Текст книги "Замороженные приливы (ЛП)"

Автор книги: Морган Родес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Она сделала несколько шагов к помосту и хмуро посмотрела на него.

– Ты прав, – сказала она. – Я должна извиниться.

Он моргнул.

– Да?

– Я понимаю, что причинила тебе боль.

Он буквально издевался.

– Ты никогда не причиняла мне боль, принцесса.

Клео покачала головой.

– Я думаю, что тебе больно, как и всем. Вот почему ты так поступаешь. Ты пытаешься быть жестоким, холодным и ужасным, чтобы никто не приближался к тебе. Потому, что так иногда поступают, ты приносишь людям боль.

Магнус коротко, холодно рассмеялся.

– Спасибо за мнение, принцесса, но ты ошибаешься.

– Я не слепая, Магнус. Я видела, что было между тобой и Люцией, когда она приехала. Но Твоё сердце разрывалось, пытаясь увидеть свою сестру и помочь ей.

– Люция изменилась. Но что бы она ни делала, она моя семья. Она дала понять, что ей не нужна моя помощь, и я больше никогда не повторю свою ошибку.

– Это не меняет твои чувства.

Магнус встал и спустился по лестнице.

– Эта беседа скучна мне. Можешь попробовать манипулировать мною, но факт остаётся фактом. Ты лживая девчонка, а Родич Земли теперь мой.

– Прекрасно. Удачи в добычи магии. Но это невозможно, я пыталась.

– Думаю, да. Иначе я был бы мёртв и уже похоронен, да?

– Ты думаешь, что я хочу твоей смерти? Даже сейчас?

Магнус вздохнул.

– Ты действительно должна была подумать об этом, принцесса. Твоё двуличие способно вскружить голову.

– Хорошо. Да. Я скрывала от тебя родич. И я пыталась использовать магию, чтобы вернуть королевство. Это правда. Я лгала – и что хорошего? Почему, если ты знаешь, ты не бросаешь меня в подземелье? Не рубишь голову?

– Ты любишь испытывать моё терпение, – прошипел он.

– Ты не убьёшь меня! Потому что, несмотря на наши различия, мы похожи. И, может быть, нам пора начать доверять друг другу.

Чем больше она говорила, тем больше понимала, что это правда. Магнус не был злым, как его отец. Никогда. Она слышала, как он пытался урезонить совет. Она видела, как он заботился о королевстве. И была уверена, что он никогда не попытается причинить ей вред, независимо от того, что она сделает или скажет. Всё это, эта холодная непроницаемость, была лишь тонкой оболочкой, что прятала душу внутри.

– Как странно, что ты поняла это только тогда, когда я нашёл шар.

Но иногда он вправду был взбешён.

– Курт пришёл ко мне раньше, – сказал Магнус прежде, чем Клео ответила. – Знаешь почему?

– Для того, чтобы сказать тебе, что я бросила стрельбу из лука?

– Нет, но восхитительно, что ты думаешь, будто бы я забочусь о чём-то настолько мелком. Курт пришёл ко мне, потому что хотел, чтобы я знал, что он обсуждает с тобой политику. Он рассказал мне о всех проблемах, которые, кажется, согласовывал, и понял, что я непригоден править Лимеросом – это одна из тем.

Клео пожала плечами.

– Он сильно преувеличивает.

– Он? Или это ещё одно соглашение, скрытое от меня?

– Разве ты не видишь, что я пытаюсь исправить ошибки между нами, Магнус? – сказала она, но терпение уже истощалось и крошилось. – Ты не позволяешь мне!..

– Если б я сказал тебе о том, что Курт сделал в прошлом, ты бы побоялась находиться с ним рядом.

Если Магнус отказывается играть, она тоже не будет.

– Полагаю, это у вас общее.

Магнус наморщил лоб в замешательстве.

– Когда мы были детьми, Курту нравилось убивать животных и наблюдать за тем, как они страдали.

Мысль о трате времени на порочного юношу ударила её. Но Магнус не мог рассказать правду. Она пыталась ударить его побольнее.

– А ты убивал людей, которых я люблю. Что хуже?

Магнус посмотрел на неё с неожиданной яростью.

– Ты делаешь вид, что знаешь меня? Ты выплёвываешь яд и радуешься, что получаешь уверенность, и это показывает, что ты меня не знаешь. Ты хочешь этот шар? Может быть, мы могли бы поделить его.

