Текст книги "Привет, Маруся! (СИ)"

Автор книги: Наталья Чернякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

– А кто тебя при-ивез? – осипшим от всхлипований голосом сказала я и смахнула набежавшую слезу.

– Я ее привез. В проходе показалась фигура Кутусова.

– Ты жи-ив? Слава богу, ты жи-ив, – я плакала и смеялась. – Сейчас в «Новостя-ях» передали о смерти человека, очень похожего на тебя-я.

– Так ты меня оплакивала?

– Да-а-а.

– Еще замуж не сходила, а уже примеряешь вдовье платье?

– Не-ет.

– Любишь?

– Да-а.

– И я тебя люблю, – как клятву произнес Стас.

Я с удивлением посмотрела на него: неужели простил?

– А где ты был?

– В Адлер летал, к твоему отцу.

У меня мигом высохли все слезинки.

– Зачем?

– Ну кто-то же мне должен был ответить на все мои вопросы. Ты отказалась. Да к тому же очень хотелось познакомиться с будущим тестем. Как без его благословления жениться? Нельзя, – засмеялся Стас.

Вот так папа учудил, даже не позвонил, чтобы рассказать о визите Кутусова.

– А где ты взял его адрес и номер телефона?

– Маруся, ты со своим постоянными мыслями: как мне обо всем рассказать, чтобы я не сбежал, совсем растеряла остатки внимания. Когда ты лежала с температурой, я разговаривал по телефону с Олегом Ивановичем и отвечал на вопросы о твоем самочувствии. Забыла, что он звонил? Вот тогда и перекинул его номер телефона. А дальше было все просто. Связался с ним, отец не стал отвечать на вопросы, сказал, хотел бы лично встретиться, потому что без белого змея не разобраться. Я и полетел в Адлер. И очень правильно сделал! Я рад нашей встрече, и счастлив, что теперь лично знаком с Олегом Ивановичем. Классным он оказался мужиком!

– О чем ты у него узнал? – с опаской спросила я. Мало ли что мог нагородить папа.

– Узнал, почему ты мне не сказала о беременности. Много говорили о Саше, о рождении дочери, о том, что произошло за пять лет жизни Даши. Душевно так пообщались. Да, Олег Иванович рассказал, почему дочь называет Валеру тятей.

– Ну, да. Это погрешности произношения. Когда Дашенька была маленькой, она не различала звуки [т] и [д]. Вместо дядя говорила тятя, вместо деда – тета. Стала старше, и речь изменилась, а привычка называть Валеру тятей осталась. Папу она зовет сейчас правильно – деда.

– Мне это слово «тятя» сразу показалось странным. Навеяло мысли о седой старине, крестьянской избе, в которой десяток детей. Не слышал, чтобы в современности так называли отцов. О чем еще хочешь сказать мне, чтобы между нами совсем не оставалось недомолвок.

О чем? Наверное, об этом.

Я живу так, как понимаю жизнь. Никого не ругаю, не обвиняю, ярлыки не вешаю. Прохожу свой путь сама, как мечтала, как наметила. Ошибаюсь, набиваю шишки, но иду вперед, иногда даже ползу, но двигаюсь, ведь каждый должен пройти свой путь до конца. Вот такой, какой есть: с ровной дорогой, ухабами, кочками. Иду своим путем, не сворачивая. Да и зачем сворачивать? У каждого своя дорога. Даже если поменяешь декорации, главных актеров, массовку, сам все равно останешься таким, каким есть. Это только говорится, что время делает человека другим. Никто не меняется, никто. Можно скорректировать свой характер, подстроиться под обстоятельства. Но суть останется прежней. Я была, есть и буду такой – Станиславой Машковой. Кутусов не знает, как это быть мной. И я не знаю, как это быть Кутусовым.

Мы поговорили обо всем, разобрали все до молекул и атомов, разложили все по косточкам. Пусть теперь сам принимает окончательное решение.

