Текст книги "Удивительные приключения Бильбо, сычика-эльфа из Кунира (СИ)"

Автор книги: Надежда Степаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Старый Смауг знал, что сами по себе вороны бы не прилетели к Горе. На местных склонах давно не водилась живность; не было в предгорных водах и рыбы. Воронам нечего было здесь делать, если они, конечно, не выслеживали кого-то помимо добычи. Так Смауг догадался, что он у Горы не один, и теперь раз за разом прочёсывал склон с той стороны, откуда ему почудился чужой запах. Но ход в туннели, спрятанный в скалах и мхе, он не заметил. Тщетно Смауг обыскивал гору, наконец к закату злоба его остыла – и он отправился на своё золотое ложе спать и набираться сил. Грабежа он не забыл и не простил бы даже через тысячу лет, когда время обратило бы его самого в прах, но он мог позволить себе ждать. Неторопливо заполз он в своё логово и прикрыл глаза.

С наступлением ночи страх у сов немного рассеялся. Они поняли, что подобного рода происшествия неизбежны, когда имеешь дело с таким грозным и коварным хранителем сокровищ, и пока рано отказываться от задуманного. Всё равно им, как справедливо сказал Торин, пока не улететь отсюда.

Они долго обсуждали, как быть, но не придумали никакого способа избавиться от Смауга. Бильбо так и подмывало упрекнуть товарищей за то, что с самого начала эта проблема была слабым местом в их замыслах. Но тут, как свойственно попавшим в безвыходное положение, пещерные совы принялись брюзжать и укорять сычика за то, что поначалу им так понравилось – а именно, что он унес миску и слишком рано разозлил Смауга.

– А что ещё прикажете делать сыщику? – сердито ухнул Бильбо. – Меня нанимали не змеев морских убивать – это дело воинов, а красть сокровища. Я положил такое начало, какое мог. А вы ожидали, что я приволоку в клюве все богатство Трора? Уж кому жаловаться, так это мне. Вам надо было захватить с собой пятьсот сыщиков, а не одного. Дедушка ваш, конечно, заслуживает всяческих похвал, но вы-то не подумали ознакомить меня с размерами его богатства. Чтобы вынести все сокровища наверх, мне понадобилась бы не одна тысяча восходов, и то если бы я был в пятьдесят раз больше, а Смауг – кроткий, как пески пустыни в ясный полдень!

После этого пещерные совы извинились перед Бильбо.

– Что же вы предлагаете, мистер Бэггинс? – учтиво осведомился Торин.

– Если вы спрашиваете про то, как вынести сокровища, то пока не представляю. Несомненно, это зависит от того, насколько удачный оборот примут наши дела и удастся ли избавиться от Смауга. Вообще-то избавляться от змеев – не моя специальность, но я постараюсь сделать всё от меня зависящее. Лично я не надеюсь ни на что и хотел бы только добраться живым до дома.

– Ну, до этого ещё далеко. Что нам делать сегодня, сейчас?

– Хорошо, если хотите знать мое мнение, то мы должны сидеть, где сидим. Ночью ощутимо холодает, поэтому мы, вероятно, сможем выходить на воздух, так как Смауг снаружи быстро остынет, а это ему сейчас не выгодно. Но помните: к рассвету все должны возвращаться в туннель. А теперь я предлагаю вам следующее. У меня есть крупинка. Сегодня же ночью, когда Смауг, вернее всего, заснёт, я проберусь туда. Быть может, что-нибудь произойдёт новенькое. «У всякой змеи есть слабое место», – говаривал мой отец, но думаю, что он основывался не на личном опыте.

Пещерные совы, само собой разумеется, с энтузиазмом приняли его предложение. Они уже очень уважали маленького Бильбо. К полночи он был готов ко второй вылазке в логово змея. Если бы он знал побольше о морских змеях и их коварстве, то, может, и не был бы так уверен в себе и не рассчитывал застать Смауга спящим.

Снаружи мерно сияла луна, но в туннеле было темно, как ночью. Едва заметная полоска света из видневшегося хода вскоре пропала. Столь бесшумны были шаги Бильбо, что беззвучнее мог быть лишь полёт пухового пёрышка на слабом ветру. Он уже поздравлял себя, подходя к дальнему концу туннеля. Оттуда еле виднелся свет.

