Текст книги "Режиссер твоего завтра (СИ)"
Автор книги: Нари Орлан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
Секунда – и мир перевернулся вверх тормашками. От неожиданности я сдавленно вскрикнула, Рома крепче обхватил мои ноги, пресекая любые попытки вырваться. Да брыкаться я и не рискнула бы! Не хватало свалиться вниз головой! А она и так захмелела от резкого переворота и дурманящих мыслей.
– Поставь меня на пол! – выкрикнула, молотя кулаками по заднице Ромы. Не реагируя на мои крики, он широкими шагами направился в гостиную. Куда дальше? Понесет насиловать? Атмосфера кухни не подходит для таких вещей? Или он сейчас притащит меня в какую-то комнатку, где заблаговременно приготовил наручники и другие садистские штучки?
По телу пронеслась колючая дрожь. Надо что-то делать. Какого черта не сбежала сразу?! Но кто бы мог подумать, что Рома просто перекинет через плечо и понесет в известном только ему направлении. Извращенец.
Перед глазами замелькали ступеньки. Вдохновившись одной неплохой идеей, я задрала футболку Ромы, обнажая поясницу, и дождалась, пока он поднимется на второй этаж (не то еще полетим кубарем с лестницы). Выбрала момент и со всей дури вцепилась зубами в кожу.
Реакция последовала быстро. Я почувствовала, как Рома вздрогнул от укуса, услышала несколько ругательств, а затем меня резко дернули вверх. Удивляясь, как ему удается так легко кружить мною, я наконец-то оказалась в более-менее нормальном положении – на руках Ромы.
– Сейчас я тебя покусаю. – Меня испугали не столько слова, сколько сердитый голос. Сразу представилось, как он, точно вампир, проводит кончиком языка по жилке на шее, предвкушая наслаждение, и впивается острыми зубами в желанное место.
Пора брыкаться! Вон недалеко виднеется дверь комнаты, в которой я пыталась уснуть. Вырваться бы и спрятаться в ней. Кажись, там на двери даже была защелка.
Но после моих нескольких неудачных попыток освободиться, Рома лишь крепче прижал меня к себе, занес в эту же комнату и бросил на кровать. Не навис сверху, не навалился, прижимая к постели своим горячим телом. Я едва не всхлипнула от разочарования, когда его руки оставили мое тело лежать на холодных шелковых простынях.
Смотря куда-то в сторону, он сиплым голосом произнес:
– В ванной комнате стоит фильтр. Можно воду пить прямо из крана, необязательно идти на кухню.
А после направился к двери. Несмотря на все доводы разума, я чертовски не хотела оставаться одна. Обуздать желание оказаться в объятьях Ромы было больше невозможно. Страх сковывал меня, то горячие, то холодные волны проносились по телу, мне стоило огромных усилий протолкнуть в горле ком и произнести:
– Не уходи.
Рома замер, ухватившись за ручку двери. Какое счастье, он услышал. Мой голос прозвучал настолько тихо и неуверенно, что я боялась – он растворится в тишине. И останется без ответа.
То, что Рома не вышел, остался в комнате, тоже было ответом.
– И мне быть постоянно рядом невыносимо. Но не уходи.
Под тусклым светом ночника, стоящего на прикроватной тумбочке, наверняка хорошо виднелись мои покрасневшие щеки. А вот Рома скрывался в темноте. Мне стало еще более неловко оттого, что я не знала, каким именно взглядом он на меня смотрит.
Потянулась к ночнику, щелкнула выключателем – и комната погрузилась в темноту, к которой мои глаза, благодаря дару, быстро привыкли. Но все равно я не могла разобрать выражение лица Ромы.
– Решила поиздеваться надо мной? – хриплый голос, в котором звенел металл, мигом отрезвил меня. Не прошло и секунды, как я подорвалась с кровати.
– Это ты надо мной постоянно издеваешься! – В несколько шагов преодолела расстояние между нами и ткнула пальцем в его грудь. – Знаешь, каких усилий мне стоит не реагировать на твои подкаты?! О! Ты себе даже не представляешь!
