Текст книги "Я Свет и Я Тьма, советую, не Дразните Меня (СИ)"

Автор книги: Надежда Коновалова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

–Да. Нельзя позволять им продолжать путь втроем. Вспомни, растерзанный Джордж Карнар так и не вернулся к жизни. Эта участь может ждать и твоего верного слугу...

–Уж не хочешь ли ты сказать, что моя Лэй... – возмущенно начал Кэш, оборачиваясь на пасынка, но "сдулся", стоило им встретиться глазами, – это сделал Уэст! Тьфу, Карт!

–Лука утверждает обратное. – Тихо возразил Джованни, отводя глаза. Ему неприятно было наблюдать за ростом ужаса в глазах отчима. – Крошка Лара умудрилась сломать хребет самому Ягову Кастуччи. И ее не наказали за этот эпизод, признав отсутствие вины. Установили, что на этапе восстановления памяти Тьма находит на нее и мать будучи юной не в силах удержать ее за удила. Со стороны это кажется безумием. Как мне объяснял Лазаро, память вытесняет чудовищные воспоминания, во избежание травмирования незрелого рассудка ребенка. Со временем это сойдет на нет при разумном воспитании, но сейчас мать нуждается в присмотре. Твой ручной пес не...

–Хочешь ехать с ними? – Напрямик спросил Кэш, после непродолжительной паузы.

–Знаю, ты должен замять нагнетаемый скандал с находкой "сокровищницы фараона" до того, как "вспыхнет пожар" из мировых слухов. Хотя это должен был делать я, как зачинщик всего этого мракобесия... – Джонни отказался от новой порции коктейля и улыбнулся Кэшу. – Ты был прав, старина, когда решил, что мое притворство львом ещё сыграет тебе на руку. Когда мать пряталась от вас, видя ваши Звериные Лики, она пряталась за меня. Хоть сейчас страх в ней и поутих, мать разглядела за хищными ментальными телами человеческие образа, она не испытывает привязанности ни к прилипале Марсельке, ни, тем более, к ее бестолковому папане с языком без костей...

–Неужели так трудно ответить на простой вопрос? – Перебил Кэш, устав от долгой и без того известной ему прелюдии. – Если хочешь присоединиться к ним, пока я разбираюсь с дерьмом, которое ты заварил на мои деньги, то так и скажи, хватит сопли жевать.

–Я рад, что мы друг друга поняли без слов. – Джованни снова нацепил на лицо маску бесстрастности, положил монеты на стол и поднялся. – Если потороплюсь, успею на их корабль к отплытию. Не волнуйся, я прослежу, чтобы мать ни в чем не нуждалась.

***

–Я хочу, чтоб ты не приближалась к ней ближе, чем на три метра, не разговаривала с ней, не садилась за один стол! – Роман орал на дочь в соседней каюте отплывающего (судя по гудкам) от пристани корабля, но стены были тонкими, поэтому Луна прекрасно их слышала. – Ты своими глазами видела, как она напала на меня! Будь я смертным, остался бы на полу того экипажа, в луже крови с разодранной шеей, мне повезло, что я бессмертен, но ты нет! НЕТ! Понимаешь, что произойдет, если эта безумная ведьма нападет на тебя? Ты не "вернешься" и не восстановишься так, как я! Тебе ещё нет тринадцати, тебя рано обращать, это ты понимаешь? – В ответ "Чернышка" жалобно выла, повторяя "ну, пааа-а-апааа-а-а..." раз за разом, будто это могло повлиять не обеспокоенного отца. – Шутки кончились, доча, ты не покинешь каюты, пока не дашь мне обещания по всем пунктам. По прибытии в Грецию я извещу Кэша о случившемся, он пришлет кого-нибудь за ней и мы уедем. Для меня твоя безопасность превыше всего!

–Но Лэйка моя мамка! Если у родителей возникают конфликты, то ребенка вмешивать в них нельзя и нельзя ограничивать кого-либо из родителей в желании быть рядом...

–Чего? – Роман скривился, будто съел лимон. – Что за бред ты несешь?

–Братик Рокко сказал, что взрослые не должны вмешивать детей в свои конфликты.

