Текст книги "Смысл жизни моей (СИ)"

Автор книги: Наталья Аверкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

– Это конечно очень печально, но я так и не поняла, чего конкретно ты хочешь от Маши, – спросила Лора.

– Я же сказал – ничего особенного. Просто буду наблюдать. Попытаюсь вывести закономерности, исправить свои ошибки. Я мешать тебе не буду. По крайней мере, постараюсь.

– А если я не соглашусь?

– В таком случае я раструблю о том, что узнал, на всех концах. И все будут приходить посмотреть на тебя, как на диковинного зверька в зоопарке. В лучшем случае.

Подруга хмыкнула и сказала:

– Тебе не поверят.

– Посмотрим.

Мне не хотелось проверять, верят ли местные жители сплетням, поэтому пришлось согласиться. С тех пор в мою жизнь прочно вошел Шелди. И пусть его бесцеремонность частенько выводила меня из себя, он здорово помог мне. Именно он подбросил мне идею о том, как раздобыть денег. А его знания о мире и вовсе оказались бесценны для организации бизнеса.

* * *

Сегодня мне снова снился удивительно реалистичный, но какой-то чересчур абстрактный сон. Суть его мне удалось расшифровать не сразу, но когда я поняла, о чем идет речь, пришла в смятение. Но сны имеют свойство быстро забываться. Вот я и решила не обращать на него внимания. Однако ребенок тоже от своего отступаться не собирался и настырно каждую ночь транслировал мне Алекса, баюкающего на руках младенца. Мда. Кто бы у меня не родился, этот кто-то явно будет очень упрямым. Через неделю я сдалась. Я была готова хоть черта лысого ему привести, лишь бы отстал. Знаю, что неправильно, но сил уже никаких не осталось вместо полноценного сна договариваться с собственным малышом. Папу ему видите ли подавай! И где я его искать вообще буду?!

За советом я отправилась к Малене. У нее как раз был перерыв между занятиями, так что она согласилась уделить мне полчасика. Она меня внимательно выслушала, нахмурилась и задала один единственный вопрос:

– Зачем?! – подруга принялась нервно расхаживать по комнате, – Зачем тебе его искать? Потерпи немного. Скоро малышу надоест и…

– Я больше не выдержу! – ужаснулась я, – Да и вообще… Мне кажется, я должна Алексу рассказать! Он же отец все-таки…

– Ага, вперед! Можешь заодно сразу же забыть о том, что у тебя есть ребенок! – неожиданно перешла на повышенный тон подруга.

– Ты преувеличиваешь, – примирительно сказала я. Малена с самого начала показалась мне странно взвинченной сегодня.

– В чем? Неужели ты не понимаешь?! – она картинно заломила руки, – Нет, ну вы только посмотрите на эту святую простоту! Она забыла, в каком положении оказалась! Так я напомню. Как только правда о твоей беременности откроется, тебя поместят под круглосуточное наблюдение в каком-нибудь тихом месте, пока не родишь. И уж конечно ребенка они тебе точно не оставят. Он наполовину манли и, как ты говоришь, наделен даром. Разве они упустят шанс улучшить свою демографическую ситуацию хоть на одного гражданина?! Особенно, когда у них уже каждая шестая семья детей завести не может! Отдадут «счастливому» отцу или в любую другую бездетную семью, – она ненадолго замолчала, колеблясь, но все же не выдержала, – А самое неприятное, поверит ли твой ненаглядный, что ребенок от него? Вспомни, в каком заведении ты проработала все последнее время, – припечатала она напоследок.

Я стояла оглушенная ее откровениями и не знала, что делать. Малыш настаивал на встрече с папой, посылая недвусмысленные картинки прямо в мой мозг. Упертый какой! Или какая. Осторожность требовала последовать совету подруги, разум твердил, что нужны мы Алексу, как собаке пятая нога, а сердечко, такое же глупенькое, как и его хозяйка, радостно трепетало в предвкушении встречи. А потом взгляд упал на свежий номер местной газеты, раскрытый на развороте. На огромной, в полстраницы фотографии лучезарно улыбались двое: красивая молодая манлийка и наш будущий папаша собственной персоной. А венчал все это заголовок: «Самый завидный холостяк Парсифеи жениться?»

