Текст книги "То, что не исчезает во времени (СИ)"

Автор книги: Наталья Гриневич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 28. Деревня Вешки, май 1975 года

Вот и прошли все майские праздники. И то, столько работы в огороде. Надо успевать, пока погода стоит. Назавтра в Москве и Подмосковье до плюс двадцати пяти обещали. Ночью, конечно, прохладнее – всего плюс одиннадцать.

Насте нравилось смотреть программу «Время» по телевизору. Нескучно. Новости опять же, всё узнаешь: и что в стране творится, и про погоду.

«Вон какой Парад показали. Как ветераны встречаются – обнимаются, плачут. А медалей-то сколько у каждого. Женщины, тоже с медалями. Тоже, бедные, воевали».

Глаза стали подводить Настю, устают быстро. А что сделаешь – старость. Но всё равно и фильмы иной раз посмотрит. Особенно давешние, старые, про прошлые времена.

Настя встала, выключила телевизор. Вздохнула:

«Надо еще куриц на ночь закрыть. – Накинула старое пальто и вышла во двор. – Куриц и десятка не наберется, а всё одно забота. Зато Сашке подспорье. Приезжала на праздники. Повзрослела. Учится. А ума еще мало… Дала ей с собой курицу да десяток яиц. Пирогов настряпали. Наказала, чтоб сразу курицу сварила, а то испортится. Пусть поедят там с девчонками в общежитии. Домашненького.

Девчонки в комнате вроде хорошие попались. Сейчас вот поучатся еще, потом экзамены сдаст и приедет на недельку-другую в июне. Поможет в огороде. Потом практика у них начнется. Поедут. Пока не знает куда. Ну, Сашка смышленая, выучится. Если замуж не выскочит. Не должна. Ни к чему рано. Ну да кто нас спрашивает».

Настя шагнула на крыльцо и услышала голос соседки, которая купила Нюрин дом.

Нюра теперь не приезжала. Только присылала поздравительные открытки. С новой соседкой – дородной поварихой Галиной, сорока шести лет, незамужней, – жили мирно, не ругались, но и теплых отношений, какие были с Нюрой, не возникло.

– Баб Настя, здравствуй! – вежливо окликнула ее Галина, подойдя к ограде с двумя мужчинами.

– Здравствуйте! – озадаченно произнесла Настя, направляясь к калитке.

Галину она узнала сразу, а мужчин, сколько ни приглядывалась, не признавала. Один чернявый, немолодой, вроде нерусский, другой помоложе, повыше ростом, глазами так и зыркает.

– Баб Настя, выручай! Я тут на постой шаба… строителей взяла, а ко мне сын с семьей приехали, и не ждала в мае. Алешка говорил, что в июне у него отпуск. Возьми пока мужиков к себе. Может, на недельку. Не больше.

Настя растерялась: и отказать неудобно, и куда она их – где одна неделька, там и две. В комнату к Сашке не хотелось.

Шабашники почти каждое лето приезжали подзаработать. Бригадой или по двое-трое. И ничего в этом особенного не было. Размещали их обычно в старом фельдшерском пункте, а кто-то, кому деньги нужны или помощь по хозяйству, к себе приглашал.

Галина, видя сомнения Насти, принялась ее уговаривать.

– Так они только на ночь и будут приходить, весь день на работе. А там и помогут чем. Вон у тебя ограда покосилась. Да и деньги нелишними будут. Сашка учится, помогать надо, – привела последний аргумент Галина.

Насте очень не хотелось менять свою размеренную жизнь. С другой стороны, хорошо бы Сашке пальто новое к осени прикупить. И она сдалась.

Прошло дней пять, как у Насти поселились строители. Она даже стала привыкать к ним. Действительно, как и говорила соседка, приходили они поздно вечером, мылись, чаевничали и ложились спать, а утром уходили на работу. Обедали и ужинали в деревенской столовой, где Галина их и приметила.

Тот, что постарше, армянин, чернявый, назвался Варданом. Он Насте больше приглянулся. Спокойный, уважительный, показывал фотографию своей семьи: жена, две дочери, сын. Родители у него пожилые, с ними брат живет. Вардан деньги семье посылает.

