Текст книги "То, что не исчезает во времени (СИ)"

Автор книги: Наталья Гриневич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

То, что не исчезает во времени

Пролог

По сельской дороге мимо широко раскинувшихся полей не торопясь ехали два всадника – офицеры легкой кавалерии Александрийского гусарского полка Петр Краснов и Михаил Бронькин. Им сегодня «повезло» сопровождать интендантский обоз для сбора фуража. Русские войска вместе с союзниками две недели как вошли в Париж, и нехватка сена для лошадей стала весьма ощутимой проблемой. Офицерам и обозникам приходилось тащиться по жаре до ближайших деревень. Скука, конечно, смертная, но ничего не попишешь!

– А что, Мишель, как вам вчерашний вечер?.. Понравилась мадемуазель? – от нечего делать подшучивал над младшим товарищем Петр Краснов, статный чернявый красавец лет тридцати, с пышными усами.

– Какая из них? – пытался отбиться Михаил Бронькин, молодой человек, недавно поступивший на службу. Собственно, взятие Парижа – была его первая военная кампания.

– Ха-ха! Так их было несколько! Поздравляю, юноша! Вы делаете успехи. Так и что? – не отступал Краснов.

Бронькин, который мало что помнил о вчерашнем приключении по причине обильного возлияния, никак не мог придумать достойный ответ. К тому же его мутило, и солнцепек совсем не способствовал прояснению в голове.

– Жарко, поручик. Сейчас бы квасу холодного…

– Какого квасу, Мишель! – Краснов протянул товарищу фляжку. – Вот, выпейте. Легче станет. Эх, умеют французы делать вино! – Краснов посмотрел сначала на Бронькина, который, морщась, глотнул теплого вина, потом в сторону немного отставшего обоза и, не найдя лучшего развлечения, продолжил «натиск»: – А черненькая хороша была. Как ее звали, Мишель?

– Поручик?! – взвился Бронькин. – Это в конце концов…

– Да бросьте! – пошел на попятную Краснов. – Давайте пари. Кто первым доскачет до поворота. Вон там, где лесок, – предложил он, резко меняя тему, а то еще чего доброго вызовет юнец на дуэль, и придется пристрелить – жалко будет.

– Что на кону? – вяло спросил Бронькин, но глаза у него загорелись – он знал ход своего коня.

– Право выбора предоставляю вам, – великодушно уступил Краснов.

– Тогда… ваше венгерское седло! – азартно воскликнул Бронькин, забыв про свой недуг.

– А не многовато ли? – усмехнулся Краснов. – Впрочем, пари есть пари. – И, с лукавым прищуром посмотрев на товарища, он добавил: – А если выиграю я… мое седло останется у меня! – Краснов рассмеялся, а Бронькин завелся еще больше.

– Выбор сделан! – выпалил он. – Скачем!

Приземистая кобылка Краснова ходко пошла вперед. Бронькин отстал на два корпуса, но точно знал, что его вороной наддаст перед финишем и опередит. Так и случилось. Примерно за полверсты до поворота он обогнал Краснова, задорно крикнув:

– Догоняйте, поручик!

Вороной галопом понесся дальше. И казалось, что все вокруг радуется вместе с молодым гусаром его бесспорной победе и роскошному призу.

А вот и лесок…

Бронькин не услышал выстрела, только качнулся назад и почувствовал, как что-то горячее разливается в груди. Он стал заваливаться набок и падать, но нога застряла в стремени. Разгоряченный конь потащил его по земле. Только кивер слетел с головы и остался лежать на запыленной дороге. Краснов выстрел услышал. Он видел, как падает Бронькин, понял, что стреляли из леса. Злой на себя, что устроил это идиотское пари, что обоз, по их милости, отстал и им некому помочь, он догнал и остановил вороного, освободил из стремени ногу несчастного, понял, что товарищ дышит, и, подложив ему под голову свой кивер, побежал к лесу.

Раздался еще один выстрел, но пуля просвистела мимо.

Краснов с пистолетом в руке углубился в лес – он видел среди деревьев спину убегавшего стрелка, но сам не стрелял. В лесу, да еще на бегу трудно попасть в цель.

