Текст книги "Затаившееся во времени. Тысячелетняя тайна (СИ)"
Автор книги: Наталья Азимова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
– В чем дело? – спросила Лундес.
Рифус все наблюдал через окно за принцем.
– Не волнуйся. Все нормально, – больше он ничего не добавил.
Тогда Лундес приоткрыла дверцу кареты.
– Что ты делаешь? Перестань, Лундес, – напряженно шепнул ей брат, а затем жестом отстранил ее от двери и выглянул из окна сам.
Принц медленно подъехал на своем светлом коне к карете, спрыгнул и слегка наклонил голову. Лундес из-за брата наблюдала за ним. Изучала внешность, пыталась понять, какие они были на самом деле, эти Гаусы. Владимир не был похож ни на Фредрика, ни на Констара – родного брата Фредрика. По иронии бога судьбы Владимир внешне походил на отца-тирана. Да и внешность для принца у него была непримечательная. Такое лицо могло быть и у простака из деревни. Крупный нос, светлые волосы, небольшие глаза.
– Приветствую вас, ваше величество, в наших холодных северных землях, – громко обратился к ним Гаус. – Я пришел в качестве проводника, чтобы встретить вас и проводить в графство.
– Да он милый и такой храбрый… – улыбнулась Лундес. Брат одарил ее огненным взглядом, хотел что-то сказать, но этикет не позволял ему так долго не отвечать принцу.
– Рад снова видеть тебя, Владимир. Ты окажешь нам честь, – сказал Рифус, тем самым доверив их жизни принцу-шпиону.
Владимир кивнул ему в ответ, и тогда Рифус вновь расположился напротив сестры.
– Почему бы принцу не присоединиться к нам в карете? – спросила она. – Он довольно сильно рискует. Так будет лучше.
Рифус довольно долго изучал ее взглядом.
– Иногда мне жаль, что я не могу снять с тебя платок, – в итоге признался он.
Лундес удивленно вскинула брови. Карета тронулась.
– Тогда я бы знал твое лицо получше и смог бы сейчас убедиться, что напротив меня сидит моя сестра. Может, мне подсунули другую женщину в платке?
– Скорее уж тебя подменили, – шепнула ему эльфийка. – Что тебя так удивляет? То, что я предложила принцу поехать с нами?
– Он не может ехать с нами. Он наш проводник и будет двигаться во главе процессии. А теперь помолчи.
– Раз ты все равно не намерен слушать меня, я сама составлю принцу компанию. Вне кареты.
Рифус сощурился, но даже не попытался остановить ее, знал, что будет только хуже.
– Остановите карету, – приказал он. – Моя сестра хочет продолжить путешествие верхом, подведите ее коня.
Лундес подозрительно посмотрела на него и спрыгнула из кареты на холодную землю.
Один из сопровождавших, подвел к ней темно-коричневого коня и подождал, пока она взберется на него. Все остальные также ожидали. Лундес мимолетно взглянула на Трифона, восседавшего в рядах сопровождающих эльфов. Маг ехидно улыбнулся ей и даже подмигнул, а она пришпорила коня и поравнялась с Владимиром, замершим во главе отряда.
Они продолжили движение.
– Я благодарен за компанию, – начал принц, – хоть и считаю, что вам не стоит мерзнуть на северном ветру. – Он серьезно посмотрел на нее.
– Благодарю за заботу, – она сдержанно улыбнулась. – Мне не холодно.
– Что ж, – он слегка кивнул.
Лундес все еще изучала его. Он был очень молод. Сколько же ему лет? Двадцать два, двадцать?
У принца так же, как у его брата и отца, были светло-русые волосы. Они были довольно тонкими и короткими настолько, что едва доставали до скул. Брови, напротив, были густыми, но взъерошенными и неровными. Но у него были красивые глаза. Нечасто встретишь человека или эльфа с таким проницательным взглядом. Лундес обратила на это внимание сразу же, как только увидела его. И все равно лицо его было слишком юным, неопытным для тех игр, которые он вел.
– Вы предпочитаете двигаться во главе процессии, принцесса? Это небезопасно.