Он перехватил мою руку и с силой сжал запястье. Ладонь сразу же онемела. Я дернулась, но не высвободила руку ни на миллиметр.
– Зачем же ты себя почем зря насилуешь? – Его голос потеплел, но в него закрались язвительные нотки. Которые жутко бесили меня.
– Потому что я не хочу быть очередной девчонкой, которой ты поиграешься и бросишь! Сколько времени пройдет, прежде чем я тебе наскучу? Неделя, в лучшем случае две? Неважно. Я не хочу потом по крупицам собирать разбитое сердце.
Я боюсь боли расставания. Боюсь сойти с ума, как Мартин.
Хватка на руке ослабла. Запястье выскользнуло, кровь хлынула в занемевшую ладонь, принося с собой жар и покалывание. Я потупилась, растирая руку.
Сейчас мы окончательно поругаемся. Что я могу требовать от человека, которому все девушки в итоге надоедают. Он даже не понимает, что такое чувства. Какого черта меня угораздило именно в него влюбиться?
Сильные руки осторожно легли на мои плечи и, нежно скользнув по лопаткам, заключили в объятия. Я прижалась щекой к твердой груди, в которой отчаянно быстро колотилось сердце. Даже мое, казалось, никогда так быстро не стучало. Дурманящий запах и тепло мужского тела стремительно прогоняли печальные мысли. Неужели для счастья так мало надо? Пусть оно лишь мимолетно и подрагивает из-за вопроса «почему», хотелось сохранить о нем память навеки.
Еле слышный, непривычно робкий голос рассеял тишину:
– Вообще-то, я не мастер такое говорить, но… Ты не похожа на тех девушек, с которыми хочется просто поиграться и разбежаться. Ты похожа на тех, с которыми хочется раз и навсегда. То есть… гм… я постоянно думаю, где найти повод остаться с тобой рядом подольше. И я не про две недели.
От возмущения, я вскинула голову и слегка отстранилась, насколько позволяли объятья.
– А вот приятелю ты говорил, что совершенно о другом думаешь!
– Это само собой разумеется. – Я различила в темноте очертания его соблазнительной улыбки. – Как я могу хотеть остаться рядом, и не хотеть тебя?
Щеки вмиг вспыхнули. А с ними что-то тягучее разлилось внизу живота. Объятья, в которых мне еще несколько секунд назад было спокойно и комфортно, внезапно обожгли близостью.
– Знаешь, есть такое слово. Называется отношения, – заговорила, пытаясь оттолкнуть от себя Рому. Не то в кольце его рук плохо соображаю и принимаю все слова на веру. – Знаешь, как делается? Парень предлагает понравившейся девушке встречаться, потом они ходят на свидания, он ухаживает за ней. Дальше дело доходит и до… того самого.
– Издевательство чистой воды. – Рома резко придавил меня к себе, так что дыхание перехватило. – Я и так непозволительно долго терплю. Еще немного – и действительно тебя изнасилую. – Его рука спустилась по спине к краю футболки и властным движением стиснула ягодицы. Он с шумом вдохнул воздух, прижимая меня ближе к своим бедрам, где я ясно почувствовала твердое и большое подтверждение его слов.
Волна жара прокатилась по телу, груди налились тяжестью, а внутри меня пробуждалось опьяняющее желание разрешить Роме делать со мной все, что он хочет. О боже мой…
Он завернул за ухо прядь волос и, наклонившись к нему, произнес пленительным шепотом:
– Предлагаю сделать рокировку. После того как мы одержим победу и сможем спокойно передвигаться по городу, добавим романтики в наши отношения. А сейчас исполним несколько желаний друг друга.
Казалось, я сию секунду взорвусь от переполняющих меня незнакомых ощущений, разорвусь, теряясь в сомнениях. Растаю окончательно, окутанная горячими объятиями. Мысли рассыпались, волнение перехватило горло, я лишь могла рвано дышать.