Впереди показалась прогалина.

Убегавший неожиданно запнулся, вскрикнул и упал. Краснов подбежал к нему – возле раскидистого дуба лежал парнишка лет тринадцати, пистолет валялся неподалеку. Краснов выругался по-русски, а по-французки спросил:

– Кто ты?

Подросток ничего не ответил, глянул исподлобья и потянулся за пистолетом.

– Я тебе… – Краснов перехватил руку подростка и подобрал пистолет.

В это время из-за деревьев выскочила женщина и, причитая, кинулась сначала к парнишке, а потом к Краснову.

– Господин офицер! Господин офицер! Мсье! Пощадите! Дитя неразумное… – Она упала перед Красновым на колени.

– Встаньте, мадам. Да встаньте же вы, наконец! – Краснов помог женщине подняться. – Объясните толком, что здесь происходит?!

– Мсье, мой сын… Мой муж, офицер, он умер от ран. Там, – она показала рукой в сторону поляны, где стояла повозка, – мы не довезли его. – Женщина разрыдалась, но быстро взяла себя в руки: – Мой сын… он решил отомстить… я не уследила…

– Черт!

Краснов не знал, что делать. Не убивать же в самом деле мальчишку? И женщина хороша… Видно, что не из простых.

Он огляделся. Обозники уже подтянулись к лесу.

Рядовой Семенов, крепкий, много повоевавший старик, без перевода догадался, что произошло, и теперь, стоя рядом с Красновым, ожидал указаний.

– Семенов! Покойника похоронить, лошадей конфисковать вместе с повозкой – повезем на ней нашего поручика Бронькина.

– Слушаюсь, ваше благородие!

Женщина, ничего не понимая, лишь смотрела то на офицера, то на солдат. Потом, когда из повозки стали вытаскивать тело ее мужа, она бросилась к дорожной сумке, достала из нее небольшой продолговатый футляр, подбежала к Краснову и в полном отчаянии торопливо заговорила:

– Мсье, я должна довезти тело мужа и похоронить его дома… Это мой долг. Мсье, прошу вас. Мсье, я вижу, что вы благородный человек. Пожалуйста, возьмите! – Женщина, умоляюще глядя на Краснова, протянула ему коробочку, но, заметив неудовольствие, мелькнувшее в его глазах, поспешно добавила: – Это для вашего раненого! Прошу вас!

Под взглядом серых женских глаз, заплаканных, но от этого не менее прекрасных, поручик сдался.

– Семенов! Положите тело обратно. Уходим, – распорядился Краснов, взял футляр, галантно козырнул даме и поспешил к раненому товарищу.

Поручику Бронькину повезло – пуля вошла неглубоко. Он потерял много крови, но уже через две недели чувствовал себя сносно. А через три месяца лихого гусара Бронькина встречали родные – конь под ним гарцевал, новое венгерское седло поскрипывало, а в дорожной сумке, на самом дне, покоилась коробочка с драгоценностью.

Глава 1

– Ну а как прошла вечеринка? – Алла ловко подхватила дольку лимона, отправила в рот, прожевала не поморщившись и, лукаво усмехнувшись, добавила: – Что-то ты, Алиса-лиса, не рассказываешь про вчерашнюю «гульбу»?

Полчаса назад подруги перешли из кухни в зал и сидели теперь на диване перед журнальным столиком, на который перекочевали две рюмки, початая бутылка коньяка, блюдце с нарезанным лимоном и открытая коробка конфет.

Алиса, как обычно, приехала неожиданно, но Алла радовалась каждой встрече со своей немного взбалмошной, резковатой подругой, которая хоть и была младше ее на десять лет, но умела трезво оценивать людей и обстоятельства и за словом в карман не лезла. Алла знала, что в случае чего-то серьезного Алиса ее не бросит и поможет, чем сможет.

А связи у общительной деловой Алисы имелись. Муж работал в нефтяной компании менеджером среднего звена. Как говорила сама Алиса, «средненького звена». И поясняла: «Хватка у него не та, поэтому ему лучше медленно ползти улиткой вверх, чем быстро лететь соколом вниз». Заметен был у Алисы хоть и неполный, но филологический багаж и «любовь» к Горькому.

