Текст книги "Предавая любовь (СИ)"
Автор книги: Наталья Самсонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
Предавая любовь
Наталья Самсонова
Глава 1
Солнце было настолько ярким, что отблески от снующих далеко внизу ярких машин ослепляли. Сидя на подоконнике, я отгородилась от них сжимаемым в правой руке томиком довольно популярного бульварного романа. Левую же руку обнюхивал какой-то молодой оборотень. Весьма безнадежно, кстати, обнюхивал и даже немного поскуливал от разочарования.
Я – кварта. Спасибо неизвестному шутнику обозвавшему так людей имеющих четвертинку оборотнической крови. Эта самая четвертинка крови подарила выносливость, гибкость, красоту и теоретическую возможность оказаться чьей-то истинной парой. По роду занятий пересекаться с оборотнями не приходилось, но не всё в этой жизни так просто и радужно, потому что необходимость раз в три месяца посещать Бал Истинной Любви никто не отменял. Все с больших букв, прямо как на рекламных плакатах.
«Найдите свою любовь и живите полной счастливой жизнью!» – это звучит немного издевательски, учитывая, что женщина законодательно не может отказать оборотню признавшему в ней свою пару. На «притирку» выделяется аж четырнадцать дней, после чего самка... то есть, простите, женщина должна перезрелой грушей упасть в объятия своего оборотня.
Увы, первым связь ощущает самец. Уверена, если бы было наоборот, многие женщины до последнего скрывались бы.
Юнец беспомощно вздохнул и отпустил мою руку
– Вы даже ничего не скажете?
– Невероятно устала за все эти годы, – ответила не оборачиваясь и добавила, – но лучше раз в сезон приходить на Бал, нежели встретить свою истинную пару и сидеть в этот день дома.
Мальчишка, оскорбленно фыркнув, ушел. А я повернулась в сторону залитого золотым светом пространства. Именно здесь семь лет назад мой друг впервые меня сфотографировал. И уже через неделю меня пригласили на первые полупрофессиональные съемки. Я – единственная коммерческая фотомодель без специального образования, пробилась благодаря врожденной пластике и способности часами стоять в одной и той же позе. Все же эта четвертина оборотнической крови очень помогает.
И мешает: вместо того чтобы наслаждаться выходными, я сижу здесь, на подоконнике, читаю мало интересный романчик о пылкой любви пылкого альфы к его пылкой паре (кроме шуток, там так и написано) и наблюдаю, как обнюхиваются совсем молоденькие мальчики и девочки. И вот хочется спросить: куда вы так спешите? Неужели оно того стоит?
Видимо, стоит. Девушки, смущенно краснея, с надеждой протягивают руки к юношам. Те склоняются к запястьям и смешно дергают носами. Чаще всего – безрезультатно.
Посмотрела на часы – прошло уже два часа. Все, до следующего бала никому и ничего не должна. Бросив романчик, спрыгнула с подоконника и, стуча каблуками о мрамор, уверенно направилась к выходу.
Неожиданный тычок в бок отбросил меня прямо в руки того юнца, что последним отирался о мое запястье. С трудом удержав ругательства, я оттолкнулась от мальчишки и, пылая гневом, развернулась к обидчику.
– Под ноги смотри, – вместо извинений бросил он.
– Вы в порядке, госпожа Тильса? – несостоявшаяся пара нехотя выпустил меня из рук и заглянул в глаза.
– Отойди от нее, свободному волку незачем тереться о продажную женщину.
И голос, и запах, и манера разговора... Мне даже не нужно было смотреть, чтобы его узнать. Эверард, мать его, Штерн. В сопровождении своего ближайшего помощника Лайнена. Последний, впрочем, стоял в стороне и делал вид, что рассматривает маленькую волчицу, которая явно нервничала от оказанного ей внимания.
Я старательно возмутилась:
– Немедленно извинитесь!
– В моих словах нет лжи, – холодно бросил альфа, – вы продаете свое тело. Ваше имя знает каждый, и у каждого подростка есть ваши откровенные фото. Пусть люди называют это искусством, но не стоит тешить себя
– это порнография.
