Текст книги "Смысл жизни моей (СИ)"

Автор книги: Наталья Аверкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

Когда девушки удалились, она перевела взгляд на меня. Я встретила его открыто, без страха и стеснения. Увы, раболепствовать не приучена. Женщина чуть заметно фыркнула, многозначительно помолчала и продолжила:

– Теперь с тобой. Начнем с зарплаты. Я буду платить тебе сорок монет в месяц. Это вполне приличная сумма для уборщицы, – я мысленно подсчитывала, сколько же мне придется горбатиться здесь, чтобы скопить на возвращение домой. По самым оптимистичным прикидкам выходило четыре с половиной года. Это если не есть и ходить в рубище. Да уж…

Пока я занималась вычислениями, Лорелея встала из-за стола и поплыла к выходу из комнаты. Мне не оставалось ничего другого, как пойти за ней.

– Выходной раз в две недели. Отгулы – только через полгода. Но после уборки можешь заниматься своими делами, если конечно не будет каких-то форс-мажоров, вроде праздников или других мероприятий. Тогда будешь помогать оформлять зал, ну и так на подхвате побегаешь. Подробнее о твоих обязанностях тебе расскажут сотрудницы, которые уже давно работают у нас горничными. Если все же возникнут какие-то проблемы, обращайся. И да, – женщина даже остановилась, повернувшись ко мне лицом, чтобы сделать внушение, – Постарайся меня не подвести, я ведь замолвила за тебя словечко перед мадам Дотар, так что в случае чего, меня тоже по головке не погладят.

– Конечно! Я понимаю. Я постараюсь оправдать ваше, т. е. я хотела сказать, твое доверие.

С Лоры неожиданно слетела высокомерная маска строгой экономки, и она уже человеческим тоном поинтересовалась:

– Все еще путаешься при обращении? Русская что ли? – я смущенно кивнула. Так опозориться перед строгим начальством! – Ничего, скоро пройдет. Я вот тоже первые пару месяцев всем выкала. Ты бы видела, как на меня при этом глазели манли! Будто диагноз острой шизофрении ставили! – она хохотнула, вспоминая те дни. Я тоже не смогла сдержать улыбку. В памяти всплыли моменты, когда еще в лесу я тоже поначалу разводила официоз и как на это реагировали мужчины. Пожалуй, ее сравнение как нельзя лучше подходило к той ситуации.

– Англоязычным в этом отношении легче. У них ведь только слово «ты» есть, – продолжила развивать тему Лора. Мы снова чуть ли не бежали по коридору, поэтому я ничего не ответила – боялась окончательно запыхаться. Так что дальше путь наш пролегал в молчании, но оно уже не было столь напряженным, как в начале.

– Ну вот мы и пришли! – Реактивная ракета, притворяющаяся человеком, наконец, остановилась у одной из десятка одинаковых дверей, – Это твоя комната. Располагайся! Завтра зайдешь ко мне – получишь форму.

Я поразилась тем, как быстро у нее меняется настроение. Только что вроде бы изображала снежную королеву, и вот уже смеется и голос совсем другой.

– Хорошо. Во сколько мне зайти?

– Не торопись. Выспись, как следует напоследок. Потом-то тебе рано вставать придется.

Я внутренне тяжело вздохнула. Для меня, совы по образу жизни, подняться ни свет ни заря всегда было чем-то сродни подвигу. Но я не позволила недовольству отразиться на лице. В конце концов, я сама выбрала этот путь. Стала бы девушкой по вызову, как раз спала бы до обеда после «ночной смены».

