Текст книги "Игры с судьбой. Книга третья"

Автор книги: Наталья Баранова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

15

Так же, как в Амалгие был напоен воздух ароматом жасмина и роз, так же в лучах заката сиял сад. Так же малахитовый ковер травы манил пробежать по ней босыми ступнями. Разве что холоднее в арыках вода, говорливее.

Тают под жарким летним солнцем ледяные шапки Форэтмэ, спешит вниз, к морю вода, не задерживаясь в стремительном беге ни на мгновение. Серебром звенит, прозрачная, а вкус – ни с чем не сравнить ее вкус. И сладок он и горек. И ломит зубы от холода, от тайной силы, растворенной в потоках стремительных вод.

Форэтмэ. Как заклинание повторял название. Стремился. Одним воздухом напиться стремился, как и студеной водой. Как когда – то напивался вином лоз, росших на залитых солнечным теплом, склонах.

Казалось недавно – нет в мире покоя, не будет никогда. А здесь – казалось не существует бега времени. В самом воздухе растворена несуетность бытия, через дымку словно не дальние склоны просвечивают, а иные миры.

Чудный на Форэтмэ горизонт. И небо чудное. Иногда пронзительность его навеет странные мысли, словно вырвался осколок мира Аюми, упав на планету людей, сросся с ней, сплелся воедино.

И светит солнце с высоты, лаская и нежа, теплом касаясь кожи даже на излете дня. А легкий ветер доносит с вершин дыхание ледника – растворенную в прозрачном воздухе негу прохлады.

И просто забыть о бушующем море страстей, о горестях, невзгодах, ступая по почве благодатного острова, впитывая сплетающиеся незабываемым орнаментом тепло и прохладу. Кружит голову хмельной, хрустальной прозрачности воздух. И порою кажется, что и кровь по жилам течет в ритме этой земли. В ритме солнца.

Остановившись на краю, обнесенной балюстрадой площадки, коснуться ладонью мрамора перил, смотря на распахнувшийся, обнаживший себя мир – зелень, золото, подкрашенные лучами заката снеговые вершины. А где – то внизу, в теснине – клокот спешащей к океану воды.

Вздохнуть, словно младенец, который делает первый свой вдох – впуская в тело не просто воздух, саму жизнь! Прикусить слегка нижнюю губу, отрешаясь…

Закат. Жил бы в этом закате! Если б мог – застыл бы в нем, словно муха в янтарной капле, на века, навсегда! Что б ни люди, ни события не могли разлучить его с этим ливнем прощального света.

Уходило солнце, прячась за холмы. Наступала тень, накидывая покров цвета густо – синего шелка. Быстро темнело на Форэтмэ. И казалось в такие мгновения, что не просто наступает ночь. Казалось – стирается сам мир. Отступает. А остаешься ты один – только мысли твои и разум, наедине с потаенной, сокровенной мудростью вечности.

И в тишине, и в темноте, казалось, звучат в унисон – мысли человека и сознание Мироздания. Казалось – сливаются все реки в одно, и ты – уже не ты, а лишь один голос в звучании хора. Одна, но яркая нота. Одна! И в звуках нет ни капли фальши.

Прикрыв глаза, Да-Деган смахнул со щеки нежданную слезу. Сколько не был на Форэтмэ? Больше, чем вечность. Сколько не позволял природе взять верх над собственным разумом? Сколько не позволял успокоиться чувствам?

Знал ведь, выпьет Форэтмэ беспокойство. Так бывало – не раз. И не два.

Место силы, узел бытия…. В древности шаманы на утлых суденышках стремились к острову в надежде, что подарит он силу и знание, что позволят выбиться из рядов обычной прислуги божества и стать высшим, но не равным.

Странный остров и манил и отталкивал. Многих манил, но многие не могли и часа оставаться на благословенной земле. Помнил, как когда – то в юности и сам бежал, испугавшись того, что ныне целило.

Вздохнув еще раз, Да-Деган поспешил к дому, под защиту стен. Знал – не пройдет и часа, накроет мир потоками холодных туманов. А с туманами придут грёзы.