Алла, конечно, сама привыкла решать свои проблемы, да и профессия обязывала – все-таки двадцать лет в органах. Однако после смерти родителей и развода ей не хватало вот такого общения: с полночными посиделками и задушевными разговорами – дружеского участия, одним словом.

– Да не вчера, а в прошлую субботу, – поправила подругу Алиса. – И что там рассказывать? Всегда одно и то же: мужики, как всегда, меряются всем чем можно, хотя все знают, что по капиталам Бориса Аркадьевича никто не переплюнет, да и по другой части тоже. Он вообще в этот раз был в ударе – сыпал анекдотами, ухаживал галантно. – Алиса замолчала, потом нахмурилась, видимо, что-то вспомнив, но тут же продолжила в шутливом тоне: – И Люсик был. Уже не знаю, как от него отвязаться!

– А дамы?

– А что дамы? Дамам надо «чешуей блеснуть». Сальникова всю шею бриллиантами обвесила, а Наталья Григорьевна рук не могла поднять – все пальцы в перстнях с огромными каменьями.

Алла невольно посмотрела на руки Алисы: знала, что та тоже любит носить по два-три кольца на каждой руке. Алиса взгляд перехватила.

– Да у меня-то так, безделушки. Хотя могла бы… А Люсик…

– …Павел в командировке? – Алла решила сменить тему: от Люсика подруга «отвязывается» уже год.

– Позавчера еще мой «нефтяник» укатил. Слушай, а у тебя же скоро день рождения!

– Да, через месяц… – вяло отреагировала Алла, что тут же было отмечено Алисой.

– Всё идет «по плану происшествий»?

– Как всегда, – засмеялась Алла, – отмечаем в отделе.

Когда-то, еще в начале своей трудовой милицейской деятельности, Алла работала с Анатолием Юрьевичем Криулиным, известным криминалистом, неизменной фразой которого была: «Ну что, всё идет по плану происшествий?» А произносил он ее во время или после выходных, а чаще в новогоднее дежурство. Больше всего происшествий случалось именно в эти дни, да и сейчас та же статистика. Алисе эта фраза понравилась, и она иногда примеряла ее уже для других ситуаций.

Алла, помолчав, добавила:

– Могут отправить на заслуженный отдых. Мне Галка из бухгалтерии шепнула. Снова реорганизация намечается. Вроде на мою должность кто-то там метит или его метят… А, давай еще по рюмочке.

– А Галка откуда знает?

– У нее свекор, – показала пальцем вверх Алла.

– И что, станция Вылезай? – Алиса взяла рюмку, чокнулась, но пить не стала, за рулем. – Да не расстраивайся ты. Будешь на Рублевке горничных на чистую воду выводить. А что? Деньги те же, если не больше, а хлопот меньше. «Частный детектив» – звучит!

– Ага, «честный» – еще лучше.

– Нет, вот вчера Ащеуловы рассказывали: вещи стали в доме пропадать, деньги… Понятно, они их не считают, но…

– …но реагировать надо. Они-то как раз считают, поэтому и на Рублевках живут, – усмехнулась Алла и тут же серьезно спросила: – У них камер, что ли, нет? Что камеры показывают?

– Ну, погнали наши городских – сыщик проснулся! Точно тебе надо идти в детективы, если сократят. Ты же зачахнешь без своей работы. Тебе ж надо «кипеть, шипеть и пузыриться».

– Да, «искать, ловить и наказывать»!

– Вот-вот!

– Нет, Алиска, как-то я не жажду погружаться в эту пучину…

– …рублевских страстей?

Они посмеялись, посидели еще немного, и Алиса стала собираться домой.

– Может, останешься? Поздно уже. Постелю тебе здесь на диване, – предложила Алла подруге.

– Нет, ты рано встаешь. Тебе на работу надо, а мне поспать. А спать лучше дома. Ты же знаешь, как я люблю поспать, – разглагольствовала Алиса, застегивая изящный норковый полушубок. – Сейчас я на своей «машеньке» быстро доеду.

– Ты машину еще не поменяла?