Второй строитель, что помладше, Юрка, Юрок. Такой же пронырливый, как имя. Говорит много, а всё не по делу. Как поняла Настя – перекати-поле. Семьи нет. Нигде долго не задерживается, не знает, где завтра будет и с кем. Подзаработал – и поминай как звали.

В воскресенье Юрок ушел в клуб на танцы. А заявился поздно, подвыпивший, побитый – местные отмутузили. Долго не ложился спать, матерился и всё порывался «отдать должок». Кое-как Вардан его утихомирил. А утром Юрок не пошел на работу, видимо, хотел отлежаться.

Настя караулить его не стала – дел полно в огороде. Не маленький, проспится да встанет. А когда солнце стало припекать, она решила пойти отдохнуть.

У Сашки с утра в воскресенье испортилось настроение. Девчонки усиленно звали ее в кино, но она не пошла. Легла почитать книгу, но одолела лишь пять страниц.

Необъяснимая тревога заполнила сердце.

Вроде всё хорошо: дома побыла на майские праздники и уже отучилась неделю. С девчонками попировали – все же из дома продуктов навезли.

Сашка встала, прошлась по комнате, снова села на кровать. Подумала про новенького. Он пришел в их группу весной. Ваня. Сашке нравилось это имя. И новенький понравился. Они уже несколько раз садились вместе на лекциях. Разговаривали. Ваня даже пригласил ее погулять, когда она захочет. Но Сашка пока не ответила согласием.

А до этого к ней Колька Шмаков подкатывал. Но Колька ненадежный. Говорят, он сразу с несколькими девчонками встречается, и не из их техникума. А парней у них в геолого-разведочном намного больше, чем девчат. Выбор есть, и вообще – учиться надо, сессия скоро. Остальное успеется.

Вечером пришли девчонки из кино. Возбужденные, смеющиеся. Снова пожалели, что Сашка не пошла с ними. Начали рассказывать о своих «приключениях», про фильм и об актерах.

Сашка немного успокоилась, но ночью долго не могла заснуть, ворочалась. А под утро приснился ей странный, неприятный сон. Будто поднимается она, бежит по ступенькам на пятый этаж – там ее мама ждет. А ступеньки всё не заканчиваются и не заканчиваются. Сашка устала бежать, перешла на шаг. Потом увидела незнакомую женщину и спросила: сколько этажей в доме? А женщина внимательно посмотрела на нее и ответила, что сто и идти ей еще долго. Сашка испугалась: как же мама, ведь она ждет ее? Дождется ли?

Утром в понедельник Сашка буквально соскочила с кровати. Раньше всех пошла в техникум, но не на занятия, а в деканат – отпроситься домой. Деканша удивилась – только из дома все приехали, – но отпустила. И Сашка поехала в Вешки. Она бы поехала, даже если бы ее не отпустили.

Настя поднялась на крыльцо, прошла через сени к двери в комнату, открыла ее, да так и осталась стоять на пороге, удивленная и растерянная. На полу валялись вещи, выкинутые из шифоньера. Там, на третьей полке, под бельем, лежала ее пенсия, недавно полученная. Икона, всегда стоящая в правом углу у стола, исчезла. Увидела Настя и открытую шкатулку, где хранились документы и письма сына, теперь разбросанные на столе. Посреди комнаты метался Юрок. За спиной у него уже висел рюкзак, а в Настину корзину он складывал продукты.

– Ты что это делаешь, Юра? – негромко, беззлобно спросила Настя.

Юрок, небритый, припухший после вчерашнего, с бегающим взглядом, повернулся в сторону Насти, поморщился, сплюнул, но ответил:

– Уезжаю я. Вот вещи собрал.

– Уезжаешь – уезжай, а мои вещи оставь.

Юрок поправил лямку рюкзака на плече, подхватил корзину и пошел к двери.

Сашка сначала шла торопливым шагом по деревне, потом побежала.

Деревенские, козырьком держа руку у лба, всматривались: кто это бежит? Переговаривались:

– А, кажись, Настенина дочка, Сашка.

– А чего бежит? Случилось чего?

– Не пущу! – Настя решительно захлопнула дверь и осталась стоять возле порога.

– Пусти, бабка! По-хорошему прошу – отойди.

