Текст книги "Хозяйка Бюро Магического Пиара (СИ)"
Автор книги: Наталия Левитина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
– Да.
Но всё же, всё же… Сердце сжималось от нехорошего предчувствия.
Видимо, не только у меня, но и у нашей лошадки. Потому что она пробежала ещё пятьдесят метров, а потом вдруг остановилась как вкопанная.
– Что за дела? – удивился Иван Иванович. – Давай-ка, шевелись, милая. Н-но-н-но! Погнали, красотка!
Убеждения кучера на лошадь не действовали, комплимент она проигнорировала. Стояла и не двигалась с места, и словно прислушивалась. Её бока дрожали.
Иван Иванович спрыгнул на землю и взял кобылку под уздцы. Что её так напугало?
– Идём же, лапа, хватит привередничать.
И тут мы увидели, почему наша лошадь отказывается двигаться дальше!
– Святая Анзария… Нет! – прошептала побелевшими губами Боженка.
Утоптанная копытами лошадей, изъезженная колёсами многочисленных повозок, дорога вдруг пошла трещинами. Поперёк неё возникла борозда, из которой сначала показалось нечто, похожее на длинное коричневое щупальце. Оно шевелилось, росло и утолщалось, а потом превратилось в гигантский корень.
Корень встряхнулся, словно освобождаясь от плена, во все стороны полетели комья земли. Покрытый тёмно-коричневой волосатой корой, он был сантиметров тридцать в диаметре. Лошадь заржала и попятилась, а мы застыли в ужасе, когда это нечто изогнулось перед нашей кобылкой наподобие огромной оглобли.
Через минуту подземный монстр покрылся множеством гибких ответвлений, его отростки увеличивались на глазах и завивались кольцами.
– Это что за хрень?! – ошарашенно пробормотал Иван Иванович.
– Это грассов корень, – сдавленно ответила Боженка.
– Он живой?! – изумилась я. – Зачем вылез? Что ему от нас надо?
Подруга ничего не ответила. Ещё ни разу я не видела её в таком состоянии, от страха у неё дрожал подбородок. Но ведь не задушит нас это лесное чудище?
Нет же?
Я знала, что стружка грассова корня – это дорогостоящий ингредиент, особая приправа к различным блюдам. Но даже представить не могла, что производят её из живого существа.
Наша кобылка тряслась от ужаса, мотала головой и испуганно переступала копытами, вокруг которых уже змеились многочисленные отростки корневища.
Щупальца ползли по колёсам экипажа, тянулись к нам с Боженкой. Интересно, что сапоги Ивана Ивановича, стоявшего перед лошадью, корень старательно огибал, не прикасаясь. Похоже, он побаивался мужчины.
А вот к нам, девочкам, отростки ползли очень резво, словно наперегонки.
И вдруг я услышала… голос! Корень разговаривал! Смолкло щебетанье птиц, лесная чаща наполнилась другими звуками. Это был глубокий мужской баритон с пикантной хрипотцой.
– А-а-а-ах, какие крошки пожаловали ко мне в гости! Две славные сладкие девочки!
От этого завораживающего голоса меня бросило в жар.
– Фр-р-р-р-р… Фу-у-у-ух… А покажите ножки!
В ту же секунду щупальца коричневого спрута задрали наши платья. Мы с Боженкой одновременно взвизгнули и принялись суматошно отбиваться: рвали с себя растительную нечисть, тянули вниз подолы.
– Ах, ножки у вас чудесные, я не ошибся! Так и думал, что девочки высший класс! Ах, ах! Фр-р-р-р… Аж вспотел от волнения. Как мы сейчас пошалим, мои красоточки!
Корень взволнованно дышал, его сладострастные вздохи разлетались между соснами.
Иван Иванович, увидев, как над нами издевается подземное чудище, подскочил к экипажу и принялся отдирать от нас щупальца. Они уже вились вокруг талии, беспардонно лезли в декольте. Один подлый отросток умудрился нырнуть глубоко за корсаж и ущипнул меня там. Я истошно завопила и выдернула из-под лифа гадкую «змею». Но следом тут же потянулась новая.
– Йу-у-у-у! Красивое личико, прелестная упругая грудь… Как же я это всё люблю! Вах-вах! Еееее!