– Да, брат считает так же, но лично я думаю, что если нас обнаружат, то где бы я ни находилась, я не буду в большей безопасности.
Настала очередь Владимира изучать ее глаза. Все равно он не видел ее улыбку под платком.
– Признаюсь, я много слышал о вашем решительном и твердом характере, – продолжил принц. – Многие считают вас бунтаркой.
– Да? – Лундес искренне удивилась. – Такое обо мне говорят? Я думала, мой брат все эти годы создавал мне иную репутацию. Просто мой брат слишком дорожит мной и не позволяет мне участвовать в событиях нашей суровой реальности. Никто меня не видит, вот и приходится додумывать. Так всегда и возникают слухи, но откуда кому-то знать какая я, если брат держал меня подле себя столько лет?
– Простите, если вопрос покажется нескромным. У вас проблемы с братом?
Лундес прищурилась. На самом деле от ветра, хотя могло показаться иначе.
– Проблемы? – она слегка обернулась на процессию. – Да, отчасти. Тяжело с братьями.
– Не то слово, – охотно согласился принц.
Он скрыл голову под темным капюшоном. Однако дело было вовсе не в ветре.
– Вы рискуете, – шепнула ему Лундес. – Ваш отец убьет вас, если узнает, что вы помогаете графству.
Владимиру показалось, что принцессу забавляла ситуация, словно все происходящее для нее было игрой. Но он решил не оглашать свои ощущения. В конце концов, чего еще стоит ожидать от женщины за восемьдесят лет, впервые покинувшей безопасные стены родного дворца? Что она могла знать о риске, которому он себя подвергал? Что вообще эта особа могла знать о жизни?
– Это так, – просто согласился он. – Да, это большой риск, но уж поверьте, я привык. Жизнь в замке – это одна сплошная ловушка. Тот, кто называет себя моим отцом, убил мою мать. – Гнев возобладал им, когда он произнес эти ужасные слова. – Конечно же, король сказал, что она покончила жизнь самоубийством, но все в замке знают правду, однако все молчат и будут молчать до конца. Георг сумасшедший, одержимый убийствами и кровью. Замок, в котором я родился, со всех сторон окружен стеной, а возле стены стоят ряды виселиц. Так же он вывешивает несчастных на площадях и побережьях. Для него нет понятия чести и законов. Георг хотел уничтожить родного брата, моего дядю, и его семью. – Принц заговорил тише. – Когда-то вся моя семья жила в нашем родовом замке. Мой дядя младше отца, поэтому он не получил трон, зато получил графство Гаус. Думаю, вам понравится там. Это красивое место. Многие наши предки захоронены там по их собственной воле. Графство по праву можно назвать магическим центром Океании, – он вновь помрачнел. – Теперь еще и единственным центром хоть какой-то справедливости и законности.
– Центр справедливости, – тихо повторила Лундес.
В тот миг она подумала о стражах, которые заперли целый народ, в том числе женщин и детей, за врата целую тысячу лет назад. Впрочем, она напомнила себе, что стражи – это еще не все графство.
Владимир, видно, не услышал ее недоверчивых слов, он продолжал:
– Если бы не Симион, я бы пошел против отца вместе с дядей и кузенами. Они намного ближе мне.
– Симион до сих пор предан вашему отцу? – спросила Лундес.
– Да. К тому же отец любит Симиона, – принц усмехнулся. – Мой старший брат – это единственное живое существо, которое любит мой отец. На меня он, к счастью, вообще не обращает внимания. Я рад. Что же касается Симиона, мы с ним поддерживаем друг друга. Я остался в замке из-за него. Мне не хватало бы его, если бы я уехал жить в графство.
Больше Лундес не задавала лишних вопросов. Она уже слышала про графство от брата и не хотела слушать одно и то же по два раза. У нее была цель – Фредрик Гаус, остальное ее не особенно интересовало тогда. Она решила говорить исключительно по делу.
– Ну, а ваши кузены? Констар и Фредрик. Какие они?
