Текст книги "Журнал Наш Современник №9 (2001)"
Автор книги: Наш Современник Журнал
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)
Один из архимандритов, ранее клеймивший Шенгенские соглашения, утешает нас тем, что хотя и отнимали имя у заключенных при богоборческом режиме, но Бог принял их в свои Отеческие объятия, и “белые победные ризы сокрыли под собою арестантские бушлаты”. Совершенно верно. Но сегодняшние-то власти не богоборцы. Наоборот, стоят со свечкой в храме и крестятся, а президент В. В. Путин даже поздравил отца Иоанна с 90-летием (случай редкий даже для дореволюционного времени). Власть-то вроде другая. Так неужели мы у ЭТОЙ власти, у ЭТОГО кесаря не смеем попросить изменить ФОРМУ налоговых документов? Не смеем попросить оставить нам христианское имя, а номер присваивать только документу? Да неужели все притворяются? Ведь вот и о. Тихон Шевкунов сказал о министре по налогам и сборам Геннадии Ивановиче Букаеве, что это “русский православный человек”. Что же мы у своих, выходит, братьев во Христе не смеем попросить об отмене ИНН? Ведь невозможно же допустить, что отцам Иоанну и Тихону нравится именно эта подозрительная форма налогового учета?
Старец решительно опровергает “анонимку”, которую поместили “неведомые клеветники” в газете “Русский Вестник” (№ 46—48 за 2000 г.). Что же такого страшного в “анонимке”? Главное, что, вероятно, так возмутило отца Иоанна, это “приписанные” ему слова: “Но ведь ИНН это еще не печать дьявола, а подготовка к ней”, но если кому присвоили личный номер, то надо, “когда появится возможность”, отказаться от ИНН”. То есть в довольно мягкой, умеренной форме высказана обеспокоенность принятием ИНН. А оказывается, это злостная клевета и абсолютно никакой тревоги у батюшки по поводу личных номеров нет. Спасибо, будем знать, что то клевета, а вот сказанное теперь – истина. И теперь нам разъясняют, что “номера” и “чипы” “душе человеческой не могут повредить, если не будет сознательного отречения от Христа и сознательного же поклонения врагу Божию”. Кто же на этом этапе, когда кодификация не завершена, потребует “сознательного”? Разве мы скоты бессловесные, чтобы не видеть последствий “бессознательного отречения”? А вот Украинская Православная Церковь, часть нашей Церкви, напротив, “не может не высказать СЕРЬЕЗНОЙ ОЗАБОЧЕННОСТИ возможными последствиями” введения кодификации на Украине. Так что, ссылаясь на “соборный голос Церкви”, мы не можем отмахнуться от голоса ее весомой части в лице митрополита Владимира, митрополита Агафангела и остальных членов ее Священного Синода.
Есть и такая точка зрения, как у наместника Троице-Сергиевой лавры архимандрита Феогноста, которому осенью 1993 года православные патриоты помогали отстаивать лавру от боевиков одной коммерческой “туристической” фирмы. Он благодарил нас тогда за это. Отец Феогност честно признается, что у него “нет уверенности в том, что это (принятие ИНН) неопасно, что это совсем безопасно, но есть Священноначалие, есть Патриарх, есть Священный Синод, и как они скажут, так я и поступлю”. То есть в случае чего грех ляжет на них. Им оправдываться на Страшном Суде. Не решаюсь давать оценку такому мнению, пусть более умудренные богословы его рассмотрят. Хотя другие указывают на подвиг Святого Марка Эфесского, единственного члена греческой делегации от Православной Византийской Церкви, НЕ подписавшего позорную Флорентийскую унию 1439 года с Ватиканом. Он один не подписал. Его клеймил и даже сажал в темницу император, обличали “подписанты”, а через триста лет митрополит Марк был канонизирован в лике святых.
Кстати, сам Святейший Патриарх Алексий II, как следовало из телевизионной передачи на РТР к дню его тезоименитства, написал заявление об отказе в присвоении ИНН. А поступок высшего архиерея – пример для всех верующих.
