Текст книги "В очереди за счастьем (СИ)"

Автор книги: Натали Лав

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 36

Глава 36

Марк

Выбрав гостиницу, заселяюсь. В течение дня телефон не смолкает, приходится решать массу рабочих вопросов. Отец тоже звонит и интересуется, куда я уехал. Отделываюсь от него общими фразами, хотя понимаю, что ему прекрасно известно, где я нахожусь. Но он всегда отличался деликатностью, поэтому не задает вопроса напрямую. Я же не тороплюсь исповедоваться. Тем более пока и не в чем.

За суетой обычных дел ловлю себя на том, что я жду вечера. Жду, что Наташа придет. Нк знаю, плохо это или хорошо. Я осознаю, что между нами много самых разнообразных "но". Только вот всё равно жду. И очень хочу, чтобы пришла. Чтобы перестала притворяться и врать самой себе. Никто не знает, как сложатся отношения с тем или иным человеком. Это я понял уже давно. И я не собираюсь загадывать. Я хочу попробовать. Не спонтанный секс урывками с чужой женой. А полноценные отношения с женщиной, которую я выбрал. Меня не смущают несколько лет разницы между нами. Наташа – красивая. Офигенная просто. И чтобы этого не видеть, нужно быть слепцом. Меня не смущает наличие у нее троих детей. В конце концов, мое финансовое положение позволяет прокормить сотню, а, скорее всего, больше. Меня не смущает мнение окружающих, потому что это моя жизнь, и я не расположен жить её в угоду кому бы то ни было.

Единственное, что меня смущает, это ее настороженное отношение ко мне. Что такого произошло между ней и мужем? Она закрылась. Хотя я видел, как она общается с детьми, видел, как они к ней тянутся. На самом деле она другая. Как солнце, в лучах которого хочется находиться. Будет ли она такой со мной? Я бы этого очень хотел.

Адрес гостиницы я скинул Наташе сообщением еще днем. Она прочла, но ничего не ответила. К вечеру меня практически перестали донимать звонками, и когда за окном стало смеркаться, я нетерпеливо заметался по номеру. Мы не обговаривали время. Мы вообще почти ничего не обговорили. Тем не менее я заказал ужин. На свой вкус. И вино.

Ожидание затягивается, натягивая мои нервы в струны. Того и гляди порвутся. И я снова поеду к ней домой. Однако ничего катастрофического натворить не успеваю.

Осторожный стук в дверь номера поднимает внутри меня волну ликования – пришла! Почему-то внутри меня с каждой секундой крепнет уверенность, что это Наташа. Хотя может быть кто угодно.

Я стремительно направляюсь к двери, распахиваю ее резко. Это она. И она одна. Чем привожу женщину в замешательство. Наташа замирает перепуганной ланью.

Сбежит сейчас...Мне так кажется. Только она думает, я ей позволю?!

–Я не хотела приходить, – срывается с ее губ признание.

–Но пришла, – парирую, протягиваю руку и затягиваю ее в номер. Словно в омут.

Только кто в нем утонет? Она? Я? Мы оба?

Держу ее за запястье. И сам себе поражаюсь – мне хочется ее трогать. Желательно, вообще не выпускать из рук. Необычное желание, я готов себе в этом признаться. В моем возрасте, когда нет уже особого восхищения ничем и никем, то, что я чувствую к ней – это как удар обухом по голове.

Что чувствует она?

Отмечаю, что не сопротивляется, заходит в номер. Оглядывается на дверь, которую я за ней запираю, но своей руки у меня не отнимает.

Глубоко вдыхает, прежде чем посмотреть на меня, поворачивает лицо ко мне, а потом поднимает руку и осторожно ведет кончиками пальцев по моей скуле. Ловлю ее ладонь губами.

И всё – это как нажать на спусковой крючок. Дальше выстрел.

Мы не разговариваем больше. Нам это не нужно. Сейчас единственная потребность – это прикасаться друг к другу руками, губами, кожей. На Наташе платье. Наверное, красивое. Наверное, она наряжалась, собираясь ко мне. Но честно, я не замечаю того, что на ней надето. Так быстро снимаю с нее всё. Мне хочется видеть ее обнаженной. Без спешки. Без экстремальных условий.

Она тоже раздевает меня. Футболка, спортивные штаны, боксеры. Всё это теперь лишнее.

