Текст книги "То, что не исчезает во времени (СИ)"

Автор книги: Наталья Гриневич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 10

Зимний рассвет пробивался трудно, как бы нехотя, медленно наступая на город. Он лениво серел сквозь неплотно задернутые шторы.

Алла открыла глаза, сладко потянулась. Посмотрела на спящего рядом Влада.

«И кто сказал, что женщине за сорок не так просто найти мужчину? Нет, на одну ночь – проще, конечно. Но чтобы вот так: лежать, смотреть на него и… и ничего больше не надо. А он у меня всего вторые выходные. – Стоило только подумать о времени, мысли сразу перескочили на дела. – Так и не заметишь, как отпуск закончится, а воз… еще не бежит. И угораздило же всё сразу – и дело это, и Алиска замешана, и сокращение, и…» – Алла снова посмотрела на Влада.

Тот, видимо, почувствов ее взгляд, повернулся и положил руку ей на живот.

– Как хорошо, что сегодня выходной! Ты выспалась?

– Да-а.

– Знаешь, я давно не люблю выходные. Маешься, ходишь из угла в угол или пялишься в телевизор. Думаешь, быстрей бы на работу, что ли. Глупо, да?

– Хм… Согласна. А теперь ты любишь выходные? – кокетливо спросила Алла.

– Обожаю. Жаль, что их только два. – Влад потянулся к ней.

– Ты любишь только выходные? – Алла увернулась от Влада.

– Еще я люблю «теплых женщин». – Влад склонился над ней, чтобы поцеловать.

– Интересно. – Она мягко отстранила его. – Значит, я «теплая женщина»? – Алле нравилось быть «теплой женщиной».

– Ти гарачая жэншина! – произнес Влад, изображая кавказца. Он снова наклонился и теперь уже не дал ей увернуться от поцелуя.

Они стали в шутку бороться, в ход пошло одеяло и полетели подушки. Потом, отсмеявшись и отдышавшись, Алла продолжила выяснение.

– А все-таки, – ей было интересно, – как ты различаешь: холодная женщина или горячая?

– Теплая, – поправил Влад.

– Мамка, что ли? Накормит, напоит, спать уложит?

– И это тоже, но это не главное. – Влад замолчал, собираясь с мыслями. – Она тебя принимает любым, понимаешь, как… мать своего ребенка. Даже если не понимает… Путано я говорю. Тепло, короче, от нее идет, и всё, – выдохнул Влад.

– Ладно, горец, что на завтрак сделать?

– Из твоих рук, красавица, приму всё, – снова начал дурачиться Влад. – Но утром лучше что-нибудь полегче, без мяса и колбасы.

– Так ты у меня не горец, а зайчик. – Алла, улыбаясь, накинула халат и пошла в ванную.

– Заец! – гордо произнес Влад ей вслед.

– Ец, ец, – со смехом согласилась Алла. – Я сейчас.

Минут через тридцать они сидели за столом: ели, шутили, строили планы на день, снова дурачились.

Женщине Алле хотелось, чтобы это как можно дольше продолжалось, а капитан Алла Сергеевна ждала звонков, отчетов, экспертиз и даже торопила события. Не так много ей удалось узнать.

«И у Алиски, по-моему, в ее «местах силы» скоро эта сила через край полезет. Набралась. Рвется домой, в бой. – Алла усмехнулась, и тут же раздался звонок. – Накликала».

Она взяла телефон.

– Здравствуйте, вы Алла Сергеевна Смагина?

– Да.

– Вам звонят из больницы, завотделением Войтин.

– Да-да.

– Александра Васильевна Гергардт, потерпевшая, пришла в себя. Можно поговорить, но недолго.

– Хорошо. Еду.

Влад тоже стал серьезным.

– Дела? Когда приедешь? Может, в городе встретимся, сходим куда-нибудь?

– Не знаю, Влад. Я позвоню.

Алла начала собираться.

В прихожей поцеловала Влада в щеку, бросила:

– Ключи возле зеркала, будешь уходить, захлопни дверь.

Какой бы современной, отремонтированной, оборудованной ни была больница, а заходить туда без надобности не хочется.

