Текст книги "Джено и черная печать мадам Крикен"

Автор книги: Муни Витчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

– Да, просто класс. Какая ты… симпатичная, – смущенно произнес Джено.

– Спасибо. Но не оставляй кран в ванной открытым. Собирайся, скоро прозвонит Батаккья Тремула.

– Уже двадцать один тридцать? – Вопрос Джено прозвучал с ударом колокола.

Юный Астор Венти натянул перчатки, и они вместе с Суоми вышли.

– Как ты узнала, что я в комнате номер пять? – спросил Джено.

– Я слышала, как тебе принесли ужин. Я живу в номере восемь, – пояснила девочка.

– Как твоя спина, Суоми?

– Мне принесли обезболивающий эликсир.

Джено огляделся по сторонам:

– Куда нам идти?

– Хороший вопрос! В Правилах об этом ничего не написано. Нужна карта, но единственный экземпляр хранится у фон Цантара. Моя кузина Доротея объяснила, что даже видеть ее строго запрещается.

– Карта! – завопил Джено, вспомнив, что он оставил ее на столе.

– Зачем так орать? С ума сошел?

Астор Венти, без сомнения, не мог рассказать ей ни о мадам Крикен, ни о карте. Конечно, то была копия, но, если фон Цантар узнает, что кто-то похитил ее из Архива идей, у всех будут крупные неприятности. Джено решил даже вернуться в свое жилище, но уже не было времени, к тому же ему не хотелось расставаться с Суоми.

Они направились в сторону Салона фламинго, но там было как в пустыне. Ни единого псиофа. Показался запыхавшийся от бега Юди Ода, который, чтобы обогнать их, с силой оттолкнул Суоми в сторону. Та зашаталась и едва удержалась на ногах, вовремя опершись на свою белую трость.

– Ну и манеры! – воскликнул Джено.

Хотя Юди Ода и был плохо воспитан, одно доброе дело он все же сделал: показал им дорогу на четвертый этаж, к фон Цантару.

Джено и Суоми следовали за ним по полутемным коридорам и сумрачным комнатам, но, выйдя к двум высоким лестницам из красного мрамора, поддерживаемым громадной фиолетовой колонной, остановились. Юди исчез. Они не знали, куда идти дальше. Четыре канделябра, на каждом из которых горело по десять свечей, создавали в холле тревожную атмосферу.

По бокам лестницы прямо из стен выступали два барельефа – два больших черных рта из мутного стекла. Неожиданно черный рот слева заговорил, напугав ребят:

– Вам следует идти направо.

– Не слушай. Это Противоречивое Утверждение. Чаще всего эти рты говорят неправду. Надо все сделать наоборот, – решительно сказала слепая девочка.

– Противоречивое Утверждение? – Джено с отвращением разглядывал огромные губы из черного стекла, двигавшиеся, как живые.

– Ну ты даешь! – снова удивилась Суоми.

Она повернула влево и стала подниматься по лестнице. Джено последовал за ней.

– Я прекрасно помню: в ВК-АМ, пункте 14а, написано, что на втором этаже находятся жилища женщин: псиофов и сапиенсов. Мисс О’Коннор проводит там эксперименты в области телекинеза, – сказала она, поднимаясь по лестнице.

– Так оно и есть. – Джено сделал вид, что ему это хорошо известно.

– На втором этаже должны быть также номера мужчин и аудитория легкости, где занимаются левитацией, предметом, который мы не можем посещать, пока учимся на первом уровне. Дальше расположены комнаты Набира Камбиля: аудитория забвения, где занимаются медитацией, и аудитория нимба, где упражняются в вещих снах. Но и эта магопсихическая дисциплина только для антеев третьего уровня, – продолжала объяснять Суоми.

Астор Венти внимательно слушал, стараясь запоминать все, что она говорила.

На последнем лестничном пролете им встретилась очень красивая женщина, высокая и стройная, со смуглой кожей и синими глазами. На ней была длинная юбка из старинного красного бархата, прекрасно сочетавшаяся с белой кружевной блузкой.

– Вы опаздываете, – сказала она, разглядывая их.

– Мы знаем, – ответила Суоми и тут же поинтересовалась: – Вы псиофа?