Глаза у Юрка налились злобой. Он замахнулся, но не ударил. Настя отшатнулась, но с места не сдвинулась. Тогда Юрок шагнул ближе и ударил наотмашь, буквально убирая Настю со своего пути. Она упала и ударилась головой о спинку кровати.

В это время дверь распахнулась, и в комнату, лишь на секунду задержавшись на пороге, влетела Сашка и прыгнула на Юрка. От неожиданности тот попятился и упал, увлекая за собой девушку.

Они катались по полу. Рюкзак мешал Юрку разделаться с девчонкой. Но ему удалось подмять ее под себя. В это же мгновение шабашник обмяк и повалился набок. Это Настя, собрав все силы, встала, схватила стоявшую у печки кочергу и обрушила ее на голову Юрка.

Вечером, когда участковый, составив протокол, увел Юрка, когда ушли сочувствующие соседи, Настя легла на кровать, а Сашка примостилась рядом.

– Мам, ну что же ты? Ну как так вышло? Зачем ты этих шабашников к нам взяла?

Настя молчала, прикрыв глаза. Она и сама не понимала – как так вышло.

– А если бы что случилось с тобой, мам? – всхлипывала Сашка. – Ты же у меня одна. А как же я-то потом? Он ведь тебя убить мог!

Чтобы Сашка утихомирилась, Настя решила повернуть разговор:

– Саш, а как ты… узнала? Приехала… – удивилась она.

– А еще в воскресенье, мам, у меня настроение испортилось. Не могла понять, что со мной. Сижу одна в комнате и ни читать, ни еще чего делать не могу, – начала, немного успокоившись, рассказывать Сашка. – Потом, ночью, сон вижу: будто бегу к тебе по лестницам, а этажи все не кончаются и не кончаются… А утром собралась – и к тебе. – Сашка утихла, вспоминая события последних суток, потом снова начала «ругать» мать: – Нет, ну чего ты его не пускала? Ты бы и не справилась с ним. Ну взял он деньги, икону, и ладно! Я на практике подзаработаю. И в старом бы пальто проходила, подумаешь. А корзина вообще…

Настя вздохнула, повернула лицо к дочери, взяла ее за руку.

– А сама-то зачем с ним сцепилась? Хорошо, что я очухалась.

– Так я дверь открываю, вижу – ты лежишь на полу. А потом и не помню, как всё получилось. Такая злоба на меня накатила!

– Вот и я разозлилась: икона – это святыня, вера наша. И память о моей матери. Она рано умерла, и не помню ее, только икона эта и осталась. Корзина – память о муже. Николай эту корзину наказывал беречь. А я бы не сберегла. Василек, сынок, маленьким таскал ее, – голос у Настены задрожал, но она не дала волю слезам. – А деньги… В следующем месяце опять пенсию принесут. У соседей перехватить могу, если что. Из-за денег я бы и не стала… А как без памяти?..

Обе притихли, помолчали. Потом Настя спохватилась:

– Тебе завтра на занятия ехать! А я тут разлеживаю. Давай-ка ужин готовить. С собой чего возьми. Сумку собери. И Вардана нет. Наверное, ушел к своим ночевать.

– Мам, может, я еще на денек останусь? Ты как? – спросила Сашка, проигнорировав заботу матери о Вардане. Хватит с нее шабашников.

– Ничего со мной не станется. Шишка на голове, и делов-то.

Рано утром Настя провожала дочь в город. Голова у нее немного кружилась, но это ничего, это пройдет.

Сашка обняла мать и поспешила на остановку, а Настя, перекрестив ее, всё стояла, смотрела, пока дочь не скрылась за поворотом.

Еще не раз Настя будет провожать дочь, не раз стоять перед иконой зимними длинными вечерами, молиться и за Сашку, и за ушедших родных, и за весь род человеческий.

Глава 29

Алла второй день не находила себе места:

«Пошла у Алиски на поводу: отпустила и слежку убрала, чтобы Павел ничего не заподозрил. Если с ней что случится, никогда себе этого не прощу!»

Договорились, что Алиса будет посылать эсэмэски и тут же их стирать. Вчера пришли две: «Объект под контролем» и «Объект созрел». Всё в Алискином духе, в полицейского она играет.

Алла не расставалась с телефоном, постоянно подзаряжала его, чтобы не дай бог не пропустить сигнал тревоги. Мало ли что там еще может Павлу в голову прийти.