У Аллы надобность была. Еще какая! Сейчас все должно было проясниться. Кто нападал? Красавчика-атлета Зубова трудно с кем-то спутать. Что за ценность хранится в квартире? Где конкретно? И хорошо бы изъять её на время, пока еще кто-нибудь не полез за чужим добром.

Алла в сопровождении лечащего врача поднялась на второй этаж, зашла в палату. Врач в который раз предупредила, чтобы недолго, и оставила их.

Александра Васильевна лежала на спине. Лицо припухшее, руки сложены на груди. Блуждающий взгляд.

– Александра Васильевна, здравствуйте! Я – Алла Сергеевна Смагина, веду ваше дело. Может, помните меня, мы встречались с вами у меня в кабинете. Случай в троллейбусе…

– Помню, – с трудом произнесла Александра Васильевна. – Я же говорила… – она закашлялась, – …что встретимся.

– Вам много нельзя говорить. Я буду спрашивать, а вы можете только кивать или отвечать односложно: да или нет. Хорошо?

– Да, – выдохнула Гергардт. – Только все было в автобусе.

– Это не важно. – Алла не сразу сообразила, что сама перепутала троллейбус с автобусом, но порадовалась, что ее подопечная не потеряла память. – Вы помните, кто на вас напал? Сможете узнать? – Она поднесла ближе фото Кирилла Зубова. – Не торопитесь, внимательно посмотрите.

– Нет, не он напал… А этот уже получил свое… Другой… рядом… – Александра Васильевна собралась с силами и, возбуждаясь, почти выкрикнула: – Вы должны найти мою дочь! Я… как увидела вас… поняла – вы… сможете. Обещайте… – Женщина закрыла глаза, запищал монитор, в палату вбежала дежурная медсестра, за ней врач.

– Всё, всё, выходим.

– Пожалуйста, позвоните, когда ей станет лучше, – попросила Алла и послушно вышла из палаты.

«Обещаю, – мысленно обращаясь к Гергардт, твердо заверила ее Алла. Она в задумчивости спускалась по лестнице. Допрос почти ничего не дал, только всё запуталось, и теперь придется искать еще и дочь потерпевшей. – Неужели она жива? Столько лет прошло. Или это навязчивая идея пострадавшей, то, что ее мучает всю жизнь. И картина эта на стене. Наверняка Гергардт рисовала».

В машине Алла продолжила анализировать разговор, ругая себя:

«Может, не с этого надо было начинать? Сразу спросить, что она хранит в квартире. Отсюда бы, наверное, легче было плясать.

А если Гергардт не выживет?

Так, спокойно, выживет, раз надеется встретиться с дочерью.

Она сказала «другой», выходит, их было двое. Кто? Зубов и Супонин? Нет, Виктор Семенович птица не того полета, чтобы самому идти на дело или стоять на стреме. Конечно, все может быть. Но что я ему предъявлю? Алиса что-то слышала. Смешно. Зубов мертв. Свидетелей их разговора нет. Дамочка напилась, зашла без спроса в кабинет, что-то услышала, потом вышла. Ерунда.

И к биографии Супонина не подкопаешься: «в деяниях, порочащих его, не замечен». В молодости пошел по линии комсомола, оброс связями, потом удачно женился.

Интересно, жена в курсе его дел?

Надо в понедельник нажать на экспертов, чтобы поторопились. Неужели машина сама загорелась? Что-то слишком вовремя. Если эксперты найдут криминал, можно поближе познакомиться с этой семейкой и ее гостями, которые были в тот вечер.

Так, теперь розыск дочери. Где они жили, когда девочка пропала? Надеюсь, уже в этом районе. Поручить Мише? Нет, самой надо».

Алла остановилась у продуктового супермаркета. Набрала Влада.

– Скучаешь?

– А вот и нет.

– Не-е-т?!

– Ну… по тебе, конечно, соскучился… Я тут такой супец сварганил! И еще кое-что. Сюрприз!

– То есть хлеб не надо покупать?

– Конечно, нет. Я сходил в магазин, всё взял. Приезжай быстрее.

– Лечу, – засмеялась Алла.

– Надеюсь, на крыльях любви?

– От сюрприза будет зависеть.

Она отключила телефон и снова встроилась в поток машин. Бывший ее так не баловал.