Уложив женщину на кровать, я жадно ее разглядываю. Кожа теплого будто персик цвета, такая же нежная на ощупь, вишенки напрягшихся сосков, округлость груди, изящные руки и шея, рассыпавшиеся волной по подушке мягкие русые волосы, длинные стройные ноги.

Из освещения в номере горит ночник. Но он позволяет всё хорошо рассмотреть.

–Раздвинь, – прошу хрипло и кладу руку ей на колено, чуть надавливая на ее ногу, чтобы она дала на себя налюбоваться.

Хочу видеть ее и там. Наташа подчиняется, разводит ноги, показывая себя всю, отбросив всё ненужное. Дышит часто, глаза словно у пьяной. Хотя, готов спорить – у меня они такие же.

Открывшийся вид на женское естество вызывает волну возбуждения. Я итак едва сдерживался. А сейчас от желания меня чуть ли не колотит. До того я хочу оказаться внутри неё.

Осторожно касаюсь пальцами половых губ, впитывая реакцию женщины на мои прикосновения. Она смеживает веки, приоткрывает губы и подается бедрами навстречу моей руке. Проникаю пальцами между складок. Она влажная. Очень. Это доставляет удовлетворение – как бы не отнекивалась, Наташа меня хочет.

Начинаю ласкать клитор, размазывая влагу. Наташа прогинается в пояснице.

–Марк, хватит... Хочу тебя... Ты же видишь... – шепчет, теряя последний контроль.

–Ты предохраняешься? Я хочу без презерватива...

Она открывает глаза, внимательно смотрит на меня. А потом кивает. Мне больше ничего не надо. Я ложусь на спину, усаживаю ее сверху и смотрю, как она насаживается на мой член. Слишком медленно, поэтому толкаюсь ей навстречу, придерживая за бедра.

–О-о-о, – издает она тихий возглас.

Дальше мы оба теряемся в мареве страсти, двигаясь навстречу друг другу в сумасшедшем ритме, пока оба не финишируем. Наташа без сил опускается на меня. Не даю ей отстраниться. Мне нравится держать ее в своих рук, нравится ощущать ее тело настолько близко. И кончать в нее тоже нравится. Я был прав – без преграды это еще более фантастические ощущения.

Она все же отстраняется спустя какое-то время. Устраиваю ее у себя на плече, обнимаю одной рукой, целую в плечо.

–Мне в душ надо, – говорит тихо, тоже обнимая меня.

–Успеешь, – довольно усмехаюсь. – Мне нравится, что ты в моей сперме...

–Фу, – бурчит шутливо, но встать не пытается.

–Я завтра уезжаю, – предупреждаю сразу.

Чувствую, как каменеет под моей рукой. Жду, когда начнет спрашивать. Но она молчит.

–Почему ты не говоришь мне того, что хочешь? М-м-м? Тебе не интересно, куда я уеду и надолго ли?

Резко садится на кровати.

–Зачем? Разве меня это касается? Ты приехал потрахаться. Это было понятно. Зачем еще к шлюхам ездят?

Обхватываю ее руками сзади и укладываю обратно. Обиделась... Отец был прав, за языком надо следить. Одно слово подчас способно натворить немало бед.

–Я тебя обидел в тот раз. Прости меня. Я, когда вылез из салона, понял, что ты пошла со мной специально, чтобы досадить мужу. И захотел задеть тебя в ответ. Вижу, что у меня получилось. И мне очень жаль. Я не хочу, чтобы тебе было плохо.

Тихо сопит под боком, но не вырывается.

–Я приехал к тебе. Потому что соскучился, потому что хотел тебя. Ты мне очень понравилась...

Чувствую, как затаила дыхание. Явно не ждала от меня подобных откровений.

–Марк, что тебе от меня нужно? Только, пожалуйста, ответь честно.

–Наташ, мне нужна ты.

Глава 37

Глава 37

Марк

Еду по трассе и случайно посмотрев на себя в зеркало, замечаю, что улыбаюсь. Да! Меня кроет. Давно не испытывал такого ощущения, когда весь мир будто бокал с шампанским – искрится пузырьками и приносит легкость. Несмотря на то, что в Москве я возьму приготовленный чемодан и полечу в Корею на весьма непростые переговоры. Я уверен, что мне всё по силам. Ощущение, что у меня выросли крылья за спиной. Мы многое обсудили с Наташей, пришли к тому, что нам стоит попробовать отношения. Я предложил ей переехать после того, как она разведется. Она ответила, что и сама подумывала об этом. Я, конечно, хотел бы, чтобы она переехала ко мне. И думаю, мне удастся ее убедить.