– Какие? Странный вопрос. Вы и сами скоро узнаете. Поговорите с ними. Наверное, моя оценка будет необъективной. Я бы сказал, что они идеальны. Оба – отличный пример для подражания. Что Фредрик, что Констар. Таким, как Фредрик, мне, конечно, не стать. Магии у меня нет.
– Ну, мы же говорим о характерах… – напомнила Лундес.
– Фредрик умный. Его не проведешь. Не обманешь. Он всегда начеку и при этом вроде бы всегда спокоен. Очень сдержанный. Констар тоже, но Констар – человек, о магии мало знает и не участвует в магических проблемах графства и врат. И потом Констар более семейный, чем Фредрик.
– Семейный?
– Да. Фредрику не до семьи. Времени у него на это нет. Вернее, он очень любит семью, но редко видит ее. Я не всегда застаю его в Анатаре. На самом деле, поначалу я не решался навестить графство. Признаюсь, я боялся гнева отца, но потом я понял, что так не может продолжаться вечно. Я на стороне дяди и должен помогать ему в этой войне. Пускай втайне от отца, но я решился на это. Иначе я просто трус. А Фредрик для меня словно родной, а не двоюродный брат. Мне бы не хотелось выбирать между ним и Симионом. – Принц склонил голову еще ниже, чтобы спрятать и без того обветренное лицо от сурового климата севера.
– А если бы Симион встал на сторону графства, вы пошли бы в открытую против отца?
– Разумеется, но он не встанет на сторону графства. Симион никогда не пойдет против отца. Он обожествляет его и пытается меня заставить делать это. А что хуже всего, Симион ненавидит Фредрика. А Фредрик ненавидит его, – с тоской заметил Владимир. Его серые глаза сузились и превратились в две небольшие щели.
Совсем недавно они углубились в леса и довольно быстро следовали по одинокой дороге. Под копытами лошадей шуршали опавшие листья. Где-то вдали прогремел гром. Вечерний закат заволокли тучи, и ветер стал еще безжалостнее. Но Лундес не собиралась покидать седло.
Какое-то время принц молчал, а она обернулась назад, чтобы найти Трифона. Маг вопросительно вскинул бровь, указывая взглядом на Владимира. Лундес покачала головой, тем самым сообщая ему, что не узнала ничего полезного для их общего дела. Трифон понимающе скривил губы, и эльфийка вновь стала глядеть на мрачную лесную дорогу. Одинокие капли попадали на ее перчатки и волосы, не уместившиеся под капюшоном.
Владимир хмуро глянул в небо.
– Нам надо поторопиться, я знаю одно место, где будет достаточно безопасно, чтобы сделать привал, – поспешно сказал он.
– Север – жесткое место, – тихо заметила эльфийка.
– Те, кто рождаются здесь, так не считают.
Лундес отметила, с каким облегчением вздохнул Владимир, когда они въехали в Анатару, центральный город графства Гаус. Принц, разумеется, нервничал, но за весь путь не проявил слабости. Чего не скажешь о Трифоне. Его все раздражало. Всякий раз, когда Лундес оглядывалась назад, она видела его недовольную гримасу.
С тех пор как они пересекли границу графства Гаус, им не встретилось по пути ни одной разоренной деревни, ни одной обагренной кровью поляны. Лундес даже немного расслабилась. Ее миссия уже не казалась ей такой уж сложной. Трифон успешно скрывался в ее тени, но с каждым часом становился лишь мрачнее. Он чувствовал себя рабом, а для столь своевольного человека такое положение было крайне раздражительным. Лундес не связывала его ни магическими, ни обычными путами, только лишь словом и обещанием. Трифон прекрасно понимал, что если он попытается сбежать, она тут же откроет брату правду, и даже если мглистому удастся ускользнуть, ему уже нигде не будет покоя, ведь неуловимого перевертыша искали везде, начиная от Тредата и заканчивая магической границей. И потом мглистый маг очень заинтересовался этим делом и не стал бы оставаться в стороне.