Иван Иванович, на глазах наливаясь гневом, мигом очистил меня от ползучей икебаны, порвал отростки в клочья, швырнул на землю ошмётки. Потом Иваныч проделал то же самое с щупальцами, опутавшими Боженку.
Корень обиженно запыхтел:
– Зачем же так грубо, милейший! И вообще, отойдите, не мешайте, у меня к дамам дело!
Гигантская коричневая «анаконда» продолжала тянуться из-под земли, и от этого зрелища леденела кровь.
Глава 20. Откуда ждать спасения?
Маша
Нам конец. Мы погибли.
Я следила за корнем и понимала, насколько мы уязвимы и беззащитны. Даже силач Иван Иванович не справится с этой махиной. А мерзкие отростки оплетут нас с Боженкой плотной сетью, защипают и замучают. Я чувствовала, что под платьем по ноге ползёт вверх очередное щупальце. Оно добралось уже до середины бедра!
Ох, нет, нет!
Иван Иванович увеличил темп, он собирал отростки в толстые пучки и рвал их своими ручищами. На изломе мякоть корня была белоснежной.
– Да ладно вам, милейший! Ну, хватит уже! Хватит! – рокотал лесной монстр, но без особого возмущения. Мне показалось, что боли он не испытывает, только досаду, что мужчина мешает ему забавляться с девчонками.
Иван Иванович отодрал от сиденья фаэтона гнутый прут – декоративный элемент в виде красивой завитушки с острым наконечником-лилией. Выпрямив железку, мужчина принялся долбить ею «анаконду». Но от этих ударов грассов корень только входил в раж!
Однако в какой-то момент монстр вдруг угрожающе зарычал и вздыбился всеми своими отростками.
– Ну не надо так, не надо! – глухо прошипел он и, размахнувшись, хлестнул Ивана Ивановича своим окончанием поперёк живота. Наш защитник еле устоял на ногах, настолько сильным был удар.
– Да что же это такое! – не выдержала Боженка. Её голос звенел от слёз.
Иван Иванович в очередной раз принялся очищать нас от отростков, но они множились в геометрической прогрессии.
Боженка уже снова была вся опутана щупальцами спрута, которые сладострастно елозили по её телу. Подруга сражалась, как могла, применяя бытовую магию – с её помощью Боженке удавалось разорвать даже крупные ответвления. А я едва могла справиться с самыми тонкими, но даже их не порвёшь, они такие прочные! Изрезанные ладони уже кровоточили.
Я была на грани истерики: один мощный отросток растрепал мою причёску и вцепился сзади в волосы, не позволяя повернуть голову.
– Фур-р-р-х-х… Девочка… Давай же, сопротивляйся! – Корневище поднялось над землёй, скрутилось в петлю и приблизилось вплотную ко мне. – Аппетитная малышка… Юная, гладенькая… Умр-р-р… Как мне нравится твоя атласная кожа! Ну, поиграй со мной, поиграй!
Коричневая волосатая «змея» почти прижималась ко мне. Я вдруг увидела, что на стержне посреди отростков загорелся зловещий синий огонёк, похожий на датчик на шлеме инопланетного робота.
Как заколдованная, я уставилась прямо в этот синий «глаз».
Одно из щупальцев тем временем уцепилось за самодельное копьё Ивана Ивановича и попыталось вырвать железку из его рук. Да не тут-то было! Наш защитник, конечно, железный прут не отпускал. Он притянул к себе корень и… Бдыщ! Зарядил левый хук прямо в синий «глаз» подземного монстра!
Вот это был удар!
Кулак боксёра впечатался в кору, корень содрогнулся…
– У-у-у-у-й-й-й, – завыл он. – За что?! Я с девочками поиграть хотел! Ы-ы-ы-ы-ыхы… Нехорошие вы, нехорошие! Обидна-а-а-а-а-а-а!
И тут произошло нечто невероятное: щупальца, опутавшие нас с Боженкой, ослабли, все ответвления мгновенно поникли и свесились с бортов фаэтона, как плети. Сам корень распрямился и с обиженным воплем рухнул на землю.
Падая, эта махина сбила с ног Ивана Ивановича и увлекла его за собой.
– Быстро уходим! Пока он не очухался! – крикнул он, с трудом выбираясь из-под придавившей его «анаконды».
