Текст книги "Режиссер твоего завтра (СИ)"

Автор книги: Нари Орлан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Режиссер твоего завтра
Нари Орлан

Глава 1.

«Лапочка, купи по дороге домой соевый соус и сливки. Они мне нужны для нового кулинарного эксперимента»

Сообщение от неугомонного брата вызвало у меня улыбку. Я остановилась посреди улицы и напечатала ему ответ:

«Начинай готовить. Буду через полчаса. Умираю от голода»

Здорово, когда после тяжелого дня, дома ждут положительные эмоции и уют. Страшно вспоминать времена, в которые дом для меня был каторгой. Теперь все позади. Я не могла нарадоваться свободе и тому, что мой любимый брат бросил скитания по миру, и наконец-то вернулся домой.

Подойдя к остановке, я принялась выглядывать шестнадцатый автобус. Последние лучи солнца спрятались за крышами многоэтажек, и удушливая жара наконец-то отступала. Можно было бы прогуляться несколько кварталов, но я хотела скорее добраться до магазина, да и ноги ныли после двухчасовой тренировки.

На лицах рядом стоящих людей читалась усталость, тревога и раздражение. Видимо, я здесь одна радовалась хорошей погоде и возвращению домой. Неужели все остальные настолько озабочены проблемами, что не замечают приятные моменты, а принимают их как должное?

Прогорклый дым дешевой сигареты мгновенно вызвал у меня кашель. Я невольно обернулась. Кому настолько плевать на посторонних, что он позволяет себе курить на остановке?

Увидев напряженное лицо мужчины, который с безразличным видом смолил сигарету, я опешила. Где-то я его видела. Но не могла вспомнить где.

Замешательство спутало мои мысли. Мужчина бросил на меня равнодушный взгляд и снова воззрился на дорогу. Чтобы не вызывать к себе лишнего интереса, я отвернулась.

Рядом со мной остановилась девушка в красном платье и, насупив брови, вперила взор в подъезжающий автобус. Я ее тоже где-то видела. Где? Ее лицо мне казалось подозрительно знакомым. Будто она оставила след в моей жизни.

«Ей больше всех не повезет», – пронеслась мысль в голове. Сердце подпрыгнуло в груди. Откуда взялась эта мысль?

Из подъехавшего автобуса, который, к сожалению, не направлялся к моему дому, высыпались люди. Все смешалось. Кто-то спешил зайти, кто-то – выйти. Я замерла на месте, потерянная в мыслях. Хотелось найти объяснение тому, что происходит.

Странное волнение дрожью пробрало тело. Обрывки воспоминаний ускользали, словно песок сквозь пальцы.

Автобус отъехал. Девушка в красном платье еще сильнее нахмурилась. Мимо меня пролетел окурок и ударился об урну. На остановке уже находилось намного меньше людей. С растущим страхом я обвела беглым взглядом парней, девушек, мужчин и женщин.

Я помнила. Их всех.

Меня охватил парализующий ужас – в один момент я поняла, откуда их знаю. За миг перед глазами пронеслись события ближайшей минуты.

Нужно вопить что есть мочи: «Спасайтесь быстрее!» Нужно скорее бежать прочь отсюда. Секунда промедления может стоить жизни.

Мое тело словно стало чужим – оно совершенно меня не слушалось. Я до исступления хотела закричать! Но мои губы оставались плотно сомкнутыми.

Желание спастись от неминуемой гибели разрывало изнутри. Сердце в агонии металось в груди. Почему, почему, почему?! Почему я не могу сдвинуться с места?!

Невидимые стальные оковы держали мое тело неподвижным. Рядом стояли ни о чем не подозревающие люди, мимо по трассе пролетали машины. Какая же из них?..

Время будто замедлило свой ход. Пульс громкими ударами отсчитывал последние мгновения жизни. Перед внутренним взором появилось улыбающееся лицо брата. Сегодня он не дождется меня…

Пронзительный визг шин резанул по ушам. Крик людей отразился адской болью в сердце. За что мне дана возможность предвидеть трагедию и не иметь возможности никого спасти?