Они свернули на засыпанную желтыми и красными листьями дорогу. Лундес уже привыкла к холодному ветру и даже к моросящему дождю, который преследовал их всю дорогу. Краем глаза она заметила, как карета брата и сопровождение поворачивают вслед за ними, однако принц не желал дожидаться их. Он давно не был в графстве, и ему не терпелось увидеть своих дражайших родственников, тех самых, которых ненавидел его отец. Лундес откинула капюшон, чтобы он не мешал ей разглядывать окружающие красоты. Замок графской семьи Гаусов располагался на высоком холме, и к нему вела довольно крутая и длинная дорога. Чуть в стороне вились такие же длинные ступени, но они казались более привлекательными.
– Брат рассказывал о висячих садах графства, но я даже не думала, что они настолько… необычны. – Впервые за последние дни Лундес была искренна. – Этот холм больше напоминает гору. Как эти деревянные мосты и площадки держатся? Они прямо нависают над пропастью, – продолжала она, не отрывая взгляда от деревянных сооружений, разбросанных по всему холму. Благодаря этим невероятным строениям основание замка было надежно скрыто за красотами сада.
– Сады – гордость графства, так же, как вон те ступени, видите? – Владимир указал на лестницу. Ту самую, что вилась рядом с дорогой. – Северный народ верит, что если после смерти человека его тело сжечь и закопать, то его могила сохранит в себе магические силы и мудрость, накопленные им за жизнь.
Лундес сжала губы. Сжечь и закопать. Все сказанное теперь воспринималось ею иначе. Если Владимир расслабился, едва попав на территорию графства, то Лундес стараниями Фавластаса эти земли казались еще более опасными, чем владения тирана.
– Наши короли испокон веков верили в это, – продолжал принц. – Они требовали, чтобы после смерти их прах был захоронен в графстве, замурован прямо в ступени этой самой лестницы. Проходили столетия, а ступеней становилось все больше, и в результате они взвились до самого замка. И теперь мы верим, что когда кто-то из графской семьи поднимается по ним, то с каждым шагом он набирает могущество и мудрость целых поколений.
– Но ведь подниматься по ступеням может и враг? – заметила Лундес.
– Разумеется, но белая магия никогда не одарит врага. Напротив, предатели и завистники потеряют всю свою силу, если осмелятся ступить на этот путь. Но это лишь легенда.
– Главное, что все верят в нее. Почему бы и нет? – протянула принцесса.
Вполне возможно, что графство впечатлило бы ее куда больше, если бы влияние Фавластаса не помутило ее рассудок. Кем она была тогда? Шпионом или просто куклой в руках гениального кукловода? Древний император был очень смел, раз отправил свое магическое творение прямо к стражам – сильнейшим колдунам, обмануть которых было не так уж просто.
Поскольку Лундес не выказывала более любопытства, Владимир предпочел замолчать. Перед крутым подъемом к замку принцесса решила вернуться в карету. Уж слишком было ветрено, и верхом тяжело взбираться так высоко. Закрыв за собой дверцу, Лундес стала смотреть в окно, даже мельком не глянув в сторону брата. Колеса уныло стонали, карета поползла в гору. Рифус окинул сестру подозрительным взглядом. То ли ее глаза, то ли движения – что-то пугало правителя, только вот он никак не мог определить, что именно.
Путешествие завершилось. И принцессе хотелось воскликнуть в полный голос: «Хвала богам!», а затем забыть о брате и прямо спросить: где ОН? Ее цель – граф Фредрик Гаус. Но поступила она иначе, вовсе не собираясь привлекать к себе излишнее внимание в самом центре вражеских земель. В своем рассказе Тэасу Лундес написала: «Я предпочитала действовать тонко. Ты и сам знаешь, Тэас, не так ли? Знаешь, что такое тонко действовать».
Разумеется, он знал.
Процессия остановилась на вершине холма, у самого входа в белокаменный замок Гаусов. Разумеется, со временем камень посерел, но замок от этого ничуть не потерял своего очарования. Несмотря на то что до этого Лундес удалось перебороть мрак внутри себя и оценить красоты висячих садов, на замок ее врожденного оптимизма, увы, не хватило. Теперь она видела лишь старое сооружение, за стенами которого обитал орден изощренных убийц, способных загнать целый народ в пустоту.