Доехав, принимаю душ, проверяю вещи и документы. Времени до вылета еще достаточно. Раздается звонок в дверь, который меня озадачивает. Я никого не жду.

Открываю и вижу на пороге отца.

–Здравствуй, сын, – смотрит неодобрительно.

–Привет. Что-то случилось?

В толк не могу взять, зачем он приехал.

–Случилось, – роняет веско, – Пустишь? Я успею всё сказать, что хотел, и много твоего времени не отниму.

Делаю пригласительный жест рукой. Он проходит в гостиную, садится на диван.

–Марк, я редко вмешиваюсь в твою жизнь. Но сейчас выскажу свою точку зрения. Выслушай меня.

Я его не перебиваю. Отец никогда не имел привычки лезть в мою жизнь, это абсолютная правда. И если он сейчас здесь, значит, считает этот разговор важным. Во всяком случае, выслушать я его могу.

–Я знаю, где ты был. И мне это не нравится. Я не заводил с тобой разговоров на эту тему, так как думал, что ты уже подошел к возрасту, когда пора остепениться и завести свою семью, порадовать меня внуками. Но не с этой женщиной.

Слушаю внимательно, хотя не до конца его понимаю. Она же ему понравилась. Он даже защищал ее сначала... Что же изменилось теперь?

–Марк, в начале отношений мы все испытываем эйфорию. Это нормально. Мы считаем, что сорвали джек-пот, и это наполняет нас радостью. Однако ты задавал себе вопрос, какой формат у ваших отношений? Вы съедетесь? Может, поженитесь? Или будете встречаться урывками? А ты подумал, что это такое – растить чужих детей? Они не станут твоими, как бы ты не старался. Не смотри на меня так, я хочу тебе лишь добра. Но хочу я его тебе, потому что ты – мой сын. Думать о посторонней женщине в мои планы не входит. Наташа – хороший человек. Сильный, целеустремленный. Беспощадный.

Я собираюсь возразить.

–Не спорь со мной. Она именно такая и есть. Хотя бы тот случай взять. Она размазала мужа и не колебалась. Размазала за дело. Но... Таким, как она, мужиками надо рождаться. В ней недостаточно женской мягкости и уступчивости. Тебе нужна другая. Тебе нужна девушка, которую ты воспитаешь под себя. Которая будет смотреть тебе в рот и идти за тобой, куда бы ты ни пошел. Наташа так делать не будет. Не жди этого от нее. Она уже обожглась один раз, у нее дети, которых она должна вырастить. Вряд ли этим будет заниматься их отец.

–Но ты же занимался...

–Кроме меня было некому, – отрезает он бескомпромиссно, – Услышь меня. Я понимаю – понравилась. И даже понимаю, почему. Она как ураган. Такой невозможно не заинтересоваться. Я даже не буду тебя отговаривать завести с ней интрижку. Но не вязни в ней, прошу тебя. Не начинай ничего серьезного. Потом ты сам признаешь мою правоту. Подумай, прежде чем бросаться в пропасть. Это все не так просто и легко, как ты воображаешь себе сейчас.

Воцаряется тишина. Спорить с отцом нет смысла. Я понимаю его точку зрения. Я и сам какое-то время думал также. До этой ночи такие мысли проскальзывали в сознание. Однако теперь я настроился на нечто другое. И тут такое. То, что отец вообще пришел ко мне с подобным разговором, это редкость.

–Ты увязнешь в ней. Возникнут проблемы из-за ее детей. Тебя будет раздражать, что кто-то для нее важнее, чем ты. В результате ты будешь держать ее, делать ей больно. Со временем тебе захочется быть на первом месте. Захочется, Марк. Я тебя знаю. Лучше, если ты услышишь меня сейчас.

Я не знаю, что ему ответить. Яростно отстаивать свою точку зрения? Это почти невозможно. Потому что я осознаю, что между нами с Наташей много препятствий. И гарантировать того, что всё не получится так, как предрекает отец, я не могу.

Отказаться, впрочем, от Наташи тоже не могу.