Я судорожно схватила со стола газету и принялась читать. «Последняя пассия», «…красивая пара…», «…удастся ли Далории окольцевать ловеласа?», и два счастливых лица над статьей. Я дочитала до конца и без сил рухнула на стул. Прикрыла глаза, но перед ними все равно стоял улыбающийся Алекс, бережно обнимающий потрясающей красоты блондинку. Предательское воображение тут же дорисовало их семейный портрет, висящий в парадной раме над камином. Последняя картинка отозвалась болью в груди и спровоцировала сход лавины воспоминаний, чувств и переживаний, которые я, небезрезультатно кстати, раньше старалась игнорировать. Сейчас же я чувствовала себя погребенной под ними заживо, без надежды на счастливый финал. Эта бессмысленная любовь, вдруг разгоревшаяся в моем сердце, когда я поверила, что мне просто не дано ее испытать. Эта сводящая с ума ревность, когда лежишь перед сном и думаешь только о том, с кем он сейчас делит постель. Это разрывающее душу разочарование, когда понимаешь, что была лишь игрушкой, быстро надоевшей и потому не стоящей даже малейших усилий для обеспечения ее целостности и сохранности.

Совершенно раздавленная открывающимися перспективами и нахлынувшими переживаниями я потерянно уставилась в одну точку. Малена присела рядом, сочувственно заглянула в глаза и погладила по руке. Судорожно вздохнув, я нашла в себе силы спросить:

– Ты видела это?

– Да.

– Давно они… вместе?

– Не знаю. Статья вчерашняя.

Недавно значит. Хотя какая по сути разница когда. Надо брать себя в руки. Я не могу позволить себе долго предаваться унынию – у меня есть более насущные проблемы, чем возможная свадьба отца моего будущего ребенка. Например, где найти деньги, или где спрятать малыша до тех пор, пока нас не переправят на землю.

– Ладно. Все отменяется. Ни о какой встрече и речи быть не может. Я пойду.

Я решительно поднялась. Невыплаканные слезы заставляли мои глаза блестеть, как у средневековых девиц, закапывающих в них белладонну, и придавали мне слегка безумный вид. Малена встала следом, пытаясь заслонить от меня выход.

– Я никуда не отпущу тебя в таком состоянии!

– Я в порядке! – нервно огрызнулась я. Почему-то ее жалость жутко злила.

– Ты обиделась на меня? – продолжала она нервировать меня.

– Нет, я не обиделась! Я просто хочу домой. Вот и все!

– Ты обиделась, – сделала она парадоксальный вывод. Еще немного и я и впрямь сделаю оскорбленный вид. Только чтобы она отвязалась и дала спокойно уйти и зализать раны в своей берлоге. И пусть мне потом будет стыдно за это. Плевать!

– Мне нужно побыть одной, – сказала я и поспешила ретироваться из приюта, пока не наговорила никому гадостей.

Не знаю, почему эта новость так задела меня. Ведь вроде бы давно убедила себя, что ничего не жду от Алекса. Ан нет! Вон как дернуло. Эх, и когда ж во мне сдохнет наивная вера в хепиэнды?!

Глава 19

– Вот! Полюбуйся! – на заваленный картами, бумагами и просто мелким мусором стол со всей силы грохнулась газета. Алекс поднял взгляд от очередной регистрационной книги и с досадой посмотрел на нарушительницу спокойствия – он почти закончил этот сектор, осталось всего десяток страниц.

– Ну что там еще? – проворчал недовольно, пододвигая злосчастный клочок бумаги поближе. С него на озадаченного манли смотрела его улыбающаяся физиономия в компании с Далорией. Последняя, кстати, и стояла сейчас перед ним, всем своим видом выражая глубокое недовольство жизнью в целом и сидящим за столом мужчиной в частности.

– Что такое? И ты еще спрашиваешь?! Да ты хоть представляешь, какой концерт мне вчера закатил Шон? Я его битый час уверяла, что ты мне сроду не сдался со всеми своими потрохами! Чуть помолвку не отменили между прочим! И все из-за тебя! – парень было вскинулся возразить, но девушка не дала ему и шанса раскрыть рот, – Скажешь, нет? А кто мне говорил: «Не бойся. Это всего лишь неофициальное мероприятие! Чужих не будет»? А? Чего молчишь теперь?

– Кто же знал, что журналисты и туда проберутся? А один я там не продержался бы долго. Я ж теперь неуравновешенный псих. Одна ты меня тормознуть можешь, – грубая лесть в этот раз не помогла, и Алекс прибег к последнему аргументу, – Лори, ну не злись! А то снова в кому впаду. Вот уже рука немеет и правое сердце отказывает.