Без особого желания Лундес принялась изучать встречающих. Первым делом широкоплечего и довольно высокого человека с темно-каштановыми волосами. За его спиной развевался светлый плащ. Рядом с ним стояла молодая женщина, судя по роскошным меховым нарядам – аристократка самых благородных кровей. С другой стороны от девушки затаился, как казалось Лундес, еще один аристократ. Его лицо обрамляли светло-коричневые волосы и небольшая борода. Принцесса перевела взгляд на Владимира, словно искала ответ на вопрос: «Кто же из них Фредрик Гаус?»
Между тем народу стало больше. Повсюду была охрана. Словно каменные статуи, они стояли в два ряда с обеих сторон от прохода в замок. Их светлые одеяния сливались в глазах Лундес в единое слепящее пятно, а потому она не разглядела знак графства на их плащах – двух крылатых лошадей, поднявшихся на дыбы с двух сторон от ворот. Огромные белоснежные крылья пегасов были скрещены перед закрытыми створками и символизировали покровительство ангелов.
Принц Владимир уже широко улыбался, можно сказать, сиял от счастья. Он спрыгнул с коня и, выпрямив спину, твердым шагом двинулся в сторону встречающих. Лундес же до последнего предпочитала оставаться в карете. Даже когда ее брату открыли дверцу и он выбрался наружу, протянув ей руку, она лишь мрачно качнула головой.
– Лундес, – шепотом сказал Рифус, – перестань. Что с тобой?
– Слишком холодный ветер, я замерзла. Позволь мне чуть дольше побыть в карете, пока они приветствуют тебя, а ты их.
– Так не положено. – Брат помрачнел.
– Глядите-ка. Что это с королем? – тем временем заметил один из встречающих, граф Констар Гаус, старший брат Фредрика и командир графских войск.
– Меня больше интересует, кто в карете, – сказал его хороший друг, барон Нериан Карнелий.
Констар сделал шаг вперед, он старался разглядеть силуэт в окне кареты.
– Это… женщина, – сообщил он, чем, надо сказать, удивил всех, кто его услышал: своего друга и невесту – ту самую аристократку в мехах.
– Женщина? – не понял Карнелий.
– Либо я ошибся, но готов поклясться, что это женский си… – Договорить Констар не успел, так как Лундес, наконец, выбралась из кареты, позволив встречающим как следует разглядеть ее. – Как я и сказал, женщина.
– Да, – протянул барон. – И, судя по платку на ее лице, это его сестра. Та самая, о которой он столько рассказывал. Лундес Эверли.
– Разве Лундес Эверли не драгоценность, которую нельзя порочить чужими взглядами? – тихо спросила невеста Констара, леди Лейра Аммет. – Так он говорил раньше.
– Он ведет ее сюда, сейчас мы все узнаем, – поспешил прервать обсуждения Констар.
Однако первым до них добрался Владимир. Граф поспешил обнять кузена.
– Рискуешь как всегда, – сказал он ему, улыбнувшись.
Владимир усмехнулся:
– Как всегда.
– Скажи-ка, кто это с Рифусом? – полюбопытствовал Констар, едва заметно указывая на приближавшихся эльфов.
Лицо Владимира несколько переменилось, что, конечно же, не ускользнуло от внимания его кузена.
– Это Лундес, его сестра. Принцесса.
– Та самая? Но ведь он говорил, что…
– Я помню, что он говорил, брат, – шепнул Владимир. – Вот что скажу я. Скажу, что она странноватая.
Констар, да и Лейра с Карнелием слегка нахмурились, но ничего не сказали. Брат с сестрой Эверли, окруженные охраной, уже были близко, а эльфы слышат очень хорошо, особенно то, что им не следует слышать.
– Ваше величество! Рад видеть, Рифус! – поприветствовал их граф.
– Я тоже рад, что мы, наконец, добрались до вас, граф Констар, – отозвался Рифус.
– Избавьте нас от мучительных предположений, – попросил Гаус. – Кто ваша спутница?
– Граф, позвольте представить вам мою сестру.
Лундес подняла взгляд.