Комната меня приятно удивила. Здесь не было приютской аскетичности, оставляющей ощущение временного жилья, и не было вычурности, присущей гостевым помещениям борделя. Очень уютно и функционально. Жить можно! Тщательно обследовав все уголки и разложив свои немногочисленные пожитки, я вышла на разведку. В коридоре было пусто и тихо. Положившись на интуицию, я двинулась направо. Мне нужно было срочно выяснить расположение туалета и ванны. Направление я не угадала, зато встретила приветливую женщину преклонного возраста, которая мне объяснила, куда идти, а также сообщила, что скоро ужин. Покушать я успела еще в приюте, поэтому вежливо отказалась и, посетив уборную, вернулась к себе. По-хорошему надо было воспользоваться шансом познакомиться с местными, но я струсила. Что бы ни говорила Малена, я все равно опасалась попасть в круг наглых бесцеремонных девок, с которыми у меня бы точно не сложились нормальные отношения. И хотя Душечка оставила после себя приятное впечатление, вложенные в голову еще в детстве стереотипы мешали адекватно воспринимать сложившуюся ситуацию. Я напомнила себе, что рано или поздно все равно придется «идти в люди», но не смогла себя заставить сдвинуться с места. В конце концов, я решила просто лечь спать, следуя старой русской поговорке о том, что утро вечера мудренее. Но одно дело намерение и совсем другое – его воплощение в жизнь. На новом месте и подушка была не та, и перина слишком мягкая. Одним словом, сон не шел в мои гостеприимные объятья. А потом и вовсе загремела музыка, послышались громкие мужские голоса и женский смех. Отчаявшись уснуть, я, как лунатик, побрела в сторону кухни попить воды. Мне уже объяснили в общих чертах, где она находится. Одеваться было лень, поэтому я просто накинула поверх ночной рубашки покрывало с кровати. Кофты или шали у меня пока не было.

Скорее всего, я пропустила нужный поворот. Чем дальше я шла, тем громче становился шум. Не скажу, что меня это не смутило, но я продолжила идти, подумав, что наверняка рядом с кухней есть ресторан, откуда и раздаются голоса. Хорошо, что я еле-еле плелась, отчего смогла вовремя заметить, что занесло меня совсем не туда. Коридор закончился завешанным полупрозрачными занавесями проемом, сквозь которые виднелся огромный зал с мягкими диванами, разбросанными повсюду подушками и низкими столиками. Судя по количеству мужчин заполняющих помещение, заведение пользовалось бешеной популярностью. Полуобнаженные, а где и вовсе раздетые люди и манли предавались самому древнему из всех развлечений. Я испуганно отпрянула назад, стараясь спрятаться в полумраке. Кажется, меня никто не заметил. Но не успел еще мой пульс успокоиться, как появился новый повод адреналину разлиться по венам – совсем рядом с выходом в зал появилась обнимающаяся парочка. И все бы ничего, но они двигались прямо на меня. Заметавшись в поисках укрытия и не найдя ничего подходящего, я со всех ног бросилась назад, надеясь, что они не видят моих сверкающих пяток. Но судьбе видно очень хотелось в тот вечер поставить меня в дурацкое положение, потому что когда я добежала до места, в котором коридор раздваивался, то в панике не могла понять, какое из ответвлений ведет к моей комнате. Меж тем, шаги приближались. В конце концов, я не стала сломя голову бежать дальше, боясь еще больше заблудиться, и тихонечко затаилась, выбрав самый темный уголок.

Естественно, меня обнаружили. Мда, не быть мне мастером маскировки. Но мне все же повезло. Девушкой, которую по-хозяйски обнимал за талию манли, оказалась Вера, то есть уже Кассандра. Заметив меня, она что-то мило прощебетала клиенту и подошла ко мне.

– Ты чего тут делаешь? – удивленным шепотом спросила она.

– Я заблудилась, – подняв брови домиком, я подарила ей мой самый жалобный взгляд, – Кухню искала, а теперь не помню, где моя комната.

– Все с тобой ясно. Я тебя сейчас проводить не могу, – Лена бросила выразительный взгляд на замершего неподалеку мужчину, – так что запоминай! Твой коридор левый. Там же вторая дверь справа по ходу – кухня. Комнаты обслуги дальше. Поняла?

Я быстро кивнула.

– Хорошо. Мне пора.

– Спасибо.

Девушка хитро улыбнулась и сказала:

– Должна будешь!

– Заметано! – я вернула улыбку.