«Старина Смауг устал, спит, – подумал Бильбо. – Видеть он меня не может, слышать тоже. Не унывай, Бильбо!» Он не знал или же забыл о том, что зрение змей, особенно морских, совсем не похоже на то, коим обладали птицы. Кроме того, у змеев имеется весьма неудобное свойство – спать с приоткрытыми глазами, если что-то возбуждает их подозрение.

Бильбо заглянул в пещеру. Смауг, казалось, крепко спал и лежал, как мертвый, в темноте, свернувшись в кольца и положив голову на них. Бильбо только хотел спустить лапу на пол, как вдруг из-под опущенного века змеиного левого глаза блеснул тоненький разрез вертикального зрачка. Смауг только притворялся, что спит! Он наблюдал за входом! Бильбо отпрянул и ещё раз благословил Глаукса за крупинку, так кстати найденную в годах Пустошей. И тут Смауг заговорил:

– Ага, пожаловал вор! Я слышу твое дыхание, чувствую твоё тепло… Милости прошу, бери ещё, тут всего вдоволь, не стесняйся!

Однако Бильбо был не таким уж невеждой по части змеев. Если Смауг думал заманить его внутрь, то он просчитался.

– Спасибо, о Смауг Ужасный! – пропищал он. – Я пришел не за подарками. Я просто хотел взглянуть, так ли ты огромен и страшен, как рассказывают. Я не очень верил легендам, которыми нас пичкали взрослые.

– И как ты меня находишь? – спросил змей, невольно польщённый, хотя и не поверил ни одному слову Бильбо.

– Поистине песни и легенды далеки от действительности, о Смауг, Приносящий погибель, – ответил Бильбо.

– Для вора и лжеца ты очень воспитан, – заметил змей. – Ты, оказывается, знаешь моё имя, но мне твой запах, твоё тепло что-то незнакомы. Кто ты такой и откуда? Ты явно не из здешних земель.

– Я из горячих Песков, сменяемых Зеленью; мой путь лежал через горы, под горами и по воздуху. Я тот, кого никто не видит.

– Это-то я и сам вижу, – зевнул Смауг. – Но вряд ли это твоё настоящее имя.

– Я – Разгадывающий загадки и Разрубающий паутину, я – Неустрашимый Кролик. Меня избрали для счастливого числа.

– Прелестные прозвища! – фыркнул змей. – Но счастливое число не всегда выигрывает.

– Я тот, кто делает друзей отбросами, топит их и достаёт из неволи. Я тот, кто невредимым выходит из лап монстров, из воды, из-под земли, из неба.

– Что-то с трудом верится, – усмехнулся змей.

– Я – друг барсуков и гость орлов. Находящий крупинки, Приносящий счастье, Летящий над рекой, – продолжал Бильбо, очень довольный своими загадками.

– Это уже лучше! – одобрил Смауг. – Но не очень-то увлекайся! Придержи свое воображение.

Разговаривать с морскими змеями нужно именно так, когда не хочешь раскрыть свое настоящее имя (что весьма благоразумно) и не хочешь разозлить их прямым отказом (что тоже весьма благоразумно). Никакой морской змей не устоит перед соблазном поговорить загадками и потратить время на их разгадывание. Смауг не всё понял (в отличие от вас, вам-то известны все приключения Бильбо), но кое-что сообразил и, довольный, посмеялся в своей гнусной душе.

"Так я и подозревал, – подумал он. – Ясно, проклятое лесное зверьё задумало какую-то гадость. Презренные бесстрашные твари, зря я позволил им решить, будто уже не такой грозный, как раньше! Расслабились, расселились на реке, как у себя дома! Вот, дают приют презренным ворам… Кажется, пора мне нанести им визит!"

– Отлично, Летящий над рекой, – сказал он вслух. – Вижу, ты проделал большой путь. Ты, хоть и вор, но умеешь себя вести воспитанно и уважительно, поэтому я дам тебе полезный совет: не водись с пещерными совами, тебе же лучше будет.

– С пещерными совами? – переспросил Бильбо, притворяясь удивлённым. Сердце его застучало быстрее.