– Больше у тебя ко мне нет вопросов? – нахмурилась я.

– Есть еще один. Согласна ли ты отправиться со мной в свадебное путешествие? – В руках Стас держал туристические путевки «Из культурной столицы Санкт-Петербург в столицу любви Париж на 10 новогодних дней». – Съездим сначала в Питер, постоим на Поцелуевом мосту. Наверное, прошлый раз мало целовались. Надо добавить. А потом – в Париж!

– Согласна, согласна! – я от счастья захлопала в ладоши. – Подожди, а как же Даша?

– И дочка с нами! Ведь мы – одна семья. А раз так, то всегда будем рядом! И больше никаких тайн!

– Согласна! И никакой лжи! – добавила я. – Берем друг друга вместе со всем приложением: с тараканами в голове, с детьми и родственниками, и всем остальным. Иначе – никак!

***

На работе утром затренькал смартфон, сообщая о пришедшем сообщении. «Это, наверное, Олеся, – решила я, – она должна уточнить место их свадебного банкета». Подойдя к ноутбуку, я обомлела, открыв послание из пяти букв.

18:12:31 «Князь»: Люблю.

Я тут же ответила:

18:12:35 «Станислава»: Люблю. Наверное, Князь Кутузов никогда не уйдет из нашей жизни!

18:12:38 «Князь»: И не надо!

Глава 30

Тра-та-та-та-та, и снова на кадрах кинохроники появляются титры: прошло 2 года.

Август, но жара жуть, аж на дорогах плавится асфальт. Мы вчетвером идем в соседний магазин покупать Дашеньке канцелярские принадлежности для школы, точнее идем втроем, четвертый – сын – разъезжает на собственном транспорте – коляске. Дочь у нас будущая первоклассница. Остановившись возле уличной палатки с тетрадками, слышим разговор двоих молодых парней – укладчиков асфальта.

– Не знал, что в Сибири бывает такая жара.

– Это же юг Сибири, не север. Здесь и в октябре может быть +20. Радуйся, что работаешь в местности, где климат резко континентальный. Я в прошлом году клал асфальт в Заполярье! Вот там настоящий ад на Земле! Конечности отмерзают, уши отщелкиваются.

Мы со Стасом улыбаемся, глядя друг на друга, и муж советует:

– Учись хорошо, дочь, а то придется класть асфальт за полярным кругом.

– Папа, это ты Максиму скажи. Девочкам, кстати, нельзя поднимать тяжелое. И да, я буду хорошо учиться, и на Север не поеду, – сверкнула своими огромными серыми глазищами Даша.

– Какая у нас здравомыслящая дочь.

– Конечно, я же буду ю…ю… юрыстом.

– Юристом ты хотела сказать?

– Ну да, этим.

– А Максим?

– А Максим пусть с дедой идет служить в армию. Будет с ним ездить на танке. Только горшок не забудьте захватить.

Мы дружно смотрим на будущего солдата, сидящего в коляске и вертящего головой из стороны в сторону. А глазки-то у него папины, салатового цвета. Увидев, что на него обращено всеобщее внимание, он протягивает ручки и кричит:

– Папа, на, папа.

– Ну, возьми же Максима на ручки, папа. Хотел сына, вот и возись теперь с ним, – засмеялась я.

Стас подхватывает сына на руки, немного подкидывает его вверх, а потом прижимает к груди и говорит:

– Знаешь, Стасенька, до сих пор не верится, что я семейный человек с двумя детьми. Как это здорово – быть мужем и отцом!

Даша тут же подскакивает к отцу и канючит:

– Папа, хочу полетать на самолетике.

Это у них с дочерью такая игра, называется «Когда-нибудь ко мне прилетишь»: муж поднимает над собой Дашу и с возгласом: «УУУУУУУУУУУ», создавая искусственные воздушные ямы, носится по дому.