–Я тебя услышал. Но сказать мне тебе нечего.

Отец качает головой и вздыхает.

–Хотя бы обещай мне, что ты серьезно подумаешь над моими словами.

–Отец, я всегда с уважением относился к твоему мнению. И да – я всё обдумаю. А теперь – мне пора.

–Да, да, конечно, – соглашается он и с излишней суетливостью поднимается со своего места.

Из моего дома мы выходим вместе. Оба погруженные в свои мысли. Я не рассчитывал на такое. И по дороге в аэропорт и во время перелета я размышляю над тем, что он мне сказал. И задаю справедливый вопрос сам себе: готов ли я взять на себя ответственность не только за Наташу, но и за ее детей от другого мужчины? Я не знаю.

Но это еще не все. Я постоянно держу телефон в руках, потому что хочу ей написать. Да даже отправить дурацкое сердечко! Сделать хоть что-то, чтобы та связь между нами, которая окрепла за несколько часов, проведенных вместе, не истончалась, грозя оборваться. Почему-то это оказывается важнее здравого смысла. Плюс время от времени смотрю на ее фотографию, которую сделал утром, пока она спала. Мне хочется снова оказаться с ней вдвоем, заниматься сексом, ужинать, смотреть фильмы, гулять, спрашивать о том, что ей нравится, рассказывать, что нравится мне.

В результате отправляю здравый смысл в далекое путешествие и пишу: "Привет! Думаю о тебе. Хочу увидеть."

И жду ответа. Вот так вот. Вот тебе и отцовские нравоучения: "Тебе нужна девушка, которую ты воспитаешь под себя. Которая будет смотреть тебе в рот и идти за тобой, куда бы ты ни пошел."

Это в теории мы все умеем управлять своими чувствами, а вот практика от теории очень далека.

Ответа приходится ждать, из-за чего мое настроение портится. Пока мне на телефон не приходит фото: изящная женская ножка, обтянутая черным ажурным чулком.

Следом падает сообщение: "Так считается?"

А я залипаю на фото, мгновенно думая совсем не о встречах и делах.

По-моему, уже поздно. Я влип. И вовсе не хочу выбираться.

И на вопрос, который мне задал отец, я отвечу утвердительно – да, я возьму на себя ответственность за детей Наташи от другого мужчины.

Мне кажется, я справлюсь.

Глава 38

Глава 38

Макар

–Ну, доигрался, Казанова? Что ты так смотришь на меня? Что? – отец орет так, что я начинаю опасаться, что его хватит удар. Всё-таки возраст.

В какой-то степени его гнев справедлив.

–Ты нашел выходы на судью? Нет? И не найдешь! Половина всего достанется ей! Слышишь меня? А ты останешься без штанов, если не включишь голову и не начнешь ей думать! Вместо того, чтобы воображать себя героем-любовником.

Тоже психую.

–Я всё испробовал! Всё! Никто не хочет ввязываться. Кто-то впрягся в это дело. Кто-то, против кого переть никто не смеет. Что мне теперь – убить Натку, что ли?!

Отец перестает злиться, холодно смотрит на меня.

–А хоть бы убить. Почему нет?

Опускаюсь на стул.

–Пап, ты ведь несерьезно сейчас?

–Почему несерьезно? Очень даже серьезно. Если по-другому никак. Нет человека – нет проблемы.

Что-то щелкает в моем мозгу. Все-таки у всего должна быть граница. А как же Соня и Арсений – оставить их без матери? Из-за денег?

–Адвокат ее – твоих рук дело?

Он молчит. Взгляд его наливается чем-то мерзким. Не признается, даже если это на самом деле он. Потому что за мной этого нет, чтобы Наташа обо мне не думала. С криминалом я связываться не буду. Прошли те времена.

–Молчишь... – резко встаю. – Вот что, отец. Что-то эти игры заходят не туда, куда надо. Выкинешь что-нибудь и закончишь свои дни в дурдоме.

У него от удивления глаза выкатываются из орбит.

–Что ты сказал? Я тебя, щенка, всю жизнь... А ты меня в дурдом?! – начинает надсадно дышать.

–Мам! – она появляется на пороге кабинета, бледнеет и куда-то убегает.