Архимандрит Феогност считает, что если кто не чает клейма, должен не иметь никаких личных средств. “Но мы, – говорит он, – ездим на неплохих машинах, лечимся в престижных ведомственных поликлиниках, мы живем в теплых кельях, мы питаемся хорошей пищей”. Не знаю, о ком говорит настоятель лавры, но я, глянув на снимок с заседания Комиссии по ИНН, увидел сытых, довольных и уверенных в себе клириков. Лавры марка Эфесского им явно не требовались. Право, зачем таким жизнелюбцам ссориться с властями, спорить и конфликтовать, причем даже не с президентом, а с той реальной и жестокой теневой властью, которая оседлала страну и тянет нас в омут глобализации, полагая, что на большее, чем статус колонии, мы и не должны надеяться.
19—20 февраля 2001 года в Сергиевом Посаде состоялось расширенное заседание Синодальной Богословской комиссии во главе с митрополитом Минским и Слуцким Филаретом. Конечно, владыке Филарету легче, чем нам: президент Белоруссии А. Г. Лукашенко поручил своим чиновникам подготовить условия для альтернативного учета граждан в государственных органах БЕЗ присвоения гражданам Белоруссии пожизненных личных номеров (“Русский Вестник”, № 7, 2001 г.). Впрочем, и у нас, кажется, появился свет в конце туннеля. В “Итоговом документе Богословской комиссии по проблемам ИНН” сообщается о переговорах нашего Священноначалия с руководством МНС: “В ходе диалога с Министерством было заявлено о готовности выйти с предложением в Государственную Думу с инициативой о введении в Налоговый кодекс документа “ЛИЦЕВОЙ СЧЕТ НАЛОГОПЛАТЕЛЬЩИКА – физического лица” и понятия “номер лицевого счета налогоплательщика – физического лица”. Такое решение действительно может успокоить верующих. Однако важно проследить, чтобы МНС выполнило свое обещание хотя бы на третий раз.
Имеется в “Итоговом документе” прекрасное пожелание: “Необходимо добиваться гарантий сохранения тайны личной жизни. Обеспечить недоступность информации для “кого-либо”. Но как это сделать при нашей тотальной коррупции?
В заключение хотелось бы привести слова стойкого исповедника Православия иеросхимонаха Рафаила Берестова: “Идентификационный номер – или личный код – это первый этап подхода к печати антихриста... И если христианин прини-мает себе новое цифровое имя, оно не от Бога, не от благодати. Я думаю, принятие на себя этого нового имени цифрового оскорбляет чувства верующих, оскорбляет Божью благодать и святого, именем которого этот человек назван... Позиция противников ИНН – апология Священного Писания, защита овец Божьих от погибели и спасение народа Божия. А позиция защитников ИНН – соблазн принятия печати антихриста грядущего, погибель души, мучения ада и гнев Божий на отступников”. А чтобы не было разделения и раскола, добавил он, пусть администрация (она же теперь православная! – В. О. ) откажется от ИНН и внесет примирение.
Действительно, пусть кесарь учтет пожелания верующих. Впрочем, не только верующих. У нас не меньше, чем в Англии, людей чести и человеческого достоинства, которым омерзительно клеймение личности – эти плевки с обрыва. И хотя их уверяют, что слюна закулисы не содержит цианистого калия и совершенно безвредна для здоровья и души, оплеванным от этих кураевских уговоров не легче. Идентификационный номер или личный код – это пропуск в чужую цивилизацию, даже не в европейскую (что там осталось от Европы Шекспира, Рафаэля и Гегеля?), а в какую-то американизированную постевропейскую, постхристианскую стихию. Мы на станции. Еще не подан состав. Еще есть время. Кассир, возьмите билет обратно! Нам не по пути. Нам, русским, в другую сторону.
М.Ганина • Чтобы не сгореть на воде... (О русском языке и о русской жизни) (Наш современник N9 2001)
Майя Ганина
ЧТОБЫ НЕ СГОРЕТЬ НА ВОДЕ...
(о русском языке и о русской жизни)
“Не ревнуй лукавнующим, ниже завиди творящим беззаконие. Зане яко трава скоро исшут, яко зелие злака скоро отпадут... Видех нечестивого, превозносящегося и высящегося яко кедры Ливанские. И мимо идох и се не бе, и взысках его, и не обретеся место его...”