– Что ты хочешь? Может, это?
Рома ласково перебросил волосы мне за спину, прикоснулся губами к нежной коже шеи и принялся оставлять на ней чувственные, влажные поцелуи, которые дарили настолько сладкое удовольствие, что хотелось наслаждаться ими до тех пор, пока рассудок напрочь не оставит меня.
– Или, может, это?
Продолжая целовать и прижимать к себе одной рукой, Рома прокрался ловкими пальцами под резинку трусиков и, раздвигая ягодицы, потянулся туда, куда я еще никого не пускала. Даже рукой. Напряжение тисками сковало тело.
– Расскажи, как ты представляла свой первый раз?
Только его палец добрался туда, где было так жарко и влажно, что-то вынудило меня отпрянуть. Я с легкостью выскользнула из объятий и отступила к стене.
– Нет, нет. Не могу… – Голова захмелела, глаза судорожно искали в темноте путь к спасению. Не поздно ли отступать? Я обхватила себя руками, борясь с дрожью. Зря вообще согласилась. Хотя стоп. Ни на что я не соглашалась. Это Рома, обольстительный засранец, сделал все, чтобы у меня слова не получилось вымолвить от избытка неизведанных ощущений.
К ногам упала футболка. Я не решилась глянуть в сторону, откуда послышался скрип расстегиваемой молнии. Там Рома наверняка уже избавлялся от джинсов, если не от боксеров. Мои же пальцы нещадно терзали край футболки, натягивая ее все ниже. Так растерянно, неловко, скованно еще никогда себя не чувствовала. Машинально кусала губы, хотя прежде не замечала за собой такой привычки. Какая-то неприятная истома прожигала кожу на шее, где еще минуту назад меня пьянили поцелуи. Все потому что до одури хотелось, чтобы его губы вернулись.
Настойчивые пальцы попробовали выдернуть из моих рук край футболки, но я отступила, пряча глаза, смотря куда угодно, только не на обнаженное передо мной тело.
– Малышка, не волнуйся, слышишь? – Он ласково привлек меня к себе, убрал волосы с лица и аккуратно приподнял мою голову за подбородок. – Я не сделаю больно. И обещаю, что тебе очень понравится.
Безумно хотелось верить. Хотя даже сейчас, если честно признаться и отбросить сковывающий страх, мне дико нравились его прикосновения. Я теряла голову только от одной мысли: а ведь, когда я расслаблюсь, может быть еще лучше.
Рома накрыл мои руки своими и разжал пальцы, стискивающие край футболки. Я не сводила глаз с ранки на губе, искренне жалея о своем поступке. Потянулась к ней рукой и слегка прикоснулась подушечкой пальца к здоровой половинке губы.
– Болит?
– Нет, – усмехнулся Рома.
– Прости…
– Ничего страшного. – Его улыбка стала шире. – Тем более я уже придумал, за какое место покусаю тебя. – С этими словами он потянул мою футболку вверх.
Он успел стащить ее прежде, чем страх обнажиться заставил меня отступить и не дать себя раздеть. Когда волосы рассыпались по плечам, я невольно сложила руки на голой груди, прикрываясь, но понимая: пути назад нет.
– Обними меня за шею. – Рома мягко распутал мои руки и направил их вверх. Нервная дрожь с каждой секундой пробирала меня все сильнее. Ее отчаянно прогоняло желание отдаться, но она возвращалась вновь. И сейчас она стала жгуче-пронзительной – я обвила руками шею Ромы, и он, впиваясь в губы жадным поцелуем, прижал меня к себе.
Наши обнаженные тела соприкоснулись: его, крепкое, мускулистое, такое горячее, и мое, изящное, нежное, и столь хрупкое в его руках. Еще, еще, еще! Как же чудесно было прижиматься к нему, когда нас не разделяла ткань! Я лишь слегка сильнее прижалась к Роме, желая быть еще ближе, и он сковал меня в настолько пылких объятьях, что из моей груди вырвался полустон-полувздох.