– Нет. Видите, я не ношу тонку. Меня зовут Ранья Мохаддина. Я сапиенс арабского происхождения, эксперт по лжендофии. Помогаю мадам Крикен на метафизической кухне, – с улыбкой сказала она.

– Вы знакомы с мадам Крикен? – брякнул Джено.

– Конечно! Если захотите, можете испытать себя в кулинарии. Аудитория находится на первом этаже. Вы не заблудитесь, там есть стрелка с надписью «Возвышенная пища», – сказала Ранья.

Суоми, сжав руку Джено, толкнула его локтем:

– Идем, мы опаздываем.

– Следуйте по этому коридору. Маленький подъемный мост опущен, чтобы впустить вас. Все уже собрались, – сказала арабка, прежде чем удалиться.

– Подъемный мост? Сколько же их всего здесь?

Суоми фыркнула:

– И откуда ты взялся? Ничего не знаешь! Ты уверен, что должен посещать Аркс?

Астор Венти-младший закашлял и ничего не сказал. Ему стало не по себе. Мысль о том, что он должен встретиться с похитителем своих родителей, заставляла его волноваться еще больше.

Они подошли к подножию подъемного мостика, выкованного из стали и инкрустированного золотом. Там их уже ждал церемониймейстер Пило Магический Росток. Он явно нервничал.

– Быстрее, быстрее. Все уже давно прибыли, – проворчал он, грубо подталкивая ребят вперед.

Суоми и Джено направились к двери с серебряной надписью на самом видном месте «Комната видений». Из нее можно было попасть в Ложу психо, которая была поделена на две части: с одной стороны находилась аудитория частичной билокации и полной билокации (эти предметы ребята могли посещать только с разрешения фон Цантара), а с другой – аудитория материализации и биосмии.

Из Комнаты видений раздавался сильный гул. Это место уже давно превратилось в личные владения фон Цантара, где он принимал своих гостей.

Двое юных антеев вошли туда, получив еще по одному тычку от итальянца-церемониймейстера.

В центре комнаты стояла жаровня, поддерживаемая тремя массивными золотыми драконами. В ней горели куски древесины и угли, наполняя воздух сильным запахом ладана.

Ятто фон Цантар поднялся со своего красного бархатного кресла и приблизился к жаровне.

У суммуса сапиенса была белая как молоко кожа, серые глаза и волосы двух цветов: слева – белые, справа – черные. Довольно высокий, плотного телосложения, на нем были широкие черные брюки, блестящая зеленая рубашка без пуговиц и камзол янтарного цвета. На среднем пальце левой руки красовался массивный красный перстень с эмблемой Аркса Ментиса, которую Джено уже видел на входных воротах. Две золотые буквы «А. М.» переливались, когда суммус шевелил пальцами.

Ятто фон Цантар простер к ним руки со словами:

– Проходите вперед, юные антеи.

У Джено запульсировала вена на шее, а Суоми на мгновение заколебалась. Но потом они вместе протиснулись сквозь толпу и вышли к жаровне.

– Извините за опоздание, – сказала девочка грудным голосом, поворачиваясь к фон Цантару.

Джено не осмелился взглянуть этому человеку в лицо – такой сильный страх тот вселял. Мальчик ждал, уставившись в синий, как глубокое море, пол.

Суммус сапиенс сделал три шага вперед, погладил Суоми по голове, затем, к удивлению всех присутствующих, обнял юного Астора Венти. Неискренним, фальшивым объятием – Джено моментально это почувствовал.

– Добро пожаловать. Сегодня знаменательный день. День вашего поступления в Аркс Ментис. Надеюсь, что вы прочитали Вводный кодекс правил. У каждого из вас поистине редкие ментальные способности, и мы, сапиенсы, попытаемся помочь вам развить их. Здесь не заставляют учиться, а только дают возможность понять. Ваши способности будут совершенствоваться благодаря изучению магии, но запомните, вы ничего не добьетесь, если не будете использовать собственный разум. Магипсия – серьезнейшая вещь. Удастся ли вам стать замечательными псиофами или сапиенсами зависит только от вас.

Мальчик почувствовал равномерное биение сердца Ятто. А это означало, что фон Цантар совершенно не испытывал никаких чувств, он просто играл роль.