Он повернулся, но ярость всё ещё оставалась на лице, и он швырнул Родич Земли в стену. И они молчали, пока он ошеломлённо смотрел на свою пустую руку.

Спустя мгновение Родич Земли загрохотал под ногами.

– Нет, – прошептал он.

Сердце Клео забилось сильнее. Её память открыла день свадьбы и землетрясение, разрушившее храм Клейоны, что убило столько людей.

Замороженная страхом, она наблюдала, как трещина извивалась на полу, раскалывая камень, что отделял её и Магнуса, и скользя к месту на стене, куда коснулся Шар.

А после, так внезапно, как и начала, земля перестала трястись.

Клео закусила губу, и волна облегчения прокатилась сквозь неё.

Магнус бросился к шару и поднял его, внимательно осматривая.

– Ни царапины.

Клео осмотрелась. Он был прав – хотя в комнате творилось чёрт знает что, Родич остался в полной сохранности. Нить магии крутилась быстрее, отчаяннее, чем прежде.

– Я думаю, ты сошёл с ума, – сказала она, затаив дыхание.

– Мне тоже так показалось, – Магнус встретил её взгляд, хмуря брови. – Клео.

Громкий пронзительный крик поразил их.

Они повернулись и увидели ястреба, усевшегося на подоконник. Он глядел на них с поднятой головой, после махнул крыльями и влетел через окно, подлетел так близко, что они оба отшатнулись. Ястреб уронил что-то на стол совета, а после, ещё раз закричав, вылетел из окна.

Магнус посмотрел на него, немного успокаиваясь.

– Прежде такого не было.

Он взял кусочек пергамента, что его оставил ястреб, развернул и прочёл сообщение.

Когда он закончил, то громко выругался, а после передал бумагу Клео.

Принц Магнус,

Я пишу, чтобы предупредить вас, что скоро король прибудет на берега Митики, а после двадцать кораблей крешийской армады. Ваш отец считает, что дошёл до соглашения, что сделают Митику частью Крешийской империи, правящей над всеми. Но он ошибается. Амара отравила свою семью – императора и братьев, – и теперь крешийская императрица. В Митике её интересует только магия. Она не остановится, пока не получит её. Король придёт к Митике с новостью о мирной оккупации, но вряд ли это будет так.

Мы вернёмся, как только сможем,

Йонас.

Руки Клео дрожали, когда она положила сообщение Йонаса обратно на стол.

– Я и не знал, что мой отец такой дурак, – промолвил Магнус.

– Мы должны всех предупредить об угрозе, – прошептала Клео.

– Согласен с Агеллоном, что мой отец не сделал ничего для репутации мирного правителя… но не верю, что он будет стоять в стороне и позволит Амаре получить Митику. Может быть, только под давлением. Может, у него есть план, и он придёт с ним к нам, когда прибудет.

– Нет, Магнус. Прости, но Йонас прав. Король думает только о себе, им управляет только его жадность. Мы знаем, как опасна Амара, но он видит в ней только слабую, молодую девушку, которой может манипулировать и управлять.

– Слабая, молодая девушка, что убила свою семью и получила хладнокровно всю власть. Мы видели, как она убила принца Ашура на наших глазах, мы должны знать, как всё будет дальше. Интересно, как долго она собирается тянуть время.

Клео заломила руку.

– Что же делать?

Он начал ходить взад и вперёд вдоль стола.

– Крон всегда разбирался в оборонной стратегии, – промолвил он. Жалобность мелькнула в голосе, когда он упомянул имя капитана стражи, что стоял над Клео и смотрел, как она будет казнена в подземельях.

– Как жаль, что ты убил его, – покачала головой она.

– Да, жаль. Это было ошибкой, и я понимаю, что сожалею об этом с каждым днём всё больше и больше.

У неё перехватило дыхание.

– Ты хочешь сказать, что жалеешь, что спас мне жизнь?

– Этот выбор разрушил всю мою судьбу. Это, – он указал на записку, – последнее доказательство.

Даже когда он был строг и невыносимо ненавистен, Клео вспоминала тот день, когда он спас ей жизнь, тогда, когда надо было убедиться, что Магнус – не тот монстр, которого пытался создать его отец. Независимо от мотивов, что толкнули его на это в тот день, он беспокоился за Люцию, был зол на отца, не думал о Клео… Конечный результат не менялся. Он, один, спас ей жизнь. Он, один, бросил вызов королю из-за своей доброты.