Устроившись в кресле около стола, зажегши свечи, смотрел на трепетные язычки пламени, на их танец, на ореолы света, выхватывающие из тени предметы, укутанные мраком – темный толстый ковер, глушащий шаги, по которому пройти было так же приятно, как по нежной траве, картинны на стенах, из-за полутьмы казавшиеся готовыми ожить, дорогое янтарное дерево мебели. И золото подсвечников, похожее на солнечный мед.

Прикрыв веки, отрешившись, канув в тишину, в звенящие песни ветра и рык бушующей в теснине ущелья реки, провалился в иной мир, то ли в былое, то ли в грядущее….

Ярко горел огонь в очаге, и блестели янтарем бока медных чайника и казанов. Не было ни ковров, ни шпалер, только циновки, сплетенные из сухой травы, покрывали пол. Женщина в темном, скрывавшем руки до запястий и ноги до щиколоток, платье, сидя возле огня, чинила одежду. Проворно двигались аккуратные кисти рук. Улыбкой было озарено лицо.

Как редко доставалось вспомнить эту улыбку, вспомнить ее лицо – платок, скрывавший лоб, прятавший косы, золотистую от загара кожу, глубокие серые глаза, словно сиявшие собственным светом. От одной ее улыбки было тепло. И витал в воздухе тонкий – тонкий аромат нежности и любви.

Нет, лица отца он так ясно не помнил. Только голос, только сказки, что рассказывал он. Только ощущение надежности и защиты.

А еще иногда настигал – странный, забытый, ни с чем несравнимый – запах дома. Запах, который искал, но не мог найти, лишь иногда играла шутки память, и если вдруг казалось найденным утерянное, расслаблялось тело, и успокаивалась душа.

Тихий шаг вспугнул грезы, заставив бежать их, как от яркого света дня. Открыв глаза, Да-Деган улыбнулся. На пороге комнаты, с легкой улыбкой на лице, стоял Рейнар. Темные волосы спадали на плечи, блестели глаза. И каждый жест юноши, каждый шаг отзывался мечтой.

– Здравствуй, Рэй.

– Добрых грез, Дагги, – отозвался юноша, с грустью улыбнувшись. – Я слышал о новых твоих подвигах. Не надоело?

Да-Деган отрицательно покачал головой.

– То был приказ Императора, Рэй.

– А послать Императора? – тихо проговорил юноша, пройдя по комнате. – Или эта версия не рассматривается всерьез? Ты ведь сам уничтожишь Лигу. Ты! Сам! Ты разнес Та-Аббас. Поговаривают, что это – не все. Что потом будет Юбианай. И до этого было больше десятка миров. А потом…. После, что будет после? Гвенар? Ирдал? Софро? Ну не молчи! Скажи! Скажи, что потом?

– Не знаю, – ответил Да-Деган, отведя взгляд.

– Тебе не надоело? – тихо спросил юноша. – Ты еще не устал? От боли, от крови, от проклятий, которые летят тебе в спину? Ты еще не устал, что каждый первый считает тебя подонком, а каждый второй – мечтает убить?

– Я ничего не могу поделать с этим, – отозвался Да-Деган. – Ты должен понимать.

– Должен, – колко отозвался Рейнар. – Должен, но не хочу! Может, к черту его, Хозяина? Думаешь, я не удержу Эрмэ? Может, стоит попробовать?

Да-Деган поднявшись с места, подошел к юноше, рассматривая его, отмечал расправившиеся плечи, решительность в глубине зеленых глаз, упрямство, отпечатавшееся в чертах лица.

Куда – то сгинула наивность. И все же, наивности в юноше было так много!

– Бедный мальчик мой, – жарко прошептал Да-Деган, – как ты наивен! Стоит тебе взять в руки Империю, и власть опутает тебя. И ты станешь… ничем не лучше Императора, и меня самого…. Нет, Рэй, это не выход….

– А что выход? – почти зло спросил Рейнар, – говорят, ты приказал пытать Данави Рахана, что б он не посмел отказаться сотрудничать с тобой. Говорят…. Да ты стал чудовищем. Дагги! Неужели ты сам не понимаешь?

– Понимаю, – ответил Да-Деган устало, – и поверь, совсем не рад этому.

