Текст книги "Удивительные приключения Бильбо, сычика-эльфа из Кунира (СИ)"

Автор книги: Надежда Степаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Он осторожно крался вперёд до тех пор, пока не различил в нескольких хвостах от себя клубок черноты, слишком густой даже для Тёмного леса – словно клок сумрачной ночи, который забыл рассеяться с наступлением дня. Подобравшись ближе, Бильбо понял, что это паутина, намотанная в несколько слоёв. И тут он увидел над собой пауков: гигантские, страшные-престрашные, они сидели на ветвях. Бильбо задрожал: крупинка крупинкой, а вдруг пауки видят сквозь невидимость? Стоя за деревом, он некоторое время наблюдал их в тишине и покое леса и вдруг понял, что отвратительные твари разговаривают друг с другом! Голоса их походили на тоненький скрип и свист, но он разобрал слова. Они говорили про его друзей, пещерных сов!

– Жаркая была схватка, но дело того стоило, – просвистел один. – Ну и жёсткая у них шкура, зато внутри они наверняка сочные.

– Да, да, повисят немножко – ещё вкуснее станут, – подхватил другой.

– Не передержите их, – подал голос третий, – чтоб не засохли, а то что-то худоваты. Видно, плохо питались последнее время.

– Убейте их сейчас, говорю вам, – просвистел четвертый, – а потом пусть повисят дохлые.

– Да они и так уже дохлые, поверьте мне, – возразил первый.

– Ничего не дохлые. Сейчас один крутился – видно, очухался. Идём – покажу.

И толстый паук быстро побежал к ветке, с которой рядком свисала дюжина больших свертков. Только тут Бильбо заметил их в тени дерева и ужаснулся: из свёртков торчали – где совиная лапа, где клюв, где кончик крыла, а где капюшон.

Паук направился к самому толстому из свёртков.

«Должно быть, бедняга Бомбур», – подумал Бильбо.

Паук сильно ущипнул Бомбура за живот. Бомбур был явно жив. Раздался приглушенный визг, и торчащая лапа метко лягнула паука. Послышался звук, как будто ударили по выдохшемуся футбольному мячу; взбешенный паук свалился с ветки, но вовремя ухватился за собственную нить.

Остальные расхохотались.

– Ты прав, – сказали они, – завтрак жив-здоров и лягается.

– Сейчас перестанет, – злобно прошипел паук и полез наверх.

Бильбо понял, что настал момент действовать. Вот только что делать? Добраться до пауков он не мог, да и не успеет – те добьют бедного Бомбура раньше, чем он сможет ему помочь. Оглядевшись в поисках того, что могло бы ему помочь, Бильбо увидел углубление – очевидно, русло пересохшего ручья, – где валялось много камней. Недолго думая, он подобрал гладкий, как яйцо, камень, очень удобно легший в лапу.

Ещё дома, летая на границу с Тито, он часто видел, как молодые сипухи, наслушавшись сказок взрослых о благородных воинах с острова Га`Хуула, летали под деревьями, тренируясь в метании найденных камней, и палок, и всего, что им попадало под лапы. Однажды Бильбо случайно выдал своё присутствие, восхищённо воскликнув «чру-ур-ур-ур», когда одна из сипух кинула камень точно в центр мишени, изображённой на земле мастерскими когтями её родителей. Сипухи тогда дружелюбно отнеслись к появлению в лесу кунировского сычика-эльфа и даже пригласили его к себе в игру. Так Бильбо научился недурно метать камни. В свободное время, будучи моложе и энергичней, он много упражнялся, швыряя камни в разные предметы, поэтому мог считаться опытным в этом виде нападения.

К сожалению, он мог поднять не все камни, а те, что ему давались, вряд ли могли убить такого большого врага, как гигантский паук. Но сейчас важнее было не убить, а хотя бы отогнать от толстой пещерной совы, которая находилась в смертельной опасности. Пока Бильбо подбирал камни, паук долез до Бомбура, и через секунду тому бы несдобровать. И тут Бильбо бросил камень. Бац! – камень ударил паука по макушке, и паук от неожиданности сорвался с ветки. Он с глухим стуком ударился об землю, не успев ухватиться за паутину, и затих, задрав лапы.

Второй камень со свистом прорвал большую паутину и уронил на землю паука, сидевшего в центре. По пути к земле он пересчитал все ветки дерева и потому не было ничего удивительного, что его жизнь оборвалась. На мгновение стало тихо, нестерпимо тихо, жутко тихо, а потом в колонии пауков поднялась паника, и на время, могу вас уверить, они и думать забыли про своих пленников-сов. Видеть Бильбо они не могли. Но сообразили, с какой стороны летят камни. С молниеносной быстротой они помчались по веткам, выбрасывая нити во всех направлениях. Пространство наполнилось смертоносными качелями.

Но Бильбо уже споро перебежал на другое место. Ему захотелось раздразнить пауков, раззадорить, как следует разозлить. Когда к месту, где он раньше стоял, сбежалось штук пятьдесят пауков, Бильбо принялся швырять в них камнями, а потом, приплясывая между деревьями, запел песню, чтобы привлечь внимание пауков, а также пещерных сов:

Жирный паук

Взгромоздился на сук

И не видит меня

Среди белого дня.

Эй, старый дурак!

Я подам тебе знак,

Паутину бросай

И меня догоняй!

Может, и не слишком складная дразнилка, но не забывайте – он сочинил её сам, экспромтом, в самый неподходящий момент. Песенка свое дело сделала: пока он пел, кидался камнями и топал лапами, буквально все пауки бросились к нему. Одни спрыгнули и бежали по земле, другие мчались по веткам и, раскачиваясь, перепрыгивали с дерева на дерево, третьи перекидывали новые нити через тёмное пространство. Пауки оказались гораздо проворнее, чем Бильбо ожидал. Очень уж они разозлились. Во-первых, им не понравились камни, во-вторых, пауки терпеть не могут, когда им говорят «жирный паук», ну, а уж «старый дурак» и подавно обидно всякому!

Бильбо бросился на новое место, но пауки разбежались теперь по всей поляне и быстренько начали плести паутину между стволами. Очевидно, замысел их был таков: очень скоро сычик-эльф неминуемо очутится в западне – и путь ему будет отрезан. Но, окружённый со всех сторон охотящимися на него насекомыми, Бильбо нашёл в себе мужество затянуть еще одну песенку:

Паутины вьется нить,

Мне готовят сети,

Но меня им не скрутить

Ни за что на свете.

Вот я, вот!

Вам везет,

Слушайте, глядите!

Пауки, дураки,

Ну-ка догоните!

Тут он повернулся и увидел, что последний свободный промежуток между двумя высокими деревьями тоже затянут паутиной, но, по счастью, не настоящей густой сеткой, а отдельными толстыми нитями, наспех протянутыми туда-сюда. Бильбо подбежал, перерубил их когтями и зажатым в одной из лап камнем и с пением побежал дальше, делая невысокие перелёты – так передвигаться было значительно быстрее и менее энергозатратней.

Пауки заметили, как порвалась паутина, словно разрезанная чем-то невидимым, а потом увидели убегающий и временами – улетающий от них камень, и всей оравой погнались за сычиком-эльфом по земле и по ветвям; их мохнатые лапы мелькали, челюсти щелкали, глаза вылезали из орбит, пауки задыхались от ярости.

Бильбо забежал далеко в глубь леса, потом совершенно бесшумно прокрался обратно, а пауки помчались дальше в том же направлении.

Времени у Бильбо было в обрез: скоро обескураженные пауки, потеряв его, вернутся к пещерным совам. До этого он должен успеть спасти своих друзей. Мощно оттолкнувшись от земли, он резко взмахнул крыльями и с великим трудом, но всё же сумел долететь до ветки, на которой висели свёртки. Да уж, не в таком мёртвом воздухе должны летать птицы, совсем не в таком! На ветке Бильбо неожиданно столкнулся нос к носу со старым толстым противным пауком, караулившим пленников. Он занимался тем, что время от времени щипал их, чтобы распознать, который сочнее, и как раз думал угоститься до возвращения остальных, как вдруг Бильбо без долгих размышлений пырнул его когтями и клювом, и паук шлёпнулся с дерева уже мёртвый.

Следующей задачей было освободить ближайшую сову. Но как? Разрубить нить, на которой тот висит, когтями? Несчастный свалится на землю с большой высоты. Бильбо дополз до первого свёртка, качая ветку, отчего бедные совы запрыгали и задергались. «Фили или Кили, – подумал Бильбо, увидев кончик голубого капюшона. – Скорей всего – Фили», – решил он, разглядев оперение – более светлое и с небольшой рыжинкой. Перегнувшись вперёд, Бильбо ухватился клювом за паутину и быстро разорвал почти все крепкие липкие нити, опутавшие Фили, и тот, дёргаясь, предстал его глазам. Боюсь, что Бильбо, не удержавшись, расхохотался при виде того, как Фили дёргал затекшими крыльями и лапами и плясал на нити, державшей его под крыльями.