Завтра вечером финальная часть операции. Только бы Хорошилов тоже чего не выкинул. Не понравилось ему, что операцию разработали без него, что слежку сняли, что задержание Лытникова отложили.

«Ох, какое у него будет выражение лица, если операция провалится! – в который раз подумала Алла. – Сам кое-как выкрутился и злится теперь, что добыча ушла из-под носа. Хоть бы успокоился!»

Влад пришел с работы пораньше, как обычно по пятницам. Его тоже предстояло ввести в операцию, правда, пока только на уровне инструкций. Использовать оперативника было рискованно. Хотели ей в качестве «возлюбленного» подсунуть капитана Хорошилова, но от этой затеи сразу отказались. Не смогли бы они сыграть влюбленную пару, да и «мента видно без винта».

Перед серьезным разговором Алла решила накормить «новоявленного оперативника», а то как бы потом у него аппетит не пропал.

«Знакомы-то всего – и трех месяцев нет, а сколько на него, бедного, свалилось», – улыбалась про себя Алла, накладывая Владу добавку.

Потом из кухни они плавно перекочевали в зал, где и начался разговор. За всю свою двадцатилетнюю работу в органах Алла ещё ни разу не проводила такую веселую инструкцию. Она сама не ожидала, что так смешно получится. А может, просто нужно было скинуть напряжение последних трех суток.

– Влад! – торжественно начала Алла. – Ты только не волнуйся. Так получилось, что муж Алисы оказался… – она слегка замялась, но решила говорить как есть: – Преступником.

– Да?.. – удивился Влад, не ожидавший такого поворота событий.

– К сожалению, да. И нам надо его поймать на месте преступления.

– Что я должен делать? – с готовностью спросил Влад.

Лицо у него приобрело выражение восторженной воинственности, как у подростка перед большими приключениями, что не ускользнуло от Аллы.

– Влад, бегать и стрелять тебе не придется. На это есть опытные оперативники. У тебя задача гораздо сложнее.

Влад хмыкнул: что может быть сложнее погони и стрельбы.

– Тебе нужно сыграть влюбленного мужчину, – продолжила объяснять оперативную задачу Алла. – Я пригласила Алису и Павла завтра к нам в гости на… «смотрины». Ну, или отметить помолвку. – Алла уже как женщина внимательно проследила за реакцией Влада. Интересно же.

Влад смутился, но ничего не сказал.

– Ты должен весь вечер ухаживать за мной. Знаешь, как часто ведет себя влюбленный мужчина? Он, надо и не надо, обнимает женщину за плечи, целует в щечку, придерживает за локоток, бросает взгляды, то есть всячески дает понять окружающим, что эта женщина его. Застолбил. Главное – не перестараться.

– Мы будем тренироваться? – смеясь, спросил Влад.

– Обойдемся. Это не самое важное. А вот когда мы с Алисой уйдем якобы в магазин, тебе надо будет поддерживать с Павлом «светскую беседу», но недолго, а потом сделать так, чтобы он пошел за тобой на балкон.

– И что я ему скажу? Я не курю.

– И он не курит. Просто проветриться. – Алла задумалась: а если Павел действительно не пойдет на балкон. И пусть не идет. – Ты выйди на балкон, «запнись» об корзину, выругайся, но не грубо, упоминая корзину. Потом скажи, что у тебя заболел живот и уйди в туалет. Закройся там и сиди. Всё, больше ничего делать не надо.

– Прямо «героическая» роль мне досталась! – не удержался от восклицания разочарованный Влад. – Особенно концовка.

– И будь естественным, – не обращая внимания на реплики Влада, продолжила инструктаж Алла. – Не надо напряженно, с подозрением смотреть на Павла. – Она, смеясь, изобразила подозрительный взгляд. – Лучше смотри на меня.

Влад «в отместку» тоже изобразил пристальный взгляд и, дурачась, со словами «Я выведу тебя на чистую воду!» полез обниматься и целоваться. Они барахтались, пока Влад не упал с дивана.

– Влад, всё. Давай серьезно, – опомнилась Алла.