– Позвольте представиться, принцесса, я – Констар Валард Гаус, старший сын правителя здешних земель, командир графских войск. Рад приветствовать вас в нашем краю. Мы не ожидали увидеть вас, но для нас большая честь принимать такую гостью.
Лундес молчала, изучая лица вокруг. Она еще не знала, что среди присутствующих не было Фредрика Гауса. Более того, его не было ни в замке, ни даже в Анатаре.
– Вы так напряжены, – подловил ее Констар. – Полагаю, вас утомила дорога?
Граф был приятен. Он был намного взрослее Владимира, опытнее. Все это было видно сразу, по взгляду, по поведению. Какое-то время он смотрел на Лундес, ему было непривычно видеть женщину в платке. Он словно пытался понять, какое выражение застыло на ее лице в тот миг.
– Простите мою сестру, – вмешался Рифус. Молчание слишком затянулось. – Она впервые на севере. Слишком много нового за один раз.
– Разумеется, – кивнул Констар. Действительно, так много нового. Бедное дитя, если она впервые увидела что-то кроме дворца брата, неудивительно, что так испугалась чужаков. Даже лишилась дара речи.
Пока Рифус приветствовал барона Нериана Карнелия, Констар воспользовался паузой и посмотрел на свою невесту. Они друг друга поняли без слов.
Наконец настала очередь Лейры приветствовать королевских особ. Рифус коснулся губами ее кисти:
– Очарован.
– Благодарю, – отозвалась она.
– Я очень хорошо знаком с братьями Гаус, – продолжал Рифус. – Рад узнать близкого друга их семьи, а также будущую графиню. Увы, в мои прошлые визиты мы с вами не были представлены друг другу.
Наблюдая за происходящим, Лундес уловила в себе желание узнать этих людей лучше. Быть с ними открытой, расспросить об их жизни, обычаях, ведь она так давно мечтала оказаться где-нибудь кроме Астании. Но желание тут же ускользнуло от нее. То были ее настоящие эмоции и они мешали делу. Да и потом, разве не должен был Фредрик Гаус встречать гостей столь высокого положения вместе со своим братом?
Аристократы продолжали обмениваться любезностями. Лундес с усталым видом оглянулась, заметив недовольное лицо Трифона. Мглистый маг был далек от придворного этикета, ему скорее были близки обычаи простого деревенского человека. Мглистая магия тем и отличалась от других видов магии, что не принимала никаких рамок и законов, а владеющие ею колдуны не отличались образованностью и терпением.
– Мглистый маг – неукротимое животное, – еле слышно прошептала Лундес, вспомнив известную поговорку.
Граф пригласил всех в замок, не смея задерживать гостей на пороге.
– Отец ждет, – напомнил он, увлекая их за собой.
Все это время Лундес внимательно следила за ним, внимала каждому его слову, ожидая, что рано или поздно он упомянет о своем младшем брате Фредрике, но время шло, а разговоры лишь уходили в иное русло. Эльфийка огляделась по сторонам в поисках того, кто смог бы ей помочь и столкнулась с заинтересованным взглядом барона Нериана. Кажется, тот был не прочь поговорить с ней, но Рифус держался поблизости, всем своим видом показывая, что к принцессе не стоило приближаться.
В замке Лундес была представлена самому Валарду Гаусу, правителю графства, отцу Констара и Фредрика и дяде Владимира. Он был довольно стар, но все еще уверенно восседал на «троне». Лундес не знала, что и думать. На первый взгляд он был добр, возможно, так оно и было на самом деле, но принцесса не забыла, где находилась. Когда ее представили отцу верховного стража, она призвала всю свою сдержанность, чтобы не выдать себя глазами.
Вечером того же дня правитель пригласил Рифуса и его сестру на торжественный ужин в честь их прибытия в графство. Тогда же он и сообщил о том, что его младшего сына не было в Анатаре. С той секунды состояние Лундес стало стремительно ухудшаться.
«Все, что происходило вокруг, словно отдалилось от меня. Голоса, их движения, даже запахи, – писала она Тэасу. – Магия разъедала мое сознание. Мы сидели за пышным столом, все вокруг говорили, а я смотрела на них, не в силах сосредоточиться. Возможно, они обращались ко мне, но я не могла разобрать ни слова».