И тут голос подал молчавший до этого манли. Когда Кассандра, обняв его за талию, попросила прощения за заминку и предложила идти дальше, он неожиданно произнес:

– А разве вторая малышка не присоединится к нам? – оценивающий взгляд ярко желтых глаз застал меня врасплох. Это меня что сейчас снять хотят?! От возмущения и удивления у меня пропал дар речи, что кстати хорошо. Ох, и ответила бы я ему, задержись они рядом чуть подольше. Не знаю, как перевело бы заклинание русский мат на манлийский язык, но послать его я просто не успела. Верочка быстро просекла мой настрой и, сказав, что я сегодня не работаю, увела его в правое ответвление.

Я тоже не стала испытывать судьбу, убравшись в свою комнату. Внутри все кипело от негодования. И никакие здравые мысли вроде того, что я вообще-то в борделе живу, не помогали. А потом мне в голову вдруг пришла еще более неприятная мысль, затмившая все остальные. Манли мог меня узнать! Вдруг сразу после борделя он пойдет в службу безопасности и сдаст меня?! Хотя это вряд ли. Я постаралась успокоиться и включить мозг. Уж не знаю, как в Симерлине разыскивали преступников, но если наши системы похожи, то я зря волнуюсь. Дома я никогда не обращала внимания на ориентировки, которые расклеивала полиция. Значит, если предположить, что и здесь граждане такие же несознательные, то этот манли не представляет для меня угрозы. Боже, какая же я оказывается трусиха!

До рассвета оставалось не больше пары часов, когда музыка стихла, и я смогла заснуть. И как только другие могут спать под этот грохот?!

Глава 14

Утро наступило возмутительно быстро. Кто-то сначала настойчиво барабанил в дверь, а потом, видимо не дождавшись моей реакции, вошел и принялся трясти меня за плечо, пытаясь разбудить. Незнакомая девушка, глядя в мои сонные, ничего не соображающие глаза, сообщила, что через пятнадцать минут завтрак, после которого я должна буду приступить к работе. Убедившись, что я восприняла полученную информацию и не завалилась снова спать, она покинула помещение. А я, чувствуя себя лунатиком, побрела в ванную. Там меня ждал еще один неприятный сюрприз – очередь в душ. Смирившись с тем, что искупаться утром мне не светит, я ограничилась умыванием. Тем более время поджимало, а мне еще надо было забрать форму. Мысль об одежде заставила вспомнить, что Лорелея вчера вообще-то разрешила мне поспать подольше, а меня разбудили ни свет ни заря! Или это и было их подольше? Ужас какой!

Доковыляв до кабинета управляющей, я уперлась в закрытую дверь. Я бы наверное долго простояла там в сомнениях ждать ее или нет, если бы не пробегавшая мимо горничная. Добрая душа просветила меня, что Лора так рано никогда не встает и лучше мне зайти ближе к обеду. И вообще стоит поторопиться на завтрак, так как он здесь начинался и заканчивался в строго определенное время, и если не успеешь поесть со всеми, то не поешь совсем. Вот такой вот способ борьбы с сонями вроде меня!

Мегги, а именно так звали мою спасительницу, вызвалась проводить меня до кухни, тем более что и сама шла туда же. Помня о своих вчерашних неудачных поисках, я с огромным энтузиазмом приняла ее помощь. Непринужденной беседы по дороге не получилось, мы почти все время молчали, но никого из нас это не смущало. У меня так вообще спросонья коммуникабельность нулевая. Брожу, как свежий зомби. Уже на подходе к благоухающему выпечкой и прочими вкусностями месту, я вдруг поняла, что не испытываю ровным счетом никаких эмоций по поводу знакомства с новым коллективом. Еще вчера я нервничала, боясь не прийтись ко двору. Сейчас же в душе моей царило арктическое спокойствие. Порадовавшись такой метаморфозе своей психики, я вошла на кухню следом за Мегги. Большое светлое помещение было условно поделено на две неравные зоны. В одной, той что побольше, располагались разделочные столы, необычные конструкции, которые я для себя классифицировала, как плиты, и прочие приспособления для приготовления пищи. Вторая была отведена под мини-столовую для служащих. И судя по небольшому количеству посадочных мест, кушали здесь либо по очереди, либо только обслуживающий персонал. Женщины с тарелками подходили к поварихе, стремящейся к самой идеальной форме в природе – форме шара, получали свою порцию и искали свободный стул. Влившись в этот конвейер вслед за Мегги, я вскоре за обе щеки уплетала творожную запеканку с травяным чаем. В приюте нас кормили манлийской едой, постепенно приучая к ней, чтобы нам было проще акклиматизироваться. Мне она совершенно не нравилась, но выбора тогда не было. Здесь же этим не заморачивались, предпочитая земную кухню.