Рома подхватил меня под бедра, и я инстинктивно обхватила его ногами. До кровати несколько метров, которые он преодолел за две секунды. Спина опустилась на прохладный шелк простыней, а сверху меня прижало тяжелое тело.
Сердце трепыхалось где-то в горле, будто осознавало всю необратимость момента. Мои ноги, разведенные под Ромой, своей недвусмысленной позой сейчас смущали сильнее, чем прежде. Кроме того, во внутреннюю поверхность бедра кое-что настойчиво упиралось.
Мне любопытно, но немного боязно, было взглянуть. И лишь чуть-чуть хотелось прикоснуться.
– Если будешь послушной девочкой, я тебя многому научу, – прошептал Рома на ухо, едва дотрагиваясь до него губами. – Будешь послушной?
В ответ я несколько раз кивнула, предвкушая то время, когда осмелею под умелым руководством, перестану до дрожи смущаться и научусь доставлять Роме удовольствие.
– Умница. А сегодня просто расслабься и лови кайф. Не волнуйся ни о чем. – Его голос лился настолько нежно и сладко, что мне сию секунду хотелось признаться ему в любви – так сильно переполняли меня чувства, чертовски сложно было держать их в себе.
Но он лег рядом на бок и его губы спустились поцелуями к шее, отчего из моей груди вместо слов вырвался тихий стон. Невероятно приятные ощущения захлестнули с головой, отвлекли от всего, кроме разгорающегося внутри возбуждения.
Медленно, неспешно Рома потянул мои трусики вниз, будто боялся меня спугнуть. Я действительно перестала дышать, когда ощутила, что теряю последний предмет одежды. Ноги невольно сомкнулись, мышцы затвердели от напряжения.
– Тише, тише, расслабься, малышка. – Обворожительно-сладостные нотки медового голоса подействовали на меня дурманяще, чем мог бы бокал вина. – Доверься мне. Совсем скоро тебе станет так хорошо, что ты улетишь прямиком на седьмое небо.
Напряжение в мышцах плавилось под сильными руками, которые ласково поглаживали мои бедра. Я и не заметила, в какой момент Рома обнаглел достаточно, чтобы скользнуть пальцами между ног. Он будто специально в то же время коснулся языком затвердевшего соска, а после обхватил его губами и слегка прикусил.
Неожиданная вспышка наслаждения пронзила тело так, что я вмиг выгнулась дугой. То, как Рома игрался губами и языком с грудью, было до помешательства, чертовски, безмерно приятно. Комната наполнилась моими стонами, которые становились все громче. Я неосознанно комкала шелковые простыни, тяжело и быстро дышала, переполняясь удовольствием.
Ноги непроизвольно раскрывались, я позволяла умелым и ловким пальцам легко добраться туда, куда они стремились, не забывая лаской искать другие чувствительные места.
Губы Ромы нашли мои, пересохшие от частого дыхания, мягко обхватили их, подарили нежный поцелуй, после чего прошептали:
– Будет хоть немного больно – говори, ладно?
Я кивнула, концентрируясь на том, как палец проникает в меня. Терпимо, непривычно, но отчего-то рождалось желание, требующее, чтобы он погружался все глубже. Горячее дыхание Ромы обжигало мои губы, его глаза, потемневшие от желания, пленительным взглядом неотрывно смотрели на меня, и я забывала о той слабой боли, которая пыталась мешать насладиться новыми ощущениями.
– Все в порядке? – прозвучал обеспокоенный вопрос.
– Да, – улыбнулась. – Немного болит, но быстро проходит.
В следующую секунду к пальцу присоединился второй, и тогда прошло гораздо больше времени прежде, чем я привыкла к ним и стала получать удовольствие от наполненности. И от неспешных движений во мне.
Жаркие волны одна за другой проносились по телу, голову заволакивало пьянящим туманом – я задыхалась от восторга. Становилось все приятнее, и я даже разочарованно всхлипнула, когда пальцы Ромы выскользнули из меня.