Доля секунды осталась до того, как автомобиль на полной скорости врежется в остановку, сбивая меня по пути. Я встретилась взглядом с глазами водителя, расширенными от шока, – он явно не хотел становиться убийцей.

Кто-то весом своего тела резко оттолкнул меня в сторону. Я грохнулась на асфальт и несколько метров прокатилась по нему с кем-то в обнимку.

Громоподобный удар заглушил собой все прочие звуки. Но только он стих, душераздирающие крики лезвиями разрезали воздух. Несмотря на сильную боль в локте и колене, я пыталась подняться. Безуспешно. Жгучая боль раз за разом пронзала тело, и я падала обратно лицом на асфальт.

– Скорее. Она сейчас взорвется.

Чьи-то руки с легкостью подхватили меня в воздух. От переизбытка эмоций из глаз хлынули слезы, застилая собой взор. Здоровой рукой я ухватилась за одежду своего спасителя, который быстро уносил меня прочь от остановки. Только сейчас я поняла, что оковы спали с меня в тот момент, как кто-то меня оттолкнул с пути машины.

Мощная волна взрыва всколыхнула пространство. Жар, обломки металла, песок, мусор пролетели мимо нас. Слыша отчаянные крики людей, плач и мольбы о помощи, я еще сильнее разрыдалась.

Наверно, кто-то слишком поздно среагировал и не успел убежать. Я могла их спасти. Что за треклятая сила сковала мое тело и не дала мне этого сделать?

Мне хотелось вернуться. Я немного понимаю в медицине и, может, смогу помочь кому-то, пока приедет скорая. Но только я попыталась пошевелиться, как ушибленные места заболели так, что я вскрикнула.

– Не шевелись.

Голос моего спасителя казался смутно знакомым. Волна страха пронеслась по телу. Снова?

Мое сердце не выдержит повтора. Я боялась поднять глаза к лицу парня, который меня спас. Мой взгляд замер на его темном реглане.

Спаситель открыл дверцу машины и осторожно усадил меня на кресло. Я скривилась от острой боли, прижимая к себе правый локоть.

– Сильно болит? – спросил парень, присаживаясь на корточки напротив меня. Его лицо появилось в моем поле зрения. И испугало до смерти.

Нет, оно не было страшным или ужасным. Оно было красивым. Но это лицо последнее, что я хотела бы сейчас увидеть.

Душа наполнялась горечью, пока я смотрела в абсолютно черные глаза. Воспоминания, не тревожимые мною годами, стряхнули с себя пыль и пробудились перед внутренним взором чередой ярких кадров.

Когда-то эти красивые черные глаза прятались за стеклами очков и смотрели на меня с любовью. Когда-то увидеть его лицо для меня было радостью. Когда-то мы были неразлучны.

Казалось, наша история любви случилась в прошлой жизни, настолько много событий произошло за последние четыре года. Но одно не изменилось: я до сих пор не хотела вспоминать о ней.

– Со мной все в порядке, – промолвила я сиплым голосом. – Мне нужно вернуться.

Мартин не дал выйти из машины. Он загородил собой путь, говоря:

– Не лги мне. На твоем лице написано, что тебе больно.

– Там может понадобиться кому-то моя помощь!

– Тебе самой нужна помощь, – сказал он и захлопнул дверцу машины. Пока он обходил автомобиль к сидению водителя, я решила выйти. Даже пусть там никому не понадобится моя помощь, мне необходим повод скорее покинуть это место. Я не хочу находиться рядом с Мартином и минутой дольше.

Потянувшись к ручке, я сцепила зубы от новой вспышки боли. Другая мысль, страшнее общества бывшего парня, испугала меня. Если локоть и колено будут долго заживать, то я не смогу тренироваться. И в итоге провалюсь на кастинге.

– Покажи локоть. – Мартин уже уселся на водительское кресло и достал аптечку. Я боялась закатать рукав. Поэтому еще крепче прижала к себе локоть ладонью левой руки. На ощупь чувствовалось, что тонкая ткань блузы пропиталась кровью и прилипла к ране.

– Отвези меня домой.

– Рану надо скорее обработать.

– Поэтому жми на газ. Я здесь недалеко живу.

– Помню.

Раздраженным движением Мартин спрятал аптечку обратно и завел мотор.

Будь я на его месте, то не пеклась бы так о себе. Странно, что он спас меня, а не с облегчением вздохнул, увидев, как меня сбивает насмерть машина. Я бы даже не корила его за нежелание мне помочь. Я бы поняла его.

Пока автомобиль ехал по маршруту шестнадцатого автобуса, я не сводила глаз с Мартина, который, в свою очередь, глядел прямо перед собой. Он настолько возмужал за четыре года. Я помню его скованным нелепым мальчишкой, сутулым, худым и одетым в невзрачные вещи. Он кардинально изменился. Издали я бы не узнала его.

Сейчас Мартин напоминал мужчину с обложки модного журнала. Дорогие стильные вещи, крепкое тело и раскованность никак не связывались с образом мальчишки, которого я помнила. Даже голос стал грубее и увереннее, а во взгляде исчезла непосредственность. Ее заменила холодная рассудительность.

Но он меня спас. Рискнул своей жизнью. Это в нем не изменилось. Он всегда был готов ради меня на все.

Мартин завел машину во двор и заглушил мотор перед моим подъездом. Потупив взор, я терялась в сомнениях: разве одного спасибо будет достаточно? Но мне больше нечем его отблагодарить.

– Спасибо. Ты не пострадал?

– Нет.

Я не нашла в себе сил поднять взгляд. Перед внутренним взором застыл судьбоносный кадр: ошарашенные глаза водителя, машина которого неслась прямо на меня. Опоздай Мартин хоть на секунду, этот кадр был бы последним, что я видела в своей жизни.

Глаза вновь наполнились слезами. Рука Мартина легла на мое плечо и нежно его сжала.

– Все уже позади. Раны затянутся. Главное, что я успел тебя спасти.

Как я могу желать поскорее покинуть человека, который рискнул своей жизнью ради меня, несмотря на болезненные воспоминания, связанные со мной?.. Может, пора страх и чувство вины оставить в прошлом? Возможно, Мартин уже простил меня.

Растянув губы в слабую улыбку, я подняла голову и взглянула в черные глаза. Они смотрели на меня настолько пристально и внимательно, что по моему телу пробежала дрожь. Я не выдержала и отвела взгляд на приборную панель.

Сердце громко застучало в груди. Никогда прежде я не реагировала так на его взгляд. Чтобы отвести внимание от своего смущения, я быстро заговорила:

– Ты, наверно, не поверишь, но за минуту до аварии я знала, что случится. Странное чувство, подобное дежавю. Но несмотря на это, я не могла пошевелиться, чтобы хоть что-то изменить и спасти людей.

Неловкая тишина повисла в воздухе. Зачем только я об этом рассказала? Сейчас Мартин посчитает меня спятившей или скажет, что я ударилась головой.

Его пальцы на миг сильнее сжали мое плечо, после чего его рука соскользнула с него.

– Не веришь? Вот и мне теперь не верится. – Смешок, вырвавшийся из моей груди, прозвучал фальшиво. Я солгала. Воспоминание о минуте, которую я провела заточенной в невидимых оковах, было невероятно ярким.

– Верю, – наконец подал голос Мартин. – У меня было то же самое. Я знал, что должен тебя спасти. Стоя в очереди к киоску за сигаретами, я увидел, что случится в ближайшую минуту, и бросился к остановке.

В груди что-то оборвалось. На несколько секунд я забыла как дышать. Мое тело оцепенело. Но в следующий миг я бессознательно ухватилась больной рукой за ручку дверцы и выпорхнула из машины.

Несмотря на ноющую боль в ноге, я быстро подбежала к двери подъезда. Ключи не хотели находиться в сумке. Руки дрожали.

– Алина! Стой!

Хлопнула дверца автомобиля. Я принялась еще скорее рыскать по дну сумки. Сердце колотилось в горле.

Это неправда. Мне почудилось. Не было никакого дежавю, мне просто почудилось. А Мартин несет какой-то бред…

Наконец-то палец поддел кольцо с ключами, и я, на удивление быстро, открыла дверь подъезда и мгновенно захлопнула ее за собой.

Не знаю, что страшнее: оказаться на волосок от смерти или поверить Мартину и воспоминанию о той минуте.

В квартиру я ворвалась так, будто за мной гнались бандиты. И заперла дверь на все замки. Не успела я разуться, как брат появился в прихожей.

– Лапочка, ты купила соевый соус и сливки?

– Прости, я…

Говорить правду или солгать? Мне так хотелось, чтобы последние полчаса исчезли из моей жизни. Я не хотела о них вспоминать. Вычеркнуть их, вырезать, сжечь и похоронить под грудой тяжелых камней.

– … совсем забыла зайти в магазин. И дико устала. Сходи сам, – пробормотала я, отворачиваясь и пряча от брата ушибленный локоть.

Глава 2.

– Кто это тебя так ласково обнимает? – спросил брат, протягивая мне фотографию.

Моя рука с рисовым крекером застыла на полпути ко рту. Аппетит пропал. Я положила крекер обратно в упаковку.

– Раф, где ты ее взял?

– Нашел на столе среди книг, когда упаковывал их в коробки.

Неделю назад я ее обнаружила под кроватью покойной Маргариты Николаевны, что меня крайне удивило. Последние четыре года фотография находилась в рамке и лежала на самой верхней полке моего шкафа. Зачем было женщине лазить в моих вещах и воровать фотографию? Узнать ответ – не судьба. Его Маргарита Николаевна забрала с собой на тот свет.

Теперь надо бы это фото спрятать понадежнее, а не оставлять на столе. Еще лучше – сжечь. Но рука не поднималась.

Раф положил фото передо мной на стол. Заключенные в кадр, на меня смотрели парень и девушка. Скромные радостные улыбки украшали совсем юные лица. Тогда я весила на двадцать килограммов больше, чем сейчас, жутко комплексовала по этому поводу и вдобавок носила безразмерные вещи. Рядом сидящий Мартин по сравнению со мной казался худым как щепка. Эта фотография – немой свидетель жизни, от которой я бежала. Любовь Мартина ко мне – такой неидеальной и неуверенной в себе – единственное, что было хорошего в том времени.

– Это парень, с которым я встречалась, пока ты покорял Нью-Йорк.

– Эх, хорошее, однако, было времечко. – Брат присел на рядом стоящий стул и задумчиво почесал свою трехдневную щетину. – Правда, барышни там шибко требовательные. Им подарки да ужины в дорогих ресторанах подавай. А как же чувства? Романтика? Прогулки под луной и разговоры по душам? В этом плане мне наши девчонки больше нравятся.

Сердце жалобно заныло от слов Рафа. Я уже забыла, что это такое: держаться с парнем за руку и не спеша прогуливаться по парку, болтая и узнавая друг друга получше. После расставания с Мартином мне постоянно не везет. Либо я влюбляюсь, либо влюбляются в меня – и ни разу одновременно. Конечно, последние годы я ухаживала за Маргаритой Николаевной и мне было не до поиска второй половинки. А случайные знакомства заканчивались печально.

Может, теперь удача улыбнется мне. И я найду человека, которому смогу довериться и положить голову на плечо. Он меня нежно обнимет, согреет своим теплом и ласково назовет по имени.

– Лапочка, ты чего загрустила? Мой мегакрутой омлет с пармезаном должен был поднять настроение на неделю вперед!

– Мне поднимет настроение положительный ответ на вопрос: ты все книги упаковал в комнате покойной Маргариты Николаевны?

Голубые глаза брата вмиг расширились, будто его застукали за поеданием котлет среди ночи.

– А день еще ведь не закончился. Я обещал, что сегодня со всем управлюсь, значит управлюсь.

– Раф, уже полдвенадцатого! Я заказала на завтрашнее утро машину.

– Понял, понял. Не кипятись. Иду заканчивать. – С этими словами и с грустным видом Раф оставил меня одну на кухне.

Я проводила брата улыбкой и, только он скрылся за дверью, закатала правый рукав. Синяк на локте почти рассосался. Странно. Откуда тогда взялась кровь? На коже нет и следа от раны. Я точно помню, что рука кровоточила.

Внезапно заигравший телефон испугал меня. Конечно, нет ничего странного в звонке. Но за полчаса до полуночи мне обычно никто не звонит.

Я поднесла ближе к глазам экран смартфона. Смутно знакомый набор цифр. Прошло несколько секунд, пока меня не осенило: это номер Мартина.

Но откуда у него мой номер? Четыре года назад я его сменила, а новый скрывала от наших общих знакомых. Я очень не хотела, чтобы у Мартина была возможность со мной связаться.

Мелодия доиграла. Я отложила смартфон, надеясь, что второй раз он звонить не будет.

И вправду второго звонка не было. Я несколько минут не сводила глаз с экрана, чувствуя, как сердце громко ухает в груди. Но пришло сообщение.

«Перезвони мне. Нам нужно поговорить»

Не хочу я слышать его голос. Не хочу говорить с ним. Что действительно нужно, так это снова сменить номер.

Удалив сообщение, я направилась к себе в комнату. Сейчас взять бы ноутбук на балкон, развалиться в старом кресле, найти хороший позитивный фильм и немного отвлечься. Из головы не выходит авария – я понимаю, это нормально. Я пережила шок. Но как же хотелось, чтобы воспоминания скорее померкли и больше не тревожили меня.

Только я закрыла за собой дверь, как комната резко погрузилась во тьму. На стене желтым светом вспыхнула надпись: «Сегодня тебе повезло…»

Страх ледяным дождем опустился на плечи. Мой вскрик разрезал тишину. Смартфон выскользнул из рук и гулко ударился о паркет. Пофиг. Я опрометью бросилась прочь из комнаты.

Раф застыл с коробкой в руках, увидев меня на пороге. Я тыкала пальцем за свою спину, не в силах вымолвить ни слова.

– Лапочка, что случилось? Ты так сильно испугалась внезапно пропавшего света?

В тот момент, как я открыла дверь в комнату, где брат собирал книги, свет снова появился. Но не он меня испугал! Я живо покачала головой и прочистила горло.

– Когда свет потух, на стене появилась странная надпись. Пойди глянь.

Брови Рафа нахмурились. Он поставил коробку на пол.

– Серьезно?

– Да зачем мне шутить?! – невольно я повысила голос. Но только это осознала, то сразу прикусила язык. – Пойди посмотри, пожалуйста.

– Погоди минутку. Дай уже закончить, – сказал брат и потянулся к стопке книг, которая лежала на столе. Не выдержав, я подлетела к Рафу, схватила его за руку и потащила за собой.

В коридоре он замер перед дверью, ведущую в мою комнату. Обернулся и сказал:

– Может, утром сюда зайдем?

– Что?

Только сейчас я поняла, что мой брат боится не меньше моего, если не больше. Он поднял брови домиком и умоляюще посмотрел на меня.

– Знаешь, лапочка. Я вот, признаюсь честно, головорезов с автоматами не боюсь. Но всякие мистические штучки вгоняют в панику.

Не верилось мне, что Раф бесстрашно вышел бы против вооруженных негодяев. Я тяжело вздохнула.

А сама чего боюсь? Надпись не могла появиться на стене из ниоткуда. Кто-то ее сделал. Я с подозрением посмотрела в глаза брату. Нет, вряд ли он способен на такие розыгрыши.

– Не думай, что я трус! Просто… – Раф взлохматил волосы на затылке. – Ладно. Так и быть. Пошли.

Он взялся за ручку двери и застыл.

– А давай ты нажмешь на ручку, а я толкну дверь?

Чем дольше мы стояли в коридоре, тем сильнее рос страх. Мою голову уже заполняли мысли о том, чтобы запереть свою комнату на замок, и не заходить туда никогда.

Но там мой телефон! Он разбился или нет?

Я нажала на ручку и толкнула дверь. Она открылась настежь. Залитая светом комната не казалась пугающей. Мой взгляд сразу метнулся к стене, на которой находилась надпись. Конечно, сейчас обои были идеально бежевыми. Десять минут назад, когда я только вошла сюда, тоже ничего не увидела, пока не погас свет.

– Где была надпись? – спросил Раф, оглядывая комнату.

– Надо выключить свет.

– А давай мы выключать свет не будем?

Разозлившись, я вперилась в брата испепеляющим взглядом. А в следующий миг хлопнула ладонью по выключателю. Глаза мои невольно закрылись. Я боялась поднять веки.

– Нет никакой надписи.

Не поверив словам Рафа, я распахнула глаза. И действительно – стена была абсолютно чистой, ни следов надписи. Не может быть. Мне почудилось?

Я похолодела с головы до пят. Нет ничего хуже того, когда подобные розыгрыши устраивает собственное сознание.

– Лапочка, тебе, наверно, показалось. Машина ехала по улице, фарами ярко светила – вот и блик по стене пробежался.

Конечно, все было не так. Надпись выглядела четкой и застывшей. Но я не стала спорить с братом. Не хотелось показаться спятившей.

– Да, наверно, – сказала я и включила обратно свет.

– Задвигай на ночь шторы.

– Конечно.

– Так, я пойду. Надо закончить с книгами.

Когда брат ушел, я последовала его совету: закрыла окно и наглухо задвинула шторы. Теперь в комнате будет жарко и душно, но занавешенное окно дарит немного спокойствия, которое мне сейчас так сильно необходимо.

Мой телефон залетел аж под кровать. Экран его горел. Я облегченно вздохнула – к счастью, он не разбился.

Но только я его достала, как радость испарилась. На экране светилось открытое новое сообщение от Мартина.

«Что-то странное происходит. Ты в порядке? Возможно, это глупость, но я только что увидел на своей стене надпись: «Завтра ей может не повезти…». Позвони мне. Волнуюсь за тебя»

Рука, державшая телефон, задрожала. Я попыталась удалить сообщение, но экран не реагировал на касания. Он больше не работал.

Я запустила телефон в кровать. Этого показалось мало. Сверху я накрыла его подушкой, покрывалом, одеялом, простыней.

– Не могу! Не могу я тебе перезвонить, черт возьми!

Чем бы его еще накрыть? Мой взгляд зацепился за скрученный каремат у стены, на котором я по утрам занималась фитнесом. Отлично. Только я сделала шаг к нему, как острая боль пронзила пятку.

Подняв ногу, я с опаской поворачивала к себе стопу. На что я могла наступить?

Железная канцелярская кнопка впилась в кожу. Не помню, чтобы я такими пользовалась. Откуда взялась кнопка, подумаю потом, сейчас надо вытащить ее и обработать рану.

Совсем небольшая капля крови выступила на коже, когда я избавилась от кнопки, но это темно-красное пятнышко вернуло меня к реальности. Я обернулась к кровати. Что я делаю? Зачем я похоронила свой телефон под горой из подушек и покрывал?

Крыша едет. Мне крайне необходимо отдохнуть.

Я взяла под мышку ноутбук и, ковыляя, направилась к брату в комнату.

– Закончил?

Раф как раз держал коробку и ответил мне, когда поставил ее на остальные коробки, которые занимали собой угол комнаты.

– Теперь да!

– Давай посмотрим вместе какую-нибудь комедию?

– Если будет что-нибудь пожевать. Когда смотрю фильмы после полуночи, на меня нападает дикий жор.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Иди на кухню и бери, что хочешь. У меня пятка болит, – заявила я и поковыляла к дивану. – На обратном пути захвати аптечку.

Пока брата не было, я думала лишь об одном: как найти разумное объяснение всему, что происходит? Возможно, когда я упала на асфальт, то ударилась головой, из-за чего начались галлюцинации и исковеркались воспоминания. К сожалению, я не настолько хорошо разбираюсь в медицине, чтобы окончательно убедиться: правильно думаю или нет.

Мартин тоже ударился? У нас коллективное помешательство?

– А что у тебя с пяткой? – спросил Раф, вернувшись в комнату.

– На кнопку наступила.

– На что? Кнопку?

Он поставил рядом со мной на диван аптечку, и я согнула ногу, поворачивая ее к себе пяткой. Крови не было. Наверно, случайно прикоснулась к полу и она вытерлась.

Пропитав ватку хлоргексидином, я застыла с ней перед кожей. Где была рана? Осторожно я ощупала пятку, но она больше не болела. Неужели и то, что я наступила на кнопку, мне почудилось?