– Давай, – охотно согласился Влад, поднимаясь с пола. – Теперь отрепетируем мой выход на балкон, а потом… бросок в туалет, – предложил он и, сделав испуганные глаза, спросил: – А замок в туалете надежный?

– Нормальный замок. Павел рад будет, что ты сидишь в туалете. Он должен выбежать из квартиры. – Алла нахмурилась. – Но не всегда всё идет по плану. Ты можешь отказаться и не участвовать в операции.

– А кто тогда будет играть роль влюбленного?

– Найдем. Оперативник.

– Ну уж нет. Эту роль я никому не отдам, – шутливо, но в то же время твердо сказал Влад.

– Телефон держи при себе. Если что-то пойдет не так – сразу звони. И еще, – Алла строго посмотрела на Влада, – не вздумай ввязываться с ним в драку. Это он с виду такой «длинный, худой и нескладный». А служил в десантных войсках.

– Да понял я, понял. Всё я понял о своей «маленькой роли».

– Влад! Иди ко мне. Не обижайся. Я знаю, что ты сильный, что ты смелый. – Алла обняла Влада, прошептала ему на ушко: – Ты самый лучший мужчина на свете. – Она вздохнула. Может, переиграть, отменить? Рисковать Алиской, Владом. Стоит ли всё это… Потом, помолчав, добавила: – Но!.. Павлу нечего терять. Понимаешь? В таких ситациях даже не важно: здоровенный мужик перед тобой или маленькая хрупкая женщина. Преступник часто становится одержимым. У нас был случай лет десять назад. Представляешь, оперативник пошел на задержание и столкнулся в доме с женщиной. Так она только посмотрела на него. Он потом нам рассказывал. Так посмотрела, что он, опытный оперативник, невольно сделал шаг назад.

– И что, задержали? А что она натворила?

– Да там много чего было… по совокупности… Влад, не геройствуй. Мы будем рядом. Я буду рядом.

– Я всё понял. Геройствовать не буду.

– Давай сегодня пораньше ляжем спать. Выспаться надо перед трудным днем.

Влад, конечно, согласился. Но сказать – одно, а сделать – другое.

Алла долго не могла заснуть. Смотрела, не пришла ли СМС от Алиски, продумывала, проигрывала операцию еще и еще раз. Ворочалась, вздыхала. Решила выпить снотворное, но передумала: переспит, голова будет болеть, а ей она нужна ясной. Наконец забылась тревожным, чутким сном.

Она не помнила, снилось ей что-то или нет.

Проснулась – как очнулась. Темно, тихо. Посмотрела на часы – половина седьмого. Посмотрела на спящего Влада. Тревога начала заползать в сердце. Не волнение перед предстоящей операцией, а именно тревога, как будто что-то должно случиться – страшное и непоправимое.

Алла постаралась взять себя в руки – нельзя паниковать перед операцией, и вообще… Она опытный оперативник, капитан, замначальника оперативного отдела… была. Нет. Есть.

Алла мысленно отодвинула, отбросила все тревоги, встала, стараясь не разбудить Влада, и направилась в ванную. Начинался важный, ответственный день. И он не скоро, но закончится. Как всё заканчивается.

И всё пройдет хорошо.

Она не должна раскисать, не имеет права.

Глава 30

Алла пошла на кухню и включила чайник. Сейчас она в тишине, не включая свет, попьет кофе и прокрутит еще раз, детально и подробно, всю операцию. Не должно быть слабых, уязвимых мест. Хотя всего не предусмотришь, но варианты развития событий обдумать, просчитать и, если надо, подстраховаться можно.

Часов в восемь проснулся Влад. Сразу встал. Пришел на кухню взъерошенный, тревожный.

– Влад, я тебя разбудила? – виноватым голосом спросила Алла, про себя улыбаясь: вид у милого был далеко не воинственный.

– Да нет, – постарался бодро ответить Влад. – Кофе запахло вкусно. А ты же знаешь, как я люблю кофе?!

– Знаю. Давай в ванную. Я сейчас гренки сделаю. Или еще что-нибудь приготовить?

– Нет. Спасибо. Я сейчас. – Влад поплелся в ванную.

Алла вздохнула: она понимала, что сейчас переживает Влад. Дурачиться, шутить, изображать героя – это одно, а на деле всё прозаично и… страшно.