Суоми, подняв белую трость, коснулась ею одного из драконов жаровни. Суммус сапиенс, по-прежнему крепко сжимая Джено, повернул к девочке голову и хорошо поставленным голосом сказал:

– Хотя тьма застилает твои глаза, в твоем разуме горит истинный свет. Надеюсь, что твои ментальные способности проявятся во всей силе.

– Спасибо, я тоже на это надеюсь, – ответила юная финка.

Джено почувствовал, что задыхается. Он не мог дождаться, когда же фон Цантар от него отцепится. Его объятия были слишком зловещими. От него исходила сильнейшая негативная энергия. Джено боялся, что она проникнет к нему в голову, и голова от этого расколется.

– Ты неправильно дышишь, Астор Венти. Неестественно напряжен. Расслабься, здесь твой дом. – Хотя голос Ятто звучал убедительно, в нем было презрение.

Пока он не воспользовался своим ментальным оружием, но рано или поздно обязательно это сделает.

Внезапно суммус сапиенс, словно прочитав мысли мальчика, отпустил его и, двигаясь как при замедленной съемке, снова сел в свое кресло.

Джено огляделся по сторонам и у большой черной бархатной портьеры, украшавшей правую стену комнаты, увидел группу взрослых. В центре выделялась невозмутимая мадам Крикен. Она стояла между мисс Баттерфляй О’Коннор и Пило Магическим Ростком. А еще там был лысый мужчина с желтой кожей и азиатскими чертами лица. Сбоку от него находилась женщина с волосами цвета воронова крыла, заплетенными в толстенную косу. Она, похоже, страдала от нервного тика и постоянно моргала левым глазом. Рядом с ней стоял старик в белом халате и в меховой шапке, у него было опухшее, но вполне симпатичное лицо. Это его Джено видел ныряющим вместе с субкандом!

На всех были пояса с головокружителем, который Джено сразу же узнал, хотя пока и не использовал.

Снова заговорил Ятто фон Цантар. Он читал список вновь прибывших, перечисляя их одного за другим:

– Добро пожаловать, новые антеи! Юди Ода, одиннадцати лет, рожденный в Токио. Он добился успехов в Белой магии, но слаб в медитации. Его комната номер три. Суоми Лиекко, одиннадцати лет, рожденная в Кеми. Уникальная интуиция и телепатические способности. Но ей следует уделить больше внимания метафизической кухне. Она занимает жилище номер восемь. Джено Астор Венти, одиннадцати лет, рожденный в Нижнем Колоколе. Он проявил себя в телекинезе, но слаб в остальных материях. Живет в комнате номер пять.

Трое ребят – старожилов крепости зааплодировали, и фон Цантар начал вызывать их одного за другим.

– Иди сюда, дорогая, – сказал суммус сапиенс, проводя пальцем по тонким губам.

Вперед вышла довольно страшная девица, судя по всему, ужасная воображала. Поправив на переносице очки и белую тонку с инициалами «А. В.», она провела рукой по жестким каштановым волосам и сказала:

– Меня зовут Агата Войцик, мне двенадцать лет, я родилась в Варшаве. Достигла второго уровня и совершенствую свои навыки в Белой магии. Жду, когда начну нырять под воду вместе с субкандом. Занимаю комнату номер один.

Ятто улыбнулся, демонстрируя золотые зубы.

– Да, Агата, ты молодец, – сказал он и поглядел на мисс О’Коннор. Та, довольная, кивнула, и Джено понял, что некрасивая девочка была ее любимицей.

Однако фон Цантар перестал ее хвалить:

– Ты прочитала Средний кодекс правил?

– Да, но пока не выучила его наизусть, – ответила полька.

– Ты же прекрасно знаешь, что на втором уровне необходимо углубленное знание новых правил: Вводного кодекса уже недостаточно, – строго добавил Ятто.

– Обещаю, что в самое ближайшее время выучу. – Агата явно занервничала.

– Хорошо, но ты должна больше заниматься целительством, – произнес фон Цантар.

Вот вперед вышли два других антея третьего уровня. Первый из них оказался просто красавцем. У него был мужественный вид, в глазах светилась храбрость, а длинные черные волосы делали его совершенно непохожим на остальных. Хотя он надел сапоги и перчатки с красной тонкой, его торс остался голым. На шее у него висело ожерелье с деревянным талисманом, а на спине он носил рюкзак из вывороченной кожи, откуда торчали лук со стрелами.

– Меня зовут Аноки Кериоки, что означает Красный Волк, мне тринадцать лет. Я индеец из племени сиу и прибыл из Дакоты в Северной Америке. Мне удалось достичь третьего уровня. Я летаю как ветер, когда скачу на ипповоло. Довольно неплохо погружаюсь в медитацию и уже участвовал в двух экспериментах по частичной билокации. Но слаб в психофонии. Живу в номере два.

Аноки элегантно отступил и, удалившись от жаровни, передал слово другому подростку, довольно наглому толстому мальчишке с рыжими, как морковь, волосами, почти сливавшимися с красной тонкой.

– Боб Липман, тринадцати лет, третий уровень. Я родился в великом Нью-Йорке. Я лучший из антеев по телекинезу и делаю успехи в левитации. Расширенный кодекс я уже выучил наизусть. Занимаю жилище номер четыре.

– Великолепно. Знание Расширенного свода – это основное для вас, антеев третьего уровня, – подтвердил Ятто.

Джено пришел в ужас: вдруг ему не удастся выучить наизусть три скучнейших Кодекса, без которых не пройти трех уровней?

Кто-то сильно чихнул, и все обернулись. Старичок в белой ушанке с опухшим лицом из группы мудрецов извинился, вытащив из кармана громадный носовой платок.

– Доктор Стас Бендатов, как же вы ухитрились подхватить простуду? – съязвил фон Цантар.

Джено улыбнулся: неловкое поведение врача, сильно напоминавшего его дядю Флебо, сразу же вызвало к нему симпатию.

Сцена действительно была комичной: мудрец чихнул, и меховая шапка съехала вперед, закрыв ему весь лоб.

– По правде говоря, в некоторых комнатах слишком сильные сквозняки. Я тоже немного простужена, – вступилась за старика сапиенса с черной косой, у которой дергалось левое веко.

– Вам нездоровится, Эулалия Страбикасиос? Мне жаль. Надеюсь, это не помешает вашим изысканиям в ретропознании, Белой магии и предвидении. Вероятно, все дело в проветривании комнат. – Суммус сапиенс взглянул на экономку, которая тут же кивнула.

– Фон Цантар, позвольте мне напомнить, – начал лысый мудрец в рясе святого, – что теплый воздух, смешанный с потоками холодного из аудитории забвения, совершенно не нуждается в проветривании. Атмосфера в аудитории забвения, где я провожу свои эксперименты, не терпит постороннего вмешательства. Так что мисс О’Коннор может не заходить ко мне.

Встреча была закончена. Пило Магический Росток и мисс О’Коннор приблизились к фон Цантару. Синьора прокашлялась.

– Юные антеи, отправляйтесь в свои жилища. Завтра утром ровно в семь прозвучит тромботта. Завтрак вы найдете за дверью. Все должны прочитать расписание занятий. Через тридцать дней начинается интерканто. После него учащимся третьего уровня предстоит Уникальное противостояние. Всем спокойной ночи.

Агата Войцик вышла вместе с экономкой. Русский врач Стас Бендатов направился поболтать с тибетцем Набиром Камбилем, в то время как гречанка сапиенса Эулалия Страбикасиос пересекла подъемный мостик. Ей не хотелось задерживаться – нервный тик совсем измучил ее.

Джено посмотрел вопрошающе на мадам Крикен, которая застыла у черного бархатного занавеса. Когда пожилая женщина, кивнув на прощание суммусу сапиенсу, направилась к выходу, он почувствовал себя брошенным.

Наглец Боб Липман подошел к Юди Оде и энергично потряс ему руку: эти двое уже успели найти общий язык. Аноки Кериоки, вежливо попрощавшись, ушел с гордо поднятой головой.

Джено догнал Суоми, которая уже направлялась к выходу, но тут церемониймейстер схватил ее за плечо и сказал:

– Пойдемте, синьорина Лиекко, я провожу вас.

Юный Астор Венти остался у жаровни наедине с фон Цантаром. Всего за несколько секунд Комната видений погрузилась в молчание, а запах ладана становился все интенсивнее. Из-за перемещений воздуха, вызванных уходом мудрецов, черная бархатная портьера заволновалась, и Джено заметил, что за ней скрывается разноцветная стена – скорее всего, мозаика.

Суммус сапиенс обошел вокруг мальчика, словно намеревался сканировать его с помощью своей страшной энергии. У Астора Венти пересохло во рту, он следовал взглядом за каждым движением этого человека.

– Я все о тебе знаю. И ты знаешь, что я знаю, – прошептал фон Цантар.

– Нет… я… я не знаю, – промямлил мальчик.

– Не ври. Я вижу и чувствую, о чем ты думаешь. – Мужчина положил руку на голову Джено и расхохотался.

– Я здесь, потому что мой дядя Флебо дал вам обещание, – ответил Джено, стараясь быть вежливым.

– Да, это правда. Мадам Крикен отлично поработала. Теперь мы посмотрим, станешь ли ты замечательным антеем. А возможно – кто знает! – и псиофом. Или даже сапиенсом. Преодолеть три интерканто будет нелегко, но в конце концов, когда ты будешь представлен к Контра Унико, тогда… вот тогда мы посмотрим, насколько ты могуществен. – Голос фон Цантара становился все более жестким.

– Где мои родители? – в лоб спросил его Астор Венти.

– Хороший вопрос! Мои поздравления! У тебя мало сил, но много отваги, мой мальчик, – сказал суммус, опять засмеявшись.

– Я не делаю ничего плохого. Я только хочу вернуться домой со своими папой и мамой, – ответил Джено.

– Знаю, знаю. Никто не запрещает тебе этого, – воскликнул немец и, протянув руку, слегка взъерошил густые волосы мальчика.

– Правда? – поинтересовался Астор Венти.

– Но есть одно условие.

– Какое? – ошеломленно спросил Джено.

– ТЫ ИХ ДОЛЖЕН НАЙТИ! – прошипел фон Цантар и опять засмеялся.

Порыв ветра всколыхнул черный занавес, который, как по волшебству, застыл в воздухе. У стены, полностью покрытой разноцветной мозаикой, где в натуральную величину был изображен Ятто с семью мудрецами Аркса, появился мальчик, которого Джено видел в Салоне фламинго. Он стоял в своей золотой тунике, развевающейся на ветру и скользящей по полу.

– Что ты тут делаешь? – спросил Ятто, явно удивившись.

Белокурый мальчик, ни слова не говоря, поднял правую руку и показал пальцем на два стула, моментально завертевшиеся волчком.

Джено в испуге попятился и бросился к выходу. Фон Цантар повернул рычаг, находящийся в его кресле сбоку, и изящный мостик поднялся, отрезав Астору Венти путь к отступлению.

Мальчик в золотой тунике сделал несколько шагов вперед и, посмотрев на рычаг, вернул его в прежнее положение.

Мостик опустился. Джено, словно окаменев, простоял еще несколько секунд, потрясенный этой впечатляющей демонстрацией телекинеза. Белокурый мальчик умудрился заставить стулья вращаться и опустить рычаг одним своим взглядом.

У Астора Венти сильно зазвенело в ушах. Охваченный паникой, он, как заяц, бросился прочь.

Почти скатившись по лестнице, он снова очутился у громадных черных ртов, которые, как ни странно, хранили молчание. Как вернуться в свое жилище, он уже не помнил. Сорок огоньков, танцующих в канделябрах, постепенно начали угасать, и в полумраке на плечо ему легла чья-то рука.

– Нервничаешь? – спросил Аноки Кериоки, убирая руку.

– Красный Волк… это ты… Да, немного нервничаю, – ответил юный Астор Венти.

Краснокожий антей показал ему коридор, ведущий к их комнатам, и Джено наконец нашел свой номер. Войдя внутрь, он прислонился спиной к двери и оглядел свое жилище еще раз. Поднос от ужина по-прежнему стоял на столе, но карта исчезла.

Он закрыл глаза и заплакал. Его сердце сжималось от страха и тоски. Он тихо опустился на пол и так и остался сидеть, запустив ладони в свои густые волосы. Он не знал, что делать. Страдая от собственного бессилия, подумал, что больше никогда не увидит ни своих родителей, ни дядю Флебо. «Аркс Ментис оказался невозможным местом, и мне никогда-никогда не выбраться отсюда».

Потом Джено вспомнил о мальчике в золотой тунике, который не побоялся противостоять самому фон Цантару.

«Ну конечно же это Рене! Мальчик, о котором мне говорила мадам Крикен. Возможно, он поможет мне. Возможно…»

Глава шестая
Блокирующее слово

Джено долго просидел на полу. В душе его появилась надежда, что Рене действительно сможет помочь ему. Непонятно почему белокурый мальчик вступил в противоборство с самим фон Цантаром и защитил его, заставив суммуса сапиенса разгневаться.

Когда Рене возник из-под черной портьеры, Джено заметил, что в верхней части стены изображена еще одна фигура, не такого формата, как остальные, но в суматохе и в полумраке ему не удалось хорошо рассмотреть большую мозаику. Почему он там прятался? Конечно же Рене слышал все, что происходило в комнате, и это подсказывало, что в его отношениях с фон Цантаром не было идиллии.

Джено задавал себе все новые и новые вопросы и не находил на них ответа. Это сбивало его с толку. У него совсем не было желания спать, к тому же навязчивая мысль, что кто-то украл его драгоценную карту, раздирала его душу.

Гулкий удар, Большой колокол Аркса Ментиса, громко прозвонил один раз. Было час ночи.

Секунду спустя Джено услышал странную музыку, доносившуюся из коридора, а потом что-то стукнулось в дверь. Мальчик медленно поднялся с пола, в полумраке дотянулся до ручки, тихонько приоткрыл дверь и выглянул наружу. В коридоре, освещенном лишь крошечными синими светильниками, никого не было. И тут он заметил на пороге деревянный шар, парасферу – точно такая же на его глазах подкатилась к псиофу в Салоне фламинго.

Музыкальная шкатулка прекратила играть, и Джено решился взять шар в руки. Но не успел он закрыть дверь, как увидел, что из комнаты номер восемь выходит Суоми. В одной пижаме!

– Я слышала мелодию музыкальной шкатулки. Кто прислал тебе записку? – вполголоса спросила любопытная финка.

– Не знаю. Иди спать.

Но Суоми проворно продвигалась вперед, размахивая своей белой тростью.

– Давай читай, мне вовсе не хочется спать. – И она буквально втолкнула Астора Венти в его комнату.

– Оставь меня в покое! – произнес он нервно. Джено не хотел грубить, но не мог же он рассказать ей обо всех своих бедах. Суоми фыркнула и вернулась к себе, решив, что у итальянца слишком много секретов.

Он закрыл дверь, надеясь, что фон Цантар не подслушал их с помощью своих невидимых шпионов. После того, что случилось, даже в такой поздний час ухотрубы и микровещатели были, без сомнения, открыты.

Джено повертел шар в руках, нашел рычажок, раскрыл сферу, запустил туда руку и вынул письмо.

Оно было от мадам Крикен.

«Я узнала о ссоре Между Рене и фон Цантаром. Нам нужно срочно поговорить.

Как только Гулкий удар прозвонит два раза, выходи из своей комнаты и захвати с собой карту.

Пройди по коридору и направляйся к Противоречивым Утверждениям, там сожги это письмо на свече.

Потом поднимайся по левой лестнице на второй этаж и ищи Служебкабио, или Уффиосерво. Ориентируйся по карте.

Если встретишь кого-то, не останавливайся.

Ни с кем не разговаривай.

На вопросы не отвечай.

А теперь выкати парасферу из комнаты».

Чтобы понять, что от него требуется, юный Астор Венти прочитал письмо дважды. Смяв листок, пробормотал:

– У меня больше нет карты. Как же быть?

Отыскать Служебкабио без карты было практически невозможно.

Джено быстро выкатил парасферу из комнаты. От волнения стал расхаживать от шкафа к кровати и обратно. Скоро Батаккья Тремула пробьет два удара. Приблизившись к окну, он посмотрел на унылый пейзаж, освещенный луной. Горы и леса, луга и скалы показались ему зловещими, полными ловушек. Окно его комнаты выходило во двор Аркса, и оттуда было видно, что на площадке внизу, у самой земли, стоят массивные каменные кубы, на которых намотаны веревки, поднимающиеся к небу. На них парили престранные воздушные змеи самой разной формы. Несколько минут он рассматривал эту картину. «Воздушные змеи? Для чего они служат? Может быть, с ними играют?»

Слабая горестная улыбка появилась на его лице. Он сел на кровать и подумал, что ни в коем случае нельзя пропустить встречу с мадам Крикен.

Прозвучало два резких удара колокола.

Время пришло.

С зажатой в кулаке запиской он вышел из комнаты, пересек коридор, мелкими шажками добрался до Противоречивых Утверждений и замер. Треск от пламени свечей в канделябрах напомнил ему о ловушках и опасностях. Крошечные огоньки отбрасывали на стены свои замысловатые тени и блики и походили на призраков и чудовищ. Но, несмотря на весь ужас, который его обуял, повернуть обратно он не мог.

Громадные черные рты, выступавшие из стен, задвигали губами и заговорили:

– Налево, ты должен идти налево.

На этот раз они говорили правду. В письме было написано, что он должен подняться именно по левой лестнице.

Астор Венти поднес записку мадам Крикен к свече и сжег ее. Перед тем как подняться по ступенькам, он заметил, что рядом с черным ртом на левой стене висит табличка с надписью: «Клиника неопределенности».

«С этой стороны конечно же находится кабинет доктора Бендатова или его изолятор», – подумал Джено. Он шел по ступеням на цыпочках, чтобы не поднимать шума. Добравшись до второго этажа, оглянулся. Было совершенно непонятно, по какому коридору идти дальше.

Он прочитал висевшую на стене табличку: «Жилища псиофов и сапиенсов» и вспомнил, что Суоми уже рассказывала ему об этом. Там еще находилась аудитория тонкой мысли мисс О’Коннор. Не раздумывая, Джено решил направиться прямо, в надежде встретить мадам Крикен в длинном коридоре.

Вскоре он очутился в круглом помещении. Из него вели три стрельчатые двери. Прислушался, но ничьих голосов не услышал. Стояла полная тишина. На первой двери висела табличка: «Аудитория тонкой мысли».

«Это класс мисс О’Коннор. Уффиосерво здесь быть не может», – подумал он.

Нажал на ручку второй двери: она оказалась запертой! Так же, как и третья. Разочарованный, он повернул назад, но с лестницы до него донеслись голоса. Вжавшись спиной в стену, он стал ждать. К нему приближались двое псиофов с Набиром Камбилем.

– Надеюсь, что этой ночью будут сниться интересные сны. В прошлый раз я совсем заскучал, – сказал Камбиль, проводя руками по лысой голове.

Маги громко засмеялись, и тот, что помоложе, сказал:

Я сосредоточусь в основном на второй фазе сна-во-сне. Но вам, многоуважаемый Камбиль, надо излучать больше позитивной энергии. Иначе эксперимент не удастся.

Все трое поднялись на третий этаж, и Джено облегченно вздохнул. Мальчик сделал несколько шагов вперед и направился по другому коридору с желтыми стенами и черным полом. Там он увидел две маленькие двери и два окна. Он хотел было открыть первую дверь, но почувствовал, как его шею щекочет легкий ветерок. Он мгновенно обернулся, но никого не увидел. Одно из окон вдруг распахнулось, мальчик испугался и попятился, пока не уперся во что-то… в кого-то.

– Токьила ла? – спросил Аноки Кериоки.

Джено в ужасе уставился на краснокожего с голым торсом. Уже второй раз Красный Волк заставал его врасплох.

– Что это значит? – испуганно спросил он.

– «Токьила ла» значит «Куда идешь?». Я говорил на языке лакота, моем родном языке. Мне только хотелось узнать, не заблудился ли ты снова. Твоя комната находится на первом этаже, ее номер пять, – подчеркнул антей третьего уровня.

Астор Венти вместо ответа только кивнул.

– Ты что, потерял голос? – спросил Аноки.

Джено покачал головой.

– Ты странный. Я иду на третий этаж к Набиру Камбилю. Попросить у него разрешения участвовать в эксперименте со сном-во-сне. Туда уже поднялась Агата Войцик. А куда идешь ты? – вежливо поинтересовался Красный Волк, на груди которого висел талисман, изображающий миниатюрный тотем.

– Это никого не касается, – довольно резко ответил Джено.

Аноки пожал плечами и стал подниматься по лестнице. Астор Венти остановил его вопросом:

– Знаешь, где находится Служебкабио… то есть Уффиосерво?

Индеец обернулся. Глядя прямо Джено в глаза, он с серьезным видом спросил:

– Служебкабио? А что это такое?

– Ничего… не бери в голову, – ответил Джено, уже раскаившийся в том, что проговорился. Ведь мадам Крикен предельно ясно написала, чтобы он ни с кем не разговаривал.

Краснокожий спустился на несколько ступенек, вытянул правую руку и провел ею у самого лба Джено:

– Ты что-то скрываешь. Я это чувствую. Не знаю, почему ты ищешь Служебкабио, или Уффиосерво, но я умею хранить тайны. – С этими словами он ушел, оставив Джено в полном замешательстве.

По верхней лестнице спускалась мадам Крикен вместе со своим неразлучным котом Наполеоном. Следом за ней шла мисс О’Коннор в сопровождении Оттона – он старался держаться как можно дальше от кота.

– Астор Венти! Что ты здесь делаешь? – подозрительно спросила ирландка. – Хочешь провести эксперимент со сном-во-сне у Камбиля?

Прежде чем ответить мисс О’Коннор, Джено посмотрел на мадам Крикен, тщетно ища поддержки, – она прошествовала к апартаментам, оставив Джено наедине с экономкой. Наполеон сердито зашипел, а Оттон тряхнул длинными ушами и, зевая, уселся на ступеньку.

– Если честно, мисс О’Коннор, хотелось бы, но потом я вспомнил, что ученикам первого уровня это не положено. А сейчас я возвращаюсь в свою комнату, – пробормотал Джено.

Женщина погладила бассета и произнесла:

– Очень хорошо. Желаю тебе спокойной ночи.

Мальчик искоса посмотрел ей вслед и увидел возвращающегося Наполеона. Пройдя по лабиринту из узких коридоров, кот остановился у статуи женщины с большой красной фарфоровой вазой на голове. И тут Джено увидел торопливо приближающуюся мадам Крикен.

Мудрая испепелила его взглядом. Взявшись за красную фарфоровую вазу обеими руками, она повернула ее вправо. Статуя сместилась, и в стене открылся проход. Кот прошел первым, после чего мадам Крикен, схватив Джено за руку, потянула его за собой. Статуя вернулась на свое место, закрыв потайной ход.

– Ты внимательно прочитал письмо? Я написала, чтоб ты следовал указаниям карты! – сказала она сердито.

– У меня ее украли, – ответил Джено, опустив голову.

– Господи! Когда это случилось? – Мадам схватилась руками за шляпку.

– Когда я вернулся в комнату, ее там уже не было. По Правилам дверь следует оставлять открытой, а я положил карту на стол, – удрученно сказал он.

– Ужасно! Теперь нам надо не потерять самообладания. Следуй за мной! – Мадам в сопровождении Наполеона пошла вперед.

Служебкабио, или Уффиосерво, оказался довольно необычным местом. В этой комнате шестиугольной формы совсем не было мебели. Только соломенные циновки с несколькими подушками на полу. Ее стены снизу доверху покрывали большие и маленькие деревянные шестиугольники – больше сотни! – из которых торчали медные ручки.

В центре черного как уголь потолка висела одна-единственная люстра, сделанная в форме солнца, но довольно тускло освещавшая помещение.

– У нас катастрофически мало времени. Послушай, что я тебе скажу, – серьезно сказала женщина, в то время как Наполеон растянулся на самой мягкой подушке.

Астор Венти перебил ее, признавшись:

– Я спросил у Аноки Кериоки, где находится Служебкабио.

– Проклятие! Ты допустил ошибку! Красный Волк – внук Спокойного Медведя, величайшего из ныне живущих шаманов сиу! – воскликнула старая француженка.

– Спокойного Медведя? А он здесь, в Арксе? – взволнованно спросил Джено.

– Нет. Он живет в Дакоте, но мы, мудрецы, и даже фон Цантар, не раз обращались к нему, чтобы решить некоторые проблемы магипсии.