Как же я, оказывается, соскучилась по нормальной человеческой еде! Я уплетала сладкие пирожки за обе щеки, пока не наткнулась на жалостливый взгляд поварихи. Оглядевшись, заметила, что не только она на меня так смотрела. Волевым усилием я заставила себя положить обратно очередную сдобу и есть медленно. Еще подумают, что я обжора какая-то!

– Да ты ешь! – все-таки не выдержала стряпуха, – Мы ж все так после приютских харчей отъедались.

– Спасибо. Все потрясающе вкусно! Но, кажется, в меня уже больше не влезет! – я приветливо улыбнулась ей. Женщина растаяла от комплимента и подплыла ко мне поближе. Остальные тоже подтянулись с соседних столиков. Любопытство просто витало в воздухе.

– Ну раз наелась – рассказывай! Меня кстати Пенелопой зовут, можно просто Пенни, – она села напротив меня и подперла щеку рукой. Это стало своеобразным сигналом для других – все наперебой принялись со мной знакомиться. Если честно, в голове у меня образовалась дикая каша из имен, и я толком никого не запомнила.

– Ну давай! Начинай! – дюжина горящих предвкушением женских глаз сосредоточила на мне внимание.

– А как же работа?.. Надо ведь идти, – залепетала я. Ну не хотелось мне откровенничать с чужими пока людьми.

– Работа никуда не убежит! – категорично заявила Мегги, и ее согласным мычанием поддержали еще несколько девушек. А собственно чего я волнуюсь? Они же готовы сейчас любую сказку съесть за милую душу.

– Ну хорошо, – сдалась я, – Что вы хотите узнать?

– Ты про Землю расскажи. Как там сейчас? Ты с какого века-то? – посыпались со всех сторон вопросы.

– Из двадцать первого, – некоторые расстроено отвернулись, но часть все равно продолжала заинтересованно ждать подробностей.

– А страна какая?

– Россия.

– Как Лора значит, – зашушукались вокруг.

– Да? А еще мои землячки здесь есть? Кроме Веры, конечно.

– Нет. Одна она была, теперь вот вы еще. Мы здесь в основном из европейских государств собрались. Мадам под себя подбирала. И по времени от тебя далеко. Пораньше века на два, а кто и больше. Вы, русские, вообще сюда нечасто попадаете. Тем более из современных потоков. Таких вообще раз-два и обчелся.

– Значит, мне особенно не повезло, – упавшим голосом констатировала я, уставившись в свою тарелку. Окружающие сконфуженно умолкли. На некоторых лицах отразилась такая же тоска по родному дому, как и у меня. Но долго предаваться унынию нам не дали – сероглазая брюнетка, которая была кем-то вроде бригадира, Жюстин если не ошибаюсь, бодро скомандовала:

– Ладно! Хватит хандрить! Пора приступать к уборке, – женщины стали неохотно разбредаться кто куда, а я вопросительно уставилась на старшую. Та, заметив мою растерянность, ответила на немой вопрос:

– Сегодня со мной в паре будешь. Формы у тебя пока нет, так что просто понаблюдаешь, как у нас все устроено. Не пугайся, сложностей особых нет. Мы используем кое-какие манлийские штучки, но они просты в использовании и адаптированы под наши нужды.

Я заинтересовалась. Что бы я ни говорила Малене, магия все так же будоражила и манила меня. Я ожидала увидеть что-нибудь грандиозное, превращающее уборку этого огромного особняка в пятиминутное дело. Мне же торжественно продемонстрировали зауряднейшую салфетку.

