Текст книги "Джено и черная печать мадам Крикен"

Автор книги: Муни Витчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Глава восьмая
Красный Волк в Уффиосерво

Вот что написал Красный Волк:

«Приходи скорее в Комнату единения.

Не связывайся со мной ни с помощью телепатии, ни с помощью телемпии.

Мне нужно поговорить с тобой».

Джено поднес письмо к ближайшей свече и сжег его. Пока огонь пожирал листок, он вспоминал тот вечер, когда попытался получить у Аноки информацию об Уффиосерво. Возможно, краснокожий антей обнаружил это тайное убежище.

Неожиданно из Клиники неопределенности появился врач Стас Бендатов. В руках У него была мертвая змея.

– Как дела? – спросил он у Джено.

– Никак! – ответил мальчик, отвернувшись.

– Не ври. Врать здесь не принято. Советую тебе посетить испытания в лжендофии. Если ты скажешь неправду, волосы у тебя станут зелеными, фиолетовыми или красными или же ногти превратятся в когти. Я не хочу тебя пугать, просто советую, – сказал врач, поглаживая высушенную змею.

Несмотря на нелепый и добродушный вид, Стас Бендатов был настоящим сапиенсом и конечно же был обязан следовать правилам Аркса.

В ответ Джено лишь кивнул, опасаясь сказать хоть слово. Он все еще не ориентировался в том, что здесь происходит, и не хотел снова поставить себя в дурацкое положение.

Он направился к Салону фламинго, где собралась толпа псиофов, обсуждая какую-то сплетню. Они ожидали приглашения фон Цантара принять участие в опытах по материализации и биосмии.

Миновав коридор, он пошел по стрелке, указывающей на Комнату единения, место, где собирались антеи. Войдя туда, он сразу же увидел Красного Волка, стоявшего между круглым столом, заваленным бумагами и карандашами, и фонтаном с металлической скульптурой, изображавшей мальчика на башмокатах. В комнате было три чана, наполненные горящей водой, но пламя над ними поднималось совсем невысоко.

Аноки играл Кругами мудрости, двигая их, как шашки, одним взглядом.

– Я тоже это умею, – сказал Джено.

Красный Волк убрал Круги в карман и сказал:

–  Воцицияка вацин,я хочу поговорить с тобой.

Астор Венти кивнул, собираясь выслушать Аноки, хотя прекрасно знал, что ухотрубы начеку.

– Я видел, как ты поднялся на спиккафило, хотя пользоваться воздушными змеями тебе запрещено, ведь ты только на первом уровне. Ты страшно рисковал. Потом появился ипповоло и спас тебя. Меня тревожит то, что сделал фон Цантар. Он схватил Рене, когда тот погрузился в глубокую медитацию. Почему он так поступил? Объясни мне, что у тебя общего с мальчиком в золотой тунике? – спросил Красный Волк Джено, глядя ему прямо в глаза.

Джено, разумеется, не мог объяснить Аноки всего, и не только из-за ухотруб.

– Я ничего не знаю о Рене, – ответил он. – За змея я схватился нечаянно. К тому же у фон Цантара наверняка были причины, чтобы увезти Рене с собой.

Такой ответ прозвучал совсем не убедительно.

– Не лги! – разозлился молодой сиу. Джено промолчал. – Никому из нас, антеев, никогда не удавалось даже поговорить с Рене. Он все время проводит в одиночестве и никому не доверяет. Говорят, что он будто бы приходится фон Цантару сыном и что он вырос в Арксе Ментисе. Рене всегда подчинялся суммусу сапиенсу, хотя в последние месяцы сильно изменился. Я беспокоюсь за него. Тебе известно что-то важное. Я хочу помочь тебе. И помочь Рене.

– Не знаю, что тебе сказать, – ответил Джено, зажав рот руками, чтобы дать краснокожему другу понять, что не может говорить.

Аноки отступил и, закрыв глаза, попытался мыслью проникнуть в Джено: он решил, что им лучше поговорить, применив ментальную технику. Но Астор Венти активизировал Блокирующее слово, и индеец с удивлением произнес:

– Ну, ты силен! Значит, это правда, что тебе удалось победить мисс О’Коннор! Кто ты?

Джено схватил листок бумаги и ручку с круглого стола и написал: «Здесь говорить нельзя. Это место небезопасно».

И Джено побежал прочь в направлении своей комнаты, а Аноки так и остался стоять с запиской в руке, глядя вслед необычному мальчику. Он осмотрелся, пытаясь определить, почему в Комнате единения небезопасно и почему здесь нельзя свободно высказывать свои мысли. Но ничего не обнаружил. Тогда, сняв с плеча лук со стрелами и усевшись на пол, он скрестил ноги и стал медитировать – он хотел снять свою тревогу.

О том, что Джено Астор Венти обладает выдающимися ментальными способностями, теперь в Арксе говорили все. За последние несколько часов были отмечены два необычных инцидента, участником которых он стал. Происхождение итальянского мальчика, как и то, кем он был доставлен в Долину мыслей, оставалось загадкой. Немедленно появились те, кто поддерживал версию, что он может оказаться дальним родственником Риккардо Железного Песта, в то время как три противных антея – Липман, Войцик и Ода – были уверены, что это блеф. В общем, в глазах большинства антеев и псиофов Джено был мальчиком с очень сомнительным магопсихическим дарованием.

И снова племянника Флебо Молекулы считали странным, не таким, как остальные антей. Впрочем, судьба Астора Венти напоминала всем судьбу Рене: темное прошлое, аномальное поведение и загадочное будущее.

Аноки не завидовал Джено, однако он никак не мог понять его. Он сидел и медитировал, надеясь, что ему удастся хоть в чем-нибудь разобраться.

Когда Астор Венти вернулся в свое жилище, на столе он увидел вазочку с печеньем из Никаких Фисташек и дымящуюся чашку с чаем «С. Р.». Значит, Марго уже ушла. А он надеялся встретиться с ней.

Ситуация менялась к худшему. После похищения Рене фон Цантаром все окончательно запуталось. Суоми и Аноки явно что-то подозревали, и надо было их нейтрализовать. Иначе поиски его родителей осложнятся.

У Джено не было никакого желания проходить новые испытания, но он прекрасно понимал, что ему придется это сделать. Хотя бы для того, чтобы иметь большее представление о магипсии.

Взяв в руки Кодекс, он прочитал несколько страниц. С таким рвением он не изучал ничего даже в школе. Под некоторыми правилами стояла собственноручная подпись фон Цантара. Больше всего его поразило правило ВК-АМ, пункт 3, касавшееся запрета искать потайные места Аркса.

«Сразу видно, его ввел Ятто. В подобном месте он и прячет моих родителей!»

Среди немногочисленных воздушных змеев в небе парила необыкновенная птица – сокол с золотыми крыльями, точно такого Джено видел во сне. Сокол будто заметил мальчика, стоявшего у окна, и спикировал, устроившись на ветке большого дерева. На левой лапе у него был перстень, сверкнувший в лучах солнца.

По спине Джено пробежали мурашки. Он открыл окно, но птица исчезла. Выходит, сокол существует в реальности и Джено предначертано встретиться с ним. А вдруг это сигнал, что он найдет своих родителей?

В голове у Джено все перемешалось. Ему казалось, что он больше не может контролировать собственные мысли, словно мир в один миг перевернулся. Он закрыл глаза, глубоко вдохнул и почувствовал, что его сердце стало биться медленнее. Потом снова застучало, как маленький барабан.

В смятении он отложил Кодекс, схватил бумагу, ручку и написал записку мадам Крикен:

«Я видел сокола с золотыми крыльями.

Нам надо поговорить.

Я приду в Уффиосерво, когда пробьет шестнадцать.

Джено».

Мальчик выкатил из комнаты парасферу, и она отправилась на поиски старой сапиенсы. Он почувствовал, что готов к новым преградам и что сможет противостоять любым интригам. Это был знак, и он должен распознать его.

На всякий случай сунув в карман Круги мудрости, Джено вышел из комнаты и натолкнулся на Суоми, стоявшую на пороге.

– Куда ты спешишь? – спросила девочка.

– Вечером расскажу! – ответил он и ускорил шаг.

– Подожди, пожалуйста. Нам надо поговорить, – попросила его Суоми. – Ты злишься и нервничаешь. Расскажи, почему.

– Обещаю, что расскажу, но не сейчас. – Джено попытался ускользнуть, но она поймала его за руку.

– Я с тобой!

– Тебе туда нельзя. – И с этими словами, вырвавшись из ее рук, Джено убежал.

Суоми подняла белую трость и принялась размахивать ею направо и налево, колотя по стенам коридора:

– Я найду тебя, Джено!

Юный Астор Венти поднялся по лестнице и, озираясь по сторонам, направился к Уффиосерво. Он не заметил, как за ним бесшумно скользнула тень.

Пробило шестнадцать. Перед статуей, изображавшей женщину с красной вазой, уже сидел Наполеон. Кот замяукал, и Джено, приблизившись, попытался погладить его, но тот зашипел, оскалив зубы и растопырив усы. Кот был чрезмерно возбужден и все не сводил глаз с угла. Мальчик прислушался. Испугавшись, как бы кто не пришел и не застал его врасплох, он ощупал кончиками пальцев красную вазу и повернул ее. Проход открылся.

Наполеон нырнул первым, а Джено не успел ступить и шагу, как ему на плечо легла чья-то рука.

– Это один из твоих секретов? – спросил у него за спиной голос.

Астор Венти обернулся. Перед ним стоял Аноки. Это он следовал за ним как тень.

– Туда нельзя. Пожалуйста, ни о чем меня не спрашивай, – взмолился Джено.

В этот момент возникло новое действующее лицо. Из-за угла показалась трость Суоми.

– Ты здесь? Наконец-то я тебя нашла, – обрадовалась девочка.

Аноки засмеялся и, повернувшись к Джено, прошептал:

– Выходит, у тебя здесь свидание с этой симпатичной скво.

Слово «скво» разозлило Суоми.

– Прекрати молоть чепуху!

– Красный Волк с третьего уровня приветствует финскую антею, – сказал Аноки. – Во время прошлого цикла я познакомился с твоей кузиной Доротеей. Она блестяще выдержала Уникальное противостояние.

– Ты знаком с Доротеей? – удивилась девочка.

– Да. Она очень красивая.

Тут послышались чьи-то шаги, и Джено, испугавшийся, что это кто-то из псиофов, втолкнул друзей в Уффиосерво.

Но это оказалась мадам Крикен. Остановившись на пороге и облокотясь о статую, она буквально испепеляла всех троих взглядом. Ребята затаили дыхание. Только Суоми продолжала медленно водить белой тростью, пытаясь понять, где она находится и, самое главное, кто это мог прийти.

Закрыв потайной ход у себя за спиной и сделав несколько шагов, мадам Крикен сказала:

– Джено Астор Венти, ты меня страшно разочаровал!

– Мадам, простите меня, не знаю, как это вышло… – Джено не удалось закончить фразу, потому что она приблизилась к нему вплотную и послала в мальчика сильнейший мысленный импульс.

От такого выстрела в голове у Астора Венти загремело, заломило виски и заложило уши. Он упал на колени и обхватил голову руками.

У индейца не дрогнул ни один мускул: посмотрев на мудрую, он в знак уважения опустил глаза.

– Аноки Кериоки и Суоми Лиекко, что вы здесь делаете? Почему вы следили за Джено? – спросила Марго, проникая в их головы, чтобы выяснить, что они думают.

Антеи заметили ее вторжение, но не оказали сопротивления, позволив сапиенсе свободно провести расследование.

– Мадам Крикен, я только хотел понять, что за неприятности у него. Сегодня утром я видел все, что произошло со спиккафило и ипповоло, – объяснил Красный Волк.

– А я просто следовала своей интуиции, – начала оправдываться финка.

– Сядьте на циновки, – приказала им сапиенса.

Джено попытался заговорить, но старая француженка сразу же заставила его замолчать.

– Говорю я. Придется рассказать вам об этой секретной комнате и кое-что о Джено. – Марго повернулась к Суоми и Аноки, рассчитывая подавить их своим авторитетом. – Да будет вам известно, что Уффиосерво – место, о котором неизвестно ни фон Цантару, ни кому другому из сапиенсов. Мне показал его покойный Риккардо Железный Пест, приходивший сюда размышлять. – Мадам явно нервничала.

– Значит, мы не нарушаем ни одного Кодекса правил. Ни Вводного, ни Среднего, ни Расширенного, – нерешительно сказал Аноки.

– Нарушаем. Но об этом никто не узнает, – сухо ответила мадам Крикен.

Хотя у женщины не было ни малейшего желания откровенничать, она была вынуждена рассказать почти всю правду. Почти. Ту ее часть, которая была уже известна Джено. Мадам знала больше, но ее положение, как и ее собственное будущее, заставляли ее тщательно подбирать слова. Ее рассказ сосредоточился на поисках родителей итальянского мальчика. Но возможно, это было лишь средством для достижения другой, тайной цели, которую Марго хранила в своем сердце.

О том, что мадам Крикен – старый медиум с колоссальным запасом ментальной энергии, было известно всему Арксу. Хотя она и была экспертом метафизической кухни, полезнейшей, но не самой важной дисциплины магипсии, сапиенсы и псиофы, шаманы, ведьмы и маги, посещавшие Долину мыслей, боялись ее из-за необыкновенных способностей, которые она могла при случае продемонстрировать. Это понимал и фон Цантар, предложивший именно ей, а не кому другому участвовать в похищении Коринны и Пьера Астор Венти. Так суммус сапиенс заключил с ней договор, сделав ее соучастницей заточения. По прошествии времени француженка разорвала их отнюдь не святой союз.

Да, ей хотелось главенствовать. И она могла бы стать для Аркса Ментиса отличным руководителем. После смерти Риккардо Железного Песта казалось, что именно к ней должна перейти власть в древней крепости, но произошло иначе.

Марго Крикен так и не смирилась с этим поражением. История с Клонафортом, в которой она выступила союзницей своего соперника, еще больше увеличила ее влияние, предоставив ей таким образом новую возможность сместить коварного суммуса сапиенса. Она конечно же не рассказала юным антеям ни о своей обиде, ни о своем желании сидеть в красном кресле, которое сейчас занимал фон Цантар. Она открыла только причину, по которой Джено появился в Арксе Ментисе.

Аноки и Суоми даже не представляли, что у этого кудрявого мальчика могут быть такие серьезные проблемы. В каком-то секретном месте крепости были заточены его родители, но ни ментальная энергия, ни предвидение, ни магия не позволяли разоблачить это ужасное преступление.

Краснокожий подал руку итальянскому антею и поклялся, что всегда будет помогать ему. Суоми повернулась к Джено, распахнула свои незрячие глаза и, улыбнувшись, сказала:

– Я буду рядом с тобой.

Юный Астор Венти вытащил карту Аркса и, прижав к груди фотографию Пьера и Коринны, пообещал найти их.

– Они упрятаны в каком-то потайном месте Аркса. Рене мог помочь мне, но я даже не представляю, что с ним случилось. Сегодня утром, когда фон Цантар увозил его на ипповоло, мне показалось, что суммус похитил его.

– Теперь я понимаю, почему в Комнате единения ты ничего мне не сказал. Поиск твоих родителей будет нелегким, – сказал Аноки, положив руку на плечо Джено. – Хорошо, что у тебя есть карта Аркса.

– Карта? – удивилась Суоми.

– Да, это я дала Джено карту, – объяснила мадам. – Я похитила ее из Архива идей. Но это не оригинал, и на ней обозначены не все секретные места Аркса. Подлинник есть только у фон Цантара.

– Она нам все равно пригодится. Мне жалко Рене. Наверное, он в опасности? – спросила Суоми, сжимая свою белую трость.

– Возможно, – едва слышно ответил Джено.

– Твоя кузина его знала. Я заметил, что она часто смотрела на него, – проговорил Красный Волк.

– Доротея очень серьезная девушка, – возразила Суоми. – Не думаю, что она тратила время на мальчишек. Она никогда не говорила со мной о Рене.

– Доротея и Рене? – взволнованно переспросила Марго.

– Да, мадам, во время предыдущего цикла я заметил, что она питает к нему симпатию, – подтвердил Аноки.

– Доротея – одна из самых многообещающих псиоф. – Голос француженки уже был тверд. – Она занята сейчас исследованием магии в Финляндии. Вернется только в следующем цикле, и вам, антеям, нельзя вступать с ней в контакт ни с помощью телепатии, ни с помощью телемпии. Это запрещено Кодексом: ВК-АМ пунктами 8в и 8г.

– Мы знаем. Не беспокойтесь, – ответила Суоми.

Мадам Крикен поправила шляпку, коснулась своих серебряных очков и, слегка откашлявшись, заговорила снова:

– Теперь, когда вы узнали об Уффиосерво, о существовании ухотруб и скантопий, вы должны пообещать мне, что сохраните секрет. Есть только один способ гарантировать это: я должна передать вам Блокирующее слово, которое уже известно Джено. Чтобы никто не смог прочитать ваши мысли.

Сапиенса открыла шестиугольные ящики, взяла палочку из бамбука, двойные песочные часы и траву Арборею Первинку. Держа все эти психомагические объекты в руках, она села на циновку, в то время как красный дым, шедший из тридцатого ящика, начал обволакивать комнату. Все было готово.

Процедура была длительной, и первая эксперименту подверглась Суоми. Она боялась, но Джено погладил ее по руке и заверил, что все будет хорошо. Так и вышло. Финская девочка великолепно выдержала испытание с палочкой. Выйдя из транса, она почувствовала себя уставшей, но быстро поняла, что Блокирующее слово значительно увеличило ее ментальные силы.

– Что ты видела? – сразу же спросила ее Марго.

– Множество прекраснейших пейзажей моей страны, – восторженно рассказывала Суоми. – Ледяной замок и моих родителей, которые смеялись от счастья. Потом это видение растаяло, и я увидела большую комнату с органом, который ужасно фальшивил. Там были другие ребята, а доктор Бендатов был сердит.

– Это мегасофия! – уточнила сапиенса.

– Мегасофия? – переспросил Джено.

– Аудитория Аркса, – с готовностью объяснил Аноки.

– Что еще ты видела? – поторопила девочку мадам Крикен.

– Сокола. Прекрасного сокола с золотыми крыльями. Он парил в небе над Долиной мыслей.

– Сокол! – воскликнул Джено. – Я его видел!

– Знаю. Я получила твою парасферу, – кивнула старая француженка.

Красный Волк хранил молчание. Он думал о странном совпадении: в культуре его народа сокол играл значимую роль. Он сжал свой талисман и произнес одну из кратких молитв сиу.

А мадам Крикен пыталась понять, почему Суоми во время эксперимента с Блокирующим словом, как и Джено, видела сокола. Без сомнения, птица символизировала будущее. Но даже непревзойденный талант медиума не помог сапиенсе раскрыть тайну сокола с золотыми крыльями.

Комната уже переполнилась красным дымом, и старая синьора не стала терять времени. Она коснулась Аноки Кериоки. Тот понимал, что так нужно для блага Джено, поэтому смело и решительно снял свой лук со стрелами и сел напротив Марго. Несколько минут все шло хорошо, но потом случилось непредвиденное. Аноки не пришел в сознание. Даже Арборея Первинка не помогла. Марго выбилась из сил, но палочка не предвещала ничего хорошего. Внезапно часы лопнули, и золотой песок рассыпался по циновкам. Темные силы, вырвавшись из разума Аноки, оттолкнули ментальные импульсы сапиенсы.

Джено с Суоми впали в отчаяние: девочка, глаза которой закрывала вечная тьма, начала пошатываться, словно совершенно потеряла способность сохранять равновесие.

Мадам Крикен, погрузившись в красный дым, открыла двенадцатый ящичек и достала тонкую мраморную плитку. Она положила ее на грудь Аноки и вытянула руки вверх. Кисти французской мудрой сделались прозрачными. Суоми не понимала, что происходит. Она быстро справилась со своей слабостью и ничего не спрашивала.

Внезапно мраморная плитка поднялась с груди Красного Волка и очутилась в прозрачных руках мадам. Женщина открыла рот и издала тихое шипение, напоминавшее приглушенный свист. Потом покачала головой:

– Ничего не выходит. Этот мальчик заблудился в мире медитации. Блокирующее слово лишило его сознания.

Юный Астор Венти приблизился к ней, схватил плитку и посмотрел на Марго:

– Для чего она служит? Разве нельзя ничего сделать, чтобы он пришел в себя?

– Эта плитка поглощает негативную энергию, она называется Абсорбирующей плитой. Но на Аноки она не действует. – Пока мадам растолковывала ему это, из ушей индейца пошел дым. Дым желтоватого цвета поглотил красный пар. Неожиданно тело Аноки оторвалось от пола и поднялось, словно его притянули к потолку.

– Левитация! – в ужасе воскликнула сапиенса.

Джено попытался дотянуться до штанов Аноки, чтобы вернуть друга на землю, но мадам Крикен остановила его:

– Не трогай. Это опасно.

Красный Волк так и остался висеть там, посреди Уффиосерво, метрах в двух от пола. Его тело одеревенело, и со всех сторон его обволокли светящиеся пары и желтый дым.

Суоми сделала несколько шагов вперед и споткнулась о циновку. Наполеон зашипел, как тигр, и девочка упала.

– Тихо! Аноки необходима тишина. Нам остается только ждать, пока его ментальная энергия снова не придет в надлежащее равновесие.

Джено растерялся:

– Он… может умереть?

– Да. Или прийти в сознание через несколько дней или даже лет, – ответила мудрая слабым голосом.

– Вы, мадам Крикен, совсем не так сильны, как я думал, – заявил юный Астор Венти.

– Не дерзи! А теперь оба уходите. Если вас не окажется на месте, возникнут подозрения. Я останусь здесь. Вы должны мне доверять! Это приказ! – Голос сапиенсы нельзя было узнать: вместо нежного и ласкового он стал резким и хриплым. – Если вы еще не поняли, объясню: сейчас все сапиенсы, псиофы и антеи кинутся на поиски Аноки. И фон Цантар, безусловно, захочет узнать, куда подевался антей третьего уровня.

– Что нам теперь делать? – спросили ребята.

– Ничего. Если кто-то попытается войти в ваш разум, воспользуйтесь Блокирующим словом. А теперь идите. Не забудьте рассыпать побольше черного порошка, чтобы он уничтожил все следы, – сказала француженка, не отрывая глаз от подвешенного в воздухе индейца.

Джено и Суоми поспешно покинули Уффиосерво. Когда они очутились на лестнице, ведущей на первый этаж, было уже больше семи вечера, и с экзаменов по лжендофии у Раньи Мохаддины только что вышла группа псиофов. Два медиума были заметно расстроены: из-за вранья у них выросли уши, как у слонов, а арабская сапиенса что-то возбужденно обсуждала с Эулалией Страбикасиос.

– Я отправила уже две парасферы и три телепатических сообщения, но Марго не отвечает. Скоро надо будет подавать ужин, а одной мне конечно же не справиться, – сказала Ранья.

– И я тоже послала парасферу мадам Крикен. Я хотела поговорить с ней, но так и не получила ответа, – ответила греческая сапиенса, моргнув вначале правым, а потом левым глазом.

Суоми и Джено сходу поняли, что, если Марго не объявится, вскоре начнутся большие беды. Агата Войцик приблизилась к Суоми и пинком выбила трость у нее из рук:

– Следи, куда суешь свою белую палку. Людям негде пройти!

Финская девочка ей не ответила. Джено сунул руку в карман и, сжав в кулаке Круги мудрости, сфокусировался на трости на полу и силой мысли заставил ее подняться.

Агата, состроив гримасу, тоже сфокусировалась на трости, которая выкатилась на середину комнаты прямо к ногам Стаса Бендатова.

– Антеи, что вы делаете? Вы не в Комнате единения, где можно играть! – сказал старый врач, нахмурив лоб.

Боб Липман и Юди Ода присоединились к Агате и, посмеиваясь, отправились в свои комнаты.

– Ты должна лучше следить за своей тростью, – сказал врач, возвращая Суоми трость.

– Спасибо, обычно я так и делаю, – смутилась юная антейка.

Из глубины коридора послышался лай. Щенок Оскар, устав таскаться за Оттоном с Офелией, прямиком направился к Джено и, высунув язык, ожидал ласки. Юный Астор Венти прекрасно знал, что гладить его запрещено. И действительно, секунду спустя из-за угла показалась мисс О’Коннор.

– Доктор Бендатов, вы не знаете, куда запропастилась мадам Крикен? – сердито спросила она.

– Не имею ни малейшего представления, – спокойно ответил Бендатов.

Джено пошел проводить Суоми до ее комнаты, и щенок вприпрыжку бросился за ними.

– Оскар, вернись! – приказала щенку мисс О’Коннор.

Но песик залаял и неуклюже подбежал к ногам мальчика. В тот же миг Офелия ускорила шаг, наградив Джено долгим взглядом. Все три собаки меланхолично завиляли хвостами и направились к выходу, вслед за развевающимся платьем хозяйки.

Ровно в двадцать один ноль-ноль раздался соусосвист.

Джено терпеливо ждал, когда принесут ужин. Ранья постучалась в дверь комнаты, и Джено, выйдя за порог, увидел, что она очень спешит:

– Разве мадам Крикен не помогала вам вечером? – Ему не терпелось узнать последние новости.

– Она пришла всего несколько минут назад и сейчас разносит ужин псиофам, – сказала Ранья и закрыла за собой дверь.

Юный Астор Венти немного успокоился, он подумал, что проблема с Аноки, безусловно, разрешилась. Но все обстояло совсем не так.

Новость об исчезновении Аноки облетела весь Аркс. Фон Цантар был в ярости. В Кодексе Правил ВК-АМ.6а ясно говорилось: «Ни один антей не может покинуть Аркс до окончания интерканто».

Строгие часы не зарегистрировали уход Аноки. В его комнате номер два все было в порядке: непроницаемый скафандр, в котором ныряют на субкандах, висел на своем месте, так же как седло и уздечка для езды на ипповоло. Однако краснокожий антей бесследно исчез.

То, что Строгие часы не отметили время его ухода, означало, что антей третьего уровня находится внутри древней крепости. Но где, никто не знал. В Арксе никогда никто не пропадал, и этот случай встревожил всех. Эксперименты и испытания в магипсии продолжались, потому что нельзя прерывать развитие мысли, но в воздухе явно ощущались тревога и напряженность.

По приказу фон Цантара в Комнате видений было назначено собрание семи мудрецов. Их объединенные магопсихические способности в этом святилище разума могли бы привести к возвращению Аноки.

В действительности же, сговорившись с мисс О’Коннор, суммус сапиенс хотел уничтожить мадам Крикен, доказав, что это она погубила краснокожего, чтобы вызвать в Арксе волнения. Как только старой сапиенсе будет предъявлено обвинение, она больше не сможет помогать Джено в поисках Коринны и Пьера Асторов Венти, а сам Джено станет легкой добычей для проведения экспериментов по исследованию действия Клонафорта.

Осуществить этот стратегический план было сложно, так как фон Цантар и мисс О’Коннор не знали, могут ли они рассчитывать на поддержку мудрецов. Поэтому суммус активизировал скантопии и ухотрубы, правда, так и не выловил из разговоров гостей Аркса ничего интересного.

Единственное, что удалось раскрыть ирландской сапиенсе, так это то, что Аноки был в Комнате единения вместе с Джено.

От запаха ладана першило в горле: было зажжено двести свечей, заливших Комнату видений тревожным светом. Фон Цантар, стоя перед жаровней, провел руками по белым и черным волосам и попросил мудрецов сконцентрироваться и объединить свою ментальную энергию, чтобы определить место, где находится Аноки Кериоки.

Мудрецы закрыли глаза и стали глубоко дышать, издавая долгие свистящие звуки. Через несколько секунд они впали в спиритический транс. Ноги Набира Камбиля оторвались от пола, и он, вытянувшись столбом, поднялся в воздух примерно на метр. Его тело, приняв горизонтальное положение, медленно повернулось головой к стене, а ногами – к центру комнаты. После него настал черед Раньи Мохаддины, Стаса Бендатова, Эулалии Страбикасиос, Пило Магического Ростка и мисс Баттерфляй. Мадам Марго Крикен, прежде чем осуществить левитацию, активизировала Блокирующее слово, вошла в транс и присоединилась к своим коллегам, которые повисли посреди комнаты. Последним взмыл в воздух Ятто фон Цантар.