Не правда ли – текст псалма, приведенный выше на церковно-славянском, не только понятен нормальному русскому человеку, но и доставляет радость именно понимаемой древностью написанных слов: “Зане яко трава скоро исшут, яко зелие злака скоро отпадут... И мимо идох – и се не бе...”
О многих, “превозносящихся и высящихся, яко кедры Ливанские”, нечестивых, творивших всяческие беззакония на русской земле и над народом русским, можно ныне произнести: “И мимо идох и се не бе, и взысках его, и не обретеся место его...” Увы, на смену приходят, покуда, такие же, но тем и прекрасен древний псалом, что подтверждает мудростью тысячелетней: и эти так же – скоро исшут...
Ну а мы?..
“Храни незлобие и правоту и вознесет тя, еже наследити землю твою, останцы же нечестивых потребятся...”
Есть слух, что священные тексты, псалмы и молитвы – намереваются перевести на современный русский язык, ибо непонятны молящимся. Решаться сие будет, конечно, отцами церкви. Стоит подумать: на какой “современный русский”?.. Где край сегодняшней языковой “современности”, кто его определяет ныне? Есть ли такой властный орган?..
Позволю себе вспомнить картинку из далекого моего детства. Одна тысяча девятьсот сороковой год. Пять утра. Лето. Подмосковная деревенька Малые Вяземы. Встает солнце. Хлопая лихо кнутом, подгоняя медлящих коров, по деревенскому порядку идет мальчишка-подпасок лет тринадцати и поет что есть мочи:
– Я, мальчишка, каюсь, каюсь,
Что молодой мало гулял.
Я молоденький женился,
Как цветок в поле увял!..
Деревенские старухи и молодухи, из своих хлевов тех коровушек любимых выгоняющие, слушают частушки посмеиваясь, лишь кто-то певца окоротит:
– Васька! Ты че разорался, как резаный заяц? Дачников разбудишь!..
Васька, не обращая внимания, продолжает хлопать кнутом и петь на исконнем русском языке.
Ну а теперь перенесемся снова в год две тысячи первый. Подмосковный (любой!) поселок. Лето. Пять утра. Встает солнце. Коров нет. Если одна-две на бывшую деревеньку и имеются, их бережно пасут на задах своих усадебок хозяева. И домов-то осталось, прежних, несколько. Но вдруг появляется на проулке доживший каким-то образом до своих семидесяти с гаком Васька и, соображая, где бы ему найти необходимое позарез, начинает петь ту самую частушку, кою пел шестьдесят лет назад.
Допустим такое.
В лоджию одного из новых роскошных многоэтажных особняков выходит хозяин, еще не успевший заснуть после позднего возвращения. Недовольно послушав и посозерцав поющего, произносит, обращаясь к вышедшей следом полуодетой девице:
– Ну, кайфово, сингл у этого хиппаря не такой наглый, как Буйнов вчера!.. А то всех бы выдавил. Эта терра вполне гуд, но аборигены! В резервации, как индейцев – американцы!.. Киш мирен тохас, блин!.. И – порядок!..
– Собрать бы герлов хиппаря послушать! – радостно восклицает девица. – Я от него тащусь!.. Гоу, подринкам, да слип!..
Такие вот, приблизительно, тексты звучат ныне раскованно и уверенно не только в казино и лоджиях особняков – это бы еще можно как-то представить. Нечто подобное звучит в эфире радио и телевидения, распечатывается различными СМИ, подобный словесный набор ретиво внедряется в уста молодых жителей земли русской. Так говорить теперь очень престижно.
Землю, опоганенную, разоренную, разрытую, сожженную, заваленную чужими и собственными отходами современной цивилизации, – еще недавно чистую благодатную зеленую землю нашу – сегодня омывает Великая Вода. Очищает новый Потоп. Пускай через триста лет – как после татаро-монгольского ига, – но возродится и будет простираться величественно и бескрайне прекрасная земля наша от океана до океана. Будет!
Но народ, ее населявший? Что станется с ним?