Он навалился на меня своим весом, прижался горячим телом и завладел ртом в глубоком, жарком, поцелуе, отвечая на который, я положила ладони на мускулистую спину. И впилась в нее ногтями в тот момент, когда боль вспыхнула там, где еще совсем недавно было очень приятно.
– Потерпи немного, малышка. Чуть-чуть потерпи.
Что там те два пальца по сравнению с размером, который пытался проникнуть в меня! С силой прикусив губу, я запрокинула голову, и Рома принялся сразу же терзать шею чувственными поцелуями. Ногти жестче впивались в спину, крик тонул в горле, боль оглушала меня.
Но недолго. В какой-то момент она отступила, и несравненно блаженная эйфория прокатилась по телу ласковой волной.
– С ума сойти… Какой кайф… – на радостях пробормотала я.
– Да? – улыбнулся Рома и оставил на губах нежный поцелуй. – А будет еще лучше.
Он медленно вышел из меня, а затем вернулся, но быстрее. И удовольствие повторилось. А с каждый разом – более сильным и жестким – начинало множиться, заставляя кричать. Невероятные, потрясающие, дурманяще-сладкие ощущения рождались в теле, становились ярче и мощнее, выбрасывая меня напрочь из реальности – она отступала, скрывалась за густым туманом страсти.
В миг, когда Рома замер, войдя очень глубоко и резко, вместе с ощутимой пульсацией во мне будто взорвался фейерверк, разнес по телу легкость и чистое, безграничное удовольствие. Не в состоянии пошевелить ни пальцем, я плыла в хмельном тумане с радостной улыбкой на губах.
– Ну что, понравилось? – донесся до меня любимый голос.
– Дай прийти в себя… – пробормотала, решив немного понежиться. Рома ласково обнял меня, и я еще шире улыбнулась, понимая, что еще никогда не была столь счастлива.
Немного понежиться довольно быстро перетекло в сон. И когда я открыла глаза, из-за плотно задвинутых штор пробивались солнечные лучи. Вторая половина кровати пустовала.
Ну и соня же я! Рома наверняка уже давно проснулся. Желание скорее увидеть его быстро вытолкнуло меня из постели.
Набросив на ходу футболку, я поспешила по коридору и даже побежала по ступенькам вниз, крепко держась за поручень. Из кухни доносился монотонный голос ведущего новостей.
– Доброе утро! – радостно воскликнула, влетев на кухню. Рома мигом переключил канал и убавил звук. Повернулся ко мне с таким мрачным выражением лица, что меня пробрала ледяная дрожь.
– Алина, присядь, пожалуйста.
– Что случилось? – Я не узнала свой глуховатый голос, обреченно опускаясь на стул. За спиной Ромы безмолвно сменяли друг друга кадры клипа – он специально переключил канал, хотел сказать обо всем сам. – Нет, погоди. Ничего не говори.
Я была совершенно не готова к тому, что новая трагедия безжалостно растопчет мое хрупкое счастье, которое я обрела этой ночью. Как же хотелось обнаружить на кухне Рому, радостного от моего пробуждения, растаять в нежных объятиях и сказать несколько слов, исходящих из самого сердца. Мы могли бы вместе позавтракать, шутя и купаясь в приподнятом настроении. Могли бы строить планы, придумывать, где будем гулять и веселиться, когда все закончится. Наш день мог бы стать прекрасным продолжением чудесной ночи.
Но теперь Рома поставил рядом стул и крепко прижал меня к своей груди. Так обнимают, когда хотят утешить, поддержать и дать понять: я с тобой, что бы ни случилось.
Я сцепила руки за его спиной, чувствуя, как усиливается дрожь в теле. Страх покрывал сердце инеем, расходился по груди, подбирался к горлу комом. Нет ничего хуже неизвестности, но я прикрыла глаза, желая хоть на минуту отсрочить потрясение. Прижалась сильнее к Роме, вдыхая на полную грудь запах любимого тела, наслаждаясь его теплом и чувствами, которые мгновенно росли от близости.