– Что ж, по меньшей мере, вы можете извиниться перед той, которую толкнули, – едко выплюнула я.
Да, если к человеческим моделям у оборотней претензий не было, то ко мне... Я была первой из волчиц, кто рискнул обнажиться перед камерой. Да и как сказать, «обнажиться»... Что бы ни говорил этот оборотень, но нет ни единого моего порнографического снимка. Все по-настоящему интимные места скрыты в тени. А то, что додумывает фантазия зрителей... Это уже не моя беда. Вот только Штерн считал это личным оскорблением.
– Поделом, – буркнул он и ушел.
– Позвольте я провожу вас, – жалко промямлил мальчишка, не смевший даже пикнуть в присутствии сильного оборотня. – Знать бы, кто это был. Ужасно, так нельзя обращаться к женщине!
– Эверард Штерн. Он прибыл с дальнего круга, пример того, что сильный альфа может всего добиться сам. Уверена, его пара будет ему под стать. Запуганная идиотка, – едко процедила я.
Очаровавшийся мальчик проводил меня до машины и на прощание еще раз прижался носом к запястью.
– Какой ваш настоящий цвет волос? – выпалил он, отпустив мою руку.
– Я связана контрактом и не могу ответить, – покачав головой, соврала я.
Три года назад я впервые покрасила свою роскошную медно-золотую гриву. И впоследствии выяснила, что мне идут все оттенки. Вик Вайгер, мой агент, негодовал целых полчаса, а потом перестал попусту тратить время и довольно быстро связался с нужными людьми; так я стала лицом «Fashion natural fruits», благодаря чему пополнила свой счет на весьма приятную сумму и примирила Вика с новым имиджем его самой востребованной модели. Теперь именно рекламный отдел ФНФ решает, как, когда и в какой цвет будут окрашены мои волосы, из– за чего многие считают, что мой прежний, настоящий цвет, тоже был делом рук стилистов.
– Остановите у суши-бара на пересечении восьмой и одиннадцатой улиц. И подождите меня, – коротко бросила я.
В этом маленьком ресторанчике готовят суши так себе, но запеченные роллы – м-м-м, просто невероятное объедение. И да, именно в такие моменты я восхваляю свою оборотническую сущность – мне не нужно сидеть на изнуряющих диетах.
Обычно беру на вынос, но сегодня мне хотелось неспешно поесть и посмотреть на окружающих.
В столице одинаковое количество людей и оборотней. Многие популярные блоггеры шутят на тему того, как именно достигают такого четкого равновесия, а мне нравится думать, что это следствие объединения культур. Знаю, звучит наивно, но так приятно.
Поужинав, отправилась домой. «Зеленая аллея» – самый респектабельный район столицы. Это настоящий парк, заполненный детскими площадками, цветами, фонтанчиками и замысловатыми памятниками и стоящими хаотично небольшими домами на две-три семьи. Кто-то, как я, выкупает домик полностью, разбирает его и строится заново. Расположена «Зеленая аллея» далековато от центра – сорок минут езды, если использовать платную полосу дороги. Если не использовать – два часа.
На втором этаже горел свет. Ожидаемо и неприятно. Прикоснувшись пластиковой картой к замку, вошла. Принюхалась – морской аромат туалетной воды, табак и черный перец. Хоть бы раз ошиблась...
Оставив клатч на низком столике, сменила уличные туфли на домашние и поднялась наверх, в гостиную. Он стоял у окна с заложенными за спину руками. Широкий разворот плеч, прямая спина. Хмурый взгляд направлен на улицу.
– Та же машина и тот же водитель, что забрали тебя от здания мэрии. Ты всегда используешь платную часть дороги. И где ты была?
– Ела суши, – равнодушно ответила я.
Из моей гостиной можно сразу попасть в кухню. Чем я воспользовалась. Запущу кофемашину, все отвлекусь.
– Кофе?
– Ты сидела там и позволяла себя облизывать, – сухо произнес он, игнорируя предложение. – Все эти мальчишки только что из штанов не выпрыгивали.