– Нет. Оставила «машку» до лета, а там посмотрим. Ой, «машуню». Еще рассердится – встанет в неположенном месте, и придется тебе нас выручать. – Все машины были у Алисы «машунями» и «мишанями».

– Ладно, выручу, звони. И про мой день рождения не забудь, – напомнила Алла, закрывая за подругой дверь.

– Не кроши булки на верных подруг!.. – донеслось уже с лестницы.

«Вот Алиска! – хмыкнула Алла. – Последнее слово всегда должно остаться за ней».

Довольная, что хорошо посидели, она готовилась ко сну и мысленно перебирала услышанное от Алисы: «Как-то неохотно подруга о вечеринке рассказывала. Люсик ее, что ли, достал? Придумала – Рублевка! Там я еще не работала! Надо будет позвонить, выбраться к ней на йогу как-нибудь, пока она опять на очередной семинар не укатила».

Потом, лежа в постели, вспомнила, как дружили их семьи – квартиры располагались на одной площадке, как раз напротив друг друга. Двенадцатилетнюю Аллу частенько просили посидеть с двухлетней Алисой. Когда стала учиться в юридическом институте, помогала Алиске с уроками. И даже когда вышла замуж и переехала, приходила к родителям и общалась с повзрослевшей Алисой. После того как родители разменяли квартиру, связь оборвалась. Но пять лет назад они случайно столкнулись в магазине, и встречи, хотя и с разной периодичностью, возобновились.

Алиска, вдаренная в йогу, изотерику и прочее, год назад стала хозяйкой небольшого помещения, где, набрав штат, проводила занятия. Алла иногда там занималась: растягивала мышцы, укрепляла связки… Но регулярность «походов за здоровьем» отсутствовала напрочь – работа, ну и лень, конечно, да и Алиса часто «располагалась по местам силы», как она говорила. Уезжала в какую-нибудь лесную или горную глухомань и там, погружаясь в природную стихию, черпала силу. Алла иногда иронизировала по этому поводу, но в душе немного завидовала: ну круто же – захотела и всё бросила. И побоку все заботы – ты вне цивилизации!

***

Утром Алла привычно заскочила в свой троллейбус № 80 – машина после развода досталась мужу.

До родного ОВД Северное Медведково – четыре остановки. Можно и пешком, но зимой не хочется, да и выходить из дома тогда надо раньше.

А в этот раз ей даже место досталось – возле пожилой женщины. Она села: так и ехать удобнее, и поразмышлять о чем-нибудь. Всегда ведь есть о чем поразмышлять:

«Родительскую дачу еще осенью продала, а две коробки так и стоят неразобранные на балконе… Пойду в отпуск, займусь. Как бы этот отпуск не затянулся, если на пенсию отправят. А может, что-то предложат? Но всё равно надо самой подсуетиться… не дома же сидеть. Ой, моя остановка!»

Алла, как всегда, начала рабочий день с просмотра сводок происшествий. Сердце невольно екнуло, когда прочитала об аварии на пересечении улиц Широкой и Грекова в 23.25.

«Это же недалеко от меня. И машина: фиат, цвет светло-серый… Как у Алиски! И марка, и цвет. Она еще так смешно говорит, «цвет испуганной мыши». И вышла она от меня примерно в это же время. Да, было десять минут двенадцатого, когда я закрыла за ней дверь. Как раз доехать до того места, где случилась авария. Уфф… номер, по-моему, не Алискин. Но за рулем была молодая женщина!»

Алла схватила сотовый и набрала номер подруги. Абонент не отвечал.

«Дрыхнет!» – убрав эмоции, уверенно предположила Алла и вызвала Мишу Горлова, молодого, начинающего опера, исполнительного и всегда влюбленного во всех сотрудниц отдела, правда, без ответа.

– Миша, а выясни, пожалуйста, кто был за рулем фиата в аварии на Широкой? И что там вообще произошло?

– Будет сделано, Алла Сергеевна, – улыбаясь, заверил Михаил.

А через двадцать минут он уже снова появился в дверях.

– Алла Сергеевна, документов у водителя фиата не оказалось. За рулем находилась женщина. Она сейчас в больнице с травмой головы. Ничего опасного для жизни, но ее пока лучше не беспокоить. Другой водитель с места происшествия скрылся. Свидетелей ищут, – радостно отчеканил Михаил.