–Да какой он тебе братик?!? – У Романа от ярости разве что дым не валил из носа. – И эта маленькая гадина... какая она тебе матька?!? Тебе уже не семь, чтоб я терпел эти нездоровые игры дальше! Твоя мать мучительно умерла, подарив тебе жизнь...

–...и родилась в теле Лэйки. Она сама сказала, что в прошлой жизни была моей мамкой!

–Хватит!!! – гневный рык хищника раскатом грома прокатился по кораблю...

***

Резкий стук в стену, соединяющую их каюту с ее, заставил Луну отпрянуть и рухнуть спиной на кровать, зажимая уши руками, лишь бы не слушать их дальше. Слезы текли по ее щекам градом. И были они с привкусом горечи, страха и недоумения. Она искренне не понимала ПОЧЕМУ: ...они все в повозке оказались перепачканы кровью? ...Пятнашка взъелся на Чернышку? ...и смотрит на неё, Луну, так, будто готов прикончить на месте? После ее обморока градус напряжения между ними раскалился до предела.

"Ты не виновата в том, что произошло. – Раздалось тягучее успокаивающее урчание в ее голове. Койка задрожала, свинцовые пружины жалобно заскрипели, матрас заходил волнами, будто нечто увесистое улеглось рядом с ней. Она открыла глаза и увидела изумительно красивые серо-зеленые глаза Кишлэй. С трудом проглотив ком в горле, она обняла кису, прижавшись лицом к ее шелковистой шерстке. – Посмотри, как много воды за бортом, зачем разводишь сырость? Хватит плакать, лучше поурчи для меня..."

Она и хотела бы ему рассказать, да не могла. От этого слезки потекли обильнее, а она вжалась в него так, будто от него зависело все ее будущее существование.

"Никто не обидит тебя, – лев слегка извернулся, чтобы она могла лечь к нему боком, свернувшись в позу зародыша, и осторожно лизнул по щеке, стирая дорожку из слез. Луна вспискнула, схватившись одной ладошкой за свою горящую щеку (ощущение было, будто наждачной бумагой резко с усилием провели), другой она сомкнула рот льва и, притянув за торчащий клык к себе, лизнула его в глаз. Грузное тело кошки дернулось от шока, но рваться из рук лев не стал. Осознал, что этим она хотела показать?

Их глаза встретились, покой накрыл и девочку, и хищника. Они прижались друг к другу и заурчали, являя удивительную гармонию их общему "выдуманному другу" Луке...

***

Несмотря на домашний арест и ультиматум, Марселька умудрялась навещать Луну по 2-3 раза за день. То сладкое принесет, в качестве извинения за грубость отца. То игрушку, украденную из-под носа какого-нибудь маленького раззявы. То залезет на койку, втиснется между ней и Кишлэем и кааак начнет слюнявить поцелуями обоих...

–Не плакай, мамка, папка посердикается ище немного и успокоится...

"... вечным сном!" – сквозь урчание хищника трудно было расслышать мурлыкание, но Мариса уловила нечто и подозрительно покосилась на молодого льва:

–Чей-то он кажется мне подозрительным. – Прищурившись, она бесцеремонно ухватила зверя за уши и силком притянула волосатую морду ближе – Ну-ка в глаза мне дивись!

Луна в замешательстве смотрела, как терпеливо хищник сносит издевательства над своим телом: Чернышка успела забраться ему в пасть и пересчитать клыки, широко развести веки и держать, пока не пересчитает все золотистые крапинки на дужке глаз, с силой дунуть в отверстия его сухого и теплого носа в форме розового сердца, окаймленного темно-бардовой дужкой. В ответ парень не удержался и таАак чихнул, что их порывом ветра сорвало с койки. Мариса возликовала, добившись своего:

–Видела? Он только что напал на нас! Это значит, что он не Кишлэй!

Лев наградил Сельку взором: "Епть, что взять с этой дурочки? От осинки не родятся апельсинки...". Тяжко вздохнул, поднялся и грациозно спрыгнул с постели. Звонкий мелодичный смех Луны заставил обоих замереть на месте и медленно обернуться. Девочка заразительно смеялась, держась руками за живот. Глаза Марисы увлажнились и она, шмыгнув носом, обменялась взором с притворщиком:

"Ты могешь остаться" – стрельнув мыслью во льва, она подошла к хохочущей Луне и крепко ее обняла. Смех пресекся, и детка бросила ошеломленный взор на Кишлэя. В ответ не обняла, но и не оттолкнула и в лоб не дала, что уже казалось прогрессом.