Олег всё время ворчал, что ее постоянно нет дома и ужин не приготовлен. Этот – самостоятельный.

«Может, мне такой и нужен был? С моей работой… Да кто теперь разберет?! Бывает, что просто время пришло расстаться. Исчерпали друг друга, вот и всё».

Суп, сваренный Владом, оказался вкусным. А сюрприз удивил.

Она по просьбе Влада закрыла глаза, а когда открыла, на столе стоял неуклюжий маленький торт, похожий по форме на квадрат, но одна сторона у него была выше другой.

– Это «Рыжик». Прошу любить и жаловать… повара.

– «Рыжик»? – Торт сразил ее своей неуклюжестью, она растрогалась. – Ты умеешь печь?

– Нет. Это в детстве нас с братом мама учила. Мы были шебутные, беспокойные. Вот она нас и занимала, чтобы не мешали готовить. А потом сами же и ели.

– Понятно.

– Нет, ну я загуглил, конечно, еще…

– А по какому случаю торт? – Алла пришла в себя.

– Сегодня ровно восемнадцать дней, как мы познакомились.

– Да уж, круглая дата. Все равно спасибо, – поблагодарила Алла и, посмотрев на торт, с шутливой иронией добавила: – А тебе не кажется, что он угловат и… темноват?

– Я бы сказал – кругловат и рыжеват.

– Конопат! Когда уже мы начнем его есть?

– Мы будем его не есть, а вкушать. Прямо сейчас, – весело заметил Влад и начал резать торт.

Ночью она прижалась к нему и тихо спросила:

– А ты мне еще торт испечешь?

– А это как вести себя будешь, – прошептал он, закрывая ее губы своими.

Глава 11

Виктор Семенович Супонин уже минут тридцать кружил по своему саду, старательно притаптывая снег возле яблонь, – и зарядка, и свежий воздух. К тому же однообразные движения помогали ему думать, точнее, обдумывать сложившее положение, а оно было не из приятных.

«Я даже предположить не мог, что об этом узнает кто-то еще! И главное – как? Каким образом? Или я перестраховываюсь? В конце концов, действительно могла быть неисправна проводка. И никто не виноват в смерти Кирилла. – Супонин остановился, посмотрел в сторону ворот. – Вроде приехал кто? Нет, показалось, – и перешел к следующей яблони. – Оставим этот легкий вариант. Если машину все-таки взорвали, то это мог сделать только тот, кто был в тот вечер у нас и под каким-либо предлогом выходил на улицу. Хм… Люсик выходил, я сам выходил, потом вообще все вышли в сад. За всеми не уследишь. У Натальи осторожно спросить? У Нины?

Алиска тогда, в кабинете, наверное, всё же что-то слышала. Она? Чушь! Не докажет. Да и как бы она сообразила машину взорвать? А главное – зачем? Конкурента убрать? Эк меня несет в дебри фантазии. Даже если она заметила слежку. Ну и что? Приударить решил Кирилл за ней. Дело молодое, житейское.

А вот подруга у нее – Алиса как-то вскользь упоминала – следователь. Могла она ей что-нибудь рассказать? Даже если так, Алиса мало что слышала. Пара фраз, понятных только посвященным. – Виктор Семенович снял рабочие рукавицы, расстегнул верхнюю пуговицу куртки – жарко. Обдумывать самое главное, ради чего всё и затевалось, ему не хотелось. А надо было. – Что же делать-то теперь без помощника? Самому идти за этой чертовой штуковиной? – Он усмехнулся, представив, как крадется, оглядывается, шарит по квартире, вздрагивая от каждого шороха. – Нет, не царское это дело. Наверное, надо оставить всё до лучших времен и пока никого больше не ввязывать в это дело. Но это только при том раскладе, что Зубов погиб случайно».

– Виктор! Ви-и-тя! Ты там, по-моему, уже весь сад вытоптал. Не замерз? – забеспокоилась его жена Наталья Григорьевна. – Минут через двадцать завтракать будем!

– Сейчас приду, – недовольно отмахнулся от нее Супонин.