– Нет у тебя сердца, сатрап! И в свой редкий выходной я тебя лечить не буду, так и знай! Можешь прямо сейчас проявить свои суицидальные наклонности, я и пальцем не пошевелю! И вообще ты симулянт. Тебе уже давно не нужен сенсор.

– Нужен. Очень нужен. Кто же еще будет отгонять от меня надоедливых девиц на выданье и тем более их мамаш? Бррр! – манли мастерски изобразил дрожь отвращения. – Видишь, даже от одного только воспоминания о них трясет.

– Клоун! – сердито ответила девушка, но в уголках губ мелькнула улыбка.

– У вас с Шоном все в порядке? Может мне самому с ним поговорить? Объяснить? – посерьезнел брюнет.

– Нет, не надо. Все нормально уже. Но согласись, идея представить меня твоей девушкой была не самой удачной.

– Да. Прости. Ты меня здорово выручила, а я, получается, тебя подставил, – на лице Алекса даже близорукий мог бы рассмотреть страшные муки совести.

– Ладно. Забыли, – смилостивилась Далория. – Ты не знаешь, когда возвращаются Катя с Мартином? Вроде бы только на месяц на побережье собирались, а сами на все три пропали.

– Соскучилась по горячо любимому братишке? – насмешливо пропел парень, в ответ ему погрозили кулаком, – Они еще не скоро, наверное. У принцессы страшный токсикоз, а любящий супруг не может бросить ее одну в такой тяжелый момент. Императрица рвет и мечет. Такое событие – и мимо нее проходит! Его величество еле удерживает чересчур заботливую свекровь в столице, – дурашливо сказал манли, но опытный врач тут же уловила нотки горечи в интонации и мимолетно промелькнувшую боль в глазах. Тяжело видеть чужое счастье, когда свое не удержал.

– Все еще ищешь? – кивок в сторону огромной книги, сплошь исписанной именами.

– Ищу, – кивнул он помрачнев.

Девушка осторожно подбирала слова, чтобы начать неприятный разговор.

– Ты знаешь… Тут многие считают, что… раз ты так быстро восстановился… то может быть это и не твоя единственная была. Просто очень крепкая связь и все такое… – кое-как промямлила она, все больше тушуясь под тяжелым немигающим взглядом.

– Я так не думаю, – коротко, но весомо ответил друг.

– Да? Ну ладно, – поспешила согласиться Лори. Ей всегда становилось неуютно, когда он вот так за секунду из привычного рубаха-парня превращался в человека, которому нечего больше терять. Она была хорошим сенсором, но и ей бывало довольно трудно порой сдерживать лавину его отчаяния, искусственно погружая в транс, когда обычные методы не помогали. Правда такие приступы случались только в начале, когда он еще не вышел из шока и даже от еды отказывался. Как они только не уговаривали! Все без толку. А потом вдруг раз – и никаких капризов. Прямо образцовый пациент стал: все предписания докторов выполняет беспрекословно, процедуры терпит стоически, от сенсора не отказался, хотя многие в таких случаях начинают протестовать, заверяя всех и каждого в своем полном психическом здоровье. А потом из окон бросаются… Или вены режут. Далория много таких повидала.

– Много еще осталось необследованных секторов? – попыталась перевести она разговор на безопасную тему.

– Прилично. Я потерял уйму времени, валяясь на больничной койке. Теперь приходится наверстывать упущенное.

– Понятно.

Алекс снова зарылся в бумажки, давая понять, что разговор окончен.

– Странно, что она до сих пор не объявилась, – не удержалась манлийка от реплики.

Парень тут же поднял голову.

– Я тоже часто думаю об этом. Может с ней что-то случилось? Вдруг она больна и нуждается в помощи? А я… Даже найти ее не могу.

– Не переживай ты так! Найдем мы ее! Рано или поздно.

– Хотелось бы верить. Очень бы хотелось, – произнес мужчина, тоскливо глядя в окно.