– А фото есть?

– Есть. Сейчас скину. – Михаил, немного удивленный заинтересованностью начальства, в общем-то, рядовым просшествием, вышел из кабинета.

Через несколько минут Алла просматривала фото с места аварии: «Пьяный, что ли, был? Дорогу не уступил? Хорошо приложился. А девушка в коричневом полушубке. Надо же, и цвет полушубка тот же! Совпадение? Случайность?»

За двадцать лет работы Алла и не с такими совпадениями сталкивалась: например, в машину с номером 384 врезалась 385-я, а рядом проезжала 386-я, которая и сообщала об аварии. С буквенной аббревиатурой еще интереснее – ВОР «улетал» в РОВ, КОТ сталкивался с ТОКом.

Алла успокоилась – на фотографии видно было, что это не Алиска, – и занялась текущими делами.

Ближе к обеду Алиса позвонила сама.

– Привет, подруга! Мы вчера о чем-то недоговорили?! Что за утренние звонки во время моих эротических снов? – шутливо начала она разговор.

– Да я бы и не посмела вторгаться в твои цветастые сны, если бы не одно обстоятельство, – поддержала шутливый тон Алла.

– Аллочка, да что может быть важнее сна?

– Ничего! Ты права. Вот только еще одной девушке вчера не спалось. И врезалась в нее машина в 23.25 на улице Широкой.

– А я тут при чем?

– Да машина у нее марки «Фиат», светло-серая, и одета девушка была в полушубок коричневого цвета. Узнаешь ориентировочку?

– Понятно. Мой двойник. У-у-у! – зловеще начала подвывать Алиса. – Надеюсь, с моим двойником ничего серьезного не случилось?

– Травма головы. Не смертельная.

– Вот и хорошо. Когда на йогу придешь? Давай в субботу? Потом в кафе посидим.

– Надо, надо. Но не обещаю. Созвонимся.

– Вот всегда ты так! Не ангажируешь тебя «на тур вальса», – усмехнулась Алиса и отключилась. Последнее слово осталось за ней.

К концу рабочего дня выяснилось, что за рулем фиата была несовершеннолетняя Анастасия Юрьевна Пермякова, 2002 года рождения, которая, поссорившись с родителями, без спроса взяла их машину и, не проехав и километра, на улице Широкая с пересечением с улицей Грекова попала в аварию. Машину, которая на нее наехала, не помнит, не разглядела, так как было темно и находилась она в подавленном состоянии. Из больницы пострадавшую выписали. Машина и водитель, совершивший наезд, не найдены.

«Да, – подумала Алла, дочитав сводку до конца, – скорее всего, такой же «опытный» водитель. Врезался, испугался и уехал с места происшествия».

Глава 2

– Да кто же знал?! Темно…

– «Темно»! Такой шанс упустил! А если она разболтает?

– Да что она слышала-то? Что она поняла? Может, и зря пургу гоним?

– Зря не зря, а подстраховаться надо, пока не разболтала…

– Мальчики, о чем это вы так горячо беседуете? – В просторный рабочий кабинет, расположенный на втором этаже коттеджа, вошла дородная дама лет пятидесяти пяти. – Мне скучно, – кокетливо добавила она. – Виктор Семенович, приглашай гостя, ужинать будем.

– Наташа, мы сейчас. – Виктор Семенович с едва скрытым раздражением посмотрел на жену. – Пять минут. Мне с Кириллом договорить нужно.

– Жду-у-у, – протянула Наталья Григорьевна и вышла из кабинета, бросив многозначительный взгляд на Кирилла.

Выждав, пока затихнут шаги жены, Виктор Семенович повернулся к своему гостю. Он уже давно пожалел, что связался с глуповатым Кириллом Зубовым. Ему нужен был надежный помощник для всяких деликатных поручений. И пока эти поручения были мелкими, Кирилл справлялся. Но дело приближалось к решающей стадии, и на этом этапе «неповоротливый» родственник Егора Ащеулова не годился. Жаден, трусоват. Внешностью природа не обидела – высокий стройный брюнет, лицо – как с обложки глянцевого журнала, а вот мозгов маловато, одни непомерные потребности. Но Егор попросил пристроить. Как отказать другу детства, да и нужен был такой человечек.