–Ма-ри-са! – Раздался окрик Романа, вернувшегося в каюту и не обнаружившего там дочь.

"Я разберусь" – Лев величественно прошествовал мимо обнимающихся детей за ширму и, обернувшись в высокого темноволосого мужчину, принялся одеваться.

–Ты! – Мариска от злости аж покраснела вся. – Как тут оказался? Тебе нельзя ихать с нами! Мамка только моя, ясно? Я сама могу защитить ее. Ты нам не нужен! Уходи!

Луна отпихнула ревнивицу и, подождав, когда мужчина полностью оделся и вышел из-за ширмы, подошла и крепко обняла его за талию. Взяв девочку на руки, Джонни прижался лбом к ее горячей щеке и сделал несколько глубоких вдохов... пока Мариса взбиралась по нему, усаживаясь на талию с другой стороны. Джонни обнял ее и как-то обреченно посмотрел на поджавшую губки девочку, глаза ее стреляли молниями:

"Я здесь для того, чтобы не повторился эпизод в экипаже. Ты сильно испугалась?"

"Ой, я тебе не верю!" – Мариса поймала руку Луны, крепко сжав ладошку в своей.

"Ты ведь не хочешь расставаться с подругой? Если поможешь мне, я сделаю так, что путешествие по Европе мы продолжим вместе вчетвером, а не раздельно..."

"Тебе от этого какая выгода? – Девочка прищурила один глаз, всматриваясь в его лицо – На твоем месте, я бы сбежала вместе с мамкой, чтобы ни с кем ею не делится!"

"Ну, кто бы сомневался! – закатив глаза к потолку он язвительно продолжил. – В этом вы со Стонотой Рокко похожи. Тебе очень повезло, что я не такой эгоист, как ты..."

***

–То есть ты готов забрать Луну и просишь меня не сообщать Кэшу, что увезешь её?

–Именно, – тихо подтвердил Джованни, любуясь золотисто-лиловым закатом. Роман посматривал на деток. Радостно урча, Мариса заплетала косички Луне, скрепляя их на конце золотой нитью, пока ее подружка ловила рукой радугу, танцующую в бликах водной ряби. Михеева затихла, внимательно разглядывая взрослых. Джо с минуту молчал, затем добавил. – После происшествия в экипаже я понимаю твое беспокойство за жизнь дочери. Если решишь уехать без Луны, я согласую этот вопрос с Кэшем. Но если решишь остаться с нами, я даю слово, что всегда встану стеной между матерью и Марселькой. – Роман открыл рот, но Джованни умудрился ответить на незаданный вопрос. – Она вспоминает прошлое и это делает ее слегка сумасшедшей.

–Хочешь сказать, что она вспомнит, как заставила меня признаться в ереси?

–И при случае не погнушается выложить тебе, что сталось с беднягой Форнезе после того, как тебя не стало. Ты думаешь о моей матери куда лучше, чем я ожидал...

–И расскажет Селене все о сотворенных злодеяниях?

–Думаю, начнет с того, что ты бросил ее старшую сестру Изабел на новообращенного, когда она была совсем крошечной... Представляешь, что почувствует твоя дочь?

–Я не вижу ни одного повода, который позволил бы мне с Марисой остаться с вами.

–Я тебя ни в коем случае не отговариваю, ты решаешь сам. У тебя ещё есть время для принятия решения. Плавание продлится около недели. На берегу и сочтемся.

***

–Я разговариваю с тобой, как со взрослым и умным человеком. Веди себя серьезнее!

–Говорю тебе, это был несчастный случай, и он больше никогда не повторится!

–А если повториться? Ты перестанешь упрямиться и согласишься уехать со мной?

–Если Луна снова примет тебя за мясной пирожок? – Мариса перестала улыбаться, заметив, что отец не настроен шутливо. – Да, если ситуация повториться, я уеду с тобой.

–Отлично, – Роман схватил дочь за ладонь и деловито потряс ее, – ловлю на слове!