«Надо чем-нибудь отвлечь моего «героя», – решила Алла. – А во время операции немного примет, успокоится, только бы не перебрал. Не должен».

После завтрака она заставила Влада писать список продуктов, которые необходимо закупить для стола. Обсуждала с ним, что приготовить, какие напитки взять. Потом они вместе поехали в супермаркет закупаться. Всё это отвлекало, не давало зацикливаться на своих чувствах, переживаниях по поводу предстоящей операции.

Пришла и эсэмэска от Алисы: всё у нее в порядке, они поехали выбирать подарок и в семнадцать ноль-ноль железно приедут на вечеринку. Причем Алиска не удержалась и, как всегда, попыталась «съязвить»: вроде того, что пусть только подарок не понравится молодоженам! Это хорошо, значит, она не «взъерошенная и тревожная», как Влад, значит, держится.

Потом они с Владом готовили, и Алла настояла, чтобы он активно помогал, а не слонялся по квартире.

Влад еще пытался дурачиться, «воруя» еду, так как якобы сильно проголодался. Алла «решительно пресекала» эти попытки, подыгрывая любимому, но и неопытному физиогномисту было видно, что Влад волнуется и совсем не хочет есть.

Перенесли из кухни стол и накрыли в зале, возле балкона. В половине пятого позвонила Алиса и сообщила, что они с Павлом едут.

Алла передала эту информацию оперативникам, участвующим в операции. Дом был оцеплен. Наблюдение велось во дворе. Как только Павел и Алиса зайдут в дом, наблюдение усилится, и непосредственно перед балконом квартиры Аллы, и перед ее подъздом.

Она уже не принадлежала себе, она принадлежала делу и на всё смотрела как бы со стороны, не включая эмоции, только рассудок. Она еще раз коротко проинструктировала Влада и дала ему выпить немного коньяка. В конце концов его волнение можно было объяснить якобы предстоящей помолвкой.

Ровно в семнадцать ноль-ноль Алле сообщили, что Павел и Алиса зашли в подъезд. А через пять минут она услышала смех и ворчание подруги по поводу «скоростного» лифта, и тут же раздался звонок в дверь. Всё, операция началась.

Алла, сделав улыбку, ободряюще посмотрела на Влада и пошла открывать дверь. Влад потоптался и ринулся следом встречать гостей.

– Что-то ты, подруга, не спешишь открывать! – начала с порога Алиса. – Стоим тут, мнемся!

– «А вдруг она не курит, а вдруг она не пьет», – парировала Алла, смеясь. – Проходите, раздевайтесь.

Алла краем глаза увидела, как Павел протянул руку Владу, а тот замешкался, глядя на протянутую руку. Она отреагировала быстро:

– Знакомьтесь! Мой друг Влад. Павел, муж моей подруги Алисы.

Влад протянул руку Павлу и поспешно, как показалось Алле, отдернул ее.

– Влад, помоги даме раздеться, – как можно любезнее попросила она Влада.

– Конечно, – Влад с готовностью и облегчением переключился на Алису.

Алла взяла под руку Павла и повела в зал.

– Я не помню, мы на «ты» или на «вы»? – спросила она и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Вы с Алисой вместе, по-моему, только раза два были у меня в гостях.

– Да. Работа. Куда от нее денешься? – посетовал Павел. – Можем перейти на «ты». – Он усмехнулся.

– Садись, Паша, где тебе удобнее. Я понимаю, работа много времени отнимает. Но, думаю, иногда надо и отдыхать.

– А это кто какой отдых предпочитает.

В комнату вошли Влад с Алисой. Сразу стало шумно и тесно. Задвигали стульями. Расселись. Зажигала и больше всех говорила, как всегда, Алиса.

Первый тост подняли за весну и прекрасных дам. Второй – решили за мужчин. А третий предложила Алиса – за женскую дружбу. Это было неожиданно и заставило поволноваться Аллу: Алиска быстро размякла после трех рюмок и настроение у нее явно падало. Если она еще выпьет, может взорваться. Как бы она не сорвала операцию и не выдала всем по полной. С нее станется. Павел больше молчал: ел, выпивал, отвечал односложно. А Влад, несмотря на выпитое, волновался всё больше.