– Это нормально, Эв, – с фальшивым сочувствием произнесла я. – У меня нет истинной пары и каждые три месяца я должна бывать там.
Он резко развернулся ко мне и сверкнул янтарными глазами:
– Не забывайся, Тильса.
Эверард Штерн – идеальный альфа. Высокий и широкоплечий, он идеально сложен по меркам оборотней. Изумительный цвет волос – стальной, со светлым отливом. Стилисты подобрали идеальную для него стрижку в стиле гранж. Янтарные глаза, твердая линия челюсти и умопомрачительные губы могли просто свести с ума. Когда он просто подошел на улице и сказал, что мы истинные, я влюбилась.
Вот только всё вышло несколько не так, как принято. Сильнейший альфа испугался общественности: как же так, его истинная пара – фотомодель. Коммерческая модель, которая не гнушается практически никаких съемок. А ведь на самом деле я весьма и весьма переборчива.
– Прими душ и иди в спальню, – приказал он. – Я подойду позже.
– Нет.
– Что? – лицо его несколько вытянулось. Наверное, я впервые смогла его так удивить.
– Мы с тобой никогда не занимались сексом в моем доме, – спокойно и ровно произнесла я. – Ты купил милую квартирку для соитий, кажется, ты назвал это так. И, кажется, у нас договор встречаться только там. Я не звала тебя в гости. И если ты не уйдешь, я вызову полицию.
– Не успеешь.
– Только сейчас я могу сделать это тремя разными способами. Эв, когда я окончательно осознала, что ты за... экземпляр, – я вздохнула, – тогда же я перестроила свой дом. Это – моя крепость. И для тебя в ней нет места. До воскресенья.
Одно не отнять у моего истинного – он не хлопает дверьми. Я стояла и смотрела через окно, как он вышел на улицу, вытащил мобильник и кому-то позвонил. Такси или личный водитель? Через три минуты к моему дому подъехал роскошный черный суизи. Все же личный водитель.
На кухне загудела кофемашина и я, включив по пути TV, пошла за чашкой.
– А я хочу напомнить нашим зрителям, что сегодня во всех магистратах проходит Бал Истинной Любви. Спешите присоединиться, и пусть именно сегодня и именно вы встретите свое счастье!
От приторности улыбки ведущей затошнило. Я невольно вспомнила свою первую встречу с Эверардом и то ощущение жгучего счастья, что он мне подарил. Чтобы через два дня ощутить не менее жгучее унижение.
«– Что это? – он бросил на стол фото и повторил вопрос: – Что это?
– Я думала, ты меня узнал, – улыбнулась я. – Это мои фото. «Золото и кашемир», работа фотографа Алеззи.
– Это твой голый зад, – прошипел мой возлюбленный. – Точно такой же голый зад смотрит на меня с экрана компьютера моего заместителя. И, держу пари, он не один такой. Заместитель. Как, впрочем, и зад.
– Эверард...
– Я много думал, Тильса. Я не могу признать тебя своей истинной парой. Это невозможно. Ради всех богов, моя пара – проститутка!
– Не смей! Ты взял мою девственность, – я вскочила на ноги. – Я ни с кем кроме тебя...
Он только мотнул головой.
– Я куплю квартиру Попробовав тебя, я не смогу сойтись ни с кем другим. Будем видеться там.
– По воскресеньям, – бросила я, желая, чтобы хоть что-то было по моему».
***
Мое утро началось с Вика. В спальню проникал потрясающий аромат свежесваренного кофе, что-то бубнил TV. Потянувшись, я поднялась и побрела в ванную.
И позднее, сидя над поздним завтраком, слушала болтовню Вайгера.
– Сегодня дам тебе отдохнуть. Ты очень несчастная после этих балов. Неужели так хочешь стать счастливой?
Вздохнув я потерла запястье, и криво улыбнулась.
– Если я открою тебе секрет, от которого зависит моя жизнь, как быстро ты его продашь?