То была месть ее «кукловода», но тогда подчиненная эльфийка этого не понимала. Она должна была встретиться с Фредриком Гаусом, поговорить с ним, направить его в нужном императору направлении, хотя бы понять, каков был страж на самом деле. А его вовсе не было в Анатаре. План был на грани срыва, оттого магия внутри принцессы медленно «закипала». В итоге Лундес поднялась из-за стола, попросив разрешения удалиться.
– Вам нездоровится, принцесса? – спросил Валард Гаус, внимательно посмотрев на нее. В тот миг все собравшиеся за столом смотрели лишь на нее, и в первую очередь ее брат.
– Дорога была непростая, – с трудом пояснила она. – Я устала. Еще раз прошу прощения, что прервала ваш разговор. – Они как раз говорили о территориальных проблемах, о войне Океании с вышедшим из ее состава графством, о короле-тиране – родном брате Валарда, о многом, что для Лундес в тот миг не имело никакого значения. В ее состоянии долгие разговоры были самой настоящей пыткой.
– Вас проводят…
– Не стоит, – возразила она.
– Я сам провожу сестру, – поднялся из-за стола Рифус. – Прошу меня извинить, Валард, я скоро вернусь, и мы продолжим, – теперь он глянул на Констара, – нашу дискуссию.
Валард позвал слуг, приказав им проводить короля и его сестру, а также предложил привести к Лундес во временные покои придворного лекаря. Эльфийка отказалась, еще раз заверив, что она всего лишь устала.
Уже в покоях она пожелала остаться одна, попросив брата удалиться.
– Лундес, – в глазах Рифуса затаилось сомнение, он не спешил уходить. Прикрыв дверь, он опустился вместе с сестрой на край кровати и заглянул в ее глаза. – Скажи мне правду, скажи, что с тобой происходит на самом деле?
От боли ей хотелось плакать и кричать, хотелось, чтобы кто-нибудь помог ей, но в своем мраке она была одна. Лундес поняла это еще тогда, в Астании, когда брат осмеял ее рассказ. Она одна.
– Все в порядке, – заверила она. – Я, правда, очень устала, Рифус. Я просто хочу уснуть.
Он взволнованно смотрел на нее какое-то время, затем слегка кивнул:
– Что ж. Надеюсь, ты понимаешь, что глупо лгать мне. Я желаю тебе лишь добра. Ну, раз тебе больше нечего сказать, то хорошо, – он вздохнул, – хорошо. Конечно, отдохни. Я понимаю: столько нового за последние месяцы. Это непросто, – он поднялся с кровати. – Мне нужно вернуться к графской семье. Так не положено…
– Ты раб правил, брат, так что конечно.
Он изменился в лице, но Лундес поспешила добавить:
– Все мы рабы правил, тех или иных. Иди, Рифус. Я буду спать.
Он погладил ее по волосам, а затем развернулся и, в последний раз глянув на сестру, покинул покои. Теперь, когда он ушел, она, наконец, могла дать волю своим эмоциям. Повернув ключ в замке, эльфийка сорвала платок с лица и почти до крови прикусила нижнюю губу. По ее щекам текли слезы. Добравшись до кровати, она зарыла лицо в подушки и застонала. Как же ей хотелось кричать!
Та ночь для нее длилась бесконечно. Ворочаясь на перинах, принцесса с болезненным блеском в глазах искала способ встретиться с Фредриком Гаусом. В итоге она покинула покои, решив уединиться в висячих садах графства. Ей были необходимы простор и воздух.