– Хм. И в чем фишка? – Жюстин недоумевающее на меня посмотрела, пришлось пояснить, – Я имела в виду, что в ней особенного? На вид обычная тряпка.

– Ее не надо постоянно споласкивать. Достаточно один раз намочить и все. Пыль и грязь с нее собираются в специальный мешок. Он в кладовке стоит. Мы его время от времени меняем. Правда, здорово?! – с искренним восторгом презентовала мне сие чудо манлийской мысли девушка. Оставалось только с не меньшим энтузиазмом согласиться, хотя в глубине души я была разочарована. Это потом, каждодневно используя усовершенствованную вещицу, я поняла, насколько она упрощает процесс мойки окон и прочих стеклянных поверхностей, да и вообще экономит время. Жаль только полы мыть ей не разрешали – слишком часто приходилось обновлять заклинание, а магические услуги стоили недешево. А еще для чистки ковров здесь использовали аналог нашего пылесоса, только без электричества. У Жюстин чуть инфаркт не случился, когда я, не дослушав ее пространных объяснений, включила его и опробовала в деле. И чего там разбираться? На корпусе аппарата находилась одна единственная кнопка. Захочешь, не ошибешься. Да и вообще, я была почти уверена, что идею и внешний вид «изобретатели» этого монстра содрали из нашего мира, о чем и сообщила девушке. Но она все равно боялась, что я его сломаю! Эх, дремучие люди!

За моим обучением премудростям профессии горничной незаметно пролетело почти три часа. К влажной уборке меня не допустили, пожалев мое единственное выходное платье, но я все равно внесла свою лепту в дело чистоты, взбивая подушки и поправляя покрывала. Мы приводили в порядок тот самый зал, который я видела вчера ночью. Без подсветки он потерял часть своего очарования, но все равно производил сильное впечатление. Чувствовалась рука талантливого дизайнера. Не радовал только полнейший бардак, учиненный в этой комнате. Я лично не представляла, чем можно было бы отчистить обивку некоторых диванов. Самые безнадежные из них мы перенесли в подсобное помещение, где они остались дожидаться прихода мага с восстанавливающими первоначальный вид заклинаниями, а на их место поставили резервные. Хорошо, что они легкие были.

Женщины во время работы обменивались последними новостями, сплетничали и шутили. Поначалу я прислушивалась, но мне это быстро надоело. Когда порядок был почти наведен, мои ноги еле волочились, хоть я и не принимала полноценного участия в процессе. Меня ненавязчиво пожалели, отправив за формой к Лорелее. Тут-то у меня будто открылось второе дыхание, и я на всех парах понеслась подальше от царства швабр и веников. Мне все еще тяжело было привыкнуть к отсутствию умственного труда. Мой мозг, привыкший работать больше, чем мышцы, при отсутствии нормальной нагрузки заполнял информационный вакуум неприятными и тревожными мыслями, от которых уже хотелось лезть на стенку. Поэтому я, как спасению, обрадовалась возможности отвлечься.

* * *

Управляющая была у себя. На этот раз она не перебирала бумаги, загромоздившие весь ее стол, а задумчиво смотрела на цветущий сад за окном. При моем появлении она оживилась и приветливо улыбнулась.

– Добрый день! – бодро поздоровалась я.

– Здравствуй-здравствуй, землячка! Проходи, присаживайся, – Лора указала на небольшой диванчик, стоящий в углу комнаты. Я с огромным удовольствием дала отдых ноющим ногам. Уборка – это вам не восемь часов в удобном офисном кресле просидеть.

– Так ты и правда из России? – осмелилась спросить я. Она кивнула, устраиваясь в мягком кресле напротив меня. – А откуда именно?

– Я из города на Неве! – в ее голосе звучала искренняя гордость.

– Из культурной столицы, значит.

– Ну, вообще-то не только культурной! – удивленно посмотрела женщина.

– А! Прости, забыла. Сейчас центром снова Москва стала.

– Дааа? Как же это двор туда переехать согласился?! Моя маменька уж точно бы не стала из Петербурга уезжать!