– Нечего притворяться! – обрезал его Смауг. – Кто-кто, а уж я знаю запах и вкус пещерных сов. Я чувствую их приближение, они где-то рядом, и я обязательно их поймаю. Ты же плохо кончишь, Летящий над рекой, если будешь знаться с пещерными совами. Так им и передай от моего имени.

Бильбо против воли сжался, плотно прижав к телу перья. Ему вновь захотелось оказаться как можно дальше отсюда – и не просто где-нибудь в туннеле, а далеко в родной пустыне Кунир.

– Ну что, хорошие денежки получил вчера за мою миску? – продолжал змей. – Ну, скажи честно? Как, ровно ничего?! Очень на них похоже. Они, стало быть, прячутся за твоей спиной, а ты за них отдувайся, тащи у меня всё, что плохо лежит? И чего ты из кожи лезешь? Тебе пообещали приличный куш? И не мечтай! Радуйся, если лапы унесёшь.

Бильбо стало очень и очень не по себе. Каждый раз, как зловещее сияние змеиного глаза, что шарил по пещере, попадало на него, он трясся от страха и его охватывало безотчетное желание выскочить на середину пещеры, откинуть от себя крупинку и во всем признаться Смаугу. В этом была ещё одна страшная способность морских змей – они могли влиять на чувства и желания тех, кто находился рядом. Недаром жители приморских земель часто поговаривали, когда речь заходила о каких-нибудь спятивших птицах: "Змей в голове копался". Собрав всё своё мужество, Бильбо ответил:

– Тебе известно не всё, о Смауг Могущественный, не только золото привело нас сюда.

– Ха-ха-ха! – расхохотался Смауг. – Вот и проговорился! Нас! Скажи уж прямо «нас четырнадцать», мистер Счастливое Число! Рад слышать, что у вас есть и другие дела в наших краях. Тогда, может быть, у вас ещё не всё потеряно. А тебе не приходило в голову, что украсть золото ты, может, и украл бы понемножку, лет этак за сто или больше, но далеко ли унес бы его? К чему оно на Горе? Или в лесу? Силы небесные! Ты ни разу не задумался, прибыльное ли это дело? Четырнадцатая часть – столько тебе обещали? А как доставить ее? А стоимость перевозки? А сколько уйдет на вооруженную охрану и налоги? Да и зачем тебе всё это золото, если ты не кузнец, не торговец и не страж Га`Хуула?

И Смауг громко захохотал. Душа у него была злобная и низкая; он знал, что его догадка недалека от истины.

Трудно поверить, но бедный Бильбо действительно был огорошен. До сих пор все его помыслы и силы сосредоточивались на том, как бы добраться до Горы и найти потайной ход. Он ни разу не задумался над тем, как вынести сокровища из Горы, а уж тем более, как доставить в Кунир свою долю. Сейчас у него возникло нехорошее подозрение: а что, если пещерные совы знают об этом важном моменте и втихомолку посмеиваются над Бильбо? Вот какое действие оказывают на неопытных речи коварных морских змей! Конечно, Бильбо следовало бы остеречься, но уж очень деспотичной натурой был Смауг.

– Я тебе вот что скажу, – Бильбо сделал попытку не поддаваться змею и остаться верным своим друзьям, – мысль о золоте пришла нам в голову не сразу. Мы прибыли сюда над горами и под горами, по воде и по воздуху для МЕСТИ. Ведь не можешь же ты не сознавать, о Смауг безмерно богатый, что твое богатство создало тебе много врагов?

Тут Смауг опять расхохотался, но как!.. От этого сокрушительного хохота Бильбо бросило на землю, а далеко наверху остальные совы прижались друг к другу, решив, что их товарищу пришёл безвременный и ужасный конец.

– Месть! – фыркнул Смауг и в порыве чувств хлопнул хвостом по воде, лужами собравшейся вокруг. Бильбо едва успел отпрянуть от потока, который сбил бы его вниз, прямо к змею. – Месть! Король Под Горой давно умер, а куда подевались его родственнички? Что-то я не вижу, чтобы они рвались в бой, чтобы свести со мной счёты. Властелин Дейла Гирион умер, его птиц я пожрал, как мелкую неповоротливую рыбёшку, а где сыновья его сыновей? Они и близко не смеют подойти. Я убиваю, когда захочу, никто не дерзает сопротивляться. Всех стражей прошлого я уничтожил, а нынче такие не рождаются. Тогда я ещё был молод и слаб, теперь я стар и могуч, могуч! – злорадно торжествовал змей. – Моя чешуйчатая броня вдесятеро крепче ваших боевых когтей, мои зубы – как острые пики, когти – как тонкий смертоносный хвост манты. Я тот, кого невозможно победить! Я – сама смерть!