– Если ты прям умрешь, – он поджал по-девичьи пухлые губы и пожал плечами, – то сохраню. Ты ведь моя золотая волчица.
– У меня нет второго облика, – напомнила я Вику.
Разговор угас. Мы вместе подчистили приготовленный им омлет и переместились в гостиную на диван.
– Я принес диск с тем самым сериалом, – он смешно пошевелил светлыми бровями.
– Ты находка, дорогой.
Короткий и абсолютно бессмысленный мультсериал про синеглазую волчицу постоянно влипающую в переделки и о её альфе, который постоянно её спасает. И пока общественность кляпа волчицу за то, сколько проблем она приносит любимому... Я ценила этого персонажа именно за создаваемый хаос. Хотела бы и я приносить Эверарду проблемы.
– Итак, секрет.
– Я истинная пара Эверарда Штерна.
– Твоего попугая, – ругнулся Вик. – Может, потянете с объявлением? Отработаем то, что уже есть и переведем тебя в порядочные жены. А там и матери. Знаешь, некоторым фотографам не хватает моделей в положении.
Я захохотала. Даже мой прожженный циник и пройдоха Вик ни на секунду не усомнился в Штерне.
– Тиль? Воды? Истерика? Девочка моя, что случилось?
– Уже три года, – отсмеявшись и смахнув слезинки, я заговорила: – уже три года я являюсь парой господина Штерна. Он прикупил квартирку в центре столицы и по воскресеньям мы там... сношаемся. Так что тебе не светит продать меня в роли порядочной жены.
– Если решишь покончить жизнь самоубийством, – серьезно произнес Вик, – то давай поговорим с Алеззи. У него сейчас зашибенный проект «смерть в каждом из нас». Ты сделаешь меня богатым.
– Надо подумать, – кивнула я и включила следующий сезон «Синеглазой волчицы».
Глава 2
Это воскресенье я провела в одиночестве на съемной квартире, ибо Эверард уехал на другой конец страны. Было ли это совпадением или он хотел как-то поставить меня на место – не знаю. В любом случае, я объедалась сладостями, смотрела глупые теле-шоу и старательно переключала «свадебные ролики». Последние лет десять репортеры повадились снимать короткие сюжеты об истинных парах: об их жизни до, во время встречи и после. Отвратительно слащавые ролики, надо сказать, и я не могу не отметить, что хотела бы такой же о себе и Эверарде. Только чтобы там была показана правда.
На ночь я устроилась на диване, укладываться в постель не хотелось. Промаявшись полночи без сна, утром чувствовала себя как выжатый лимон: желтоватая, кисловатая и абсолютно без сил.
Я дожидалась только что позвонившего Вика:
– Должен же я узнать, как выглядит любовное гнездышко, – пошутил он и бросил трубку. – Скоро буду.
И его «скоро буду» оказалось правдивым: через двадцать минут он звонил в дверь.
– Ты сам сел за руль, без водителя? – удивилась я.
– Тиль, мой водитель такой же делец, как и я. А я все же хочу первым придумать, как сделать деньги на тебе и этой ситуации. Подумать только: альфа-оборотень, самец – и отказывается от своей истинной пары! Раньше это происходило только с трепетными барышнями, а теперь гляди-ка.
– Хочешь сказать, ему пойдет розовая кружевная юбка трепетной барышни? – заинтересовалась я.
– Я уверен, что в розовом он будет прекрасен, – захихикал Вик и бесцеремонно подвинул меня в сторону, – дай же мне рассмотреть это любовное гнездышко, в котором наш альфа скрывает свою «недостойную истинную пару»!
Разуваться Вик не стал, и я только вздохнула: мой старый друг (не дай бог сказать вслух, обидится) таким образом высказывал свое презрение.
– А полы-то ведь мне мыть придется.
Он резко развернулся и вытаращил глаза:
– Тебе?! Тиль, Тиль, девочка моя, у тебя размягчение мозга? Ведущая коммерческая модель, самая продаваемая модель... Моё сокровище с огромнейшим счетом в банке – и моет полы? Если у твоего альфы нет денег на персонал, найми сама.