– Так ты из дворян?

– Конечно. Уж не думаешь же ты, что обычную крестьянку таким причудливым именем назовут!

– Все зависит от фантазии родителей, – я пожала плечами, – Твои видимо были большие затейники.

– Да нет. У меня бабушка англичанка. В ее честь и нарекли.

– Понятно. Можно личный вопрос?

– Задавай!

– Ты не хочешь вернуться домой? К родным? Или еще не накопила?

Лора грустно улыбнулась и ответила:

– Вернуться? Нет, я пока не готова. И дело не в деньгах. Я здесь достигла многого. Сама. Долгие годы я шла к своему теперешнему положению. И что же, не успев насладиться триумфом, ретироваться? Нет! Это не по мне. К тому же на все кварталы развлечений наложено заклинание стазиса – живя здесь, мы не стареем. Вот надоест мне Парсифея, тогда и подумаю о переезде в промозглый Петербург.

Мой разум был полностью с ней солидарен, сердце же недоумевало: «Как можно, имея возможность снова быть со своими родными, не воспользоваться ей?». Видимо сомнения отразились на моем лице, поскольку Лора с удивившей меня прямотой спросила:

– Ты наверное думаешь, что я дрянь, да?

– Нет, что ты! Я в твоей шкуре не была, как я могу тебя осуждать?! Просто я совсем недавно попала сюда и очень скучаю по родным. Если бы у меня была такая возможность, я бы, не раздумывая, к ним вернулась.

– Конечно. Я ведь тоже первое время чуть не выла от тоски. Каждую ночь подушку слезами омывала. И все надеялась, что придет добрый молодец, как в русских сказках, ну или папенька на худой конец, да и заберет меня домой. Годы шли, а никто и не думал приходить. Я смирилась и привыкла. Научилась жить, как волк-одиночка. За сто пятьдесят лет, которые я провела в этом мире, я многое повидала, – от удивления у меня округлились глаза, но Лора этого не заметила, полностью погрузившись в воспоминания, – Я попала сюда глупой двадцатилетней девчонкой, привыкшей к тому, что каждое мое желание моментально исполнялось. Жизнь любит ставить таких на колени. Меня забросило в глухую отдаленную провинцию, из которой я еще четверть века выбиралась в столицу. Тогда был сильный наплыв землянок, не то, что сейчас. С огромным трудом мне удалось устроиться в самый захудалый дом развлечений. Контингент там был такой, что иногда хотелось руки на себя наложить. Но я не сломалась. Со временем перешла в более престижный бордель, познакомилась с Дотар. Накопив денег, мы купили этот особняк. Он тогда был заброшен – хозяева не хотели жить по соседству с кварталом развлечений. Потом нашу «резервацию» в очередной раз расширили, и мы смогли начать собственное дело. Я вложила в него много сил. Я изменилась. Но как же мне страшно встретиться с маминым взглядом и увидеть там осуждение после всего, что мне пришлось пережить! – женщина отрицательно помотала опущенной головой, – Не знаю, зачем я все это рассказала! Совсем голову тебе заморочила, да?

Я знала, что любому человеку иногда хочется облегчить душу, и если я могла кому-то помочь в этом, то я это делала. Мне капля искреннего участия во взгляде ничего не стоит, а кто-то дышать свободнее станет. Но мне не нравился настрой управляющей и ее блестящие от непролитых слез глаза, поэтому хитро прищурившись, я попыталась сбить накал страстей:

– Ну разве, что чуть-чуть, – я, сдвинув пальцы, изобразила количество полученной информации. Этот детский жест вызвал у нее слабую улыбку, чего я и добивалась. Нехорошо было оставлять человека в таком унылом состоянии. Но и говорить о том, как я сочувствую ее тяжелой судьбе, тоже не стоило. Таких людей жалость лишь оскорбляет.

– Чай будешь? – своим обычным голосом спросила Лорелея.

– Буду!