Но если он жалеет об этом, то надежда, вера в его доброе сердце… всё стёрто.

Буря гнева и боли кружилась в ней.

– Как ты смеешь мне об этом говорить?!

Он потёр лоб и невесело рассмеялся.

– Разве ты не видишь? Когда дело доходит до тебя, я творю глупости, что всех подставляют. Не могу поверить, что был настолько глуп, что не видел этого. Если б я был достаточно силён, чтобы позволить тебе умереть тогда, ничего б не случилось. Что со мной не так? Зачем я защитил лжеца и предательницу, что пытается уничтожить меня на каждом шагу?

Её горло сдавило, но она продолжала бороться.

– Ненавидишь ты меня или нет, это ничего не меняет. Ты считаешь, что я никчёмная лгунья и должна умереть? Прекрасно! Но не трать своё время на слёзы из-за решений прошлого! Амара идёт сюда, и она убьёт каждого, кто встанет на её пути получения родичей!

– Родичи… Может, у тебя есть другие где-то ещё. Может, ты уже в сговоре с Амарой?

– Ты не поверишь, независимо от того, что я скажу. Очевидно, я не могу сделать и сказать ничего, что изменит твоё мнение обо мне!

– Ты хочешь взять всё, что можешь получить, но ничего не даёшь взамен, – прорычал Магнус. – Оставь меня.

Клео покачала головой.

– Но король… Амара…

Магнус двинулся к ней, угроза застыла на его лице, заставив её отступать, пока она не оказалась по другую сторону двери тронного зала.

– Я буду бороться с королём и принцессой, когда они прибудут. Если это означает, что я умру, то эту смерть я получил из-за тебя. Если я никогда и не увижу тебя больше, то это наступит слишком скоро!

После он закрыл двери между ними.

Глава 27

Амара

Серебряное

Море

Её взгляд поймал знакомую линию челюсти. Тёмные волосы. Плечи.

Ашур ?

Сердце Амары подпрыгнуло от счастья, но тут же замерло от страха.

Это невозможно.

Она последовала за молодым человеком по палубе корабля, повернув за угол и направляясь к его носу. Наконец-то ей удалось поймать его за руку.

– Аш… – начала она, но имя замерло в груди, когда парень повернулся. Это был всего лишь Мило, смотревший на неё с удивлением.

– Ваше Высочество, вам что-то нужно?

Она нахмурилась, посмотрела налево и направо, но никого рядом не было.

– Нет, никого, – промолвила она, а после махнула Мило рукой, чтобы он отошёл.

Она пошла по палубе в комнату, которую делила с королём, и обнаружила, что та свободна.

Она посмотрела в иллюминатор и не увидела ничего, кроме бескрайних просторов синего блестящего моря.

Она вздохнула, желая добраться до Митики. Она должна знать, как лживый король подтвердит, что у него все Родичи. По крайней мере, она знала, что он блефует о водном шаре, что был завёрнут в шелковый шарф и прятался под её одеждами.

Единственное, что она знала, это то, что, с помощью короля Гая или без него, она получит всё.

Она узнает секрет магии и станет императрицей-богиней.

– Всё отлично, – напомнила она себе.

– Да? – промолвил знакомый голос из дальнего угла каюты, куда она не смотрела.

Дыхание стало резким.

– Ашур.

Стоя в тени, ей улыбался брат, которого она убила несколько недель назад.

– Привет, сестра.

Амара зажмурилась, уверенная, что ей просто привиделось.

Собрав всё мужество в кулак, она встала и направилась к нему. Она потянулась к нему, и он исчез. Она прижала руки к стене, где он стоял, позволяя волне разочарования и облегчения пронзить её.

Но когда она обернулась, он вновь был там, сидел в кресле у кровати и весело смотрел на неё.

– О, Амара, не говори мне, что упустила меня.

– Что это? Мстительный дух пришёл за приятным разговором?

– Ты считаешь меня этим? А я думал, что ты верила в реинкарнацию, как все прилежные крешийцы.

– Если ты не демон, то лишь плод моего воображения, а значит, я могу заставить тебя уйти и оставить меня в покое.

– Ты убила всех нас, ты, злая девочка, – прорычал он, но в его оскале всё же было знакомое тепло. – Ты застала всех нас врасплох своей беспощадностью! Стоило ли? Ведь у тебя нет никого, с кем ты могла бы поделиться секретами.

– У меня есть бабушка.

– Ах да, старуха, древняя, как холмы. Она не будет для тебя компаньоном надолго.

Мысль о потере Нилы была слишком болезненной, чтобы думать об этом, и Амара показала головой, сжимая руки в кулаки.

– Я не хотела убивать тебя, но ты не должен был меня обманывать.

– По-твоему, я это сделал?

– Был момент, когда мы были неразлучны, – продолжила Амара. – Лучшие друзья. Тогда ты ушёл исследовать далёкие земли, искать сокровища, и оставил меня одну.

Его серебристо-голубые глаза вспыхнули грустью и гневом.

– Не смей обвинять меня в твоих грехах!

– Ты выбирал незнакомых людей, а не свою сестру!

– Полагаю, я изучил этот урок. Тот, кто с тобой, Амара, должен знать тебя лучше, чтобы не оказаться на противоположной стороне. Ты совершила непростительные вещи в пустой погоне за властью.

Она повернулась к зеркалу, не собираясь больше на него смотреть, и начала перебирать волосы.

– Когда люди делают это, – фыркнула она, – они приходят победителями.

– Ты представила себя победителем, сестра?

Этот маленький призрак – не брат Амары, только проявление её вины. Она знала, что сделала только то, что должна сделать, ничего больше.

– Я изменю этот мир в пользу миллионов, – сказала она своему отражению.

– Есть много способов для этого, сестра, но ты выбрала убийство. Кажется, ты более наш отец, чем хочешь признавать.

Когда она вновь повернулась к нему лицом, он ушёл.

***

Амаре надо было время, чтобы успокоиться, а когда она вышла с каюты на палубу, увидела, что корабль приближался к снежным лимерийским берегам. Зарываясь в густой мех, она почувствовала, что воздух стал холоднее, чем так было в последний раз, когда она бывала тут.

Она смотрела на засыпанный снегом город. Тут вырос Феликс. Её мысли много раз шли к нему во время поездки, к боли, что она чувствовала к нему, из-за того, что заставила его взять вину за свои преступления.

Когда чувство вины начало грызть её, король Гай подошёл к ней слева и опёрся о борт, сжимая кусок пергамента в руках.

Она выпрямилась и повернулась к нему.

– Выглядите встревоженным, – протянула она.

Король Гай посмотрел на неё, удивлённо, словно только проснулся.

– Признаю, я немного обеспокоен, – он указал на пергамент в руке. – Просто, прежде чем мы оставили Джевел, я получил это сообщение от лимерийского информатора. Я читал его много раз, но до сих пор не верю в это.

– Речь о Магнусе? Принц наслаждается моментом своей власти?

– Как по мне, слишком сильно. Если я верю в то, что тут написано, он несколько раз встречался с мятежниками.

Она положила свою руку на его.

– Мне так жаль это слышать. Но я должна сказать, что если это правда, то я не удивлена. Ваш сын уже совершил предательство против вас.

– Он говорит, что имел на это причину.

– Всегда есть хороший повод для предательства.

– Скажите, императрица, зачем это вы отравили свою семью?

Она почти забыла, насколько чувствительными бывают митиканцы. Если б она хотела вскружить голову Гая, она б не забыла о мягкости в своём поведении.

– Я понимаю, вам хочется думать о нём лучше, – сказала она сладко. – Он ваш наследник. Но более чем одно предательство, противостояние против всего, что вы делаете… Он должен заплатить за свои преступления.

– Вы предлагаете мне казнить своего единственного сына?

Резкость мелькнула в тёмных глазах короля, предупреждение, что она недостаточно мягка.

– Конечно, нет! Тут нет простого ответа. Я не сказала, что есть. Но я забочусь о вас. О нас. Нашем будущем. И если Магнус встретит наш приезд силой, моя стража не будет колебаться и даст отпор. Я хочу мира так же, как и ты, но если лимерийский дворец восстанет, кровь прольётся.

– Спокойствие, – он подарил ей суровую улыбку. – Есть много слов, что связаны с вашим именем, Амара, но мир – это не одно из них.

– Почему нет? – вознегодовала она. – Зачем мне вредить новому драгоценному камню в крешийской короне?

– Почему вы приказали двадцати кораблям следовать за нами, останавливаться в каждом митиканском порту и обеспечивать, чтобы мы не встречали сопротивления?

– Потому что я осторожна. И вы согласились с этим.

Он вздохнул.

– Да, я знаю, мы должна помнить о повстанцах и о контроле.

Напряжение пропало из разума Амары, и она позволила себе расслабиться.

– Может быть, возвращение заставит Магнуса понять, что всё к лучшему. Что Митика будет сильнее, став частью Крешии.

– Прежде у меня не было сомнений, что мой сын придёт, что мы увидимся вновь с глазу на глаз, что он возьмёт на себя обязанности моего наследника с честью и гордостью. Но есть одна проблема, что это оттесняет, – Гай остановился и с прищуром посмотрел на Лимерийский берег. – Клейона Беллос. С того момента, как интриги маленького существа влились в нашу жизнь, кажется, между мною и сыном появился разрыв. Я вырастил его, но она сумела подкупить. Я был слеп, не видел этого прежде, но теперь. Он любит её, – он уцепился в перилла с такой силой, что костяшки пальцев побелели.

– Он может любить её, но она любит его? – рассуждала девушка. – После всего, что случилось с её бывшим королевством, она может видеть в нём что-то, кроме врага?

– Это не имеет значения, любит ли она его. Безответная любовь остаётся любовью, – он покачал головой. – Когда я становлюсь старше, я понимаю выбор своей матери. Не прощаю его, но понимаю. Мой сын не знает, как сильно похож на неё.

Теперь уже в Амаре проснулось любопытство.

– В каком смысле? – спросила она.

Он не ответил.

Она нахмурилась, всё ещё надеясь вытянуть из него больше информации.

– Вы хотите сказать, что… когда-то любили кого-то так, как, вы уверены, Магнус любит Клео?

Губы короля превратились в мрачную линию.

– Неважно. Это было давно и не имеет значения.

– Это Альтия? – Амара никогда не встречала бывшую королеву, но видела её суровый портрет в коридорах лимерийского дворца.

– Нет. Не Альтия, – Гай вновь посмотрел на пергамент. Когда Амара думала, что он сказал уже всё сегодня, он вновь начал говорить, с грустью в его голосе. – Когда я был молод, моложе Магнуса, я побывал за границей. Я встретил девушку. Красивую, сложную, очаровывающую девушку. Мы спорили, обсуждали всё, что только можно представить, и она стала всем моим миром. Я хотел провести остаток жизни с нею, был уверен в этом. Но у моей матери были для меня другие планы – планы, что не принимали мою беззаветную преданность. "Любовь – это слабость", так она сказала. И её стоит уничтожить, иначе обманчивые, опасные существа используют эту слабость для собственной выгоды.

– Что случилось? – спросила Амара, приближаясь к Гаю, чтобы сделать вид, что утешает его.

– Моя мать вмешалась. Она отравила эту любовь словами и угрозами в темноте, даже не знаю, как, и вскоре любовь девушки стала ненавистью. В конце концов, она вышла замуж за другого, и у них были красивые дети.

И Амара поверила, ведь сама поступала так же.

– И где она сейчас? – спросила она вслух. – Вы знаете?

Его челюсть напряглась.

– Она умерла, – прошипел он.

– Простите, – промолвила она, всё ещё не веря, что Кровавый Король рассказал эту историю о любви и потери.

– Нет, – сказал он, и его взгляд вновь охладел. – Моя мать была права относительно любви. Без её вмешательства я бы не был королём сейчас. Теперь я точно знаю, что надо делать, когда буду обеспечивать судьбу моего сына. Я заберу искушение от него, как моя мать сделала для меня.

Он разорвал на куски сообщение и швырнул его в море.

Глава 28

Магнус

Лимерос

Магнус не спал всю ночь, готовясь для встречи королевского корабля, ожидая звонок стражи. Но когда солнце стало подниматься, а крешийцев не было, Магнус был разочарован, проклиная Йонаса Агеллона за это сообщение.

Он оставил свои покои и пошёл по дворцу, по крайней мере, радуясь возможности размяться. Всё казалось таким же, как и в любой другой день. Конечно, нет. Стражники были отправлены за приближающими судами, но Клео была единственной, кто знал, чего ждать.

Возвращение отца. Оккупация Амары.

Конец Митики – и жизни.

Он вышел из дворца, готовясь к ледяному холоду, что царствовал в Лимеросе. Но когда он вошёл в ледяные сады, там не было ни суровых, болезненно холодных ветров, что так терзали его лицо. Он посмотрел вверх, увидев, что небо, вопреки тому, что было затянуто облаками, оставалось ярким, и на землю падали снежинки.

Он запрокинул голову и закрыл глаза, чувствуя знакомое ощущение белых хлопьев, что таяли на коже.

Он медленно шёл по саду, один, позволяя себе насладиться красотами и звуками дома, но на этот раз не перебегая из одной точки в другую максимально быстро.

Он будет скучать по таким утрам.

На краю скалы, где слева возвышался чёрный дворец, Магнус осмотрел Серебряное Море в поисках крешийской армады. Сопротивление – лишь дополнительная гибель и боль его граждан. Магнусу не устоять против сил Амары, и король знал это.

Это время ответить за измену, и он поймёт, почему отца называют Кровавым Королём. Магнус не ждал милости.

И поклялся себе, что не будет её просить.

Во время бессонной ночи Магнус много думал о сообщении из крешии. Кое-что в этой ситуации было неправильно, оставляло кислый привкус во рту, от которого он не мог избавиться.

Оба сообщения были написаны и отправлены повстанцами – повстанцами, что знали друг друга, сотрудничали в прошлом.

Феликс Габрас прислал кусочек кожи, доказывая, что теперь верен повстанцам. Но почему Магнус считал, что это его татуировка, его кожа? И откуда совпадение, что Феликс послал сообщение во дворец, когда Йонас был здесь?

А после сообщение от Йонаса, что было вчера вечером, предупреждало об опасности и вселило страх в сердце Магнуса.

Вспышка осознания украла дыхание.

Даже сейчас Клео выступала против него с Феликсом и Йонасом.

Вопреки всем красивым словам, всем мольбам, чтобы он поверил в её словам – мольбам, которым он почти поддался, – Клео считала его своим врагом, что его надо устранить.

Конечно, король Гай не настолько глуп, чтобы быть с такой, как Амара. Король знал, насколько обманчива она может быть, хитрая манипуляторша, такая же, как и Клейона Беллос.

Болезненное ощущение, что засело у него в груди, усилилось, когда он понял, что за параллель провёл в эту ночь – Клео была такой же, как и Амара.

Они могли работать вместе с самого начала, как только Амара ступила на митиканскую землю.

Голова закружилась, и Магнус в оцепенении прошёл к Уроборосу. Знакомый владелец высоко поднял бровь, когда Магнус толкнул дверь.

– Еда, – рявкнул Магнус. – И бутылка пелскийского вина. Сейчас же.

– Да, ваше высочество, – прошептал он, больше не отрицая, что у него есть спиртное.

Магнус яростно ел жареную еду и рис, что принёс мужчина, и прошептал Тост, поднимая бокал за Клео:

– Хорошая игра, принцесса!

Он осушил первую бутылку, после вторую, прежде чем решил, что пора уходить. На пути он остановился и схватил бармена за плечо.

– Когда я стану королём, вино рекой потечёт в Лимеросе! Вино для всех!

Съёжившись, бармен подарил ему короткую улыбку, а после Магнус ушёл, не дождавшись ответа.

Хотя он выпил много, Магнусу удалось без задержки прийти во дворец. Пока он не увидел ближайшие ворота, он не понимал, что не взял никого из стражников, покидая территорию дворца.

– Они не нужны, – прошептал он, – все могут убить кровавого принца.

Когда он приблизился к дворцовым воротам, то увидел господина Курта, что беседовал с человеком в чёрном. Курт взглянул на него, и в ответ Магнус рассмеялся и показал неприличный жест, а после прошёл мимо него.

Осёл. Детские воспоминания Магнуса заставляли его считать Курта реальной угрозой.

Теперь он перережет горло каждому, кто может стать угрозой. Без исключения.