Духовный и физический контакт между семью мудрецами осуществлялся через ноги. Звеньями цепи, по которой передавался поток энергии, стали их ступни. Погрузившись в медитацию, эксперты Аркса застыли в воздухе с вытянутыми вдоль тела руками, а их слегка раздвинутые ноги образовали кольцо. Только кончики пальцев ног касались ближайшего коллеги, извергая энергетические флюиды.

Ятто, закатив глаза, медленно заговорил:

– Энергия и мысли циркулируют свободно. Будет выявлен каждый след и знак, позволяющий обнаружить антея Аноки Кериоки.

Легкий ветерок обдал лица мудрецов и всколыхнул их одежды. Внезапно связь между ними прервалась – фон Цантар устроил короткое замыкание, разорвав спиритический круг. Суммус опустился на пол и, встав на ноги, заорал:

– Мадам Крикен, говори правду: ты погубила Аноки Кериоки, чтобы поднять бунт и занять мой пост! Признавайся!

Ранья Мохаддина потеряла равновесие и упала неподалеку от жаровни. Она ошеломленно наблюдала за величайшим экспертом метафизической кухни, которая все еще оставалась висеть в воздухе.

Мисс О’Коннор и Магический Росток обменялись напряженными взглядами и быстренько присоединились к фон Цантару. Церемониймейстер, хотя и не подозревал об их дьявольском плане, понял, что должен участвовать в игре. Стас Бендатов и Набир Камбиль испуганно замахали руками и камнем рухнули на пол. Только Эулалия Страбикасиос выдохнула: «Уффффффф» – и легко приземлилась, вытаращив глаза.

Повернувшись направо и налево, быстрым движением вытянув руки в стороны, Марго спланировала в кресло. Придерживая серебристую шляпку с веточками, она бросила на фон Цантара суровый взгляд и сухо сказала:

– Я не потерплю подобной клеветы!

Побледневшие мудрецы смотрели на старую француженку и пытались понять, что же могло открыться суммусу в столь короткий период медитации. Фон Цантар возвел руки ввысь, и они начали вибрировать все сильнее и сильнее. Из высвобожденной им энергии образовалась молния, ударившая француженку прямо в грудь, заставив ее пошатнуться.

Мадам направила взгляд на жаровню и, умело воспользовавшись телекинезом, подняла горсть раскаленной золы и метнула ее в коварного немца, который успел уклониться и тем самым избежать ожогов.

Набир Камбиль скрестил руки и, прищурив глаза, сказал:

– Спокойно. Обратим свою энергию на дело. Мы должны все понять.

– Все и так ясно, – вмешалась мисс О’Коннор, приближаясь к Марго на несколько шагов. – Она хочет разрушить Аркс Ментис. Мечтала заполучить пост Ятто фон Цантара, потому что была любимой ученицей Риккардо Железного Песта. Потому и погубила Аноки. Это ее стратегия. Она нарушила правила ВК-АМ.2 и ВК-АМ.4 и заслуживает пожизненного изгнания.

Стас Бендатов посмотрел на жаровню и, чуть наклонив голову вправо, приказал огню погаснуть.

– Нет-нет. Прошу вас, мы не должны так поступать, – сухо сказал он.

Фон Цантар оскалился, демонстрируя золотые зубы:

– Мадам Крикен, я умею видеть будущее лучше, чем кто-либо другой. Мои силы беспредельны, и это прекрасно известно. Пришло время исключить тебя из Аркса!

– Чтобы избавиться от меня, вам прежде придется убить меня, – ответила Марго, прижимая руки к сердцу.

– Вы сгущаете краски, – закричала Ранья Мохаддина, обнявшая Марго, словно желая ее защитить.

– Какими доказательствами вы располагаете, чтобы предъявлять подобные обвинения? – спросил Набир Камбиль суммуса. – У меня не сложилось подобного впечатления, а я отнюдь не обделен силой. Или вы что-то от нас скрываете?

Речь Набира Камбиля заставила фон Цантара пойти в наступление.

– Мне открылось ее предательство. А я никогда не ошибаюсь.

– От мадам Крикен исходит негативная энергия лжи. Я тоже это чувствую, – добавила мисс О’Коннор.

Мудрецы один за другим попытались войти в разум мадам Крикен, чтобы понять, кто говорит правду, но Блокирующее слово яростно воспротивилось этому, и все их попытки не удались.