– Это как бы секретное место, – я пожала плечами.
– А, прости, это разве тебе нужно оставить в секрете ваши отношения?
– Нет.
– Значит, проблема грязного пола, нестираного белья и посуды тоже не твоя, – Вик покачал головой, – ты ничего в жизни не смыслишь, да?
– Я смыслю, как сниматься по двенадцать часов в день с разными фотографами и без перерыва, – обиделась я, – или как сниматься в купальнике на морозе, как купаться в снегу и выглядеть счастливой. Мне за это платят!
– Конечно платят, попробовали бы не платить, – закивал Вик. – Тиль, он никогда не признает тебя своей вслух, потому что ему удобно. Эверард Штерн – трудоголик, он пашет, как и ты, сутками. И в воскресенье у него под боком потрясающая женщина, жратва из лучших ресторанов, секс и никаких проблем. Каждую неделю у него «перезагрузка». Он даже не понимает, что может быть лучше.
– Не надо считать меня идиоткой, я это понимаю.
– Ты другого не понимаешь, – он с сожалением посмотрел на меня. – Эти отношения в большей степени нужны твоему альфе, а не тебе. Когда ты в последний раз выезжала из страны?
Я пожала плечами, а что тут думать? Три года назад мы снимали на островах несколько стори. Эти снимки принесли мне пару сотен тысяч на счет и... И маленькое бунгало – подарок от влюбленного в меня бизнесмена. Ну, на самом деле тот бизнесмен был не совсем правильной ориентации и подарок был сделан на публику, чтобы все знали, что господин N любит правильных женщин. Тем не менее, бунгало всё ещё принадлежит мне.
– Вижу, ты потихоньку осознаешь, – Вик покачал головой, – Тиль, ты ведь пропадешь без меня.
– Говорят, что самкам оборотня необходим вожак, – я пожала плечами и пояснила, – это из гембиологии, пятый класс. Учебник был изъят лет десять назад, и сейчас дети учатся по более политкорректным книгам.
– Что ж, раз твой альфа любезно отошел в сторону, твоим вожаком стану я. В конце концов, я твой агент твой промоутер, твой...
– Властелин моих дум и герой моего банковского счета, – захохотала я. – Давай Вик, я целиком и полностью тебе подчинюсь. Потому что хуже – некуда.
– Ну ты уж аккуратней, на самом деле всегда есть куда хуже, – тут же возразил Вик. – Истинное днище не имеет дна, а имеет жидкую зловонную дрянь, в которую ты погружаешься все глубже и глубже и хм... Прости, увлекся.
– Ничего, пойдем, я угощу тебя кофе.
И, направляясь на кухню вместе с Виком, я вдруг другими глазами посмотрела на наше с Эверардом «гнездышко». Здесь не было души. Дизайнерская обстановка, какие-то малопонятные картины, статуэтки. Много пыли, ведь ни разу её никто здесь не протирал. Пустота. Я ведь этого совсем не замечала.
Мой беспардонный агент проскочил мимо кухни и сунул любопытный нос в спальню:
– Красное, серьезно? Из всего многообразия вариантов у вас полностью красная спальня? И зеркальный потолок? Это зачем? Чтобы ты в ночь с воскресенья на понедельник трещинки в потолке не считала?
Я заглянула в кричаще-алую спальню, скользнула взглядом по золотым столбикам кровати и пожала плечами:
– Моего мнения по поводу ремонта, количества комнат или еще чего-нибудь никто не спрашивал. Я получила электронный ключ через курьера и график встреч «для здоровья». Как и хотела, эти встречи происходили строго по воскресеньям.
– Да-а, а я слышал, что у оборотней после встречи с истинной начинается прям сексуальный гон и так до тех пор, пока не появится пара щенков.
– Не ко мне вопросы, – фыркнула я.
– Может он у тебя непрокий? – засмеялся Вик. – Потому что даже я, глядя на тебя, ощущаю томление весьма определенного рода.