Наконец Фили с помощью Бильбо взобрался на ветку и тут показал себя с лучшей стороны – помог сычику-эльфу освобождать остальных, хотя чувствовал себя прескверно: его мутило от паучьего яда и от того, что он провисел полдня и полночи, вращаясь вокруг своей оси. Вдвоём они принялись подтягивать на ветку каждого товарища по очереди и высвобождать из коконов. Всем было так же худо, как Фили, а тем, кто получил большую дозу яда, и того хуже.

Таким путем они освободили Кили, Бифура, Бофура, Дори и Нори. Бедняга Бомбур до того был измучен (его, как самого толстого, щипали чаще других), что скатился с ветки, хлопнулся на землю, на кучу листьев, и остался лежать без движения. Но пятеро пещерных сов всё ещё болтались на конце ветки, когда начали возвращаться пауки, рассвирепевшие пуще прежнего.

Бильбо сразу перебежал по ветке и начал нападать пауков, лезущих наверх, отгонять их с помощью когтей и клюва. Но, чтобы без проблем освобождить Фили, он вновь положил крупинку в нашейный мешочек, а взять обратно в клюв забыл, так что пауки теперь увидели его и засвистели, брызгая слюной:

– Мы тебя видим, совёныш! Мы тебя высосем, так что от тебя только кости да кожа останутся! Ух! У него когти! Пускай, всё равно мы до него добёремся, повисит у нас вниз головой денька два!

Тем временем освобожденные пещерные совы трудились, уничтожая клювами нити на оставшихся пленниках. Ещё немного – и все будут свободны.

Но что дальше? Пауки изловили их довольно легко, но то ночью, в темноте, напав врасплох. На этот раз дело пахло смертным боем!

– Вниз! Спускайтесь! – закричал Бильбо остальным совам. – Не сидите там, вас сейчас поймают сетями!

Пауки густым потоком карабкались по соседним деревьям и ползли по веткам над головой у сов.

Пещерные совы мигом слетели вниз – все одиннадцать, одной кучей. Они еле стояли на ногах от слабости. Теперь все очутились на земле, считая толстяка Бомбура, которого подпирали с боков его кузены – Бифур и Бофур. Бильбо прыгал вокруг, растрёпанный и отчаянный, как защищающий гнездо малыш-воробей, размахивая своим когтями, а сотни разъярённых пауков пялили на них глаза со всех сторон – сбоку, сверху, снизу. Положение казалось безнадёжным.

И тут начался бой! Кто когтями, кто клювом, кто найденными палками или рассыпанными по земле камнями – совы защищались так отчаянно, как только могли. Они раз за разом отбивали атаки пауков и многих перебили. Но долго так продолжаться не могло.

Бильбо совсем умаялся, из остальных только четверо стояли твёрдо на ногах, пауки неминуемо одолели бы всех, как обессилевших мух.

Бильбо, ломавшему себе голову над тем, как быть дальше, оставалось только выдать пещерным совам тайну своей крупинки. Жаль, но делать нечего.

– Сейчас я исчезну, – курлыкнул он. – Постараюсь отвлечь пауков на себя, а вы держитесь все вместе и прорывайтесь в противоположном направлении, влево.

Он с большим трудом втолковал им это – до того они обалдели от болтания в воздухе вверх хвостом, от криков, свиста и писков, от бросания камней и размахивания палками.

Мешкать было нельзя: пауки окружали их всё теснее. Бильбо взял крупинку в лапу и, к великому изумлению пещерных сов, мгновенно исчез.

Сразу же между деревьями справа послышалось: «жирный паук», «старый дурак». Это привело пауков в замешательство. Они остановились. Некоторые побежали на голос. Слова «старый дурак» снова совершенно вывели их из себя, они просто потеряли голову. Балин, быстрее других смекнувший, в чём состоит план Бильбо, повёл своих товарищей в наступление. Пещерные совы сгрудились плотной кучкой, расставили когти пошире, отогнали пауков и прорвались сквозь их заслон.

В противоположной стороне пение и крики внезапно прекратились. Молясь, чтобы Бильбо не схватили, пещерные совы продвигались вперед. Слишком медленно! Они измучились и уже еле-еле ковыляли, перепархивали вперёд, а пауки шли по пятам. То и дело совам приходилось оборачиваться и отражать атаки врага. Многие пауки бежали по веткам у них над головой, выбрасывая длинные клейкие нити.

Дело оборачивалось совсем плохо, как вдруг снова возник Бильбо и неожиданно напал на пауков сбоку. Раздался противный писк, во все стороны брызнула едкая бесцветная паучья кровь.

– Бегите дальше! – прокричал Бильбо, уворачиваясь от длинной лапы, хотевшей прихлопнуть его, как муху. – Я их задержу!

И он задержал их! Он метался взад и вперёд, разрывая когтями нити-паутины, кромсая лапы, протыкая клювом толстые тела! Пауки раздувались от бешенства, шипели и плевались, изрыгали страшные проклятия, но маленькая бесстрашная птица, похожая и непохожая на известных им сов, внушала им такой страх, что они не осмеливались подходить близко. Никакие проклятия не помогали – добыча медленно, но верно ускользала от них.

Страшный бой длился долго – наверное, не один час. Наконец, когда Бильбо почувствовал, что ему больше не поднять лапы, не сделать ни одного удара, преследователи вдруг оставили их в покое и, обманутые в своих ожиданиях, отправились восвояси, в свой тёмный угол леса, залечивать раны и поедать погибших.

И тут пещерные совы заметили, что находятся на краю светлой поляны. Им пришло в голову, что где-то здесь могло сохраниться доброе волшебство и паукам оно не по вкусу. Здесь путники могли отдохнуть и отдышаться.

Так они и сделали. Но отдышавшись, пристали к Бильбо с расспросами – главное, как он ухитрился исчезнуть. История с крупинкой так их заинтересовала, что они забыли про всё на свете. Балин потребовал заново пересказать происшествие с Голлумом, загадки и вообще всё с самого начала, но так, чтобы волшебная крупинка заняла своё надлежащее место. Вскоре свет стал меркнуть, и тогда посыпались другие вопросы: где они? Где тропа? Где взять еды? Что делать дальше? Все эти вопросы они задавали теперь Бильбо и явно ждали ответа от него. Как видите, они резко переменили своё мнение о маленьком сычике-эльфе и (как и предрекал Гэндальф) прониклись к нему уважением. Теперь они не ворчали на него – они ждали, что Бильбо предложит какой-нибудь потрясающий план. Они прекрасно понимали, что, если бы не сычик, их бы уже не было в живых, поэтому благодарили его ещё и ещё. Кое-кто даже поклонился ему до земли, но от слабости не удержался на ногах и ткнулся клювом в землю.

История крупинки нисколько не уронила его в их мнении: они поняли, что кроме везения и крупинки-невидимки у него ещё есть смекалка и без неё ничего бы не вышло. Они до того расхваливали Бильбо, что он и впрямь почувствовал себя храбрым искателем приключений, а найдись что поесть, он стал бы ещё храбрее.

Но поесть было нечего. Бильбо думал и думал, как отыскать потерянную тропу, но его усталая голова отказывалась соображать. Он просто сидел, съёжившись, уставившись на нескончаемые ряды деревьев. Все примолкли, закрыли глаза, но Балин долго ещё посмеивался и бормотал:

– Голлум! А я-то думал! Вот, значит, как он прошмыгнул у меня под носом! Теперь понятно! Ах, вы «просто крались, крались и подкрались», Бильбо? Вы «потеряли кучу перьев» в злополучной щели? Ах ты, старый хитрец, хитрец, хи… хи… – Тут Балин тоже заснул.

И вокруг надолго воцарилась тишина.

Внезапно Двалин открыл глаза и огляделся.

– А где же Торин? – спросил он.

Вот ужас-то! Их и в самом деле было только тринадцать: двенадцать пещерных сов и сычик-эльф. Куда девался Торин? Какая его постигла участь? Поймали ли его, съели лесные чудовища? Содрогаясь от ужаса, пещерные совы и Бильбо лежали, пока не заснули неспокойным сном. Их мучили кошмары. Вечер перешел в ночь. И тут мы на время оставим их, пока они спят, усталые, измученные, даже не выставив караульных.

У Торина была несколько другая судьба. Торин, убежав с тропы, долго бродил в темноте, напрягаясь от каждого шелеста неподалёку. Но усталость навалилась на него так внезапно, так сильно, что он просто упал в густой кустарник, росший на его пути, и потерял сознание. Крики заблудившихся товарищей, вопли, когда их схватили и опутали пауки, звуки сражения на следующий день – ничего этого Торин не слышал. Потом его подобрали лесные сипухи, крепко связали верёвками из паутины и прочного плюща и унесли с собой.

Да, разумеется, в Тёмном лесу, как и во всех остальных лесах, существующих на свете, жили совы. Были то масковые сипухи или, как их ещё величали учёные умы Га`Хуула, Phodilus. Испокон веков жили они в Тёмном лесу и, когда в него пришло зло, не пожелали покидать насиженные места, со временем научились выживать в изменившемся мире и продолжили своё размеренное существование. Птицы они были не злые, но с недоверием относились к чужим и всегда соблюдали крайнюю осторожность. Они были не так мудры, как их дальние родственники из лесов Тито, и казались более коварными. Они иногда появлялись в сумерках, в промежутках между заходом солнца и восходом луны, но предпочитали ночь и звёзды; бесшумно летали по густым лесам, пели песни скрипучими сиплыми голосами и жили в своё удовольствие.

На большом старом дубе у северо-восточной границы Тёмного леса жил могущественный король масковых сипух. Подданные короля, вообще-то говоря, жили и охотились по большей части на открытом воздухе, в лесах. Жили они на земле и на деревьях, из всех деревьев больше любили буковые. Старый же полый дуб был королевским дворцом, сокровищницей и темницей для редких пленников, которых ловили сипухи в своём лесу. Туда и потащили Торина, с которым обращались не слишком вежливо, так как других сов здесь не жаловали. В старину масковые сипухи даже, случалось, воевали с пещерными совами, которых они обвиняли в краже своих сокровищ. Справедливость требует сказать, что пещерные совы, честные ремесленники, объясняли это по-иному – они, мол, взяли то, что им принадлежало. Король масковых сипух когда-то заказал им драгоценные украшения, дав для этого золото и серебро, найденное в болотах Тёмного леса, а потом отказался платить за работу. И тогда пещерные совы, не получив платы, оставили украшения у себя. У могущественного короля масковых сипух и в самом деле была слабость – он был скуповат. Сокровищница его ломилась от золота, серебра и алмазов, которое сипухам и не нужно то было, но он любил его сияние и хотел ещё и ещё – его аппетиты были немерены.

Но Торин и его предки не имели никакого отношения к той старой распре между сипухами Тёмного леса и неизвестными мастерами из рода пещерных сов. Поэтому, когда он очнулся, то был возмущён их обращением. И решил, что из него не вытянут ни одного слова про золото и драгоценности.

Король устремил на Торина суровый взгляд больших тёмных глаз и стал его расспрашивать, но Торин на всё отвечал только одно: он умирает от голода.

– Мои птицы донесли, что ты не единственный чужак в лесу, – задумчиво ухнул король. – Где сейчас твои друзья? Что они делают?

– Не знаю, вероятно, умирают от голода в лесу.

– Что вы делали в лесу? Зачем в него ворвались?

– Мы никуда не врывались, – отвечал Торин, – мы честные путешественники и просто искали пищу и питье, ибо умирали от голода.

– А что вам там понадобилось? – вконец рассердившись, спросил король.

Но Торин прищурился с истинно королевским надменным видом и не пожелал отвечать.

– Отлично! – ухнул король, донельзя раздосадованный. – Уведите его и держите под землёй, в самых корнях дерева, пока не скажет правды! Пусть сидит хоть всю свою – недолгую – жизнь!

Сипухи крепче связали Торина верёвками из плющевых лиан и заперли в одном из самых дальних подземном ходе – их было бесчисленное множество под великим старым дубом, и в основном сипухи использовали их, чтобы содержать там своих пленников. Ему дали вдоволь мышатины и воды из дальнего лесного родника – ведь масковые сипухи не крысы, и даже со злейшими врагами они обращались вполне сносно. Только к гигантским паукам были беспощадны, так как те не умели быть благодарными и всегда, когда представлялась возможность, атаковали одиноких птиц, а если повезёт ещё больше – утаскивали маленьких птенцов и даже яйца, чтобы съесть их в темноте своих лесных убежищ.

Бедный Торин лежал в королевской темнице. Поев мяса и попив воды, он теперь невольно испытывал чувство благодарности. Потом он вспомнил про своих горемычных друзей. Ему недолго пришлось ломать себе голову над тем, что с ними стряслось, – очень скоро он всё узнал. Но об этом рассказывается в следующей главе, где пойдёт речь о новом приключении, в котором сычик-эльф снова показал, на что способен.