Потом женщины ушли на кухню – за солью и хлебной нарезкой. Ну и поворковать. Однако они быстро вернулись – Алла не хотела надолго оставлять Влада один на один с Павлом. Мало ли чего брякнет или посмотрит не так на Павла.

Алла украдкой посмотрела на часы. Прошло всего полчаса с начала застолья, а казалось, что гораздо больше. Надо тянуть время до шести, как было условлено: в шесть они с Алисой должны уйти в магазин, якобы кое-что прикупить к столу. За тридцать оставшихся минут может случиться всё что угодно.

«Может, музыку включить, танцы организовать или рано еще», – подумала Алла. И тут неожиданно выручил Влад. Он поднялся из-за стола и сказал, что сейчас придет и скажет самый главный тост.

Влад ушел в коридор и вернулся оттуда, пряча за спиной одну руку. Потом он попросил всех наполнить бокалы и, опустившись на одно колено перед Аллой, протянул ей коробочку с кольцом.

Все замерли. Алиса удивленно и немного завидуя. Алла удивленно и счастливо. Это не входило в разработанный «сценарий» хотя бы потому, что трудно быть одновременно и Аллой Сергеевной, руководителем операции по задержанию преступника, и Аллой, женщиной, которой делают предложение.

И только Павел смотрел на всё происходящее почти равнодушно. Его занимало совсем другое: где находится эта чертова корзина и как ее незаметно вынести из квартиры.

Он первым опомнился и с ухмылкой произнес:

– Ну что ж, горько! – и первым же опустошил рюмку.

Влад встал, помог надеть кольцо и поцеловал свою избранницу.

Алла только теперь поняла, почему сегодня Влад, когда они уже садились в машину, решил вернуться в супермаркет за носками, которые якобы забыл купить. Ну что ж, это придаст достоверности происходящему, думала Алла Сергеевна, а Алла, конечно, радовалась, еще больше опасаясь за любимого.

Тут Алиска как нельзя кстати вспомнила про свой подарок:

– Паша, а мы про подарок-то забыли!

– Где деньги, Брут? – не в тему пошутил озабоченный Павел.

Алиска подскочила и побежала в коридор, к оставленному там пакету. Затем так же быстро вернулась с коробкой в руках.

– Поздравляю, подруга! – выговорила она, протянула подарок и, заревев, уткнулась в плечо Аллы, которая сначала успокаивала Алису, а потом, поняв, что это истерика, повела ее в ванную.

Мужчины переглянулись: ох уж эти женщины!

Около шести вечера Алла объявила, что они с Алисой сходят в магазин – здесь недалеко – и проветрятся заодно. При этом она многозначительно и в то же время ласково посмотрела на Влада: теперь его выход, его часть операции и он не должен подвести. Влад, счастливый, коротко кивнул.

Он не стал растягивать «удовольствие». Когда за женщинами закрылась дверь, Влад сначала поковырялся в салате, потом встал и пошел открывать балконную дверь. Встрепенулся и Павел, но вида не показал.

– Жарко стало. Надо проветрить, – сказал Влад, обращаясь к Павлу, и вышел на балкон, не забыв «споткнуться» о корзину: – Понаставили тут корзин! Павел, не хочешь проветриться?

– Я не курю, – ответил Павел и начал лихорадочно соображать, что можно сделать: вот он, шанс, его нельзя упускать! Как ему повезло! Неужели повезло? И корзина действительно здесь, и в квартире только он и Влад. Надо действовать и быстро, пока не вернулись женщины.

– Так я тоже не курю, Паша. А жарко…

– Это ты переволновался, Влад, – пояснил Павел, направляясь к балкону. – Пожалуй, и я подышу.

– Тепло… Весной пахнет… Ой, что-то у меня живот прихватило. Извини, я в туалет.

– Бывает. Давай. А я еще немного постою здесь, – возбуждаясь от такой удачи, громко проговорил Павел. – Потом балкон прикрою.

Как только звякнула защелка в туалете, Павел нагнулся, схватил корзину, высунулся в окно застекленного балкона, огляделся: особого оживления во дворе не наблюдалось – суббота, выходной, да и темнеть начало. Павел поднял корзину и бросил ее вниз, зафиксировав, куда она приземлилась. Всё – теперь быстро одеться и уйти. Он начал разворачиваться к балконной двери и вдруг заметил движение: чья-то фигура промелькнула возле подъезда.