* * *

Новый день принес новые хлопоты. Началось все с того, что ко мне нежданно-негаданно на ПМЖ переселился Шелди. Этот наглый проныра нахрапом взял дверь, протащил внутрь свои пожитки и расположился со всем возможным комфортом. На мои бурные протесты он ответил лишь, что для исследований ему нужно круглосуточное наблюдение, и вообще его с квартиры погнали зловредные хозяева (подумаешь, задолжал им за пару месяцев!). В конце концов, мне не оставалось ничего другого, как отвести ему одну из гостевых комнат, коих в доме было целых две. Утешало меня только то, что беспокойный сосед большую часть суток проводил на работе. На мое вполне справедливое заявление о том, что мне он тоже по идее должен за аренду платить, мне сказали, что я чересчур меркантильная. В общем, сошлись на том, что он покупает в дом еду. Неплохая сделка, на мой взгляд. Я хмыкнула про себя. Расту. Полгода назад и не подумала бы с него что-то потребовать. Как же! Человек в беду попал – выручать надо. Но жизнь – хороший учитель, и я быстро усвоила ее уроки.

Теперь, когда проблема с пропитанием оказалась так удачно решена, можно было более обстоятельно подумать о собственном деле. Жди – не жди, а деньги с неба сами не упадут. Я снова принялась за расчеты, на этот раз безбожно завышая показатели ожидаемой прибыли и рентабельности. Если инвесторы и на это не клюнут, то я не знаю, что еще делать. Репетировала я свои презентационные речи на Шелди. Он давал на удивление дельные советы, чем поневоле вызвал мое искреннее уважение. Постепенно мы узнали друг друга лучше и провели что-то вроде переоценки первого впечатления, отношения наладились.

Но, не смотря на все мои старания и ухищрения, кредит мне не дали. Я каждый раз тяжело переносила отказы, гадая, что же я сделала не так. Вроде бы и идея создания туристического бизнеса, ориентированного в основном на землянок, здесь еще никому не приходила в голову, что гарантировало высокий спрос. И затраты первоначальные по сравнению с другими секторами смешные. И прибыль, даже по самым скромным подсчетам, ожидалась астрономическая. Но нет. Моя расовая принадлежность, которая неизменно всплывала на собеседованиях, моментально закрывала радушно распахнутые до этого двери.

Женсовет, состоящий из меня, Малены и Лорелеи, ничего дельного придумать не смог. Решение пришло, откуда не ждали. После очередного провала я проникновенно жаловалась Шелди на жизнь. Он сегодня пришел домой пораньше и был не в духе. Когда же я в очередной раз посетовала о том, как несправедлив их мир, не выдержал и рявкнул:

– Да что вы бабы за люди такие! Вечно из ничего проблему сделать норовите! Нужны деньги – продай что-нибудь!

– Но что?! У меня же ничего нет! – завелась в ответ я.

– Да хоть красоту свою.

– Это как? – не поняла я.

– Просто. Находишь манлийку пострашнее и продаешь ей на определенный срок поверхностный контур своей ауры, что за внешность отвечает. Через год, хотя обычно контракт на полгода заключают, все назад возвращается.

– Сколько я смогу выручить? – заинтересовалась я. Продешевить я просто не имела права.

Фей придирчиво осмотрел меня с ног до головы и вынес вердикт:

– Примерно половину нужной тебе суммы.

Я прикинула, сколько это будет в деньгах, и едва не присвистнула. А я ничего, оказывается. Симпатичная.

– Здорово! Что же ты раньше не сказал?!

– Это не совсем законно. Вернее совсем не законно. Но когда выбора нет, как у тебя сейчас, можно и на риск пойти.

– Да, ты прав. Хотя постой! А ребенку эта манипуляция не повредит?

– Не должна. Забирать будут только твою часть красоты.

– Хорошо. А вот если допустим, мне понадобиться на время, ну там пару часов или день, вернуть свою внешность назад? Такое возможно?

– Если прописать это в договоре, то почему бы и нет. Заклинание там не сложное. Можно хоть каждый день снимать и снова накладывать.

– Отлично!

Оставалось дело за малым – найти манлийку, недовольную своей внешностью. И если их женщины в этом плане мало отличаются от наших, то поиск не затянется.

– У тебя на примете никого нет?

– Я поспрашиваю. Сама в это не лезь. А то знаю я тебя, нарвешься еще на мошенников.

– Заметано. Пойдем кушать?

* * *

– Динь-Динь!

– Отстань!

– Ну Динь-Динь!!!

– Я сказал, отвали! Сколько можно повторять, не называй меня этим глупым прозвищем!

– Хорошо! Тогда я буду звать тебя эльфиком! Или лучше феем?