Ему надо было выработать линию поведения, как говорится, на все случаи жизни, как бы ни развивались события:

«Это Зубов не знал толком, где и что спрятано. Полез, дурак. На что рассчитывал? Жадность человеческая. Если не знать, хрен догадаешься. А я знаю…»

Его размышления прервал телефонный звонок. Супонин полез во внутренний карман куртки, достал телефон. Номер был ему незнаком.

– Да. Слушаю вас, – с чуть заметным волнением в голосе произнес он.

– Супонин Виктор Семенович? – спросил мужчина.

– Да. С кем я говорю?

– Слушайте внимательно. Вы знаете то, чего не знаю я. Но я могу сделать то, чего не можете сделать вы. Поделитесь со мной своими знаниями, и я дам вам тридцать процентов.

Виктор Семенович побледнел, но быстро взял себя в руки.

– Вы ошиблись. Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Даю вам время на раздумье. Без меня вы ничего не сделаете. И без глупостей, если жизнь дорога. Мы люди деловые, обойдемся без полиции.

Говоривший отключился. Супонин продолжал стоять, сжимая в руке телефон.

«Доигрался в кладоискательство! Но как? Откуда? Зубов, что ли, спьяну кому сболтнул? Или кому-то рассказал, а тот решил кинуть его. И где теперь Зубов? Там, где и я могу оказаться…»

Страх сдавил горло. Виктор Семенович качнулся и медленно пошел к дому, так же медленно поднялся на крыльцо. Немного постоял, успокаиваясь, и открыл дверь.

Завтракали вдвоем. Не спеша. Разговор не клеился. Виктор Семенович всё время думал о своем, а Наталья Григорьевна, наоборот, от своих переживаний хотела отвлечься.

– Сыра еще нарезать? – хлопотала она. – Чаю еще подлить?

Виктор Семенович, глядя на жену, думал: «Как она сникла сразу после гибели Зубова. Постарела. А то глаза прямо светились», – и отвечал односложно:

– Нет. Спасибо.

Виктору Семеновичу кусок в горло не лез. Ел так, для вида.

«Если со мной что случится, долго одна не останется. Найдет кого-нибудь, за ней не заржавеет», – беззлобно подумал он.

Ревновал ли он ее? Жалел? Он и сам сейчас не смог бы ответить на эти вопросы. Скорее, жалел. Немного. Они давно шли параллельными курсами. И все реже соприкасались – так, чтобы тепло, беззаботно, как в начале семейной жизни. Да и любил он другую, а на Наталье женился из-за карьеры, связей, денег. Из-за ее отца. Тесть скоро год, как умер. И всё же кое-какое богатство еще оставил.

– На работу поедешь?

– Что? Не знаю. Пока дома поработаю.

«Черт бы побрал всё это! Вот что теперь делать?.. Наверняка ведь будут следить. В квартиру не сунешься. Но и без моей подсказки они ничего не найдут. Значит, пока я молчу – я жив. Попытаются схватить, развязать язык? Вот это уже плохо».

– Вот время бежит – уже и девять дней отвели.

– Наташ, а ты не помнишь, ну, в тот, последний вечер, кто выходил из дома во время ужина? – решился спросить Виктор Семенович.

– Не знаю. Надо подумать. С чего это ты вдруг спросил? – удивилась Наталья Григорьевна.

– Если машина Кирилла загорелась не случайно, полиция всё равно будет спрашивать.

– Да с чего ты взял, что не случайно? – встревожилась Наталья Григорьевна. – То-то вы всё закрывались в кабинете! Дела-а обсуждали!

– Не ори! При чем здесь наши дела? Мне интересно, имел ли он дела с Сальниковым или с Ащеуловым? А может, с Люсиком?

– Ты подозреваешь кого-то из них?!

– А кто еще был в тот вечер?! Не тебя же мне подозревать!

– Меня?!

– А полиция будет подозревать всех! Даже Нину!

– Ну уж Нину-то…

– Успокойся. Это я так, нарисовал худший вариант событий.

– Умеешь ты подбодрить! И что, всех будут допрашивать? Это нежелательно… Это!..

– Не заводись. Ничего еще не известно. Всё. Я пошел к себе.

– Нет, ты что-то знаешь! Я чувствую, что ты что-то знаешь!