Больше мы темы прошлого не касались, болтая лишь о пустяках. После этих неожиданных откровений я внимательнее к ней присмотрелась. Мне всегда импонировали в людях такие качества, как жизнестойкость и оптимизм. И сидящей напротив меня женщине их было не занимать, как впрочем, и обаяния. Но вместе с тем, ее тяготило одиночество. Для всех живущих под крышей особняка она была в первую очередь помощницей хозяйки, во-вторую – чужачкой из холодной варварской страны, а Дотар, вероятно, не находила на подругу достаточно времени. Так часто бывает.

Мне, как и ей, было приятно встретить на просторах этого огромного мира еще одного русского человека. Почему-то именно на чужбине так отчаянно хочется найти кого-то, кто напоминал бы тебе о далекой родине. Возникшая на этом фоне симпатия очень быстро переросла в настоящую дружбу. Она и Малена помогли заполнить дыру в сердце, образовавшуюся, когда я поняла, что потеряла Катю и связь с родными на долгие годы. История Лоры в дальнейшем стала для меня якорем, тем, что удерживало от сомнений в своих силах, что дарило уверенность в осуществлении моих безумных, как все считали, планов.

* * *

Всю вторую половину дня я провела в кабинете у управляющей, засыпавшей меня миллионом вопросов. Она обуздала свое любопытство только на время обеда, дав мне нормально поесть. Все-таки судьба нашей необъятной страны-матушки была ей интересна, да и кто в здравом уме откажется узнать будущее? Я же в свою очередь тоже услышала много нового из того, о чем нам не рассказывали в приюте. По огромному секрету Лорелея пересказала мне, что ей в свою очередь нашептала на ушко директор борделя с соседней улицы, в котором одной из девушек пьяный в хлам манли, работающий в каком-то засекреченном научном центре, выболтал страшную тайну о том, что все они когда-то были такими же людьми, как и мы. Попали они сюда совершенно случайно через ловушку-портал после конференции по генной инженерии, но не растерялись. Втеревшись в доверие к коренным расам Парсифеи, которые потом постепенно были вытеснены на задворки цивилизации, эти самородки нашли способ усовершенствовать человеческое тело так, чтобы оно тоже стало способно управлять и регенерировать магию. Все это произошло так давно, что даже большинство манлийцев позабыло о своих предках-людях, переняв легенды аборигенов о сотворении мира могущественными богами-покровителями. Мне такая теория казалась вполне жизнеспособной, до тех пор пока я не вспомнила, что у людей и манли не бывает общих детей. Значит, было что-то, сильно отличающее их от нас, несовместимое. А значит, и общих корней у наших народов нет.

К вечеру у меня слегка охрип голос, и першило в горле от нашей непрерывной болтовни. Даже чай не помогал! Лорелея, у которой таких проблем никогда не было, начала слегка волноваться.

– Может врача вызвать?

– Нет, не надо. Ерунда. Само пройдет! – отказалась я, а потом вспомнила, – Хотя стой! Зови. Только мне другого доктора надо. Женского.

– У тебя проблемы со здоровьем?

– В какой-то мере. Месячные никак не начнутся.

– А! – махнула она рукой, – Не бери в голову. Здесь у всех так. В каком состоянии ты вошла в наш квартал, в таком и останешься, пока не выйдешь. Мы не меняемся.

– Ого! То есть, если бы менструация началась вчера, то длилась бы, пока я бы не вышла в город?! Кошмар какой!

– Ну что ты! Никто бы так над тобой издеваться не стал. Пожила бы пару дней в гостинице, пока они не закончились.

– Хорошо. Ты меня успокоила.

– Вот и ладненько! А вообще через две недели у девочек профилактический осмотр. Я могу попросить, чтобы его провели пораньше, если хочешь.

– Спасибо. Если это не вызовет затруднений…

– Ни малейших! Еще что-то?

Я помялась немного, думая говорить или нет.

– Не подумай, что я жалуюсь… Но может ты знаешь какое-нибудь средство, вроде берушей, чтобы музыка не мешала спать?

Женщина хлопнула себя по лбу и сказала:

– Прости! Я вчера забыла активировать шумоподавляющие чары на стенах твоей комнаты. Когда там никто не спит, я их отключаю. Пойдем! Решим эту проблему, пока у меня время есть.