– Доколь? – спросил Рейнар, – Как долго ты будешь рвать и мучить? Сколько еще этому длиться? Я устал от этих твоих причуд.

– Хочешь, – проговорил Да-Деган, – я увезу тебя в Лигу? Раз ты устал….

– Никуда я не поеду, – отозвался мальчишка. – Мое место рядом с тобой и ты это знаешь! Но я был бы рад, если б ты оставался прежним.

– Я не изменился, Рэй, – отозвался Да-Деган. – я не тот, кем кажусь.

Покачав головой, юноша отступил на пару шагов.

– Тебе кажется, что ты способен остаться прежним, – заметил он. – Тебе кажется, что ты не изменился. Но ведь это не так! Ты давно не тот человек, с которым я был знаком….

– Я давно не тот, – повторил Да-Деган эхом.

Тот. Не тот. В сущности, какая разница? Слова как капли. Как холодные брызги ледяной воды. Смысл – как кинжальные удары. Отвернувшись от Рейнара, он прошел по комнате. Ковер глушил шаги.

Не тот… дрогнуло в груди. Оборвалось.

Давно нет ощущения, брошенного в лицо Судьбе вызова. Расчет. Расчет, от стужи которого замерзли чувства. Все эмоции зажаты в кулак. Почти забыты. И движет им упрямство. Долг.

Ради долга, придушив собственную душу, бросает миры в прах. Ради долга позабыл про совесть и честь. Ради конечного результата игры, ради высшей ставки жертвует пешками. Более двух сотен миров заключены в Кольцо Лиги. Разве много то – пожертвовать десятком….

Но душит свободный воротничок, сжимает обручем шею. И снова берет в плен тоска.

Дрогнув, Да-Деган отошел к окну, глядя в чернильный провал неба.

– Прикажи привезти сюда Данави, – мягко проговорил Рэй. – Объясни ему, расскажи. Ты перестал доверять людям, Дагги! Ты перестал считаться с ними. Ты ломаешь характеры, превращая достойных в рабов. Разве так ты бы поступил с ним раньше? Мой воспитатель не был подлецом.

– Я – подлец, Рэй?

Тишина ответом.

– Я – подлец? – тих голос, но в нем нотки отчаянья и злости.

Молча стоит Рейнар, склонив голову, словно не понимая, что в черном стекле, как в зеркале отражается вся комната и его лицо с пунцовыми от краски волнения щеками.

– Прикажи привезти к себе Данави, – упрямо повторил мальчишка, – и проси. Проси, что б он понял и простил!

– Не могу, Рэй…

– Да чем ты тогда лучше моей бабки? – произнес юноша потерянно, – ты ломаешь людей, манипулируешь ими, словно марионетками. Они тебя ненавидят, а себя презирают!

– Они и должны ненавидеть, – прошептал Да-Деган. – Курьеры Императора часто прибывают на Рэну. Не приведи судьба, если заметят, что меня уважают.

Вздохнув, Рейнар промолчал. Но видно было – не смирился, не успокоился. Тяжело вздымалась грудь, и яркий румянец заливал лицо, словно стыд жег щеки.

Внезапно, развернувшись, юноша ушел, на прощание хлопнув дверью. Да-Деган незаметно выдохнул, словно испытывая облегчение. Но легче ему не стало – самому себе невозможно соврать.

Посмотрев в зеркало окна, он подмигнул мальчишке из зазеркалья. Но тоска не рассеялась. Она словно сгустилась с уходом юноши.

Вернувшись в кресло, он потянулся рукой к вину, понимая, что даже вино не умерит пламя, разбушевавшееся в душе. Мальчишка потревожил угли, и презрение к себе, и отчаяние вновь вспыхнули в полную силу.

– Нет, – прошептал он тихо. – никому ничего я не скажу….

16

Посланец Императора выглядел молодо, но в уставшем взгляде просвечивал возраст, а на красивом лице – пресыщенность и скука. Светлые пепельные волосы водопадам падали на плечи.

Таких посланцев Да-Деган не любил. Главным образом этих юных старцев интересовала собственная персона, а необходимость нестись по повелению господина, они принимали за праздную прихоть, которая рождала в их душах только злость. Обычно от таких визитеров приходилось ждать беды. И задабривать подарками, способными вызвать хоть капельный интерес.

Но этот, несмотря на скуку и традиционно – юный вид и презрительную гримаску на губах, вскочил на ноги и поклонился Да-Дегану с почтением.

– Мир тебе, – произнес посланец глубоким спокойным голосом, который внезапно заставил Да-Дегана вздрогнуть.

Склонив голову, Да-Деган поприветствовал гостя, чувствуя, как в сердце поселяется неуверенность. Было в манерах и внешности что-то, что невольно влекло его к этому визитеру. Что-то, отчего он чувствовал расположение и умиротворение, а не раздражение и настороженность.

– Господин Эрмэ, – проговорил визитер с чуть заметной насмешкой в бархатном голосе, – был необычайно доволен вашем рейдом к Та-Аббас, но тем не менее сожалеет, что до сих пор, по истечении двух месяцев. Вы так и не удосужились нанести визит на Юбианай.

– Я не мог этого сделать, – отозвался Да-Деган, – по вполне понятным причинам.

– Понимаю, – отозвался посланец с насмешкой. – Вы и так немало поработали на благо Империи. Но, насколько мне известно, Хозяин не торопится с выполнением данных Вам обещаний. Более того, на Эрмэ существует подозрение, что он собирается избавиться от вас, лишь только польза от ваших рейдов станет меньше, чем опасность потерять власть из-за симпатий к вам представителей многих родов.

Да-Деган вскинул брови, разыграв неподдельно удивление. Визитер, усмехнувшись, потянулся к бокалу, наполненному вином.

– Да, – заметил он, – я понимаю, вам в голову не приходило, что на Эрмэ захотели б видеть Хозяином чужака. Однако, это так.

– И Император послал вас сказать мне об этом?

– Хозяин послал меня напомнить вам об Юбианай. Неприятное поручение. Но ведь это совершенно не мешает нам поговорить и о более приятных вещах. Верно? Тем более, что я сам нарвался на эту поездку.

– Неприятное? – усмехнулся Да-Деган.

– Вы эстет, а в зрелище разрушений эстетики мало, – отозвался эрмиец. – обмануть вы можете Императора, этого мальчишку нечистых кровей. Но меня вам провести не удалось. Я наблюдал за вами с момента вашего появления на Эрмэ, драгоценный мой господин Раттера. Вам претит разрушение и смерть. И то, что вы согласны на… все… что ж. Это говорит лишь о том, что у вас есть цель. И что вы до нее дойдете. Цель, я так понимаю, трон?

– Дали Небесные? – усмехнулся Да-Деган, – вы что, с ума сошли? Какой трон?

– Трон Империи, – отозвался посланец невинным тоном. – Тот самый трон, который давно принадлежит этому выродку с разными глазами. И которого, насколько я могу судить, вы с трудом переносите на дух. Что ж, в этом мы с вами похожи.

Да-Деган покачал головой, шутка затягивалась. Впрочем, он уже сомневался, что то – шутка. Скорее чьи-то происки. Вероятно, к этому приложила руки Локита. Если только Император узнает об этой беседе, если только до его ушей дойдет, что он спокойно стоял и выслушивал все эти дерзости….

– Послушайте, – оборвал Да-Деган речь визитера, – у меня нет никакого желания выслушивать вас.

– У…, – протянул собеседник, – так вы еще и начисто лишены инстинкта самосохранения. Или я ошибаюсь, и то, что я поначалу принял за ненависть это – любовь?

Шалые, совершенно не старческие глаза смотрели в лицо Да-Дегана. В них много чего было намешано – и дерзость и озорство, и трезвый расчет, но озорства все ж было больше.

Подмигнув, посланец Императора внезапно расхохотался. И хоть смех звучал довольно-таки издевательски, обычной дрожи не порождал. Не было в звуках смеха угрозы. Да и издевка была скорее издевкой над собой.

– Кто вы такой? – спросил Да-Деган глухо.

– Посланец Эрмэ, – отозвался визитер, оборвав свой смех.

– Для высокородного эрмийца вы выглядите довольно странно, – отозвался Да-Деган.

– Это потому, что я Хранитель, – отозвался мужчина невесело. – Тот, кто обладает Даром, но не желает принуждать толпу к подчинению, полному и безусловному либо бежит с Эрмэ, либо становится Хранителем. Вы о нас еще не слышали? – усмехнулся посланец. – Еще бы! Мы как бельмо на глазу у всей этой свары, делящей власть.

– Однако, – пробормотал Да-Деган, разглядывая мужчину с внезапно проснувшимся интересом. – Вы правы, о Хранителях я слышу впервые.

Визитер скупо кивнул и на несколько минут замолчал. В синих глазах отражалось небо, легкая улыбка играла на губах. Улыбка спокойная и загадочная. Вздохнув, словно отрешившись от своих раздумий, он снова посмотрел в лицо Да-Дегана.

– Вы мне кажетесь достойным человеком, – проговорил посланец тихо, – Именно поэтому я желал поговорить с вами наедине. И не на Эрмэ.

Удивление коснулось лица Да-Дегана, вызвав дрожь во всем теле.

– Вот как, – произнес рэанин рассеянно….

– Да. Я хотел бы просить Вас, просить, разумеется, не задаром. Мы можем помочь вам. Хранители хоть и не любят пользоваться своим умением, но обладают им в полной мере. После низложения Императора обязательно возникнут волнения. И хотя б первое время Вам понадобится поддержка, подобных нам, что б подавить бунты и усмирить толпы. А взамен…. Я многого не прошу. Просто позвольте нам делать свое дело так, как мы делали это тысячелетиями.

Да-Деган устало покачал головой. Странно, в душе не было неприязни к странному посланцу. Но и доверия не было. Хранитель был слишком отличен от всего виденного на Эрмэ, что б он мог относиться к нему, как к эрмийцу, как к посланцу ненавидимой им Империи. И все же, доверять ему он не мог именно в силу того же слишком существенного отличия.

Посланец словно прочитал его мысли. Коротко кивнув, он заметил:

– Разумеется, вы мне не доверяете, – проговорил глубоким и мягким голосом, – вы полны сомнений. Возможно, я даже не угадал вашу цель. Что ж, так бывает. Да и на Эрмэ доверять кому-то означает ставить себя под удар. Миг искренности, слово, способны привести на эшафот. Но о содержании нашей беседы Император не узнает, клянусь!

– А Локита? – ласково спросил Да-Деган, усмехнувшись.

– Локита? – изумленно спросил посланец и грустно улыбнулся. – Нет, разумеется, нет. Прошло то время, когда я мог откровенничать с ней, заблуждаясь на счет ее намерений, и доверяя словам.

Вздрогнув, посланец посмотрел в лицо Да-Дегана, и внезапно тихонько охнул, словно вспомнив что – то важное.

– Но ваша цель – не трон, Вы желаете уничтожить Эрмэ, – произнес эрмиец совершенно тихо.

И не было желания разубеждать. Усмехнувшись, Да-Деган посмотрел в небесно – синие очи, улыбка, возникшая на лице, была острой и хищной.

Что толку разубеждать, если тебе не поверят? Он посмотрел на посланца. Становилось очевидным, что выпустить его, позволить вернуть на Эрмэ нельзя. И посланец понял его намерение. Но ни бежать, ни сражаться не собирался.

Как не собирался воспользоваться Даром. Он просто смотрел в лицо Да-Дегана, словно пытаясь запомнить его навсегда. И в какое-то мгновение посланец показался рэанину безумно – юным. Чего, само собой разумеется, просто не могло быть.

– Вы меня убьете, – проговорил эрмиец, в несколько минут овладев собой. В его голосе слышались нотки утверждения, но не вопрос. Искры веселья потухли в глазах.

– Придется, – отозвался Да-Деган.

Посланец Императора устало склонил голову. Вздохнув, провел рукой по волосам, и вновь, подняв взгляд, уставился на Да-Дегана.

– Хорошо, – ответил эрмиец. – Но сначала выслушайте. Имею я право на последнее слово?

И снова улыбка коснулась губ, засияли глаза. Мальчишка», – подумал Да-Деган, невольно улыбнувшись в ответ.