Полупрозрачные крылышки возмущенно затрепетали, выдавая высочайшую степень недовольства хозяина. Он только что вернулся с работы и шустро рыскал по кухне в поисках съестного. Я же сидела на кухонном диванчике и дразнилась.

– Я не эльф! – проревел Шелди, – И не фей!!! Когда ты, наконец, уяснишь, бестолочь ты этакая, что я не какой-то там мифический персонаж, а самый настоящий прилей. П-р-и-л-е-й. Неужели так сложно запомнить?!

Самоназвание народа моего сожителя на самом деле меня мало интересовало. Моим любимым развлечением в последнее время стало доводить его до бешенства. Знаю-знаю, немотивированная агрессия, аморальное поведение и все такое… Время от времени мне даже становилось нестерпимо стыдно за свои выходки, но я ничего не могла с собой поделать. Эмоциональное состояние за две недели, что прошли с того дня, как мы решили ступить на кривую дорожку уголовно наказуемых деяний, уподобилось воздушному шарику: один ветер знал, куда его понесет в следующую секунду. Док сказал, что для беременных это нормально, и у меня слетели последние тормоза. Впервые в жизни я позволяла себе огрызаться и выливать плохое настроение на окружающих. И мне это понравилось.

Я понимала, что со мной творится неладное, что так поступать нельзя, но продолжала провоцировать близких. Ситуацию усугубляло мое вынужденное безделье – Шелди никак не мог подобрать подходящую кандидатуру для наших темных делишек.

Еще одно волнующее событие я не могла трактовать однозначно. На последнем осмотре определили пол моего будущего ребенка. Девочка. Я едва ли не прыгала от счастья ровно до тех пор, пока манли не объяснил, насколько это осложняет ситуацию. Во-первых, уровень силы малышки настолько велик, что уже сейчас ее способность влиять на реальность вызывает некоторые опасения. Во-вторых, если мальчика еще могли оставить на воспитание человечке, то девочку – при их катастрофически низкой рождаемости на протяжении последних ста лет – наверняка заберут.

Стоит ли говорить, как я возмутилась. А следом пришел страх – неконтролируемый страх матери потерять своего ребенка. Отстукивая нервную дробь по краюшку стола, я начинала понимать ту дикую ненависть, что испытывали некоторые мои соотечественницы к манли. Чудовищная несправедливость озвученного доком сценария выворачивала меня наизнанку от отвращения. Общество гуманистов, победивших свои пороки! Как бы ни так!

– Ты ведь не расскажешь никому? – умоляюще заглянула я в глаза Шесмиру. Тот нервно взъерошил волосы и укоризненно посмотрел в ответ.

– Маш, ну что ты? Если ты так хочешь, я не буду публиковать исследование. Я же не изверг какой. Вот только… – мужчина замялся.

– Что? – манли будто не слышал вопроса, пришлось прикрикнуть, – Говори же, не томи.

– Не волнуйся, пожалуйста, тебе вредно, – успокаивающе раскрыл он ладони, – Тебе об этом по идее и беспокоиться не надо.

– Да о чем ты?! – излишне резко спросила я, теряя терпение.

– Не знаю, как у вас, а здесь на Парсифее с первым криком младенца вся родня узнает о том, что он появился на свет. Вне зависимости от того, как далеко он находится, – на лице парня появилась мечтательная улыбка. – А потом все спешат поздравить счастливых родителей. Но тебе ведь об этом переживать нет смысла. Отец ребенка, да и все остальные родичи находятся на Земле. Эх, Маша, вот бы твой живот да моей жене! Я бы такой праздник закатил! Месяц бы отмечал, не меньше!

Я тихонько чертыхнулась.

– А пол?

– Что, прости? – не понял витающий в облаках Шесмир.

– Пол малыша тоже все узнают?

– Ну да. Как и имя, и счастливых родителей тоже. Надо же знать какой подарок покупать и куда его везти.

Катастрофа! Если не сам папаша, то уж дедушка или бабушка, или на худой конец дяди с тетями точно заявятся. И отберут! От этой мысли паника затопила мой разум. Опять беда! Да когда же это прекратится-то?! Только и делаю, что выживаю. Я за всю жизнь не пережила столько неприятных ситуаций, как за время моего пребывания на Парсифее. Скомкано, путаясь в мыслях и словах, я решила напоследок испытать удачу:

– И что никак… то есть я хотела сказать… вот если вдруг кто-нибудь не захочет гостей? Ну там… траур допустим. В любом случае все будут знать? Или можно каким-нибудь образом скрыть это событие?