– Кстати, – я встрепенулась, – а ты-то? Ты ведь, как и я, с четвертушкой оборотнической крови. Не нашел еще пару?
– Я свою истинную любовь обрел еще в шестнадцать лет, – мечтательно закатил глаза Вик и плюхнулся на постель.
– Серьезно?
– А то! Это отношения на всю жизнь, – он сел и подмигнул мне, – я люблю деньги, а деньги любят меня. Это
– самый крепкий брак из возможных! И, потеряв свою любовь, я мир переверну, лишь бы вернуть назад.
– Дурак, – фыркнула я. – А я поверила.
– Поверила? Мы столько лет знакомы, а ты веришь, что у меня есть сердце? Тиль, девочка, нельзя быть такой мягкотелой. Вот и Эверард твой творит, что хочет. Нет, теперь за дело берется Вик Вайгер, и клянусь своим банковским счетом, к концу года все это как-то утрясется.
И я ему поверила. Потому что ну кому еще, кроме него? У меня есть Вик, электронная рыбка и работа. И суррогатный заменитель отношений – крышесносный секс по воскресеньям. Но мне этого мало.
Работоспособность Вика всегда зашкаливала. Если я могу сниматься без перерыва на отдых, выдерживать аномальную жару и такой же холод, то он способен говорить сутками. По смартфону, одновременно переписываясь по электронке и также одновременно говоря с кем-то присутствующим рядом с ним. И никого это не возмущало.
Так что за понедельник и вторник, пока я приводила себя в «продавабельный вид», он договорился о новых съемках и вызвал меня в наше любимое кафе. «Янтарный слон» —дешевая забегаловка. Здесь варят дрянной кофе и подают черствые булки, и всё это предлагалось в помещении с пластиком с рисунком под янтарь. Почему мы всегда собираемся здесь? На этот вопрос я ответить не могу. Просто потому что. Семь пет мы обсуждаем серьезные вещи либо в моем доме, либо тут.
Вик поджидал меня у входа. Вручил маленький букет цветов и галантно открыл дверь. Такое поведение моего циничного друга говорило об одном – будет что-то интересное. Что-то такое, что может нас поднять на гребень волны или же потопить, переломав кости.
Набрав на панели наш обычный заказ – кофе и соленые сухарики, Вик торжественно произнес:
– Я договорился с Алеззи.
– Я еще не определилась с датой самоубийства, – фыркнула я и попыталась приладить поудобнее букет цветов.
Подошедший официант побледнел и чуть не пролил кофе. Держа спину неестественно прямо, он слишком спешно ушёл, из-за чего не удалось удержаться от смешка. Вокруг меня не утихает шумиха все семь лет, но впервые может появиться новая нотка в коктейле сплетен.
– Опять слухи пойдут, – хмыкнул Вик. – Нет, это другая съемка. Ты же знаешь Алеззи, он работает над десятком проектов одновременно.
– И что за проект? – я с удовольствием понюхала ароматный напиток, но пробовать не стала. Увы, вкус запаху не соответствует.
Мой агент деланно-смущенно улыбнулся, и негромко, вкрадчиво, промурлыкал:
– Очень скандальный. Проект «Поправка двадцать девять».
Он явно рассчитывал на какую-то особенную реакцию.
– Поправка? – я нахмурилась, соображая, что это может быть. – У нас поправки выходят каждый месяц, причем пачками.
– Та самая, особенная поправка! Тиль, ну ты же сама от нее страдаешь! Та самая, запрещающая истинным парам расходиться.
– Не четкая формулировка, – нахмурилась я. —Женщина не имеет права голоса, все решает мужчина.
– Вот-вот, – покивал он. – Неизвестный спонсор выделил Алеззи нереальное количество денег за качественное фото.
Нереальное? Для Вика? Никогда бы не поверила, что есть такие суммы.
– Не томи, – поторопила его я. – Тебе бы на подмостках выступать, актер.