Даша уже и забыла, что когда-то называла Стаса дядей Айболитом. Помню, как объясняла дочке, что Айболит – прозвище, а вообще это ее папа. Он долго жил в другом городе, а теперь прилетел сюда на самолете, и здесь будет лечить и людей, и зверей. Даша обрадовалась и тут же сиганула на шею сидящему на диване отцу. А Стас беспокоился, как дочь воспримет известие о его отцовстве.

– Папа, папа, – бесконечно тогда повторяла это слово Даша, привыкая к нему и пробуя на вкус.

Пф-ф! Ох, и бестолковая я была. Едва не лишила отца дочки и дочки отца. Папа так вообще, не выбирая выражений, вынес приговор: «Чуть-чуть не стала преступницей. Молодец, сынок, отвел беду». Папа вообще в Стасе души не чает. Как и Стас в отце. Теща Кутусова Аня – героиня народных анекдотов – беременна вторым ребенком и безмерно счастлива вместе с мужем! Повезло мне с родственниками! Какие они все милые, чудесные!

После веселой свадьбы, на которой радовались за нас родители, все друзья, мы поехали в Санкт-Петербург. И я снова окунулась в атмосферу прошлого с его прекрасной романтикой и легкой грустинкой. Вспомнились: встреча с Кутусовым в парке, побег из общежития, наши незабываемые две ночи в отеле, Поцелуев мост…

Там, глядя друг другу в глаза, мы вновь признавались друг другу в сокровенном:

– Хочу, чтобы знала, родная, ты есть, и мне больше никто не нужен! Я прилепился к тебе намертво, не отодрать, – засмеялся Стас, целуя мое лицо.

– И я не хочу тебя терять, мой дорогой. Хватило этих непростых шести лет разлуки.

Мне когда-то казалось, что лучше, чем было, уже никогда не будет. Нет, эта новая жизнь была еще лучше, еще интереснее, еще пронзительнее.

– Мама, папа, хватит целоваться, я уже есть хочу, – прервала наше прекрасное единение душ дочь.

А потом были Париж, Адлер и снова Энск.

В наши часы, оставаясь только вдвоем, мы часто разговаривали о прошлом, соединяя в единый мозаичный рисунок все факты моей жизни и жизни мужа. Это позволяло понять мотивы наших давешних поступков. И ценить друг друга еще больше, и простить все вольные и невольные прегрешения!

Я как-то в такие минуты откровения спросила его:

– Когда это случилось? Когда ты понял, что любишь меня?

– Не знаю, наверное, тогда, когда начал с тобой общаться как Князь и когда почувствовал родственную мне душу. А обратил на тебя внимание еще раньше, оказавшись на полу актового зала с разбитыми микрофонами. Что-то ты, видимо, в моей черепной коробке тогда сотрясла.

– Интересно, а за что полюбил? – продолжала я тихо, надеясь услышать: за красоту, доброту, ум, нежность…

– За твои кулинарные шедевры.

– Ах, ты ж! Я серьезно, а ты все шутишь.

– Разве можно сказать, за что любишь человека? Любят не за что, а вопреки17

Кутусов, как всегда, прав. В семейной паре кто-то должен быть умнее. И это, явно, не я. Вот и пусть он будет с высшим медицинским образованием, в будущем – с ученой степенью, а мое назначение – дома быть хорошей матерью и женой, а на работе – высококлассным фельдшером.

***

Вечера мы иногда проводили с друзьями. Все-таки Катюха дожала Игоря, и в прошлом году они поженились, а сейчас воспитывают своего сына Игоря. Да, Лазаревский остался верен себе и назвал первенца именем себя любимого. Мне думается, они гармонично и удачно вписались в жизнь друг друга, как те же часовые шестеренки. И им ничего другого не надо. Он всегда чем-то недоволен, она всегда радостна, несмотря на пеленки, распашонки, каши и прочее. Но это не мешает им вместе жить вполне счастливо.