– Я соскучилась, – пробормотала куда-то в футболку на груди.
– Я тоже, – ответил Рома, и его крепкие объятья сразу согрели любовью, стали нежнее и бережнее. – Прости, что не остался ночевать рядом. Эти ночи я решил не спать на всякий случай, чтобы у Мартина не было шанса кого-то из нас покалечить или убить. Но…
Нельзя долго прятать лицо на его груди и оттягивать неизбежное. Минута наверняка давно прошла. Пора узнать. Я сделала несколько глубоких вдохов, стараясь морально подготовиться.
– Сколько человек погибло? – спросила, отстраняясь и заглядывая в печальные зелено-карие глаза.
– Один человек.
Смутная догадка отозвалась мрачной вспышкой в сердце, но так и не дала ответ на вопрос: почему только один? Отчего Мартин в этот раз ограничился лишь одной смертью? Да еще и без моего участия…
– Как ты узнал?
– В каждом выпуске новостей только об этом и говорят. В интернете тоже.
Я потянулась к столику за пультом, но Рома перехватил мою руку.
– Лучше не надо тебе видеть.
– Да что там такое?! – не выдержала. А по сочувственному и хмурому взгляду Ромы наконец начала немного понимать: это же как должен умереть человек, чтобы о его смерти кричали на всех каналах и в интернете? Спросила уже тише: – Там что-то страшное?
Ответом послужил кивок.
– Но я ведь должна узнать?
– На это и рассчитывал Мартин. Что его спектакль поднимет все СМИ. Чтоб ты наверняка это не пропустила.
– Говори… – Опустила я взгляд, сжимая руку Ромы. – Я выдержу.
Столько уже всего пришлось мне пережить – меня ничего не сломает, ничего не заставит приползти к Мартину и умолять его. Совсем скоро он сам будет умолять суд, чтобы ему не давали пожизненное. А я сделаю все возможное и невозможное, чтобы его отправили за решетку до конца дней.
– Утром в городском зоопарке львы разорвали одного из посетителей. Некоторые говорят, что он был пьян и сам забрался к ним в вольер.
– О господи… – проговорила неживым голосом, сердце сжалось от сочувствия к несчастному человеку. – Это действительно чудовищная смерть... Но почему ты уверен, что это сделал Мартин? Конечно, слабо верится, что кто-то вправду напился до такой степени, но… это сильно отличается от привычного почерка Мартина.
– Это сделал Мартин! – заявил Рома рассержено. – Потому что львы разорвали твоего брата. Сомневаюсь, что он залез к ним по собственной инициативе!
Воздух закончился в легких. Я попыталась вдохнуть, но грудную клетку точно стиснули раскаленные железные обручи. Стука сердца не было слышно, кухня поплыла перед глазами, по щекам потекли горячие слезы, мир будто накренился и мое безвольное тело потянулось вниз.
– Алина! – сильные руки, вцепившись в мои плечи, резко встряхнули меня. Кровавые картины завтрака львов перемешались перед глазами, закрутились в ярко-алый калейдоскоп, уходящий в темноту – туда же должна бы нырнуть и я.
– Малышка, очнись, ну же… – Рома то отчаянно тряс меня, то пытался утешить словами, то крепко прижимал к себе, не давая нырнуть в пучину забвения. Реальность постепенно возвращалась ко мне, рассудок прояснялся, а вместе с этим – истошным криком рыдала душа.
– Я его лично убью, слышишь? Я всажу в него столько пуль, что он никогда не очнется.
Мысли пришли в порядок и осознание вины обрушилось на меня непосильной ношей.
– Это я виновата, – проговорила слабым голосом, застыв взглядом в пустоте. – Я разозлила Мартина.
– Не смей винить себя. Ты что? Он кретин полоумный! Ты ни в чем не виновата!