Я увидела, что в бедро Ивана Ивановича вонзился наконечник железного прута, которым он отбивался от монстра.
– Вы ранены!
Храбрый воин с трудом забрался в повозку, зажимая рану ладонью. Боженка тянула его за рубаху, помогая залезть. Я тем временем срывала с бортов и колёс безвольные плети. Корень лежал на дороге и тихо подвывал, но оставался абсолютно неподвижным.
– Маша, хватай вожжи, – слабым голосом сказал Иван Иванович. – Надо уходить. Мы же не знаем, надолго ли я его вырубил.
Я подобрала юбки и в мгновение ока запрыгнула на сиденье кучера:
– Но, но, лошадка, давай, милая, погнали, быстрее, быстрее!
Наша испуганная кобылка вышла из ступора, обошла осторожно коричневую растительную груду, а потом припустила рысью, с каждой минутой увеличивая скорость. Скоро мы уже мчались по лесной дороге во весь опор, корпус фаэтона мягко пружинил на рессорах.
Корень, опутанный ответвлениями, остался позади и вскоре совсем скрылся из виду.
У меня за спиной раздалось рычание Ивана Ивановича и вопль Боженки. Обернувшись, я увидела, как мужчина с диким усилием рванул железный прут, торчащий из бедра, и выдрал его из ноги. И тут же его лицо посерело, тело обмякло, окровавленные ручищи обессиленно упали на сиденье.
Я крепко держала вожжи и подгоняла лошадь, но то и дело оглядывалась на моих пассажиров. Боженка всхлипывала и двумя ладонями зажимала рану Ивана Ивановича. Тёмное пятно на штанине увеличивалось с каждой секундой, ткань пропиталась кровью, она сочилась сквозь пальцы Боженки.
– Иван Иванович, миленький, Иван Иванович… – лихорадочно твердила Боженка. – Держитесь… Сейчас.
Она задрала подол и рванула край нижней юбки, а потом принялась перевязывать рану. Но белоснежный батист мгновенно становился алым – кровь лилась рекой. Иван Иванович лежал, откинувшись на спинку и закрыв глаза, губы у него посинели. Он тяжело дышал, могучая грудь ходила ходуном.
– Маша, кровь так и хлещет! – в панике закричала Боженка.
А если повреждена бедренная артерия? Тогда это верная смерть. При мысли о том, что наш защитник умрёт прямо у нас на руках, и мы его не спасём, я оледенела от ужаса.
Нет, только не это! Милый, чудесный Иван Иванович…
Я остановила лошадь, спрыгнула с сиденья кучера и перебралась к пассажирам. Боженка бросила на меня отчаянный взгляд.
– Ничего не помогает, – прошептала она.
Вокруг её фигуры в воздухе дрожали едва заметные изумрудные полоски и зигзаги – всю свою бытовую магию Боженка истратила во время сражения.
Но вот второй её дар – нереализованный – окутывал фигуру сильным перламутрово-розовым сиянием. Сейчас этот свет только усилился, Боженка плавала в слепящем ореоле.
Конечно, всё это видела только я одна, благодаря моему загадочному «цветному» зрению.
Лицо Ивана Ивановича уже стало восковым, я схватила его за руку и почувствовала, что пальцы совсем холодные. Мы находились посреди леса, и помощи ждать было неоткуда. Предчувствие близкой потери сдавливало горло, полосовало сердце, как бритва.
– Кровь не останавливается! – прорыдала Боженка.
– Спаси его! – хрипло выдохнула я. Слёзы катились по щекам, я судорожно сжимала ледяную ладонь Иваныча обеими руками и была готова завыть от безысходности и горя. – Спаси его, Боженка!
– Но как?! Что делать?!
– Спаси Ивана Ивановича, – упрямо повторила я и не узнала свой голос: от дикого отчаяния он стал совсем чужим. – Давай, Боженка, ты сможешь! У тебя есть магия целительства. Примени её!
– Но у меня её нет!
– Есть! Я её вижу!
– Откуда ты знаешь, что…
– Она у тебя есть, Боженка! Я её вижу! – твердила я, как помешанная.
– Но я не знаю, что делать…
– Боженка, сконцентрируйся, давай! Умоляю, спаси нашего Иваныча! Спаси его! Ты сможешь!