***

"Хочешь, чтоб Марселька ехала с нами? – лев разлегся на койке, позволив полукровке лечь поверх и рассеянно почесывать его под ушами. – Чтоб мы остались вчетвером?"

"Этот Пятнашка мне не по душе. Вечно он смотрит на меня так, будто планирует столкнуть в бездну при первой выпавшей возможности, когда Чернышка отвернется. Почему мы не можем сделать это первыми, забрать Чернышку и скрыться ото всех?"

"Потому что Марселька хоть и привязалась к тебе, но отца любит чуть больше..."

Луна поморщилась: её кольнуло жало жгучей ревности. Как можно любить такого противного глупого взрослого, который только и умеет, что запрещать им общаться?

"Почему я ничего не помню? – она потерлась о меховой выступ львиной лопатки зачесавшимся носом. – Почему мне снятся кошмары? Почему я не говорю, как все?"

"Это защитная реакция твоего организма на процессы, происходящие в тебе..."

"Защита? – Луна приподнялась, пытаясь заглянуть в глаза льва, но он закрыл веки, тихонько урча и, вероятно, не собираясь прояснить ситуацию для неё. – От кого?"

"Твой самый страшный враг – это ты сама, душа моя. Защита призвана уберечь тебя от самой себя. – Он не хотя приоткрыл веки. – Потерпи, со временем память вернется к тебе полностью, а пока наслаждайся неведением. Отнесись к снам по-философски: если не можешь избавиться от кошмаров, учись извлекать прок от увиденного..."

"От себя? – Луна ощутила, как в внутри неё зарождается тревога. – Разве я опасна?"

Когда лев издал сдавленные лающие звуки, зарывшись носом в простыню, до Луны дошло, что над ней потешаются. Стоило слегка прикусить загривок шкоды, как смех пресекся. Полукровка зарычала, чувствуя, как на глаза опускается багряная пелена...

***

Она открыла глаза и увидела, венецианскую маску, скрывающую лик прижатого к дереву мужчины. В руке ее омытый кровью кинжал. Острие орудия опасно натянуло кожу на шее жертвы. Злоба искрила между ними, создавая мощное статическое поле:

–Что же ты ждешь? Желаешь насладится маленькой победой? – Сипло прошептал он.

–С каких пор твоя жизнь так обесценилась, Цезарь? – Она сорвала маску с его лица.

–Опусти кинжал, Лукреция, – потребовал незаметно подкравшийся к ним хищник, прижав к её виску тяжелое дуло мушкета. – и медленно без резких движений отходи от отца...

***

21.06.1923. Корабль, следует до порта Афин, Греция. Каюта Луны.

"Никаких резких движений, медленно, не спеша открой глаза и посмотри на меня... – голос убаюкивал и навевал на нее сонную зевоту. Она широко зевнула, внезапно соскользнув с жилистого тела льва на край постели. Во рту неприятно покалывали иглы короткой шерсти. Отплевавшись и утерев рот рукой, Луна в недоумении смотрела на кровь, размазанную по ладони. Лев спрыгнул с кровати и повернулся к ней лицом: – Не смотри так на меня, не я прихватил тебя за загривок, пытаясь скальпировать..."

И только тут она заметила, как по могучей шее льва течет струйка крови. Сильно побледнев, она затаила дыхание, пытаясь сообразить, в чем он обвиняет ее...

"Я действительно склонялся к мысли, что Михеевы вполне могут сопровождать нас в путешествии по Европе, но сегодня... сейчас... до меня дошло, что я не допущу этого. Ты теряешь над собой контроль полностью, что означает для мелкой обезьянки верную смерть без возможности обращения в силу малого возраста. Поэтому я решил разделить вас по крайней мере до совершеннолетия. Потом... ты поблагодаришь меня..."

"Нет, я... – чувствуя, что ей не хватает воздуха, она упала на постель, хватаясь за грудь, она затухающим взором следила, как лев передними лапами опирается на постель и, склоняясь к ней, жадно обнюхивает. Огромный серо-зеленый взор приближается и в его "озерах" она успела разглядеть отражение кошки золотисто-медового полосатого окраса, конвульсивными движениями, рвущую шкурку на грудине. – не может... быть..."