Народ, Род, жив, пока хранит бережно язык свой, данный ему Изначала. Слово. Лишь оно сохраняет историю Рода, Культуру, Обычаи.
Только Слово. Не картинка на экране телевизора, “видика”, не строка, возникшая и растворившаяся в модном ныне Интернете. Живое слово живого языка.
Напомню: Словом воскрешали умерших, заговаривали болезни, Словом останавливали кровь, Словом поднимали на подвиг. “Он Слово знает!..” – говорили про удачливого.
“В начале было Слово, – сообщается в Евангелии от Иоанна. – ...В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков...”
У всех народов, у русского тоже, существовали творцы новых слов. Из разговорной речи они переходили в литературу: вспомните Тургенева с его “шуршит”, “стушевался” Достоевского. Переходили и закреплялись навечно.
Много прекрасных, ранее мне незнакомых слов посчастливилось услышать за годы моих скитаний по земле русской. Особенно на северах, где язык наш долго сохранялся в первозданной чистоте.
– “Коровы-те уйдут в лес и давай за грибами шлевушить, как дяденька шлевушит!..”
Чем заменишь тут “шлевушит” – звуко– и картинно воспроизводящее то, о чем повествуется? “Ходят”?.. “Ищут”?.. “Собирают”?.. Да нет: “шлевушат”!
Увы! Своего нам не надо. Какие язвительные письма получала я от русских людей на мои статьи о современном русском языке, которые некогда печатала прежняя “Литературная газета” в дискуссии. Одно из писем так и было озаглавлено: “Шлевушащие коровы!..”
Куда нам!
– “Гоу, подринкам, да слип!”
Вы скажете: подумаешь, беда какая!.. Это городской сленг, жаргон групповой, он существовал во все времена и везде. Слова менялись со сменой времен и поколений, но молодежь – везде и всегда предпочитала общаться на “своем” языке. Да и не только молодежь. Существует профессиональный жаргон, сословный – жаргон одной социальной группы людей. Кстати: “ЖАРГОН (фр. jargon) – условный язык какой-либо социальной группы, отличающийся от общенародного языка лексикой, но не обладающий собственной фонетической и грамматической системой”. Словарь русского языка АН СССР”, 1981 г.
На строительстве сибирских дорог Сталинск – Абакан, Абакан – Тайшет, Тайшет – Лена, БАМ (куда я ездила в командировки от разных печатных органов, в годы пятидесятые—семидесятые) мне приходилось слышать и записывать не только речь и “словечки” молодых строителей, съехавшихся туда в послевоенные годы надежд и общего подъема – со всех концов России “за туманом и за запахом тайги”, а также за тем, чтобы восстановить (и восстановили!) нормальный общий уровень жизни, разрушенный войной. Однажды я застала следующую сценку и соответствующий ей диалог.
В конторе прорабского участка на станции Бискамжа некий гастролер, заехавший в глубинку, перекантовался подальше от глаз правосудия; выясняя отношения с прорабом, вдруг выхватил, задираясь и пугая, финку и бросился на прораба. Реакция того оказалась мгновенной (сам прораб был с богатым лагерным прошлым, да и гастролер подобный тоже не первый, не последний): он опрокинул конторский стол под ноги нападавшему, сбил его на пол ударом кулака, рявкнул, откачнув стол на прежнее место, открыв ящик:
– Эй! Дыбай, булаты бортаю! Кидай сюда перо, сявка! Трекаешь?
“Сявка” долго себя просить не заставил, финку в ящик стола, где лежало еще несколько таких же изъятых “перок”, положил.
– Я ж шутю, гражданин начальник! Я не знал, ты ништяк базаришь! У мене нутро гнилое, а мене мастер на такую упируху ставит... Помоги понт сорвать!..
– У нас тут, бритый шилом, медведь прокурор! Нечего мне варганку крутить! Поплывешь по Тузахсе ногами вперед!..
Такая вот сценка была, мною увиденная и, конечно, подробно записанная. “По фене” я, в общем, не “ботала”, хотя пребывание мое длительное на тех стройках словарную память мою обогащало подобным ежедневно. Там работало довольно много народу, освободившегося из заключения и по тем или иным причинам не пожелавшего вернуться на “большую землю”.