– Я слыхал, – пискнул перепуганный Бильбо, – что змеи мягче снизу, а именно в области… в области шеи. Но у особы, столь основательно защищённой, всё, конечно, продумано.

– Твои сведения устарели, Летящий во тьме, – отрезал Смауг. – Сверху и снизу я покрыт бронёй из железных чешуй и твердых драгоценных камней. Никакие когти, никакой клюв не пронзят меня.

– Я мог бы сам об этом догадаться, – тихо ухнул Бильбо. – Поистине не найдётся равного Смаугу Непроницаемому. Кто ещё обладает столь великолепной чешуйчатой бронёй из бриллиантов?!

– Да, такая броня в самом деле большая редкость, – подтвердил Смауг, как это ни глупо, весьма довольный. Откуда ему было знать, что сычик-эльф уже в прошлый раз успел заметить его редкостный наряд и теперь мечтал рассмотреть его поближе, имея на то свои причины.

Змей приподнялся, открывая шею и ближайшую к ней часть массивного тела.

– Смотри! – приказал он. – Что скажешь?

– Потрясающе! Восхитительно! Безупречно! Ослепительно! – восклицал Бильбо, думая про себя в то же время: «Старый болван! Да у тебя вон там, слева, дырка, голое тело торчит, как улитка из раковины!»

Высмотрев, что хотел, Бильбо решил поскорее убраться подобру-поздорову.

– Ну, не буду дольше задерживать Ваше Великолепие, – ухнул он, – и лишать вас столь необходимого отдыха, – он сделал шаг назад и стремглав бросился по туннелю, стараясь оказаться от змея как можно дальше.

Рассвет орозовил склоны Горы, когда наконец сычик-эльф выбрался из туннеля. Молча он забился в укромный уголок, поджал под себя дрожащие лапы и уставился в пол в полном изнеможении. Пока Бильбо приходил в себя, друзья всячески старались его ободрить. Они жаждали услышать рассказ о Смауге, особенно о том, почему тот устроил такой страшный шум и каким образом уцелел Бильбо.

Но сычик впал в состояние нервное и озабоченное, и мало что удалось из него вытянуть.

– Так что там случилось? – не отставали упорные пещерные совы. – Рассказывай же!

И Бильбо пересказал разговор с змеем – зря, что ли, он туда ходил?

– Если хочешь знать, то, на мой взгляд, ты очень неплохо вышел из положения, – подбодрил его Балин, когда нервный рассказ Бильбо подошёл к концу. – Выяснил кое-что очень полезное и остался жив, а этим мало кто может похвастаться, кому довелось перемолвиться со змеем. Нам, возможно, ещё очень пригодится прореха в чешуе этого старого прохвоста.

Его слова сообщили разговору новое направление, и все принялись обсуждать, как убивали змеев в жизни и в сказках, разного рода колющие и режущие удары когтями, клювами, удары снизу, сбоку и сверху, всякие приемы, уловки и военные хитрости.

В продолжение разговоров Бильбо глядел на удлиняющиеся тени, и его тоска и дурные предчувствия всё усиливались.

Наконец он прервал товарищей:

– Я убежден, что оставаться здесь весьма небезопасно, да и какой смысл сидеть тут? Тут холодно, светает, и я могу поклясться, что змей исследует наше укрытие ещё раз. Смауг знает теперь, как я проник в его логово, и, уж будьте уверены, догадается, куда ведет туннель. Он разнесет вдребезги наш склон, чтобы отрезать нам доступ внутрь. А если при этом раздавит нас, что ж, тем больше порадуется.

– Какие мрачные мысли, Бильбо! – ухнул Торин. – Почему же Смауг не заделал ближний к себе конец туннеля, если не хочет нас допускать? Мы бы услышали, если бы он его закрыл.