"Ты такая же, как мы. Теперь, когда я показал тебе истину, всегда помни об этом..."

***

После очередного кошмара, где она убивала снова и снова, Луна долго не могла прийти в себя и согреться. Холод отбивал чечетку, заставляя тело дрожать. Каюта пустовала. В соседней тоже царила тишина. У нее было время подумать о случившемся. Она и хотела бы забыть вкус шерсти и крови льва во рту, но этот металлический привкус до сих пор ощущался ею. В голове то и дело мелькали странные образы, как она бросается на Пятнашку и вгрызается в него. С ней определенно творилось что-то неправильное...

Когда Чернышка снова заявилась к ней, притащив огромную куклу, Луна не вскочила с койки и не побежала любоваться навым трофеем подруги. Она тяжко вздохнула, залезла под простыню и глухо зарычала, предупреждая, чтобы та не приближалась. Не успела Мариса оскорбиться такой реакции, как в каюту ворвались взрослые и отец увел ее. Громко хлопнула дверь и раздался щелчок запираемого замка. Луна стащила простыню с головы и устало посмотрела на стоящего в дверях мужчину.

"Я смотрю, ты подумала над тем, что я сказал тебе. – Он медленно приблизился к ней и сел на край постели. – Но это не повод для страданий. Ты можешь заводить себе каждую неделю новую обезьянку, и каждая из них будет ничем не хуже этой глупышки..."

В ответ в ней всколыхнулась злость и горячей волной прошлась по телу. Он не понимал ее эмоций. Ей нравилась Чернышка, то, с какой любовью та стремилась к ней. Её чувства не просто согревали Луну, они успокаивали ее и не давали Тьме подступить. А теперь она осталась беззащитна перед бездной, на краю которой находилась, сколько себя помнила. Она угрожающе зарычала и этого оказалось достаточно, чтобы он отошел:

"Если хочешь побыть одна, скажи. Рычать на меня настоятельно не рекомендую!"

За первой волной накатила еще одна и глаза стало застилать пеленой. Молниеносно она бросилась в его сторону, но наткнулась на успевшую захлопнуться за ним дверь. Злобно рыча и самозабвенно царапая ногтями дверной косяк, полукровка пыталась добраться до придурка. Услышав, как замок запирается снаружи на два засова, она глухо застонала, утопая в отчаянье и чувствуя за спиной приближение Тьмы...

***

Конец июня 1923. Пирс. Афины. Греция. Побережье Эгейского моря.

Удивительно, насколько меняется восприятие действительности, когда приходит осознание, что ты такая же, как те, кто тебя окружает. Нет, еще опаснее, чем они! Луна перестала дрожать, как осиновый лист на ветру, по поводу и без. Смирилась с тем, что внутри нее живет зло, и им с Чернышкой придется расстаться... Расставание на пирсе со стороны могло показаться трагедией. Мариса рыдала и рвалась из рук удерживающего ее отца, не веря, что поддалась обману и поверила взрослым, что они поедут вместе. Крупные градины слез на мгновенье зависали на кончиках ресниц и летели вниз. Луна просто стояла и смотрела на неё, закрываемая взрослым.

–Вы не можете поступить так с нами! Папка, ну сделай же что-нибудь! Да вы посмотрите на неё! Да в каком месте она опасная? То был несчастный случай! Луна, скажи им!..

Девочке нечего было ответить. Тяжело вздохнув, она обреченно закрыла глаза...

***

... и оказалась во Тьме, посреди поля, усеянном телами убитых и раненных. Земля пропиталась кровью, сделавшись темно-бардового цвета. Единицы находили в себе силы и пытались подняться, опираясь на мощные ножи. Она тихонько обходила их, и они падали на землю, как подкошенные. Без звука, без мысли, без осознания, что жизнь по воле рока покинула их истерзанные тела. И рок стремительно шел к зачинщикам битвы. До бьющихся не на жизнь, а на смерть воинов оставалось совсем немного...

–Мама, что здесь происходит? – детский писклявый голосок заставил ее остановиться.