Другая сценка, записанная там же: закрытие рабочих нарядов в конце месяца. Присутствуют тот же прораб, строймастера, бригадиры участков. Деловой разговор, сочно сдабриваемый шуточками:
– Записывай, Михалыч, в наряд: корчевка пней бульдозеристом вручную. Снять бульдозер с пня и отнести на расстояние десять метров!..
– Оплатить повременку по пятому разряду за открывание дверей на пикете, разгонку дыма, планировку ветра, подтяжку солнца!
– Тухта, не оплачивать!
– Михалыч, пятый разряд – мало!
– Прокурор добавит!.. Не солнышко, всех не обогреешь!..
– А я – что, я – ничего, другие вон что, и то – ничего!..
Такими вот сценками, разговорами были полны мои блокноты. Многое после перекочевало в пьесы, сценарии, романы, повести, рассказы.
“Тухта” (или “туфта”), “цельностянутая деталь”, “че ты порожняком идешь, возьми бутылку!”, “наведение мостов с начальством” и т. д. употреблялось и в обычной разговорной речи не только в строительных поселках, но и далеко от них.
Ушло вместе с ушедшим временем. Теперь и профжаргон другой, и “феня” не та. “Законник” времени ушедшего с нынешним “авторитетом” друг друга бы не поняли. Хотя, с другой стороны, в приведенной мною довольно сложной перебранке на прежней “фене”, подумав, многое понять можно. “Бритый шилом” – рябой. Согласитесь, образно!.. “Булат”, “перо” – нож, финка. “Бортаю” – собираю: так сказать, беру на борт... Ну и “булка”, “батон” – девушка, там же со скрытым смыслом иносказание. “Колеса” – обувь. “Специалист по сблачиванию лепеней и колесиков” – грабитель, раздевающий прохожих вплоть до обуви.
Все соответствует справке, что такое “жаргон”, – отличающийся лексикой, но не обладающий собственной грамматической и фонетической системой: опять отметим словарь “зековской” “фени” – родной, знакомый. Так ведь?..
“Сингл у этого хиппаря не как у Буйнова”. “Возьму герлов хиппаря послушать!..” “Вы слушали саунд-трек из блокбастера “Москва слезам не верит...” “Олимпиада – это круто!..” “Дети могут сегодня вечером наконец оттянуться...”
Эти словосочетания не выдуманы мною, слышала по “Маяку”, другим радиостанциям, по программам ТV. Произносится подобное дикторами и телеведущими обычно, буднично, привычно. Привыкли и слушатели: “Теперь так все спикают, продвинутое, крутое время сейчас настало!..”
Время – “крутое”... Еще пятнадцать лет назад невозможно было бы вообразить, что кто-то из дикторов радио или ведущих на телевидении (например, Леонтьева, Кириллов, Балашов) спокойно произносили бы нечто вроде: “Брежнев слинял в Лондон, там припухает”. Или “Семафор (имя рек) вчера насунул скулу скрипухе Пугачевой...” “Тухту катит Рейган на цирлах”.
Смешно, невероятно? А ведь в быту, в городах разный жаргон, повторюсь, существовал и тогда. Но “шалашовки”, “бичевозы”, “клюшки”, “клево”, “тухта” – возникали и уходили со сменой поколений, не закреплялись, не уродуя исконий, государственный – произнесу так – язык. В эфире звучал официально утвержденный, обязательно фонетически и грамматически правильный “московский язык”. Спокойно-грамотными шли к читателю печатные издания. Русский – истинный – язык был, повторю, государственным. Литературным.