В это время Алла с Алисой сидели в машине. Они тоже наблюдали за балконом, который выходил во двор. И видели, как вниз полетела корзина и упала на кусты, растущие возле подъезда. Но главное – они видели, как один из сидевших в засаде оперативников слишком рано решил занять более удобную позицию.

Алла узнала «быстрохода» – это был капитан Хорошилов.

«Ну конечно! Не терпится теляти хвост поймати! Черт, а если Павел его заметил? Придется, если он не появится минут через пять, подниматься в квартиру. Алиску с собой не брать», – быстро прокрутила в голове Алла.

Павел напрягся, взмок. Он, как загнанный зверь, почувствовал опасность. Теперь всё встало на свои места: и странное поведение жены, и это не менее странное и неожиданное приглашение в гости, и даже помолвка показалась ему фальшивой, ненатуральной. Но нет, он так просто не сдастся. Не на того напали.

Бешенство и злоба наполняли его, постепенно вытесняя все остальные чувства. Он прошел на кухню, взял подходящий нож и двинулся к туалету, где скрылся Влад. Теперь он понимал, что именно скрылся.

– Влад, – как можно спокойнее произнес Павел, – ты чего там, уснул?

Влад не знал, что делать: выходить или сидеть и не открывать дверь. И как бы не подвести Аллу.

По плану – Павел должен уйти из квартиры, чтобы взять корзину внизу и уехать. Конечно, ему бы не дали это сделать оперативники. Видимо, что-то пошло не так. Если он, Влад, не выйдет, значит, может сорвать операцию. Надо выходить.

– Да нет. Я сейчас, – ответил Влад. Он нажал на кнопку слива воды, выждал немного и открыл дверь.

Алла не стала больше ждать. Она приказала Алисе сидеть в машине, а сама сначала быстрым шагом, потом бегом ринулась к подъезду. За ней поспешили оперативники. Лифт, как назло, оказался занят. Хотя в нем мог находиться Павел, поэтому двое остались у лифта, а Алла с остальной группой захвата побежала по лестнице на свой третий этаж.

Влад шагнул в темном коридоре к Павлу. Он не успел спросить, почему не горит свет. Сильная умелая рука взяла его в захват, у горла оказался нож.

– Стой спокойно и не рыпайся! Ты мне не нужен. Сейчас дам тебе телефон. Позвонишь своей невесте и скажешь, чтобы подогнали к подъезду машину. И чтобы без фокусов! Иначе тебе, Владик, будет больно! Сначала, а потом… – Павел усмехнулся. – Ничего не будет.

Алла остановилась у дверей своей квартиры. Выдохнула. Сзади послышался грохот поднимающегося лифта. Она открыла замок ключом, потом распахнула дверь ногой, держа перед собой пистолет на вытянутых руках. В темном коридоре, подсвеченном светом из туалета и подъездной площадки, прямо перед ней стояли двое. Павел держал нож у горла Влада.

– Как оперативно! – воскликнул Павел. – И звонить не надо.

– Павел! Не делай глупостей! Отпусти Влада, – твердым голосом произнесла она, но руки, державшие пистолет, направленный в сторону Павла, дрожали, и она ничего не могла с собой поделать. Глаза застилали то ли слезы, то ли пот от быстрого подъема. Нет, она не попадет. Она и выстрелить не сможет.

Влад виновато смотрел на нее. Только бы он не вздумал геройствовать. Она прицелилась. Попыталась прицелиться.

Вдруг совсем рядом, оглушив, раздался выстрел. И, как в замедленной киносъемке, она увидела падение Павла, отскочившего к стене Влада, увидела Алиску с открытым ртом, прорвавшуюся сквозь оцепление, оперативника Мишу, который пытается удержать Алису, капитана Хорошилова с пистолетом, подбегающего к лежащему на полу Павлу.

Алла наконец бросилась к Владу, на ходу распорядившись, чтобы вызвали врача.

А дальше всё закрутилось, как обычно при задержании.

Она плохо помнила этот отрезок вечера, все делала на автомате, а в голове крутилось одно: «Влад, ее Влад жив. С Владом ничего не случилось».

А иначе, как бы она жила после этого.