–Кто здесь? – Она раздраженно зарычала: кто смеет портить ей смакование момента, планированного годами и наконец-то воплощенного в жизнь. Она резко крутанулась, но ребенка не увидела. Сбитое детское дыхание, едва слышное, свидетельствовало об обратном: – Заключим сделку, дитя. Ты выйдешь из тени и тогда я пощажу тебя...

***

Луна открыла глаза и заметила, что Мариса перестала плакать. Только как-то странно смотрит на нее. Шумный вздох и несколько попыток проглотить ком, подступивший к горлу. Отведя шальной взор, полукровка сделала шаг в сторону:

–Пошли отсюдова скорей! – и потянула отца к стоящим неподалеку открытым экипажам. Роман быстро смекнул, что к чему, закинул Сельку на плечо, сгреб чемоданы и побежал, обгоняя толпу смертных, покидающих корабль. Запрыгнул в одну из повозок и крикнул отправляться. Когда пыль за ними улеглась, Луна визуально сникла. Хищник не желал видеть ее такой эмоционально "раскисшей". Раздраженно выдохнув, он взял ее за руку, крикнул бою везти за ними с десяток чемоданов на тележке, и они пошли:

"Тебе здесь понравится. Солнце, море и песок помогут осознать, что эта разлука ничто по сравнению с вечностью мироздания. Жизнь состоит из встреч и разлук, их бесконечное множество и, если каждый раз распускать сопли, как делаешь сейчас, надолго тебя не хватит. Ощутила, посмаковала и забыла! А иначе заработаешь нервный срыв, путевку в психбольницу и справку о недееспособности. Она жива, здорова и вы еще не раз пересечетесь по прихоти судьбы или, когда тебе это понадобиться. Сейчас она тебе хуже хомута, что ни сделай, все время пришлось бы оборачиваться, а не прилетел ли рикошет в неё. Тебе же нужно вспоминать и двигаться вперед, а я помогу с этим"

"Ты будешь продолжать рассуждать также, когда придет время тебе встать на место Марсельки?" – шмыгнув носом и украдкой утерев глаза, она сердито глянула на него.

"Я успешно с этим справлялся последние четыре столетия, почему сейчас все должно пойти иначе?" – усадив ее в повозку и расплатившись с боем, он сел рядом.

"Потому что жизнь почти никогда не делает так, как ты этого ждешь от нее..."

"Неужели? – он насмешливо улыбнулся, заметив, что продолжает держать ее, будто опасается, что она куда-нибудь денется. Отпустил ее ладонь и сунул руки в карманы брюк. – Одна довольно практичная особа в свое время учила меня, что жизнь делает только так, как ты хочешь и ждешь, если тебе хватает ума вовремя подсуетиться и помочь ей принести тебе на золотом блюдечке столь вожделенный объект..."

"Это как? – Бровки девочки удивленно поползли вверх. – Как помочь ей?"

"Помнишь время, когда ты видела монстров и жила в страхе: как не стать закуской на званном обеде? Это был настоящий ад, верно? – Луна кивнула, прислоняясь плечом к его руке. – Потом зрение прояснилось, ты увидела людей и успокоилась, верно? – снова кивок. – Так подумай и скажи, был ли ад реален и если да, то куда он делся?"

Луна с большим интересом посмотрела на него, оценив вопрос по достоинству.

"Было бы не плохо, если бы ты думала в слух" – предложил он любезно.

"Я создала ад и низвела его до уровня обыденности. Сначала страх лелеяла, затем избавилась от него. Ад был реален, пока я верила в него. Получается, как и интерес Чернышки ко мне? Он реален и существует, пока я продолжаю так думать?"

"...?! – Лицо хищника заострилось. Лобовой атаки он не ждал от неё. И что на такое ответишь? – Для обезьянки интерес к тебе реален и существует обособленно от твоих мыслей, но для тебя он исчезнет, как только ты перестанешь думать о ней"

"Но проблема не исчезает, если не думаешь о ней!" – он почувствовал, как она ущипнула его за локоть. Спасибо, что не укусила, с нее станется...