– Да, я мог бы, – гордо вскинул подбородок он. – Но, увы, не нашлось второго Вика Вайгера, чтобы раскрутить первого Вика Вайгера. Итак, полное название нового проекта «Поправка двадцать девять. Истинное счастье». Цвет – черно-белый, антураж – цепи, веревки, шипы... Ну тут Алеззи еще думает. Над образом тоже думают, пока что в работе имитация ссадин и кровоподтеков.
– Обнаженная натура?
– Скорее всего нет. Алеззи что-то думает с платьем под горло, – он пожал плечами, – будет интересно. Предварительный договор готов. Ты в деле? Я подтверждаю твоё участие?
Прикрыв глаза я представила, что будет после выставки. У Алеззи свое помещение, огромная толпа почитателей. Более профессионального и востребованного фотографа попросту не существует. И он решился... Вряд ли из-за денег. А решусь ли я?
В нашей с Эверардом жизни уже были ссадины и кровоподтеки. Один раз. Нет, он не поднял на меня руку. Банальные засосы и как будто случайные царапины. На следующий день мне предстояла тяжелая и ответственная фотосессия. Гримерам пришлось потрудиться, чтобы скрыть следы страстной ночи. А я получила первый в своей жизни штраф.
– Конечно в деле, – фыркнула я. – Нам хорошо заплатят?
– Нереально хорошо, Тиль. Нереально. Ты сможешь уйти и никогда больше не работать, как и хотела. Это будет страховка на тот случай, если...
Он не стал договаривать. Но я поняла – наш проект можно будет подвести сразу под три уголовно-наказуемые статьи.
– Я хотела уйти из индустрии до того как встретила свое «истинное счастье», – усмехнулась я. – Теперь я буду работать пока не сдохну.
– Вот и славно. Значит, будем готовиться. Тебе нужно сбросить семь килограмм, чтобы проступили ребра и подвздошные кости. Ключицы у тебя прекрасны, но все же.
– Первым у меня худеет лицо.
– И запавшие щеки – просто идеально, – промурлыкал Вик. – Как славно, что ты оборотень. Лиши тебя мяса и – вуаля! – оживший скелет с маниакальным блеском глаз. Только витамины не забывай пить, чтобы волосы не посеклись.
Вик разглагольствовал, а я кивала. И гадала – стоит ли оно того? Не зря ли я ввязываюсь в откровенно политический проект?
Рассчитавшись (каждый сам за себя), мы с Виком поехали ко мне. Неугомонный агент собирался перетряхнуть мой холодильник и оставить только овощи.
– А то знаю я твою хищную душу, – посмеиваясь, ворчал он, – небось все-все полки забиты мясом и колбасами.
– Дай хоть сегодня поесть по-человечески! – взмолилась я.
– Вот именно сегодня ты и будешь есть по-человечески – овощи и фрукты, – хмыкнул Вик. – Сердце моё, Алеззи готовит площадку. Ты же не хочешь, чтобы вместо тебя там оказалась эта доска Астория?
– Как она может в этом участвовать, если она чистый человек? – возмутилась я.
– Линзы плюс обработка в графическом редакторе. Конечно, Алеззи предпочтет тебя, ведь больше возможностей и меньше мороки.
– Ладно, все, поняла. Как только узнаешь дату съемки, отпиши мне. Устрою голодовку в последние сутки.
– Вот за что я люблю с тобой работать, – промурлыкал Вик и похлопал по водительскому креслу, – Брок, притормози и оплати полосу. Звезду, как-никак, везешь.
Сам Вик чаще пользовался обычными дорожными полосами. Ему-то что? Он с любой окраины способен договориться. Его машина оснащена всеми благами цивилизации: лэптоп, интернет, несколько смартфонов. И все это только для машины. Дома еще несколько устройств связи. Все гаджеты связаны между собой и дублируют контакты, так что Вик из любой пробки способен работать. Что он и делает.
Вот и сейчас, потеряв ко мне интерес, он переписывается с Алеззи. Гениальный фотограф не любит телефонных разговор и предпочитает смс. Узнав об этой не афишируемой слабости, Вик выбил мне первую съемку с ним. И с тех пор четыре из семи съемок – съемки с Алеззи.
