесть. Хорошо, что я здесь редко появляюсь.
Очередей к стойкам связи не было. Обычно вырвавшиеся в столицу люди вспоминают об оставшейся в секторах родне только перед праздниками. Или вообще не вспоминают... Как повезет. Родне, разумеется.
– Здравствуйте, можно связаться с пятым удаленным сектором? Улица Градная, дом одиннадцать. Семья Толминсон.
– Пройдите в кабину, через минуту я начну устанавливать видеосвязь, – доброжелательно произнесла сотрудница центра связи.
За минуту я успела удобно в мягком кресле, посмотреться в зеркало и поправить волосы. На темном экране появился обратный отсчет. 5...4...3...2...1...
– Здравствуйте, – я всегда здороваюсь первой.
Мама сильно постарела. Тяжелая работа и тяжелая жизнь погасили яркие искры в ее красивых темных глазах. А еще она коротко постриглась, из-за чего еще сильнее видно, как сильно она похудела.
– Что случилось? – обычно вторая реплика принадлежит отцу.
– У нас родился ребенок, – с гордостью произнес отец. – Девочка. И мы приложим все усилия, чтобы она не пошла по твоим стопам. Я ждал этого дня, чтобы приказать тебе больше нам не звонить. Малышке уже месяц, не хочу, чтобы ребенок знал о наличии такой родственницы.
А я смотрела на мать: на ее осунувшееся, несчастное лицо, на огрубевшую кожу. Сколько она работала, прежде чем выйти в декрет? Не удивлюсь, если ее увезли рожать с работы. Отец выжмет из нее все соки, а потом сделает виновной в собственных несчастья. Так нельзя.
– Если ты захочешь, мама, то я заберу и тебя, и твою дочь. Если захочешь, найдешь способ со мной связаться,
– коротко произнесла я. – Всех благ.
Почему жизнь не может быть простой? Или справедливой? Мама пахала как проклятая – содержала своего «героического» мужчину. Как же, он ведь взял за себя оборотня, полукровку. И в любой момент мама может встретить свою истинную пару! А еще, подумать только, замужняя женщина ходит на эти бесовские балы... В общем, поводов для страданий у господина Толминсона было предостаточно. Вот и лежал он на диване, а мать прыгала вокруг него. А я на это смотрела и понимала: мне так жить не хочется. А будет именно так, ведь я тоже оборотень.
– Госпожа, оплаченное время окончено.
– Да, благодарю. Будьте любезны, вызовите такси.
В дороге я размышляла над тем, что пора организовывать свой бизнес. Штерн заговорил о детях, и я вдруг поняла, что по большому счету не против. Но работать моделью и проводить время с детьми – невозможно. Жить, растрачивая накопленное – не по мне. Значит, нужно что-то придумать. Нет, нужно вернуться домой, попить кофе, послушать музыку и, успокоившись, в тишине кабинета составить план. Первоочередная задача обеспечить матери и моей младшей сестре возможность покинуть сектор. А это можно сделать сразу.
«Вик, ты обещал вытащить мою мать в столицу. Выбей разрешение для нее и для дочери. А отца чтобы оставили в секторе. Сможешь?»
Он долго не отвечал. Потом прислал короткий ответ:
«Придется сняться для мужского журнала».
«Хорошо. Но по моим правилам».
«Разумеется».
Ну вот, одной проблемой меньше. Если мама захочет выбраться из сектора, она воспользуется разрешением. Жилье и работу я ей найду. Точнее, пока сестра маленькая, она сможет посидеть дома. Выплаты мизерные, но я буду добавлять от себя. Тайком. Пусть думает, что она диво самостоятельная.