Теперь программа на уровне так называемой “четвертой власти” иная. Составляют, внедряют в жизнь, в быт эту программу отнюдь не русские люди, свой язык, свою страну знающие и любящие. “Четвертая власть” в России управляется властителями из-за рубежа, некой “элитой мировой”, ненавидящей не только русский язык и Россию, но вообще славянство. “Элите” неинтересна наша культура, смешны особенности взращенной бескрайними просторами земли русской – русской души. С их твердо преследуемой позиции – Россию должно и нужно превратить в удобную резервацию спившихся полуговорящих дебилов, выкапывающих из богатых русских земных недр то, что мировой элите потребно. Для этого необходимо было (согласно, как выяснилось, программе Даллеса!) подменить живой русский язык иным, русскую литературу – иной. “Посеем хаос, подменим таким образом истинные ценности фальшивыми”. Без войн и ядерного оружия. Лишь “четвертой властью”. Цель эта была почти достигнута за время правления ЕБН.
Персонаж, нежданно-негаданно возникший ему на смену, не устроил. Насторожил: сбой, вирус в компьютере! И вот уже “МК” услужливо острит, гася зрительное впечатление от сменщика: “Берепутин, Путизовский”, “Путин со своей шайкой отправился после выборов в баню”. Ну а что начали выделывать, столь же натужно напрягшись, Киселев с компанией на НТВ, пересказывать мерзко.
“Демократия”, “свобода слова”!.. Мадам Хакамада, а за ней следом некий “литератор из Переделкина” заявляют: “Наша профессия – свобода!” (“ЛГ” от 10 апреля 2001 г.) Что бы это в реальности жизненной означало?.. “Профессия – свобода”?.. Первая древнейшая, что ли? Так бы и заявляли, не мудря.
Я – коллеги не дадут соврать – никогда не была замечена в чинопоклонстве. Но невозможно уважать страну, да и народ этой страны, про главу которого любое журналистское ничтожество, ни в чем, кроме обычного хамства и сортирного остроумия, не преуспевшее, может написать и изобразить то, что ныне в разных СМИ изображается в адрес президента. “Свобода слова”?.. Неужели она, эта “свобода слова”, заключена в возможности нагадить и затем эту кучу гордо на весь свет демонстрировать? За это, выходит, боролись так называемые многочисленные диссиденты? А мы-то, наивные, думали!..
Мне возразят: про Клинтона вон что писали, а США... Не думаю, что широчайшая демонстрация сперматозоидов, принадлежавших президенту США, на женском, не жены, платье на телеэкранах мира прибавила Америке уважения. Можно было бы это “открытие” оставить в кругу семьи Клинтонов. Однако привычки местечково-племенной жизни, где тысячелетиями считалось нормой подсматривать за соседом в щелочку и о подсмотренных гадостях ликуя сообщать другим соседям, ныне почему-то распространилось на все мировое “цивилизованное” сообщество. Смачный рассказ о таких постельных утехах, подсмотренных либо заснятых на пленку, также входит теперь неколебимо в понятие “свободы слова” и “прав человека”.
Да и за что человеку, еще не превращенному в зомби стараниями тех же СМИ, Америку теперь уважать?.. За бомбежки Югославии и Ирака?.. За власть “золотого тельца”?.. С уходом Фолкнера, Стейнбека, других великих американцев прошлого столетия ничто пленившее бы нормальный ум и сердце оттуда уже не доносится. Угрозы – да. Жажда вызвать всемирный страх, получить всеобщее беспрекословное подчинение?.. Да. И только-то!.. “Имидж маньяка”, “мания грандиоза” – говоря языком современной медицины... Клиника!..
Недавно по РТР показали авторский фильм журналиста Аркадия Мамонтова о югославской трагедии. Ему не потребовалось сопровождать процитированные в фильме высказывания Андрея Козырева, Виктора Черномырдина, Михаила Горбачева никакими “шайками” и тому подобным остроумием. Каждый из этих руководителей был ясен без подобных комментариев. И горечь великая, оставшаяся в душе после осознания произнесенного в фильме, боль за униженную ничтожными правителями-предателями Россию, вынужденную – в отличие от недавних времен – склониться перед всемирным негодяйством, стыд за происшедшее. Думаю, это то, чего автор достойными средствами хотел достичь и достиг. Этот фильм – поступок.