– Не знаю, не знаю. Наверное, сперва хотел меня заманить туда во второй раз, а теперь отложил на утро или не хочет портить свою спальню. Не спорьте, прошу вас. Смауг может появиться в любую минуту. Единственное наше спасение – забраться поглубже в туннель и спрятаться в его закоулках.

Он говорил так горячо, так отчаянно хлопал крыльями, что пещерные совы послушались его, зашли внутрь, но медлили уходить от хода. Им не хотелось покидать более-менее обжитое местечко: из туннеля несло неприятной сыростью и плесенью. Тем более что и снаружи, и внутри всё было тихо. Они долго сидели недалеко от светлого хода и продолжали беседовать. Разговор зашел о гадких намеках змея относительно пещерных сов. Лучше бы Бильбо никогда их не слышал! Как хотелось ему верить сейчас товарищам, которые клялись самим Глаусом, будто действительно не задумывались о том времени, когда отнимут у змея сокровища.

– Мы знали раньше, что попытка наша будет рискованной, – объяснил Торин, – знаем и теперь. Но я уверен, что у нас будет достаточно времени обдумать, как поступить дальше, после того как мы завладеем богатствами. Что касается вашей доли, друг мой Бильбо, то, уверяю вас, мы бесконечно вам благодарны, и вы сами отберете для себя, что захотите, как только будет что делить. Я понимаю ваше беспокойство по поводу доставки, допускаю, что проблема сложна, ибо с течением времени здешние края не стали безопаснее, скорее наоборот, но мы вам непременно поможем и возьмем на себя часть расходов по перевозке золота. Хотите верьте, хотите нет!

Здесь разговор обратился на сами сокровища и на отдельные вещи, которые запомнили Торин и Балин. Пещерные совы тотчас оживились. Их рассказы наполнились чудными вещами: когтями из крепкого железа, украшенными драгоценностями кубками, жёрдочками из чистого золота… Бильбо слушал все эти разговоры вполуха. Колдовская притягательная сила сокровищ уже не действовала на него. Он сидел ближе всех к двери и ловил малейшие звуки снаружи и из глубины туннеля.

По мере того как рассвет красил горизонт, Бильбо нервничал всё больше.

– Уйдёмте глубже! – умолял он. – Мне всё время чудится змей, мне страшно. Тишина пугает меня больше, чем вчерашний грохот. Уйдёмте глубже, пока не поздно!

Что-то в его голосе заставило пещерных сов внять его просьбе. Торин тихо ухнул, призывая всех к порядку, и совы гуськом отправились в темноте подальше в туннель. Плесневелый запах сгустился, туннель стал более шершавым и склизким. Совы, нервничая от того, как тихо попискивал Бильбо, выбрали небольшую каменную площадку среди узких извилин и кое-как разместились на ней, съёжившись. Бильбо забился в одну трещину с Балином, и пожилая сова успокаивающе пригладила клювом его торчащие на макушке пёрышки.

Они оказались далеко от хода, и свет зарождающегося утра перестал доходить до них.

Внезапно страшный удар обрушился на склон Горы, точно стая хагсмар атаковала их, круша всё на пути смертоносными дьявольскими крыльями. Скала загудела, стены в туннеле затрещали, камешки и песок посыпались на головы замерших в ужасе сов. Что произошло бы, если бы они не ушли так глубоко, боюсь и вообразить. В ярости Смауг разносил скалы, дробил камни бешеными ударами своего огромного хвоста; всё под этими мощными ударами превратилось в кашу, на долину обрушилась лавина обломков.

Смауг, оказывается, украдкой выбрался из логова, тихо прополз мимо реки, незаметный в неясных сумерках, и затем медленно и тяжело, как огромное каменное бревно, забрался на склоны, думая поймать врасплох кого-то на западной стороне и найти дыру, через которую пролез вор. Когда он никого не нашел и не увидел дыры там, где рассчитывал, то впал в дикую ярость и начал крушить ненавистный склон.

Разрядив таким образом свою злобу, Смауг немного утихомирился и решил, что с этой стороны беспокоить его больше не станут. Теперь оставалось осуществить ещё одну месть.

– Летящий над рекой! – фыркнул он. – Ты же мелкий, как моя чешуйка – значит, останавливался где-то передохнуть, за раз тебе реку не облететь! Значит, пользовался помощью этих гадких тварей, что населили берега. Ничего, они ещё меня увидят и пожалеют, что посмели забыть, кто тут настоящий хозяин!

Змей резво спустился с Горы, дополз до реки с уже светлеющей водой, и зайдя в неё, устремился на северо-запад, в одном ему известном направлении.

Глава двенадцатая. Пока хозяина не было дома

Тем временем совы сидели в беспросветной темноте. Со всех сторон их обступила мёртвая тишина. Ели они мало и мало разговаривали. Время шло, но они не знали – день сейчас или ночь и сколько вообще прошло восходов и закатов с тех пор, как они здесь очутились. Они боялись шелохнуться, так как в туннеле громко отдавалось эхо от их возни и голосов. Они засыпали и просыпались в той же нескончаемой темноте и тишине. Просидев там, как им казалось, бесконечность, они начали задыхаться от недостатка воздуха, в голове у них мутилось. Дольше выносить такую жизнь они не могли. Кажется, они обрадовались бы даже звукам, говорящим о возвращении змея. В тишине им чудилось, будто Смауг подстраивает какую-то новую каверзу. И потом, не могли же они сидеть так вечно.

Наконец Торин не выдержал:

– Попробуем вернуться к ходу. Я просто умру без свежего воздуха. Пусть лучше Смауг меня уничтожит, если он поджидает нас там, снаружи, чем задохнуться здесь.

Пещерные совы согласно закурлыкали и поползли назад, по памяти восстанавливая путь к ходу. Однако их ждало очередное потрясение – он сильных ударов Смауга скала не выдержала и развалилась, завалив собой ход. Они оказались заперты в ловушке!

– Мы попались! – заухали совы, в страхе забыв даже о конспирации. – Конец! Тут мы и умрём!

Почему-то как раз, когда отчаяние пещерных сов достигло предела, Бильбо почувствовал, что у него стало легче в желудке, как будто какая-то тяжесть растворилась в мускусе, не оставив после себя и следа.

– Ну, ну! – ободряюще ухнул он, привлекая внимание товарищей. – «Пока жив – надейся!» – говорил мой отец. Помните, третий раз – самый главный. Я, так и быть, спущусь вниз. Дважды я побывал там, зная, что меня ждет змей, рискну и в третий. Во всяком случае, единственный выход наружу ведет вниз. И на этот раз вам придётся следовать за мной.

Они согласились – что им ещё оставалось? Торин первый шагнул к Бильбо.

– Теперь осторожней, – прошептал сычик-эльф, – соблюдайте полную тишину! Может, там и нет Смауга, а может, и есть. Не будем рисковать зря.

Они шли и шли. Пещерные совы, естественно, не могли красться с беззвучностью маленького и лёгкого Бильбо, они всячески пыхтели, шаркали лапами, а эхо многократно усиливало пыхтенье и шарканье. Бильбо не раз замирал на месте и со страхом прислушивался, но снизу не доносилось ни звука. Когда до нижней дыры оставалось, насколько он мог судить, не очень далеко, он достал свою крупинку из нашейного мешочка, крепко сжал в лапе и обогнал товарищей. В крупинке не было большой необходимости – и без неё все были невидимы, ибо чернота стояла сплошная. Настолько сплошная, что сычик-эльф не заметил, как вышел из туннеля; он сделал очередной шаг вперёд, его лапа зачерпнула пустоту… Бильбо испуганно ухнул и кубарем полетел в яму.

Он лежал на боку, поджав лапы и зажмурившись, затаив дыхание, не смея шелохнуться. Ничего не произошло. Смауг не торопился пожирать его. Когда он медленно открыл глаза, то далеко и высоко над собой увидел белёсое пятно, отнюдь не похожее на красный свет, исходивший от змеиных глаз Смауга.

Наконец перепуганный Бильбо не мог дольше выносить неизвестность.

– Будь ты проклят, старый вонючий змей! – пропищал он громко. – Хватит играть в прятки! Увидь меня и потом сожри, если поймаешь!

В невидимой пещере отозвалось лишь слабое эхо.

Бильбо вскочил на лапы и тогда сообразил, что не знает, в какую сторону шагнуть. «Интересно, чем занят Смауг? – подумал он нервно. – Сегодня вечером (или всё же днём?) его явно нет дома. Если Оин и Глоин не потеряли трут и кремень, можно выбить огня и оглядеться. А там, может быть, что-нибудь и произойдёт».

– Огня! – закричал он. – Кто даст огня?!

Пещерные совы, разумеется, переполошились, когда Бильбо с уханьем провалился в яму, и сбились в кучу недалеко от выхода.

– Чур-чур-чур!.. – переполошено заухали они, услыхав его голос.

Таким образом сычик-эльф обнаружил, в какой они стороне, но далеко не сразу ему удалось добиться от них толка. Только когда Бильбо захлопал крыльями и пронзительно закричал: «Огня! Огня!» – Торин сдался и послал Оина и Глоина за трутом и кремнем на другой конец туннеля.

Через некоторое время замелькал огонь: показался Оин с небольшим факелом в клюве, Глоин с аккуратностью опытного угленоса нёс ещё несколько штук. Бильбо увидел, где они, и подбежал к ним. Ему, однако, не удалось уговорить товарищей зажечь факелы Глоина и присоединиться к нему. Пещерные совы боялись, что вернётся Смауг и схватит их; они заметили, что не покинут туннеля, пока Бильбо не разведает пещеру и не убедится, что всё чисто. Решив так, они уселись около дыры и стали наблюдать за Бильбо.

Бильбо тихо выдохнул: "Чуфр!" – что, если вы помните, означало крайнее пренебрежение. Забрав факел у Оина, он отправился исследовать пещеру. Остальные совы напряжённо наблюдали за ним. Они увидели, как маленькая тёмная фигурка пересекла пещеру, неуверенно держа факел – к счастью, факелы, которые изобретали пещерные совы, были совсем небольшими и их легко мог удержать даже маленький сычик-эльф, – в клюве. Пока Бильбо был близко, они видели в неясном свете поблёскивание золота и слышали позвякиванье, когда малютка эльф спотыкался о какой-нибудь золотой предмет. Потом огонёк факела стал удаляться, заплясал где-то выше, выше – это Бильбо, неуклюже цепляясь когтями за объёмные драгоценные вещи, карабкался на груду сокровищ. Вскоре он очутился на самой верхушке и продолжал бродить взад и вперёд. Они увидели, что он на мгновение наклонился, но не поняли, зачем.

А наклонился Бильбо затем, что увидел среди монет и драгоценных камней что-то необычное. Вытянув лапу, он подцепил это "нечто" когтями и вытащил большое чёрное перо, которое переливалось в свете факела зелёным и голубым отливом. "Воронье!" – понял Бильбо и нервно посмотрел наверх: как попало сюда оно, выпало у того, кому не посчастливилось стать обедом Смауга, или у того, кто жил здесь, наплевав на наличие в Горе огромного змея? Оставив перо на вершине, он поспешил покинуть такое возвышенное место.

Он двинулся дальше, спустился с другой стороны кучи, свет его факела скрылся из обзора пещерных сов. Но вскоре они опять увидели его вдалеке: Бильбо пересекал пещеру. Наконец он дошёл до большой дыры, через которую, очевидно, Смауг проникал в свою пещеру; на него повеяло свежим воздухом, но струя воздуха чуть не загасила факел. Бильбо робко выглянул за дыру и различил очертания других, неизвестных ему туннелей, больших и просторных – даже для Смауга, что уже говорить о маленьком сычике с кроличью головку? Бильбо прищурился, вглядываясь во тьму, но никаких признаков змея по-прежнему не заметил.

Только Бильбо хотел повернуть назад, как что-то чёрное пронеслось над ним и даже слегка задело макушку. Бильбо взвизгнул, споткнулся и плашмя шлёпнулся на землю. Факел упал и потух. «Кажется, это просто летучая мышь, – растерянно сообразил Бильбо. – Что же теперь делать? Где тут восток, где юг, север или запад?»

– Торин, Балин! Оин, Глоин! Фили, Кили! – заорал он, напрягая все свои нетренированные мышцы, но в чёрном необъятном пространстве голосок его прозвучал тоненько и еле слышно. – Свет погас! Кто-нибудь! Сюда, помогите!