"Если не можешь изменить неприятную для себя ситуацию, измени отношение к ней и сам не заметишь, как проблема станет доставлять тебе удовлетворение... – Он неожиданно обнял ее, притянув к себе на колени. – Так говорила моя мать. Еще она говорила, что люди любят сами создавать себе проблемы, чтоб мучительно искать пути выхода из них, а потом бить себя кулаком в грудь и заявлять: смотрите, какой я герой, я решил большую проблему! Но гораздо интереснее жить, когда создаешь проблемы другим и смотришь, как мучаются они. Это очень весело... временами"

"Твоя мать не говорила тебе, что если так жить, то есть шанс остаться одиноким?"

"Когда живешь вечно, а все вокруг тебя рождается, зреет и умирает и такой поворот событий – норма жизни, несопоставимая с наличием или отсутствием у тебя интереса, одиночество становится сутью существования. Какой смысл привыкать к чему-либо или кому-либо, если по установленным правилам ты должен исчезнуть навсегда с насиженного места? Когда ты не стареешь, не болеешь и живешь странным для них образом, у смертных появляется куча никому не нужных вопросов. Такие, как я, избегают подобных вещей. И ты... – он осекся, осознав, что едва не сболтнул, вытаращил на неё серо-зеленые глаза и возмущенно вскрикнул. – Ты что залезла в мою голову?"

Внезапно перед его взором предстало мороженое в вафельном стаканчике... Он крепко зажмурился и когда открыл глаза, то увидел большие и влажные (да-да, как у коровы) глазёнки Луны, смотрящие на него не то с мольбой, не то с издевкой:

"Жарко, хочу холодное и сладкое "ням-ням", которым меня угощала бабуля..."

"Ням? – Он едва не рассмеялся, представив их со стороны: как он пытается донести до неё истины, старается, пыхтит, а она ни о чем, кроме мороженого и думать не может. Она хоть слушала его? Ну, может, первые секунд пять... – По виду похоже на ванильное? – Луна нахмурилась, крепко задумавшись, на что похоже. Мужчина улыбнулся: – А, не важно. Заключим сделку: ты подождешь, когда мы доберемся до пункта назначения, а там я дам тебе попробовать все сорта мороженного, какие там только будут, идет? – она продолжала таращится на него. – А пока вот, Алиса Льюисса Кэррола, – достав из чемодана, он протянул ей книгу в блестящем переплете. – Чтоб ты не скучала..."

***

Смотрю в книгу, вижу фигу! Она покрутила ее, перевернула и попыталась оторвать лист, когда он заметил, что происходит. Отобрал ее у Луны и жалостливо погладил:

–Знаешь, сколько я заплатил за этот экземпляр? Между прочим, это первый выпуск!

"Ты подарил мне ее?" – невозмутимо поинтересовалась Луна, сложив руки на груди.

–Что? – он был сбит с толку ее реакцией. Любой нормальный ребенок извинился бы за вандализм, она предпочла зайти с тыла. Пора бы запомнить, кто перед ним...

"Если подарил, давай обратно – она выдернула книгу из его рук и принялась листать, будто искала что-то... пока не наткнулась на страницу с иллюстрацией, где изображался диалог Алисы с чеширским котом. – Вот! – Ее пальцы замерили ширину улыбки кота. – Объяснись, зачем ты позволил ему изобразить тебя чокнутым толстопузом?"

–Это не... – мужчина забрал у девочки раритет, замотал его в ткань и бросил на скамью. – я дал разрешение Доджсону использовать сей обаятельный образ в психоделичной истории, потому что он убедил меня, что его юные читатели будут от него в восторге! Маленькие девочки обожают больших, мохнатых котиков... – мужчина нахмурился и затих, чувствуя, что из его уст слова талантливого художника звучат по-идиотски.

"И ты купился? – Луна невоспитанно фыркнула, – Вырос с верой в чужие обещания?"

"Никому не верю! Маленьким злыдням, судящим о книге до прочтения, тем более..."

"Хошь, чтоб я ее прочла? – Луна с хитрым прищуром оглядела его сверху вниз, – Так и быть. Бери книгу и читай вслух с выражением! Проверим, стоило ли тебе портить свою репутацию, изображая шута для детской сказки. Эх, кому рассказать, не поверят..."

"Я не стану тебе ее читать! – в его взгляде горело едва ли не ослиное упрямство. – Ты всегда судила книгу по обложке и уже вынесла свой вердикт. Смысл читать её?"

"Чтобы ты смог реабилитироваться, – она насмешливо подняла одну бровь. – вдруг история окажется настолько хороша, что я пожалею о том, что это не моя толстая ряха красуется на страницах? Ты больше не хочешь покрасоваться передо мной?"

"Пожалуйста", – подсказал хищник, продолжая дуться на свою черствую мать.

"Ну, раз ты так просишь, – она прижалась к нему и громко заурчала, – приступай!"

–...?! – Мужчина почувствовал себя так, будто получил массивной палкой по затылку. Он дурак, если ждал извинений за необдуманно оброненные насмешки. Ее ладошки обвили его руку и его раздражение стало стихать под ее покоем. Он заурчал в ответ и взялся ей читать, сокращая время в дороге интригующими приключениями Алисы...

***

–Какая класивая куколка... – глаза маленькой девочки замерцали от непролитых слез счастья, она прижала подарок к груди. – У меня никогда не было такой класивой...

–Ты самая красивая куколка на свете, Лукреция ди Борха! – Мальчик неловко чмокнул ее в пухлую щечку, утирая упавшую слезинку и крепко прижимая к себе сестру, – С днем Рождения, душа моя! Помни, чтобы ни случилось, как бы мы с тобой не поссорились, я всегда буду рядом с тобой, сестра, чтоб заботиться о тебе, поддерживать и любить.

–О-оо, я запомню, Цези, – на лице крохи расцвела широкая улыбка, – и ты не забывай...

***

Экипаж остановился на краю отвесного утеса покрытой зеленью горы у пропускного пункта в начале подвесного моста. Клубы предрассветного тумана слегка отступили, и Луна через окно повозки разглядела угадываемые фигуры из прочитанной ей сказки. Она выскочила на улицу и оказалась в окружении длинноногой красавицы Алисы (от ее стройного тела исходило завораживающее огненное сияние, подсвечивающее ее в сумерках), счастливо улыбающегося Болванщика в импозантной шляпе (его смутно знакомое лицо породило в ней тревогу) и экзальтированной Герцогиней в красивой серебристой накидке с высокой прической, скрытой капюшоном (напряжение на ее лице читалось так явно, что детка невольно поджала губы). Две размытые тени, смутно похожие на Белого Кролика с громко тикающими часами и крылатого Грифона, стоящие за спиной Герцогини, отступили назад, растворяясь в тумане...

–Мы все очень рады твоему возвращению, – в тихом ласковом голосе Алисы отчетливо слышалось кошачье урчание, – теперь, когда мы снова все вместе, мы поможем тебе пройти этот непростой путь возвращения воспоминаний наименьшими потерями...

–Ты её пугаешь, Хаус! – Болванщик присел перед ней на одно колено, положив руки ей на плечи и вынуждая обернуться к нему. – Не думай об этом, куколка. Ты здесь для того, чтоб я позаботился о тебе. Тебе никогда ни о чем не придется беспокоиться...

–А ты её не пугаешь, отец? – Ее спутник вышел из экипажа, подошел вплотную к Луне, но больше ничего предпринимать не стал. Болванщик поднялся, снимая шляпу и подставляя теплому летнему ветру густые выгоревшие на солнце длинные пряди.

–Ты привез ее, как мы и договаривались, поэтому я не стану наказывать тебя за столь неучтивый тон. Но впредь думай, как говоришь с отцом. Не провоцируй меня больше!

–Да, отец. – он устало вздохнул и присел над девочкой, ласково обращаясь к ней и передавая ей в руки раритетное издание сказок. – Иди с Хаус, она отведет тебя в дом. Накормит завтраком и уложит спать. Ты очень устала и тебе требуется отдохнуть.

"Она просвечивает насквозь – подумала девочка, наклоняясь к уху бессмертного и крепко прижимая к груди книгу. – она што, самое настоящее привидение, да?"

Она отшатнулась, когда все вокруг попытались скрыть смешки под кашлем. Лицо Алисы-Хаус возмущенно вытянулось, и она поспешила к мосту, не дожидаясь Луны.

–Почему Карнар и Карт не с тобой? – донесся до Луны голос Болванщика, когда она поспешила за Хаус. – Не делай такое лицо, Джонни... Что? Возникли осложнения?..