Когда Ельцин – Чубайс – Гайдар проводили в начале девяностых годов “прихватизацию”, ни одно из “не подавляемых” тогда вполне свободных средств массовой информации не произнесло серьезного, умного, встревоженного слова о том, что в стране творят новые хозяева. Куда там!.. На всех “свободных” программах вальяжно разгуливал Леня Голубков с женой Ритой (собирая для коллектива телекомпании и газет громадные барыши); от компании “Гермес” сообщались “только хорошие новости”; “Русский дом Селенга” желал всем счастья, а в “Хопер-инвесте” сначала выдавались акции, а потом уж чай... И – так далее, до бесконечности.
Этими “лохотронами” “свободные и честные” СМИ отвлекали внимание толпы, радостно развесившей уши, от наглого, открытого разграбления страны, народа кучкой ловких прохиндеев, специально перед тем обученных мастерству “цивильного грабежа” не где-нибудь – в “великой” Америке! Огромный штат американских консультантов, спецов именно по этой части, содержался при Чубайсе открыто и официально на деньги налогоплательщиков.
Но ни одно СМИ не воспользовалось, повторю, “свободой слова”, чтобы, серьезно оценив свершающееся, разъяснить слушателям и читателям, что с ними творят и для чего. Куда там! Зачем?.. Все СМИ были “в доле”, потирали руки, считая барыши, а от предвкушения невообразимо блистательного невероятного золотого дождя в будущем у них захватывало от счастья дух... Вот такая особая получилась “свобода слова”...
Что ж. Сбылось. Счета в зарубежных банках, драгоценная недвижимость в модно-престижных точках земли... Хорошо ли им, лихо грабанувшим Расеюшку?.. Наверное, хорошо.
Однако ни я, ни многие другие мне подобные русские (и не только!) люди, не давившиеся в очередях за акциями “МММ”, “Чары”, “Селенги”, прочих лохотронных хавер, не спекулировавшие джинсами, нефтью, автомобилями, газом, не приватизировавшие торопливо им не принадлежавшее (принадлежавшее – всем жителям страны нашей!), эта часть населения, мгновенно оставшаяся, не скажу, нищими, но неимущими, ибо были лишены того немногого, что имели, – с вышеупомянутыми “счастливчиками” итоговой судьбой своей тем не менее не обменялась бы.
Каждому – свое.
Вспомним, кто написал это: “Каждому – свое!..” Над воротами, ведущими в Освенцим и в другие подобные места. Вряд ли они предполагали, что их ожидает в недалеком будущем также “свое”. И вовсе не такое, какое предвкушалось.
Будет ли произведен следующий “Нюрнбергский процесс” над содружеством лиц, произведших с Россией и народом русским деяние, не менее страшное и судьболомное, нежели то, которое осужденные в Нюрнберге содеяли над народами Европы? Однако об этом скромно молчат “свободные” СМИ. И никто из депутатов Госдумы никогда не предложил встать, дабы почтить память жертв геноцида русского и славянских народов.
Почтить и покаяться.
Может, молодой президент произнесет в адрес вышеупомянутого сообщества разрушителей России то, что он произнес о чеченских террористах в начале второго действия чеченской войны (развязанной изначально, как известно, все тем же преступным сообществом): “Мы их будем “мочить”, там, где застанем! В сортире, так в сортире!..”
Произнесет?.. Увековечит содеянное ими, облачив в Слово? Ведь восторженно-доверчивый народ русский, десять лет назад со счастливой слезой на площадях, на улицах, в шахтах вопивший: “Ельцин, Ельцин!..”, теперь столь же счастливо и безоглядно бросается к другому избраннику: “Мальчик мой, мы тебя любим, мы на тебя надеемся! Не подведи!..”
В конце апреля сего года я услыхала по “Маяку” в так называемой “Звездной гостиной”, как “звездили” некого Михаила Мишина. Среди прочих телефонных звонков слушателей передачи прозвучал возмущенный вопрос москвички Марины: “Разве это допустимо, что Мих. Мих. Жванецкий так говорит о президенте? Это уже не юмор! Президент умный, красивый, порядочный! В него каждая третья влюблена!..”
Вот такой прозвучал в эфире замечательный гневный вскрик Марины, бескорыстно и безнадежно влюбленной в президента, подобно “каждой третьей”; бесстрашно ринувшейся, как истинно русская женщина, защитить любимого от обидчика. Прекрасно! Такого еще я в адрес каких-либо президентов не слыхивала.