– Дай телефон. – Я забегала глазами по кухне в поиске хоть какого-то средства связи, но ничего не видела, кроме закрытых шкафчиков, стола и помытой чашки.
– Зачем? А… Хочешь позвонить родителям.
– Да, – солгала.
Через несколько секунд Рома уже протянул мне свой смартфон, а я спросила себя, смогу ли встать и идти? В этом нет ничего сложного. Слабость в теле мнимая, ноги ходить не разучились.
Только я приподнялась, как крепкая хватка на запястье остановила, и пришлось плюхнуться обратно на стул.
– Звони здесь.
Вот черт. Голова еще туго соображала, и я взглянула на Рому, пытаясь придумать, как убедить его отпустить меня. Его глаза внезапно с подозрением сощурились.
– Ты собралась звонить Мартину? Спятила, что ли?!
Смартфон ускользнул от меня обратно в карман джинсов. Догадливый засранец! Черт, черт, черт!
– Я должна с ним поговорить! – выпалила прямо ему в лицо. – Ты не понимаешь ни черта! Я его разозлила! Это из-за меня брат умер!
– Тише, тише, не кипятись. – Несмотря на то что я совершенно не хотела никаких объятий и изо всех сил вырывалась, Рома насильно сжал меня в тиски. – Скорее всего, у него с самого начала в планах было убить всех дорогих тебе людей, хоть мне он и говорил, что не будет трогать твоих родных.
– Верно, – пробормотала, всхлипывая. Футболка Ромы быстро промокла от слез. Стараясь выровнять дыхание, я добавила: – Все потому, что вчера я сильно его разозлила. Он не смог найти тебя и наверняка поменял планы.
– Ты не можешь всех уберечь. Все, что ты можешь сделать, это скорее засветить дар, чтобы нас нашли. – Рома принялся нежно поглаживать меня по голове. Пусть меня чертовски сильно колотило от слез и сердце разрывалось от боли, его ласка не давала окончательно тронуться умом. – Завтра нам нужно выступить на кастинге. Я понимаю, сегодня будет тяжело тренироваться. Но это необходимо сделать.
Танцы – это последнее, о чем я могла сейчас думать. Раньше я часто танцевала, чтобы забыться, уплыть на волнах музыки в другой, прекрасный мир, где есть только ритм и мелодия. Сейчас, я знала, не смогу даже одного движения сделать под музыку, ибо реальность слишком цепко меня держала.
Рома не был в курсе, что на самом деле окончательно разозлили Мартина именно мои слова, сказанные ему в кафе. С содроганием я испугалась того, что однажды Рома не от меня внезапно узнает о той случайной встрече. И решила рассказать обо всем сама.
Поднялась со стула, обещая, что не буду бежать искать какой-то телефон. Лишь подошла к холодильнику, вытащила бутылку воды и жадными глотками осушила ее наполовину. Прокашлялась и только после этого более-менее нормальным голосом передала то, что случилось со мной, пока скиталась по городу.
– … А когда он спросил, как я тебя спасла, ответила так, что чудовищно его разозлила.
– Что ты ему сказала? – Рома стал рядом, опершись о столешницу.
Страх сдавил горло, не давая вымолвить ни звука. Не лучший момент признаваться в глубоких чувствах.
– Алина. – Он развернул меня к себе за плечи, заглянул в глаза пытливым взглядом. – Что ты ему сказала?
Рома ведь не отстанет, пока не отвечу. Я потупилась и выплюнула слова, точно скороговорку:
– Дар не позволил мне убить человека, которого я люблю.
Гнетущая тишина повисла между нами, с каждой секундой отдаляя нас друг от друга. Тяжелый вздох, вырвавшийся из его груди, чуть не побудил меня тысячу раз пожалеть о сказанном и сбежать куда-нибудь подальше, но Рома успел заключить меня в теплые объятья.
– Не вини себя, я не должен был тебя тогда отпускать. Но хотел уберечь от разборок с ментами. Теперь же я тебя ни на шаг от себя не отпущу. Вместе мы со всем справимся.