– Что я могу знать?! Как только я что-то узнаю, я тебе сразу сообщу. – Жалея, что затеял этот разговор, Супонин приобнял жену. – Ну, солнышко, успокойся.

«А впрочем, пусть лучше сейчас попереживает, чем потом, когда как снег на голову повестка придет или полиция в дом нагрянет», – решил он и отправился к себе.

Он то садился за стол, то вставал и подходил к окну. Кружил по кабинету. Надо было на что-то решиться.

«Во-первых, надо проверить, есть ли за мной слежка. Если есть, нечего и соваться в квартиру. Самому, конечно, вообще не хотелось бы, но довериться еще кому-то – увольте. Хватит с меня Зубова. Во-вторых…» – додумать Виктор Семенович не успел. Запиликал сотовый. Он снова увидел незнакомый номер. Но не тот, утренний.

– Да! – произнес он несколько громче, чем обычно.

– Супонин Виктор Семенович?

Он не ожидал услышать женский приятный голос, поэтому замешкался с ответом.

– Кх… Да. Я вас слушаю.

– Виктор Семенович, с вами говорит Алла Сергеевна Смагина, замначальника ОВД района Северное Медведково по оперативной работе. У вас работал Кирилл Зубов?

– Да.

– Мне нужно задать вам несколько вопросов. Я могу подъехать сейчас? Вы дома или на работе?

– Я дома. Подъезжайте.

– Очень хорошо. Я как раз нахожусь недалеко от вашего поселка.

– Жду.

Интуиция его подводила редко. Не успел подумать о полиции, вот и она. Ну что ж, видимо, что-то нарыли. Он спустился вниз, предупредил жену. Оделся, пошел открывать ворота – пусть лучше во двор заедут, чем будут глаза соседям мозолить.

Через полчаса во двор въехала иномарка, за рулем сидела женщина.

«Скорее всего, Алискина подруга, – предположил Виктор Семенович. – Ничего, симпатичная. Ну что ж, посмотрим, что за птица».

– Здравствуйте еще раз, Виктор Семенович, – поздоровалась Алла, выходя из машины. – Я – Алла Сергеевна Смагина.

– Здравствуйте, Алла Сергеевна! Проходите. Мы с женой ждем вас. – Виктор Семенович был само радушие. Он излучал уверенность и спокойствие. И действительно, в чем он виноват?

Расположились в зале на первом этаже. Наталья Григорьевна принесла кофе, молоко, сыр и выпечку.

– Вы знаете, меня попросила помочь Алиса. С экспертизой и другими формальностями. На самом деле всё делается далеко не быстро. Не как в кино, – улыбнулась Алла. – Все-таки Алиса с Кириллом были хорошо знакомы.

– Да-да. Я понимаю, – откликнулся Виктор Семенович. – Спасибо за помощь.

«Интересно, рассказала Алиса о том, что слышала в кабинете, или не придала значения. А эта ничего бабенка, глаза умные».

– Но… предварительные, подчеркиваю, предварительные, результаты экспертизы показывают, что машина Кирилла Зубова загорелась не случайно.

– Ах!.. Да как же это?! За что? Кто?! – запричитала Наталья Григорьевна.

– Вот это нам и предстоит выяснить, – сказала Алла, отметив про себя: «Супонин спокойно воспринял неслучайность гибели Зубова. Всё просчитал и был готов? Или он не виновен?»

– Наталья, успокойся. Уже ничего нельзя вернуть. Может, тебе выпить успокоительного?

– Нет, – отказалась Наталья Григорьевна. – Просто… как подумаю… – Она всхлипнула. – Всё-всё. Я в порядке.

– Расскажите, каким был Кирилл? Как человек? Как работник? Друзья, враги. Он ведь у вас работал, Виктор Семенович? – продолжила беседу Алла, продолжая внимательно наблюдать за реакцией собеседников: «А жена искренне переживает. Она не в курсе дел мужа или в курсе? Ведет свою игру? Просто жаль Зубова или их что-то связывало?»

– Да. Он работал у меня… помощником.

– А точнее?

– Водителем, выполнял разные поручения… Курьером, если хотите. Всегда нужен надежный человек.

– Понимаю. Он ваш родственник?