Уже на пороге я вспомнила о том, зачем собственно сюда и пришла:

– А форма? Форму забыли!

– Ага. Сейчас, – Лора вернулась в комнату и взяла связку ключей со стола, – По дороге завернем в кладовку и возьмем.

* * *

После сытного вкусного ужина в том же составе, что и во время завтрака, меня сразу стало клонить в сон. Сказывался ранний подъем и полная приключений прошлая ночь. После того, как Лора, нажав на незамеченную мной вчера кнопку на стене, активировала полог тишины, в мою берлогу не долетало ни одного раздражающего звука. В шкафу висела отглаженная форма, вполне приличная на вид. В комплект, кстати, кроме юбки входили также и брюки, так что радости моей не было предела. За последние месяцы платья мне до чертиков надоели.

Дремота накрыла меня, как теплым одеялом, и унесла в неведомые края. Впервые с момента появления на Парсифее мне снился сон. Я летела над городом. Это было так здорово, что я даже закричала от восторга, вспугнув пару птичек с насиженных мест. Подо мной с бешеной скоростью проносились сначала крыши и улицы, а потом поля и леса. Странно, но направление полета определяла не я. Меня, будто воздушный змей, несло в неизвестность вдоль освещенного шоссе, по которому изредка проносились: то повозка, запряженная лошадьми, то что-то похожее на скутер, то вообще какая-то невиданная конструкция. Я развлекалась тем, что срывала с верхушек деревьев шишки и бросала их в нее. Вот такое вот хулиганистое у меня оказалось подсознание!

Постепенно скорость моя уменьшалась, вдали появились огни маленького городка. На самой его окраине стоял большой каменный дом-усадьба с огороженной территорией в несколько футбольных полей. Туда-то меня и тянуло.

Как это часто бывает во сне, в следующее мгновенье я чудесным образом оказалась внутри. В комнате горело несколько ярких светильников, так что после ночной темноты мне пришлось привыкать к свету. Когда зрение прояснилось, я увидела Виталя, сидящего на краешке постели и пытающегося накормить кого-то супом.

– Давай же! Съешь хоть ложку! – он тыкал столовым прибором чуть ли не в зубы несчастному больному, но тот все равно продолжал упрямиться. Мне стало интересно, кто же осмеливается перечить раздраженному доктору, и я подошла ближе к кровати.

– Ох! – вырвалось у меня, когда я узнала в изможденном, похожем на скелет мужчине Алекса. Услышав мой вздох, он повернул ко мне голову и посмотрел прямо в глаза. Его собственные, погасшие и безжизненные еще секунду назад, моментально поменяли цвет на более яркий, на тот который мне так нравился. И этот не верящий взгляд ребенка, которому вдруг подарили загаданную Деду Морозу игрушку. Я заплакала. Было очень больно видеть его в таком состоянии. Виталь по-прежнему не обращал ни малейшего внимания на мое присутствие в палате, будто и не видел, хоть я и стояла прямо перед ним.

Медленно я преодолела последние шаги до лежащего Алекса. А потом, сорвавшись, в мгновение ока оказалась на кровати, обнимая, целуя, гладя исхудавшее лицо. Он попытался поднять руку, чтобы коснуться меня, но не смог. Сил не хватило.

– Что же ты творишь, родной?! Зачем довел себя до полусмерти?

– Это правда ты? – прошептал еле слышно. Я улыбнулась сквозь слезы и кивнула. Он судорожно вздохнул и прикрыл глаза.

– Я звал тебя. Каждый день, каждый час. Почему ты не приходила?

Виталь неожиданно сорвался с места и выбежал в коридор.

– Я не слышала. Прости.

– Там на небесах было не до меня, да? – со своей обычной усмешкой произнес манли.

– На небесах? – не поняла я.

– В ад тебя бы не впустили точно, ты слишком правильная.

– Очень смешно! – я игриво стукнула его по плечу, а он болезненно застонал. Перепугавшись я затараторила: