Текст книги "Замороженные приливы (ЛП)"

Автор книги: Морган Родес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– В самом деле? – она скептически посмотрела на него. – Как?

– Давай найдём твою семью.

Дыхание в её груди замерло.

– Сейчас?

Каян улыбнулся.

– Ты права, моя месть может подождать несколько дней. Ты шестнадцать лет ждала, чтобы узнать, кто ты на самом деле.

Ведьмы, что могли бы помочь им колесо, рассказывали о пророчестве Люции. Они узнали, что Люция родилась в ночь, когда звёзды стали в ряд, многих ведьм отправив в путь, в Пелсию, чтобы найти её. По слухам одной ведьмы, двум кровным сёстрам удалось это сделать.

Одной из этих сестёр была Сабина, ведьма, которую Люция убила много месяцев назад в Лимерийском дворце, когда впервые проснулись её силы. Если б только она знала достаточно, чтобы подождать, она бы раздавила череп Сабины и выжигала в пламени до тех пор, пока ведьма не рассказала бы о её происхождении.

– Ладно, пойдём, – промолвила Люция, чувствуя, как сдавливает грудь. – Мы так близки к правде. Я чувствую.

– Тогда решено, – кивнул Каян. – Завтра в Пелсию.

***

Как только она закрыла глаза, чтобы уснуть, её преследовал Магнус у дворца.

Его радость и облегчение, когда она подошла.

Его замешательство, когда она бросилась в его объятия.

Его неуверенность, когда она поцеловала его.

И его боль, когда она получила правду от него, жестоко и против его воли.

"Это та, кто я сейчас, дорогой брат, -думала она. – Это та, кем я хотела быть".

После этого утверждения она наконец-то помолилась перед сном.

К сожалению, её молитвы не услышали.

Во сне она стояла на лугу. Но не на обычном лугу. Это был луг Убежища, где она во сне встретила Алексиуса.

Яблоки, блестящие и красные, как рубины, свисали с деревьев, небо было сапфирово-ярким, и блестящее солнце освещало всё вокруг неё.

Это было последнее место, где она хотела оказаться.

Ястреб кружил высоко над головой, а после спустился и сел на соседнее дерево.

Это не Алексиус.

Этого не может быть.

Тем не менее, небольшая часть её сердца надеялась, что, может быть, он может ещё раз посетить её. Когда бессмертный умер, его тело вернулось в стихийную магию, из которой было создано. Они не становятся трупами, даже если жили, как смертные, много лет.

Может ли он всё ещё связаться с нею в её снах?

Она подошла к птице.

– Алексиус.

Ястреб склонил голову, а после пропал с её глаз.

– Мне очень жаль, но я не Алексиус.

Люция обернулась. Перед нею на лугу стоял молодой человек, одетый в белые одежды, как первосвященник. Но большинство священников, когда-либо известных Люции, были стары и морщинисты, уродливы, а этот человек был столь же красив, как и Алексиус.

– Я красив? – спросил он.

Она задохнулась.

– Ты можешь читать мысли.

– Только во сне. Как сейчас.

– Кто ты? – спросила она.

– Думаю, ты знаешь ответ на вопрос, – отозвался он, обходя её.

– Тимофей.

Он кивнул, улыбаясь.

– А ты – Люция Эва Дамора, принцесса Лимероса. Возродившаяся волшебница. Король дал тебе имя Эвы. Как предсказуемо.

Вот каким он был, существо, заточившее в тюрьме Каяна и всю его семью на многие столетия. Монстр, жестокий и злой, как Миленья.

Её кулаки загорелись пламенем, и она сузила глаза.

– Ты сделал ошибку, посетив мой сон.

– О, совсем ребёнок, – он щёлкнул пальцами и забрал её огонь.

Она посмотрела на руки и, скрывая тревогу, попыталась возродить пламя. Но не смогла даже вызвать искру.

– Давай позаботимся, чтобы мы поняли друг друга с самого начала, – сказал Тимофей. – У тебя не ту власти. Я контролирую этот сон.

– Это мой сон. И я хочу проснуться.

Долгое время было тихо, Тимофей ничего не сказал, ничего не сделал, только стоял перед нею и наблюдал. Наконец-то он спокойно промолвил:

– Я никогда не понимал, почему ты так поразила Алексиуса. Ты не сделала ничего, чтобы произвести на меня впечатление. Они говорят, что ты могущественна, как Эва? Даже если ты ещё пять столетий не будешь жить и дышать ничем, кроме элементалей, ты получишь только часть её величия.

Она рванулась вперёд, пытаясь ударить его. Если она не может использовать магию, она воспользуется грубой силой. Но когда она взмахнула кулаком, ударила не Тимофея, а невидимую стену, прочную, как скала.

Она вскрикнула, когда сильная боль пронзила её руку.

– Как ты смеешь! – она потянулась к нему, борясь, чтобы оцарапать его лицо, но невидимый волшебный барьер мешал коснуться его.

– Прекрати вести себя, как младенец.

Он снова взмахнул рукой, заставляя её отлететь назад и удариться о жёсткий, грубый ствол дерева, что выбило дыхание из лёгких.

– Просто пусти меня, – она задохнулась. – Позволь мне проснуться! Не хочу быть с тобой! Это мой с Алексиусом луг, и ты разрушаешь его!

Тимофей смотрел на неё глазами цвета золота с отвращением.

– Алексиус отдал бессмертие, чтобы быть с тобой.

– По приказу Миленьи.

– Ты называешь это партнёрством. Миленья использовала его.

– И он позволил ей!

– ты упряма. Прекрасна. Я не запятнаю свои воспоминания об этом месте больше, – воздух начал плавиться и мерцать, и вокруг них всё смешалось.

Люция встала и поняла, что находится в ледяных садах лимерийского дворца. Стоящий перед ней Тимофей был в чёрном плаще, кожаных сапогах и с том же ненавистным выражением лица, что и на лугу.

– Теперь я доказал, что я тут главный, – сказал Тимофей. – Мы можем начать.

– Начать что? – прорычала она.

– Что тебе сказал Родич Огня? Он сказал, что ему надо?

– Родич Огня? – она усмехнулась. – Понятия не имею, о чём ты.

– Он думает, что ты можешь убить меня?

– Почему кому-то надо убивать тебя, Тимофей? – спросила она. – Не могу представить этого, учитывая твою доброжелательность и уважительное отношение ко мне.

– Неужели он сказал тебе, что сделает после моей смерти?

Она глубоко вздохнула, игнорируя спешащее сердце.

– Твои вопросы бессмысленны для меня, и я не буду на них отвечать.

– Ты убила Миленью, – сказал Тимофей без вопросов в тоне.

– Ты уверен в этом?

Он изучал её, не обращая внимания на движения.

– Ты выпила её магию. Алексиус научил тебя. Очень умно. Кажется, он контролировал свою волю лучше, чем я думал.

– Ты… – она остановилась, потому что поняла, что Тимофей знал о том, что было ночью в храме. В этом сне он мог читать её мысли и видеть воспоминания. Хранители могут это делать? Алексиус мог?

– Нет, он не мог, – ответил Тимофей на её вопрос. – Хотя он был древний для тебя, Алексиус – самый молодой среди нас. Однако, я старше. Я один из первых бессмертных, созданных для защиты Родичей и всего вне Убежища.

– И Миленья, – сказала она.

Он кивнул.

– Сначала нас было шестеро.

– И ты последний, – она подняла голову. – Так много бессмертных.

– Мы бессмертны, но не нерушимы.

– Спасибо за напоминание, – сказала Люция, и её грудь заболела от воспоминания об Алексиусе.

– Каян обманывает тебя. Он не заботится о тебе. Он тобой манипулирует.

– Он не манипулирует мной. Я сама согласилась ему помочь.

– Таким образом, оказывается, Люция Дамора способна говорить правду, – он покачал головой, а после посмотрел на Люцию с жалостью. – Ты наполнена гневом, болью, горем. Тем не менее, вместо того, чтобы эти эмоции прошли через тебя и сделали тебя сильнее, ты выливаешь их на весь мир, чтобы другие испытали твою боль.

– Мы закончили? – отрезала Люция, пытаясь не думать ни о чём правдивом, что Тимофей мог бы использовать против неё. – Мне очень скучно.

– Ты думаешь, что созданная тобой броня защитит тебя, но это только отвлекает. Под нею ты всё та же испорченная и эгоистичная девчонка.

Её рот открылся. Если б она могла воззвать к магии, он бы вспыхнул сейчас.

– Каян прав, – прорычала она. – Ты как Миленья. И ты заслуживаешь быть уничтоженным настолько, насколько и она. Хотя, полагаю, твоя смерть для тебя не будет удивлением?

– Ты думаешь, я удивился смерти Миленьи, дитя?

– Хватит называть меня дитём, – прошипела она.

– Я видел её смерть, – сказал он, шагая по лабиринту. – Я видел её семнадцать лет назад.

– Ты видел её? – она нахмурилась. – Ты можешь видеть будущее?

– Иногда.

Люция не могла дождаться, когда уйдёт от этого монстра и вернётся к Каяну, но теперь ей стало интересно. Чем больше она о нём узнает, тем больше у неё будет власти, когда они встретятся во плоти.

– Все пророки, как и ты? – спросила она. – Мой отец полагал, что Миленья могла видеть его будущее и могущество, если б он слышался. Тем не менее, она не видела его судьбу.

– Миленья не имела зрения. Если б и имела, то была б другой.

– Таким образом, ты счастливчик?

– Счастливчик? – он не улыбнулся. Его выражение осталось жалобным, когда он смотрел на неё древними золотыми глазами на совершенно молодом лице. – Когда была украдена магия Эвы, я получил её наследие – пророчества. Я единственный в святилище, кто мог увидеть все возможные варианты будущего, что постоянно пересекали моё зрение возможными вариантами.

– Возможными вариантами? – сказала Люция.

Его челюсть напряглась.

– Выбор, дитя. Свобода выбора всё меняет. Например, ты выбрала помочь Родичу Огня в его стремлении уничтожить меня. Этот выбор определил наши судьбы.

– Ты видел его? Моё будущее?

– Я видел достаточно.

– Поделишься чем-нибудь?

– Нет.

Она чувствовала, как тело напряглось от ярости.

– Тогда, уверена, ты видел день, когда мы с Каяном найдём нужное колесо.

– О, Дитя… Ты так глубоко, что даже не знаешь, что тонешь. Ты права, я послал людей, чтобы замедлить вас. Но не остановить вас. Не убить.

Она резко выдохнула, не понимая причин исповеди Тимофея и значения этого, если это правда.

– Я послал моих людей и с другой целью. Миссии для изменения определённых видений, что я считаю неприемлемыми или приносящими ущерб всему, что я защищаю. Смертные ненадёжны. Они глупые существа, что танцуют к своей смерти с каждым идиотским решением. Но это не меняет факта, что каждая смертная жизнь драгоценна. Некоторые смертные требуют больше защиты, чем остальные.

– Смертные, как я?

– Нет, не смертные, как ты. Ты – и твой новый друг, – те, от кого их стоит защищать. Помни одно, дитя.

– Я сказала тебе прекратить называть меня дитя, – прошипела она.

– Запомни. У магии есть цена. Цена, которую никогда не понять, пока не случится расплата.

– Если я уже утонула, если я так опасна, что весь смертный мир под угрозой от меня, то что, Тимофей? Чего ты от меня хочешь?

Он сделал шаг к ней, глядя на неё.

– Мне нужно, чтобы ты проснулась, глупая девчонка.

Она выдохнула, сев на кровати с широко раскрытыми глазами, дико осматривая тёмную, пустую комнату.

– Спасибо, что рассказал, Тимофей, – прошептала она.

Каян прав: Хранитель должен умереть.

Глава 15

Амара

Крешия

Император Кортас заставлял короля ждать два дня, прежде чем согласился принять его. Мысль о том, насколько униженным себя чувствовал король Гай, доставляла Амаре немного удовольствия.

Бабушка Амары сказала ей, что мужчины встретятся на частном празднике в банкетном зале. Принцессу не пригласили, но это не помешало ей прийти.

Когда Амара проскользнула в комнату с высоко поднятой головой, она почувствовала неодобрительный взгляд Дастана. Из-за его абсолютного сходства с Ашуром Амара избегала своего старшего брата с момента его возвращения из-за моря, и Дастан даже не попытался найти её.

Элан, как всегда, крутился рядом с отцом – словно являлся его частью.

Увидев Амару, император сузил светлые глаза, реагируя на её неожиданный приход. Но, прежде чем он сказал хоть что-то об этом, король Гай вошёл в помещение со своими телохранителями, одетый столь же изысканно, как и любой дворянин.

Губы императора растянулись в улыбке,, а его шёлковые халаты словно прошипели что-то за спиной, когда он подошёл к король.

– О, Гай Дамора. Наконец-то мы можем встретиться.

Король прижал правую руку к сердцу и поклонился в стандартном крешийском приветствии. Амара была впечатлена, что он знал этот обычай.

– Император Кортас, моё удовольствие не передать словами. Джевел – это самое прекрасное, что я когда-либо видел. Ошеломительно. Понимаю, почему этот город считают самым прекрасным местом во всём мире.

– Надеюсь, это не слишком нагло с моей стороны – согласиться с вами.

Император подготовил блюдо с крешийскими деликатесами. Красочные фрукты и овощи, выращенные в Джевеле, подавались со свежими травами и богатыми маслами. Крешийцы сторонились мяса и рыбы, за исключением нескольких копчёных рыб и креветок. Хитрые распорядители организовали это на отдельном столе, в том числе – с ягодными пирогами и пирожными самых сложных форм и рецептов, слишком красивых, чтобы есть их.

Амара наблюдала за королём с любопытством. Каждый жест, каждое слово, каждый тайный взгляд. Она должна была признать – он убедителен. Если б она не знала, какая это змея, она поверила бы, что он наслаждался окружающими его людьми. Его слова были гладкими, его поведение очаровательным и вежливым, он был красив и харизматичен.

Очень отличается от образа человека, которого могли бы назвать Королём Крови.

Амара приблизилась к нему, делая вид, что любуется обеденным столом, чтобы иметь возможность слышать его разговор с отцом.

– Это мои сыновья, – промолвил император, положив руку на плечо Дастана. – Дастан – мой непобедимый в бою первенец.

– Да. Мы слышали о прекрасной репутации этого молодого воителя ещё в Митике. Поздравляем с завоеванием Касторья, – промолвил король.

Дастан прижал руку к сердцу и поклонился.

– Спасибо. Если вы знаете о моих победах, предполагаю, хорошо, что мы встречаемся на дружеской земле, не так ли, ваша светлость?

Король Гай улыбнулся.

– Ничего не может быть вернее.

– И это Элан, – сказал император, похлопывая по спине мальчишку, чтобы тот тоже поприветствовал гостя по-крешийски. – Мне нравится думать о нём, как о самом доверенном визире, чьё мнение неоценимо для меня. За все свои двадцать три года он не соврал мне ни разу. Да, мальчик?

– Да, – согласился Элан. Он стоял, словно пришитый к рукаву отца, ребёнок, что боится заблудиться.

Элан действительно был так мил и нелукав, что Амара надеялась, будто они однажды станут близки. Тем не менее, несмотря на мягкий характер, он был ещё и крешийцем, не показывая уважения ни к сестре, ни к любой женщине.

– К сожалению, Ашур, мой сын, отсутствует и не может поприветствовать вас. Но я уверен, что у вас было достаточно времени, чтобы познакомиться с ним во время его пребывания в вашем маленьком королевстве.

Каждый мускул в груди Амары сжался при звуке имени её покойного брата. Чтобы успокоиться и сохранить выражение лица, она сделала глоток игристого вина из своего бокала.

– В самом деле, – сказал Гай. – Ашур – очаровательный мужчина, вы должны гордиться им.

Вместо того, чтобы с гордостью кивнуть, как было во время разговора о Дастане и Элане, император немного вздрогнул и поджал губы.

– Ашур напоминает свою мать в многих отношениях. Всегда слоняющийся по миру в поисках сокровищ.

– Успешно ли?

– Не достаточно часто, чтобы оправдать время и финансы, затрачиваемые на эти маленькие экскурсии.

После этого император указал гостям занимать свои места и приниматься за еду. Амара наблюдала, как телохранители Гая заполняли тарелки горами еды, и когда Феликс поймал её взгляд, то улыбнулся и подмигнул ей.

Она не приняла это за смелое наступление, а приняла это как доказательство, что прежде он посещал мало официальных банкетов.

Когда гости принялись за еду, император начал разговор, сообщив Гаю о новом здании, что строилось в Джевеле, зрительном зале для поэтов, певцов и театра.

– Это звучит замечательно. Культура важна для цивилизованных стран, – промолвил король.

– Удивлена, что вы так считаете, – промолвила Амара, схватившись за возможность высказаться– Тем более, что художники не в почёте в Лимеросе.

Гай поднял кубок, задумчиво глядя на вино в нём.

– Это правда, принцесса. Наша сияющая богиня не одобряет легкомыслие и полёты фантазии, а лимерийцы подчиняются богине. Однако, сейчас я провёл столько времени в Ораносе, что пришёл к выводу – искусство может поднять настроение граждан в трудные времена. Искусство даёт им надежду. Как же без неё жить?

– Хорошо сказано, Гай, – промолвил император, словно копьём протыкая кусочек жаренной рыбы и погружая его в пряный соус шанут. – И простите за смелость моей дочери, не знаю, что она присоединится к нам сегодня. Но, да, она прекрасная, а я люблю прекрасные вещи!

Гости разговаривались и ели, вплоть до десерта. Когда слуги убрали все тарелки, император откинулся на спинку стула и похлопал себя по животу.

– Теперь, друг мой Гай, поведайте, почему вы здесь.

Король немного изогнул бровь.

– Я здесь, Ваше Величество, чтобы узнать вас. Чтобы понять ваши намерения. Я знаю, вы хотите получить Митику.

Амара подавила вздох из-за неожиданной прямоты короля и осмотрелась, чтобы увидеть удивление чужаков в момент молчания. В то время двое стражников короля оставались возле него, и она заметила, как брови Феликса взлетели вверх.

Император признал это.

– Признаться, учитывая размеры, Митка не в приоритете для меня. Маша страна – просто крошечная пылинка грязи на моей карте. Но, да, большой интерес Ашура в истории и легендах привлёк моё внимание. Ваши берега недалеко от Джевела, поэтому получить земли можно с минимальными затратами. И есть ваши виноградники, что славятся лучим в мире вином. Думаю, это приятное маленькое дополнение к моей империи.

– И когда вы с сыновьями планируете посетить моё прекрасное пятнышко грязи?

Император рассмеялся.

– О, давайте не говорить о стратегии, Гай. За этим столом мы друзья, а не враги.

– Я восхищаюсь вами, как лидером, но не уверен, что Митика сдастся так просто.

Император улыбнулся, осушил бокал вина и подал его слуге, чтобы тот наполнил его вновь

– Дастан? Думаю, ты знаешь об этом лучше.

– У нас есть повод для уверенности, – сказал Дастан, поддерживая отца. – Ваша армия рассыпалась по всей Митике, береговая оборона смешна. Сто к одному.

Король Гай кивнул.

– Вы правы. Если верить статистике, Крешия легко поглотит Митику.

– Замечательно! – воскликнул император. – Если мы знаем о ситуации в отношениях между нашими землями, кажется, нет смысла больше обсуждать, – он встал из-за стола и положил руки на бёдра. – Теперь, раз уж вы тут, отдайте свою страну – и сэкономите много золота и человеческих жизней.

Король нахмурился.

– В самом деле? Я думаю, вы неправильно поняли меня. Я не пришёл принести Митику на блюдечке.

– Тогда поясните вновь, – сказал Дастан. – Зачем вы здесь?

– Я пришёл предупредить вас. Дружественно. А так же предложить.

Весёлое выражение императора пропало, хотя он выглядел не менее помпезно, чем обычно. Амара прикусила нижнюю губу, гадая, что будет дальше.

Её отец сел за стол.

– Предупредить, вы говорите.

– Да.

– Ты, король чего-то столь крошечного, как Митика, предупредишь меня, императора ста царств?

Гай спокойно улыбнулся и позволил пройти минуте молчания, прежде чем заговорить.

– Предполагаю, принц Ашур поделился с вами своими любимыми митиканскими легендами, не так ли? Прежде чем отправился к нам?

Элан кивнул, стремясь внести свой вклад.

– Было две любимые легенды у него. Элементали в горных породах. И бессмертные ястребы, что путешествуют в другие миры. Скалы и ястребы.

– Правильно, Элан, – с самодовольной удовлетворённостью промолвил король Гай. – Вы говорите о Родичах и Хранителях – самых важных фигурах наших легенд о неограниченной магии моего королевства.

– Вы пытаетесь сказать, что эти легенды правдивы? – спокойно спросил Дастан.

– Не пытаюсь. Оглашаю факт.

– Если это так, – прошипел император, – то вы лишь убеждаете меня, что Ашур не в состоянии доставить из Митики могущество.

Король Гай продолжал, не смутившись.

– Пророчество связано с легендами, император. Оно предвестило смертную девушку, что владеет элементалями, колдунья, осветившая путь к потерянным кристаллам, – он промолчал, осматривая богатых крешийцев за столами. – Моя дочь Люция – эта волшебница.

Откровение Гая было встречено резкой тишиной, нарушившейся только резким смешком императора.

– Ваша дочь – волшебница из пророчества? Как удобно для вас!

– Она мне не кровная дочь. Я нашёл её, когда она была ребёнком, и взял у её родителей с помощью ведьм и магии крови. Я ждал шестнадцать лет, пока она получит силу, и это стоило того. Её магия позволила мне свергнуть оранийского короля и завоевать его земли за два дня. И её магия привела меня к Родичам.

– О, Митиканцы действительно верят в эти басни. Но слова – это просто слова, и только доказательства – это доказательства. Сомневаюсь, что кто-то в твоём или моём царстве видел реальные доказательства того, что принцесса – колдунья.

– На самом деле, я видела, – промолвила Амара. Каждый взгляд метнулся к ней, и она улыбнулась. – Мы с Люцией подружились, когда я была в Митике, и я видела её магию. Я обещала держать это в секрете, но, кажется, это ситуация, в которой я больше не имею на это права. Король говорит о дочери чистую правду.

В комнате трепет заполнил тишину, даже император застыл.

– Ты знала? – воскликнул он, ударив кулаком по столу. – Почему ты не сказала мне?!

Она позволила себе с удовлетворением отметить, что эта информация ошеломила его.

– Ты не спрашивал.

Король кивнул.

– Принцесса Амара, возможно, знает, что благодаря дочери, я обладаю четырьмя кристаллами.

Амара сделала глоток вина, чтобы удержать смех.

– Четыре? – сказала она, как только успокоилась. – Это невероятно!

И очень лживо, как подумала она. В конце концов, у неё есть Родич Воды, а не у обманчивого короля, и другие три сферы могут быть где угодно.

– Да, ваше Высочество, – король обратился к императору. – У меня есть четыре родича. И если я использую хотя бы одного, стану богом.

Император смотрел на него с убийственным выражением.

– Как скромно для вас приплыть на корабле, а не прилететь по воздуху!

– Это абсурд, отец, – вставил Дастан. – Детские сказки – пустая трата твоего драгоценного времени.

– Возможно. Но Амара утверждает, что король не лжёт. Моя дочь не может одобрить моё отношение к ней в империи, но она никогда не лгала мне.

Амара позволила себе внутреннюю усмешку. Для такого хитрого и могущественного человека, её отец на самом деле довольно глуп в отношении женщин.

А король Гай умён.

– Докажите.

– Хорошо, – король встал, сунул руку в карман и вытащил небольшую молочно-белую сферу. Внутри неё танцевала бледная, тонкая тень.

Амара ахнула.

– Родич Воздуха.

Король бросил на неё острый взгляд.

– Я права? Ашур давал мне читать книги с легендами, – Амара старалась внести в голос неопределённость. – Воздух – это шар из лунного камня. Да?

– Да.

Император быстро подошёл к Гаю и заглянул в шар.

– Как интересно.

– Я пришёл предупредить вас, – объявил Гай, отняв шар подальше от императора, – что если вы попытаетесь завоевать Митику, моя дочь воспользуется силой колдуньи, что опрокинет целые флотилии кораблей. Заморозит Серебряное море одной мыслью. Превратит солдат в груды праха и пыли. Ударом мизинца отнимет дыхание любого врага, что попытается пересечь её путь. Ни одна армия, насколько велика б она ни была, не сможет с нею сразиться.

Губы императора слились в одну линию, его взгляд стал жестоким.

– И ваше предложение?

– Я предлагаю вам долю. Это, – он указал на шар, – будет ваше. После того, как я открою секрет власти этого кристалла, вы получите магию воздуха. Но вы согласитесь принять Митику не как завоёванную, а как партнёра, и наши империи будут на уровне.

Вот почему король пришёл в Крешию. Амара была ошеломлена и впечатлена его дерзостью.

Напряжённость висела в воздухе почти видимой дымкой.

– Половина моей империи в обмен на полированный шарик? – несмотря на сарказм, проблеск беспокойства был в выражении императора, и Амара не верила, что ему всё ещё смешно.

– Да, – кивнул Гай, глядя на кристалл.

Этот банкет оказался куда более захватывающим, чем Амара ожидала. Даже если она знала, что король лгал и блефовал в этой ситуации, у него был минимум один Родич. И Люция – волшебница из предсказания.

Её отец должен принять короля очень серьёзно.

– Вы говорите, что знаете, как пробудить магию Родича, – сказала Амара. – Поделитесь тайной?

Гай схватил лунный шар и покосился на мгновение на Амару.

– Я знаю этот секрет, потому что моя мать доверила его мне. Она была ведьмой, с обширными знаниями о бессмертном мире. Она знала, что в один прекрасный день я получу родичей, так что, она рассказала мне, что делать, когда я встречу судьбу.

Амара ухватилась за его слова.

– Ваша история прекрасна, но заставляет меня задаться вопросом, почему столько обвиняемых ведьм в Лимеросе погибли в течении годов, если ваша мать – одна из них. Уверена, есть прекрасное объяснение, которое не имеет ничего общего с богиней.

Когда он встретил её взгляд на этот раз, его глаза были черты, холодны и бездонны.

– Вы не понимаете, принцесса.

Император сделал шаг вперёд, останавливая разговор Амары с королём.

– Что остановит меня убить тебя прямо сейчас и отобрать кристалл, Гай? – Феликс и Мило поднялись, но император лишь пренебрежительно махнул рукой. – Если вы не два колдуна, вы не сможете защитить своего короля.

– Вы можете убить меня и получить родич, – признал король. – Но он бесполезен, если не умеешь им пользоваться.

Император усмехнулся.

– Я могу вытянуть из тебя тайну за пару секунд.

Король не дрогнул. Его взгляд был твёрд.

– На свой страх и риск. Кроме того, эта тайна не принесёт пользы в Крешии. И если вы отправитесь в Митику без меня, моя дочь уничтожит вас, – он спрятал шар в карман. – У меня есть моё мнение, и я сделал предложение. Конечно, вы хотите подумать. Встреча окончена, – он кивнул своим стражникам.

Посмотрев на Феликса, Амара пожала плечами, и он подарил ей улыбку, провожая короля.

– Отец? – тихо промолвил Дастан, когда все умолкли.

– Мне надо много думать, – ответил император.

"Да, – подумала Амара. – Надо"

***

Вечером того же дня Амара бродила по коридорам, чувствуя себя слишком энергичной, чтобы уснуть. Она не могла перестать думать о том, как король повёл себя на этой встрече. Она спрашивала, почему он так глуп, чтобы прийти сюда, но это ошибка всех, кто пытается противостоять её отцу.

Она забыла репутацию короля Гая.

Он был безжалостен, прожорлив, теперь утверждал, что его мать – ведьма.

Увлекательно.

Её задумчивость была прервана, когда она врезалась в Феликса.

– Стойте, – сказала она.

– Стою, – отметил он, указав на дверь. – Всё равно это моя комната.

– Знаю, вы не выросли во дворце, но должны знать, что это не умно и не вежливо – подмигивать принцессе, особенно во время официальных мероприятий, – сказала она.

– Меня прежде никогда не обвиняли в уме или вежливости прежде.

Она смотрела на него одно короткое мгновение. Он был высок, и она оценила ширину плеч. И, несмотря на то, что он теребил воротник, ей понравилось, как на нём сидела эта одежда.

– Ваш нос крив, – сказала она.

Он коснулся его и нахмурился.

– Несколько раз сломал. Мне повезло, что он вообще есть.

– Это немного уродливо.

– Хм..

– Мне это нравится.

– Да? – он откашлялся. – Я могу что-то сделать для вас, принцесса?

– На самом деле, да.

– И что же?

– Вы можете разделить со мной ложе.

Феликс моргнул.

– Не уверен, что расслышал правильно.

– Ты расслышал правильно. После дня игнорирования и обсуждения двумя могущественными мужчинами политики и магии, я нуждаюсь во внимании, – она скользнула руками по его груди и затылку, а после притянула его к себе и поцеловала.

Он не сопротивлялся.

Она улыбнулась ему в губы.

– Одна ночь. Всё, чего я хочу.

Он толкнул дверь в свою комнату локтём и осклабился.

– С удовольствием, принцесса.

Глава 16

Клео

Лимерос

– Дай мне шанс разобраться, – обратился к Клео ник. Они были в её покоях, а Нерисса разбиралась с её волосами. – Йонас Агеллон ворвался в дворцовые земли, прижал меч к горлу принца Магнуса, которому ты лгала о Йонасе несколько месяцев, и вместо того, чтобы убить вас, он возвращает вам двоим королевства?!

Клео посмотрела на отражение Ника в зеркале.

– Звучит неправдоподобно. Думаешь, он врёт?

– Прости, ты спрашиваешь, думаю ли я, что принц Магнус, сын Кровавого Короля и брат помешанной волшебницы, лжёт бывшей оранийской принцессе? Ты серьёзно?!

Самодовольство парня раздражало Клео без конца, особенно потому, что в этом самодовольстве и подозрительности он был прав. А сейчас она хотела бы убедиться в том, что Магнус былш искренен. Ведь если Магнус желает отцу смерти, ему нужна помощь Йонаса в этом. И если он заботится только о Лимеросе и не хочет проблем, что связаны с остальными царствами, это действительно имеет смысл.

К счастью, Ник был не единственным человеком, чьему мнению она доверяла.

Это было так замечательно, что Нерисса, хорошенькая девушка с короткими тёмными волосами и огромной мудростью в глазах, куда большей, чем у любого восемнадцатилетнего, что она когда-либо встречала, была с нею. Казалось бы, за небольшое желание привезти Нериссу из Ораноса на север Клео была безумно благодарна Магнусу. Он мог бы легко отвергнуть её просьбу.

Не то чтобы Клео приняла этот ответ…

Клео схватила девушку за руку.

– Нерисса, как ты думаешь?:

Нерисса положила расчёску с опаловой ручкой на стол и посмотрела на отражение Клео.

– Вы говорите, что уже согласились с новым планом, – сказала она, – и я считаю, что должны остаться верными соглашению. На данном этапе вы ничего почти не должны принцу, должен Йонас. Ничего не изменилось. Кроме, пожалуй, того, что ваш вопрос о честности принца постоянно будет на повестке дня.

– Полагаю, ты права, – промолвила Клео.

– Вы говорили, он простил вас за сговор с Йонасом.

– Он говорит, что понимает, зачем я это сделала и что я совершила.

Ник раздражённо застонал.

– Как вы двое не понимаете, что это? Если принц говорит, значит, он лжёт!

В глазах Клео мелькнуло разочарование.

– А если он не лгал? Мы просто сдадимся при первой возможности за последние месяцы вернуть королевство?

– А если он опять вводит вас в заблуждение? Клео, чёрт возьми! – он выругался, – Я не могу потерять тебя! Понимаешь? – его тон был жестоким, но глаза какими-то глянцевыми. Он потёр их и отвернулся. – Мне нужен воздух, но даже он может превратить мои лёгкие в лёд.

Он вышел из комнаты, и Клео поднялась на ноги, чтобы последовать за ним.

– Пусть очистит разум, – промолвила Нерисса, положив руку на плечо принцессы. – И вам нужно время для этого.

– Нерисса… Я не знаю, чем верить. Когда-то всё было так ясно, а теперь… я запуталась, – её голос дрогнул. – У меня не было шанса поговорить с Йонасом наедине.

Магнус отправил бунтаря и его друзей куда-то в дальнюю часть замка, но Клео не знала, куда именно. И принц показал, что не собирается говорить ей.

– Конечно, вам стоит поговорить, – промолвила Нерисса. – Но сначала – с принцем. Если вы отбросите слои вражды, подозрительности, то путаница, что вы чувствуете, возможно, не будет так омрачать ваше чувство ясности.