Под ногами шуршали опавшие листья. Для нее они были лишь темной массой. Эльфийка потерялась во времени. Она так ждала рассвета, но до него было еще далеко. Настороженно оглядевшись, Лундес остановилась на одной из подвесных площадок, довольно высоко. Теперь она мрачно вглядывалась в ночную тьму. Ранее, в покоях, вместо сна она получила очередное видение, образы перед глазами. Подобное с ней случалось и раньше, например, в палатке Трифона, но тогда ощущения были иные. Теперь же ей открылись события тысячелетней давности. Во всяком случае, Лундес ни капли не сомневалась в том, что ей открылись забытые события древности. И то, что она увидела, повергло ее в шок. Эльфийка даже вообразить не могла, как сможет говорить о чем-либо со стражами теперь, когда видела… все это. Крики, слезы, хаос повсюду – все это никак не выходило из ее головы. Мир разом потерял краски, особенно там, на графских территориях. Землях убийц и заговорщиков. Темнота вокруг лишь усиливала мрачные впечатления.
Подступив к ограждению, эльфийка опустила взгляд. Далеко внизу бурлила река. Принцесса тут же представила, что могло происходить на том же самом месте тысячу лет назад, вообразила, как какой-нибудь страж скидывал врага в ту самую реку, с той самой площадки.
Подвесные строения были крепкими, но порой они скрипели, когда по ним ходили. На это принцесса и рассчитывала, выбрав сады местом для раздумий. Она желала быть готовой, если кто-то вздумает к ней приблизиться. И это сработало, шаги Трифона она услышала задолго до его появления.
– Зачем ты пришел? – она сердито посмотрела на него. – Если ты здесь не для того, чтобы доложить мне о прибытии Фредрика, то лучше не отвлекай меня.
– Фредрика нет в Анатаре, – напомнил мглистый. – Но он скоро вернется.
– Он скоро вернется?
– Его семья уверена в этом, – пояснил Трифон. – Говорят, он будет здесь со дня на день. Как видишь, я не теряю времени даром. Но я здесь вовсе не для того, чтобы праздновать. Я скажу, зачем я пришел. – Трифон понизил голос. Для верности он огляделся по сторонам, а затем, убедившись, что поблизости никого не было, продолжил: – Я думаю, мы провели достаточно времени в графстве, чтобы отказаться от нашей затеи с вратами. Не похоже, что эти люди – часть мирового заговора.
– Отказаться? – Лундес мрачно смотрела на него. – Мы не встретили пока что ни одного стража. И Фредрика, хваленного всеми, я не видела, не говорила с ним, чтобы делать какие-либо выводы. Мы здесь для того, чтобы договориться с ним. Не спеши. И объясни мне, почему ты принял свой настоящий облик?
– Потому что, пообщавшись с этими людьми, я понял, что не хочу им лгать.
– Ты лгал всю жизнь, – напомнила она. – Ты воровал всю жизнь. Ты издеваешься? – Ее голос упал до шепота. – А что если все это обман? Думаешь, они с ходу с ножами на нас будут кидаться? Во-первых, я не затрагивала при них тему врат и Непоколебимого, и мы не видели их реакцию на эту «добрую» весть. И потом, любой лжец, Трифон, умеет красиво улыбаться, уж ты-то должен это понимать. Повторяю, я здесь, чтобы говорить с Фредриком. Говорить исключительно о стражах, о вратах. Быть может, он сам не знает правды. Кто сказал, что предки посвятили своих потомков во все кровавые подробности прошлого?
– Значит, ты считаешь, что не втягиваешь этих людей в нашу подлую игру, что просто проверяешь их…
– Подлая игра? – она подалась вперед, прошептав: – Знаешь, что действительно подло?
– Загнать женщин и детей за врата? Не зря за столом твой брат назвал тебя сумасшедшей. Такое ощущение, что тебе внушили одну фразу… нет, несколько фраз, и ты, как заведенная, повторяешь их снова и снова. Тебе сказать могли все что угодно! На словах теории строить глупо. Когда мы познакомились, до твоего исчезновения в пустыне, мне показалось, что ты толковая дама. Ты была недоверчива. И я вот стою и гадаю, как же ты так легко согласилась делать грязное дело за того колдуна. Магия, не иначе. Что бы ты ни говорила, как бы ни оправдывала наши действия, но это ПОДЛАЯ игра. Врата в графстве. У них и без тебя война. Они тебя встретили с распростертыми объятиями, а ты, как змея, забираешься сюда и плетешь интриги. Я, быть может, и вор, но я краду вещи, а не души.