Возвращается очень быстро. С лекарством. Помогаю его дать, а затем вызываю скорую. Отца увозят. Вину за собой не чувствую. Это он заигрался в Господа Бога. Его пора остановить, пока не случилось беды. Связываюсь с начальником службы безопасности, прошу организовать круглосуточное наблюдение и прослушку переговоров. В случае покушения на Натку, могут пострадать дети. Да и вообще ... Пора остановиться. И подвести итоги, пожалуй, самого сокрушительного фиаско в моей жизни.

Я похерил собственную семью. Меня теперь нигде не ждут просто так. Не волнуются, тепло ли я одет, поел ли я, успел ли поспать, положил ли всё, что нужно, в чемодан перед командировкой. Ничего этого больше нет, потому что я так захотел сам. Даже дети отдалились. Я для них больше не супергерой, не Бетмен, не Человек– паук. Я очередной дебил, который заставил страдать их мать и их самих. От этого горько.

И да, я абсолютно свободен. И никому на хрен не нужен. Потому что молодые девушки жаждут совсем иного формата отношений, потому что это они хотят получать, причем все и сразу. Но готовы ли они что-либо отдавать? Возможно, и есть такие. Но пока что я вижу лишь оценивающие взгляды, которые с точностью калькулятора определяют стоимость моей машины, моей одежды, моих часов. Готовы ли они делать мою жизнь лучше? Нет. Они ждут, что это я превращу их жизнь в сказку, где успех, богатство и все остальное приходят сразу, где ради этого не надо долго и упорно работать. Буду ли их волновать я? Или только содержимое моего кошелька? Скорее, последнее.

Многие из тех, кто уходил из семей к молодым любовницам, через некоторое время ползали на брюхе, чтобы бывшие жены приняли их обратно.

Только мне ползти некуда.

Определив отца в больницу и оставив мать с ним, я сажусь в салон своей машины и достаю из бардачка стопку фотографий. На них Натка и Марк Лазарев. И ревность застит мои глаза красной пеленой. От каждого кадра. Так, что дышать тяжело. От его руки на ее талии, от их лиц, повернутых друг к другу, от того, как она улыбается ему... Ему... Не мне... И мне уже вряд ли когда улыбнется. Такие, как она, уходят один раз и никому не дают вторых шансов.

А он – этот Марк, молодец. Как клещ в нее вцепился. Тогда, когда я ее упустил...

Наверное, самое ценное, что было в моей жизни.

Тоска накатывает внезапно и вместо того, чтобы ехать домой, я еду к дому, где теперь живет Натка с Соней и Арсением. Егор уехал в Москву.

Во дворе вижу, как Натка, Соня и младший сын идут к подъезду. Дети в школьной форме. Они что-то оживленно обсуждают. От этой картины становится еще более паршиво. Им и без меня нормально... Наверное, даже хорошо...

Вылезаю из салона. Мне необходимо хотя бы несколько минут.

Натка замечает меня чуть раньше охраны. Напрягается. Сердце режет болью. Я стал для когда-то любимой женщины врагом...

–Я поговорить хотел! – кричу от машины через двор и плевать, что подумают обо мне окружающие.

Арсений кричит:

–Папа! – и делает шаг в мою сторону, готовый сорваться с места.

Соня удерживает его за плечо. Она, не Натка. Та просто кивает.

Я подхожу ближе.

–Что ты хотел, Макар?

–Увидеть. Вас, – так просто. И так невероятно сложно.

Моя пока еще жена передергивает плечами.

–Смотри... – роняет с ехидцей и вздергивает подбородок. Ну, да, что, что, а воевать она умеет.

–Натка... Не надо так! -сиплю еле слышно.

–А как НАДО?! – чуть повышает голос, – Макар, если ты рассчитываешь на жалость, то напрасно. Тебя мне не хочется жалеть. Да вообщем-то и не должна я. Слышишь? Я ничего тебе не должна!

Смотрит. И душу своими глазищами серыми наизнанку выворачивает.

–Пап! А мы сегодня ежика лепили. С грибами! – встревает в разговор Арсений. Быстро сдергивает рюкзак с плеч, торопится и достает оттуда пластилинового ежа. Кривого и страшного.

Но я протягиваю руку и забираю его.

–Подаришь мне?

–Конечно, пап.

Натка окидывает меня и детей нечитаемым взглядом.

–Поговорите, – роняет тихо, а сама отходит и садится на лавку возле подъезда.