Я уже даже не кричала, а орала на весь лес. А подруга смотрела на меня с ужасом и заливалась слезами. Наверное, она решила, что я схожу с ума.
– Боженка, мать твою! Включай свою долбаную магию! Давай же, ты сможешь!
– Я ничего не чувствую… Я не знаю, что делать…
– Останови кровь, залечи рану! У тебя есть дар!
– У меня его нет! – в отчаянии всхлипнула Боженка.
– Есть, я тебе говорю! Слушай меня! Я его вижу, он есть! – Я схватила подругу за плечи и принялась её трясти, как куклу. – Прекрати реветь! Сосредоточься! Приложи усилия! Ты сможешь! Клянусь, чем угодно, у тебя есть дар, и он… невероятный! Огромный!
Боженка, всё ещё всхлипывая, прижала ладони к окровавленной повязке. Она зажмурилась, наморщила лоб, прикусила губу. Всё её тело натянулось струной, она дрожала от напряжения…
Перламутрово-розовое сияние стало нестерпимым, подруга горела, как прожектор. Но через пару мгновений сияние ослабло, потоки розового перламутра обрели направление и полились от Боженки прямо к Ивану Ивановичу.
– У тебя получается, получается, – сквозь слёзы прошептала я. Губы не слушались, голос срывался. – Только не останавливайся…
Я вспомнила, как на станции дилижанса маг лечил моего туффона – поток магии был едва заметным. А Боженкина энергия бушевала, она слепила глаза. Видимо, подруга родилась очень сильным магом-целителем.
Сразу стало ясно, что кровь остановилась – повязка перестала набухать. Я осторожно размотала мокрые тряпки и разорвала штанину. Мы с Боженкой вздрогнули от ужаса, когда увидели распаханное бедро с лоскутами кожи и кровавым месивом мышц.
Боженка приподняла ладони повыше, свела их домиком и направила прямо в рану новый поток живительной энергии – уже более прицельный и тонкий, даже не поток, а луч.
Иван Иванович вздрогнул, по его телу пробежали конвульсии, он пришёл в себя и распахнул глаза. С удивлением уставился на свою ногу и Боженкины ладони. Сжал челюсти, глаза его налились кровью. Я вспомнила, как меня лечил от ссадин дворцовый лекарь – очень сильный маг – и поняла, что ощущения наш герой испытывает те ещё.
Но ничего, он же крепкий мужик, справится.
Рана постепенно затягивалась. Я снова взяла Ивана Ивановича за руку, сжала его шершавую ладонь и не отпускала всё время, пока Боженка работала хирургом.
Было заметно, что подруга испытывает изумление и трепет от того, что занимается чем-то совершенно неизведанным, но у неё это классно получается.
Норман
Чем дальше Норман отъезжал от Эвалета, тем сильнее ощущал пустоту в груди. Как будто он уехал, а сердце его так и осталось в городе…
При расставании он не смог сказать Маше то, что ему хотелось. Понимал, что не имеет права давать деве надежду, ведь было ясно с самого начала – у их отношений нет будущего…
…Путешествие в Лилирад представляло собой сложную комбинацию портальных рывков и перегонов на лошадях.
Норман удивлялся. Чтобы исполнить волю богини Анзарии, он переступил через собственные страсти и желания. Однако святая почему-то не только не помогала ему в пути, а словно делала всё, чтобы оттянуть его встречу с невестой.
Порталы то и дело заводили в тупик. Дважды Норман с дружиной оказывался запертым в каменном ущелье. Высокоуровневый маг-портальщик растерянно разводил руками, раньше за ним подобных промахов не наблюдалось.
Тут явно было что-то не так!
Норман даже справился у Его Величества, не возникло ли новых указаний от богини на Чернильном Зеркале. Нет, никаких надписей не появилось.
– Не сваливай на Святую Анзарию! – закричал Марк Доминго Третий. Его возмущённое лицо возникло внутри розового кристалла.
– В смысле? – удивился Норман.
– Богиня ни при чём! Мысль о женитьбе вызывает у тебя такое отвращение, что ты подсознательно сбиваешь настройки порталов.
– Но это невозможно, Ваше Величество! Вы забыли, у меня нет дара блокировщика, я не могу влиять на чужую магию.