– Желаете кофе? – спросил Да-Деган, не пряча улыбки.

– Последний ужин? – мечтательно отозвался посланец. – Не откажусь!

Слуги принесли кофе и сладости, полностью заставив маленький столик. Да-Деган с улыбкой наблюдал за эрмийцем, потянувшимся к сладостям с детской непосредственностью. Порой, успокоившись, и перестав дрожать от страха, так вели себя тэнокки, но Властитель?

– Присаживайтесь, – проговорил посланец Эрмэ, указывая на место рядом. – одному мне это не съесть….

Рассмеявшись, Да-Деган занял место рядом.

– Даже не верится, что вы можете быть посланцем Императора, – проговорил он.

– Эрмиец я, эрмиец, – отозвался собеседник. – Вы, наверное, только и видели, что дворец, да сады Хозяина. Ну, может, самую малость, слышали о колониях. И достижения наши тоже способны свести с ума. Но что вы знаете об истории Эрмэ?

– Мало, – отозвался Да-Деган.

– Ничего, – возразил собеседник. – А ведь когда-то на нашей планете вспыхнул разум, и зародилась цивилизация. Была пройдена огромная дорога от полуразумного животного до существа, ныне поселившегося почти на полутысяче планет Галактики, и именующего себя Человеком Разумным. На нашей планете зарождались цивилизации, росли и крепли, сменялись одна другой. И тому подтверждением – многочисленнейшие экспонаты, собранные в хранилищах.

– Ого, – усмехнулся Да-Деган, – интересные высказывания!

– Вы мне не верите, а я мог бы доказать, – улыбнулся эрмиец. – Вы даже не ведаете, что хранят пустоши моей многострадальной планеты. Когда – то она была совсем иной. Синие – синие моря, зелень лесов, просторы степей, величественные горные вершины. Я видел старые карты. Эрмэ была иной, носила иное имя. Если б не человек, возможно, она и сейчас была б самой прекрасной жемчужиной во вселенной. Увы.

Эрмиец прикоснулся губами к чашечке снежно – белого фарфора, отпив кофе, и отставив ее на стол, улыбнулся. В синих глазах сияла мечта.

Да-Деган невольно вздрогнул, поняв это. Эти глаза, они словно смотрели сквозь пространство, сквозь время. И не было преград взгляду пророка, взгляду поэта. Легкая улыбка сияла на губах эрмийца.

– Я одержимый? – внезапно спросил Хранитель.

– Есть немного…..

– Все время забываю о реалиях, когда вспоминаю, какой должна была быть моя планета, – признался он. – Отодвинув чашечку от себя, он посмотрел в глаза Да-Дегана. – А может, ну его к дьяволу, ваше решение? – спросил негромко. – Отложите его на несколько дней. Если б я только мог показать вам хоть часть того, что видел сам!

– На Эрмэ, – съязвив, заметил Да-Деган.

– Увы, да, – развел руками посланец. Взгляд внезапно потух. – Значит, не рискнете, – проговорил он. – Да и глупо было надеяться.

Укололо внезапно под сердце. Смотрел на юношу перед собой и не видел опасности. А вот грезы… они были заразительны. И тянулось – познать, что ж зажигает таким вдохновенным огнем глаза эрмийца. Такие, в общем-то, обычные глаза.

Встав, Да-Деган прошел по комнате. Ох, как были заразительны чужие эмоции! И чего стоило удержаться, не согласившись на безрассудство тотчас!

– Ох, не привык я доверять эрмийцам, – проговорил Да-Деган.

– Я понимаю, – отозвался посланец. – Могу я просить? Только не надо оноа, – заметил он, вопросительно выгнутую бровь Да-Дегана. – Я не хочу забывать тот мир…. Понимаете? Не хочу!

Подойдя к эрмийцу, Да-Деган снова посмотрел в лицо, отмечая бледность волнения, чуть дрогнувшие губы.

– Черт с Вами, – проговорил Да-Деган. – Я рискну! Рискну! Мне хочется понять, что ж вы таите такое! Почему вы так не похожи на остальных! Но только, если обманете….

– Не обману, – отозвался эрмиец, крутя в руках салфетку. – Вот увидите, не обману!