Куда вдруг девалась его храбрость?

До пещерных сов донеслись слабые возгласы Бильбо, но разобрали они только «помогите!»

– Что такое стряслось? – недоуменно ухнул Торин. – Дело, очевидно, не в змее, а то бы эльф перестал уже кричать.

Они подождали немножко и прислушались, но никаких звуков, кроме далеких "чиур-чиур-чиур" Бильбо, не услышали.

– Кто-нибудь, зажгите ещё факел! – приказал Торин, которому надоело стоять и дрожать в темноте, как какому-то презренному трусу. – Делать нечего, придётся идти на помощь нашему сыщику.

– Пора, наконец, и нам помочь ему, – одобрительно ухнул Балин. – Я пойду с удовольствием. Тем более что сейчас, по-моему, опасность нам не грозит.

Глоин зажёг несколько факелов. Пещерные совы взяли их в клювы, как всегда, когда летали в тёмных высоких пещерах, и полетели на крики. Конечно, лучше бы им пройтись пешком, как осторожный Бильбо, но они очень спешили, боясь, что крики сычика-эльфа выдадут их вернее, чем хлопанье крыльев. Очень скоро они опустились, услышав внизу тонкий клёкот – это был Бильбо, который пробирался им навстречу, боясь "встать на крыло". Едва завидев мерцание факелов, сычик-эльф сразу успокоился, ну, или по крайней мере принял более спокойный вид.

– Испугался летучей мыши, и погас факел, только и всего! – объяснил он.

Они вздохнули с облегчением, но тут же начали ворчать, недовольные тем, что испугались зря. Впрочем, ворчанье их было недолгим; достаточно им было, пролетая мимо, мельком заметить блеск сокровищ, как сердца у них запылали главной страстью. А когда в сердце пещерной совы, пусть даже самой почтенной, зажигается страсть к золоту и драгоценным камням, она становится отважной, а иногда даже свирепой.

Поэтому дальше уговаривать пещерных сов не пришлось. Они так и рвались осмотреть пещеру. Каждый схватил по горящему факелу, и они начали обходить пещеру вокруг, копаться в золотых сугробах, забыв про страх и осторожность. Они стали громко разговаривать, перекликаться, показывать друг другу разные вещи, которые выуживали из кучи или находили в потайных нишах. Они подносили драгоценности к глазам, рассматривали их на свет факелов, подбрасывали в лапах и прижимали к груди. Торин в этом отношении мало чем отличался от остальных.

Вскоре они нашли военные поделки и тотчас принарядились. Как же представительно выглядел сейчас Торин, на лапах которого сверкали позолоченные боевые когти, украшенные маленькими переливающимися рубинами!

– Бильбо! – окликнул он. – Получите первую награду в счёт вашей доли!

И он помог Бильбо надеть лёгкие серебристые боевые когти – далеко не такие украшенные, как у пещерных сов, практически скромные по их меркам, но лёгкие и очень удобные. Бильбо на пробу сжал и разжал пальцы, но совсем не почувствовал какого-либо неудобства. Когти сидели, как влитые, и было даже удивительно, откуда у пещерных сов завалялось оружие его размера; разве что среди них встречались воины совсем миниатюрных габаритов.

"Я чувствую себя великолепно, – подумал Бильбо. – Но вид у меня, должно быть, очень нелепый. То-то потешались бы надо мной дома, в Густых-Зарослях-Сагуаро!" – он посмотрел на своё сумрачное отражение в ближайшей луже и курлыкнул себе под клюв. В отличие от пещерных сов он не потерял головы при виде богатств и устоял перед их чарами. Пещерные совы всё ещё рылись в сокровищнице, но Бильбо прискучило это занятие.

– Торин! – воскликнул он. – Что дальше? Мы вооружились, но разве оружие помогло вам против Смауга Ужасного? Сокровища ещё не отвоёваны. Нам пока важно не золото, а выход отсюда. Мы и так слишком долго испытываем судьбу!

– Вы правы! – отозвался Торин, опомнившись. – Идёмте. Теперь я поведу вас. И за миллионы восходов я не забыл бы ходов во дворце.

Он созвал всех своих товарищей, и они гурьбой вылетели все вместе через высокую дыру, с тоской оглядываясь назад.