– Всё возможно! Ты боевой маг восьмого уровня, в тебе скрыта энергия трёх вулканов. Ты алезаврию скрутил голыми руками! Думай о невесте с любовью! Думай: ах, ты душечка моя ненаглядная, когда же мы с тобой, наконец, встретимся, как я мечтаю об этом!
Угу. Конечно.
При мысли о невесте накатывала тоска. Пылающая золотом осень в один миг превращалась в унылую хмарь. Но стоило Норману подумать о Маше, и всё вокруг снова вспыхивало яркими красками.
– Ничего, ваша светлость, так или иначе, но мы уже почти добрались до Кристального рубежа, – «обрадовал» маг-портальщик. – Потом останется преодолеть горную гряду, два-три болота, и мы на месте.
– Всего-то, – мрачно усмехнулся герцог.
– Парочка прицельных порталов, и Лилирад у нас в кармане. Надеюсь, что… – Маг умолк на полуслове.
Норман прищурился, ожидая продолжения.
– …что там нас не караулит стая голодных алезаврий. – Портальщик тяжело вздохнул.
Алезаврии. Чем дальше команда герцога продвигалась на северо-запад королевства, тем больше была вероятность напороться на крылатых гадин.
Сразившись с алезаврией-разведчицей, Норман оценил силу и изворотливость этого существа. Потом, когда от ядовитого клевка алезаврии он очутился на краю бездны и полмесяца не мог восстановиться, Норман трижды проклял свою самонадеянность. Надо было в одну секунду поджарить гадину магической энергией, а не бросаться на неё с кулаками.
Он постоянно с восхищением и гордостью думал об отце. Казалось невероятным, что тот несколько часов в одиночку сдерживал целое полчище крылатых уродин.
Вот что значит – маг десятого уровня!
Кроме того, Флориан дель Дория являлся Первозданным Магом. Ему не пришлось, как его сыну, оттачивать свой дар в изнуряющих тренировках и постепенно подниматься от одного уровня к другому. Нет, безумная магическая энергия наполняла Флориана с первого момента жизни, он сразу родился с уникальным даром десятого уровня.
Такие маги называются Первозданными и появляются на свет раз в двести лет.
Глава 21. Бесплодные поиски
Маша
В Торлигрин мы прибыли в полубезумном состоянии. Самые разные чувства раздирали душу – тут и пережитый ужас от нападения грассова корня, и безумный страх за жизнь Ивана Ивановича, и ликование от победы. Боженка до сих пор находилась в шоке, что ей удалось инициировать свой второй дар. За всю жизнь она не встретила ни одного человека с двумя видами магии.
Ивана Ивановича наша новоявленная целительница привела в превосходное состояние за полчаса. В разорванной штанине виднелась мускулистая волосатая ляжка, на которой не осталось и царапины. Наш боец удивлённо потыкал бедро пальцами, помял мышцы и даже попрыгал на одной ноге.
– В шоке, – прокомментировал он. – Какая же ты умница, Боженка! Солнышко, спасительница моя! Спасибо тебе, милая.
Подруга вспыхнула, её глаза в который раз наполнились слезами:
– Мы вас едва не потеряли… Если бы не Маша…
Все мои мелкие ссадины, порезы и синяки Боженка вылечила за пять минут, прямо на ходу, пока добирались до Торлигрина. Иван Иванович снова сел на козлы и взялся управлять лошадью.
– Ой, Боженочка, больно! – запищала я, когда подруга разошлась не на шутку. Её мощная перламутрово-розовая энергия скипидарила кожу так, что перехватывало дыхание и темнело в глазах. Но зато все повреждения мгновенно исчезали.
– Ой, прости, прости! – взмолилась Боженка. – Я ещё не знаю, как правильно этим пользоваться.
Мы обе понимали, что дар ей достался очень сильный. Наверняка, лекарь Нормана – профессионал высшего ранга. А Боженка, по ощущениям, ему ни капли не уступала.
Какой же у неё уровень магии?
Итак, когда мы добрались до Торлигрина, все трое были слегка неадекватны. А уж о нашем внешнем виде не стоит и говорить. Две молодые дамы в изорванных, залитых кровью, платьях и широкоплечий здоровяк, словно побывавший в пасти криопса…
Горожане оборачивались и провожали наш экипаж встревоженными взглядами.