– Вот что, Кирилл, ты пока присматривай за «объектом». А там видно будет. Я еще подумаю. Пошли к столу, – пригласил он гостя и, усмехнувшись, добавил, глядя прямо в глаза Кирилла: – Наталья Григорьевна заждалась.

– А деньги? И ремонт, и всё… – произнес Кирилл, разводя руками.

– Ты своей машиной пока не пользуйся, бери служебную, когда нужно. Комбинируй, в общем, – быстро произнес Виктор Семенович, подойдя к столу, открыл расположенный слева небольшой ящик, вытащил оттуда конверт с деньгами и передал его Кириллу. – На.

Виктор Семенович направился к двери, Кирилл, заглянув в конверт, состроил весьма двусмысленную гримасу, которую при желании можно было истолковать как угодно, и поспешил за хозяином.

За столом сидели втроем. Разговор шел вяло и ни о чем. Сначала поговорили о погоде – зима выдалась теплая, снежная, помощник Василий не успевает дорожки разгребать. Вспомнив о Василии, тут же заговорили о расчистке дороги до Вешек, да и в самом поселке – деньги платим, а чистят нерасторопно. Потом отметили, что Нина, домработница, как всегда, на кулинарной высоте: и жаркое удалось, и салат у нее в этот раз получился особенно вкусным.

Наталья Григорьевна время от времени бросала нежно-озабоченные взгляды на Кирилла и думала о том, как бы остаться с ним наедине. Кирилл тоже посматривал на нее, но без энтузиазма, прикидывая, как бы еще «одолжить» денег у «старухи» и поехать играть. Виктор Семенович прекрасно всё видел и, легко читая тайные взгляды, усмехался про себя – скоро ему не нужен будет ни бестолковый помощник, ни надоевшая жена. Да, он поднялся на капиталах и связях тестя, но когда это было. И вообще, подняться на верх одно, а удержаться там – совсем другое.

– Ну, мне надо еще поработать, – сказал, вставая из-за стола, хозяин дома, – я вас оставлю, чай буду пить потом.

– Да, Виктор, – оживилась Наталья Григорьевна. – Мы тут с Кириллом сами почаевничаем.

– Я позвоню, Виктор Семенович, – многозначительно произнес гость.

Когда за мужем закрылась дверь, Наталья Григорьевна с наигранным укором произнесла:

– Кирик, я же тебя ждала…

– Наталек, работа, работа. Я же звонил.

– Я ревную…

– И потом, ты извини, но я стеснен в средствах. Я не привык, чтобы за меня платила женщина!..

– Какие мелочи, Кирюша. Станешь богатым – рассчитаешься. Ну хочешь, я заведу на твое имя карту?

– Ммм… – Кирилл делано замялся.

– Значит, решили. Тогда встречаемся в пятницу там же. Закажи столик.

– Как скажешь. Ну ни в чем не могу тебе отказать, кошечка моя! Но… я могу понадобиться Виктору Семеновичу.

– Будем надеяться на лучшее.

Через час Кирилл, раздосадованный, что придется опять сидеть со «старухой» в ресторане – чтобы все видели, какого она мальчика отхватила, – ехал домой в Южное Медведково. Деньги, конечно, грели, но лучше бы все это побыстрее закончилось.

И вообще, пусть не держат его за мелкого порученца и за мальчика при богатой даме. Он им еще покажет. Это он будет в шоколаде. Он – молодой, красивый, успешный. Зря, что ли, в архивах столько сидел. Он не дурак, он два и два сложил. Его руками жар загрести хотят, а он на такое не подписывался. Если его руками, так и всё к нему в руки. Скоро, скоро…

Пошел снег. Сначала мелкий, малозаметный, потом повалил хлопьями, налипая на стекло машины так, что дворники едва справлялись.

Кирилл постепенно успокоился – дорога отвлекала, требовала внимания. К дому подъехал уставшим и сразу после душа завалился спать.