Подняв голову Вик коротко бросил:
– Съемки в следующий понедельник. Сдюжишь голодовку? После сексуальных игрищ оборотни страдают обострением аппетита.
– В любом случае, даже если не удержусь, то поправиться не успею, – ответила я.
И задумалась. Покусав губу, пожала плечами – Эверард пропустил наше свидание, сделав выбор в пользу работы, и я поступлю точно так же, только, как хорошая девочка, предупрежу его об этом заранее.
Вытащив смартфон, лаконично-черный, без узоров и страз, открыла контакты. «Недо-альфа» – моя маленькая и очень приятная месть.
Вик, как всегда, заглянул мне через плечо, захихикал и показал большой палец, после чего вернулся к диалогу с Алеззи.
«В это воскресенье не смогу, в понедельник важные съемки. Буду сидеть на воде и воде и ненавидеть весь мир. Тиль», – я всегда подписываюсь. Потому что, если честно, то я не уверена, что мой номер у него записан. Или что его номер на самом деле его, а не какого-нибудь доверенного помощника.
– Молодец. Хочешь, свожу тебя на озеро? Хотя нет, не хочешь, нам не нужен лишний загар.
– А я обрадовалась, – буркнула я.
– После съемок, – Вик серьезно посмотрел на меня, – после съемок я заберу тебя на озеро. Со вторника и по субботу. Чтобы ты успела к своему, хех, «недо-альфе». А вообще, я ему немного завидую. Хорошо устроился, мерзавец.
– Ты уже говорил.
– Но завидовать не перестал.
– Подумай о своем обещании, – напомнила я агенту, – ты сказал, что поможешь устроить ему сладкую жизнь. Пропала зависть?
– Немного уменьшилась, – Вик широко ухмыльнулся. – Ты же понимаешь, что я весь в предвкушении смс о пополнении моего банковского счета.
– Я знаю, что у тебя есть секретный конверт. Ты распечатываешь самые приятные смски и складываешь их внутрь.
– Ведьма, – буркнул Вик. – Злобная ведьма, сующая свой любопытный нос во все щели.
– Так я у тебя научилась, – отозвалась я. – Пусть Брок остановит у магазина.
– Зачем? – подозрительно спросил Вик.
– Затем, что овощей у меня нет. И когда ты заберешь все мясо и сыры, – я пожала плечами, – у меня останется только вода и петрушка. Я не согласна так жить целую неделю.
– Брок, ты слышал? Звезда хочет в магазин!
Я выразительно закатила глаза. Со своими подчиненными Вик был невыносим. Клянусь, если бы он со мной общался так же, как с Броком и Лайрой, я бы его загрызла. Лайру, секретаря Вика, мне особенно жалко. От девушки нет проку, всеми делами Вик занимается сам, но с большим удовольствием пилит ее за безделье и неумение готовить пристойный кофе. Мне иногда кажется, что в их с Лайрой прошлом что-то зарыто.
В магазине Вик тщательно следил за тем, что я укладываю в корзину и даже комментировал:
– Клубника? Возьми сливки и пошли пару фотографий своему... тому самому.
– Он не терпит моих фото.
– Хм? Может, он просто не все видел?
– Вик, давай сосредоточимся на работе, а за «того самого» возьмемся с понедельника. И вообще, если эту поправку уберут, – я неуверенно пожала плечами, – может быть, мы и попрощаемся.
– Ты его любишь?
– Любила. А сейчас... Не знаю. Он не груб, но и так жить, – я начала выкладывать покупки на кассовую ленту,
– так жить нельзя. Такое отношение убивает чувства.
Вик помог донести покупки до машины и вновь углубился в свой смартфон. А я пустым взглядом провожала ухоженные дома и с откровенной завистью смотрела на детские игрушки разбросанные по ухоженным газонам. Мне эта радость не грозит...
– Не спим, выгружаемся, – Вик тронул меня за плечо и я осознала, что уже минуту смотрю на свой идеальный пустой газон.
– Как думаешь, может, мне пару гномов поставить? – спросила, выходя из машины.