Сначала мы заехали в мэрию, чтобы предупредить о том, что в лесу распоясался гигантский грассов корень. Вероятно, глава Торлигрина отправит в лес отряд боевых магов-стражников, и они разделаются с монстром. Наш внешний вид подтверждал, что рассказ о корне – не пустая фантазия.
– Последний раз мы зачищали лес от грассова корня семь лет назад, – сказал мэр. – Тогда нам попался на редкость агрессивный экземпляр.
– Наш тоже ого-го! Вы же видите. – Я указала на нашу окровавленную одежду.
– Он огромный! Сколько стружки из него получится! – воскликнула Боженка. – Мне бы одну баночку… Эта приправа так дорого стоит.
– Я проконтролирую, чтобы вам прислали, – пообещал мэр Торлигрина. – Спасибо, что предупредили об опасности, мы немедленно оповестим горожан и перекроем въезд в лес. А вам придётся возвращаться в Эвалет длинной дорогой.
В первой же гостинице, оборудованной магическим водопроводом, мы сняли два номера и привели себя в порядок. Купили в магазине новую одежду.
– А ты говоришь, что примета не работает, – обиженно сказала я Боженке, рассматривая драную тряпку, в которую превратилось моё изящное белое платье с фиолетовыми цветами.
Я же всего один раз его надела! И вот.
Иван Иванович отлично выглядел в одежде, выбранной для него Боженкой. С удовольствием натянул новую рубаху и штаны, чмокнул в благодарность Боженку в щёчку, и я вдруг увидела, что глаза у него покраснели. Наверное, отвык от женской заботы.
Мы с подругой купили простые бежевые платья из холщовой ткани – никакого сравнения с нашими загубленными шёлковыми нарядами. Ну да ладно, что ж тут горевать. Зато мы остались живы и разбудили вторую магию Боженки.
Это событие!
Словно в компенсацию за наши мучения, встреча с дейрой Лайримаксой прошла на ура. Предприимчивая дама, мечтающая стать нашим дилером, устроила нам радушный приём. Мы обо всём легко договорились, заключили контракт и на следующее утро отправились в обратный путь.
Не через лес, конечно же, а в объезд.
***
Мы ещё несколько дней находились под впечатлением от поездки в Торлигрин. У Боженки проявился второй дар, и с этим надо было что-то делать. Подруга была настолько потрясена, что то и дело зависала: застывала с ножом над горой овощей, которые шинковала, или сидела с остановившимся взглядом над бухгалтерской книгой.
– Возможно, я единственный человек в Грандейре с двумя видами магии. Если признаюсь, меня немедленно отправят в Вартугу – в королевские лаборатории, – обескураженно пробормотала она, когда мы с Пончиком попытались вывести её из ступора.
– Насколько я поняла, наш король – тот ещё исследователь?
– Он великий учёный. Ставит магические эксперименты, изучает непонятные явления. Он изобрёл особый состав для Чернильного Зеркала, и благодаря этому королевские советники читают предсказания богини Анзарии. Но я не хочу в Вартугу, Маша! Вся моя жизнь изменится. Меня разлучат с сыном и друзьями, я больше не смогу заниматься таверной.
– У тебя мощный дар, ты не сможешь его скрывать. Так или иначе, скоро все об этом узнают.
– Да. Но я никогда не мечтала стать лекарем. Всех сильных магов-целителей призывают на королевскую службу, а я не хочу менять свою жизнь! Тем более, что она и так только-только изменилась – в лучшую сторону. Благодаря тебе и… Ивану Ивановичу.
Я, как и Боженка, была в полном замешательстве. Вот как получается – у подруги проявился фантастический дар, а он ей вроде и не нужен. Одни проблемы.
Но Боженку можно понять. Если бы мне сейчас сказали, что я высококлассный хирург и должна немедленно встать к операционному столу, я бы тоже не обрадовалась. Мне нравится заниматься рекламой, а не пластать кого-то скальпелем.
– Что ж, тогда мы будем шифроваться, – вздохнула я. – По крайней мере, пока не поймём, что делать дальше.
– Я уже попросила Ивана Ивановича никому не рассказывать, как я его вылечила.