Так, может, опираясь на столь горячую многопроцентную поддержку “электората” и женскую (каждой третьей) влюбленность, молодой президент произнесет, наконец, жесткие, необтекаемые Слова, не ускользающие смыслом, не смягчаемые улыбкой, – Слова, которые те, кто голосовал и любил, все еще ждут пока? Внятно, честно обозначит содеянное преступление предшественников, дабы тем, кто придет следом, было ох как неповадно?..
Произнесет?.. Увы. Не думаю.
Более того: двенадцатого июня сего года молодым президентом был вручен главный орден России человеку, ее разрушавшему. В тот же день из тех же рук получили Государственную премию России и знаки ее высокого отличия Войновичи, Росты, Ярмольники и иные с ними. Были и слова произнесены, сопровождаемые искренней улыбкой “умного, красивого, порядочного” президента, что, мол, каждый, кто эту награду получил, обладает гениальным умом, богатейшим сердцем и столь же высокого качества у них все остальное.
Замечу: все литераторы, награжденные “премиями России”, – евреи. Те, кого награждают ежегодно премиями под названием “Пушкинская”, “Триумф”, “Букер”, – кстати, тоже почти все евреи. Русских писателей, поэтов, достойных этих премий, словно не находят. Не нашел и молодой президент единокровных ему одаренных литераторов.
Когда бы среди тех, кому он вручал в Кремле высокие награды, сотрясая древние стены вышеприведенными славословиями, были Пастернак, Мандельштам, а из актеров Марк Бернес, я бы искренне поддержала произнесенное, горько вздохнув: “Что ж, оскудела талантами нация русская! Одна надежда на евреев, блистательно пишущих и говорящих на родном им русском языке!..” Но не было среди награжденных и обласканных никого, отдаленно напоминавших не только Пастернака и Мандельштама, но хотя бы Василия Гроссмана!.. Были средние словоблуды, пустозвоны, прославившиеся у “мировой элиты” тем, что упражнялись в упомянутом сортирном остроумии, поливали помоями русский народ, русского солдата, Великую Отечественную войну выигравшего пролитыми реками русской крови, – тем спасшего еврейский народ от полного уничтожения (произведение “Солдат Иван Чонкин” Вл. Войновича.)
Книжки, прежде чем премируешь, читать надо, дорогой Владимир Владимирович! Или хоть у жены спросить: “Читала?.. Ну и как?..” Она-то, по-моему, книги читает... Не доверяться лукавым царедворцам, в угодном им ракурсе головы президентам заворачивающим. Или надеетесь, “прогнувшись”, заслужить, наконец, похвалы от “мирового сообщества”? Зря надеетесь! (Хотя “четвертая власть” после этих деяний Ваших заметно к Вам помягчела!) Только ведь, отпрезидентствовав, в “этой стране” жить придется не только Вам, но и детям и внукам Вашим. Не на Брайтон-бич, а, скорее всего, в Питере? А кого следующего вознесет над собой народ русский – это ведь не предскажешь!
Напомню слова Зинаиды Гиппиус, записанные ею в дневнике восемьдесят лет назад: “Россией сейчас распоряжается ничтожная кучка людей, недавно подпольных, к которой вся остальная часть населения в громадном большинстве относится отрицательно, даже враждебно... Получается истинная картина чужеземного завоевания. Возникает вопрос: если это все правда, если это, действительно, власть кучки, беспримерное насилие меньшинства над таким большинством, как все население огромной страны, – почему нет внутреннего переворота?.. Как такое возможно?.. О причинах такой, на первый взгляд, неестественной нелепости имеющегося владычества людей, недавно подпольных, над огромным народом, вопреки его воле – что сказать?.. Россия – страна всех возможностей...”
Слова эти, написанные восемьдесят лет назад, горько действительны и ныне. “Россия – страна всех возможностей...” Но это моя страна, мой народ... Оdi at amo!.. Ненавижу и люблю!.. – говорили в подобном случае древние. Ненавижу?.. Да нет. Люблю...