Уже прошло первое сентября. Арсений пошел во второй класс. Соня – в восьмой. Дочь топчется на месте.

–Как дела? – спрашиваю у нее, а сам держу Арса за руку.

Как же давно я не чувствовал их прикосновений... И как это было мне нужно...

Тяну руку, заправляю непослушную прядку из Сониной прически ей за ухо. Она отстраняется, впивается в меня глазами и отвечает:

–Нормально, – а потом отходит к скамейке и садится возле матери.

Ничего она мне не забыла. И забудет ли?

Арсений понимает, что происходит что-то неправильное. Растерянно смотрит то на меня, то на мать и сестру.

Опускает глаза себе на ноги и, не поднимая головы, осторожно вытягивает руку из моей ладони. Как будто сердце вытаскивает...

–Пап, пойдем мы. Еще уроки учить... Пока, – неловко поворачивается и уходит.

В этот самый момент приходит самое страшное осознание – ничего у меня теперь нет.

Они втроем направляются к подъезду. Натка не смотрит. А Соня ненадолго оборачивается. Арсений так вообще машет мне рукой.

Что теперь мне делать?! Что?!

Глава 39

Глава 39

Наташа

Сегодня день больших перемен в моей жизни. Черная юбка-карандаш, белая блузка, черный плащ, ботинки на шпильке, телесного цвета чулки, строгая прическа, неброский макияж – я буду безупречна. Сегодня день моего развода, я уверена, что сегодня последнее заседание. Саркисяну нет смысла ждать. Ему нужна моя доля в компании. А мне она не нужна. В той прошлой жизни я бы не поступила так. В этой я отбрасываю сомнения. Если бы у Макара был бы хоть один шанс выиграть, он бы не проявил великодушие. Он бы размазал меня словно масло по хлебу и наслаждался бы этим бутербродом. Когда он пришел вчера, я в тысячный раз задала себе вопрос, почему так получилось. Потому что это было больно. Всем нам. И вчера Макар не играл. Но... дело в том, что его чувства быстро проходят, и от них остается всего лишь пшик. А ответственности и умения держать свое слово в нем нет.

Была бы я другой, возможно, я бы простила. Дала второй шанс. Только дело в том, что он ему на самом деле не нужен. То, что ценят, не разбивают так глупо. Ценное берегут, за него воюют, от него не отказываются. Как, например, из-за денег, которые Макар и его семья считают только своими. Так что в нашем случае вторых шансов быть не может. В самый первый раз, когда он мне изменил, он выбрал не меня и тем самым привел нас в ту точку, в которой мы находимся сейчас.

Телефон пиликает входящим сообщением. Улыбка касается моих губ. Это так странно. Вроде бы ничего серьезного между нами быть не может и не должно, до того мы разные. Но на экране моего телефона высвечивается сообщение: "Я постараюсь успеть до конца заседания. Хочу, наконец, встретиться с тобой, как со свободной женщиной". Я продолжаю улыбаться, хоть у этого сообщения столько оттенков. Печатаю ответ: "А я – свободная?" Доставлено, прочитано. Марк печатает ответ. Когда он приходит, моя улыбка становится еще шире: "Ни в коем случае. Теперь ты – моя!"

Фотографирую себя и отправляю ему свое фото. Знаю, ему нравится их смотреть. А я не боюсь отправлять. Даже провокационные. Знаю, он никогда мне не навредит. Не понятно, откуда во мне эта уверенность, но с каждым днем она становится сильнее.

Марк зовет в Москву. И я поеду. Только сначала закончу здесь дела. Продам имущество после развода, уволюсь с работы. Заявление уже набрано на моем рабочем компьютере. Роберт почти поправился, сейчас находится на реабилитации и зовет меня к себе. Говорит, что с моей хваткой у меня получится.

Поселиться у Марка не хочу. На мой взгляд, это слишком быстро. Да и Соня... Когда мы пытались вместе провести время, она устроила целое представление. И мне это не понравилось. Я пыталась с ней поговорить, но она заявила, что я не любила ее отца и поэтому так быстро нашла ему замену. Я пытаюсь донести до нее свою точку зрения в том, что у меня есть право на личную жизнь и на счастье, что, хоть я и ее мама, но не ее собственность. Пока она не хочет этого слышать. Но ей придется. Только это отнимет много сил. Зато меня радует Арсений. Он охотно идет на контакт и не доставляет проблем. Егор по телефону сказал, что не собирается руководить мною, что если я готова видеть с собой другого мужчину, а не их отца, то он будет лишь рад, особенно если у меня всё сложится.