– Я тоже буду молчать, не переживай.
Мне не давал покоя один вопрос: если Боженке удалось активировать свой второй дар, означает ли это, что и Норман сможет когда-нибудь так сделать? В отличие от моей подруги, герцог наверняка безумно обрадуется, узнав, что кроме боевой магии у него есть ещё и огненная. Я помню, с каким разочарованием он признался, что не владеет магией огня.
А она у него есть, причём очень сильная. Моя клиентка дейра Лисбон является огненным магом третьего уровня, но интенсивность её оранжевого свечения раза в три слабее тех вспышек, которые время от времени сверкают вокруг Нормана.
Вдруг мой любимый мужчина – огненный маг девятого уровня? Наверное, по мощности это можно сравнить с ядерным реактором.
Норман
Вторая экспедиция выдалась на редкость неудачной. За две недели путешествия Норман и его отряд забрались в страшные дебри. Уже остался позади Кристальный рубеж, с огромным трудом преодолели горную гряду.
То и дело что-нибудь происходило, так как места были дикие, неизведанные. Одна лошадь пала, наевшись краснолистной пузырянки. Двое боевых магов получили сильные ожоги, угодив в лесу в заросли искристого валежника – растения с ядовитыми волокнами. А маг-целитель не мог им помочь, так как сам временно вышел из строя: в реке он подвергся нападению зубастой драбидунды – свирепого существа с панцирем, похожим на огурец.
Селения на пути уже почти не попадались, а те, которые встречались, напоминали маленькие крепости, готовые отразить атаки кочевников и разнообразных магических тварей.
Обогнув болото, добрались до крепости, чьи жители страшно бедствовали. В их общине за последние тридцать лет не родилось ни одного портальщика или целителя, а это значит, что селение утратило связь с внешним миром и было совершенно беззащитно перед любыми болезнями и травмами.
Несмотря на то, что крепость располагалась на территории Арвии и её жители не являлись подданными Арлегонии, герцог не мог оставить людей в беде и предложил им переезд в более обитаемое место. Посовещавшись, жители селения попросили переместить их в городок под названием Адвеас.
Двое суток маг-портальщик Нормана трудился, как проклятый. Он открывал портал за порталом и перебрасывал на двести километров к югу людей, животных, домашний скарб. Понятное дело, что потом он целые сутки приходил в себя и восстанавливал магические силы.
Глава поселения – седой старик с глубокими морщинами на выдубленном солнцем лице – попросил герцога о встрече. В Адвеас он отправлялся самым последним порталом.
– Ваша светлость, спасибо за то, что вы для нас делаете, – сказал он, когда его пропустили в шатёр к Норману. – Вы спасли нас от неминуемой гибели, мы будем вечно возносить вам благодарность в молитвах… Я слышал, что ваши люди обсуждают дорогу в Лилирад. Извините, если лезу не своё дело, но что вы хотите там найти? Лилирада давно уже нет.
– В смысле? – удивился Норман. – Что вы имеете в виду? – Он жестом пригласил старца сесть, а сам развернул на столе карту. – Вот он, уже недалеко.
– Последние жители покинули Лилирад семь лет назад, и я среди них. Нас было немного, семнадцать человек, в том числе ни одной женщины. Из магов – только я один, остальные все пустышки. Ясно, что оставаться в Лилираде не имело смысла. Нам удалось добраться до этой крепости, хотя в пути мы потеряли двух человек – их загрызли клыкастые груньйоны. Этих зверюг там прорва.
– Но на карте Лилирад есть! – упрямо повторил Норман.
– Он есть, но обитателей в нём нет. Сейчас в тех краях, наверное, всё заросло бурьяном, а дома разрушились. Но, возможно, вы надеетесь найти какие-то артефакты? Уверяю, уже семь лет назад там было совершенно пусто. Глухой затерянный уголок.
Норман с озадаченным видом слушал старика.
– А вы застали времена, когда ваше селение называлась Цветным Миром?
В мутных глазах старика промелькнуло удивление:
– Не припомню такого, ваша светлость!
– Неужели никто об этом не рассказывал? К примеру, ваш отец или дед?
– Тут какая-то ошибка. Лилирад испокон веков именно так и назывался. В любом случае, ваша светлость, прошу вас быть осторожным. Места здесь страшные, гиблые. Хочется, чтобы вы и ваши люди вернулись домой целыми и невредимыми.