– Не знаю. Не задумывался даже никогда. А тебе зачем?

– Просто так, – я постаралась принять как можно более естественный вид, – Интересно же.

– Маш, ты от меня точно ничего не скрываешь? – с изрядной долей подозрения в голосе спросил манли.

– Нет! – сказала я и экстренно ретировалась.

– Стой! Маша, подожди! Мы должны все обсудить, – кричал Шесмир, но я скорость не сбавила. – Ты все равно не сможешь долго прятать свою беременность и… – неслось мне во след, пока входная дверь докторского дома не заглушила его слова.

* * *

Щелчок пальцев перед носом вернул меня из воспоминаний в реальность. Это Шелди, не дождавшийся от меня никакой реакции на свой в высшей мере животрепещущий вопрос о моих проблемах с памятью, решил привлечь внимание таким вот незамысловатым способом.

– Перестань! – оттолкнула я его руку от лица.

– О! Ожила! А то я уж волноваться начал, – хлопотал вокруг меня еще минуту назад метавший громы и молнии эльф, – Сидит – глаза стеклянные, на оклики не реагирует. Ты меня так больше не пугай, ладно?

– Хорошо. Не буду, – грустно улыбнулась я. Соседу я про разговор с врачом ничего не рассказала. Да он и сам наверняка все понимает. Вон как сочувственно смотрит, когда думает, что я не вижу. Жалеет…

– Маша, – взял он мою ладошку в свои, – Я же чувствую, что у тебя не все в порядке. Ты сама на себя не похожа. Почему ты ни с кем не поделишься? Пусть не мне, но Лоре-то можно рассказать, какая неприятность с тобой случилась.

– Неприятность?.. – горько усмехнулась я, – Вся моя жизнь на Парсифее одна сплошная неприятность. Ничего не получается, любые дела идут со скрипом. Я устала бороться, Шелди. Я так устала, – из глаз против воли покатились слезы. Вот что у меня получалось лучше всего в последнее время. Иногда кажется, что если подсчитать то количество воды, которое я выплакала, то можно наполнить небольшой бассейн. И ладно бы по делу, а то вот как сейчас. Стоило кому-то проявить сочувствие, как проснулась бесполезная жалость к себе и жестоко атаковала остатки оптимизма, – Я ведь слабая и к трудностям не привыкшая. Что у меня там было? Неудачная контрольная, авральный отчет, зарплата задержанная на пару дней… Ничего критичного, как ты видишь. Моя жизнь дома была благополучной. Дом… Если бы ты только знал, как я скучаю по родным!

– Я знаю, – глухо произнес крылатый, – Мне ведь тоже пришлось уехать подальше от знакомых мест. Я своих детей уже лет сто не видел.

– Сто лет?! Ты серьезно?! Почему?! – я настолько удивилась этой цифре, что даже слезопад прекратился. Прилей, заметив перемены в моем настроении, выпустил согретые пальчики из своей руки и ответил:

– Сначала ждал, когда все забудут. Думал ну десять, двадцать лет посудачат и успокоятся. К сожалению, и через пятьдесят не успокоились. Но я все же рискнул вернуться назад. Право слово, лучше бы я этого не делал! – он отрицательно помотал опущенной головой. – Мой народ живет довольно обособленно от остальных обитателей этого мира…

Я согласно кивнула. Шелди был первым и последним представителем своей расы, увиденным мною на улицах Мианэи. Ах да! Еще та процессия в телепортационном центре! Но такого больше никогда не повторялась. Крылатики манлийцев не баловали частыми визитами. Затаив дыхание, я слушала печальную историю соседа и боялась вспугнуть его неосторожным словом или жестом. Он так редко рассказывал что-либо о себе.

– … Сама понимаешь, когда ничего нового, сравнимого по масштабам с тем фурором, который произвела моя диссертация, не происходит десятилетиями, сплетники еще долго мусолят понравившуюся тему. В общем, жить я стране зеленых холмов уже не смог. И вроде улыбаются все в лицо, а стоит отойти на пару шагов, как только и слышно шепотки о моих былых «заслугах». Я снова уехал. Дети к тому моменту уже выросли и не требовали моей заботы, с женой мы расстались сразу же после грянувшего скандала… Ни семьи, ни работы. С тех пор я больше ни разу не появлялся дома. Как там у вас говорится? Свой среди чужих, чужой среди своих.