– Нет. Он, так я понял, какой-то дальний родственник Владимира Анатольевича Ащеулова, друга моего детства.

– То есть вы взяли Кирилла Зубова по рекомендации?

– Конечно, не с улицы, – усмехнулся Виктор Семенович. – «Неужели Кирилл снюхался с Володькой? Дурак. И Володька хорош, друг называется. Впрочем, ясно, что ничего еще не ясно».

– Ащеулов был в тот, последний вечер?

– Да. Неужели вы подозреваете Владимира Анатольевича? – подала голос Наталья Григорьевна.

– У меня работа такая – подозревать. Я вас попрошу составить список гостей, которые отмечали у вас Рождество. И постарайтесь вспомнить, кто отлучался, кто выходил на улицу. И ответьте мне еще на один вопрос: какое настроение в этот вечер было у Кирилла? Ничего особенного не заметили?

Супонин посмотрел на жену и произнес:

– Да вроде ничего такого. Всё – как всегда. – Он снова посмотрел на жену. – Я не присматривался, но мне показалось, что он мало разговаривал в этот вечер.

– Был подавленным? – уточнила Алла. – «Не скрывает. Понимает, что будут допрашивать всех».

– Не то чтобы… Ну, мало ли. Настроения у человека не было… – «Сейчас я тебе всё расскажу! Этот щенок наворотил дел, теперь расхлебывай тут сиди».

– А вы что скажете, Наталья Григорьевна?

– Ну, я бы не сказала, что Кирилл был чем-то прямо расстроен.

– Хорошо. Составьте, пожалуйста, список гостей и кто отлучался во время вечера, – попросила Алла и добавила: – И если выходил на улицу кто-то из вас, не забудьте пометить и это.

Супонины терпеливо выводили фамилии гостей, их телефоны, вспоминали, когда кто отлучался из дома. Алла также терпеливо ждала, наблюдала за стараниями Супониных, разглядывая интерьер, который мог много чего рассказать о хозяевах. И впечатление у нее сложилось.

Ей нужно было ответить на вопрос: Супонин устроил поджог машины Зубова или кто-то другой? Теперь после личного общения она придерживалась версии, что это не Супонин.

«Слишком спокоен. Только два раза переглянулся с женой, когда я задала вопрос о настроении Зубова в тот вечер. Он мог бы убить только в крайнем случае, если бы речь шла о его жизни и смерти. Слишком осторожен, подставляться не будет. Слишком «хорошо живет» и возраст под шестьдесят не для «махания шашкой». И уж если сделал бы такое, то наверняка подальше от своего дома. Но если не Супонин, то самому Супонину может угрожать опасность. Слишком спокоен. Вот именно – слишком! В отличие от жены».

Алла положила в папку исписанные листы, достала свою визитку с номерами телефонов, положила ее на стол и, сделав многозначительное лицо, произнесла проникновенным, мудрым, всезнающим голосом, глядя в глаза Супонину:

– Виктор Семенович, если что-то вспомните, если проблемы какие возникнут, обращайтесь. Я помогу. – Она сделала акцент на словах «обращайтесь» и «помогу». Приемчик не ахти какой, больше на подростков действует, но всё же.

Виктор Семенович взгляда не отвел, но волнение, заметное наметанному глазу профессионала, проявилось. Супонин понял, что следователь знает больше, чем говорит. После ее ухода он заперся у себя в кабинете и до обеда не выходил.

Алла пошла ва-банк. Решила ускорить события. Отпуск закончится, и всё, она на «нелегальном положении», а надо еще заниматься поиском пропавшей дочери Александры Гергардт.

Экспертиза по машине Зубова не готова, даже предварительная. Да и что такое «предварительная экспертиза» – знакомый эксперт что-то, опираясь на свой опыт, предположил.

И Алиса, конечно же, не просила ее приезжать к Супониным и вообще об этом не знает.

«Надо позвонить Алиске, рассказать о встрече. Вдруг Супонин решит «отблагодарить» Алису – позвонит, а она ни слухом ни духом. Нет, если позвонит, то, скорее всего, его жена, Наталья Григорьевна». – Алла сбавила скорость на очередном повороте, а потом и вовсе поползла, попав в небольшую пробку, но это не мешало ей думать.