***
Проводив старца, Норман ещё пару минут задумчиво рассматривал карту, барабанил по столу пальцами, размышлял… В его голове родилась странная гипотеза, и она требовала подтверждения. Герцог активировал розовый кристалл-сталагмит и вызвал графа Димартино, правителя Арвии.
– Норман! – обрадовался тот. – Как дела, где ты? Подожди-ка.
Собеседник устроился поудобнее у себя в кабинете, настроил кристалл. Изображение стало чётким – бульдожья челюсть графа и его гранитные скулы теперь были видны во всех подробностях.
– Я в твоих землях, в двухстах километрах к северу от Адвеаса.
– Серьёзно? Норман, но это же непролазная глушь! Тебе обязательно нужно было туда соваться? Там и шагу нормально не ступить – везде или скалы, или чаща, или трясина. В лесу рыщут груньйоны, и всё опутано искристым валежником.
– Вот именно.
– Как ты там оказался?
– Это я у тебя хотел спросить. – Норман напряжённо уставился на кристалл. – Сюда меня привела карта, которую ты раздобыл на Дальнем рубеже. Ты захватил её у кочевников и вместе с другими трофеями вручил Его Величеству. Поэтому я торчу здесь – среди болот.
Граф явно смутился.
– Хантер, дружище… Твоя экспедиция, действительно, затянулась. Я-то думал, если координаты известны, ты откроешь портал, быстренько метнёшься в Лилирад за невестой, и мы погуляем на твоей свадьбе. А ты пропал на полмесяца. Уже даже больше.
– Прямо из Эвалета сюда портал не открыть, мешают залежи минерального кракарунда. Поэтому пришлось добираться на перекладных. А прямо сейчас мне доложили, что никакого Лилирада нет.
– Как?!
– Это заброшенное селение, давно покинутое жителями. Я очень удивлюсь, если моя невеста до сих пор меня там ждёт, приняв ванну из душистых трав и украсив корсаж орхидеями, – язвительно заметил герцог.
Граф Димартино надолго завис. С каждой минутой он выглядел всё более виноватым, и Норман окончательно убедился, что дело здесь нечисто. По спине пробежал холодок неприятного предчувствия.
– Если бы я знал, что так всё обернётся… – пробормотал в конце концов Димартино. – Получается, я ввёл тебя в заблуждение… Если бы я знал! Отказался бы брать эту карту.
– В смысле? Кочевники за тобой гнались и умоляли её взять?
– Да не кочевники… – тяжело вздохнул граф и отвёл взгляд в сторону. – А ведь я сомневался! Была мысль, что не стоит этого делать… Но…
– Хватит говорить загадками, – перебил Норман. – Рассказывай подробно, что произошло.
– Полмесяца назад ко мне заехал граф Даксанир. Ты наверняка его знаешь.
Едва прозвучало имя мага-чаровника, Норман от досады скрипнул зубами. Дальше правитель Арвии мог бы уже ничего не рассказывать, герцогу и так стало всё ясно, картина молниеносно сложилась у него в голове.
– Да, я знаком с Даксаниром, – хмуро процедил Норман.
– Этот очаровательный затейник вечно носится со всякими идеями и прожектами, он постоянно проворачивает сложные сделки, но не всегда фортуна на его стороне. Даксанир задолжал мне крупную сумму, очень крупную. Он приехал в мою загородную резиденцию, поучаствовал в охоте, которую я устраивал. Пожаловался, что от него в очередной раз отвернулась удача, и поэтому он снова не может выплатить долг. Конечно, я снова вошёл в его положение, бедняга выглядел растерянным и несчастным.
– Димартино, ты себя слышишь?! – возмутился Норман. – Ты о ком сейчас говоришь? О человеке, наделённом магией очарования. Ты не понимаешь, что Даксанир тебя обработал? Он сильный маг.
– Да нет, Норман, всё это ерунда! Что я, барышня? Пустышка? Я тоже сильный маг, поэтому чары Даксанира на меня не действуют. Просто я вошёл в его положение. Он признался, что основательно напортачил в последней сделке, действовал импульсивно, едва не разорился. Иначе он давно бы вернул мне деньги.