– Шелди, я… Прости меня за мои глупые выходки! Я почему-то решила, что мне хуже всех живется, а раз так, то надо и остальным существование подпортить. Прощаешь?

– Я подумаю над этим, – манерно, как заслуженный артист всея Руси, отозвался парсифеец, но по веселым искоркам, танцующим в его невероятных глазах (до сих пор привыкнуть к ним не могу), я поняла, что амнистирована. Что он, кстати, тут же и подтвердил следующей фразой:

– Кстати, у меня для тебя есть хорошая новость.

– Правда? Какая?

– Я, кажется, нашел нам подходящую покупательницу.

– Ураааа! – взвизгнула я и повисла у него на шее. – Когда сделка?

– Не гони пегасов, деточка! – хохотнул мой соучастник. – Сначала нужно все как следует обсудить, обезопасить себя. Такие дела с наскока не делаются.

– Ладно. Сколько еще ждать?

– Тебе так не терпится стать последней страхолюдиной? Я думал, ты наоборот переживать по этому поводу будешь.

– Ну уж нет! Мне делом заниматься надо, а не в зеркало любоваться. К тому же симпатичная внешность на переговорах мне только мешала – все смотрели не в бизнес-план, а на мою грудь. Или попу. А всерьез никто не воспринимал, – самоуверенно произнесла я.

– Посмотрим, – изрек сей доморощенный философ с глубокомысленным видом. Эта его театральная наигранность иногда порядком меня раздражала. Пользуясь его неожиданной разговорчивостью, я решила побольше расспросить его о самой процедуре продажи.

– Слушай, а вот после ритуала покупательница станет на меня похожа, да?

– Нет. Никто ни на кого похож не будет. Какой в этом смысл, если контракт на полгода? Просто из твоей ауры изымут на время контур, отвечающий за красоту, и ты станешь блеклой и серой, как небеленое полотно. Все краски, вся грация и внешняя привлекательность перейдут акцептору. Но не в виде конкретных черт. Помнишь, ты рассказывала о том, как похорошела к празднику Екатерина? – я согласно кивнула. – Вот тут тот же случай!

– Постой! Так мы в прошлый раз выходит…

– Нет, – перебил Шелди, – Ради вас никого красоты не лишали. Есть маги, чьей специализацией является способность менять внешность. Их довольно много. Они находят что-нибудь симпатичное, но ни в коем случае не живое, и выкачивают оттуда красоту. Камень, дерево, лужайку…

– Зверушку, – подсказала я.

– Зверушку нет, – помахал он отрицательно указательным пальцем, а потом вздохнув добавил, – По крайней мере, официально нет. Но долго чужая энергия в других не задерживается и девушкам приходится раз за разом обращаться к магам за помощью, чтобы обновить заклинание. Поняла?

– Ага. Прямо зависимость какая-то. А зачем же тогда нужны такие, как я? Раз все и так обойтись могут?

– Эффект сильнее. Вспомни, даже в ваших сказках злые колдуньи отбирали у девушек красоту и молодость и жили дольше положенного. У нас тоже так было, пока за это не ввели суровое наказание.

– Хм. А скажи-ка, друг, откуда ты так хорошо знаком с нашими сказками? И выражения земные у тебя иногда проскальзывают.

– Много будешь знать – скоро состаришься! – ухмыльнулся в ответ прилей и вплотную принялся за разогревшийся, пока мы болтали, ужин. Я поняла, что сеанс откровений на сегодня закончен, и тоже присоединилась к трапезе. Со всеми этими переживаниями во мне проснулся просто дикий голод.

На вкусный запах из гостиной подтянулся Тишка, обозрел укоризненным взором пустую миску и принялся облизываться, глядя прямо нам в рот. Пришлось вспомнить о своих хозяйских обязанностях и срочно кормить котенка. Стыдно сказать, после разговора с доком я совсем забыла про него, отчего немилосердно мучила совесть. В свое оправдание могу сказать, что и сама частенько пропускала обед или ужин или и то и другое сразу. Сейчас же организм требовал свое, так что на кухне на какое-то время стало совсем не до разговоров. Когда же оголодавшие домочадцы насытились, все перешли в гостиную. Спокойная теплая атмосфера того вечера окончательно прогнала прочь хандру. Я снова с оптимизмом смотрела в будущее.