Олеся с Валерой усыновили Настиного ребенка, от которого она отказалась еще в роддоме. Призналась, что его отец работает в администрации одного северного города, женат, мальчик ему не нужен. Бедная Настя подписала отказ еще в роддоме и куда-то снова умчалась. Кто же знает, куда? Наверное, покорять юг или запад необъятной страны. На востоке и севере она уже побывала.

Кто-то ходит своим путем и не пересекается с нашими жизнями, кто-то остается рядом – вот они и есть настоящие друзья.

Ваня Воропаев женился, и в браке вполне счастлив. По-прежнему учится и работает. Вообще одноклассники довольно неплохо устроились. О них я узнаю от Кутусова, который в курсе всех событий бывшего 11б класса. Как-никак когда-то был нам вместо классного руководителя. Вот до сих пор и тянет эту лямку.

Хотелось, чтобы все, как в сказке, получили по заслугам, но в реальной жизни это, увы, не всегда происходит. О Квашняк Маргарите и Викусе Бобринской известно мало. Знаю лишь, что по Европам они уже не катаются: мужа одной перевели на остров Сахалин, а другого – на Север. Лучше бы они оставались в своей Европе, чтобы от действий этих семеек не страдали наши регионы. А вот Квашняк-старшая совсем пропала с радаров. Марго с ней не общается, поэтому о ее матери никто ничего не знает.

О Саше долгое время ничего не было слышно, но недавно она позвонила Стасу и поделилась радостной новостью: муж согласился на суррогатное материнство. Любящие и любимые люди благородные и щедрые. Пусть и Мухе тоже наконец улыбнется счастье.

***

Придя домой из магазина, я включаю на кухне телевизор. Бабушка Геля приготовила обед, а я накрываю на стол и слушаю попутно любимую передачу. Кто-то из психологов вещает:

– Эти чувства – ненависть-любовь, хоть и антиподы, однако одинаковы по силе эмоций. Конечно, не все неприязненные отношения заканчиваются бурным романом. Кто-то так и не переступает эту черту и продолжает конфликтовать до тех пор, пока один не уйдет с поля боя навсегда, кто-то расстается добрыми друзьями.

– Крепки ли такие отношения впоследствии, если они закончились браком? – задает вопрос диктор.

– Скорее да, чем нет.

– Зачем ты смотришь эту чушь? – приобняв, спрашивает меня любимый муж. Мы и сами можем рассказать об этих отношениях.

И правда. Я за ненадобностью выключаю телевизор. Зачем мне слушать пасквили психологов, когда сама могу рассказать о том, как пройти этот путь от ненависти до любви.

Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что именно взаимная антипатия, как это ни удивительно, сблизила нас со Стасом – если бы не она, мы бы просто не обратили друг на друга внимания! В период военных действий мы имели возможность увидеть все негативные черты вражеской силы и сделать для себя некоторые выводы. Но когда все позади, у нас есть возможность лицезреть и положительные черты бывшего врага.

А помните, с чего началась наша история ненависти – любви? Вот с этого: «Привет, Маруся!».

Послесловие

В детстве я всем сердцем ненавидела своего одноклассника Юрку. За что? Может, за его вечные поддевки по разным поводам, иронию и сарказм, адресованные чаще мне, чем другим одноклассницам? Уже и сама не помню ничего, кроме его до жути обидного: «Скорпион!»

Шло время, рядом со своим врагом в душе я хранила облики других таких же каторжан, которые, встречаясь на моем пути, иногда вызывали такие же сильные эмоции. Но шло время, я взрослела и с миром отпускала на свободу своих обидчиков из темных застенков своей души́. Всех, кроме одного. Он и сейчас сидит в темнице – нестареющий и нераскаявшийся, злой, задиристый одноклассник Юрка.

А может, это и было любовью, в каком-то своем ее проявлении? Как тут не вспомнить слова классика: «Влюбиться не значит любить. Влюбиться можно и ненавидя». Берегите свою любовь!

Примечание

17 В. Тушнова «Любят не за что, а вопреки»