Так что впереди у меня много волнительных событий. Я словно снова ожила и готова жить. На полную катушку.

–Наталия Васильевна! – слышу голос охранника. Яша поменял тех людей, которых прислал изначально. На нормальных специалистов, к которым у меня нет никаких нареканий, – Пора.

–Да, да. Я вижу. Уже иду.

Дальше привычная процедура погрузки в машину, во время которой можно воображать себя нефтяной принцессой или английской королевой. Смотря по настроению.

И снова суд. Уже привычный состав. Только Макар сегодня без отца. Судья оглашает решение.

Да, я победила.

–Не слишком радуйся. Мы будем обжаловать, – раздается голос бывшего мужа.

Бывшего... Меня это слово наполняет радостью. Вот этого от себя не ждала.

Как раз в это мгновение, услышав его слова, я убеждаюсь – я все правильно сделала. А то, что я чувствовала вчера, были отголоски той, прошлой жизни. Которые не имеют теперь для меня никакого значения.

Губы трогает холодная улыбка.

–Удачи, Макар Всеволодович. Она Вам в этом случае понадобится.

Он скалится в ответ. Может, мне показалось, но в глазах у него тоска. Такая беспросветная...

Но это уже не мое дело.

Дальнейший разговор будет напоминать склоку, поэтому покидаю здание. Макар и его адвокат идут следом, о чем-то переговариваются. Я вспоминаю Саркисяна и думаю, что все обжалования пройдут быстро. Это в его интересах.

Спускаюсь по ступенькам. И натыкаюсь взглядом на огромный.... Нет, не букет, букетище. Который держит серьезный мужчина в костюме. Рядом стоит Марк и улыбается во все тридцать два белоснежных зуба. Я не успеваю и пикнуть, как он сжимает меня в объятиях и целует. Причем не просто чмокает в губы, а буквально трахает языком на глазах у всех. И я позволяю...

Потом также быстро оказываюсь в салоне огромной машине. Марк загораживает меня от бывшего мужа и не дает на него посмотреть. Наверняка, специально.

Когда перегородка между нами и водителем опускается, я высвобождаюсь из жадных рук и хмурюсь.

–Зачем было это представление?

Марк откидывается на спинку сиденья и веско произносит:

–Чтобы господин Протасов не нарисовался через два месяца на горизонте и, манипулируя привязанностью детей, не начал пытаться мириться.

–Да он не будет! – восклицаю с жаром. Мне трудно представить такую ситуацию после потери им имущества.

–Хм. Можем поспорить с тобой на то, насколько быстро он объявится.

–Не хочу я с тобой спорить... – бухчу я.

Но настроение Марка меняется со скоростью света. В следующую секунду я оказываюсь у него на коленях спиной к нему. Он лезет ко мне под блузку, обхватывает груди ладонями, освобождает их от чашек лифчика. С губ срывается стон наслаждения. Как же мне нравится, когда он до меня дотрагивается!

–А чего ты хочешь? – его хриплый шепот касается моей кожи на шее и сразу же дрожь проносится вдоль позвоночника.

Затем Марк задирает мне юбку, которая жалобно трещит по швам. Но я уже настолько возбуждена, что мне безразлично.

–Тебя... – отвечаю негромко.

Марк ведет по моему бедру ладонью и обнаруживает, что на мне нет трусов.

–Нат...– хрипит придушенно, – Кажется, кто-то очень плохо себя вел.

–Да-а-а – хриплю в ответ, – И буду вести себя еще хуже.

Пара молниеносных движений и Марк натягивает меня на член. Также как я сидела до этого. Захлебываюсь возбуждением и похотью.

–Боже... Как же хорошо... Еще... Пожалуйста... Ещё – неужели это я? Волосы рассыпались шелковистым покрывалом, закрывая лицо, на блузке оторвались несколько пуговиц, юбка порвана. И в суд я пошла без трусов, надеясь, что Марк приедет.

Но до чего же мне сейчас хорошоооо... А на остальное плевать.

Только бы он не останавливался. Но он в этом деле неутомим. И сейчас его стоны, крепкие словечки и мощные толчки внутри заменяют мне весь остальной мир.