Было раннее утро, и во дворце оказалось куда активнее, чем когда Магнус уходил. Слуги сновали по залах, шепча друг другу что-то и переглядываясь с принцем, когда он проходил мимо. Он последовал за суетой в сторону дворцовой площади, где увидел десятки собирающихся граждан, что входили через широко открытые ворота.

Магнус поймал за руку ближайшего стражника.

– Что это значит?

– Ваше Высочество, вы не знаете?

– Если б я знал, я бы спрашивал?!

– Нет, конечно, Ваше Высочество, простите. Королевская речь, – охранник откашлялся, – скоро начнётся?

– У меня нет никаких планов на это сегодня, – стражник смотрел на него ошарашенно, неопределённо и испугано. Магнус отмахнулся. – Иди! – рявкнул он, и парень в униформе поспешил убежать.

Две бутылки вина сделали своё дело. Его взгляд был размыт, Магнус проделывал свой путь через толпу, осматривая лица, что казались радостными и покрасневшими от волнения.

Это дело рук Клео. Она собиралась предупредить всех о нападении крешийцев, которых сама привела.

Как долго она будет играть?

Толпа быстро дошла до нескольких сотен. Магнус продолжал осматривать сцену вокруг, заметив, что никто даже не косился на него. Конечно, никто не ожидал увидеть наследного принца среди простолюдинов, особенно не пьяным.

Внезапно что-то успокоило всех, заставило умолкнуть. Магнус проследил за взглядами толпы и увидел Клео, что стояла на балконе с видом на площадь.

– Здравствуйте, здравствуйте все – начала она, а голос был сильным и уверенным. – Спасибо за то, что пожертвовали своим временем и пришли сюда, чтобы услышать эту важную новость!

Магнус почувствовал, как в голову ударил жар, а кровь вскипела.

Он смотрел, как она со спокойной улыбкой ждала, пока толпа успокоится.

– В последний раз я стояла тут во время моего свадебного тура, что представил меня Митике как жену принца Магнуса, наследника престола отца своего, короля Гая. Уверена, многие из вас были здесь в тот день, услышали речь принца, что наш союз – это наш выбор. Что мы были врагами, но влюбились и хотели провести свою жизнь вместе.

Клео сделала паузу и осмотрела аудиторию, что, казалось, подалась интуитивно вперёд, затаила дыхание и ждала, когда она продолжит.

– Это была ложь, – вздохи и говор прошёл по толпе, как чума, и Магнус стиснул зубы. Клео продолжила, и толпа вновь притихла. – Король Гай убил моего отца и украл трон. Он пощадил меня лишь потому, что считал это облегчением его пути к царствованию. Выдав меня замуж за его сына, он показал людям, что я приняла Дамора как новую семью, и теперь оранийцы должны были принять короля Гая новым лидером. Наш брак, в который я вступила под угрозой смерти, был всем, что я могла сделать – и ждать в надежде на изменение. И надеяться, что могу вернуть престол.

Магнус поражённо смотрел на неё. Она собиралась свергнуть его прямо сейчас.

– Я знаю, что лимерийцы пережили годы страха, – торжественно промолвила Клео. – С тех пор, как ваш добрый король умер, вы жили под эгидой его злого сына Гая. Вы жили в тени с тех пор, а теперь Пелсия и Оранос пережили жестокость Кровавого Короля. Я собрала здесь всех сегодня, чтобы сказать, что король сговорился с крешийской принцессой Амарой. Он отдал Митику – и всех вас, – империи. Они плывут к нашим берегам. Сейчас мы под риском неминуемой оккупации крешийсками.

Толпа разразилась криками, вновь разогревая разговор своим страхом и гневом.

Клео подняла руки и вновь привлекла их внимание.

– Как ваша принцесса, я призываю вас к помощи! Мы должны распространить весть о крешийском вторжении по Митике так быстро, как можем! Знайте, что сейчас наш враг не только принцесса Амара, а и Король Гай. Какой король будет творить такое, продавать свою страну и свой народ, словно крупный рогатый скот, всё для своей выгоды?!

Она подалась вперёд, сжимая перила и воинственно глядя на людей.

– Это действия человека, что не имеет права управлять Митикой. Король Гай хуже эгоиста, он – зло. Он всё забирает и ничего не отдаёт. И ничего не изменится, пока мы не восстанем против него!

Магнус сжал кулаки, выводя себя из шокового состояния. Он должен добраться до балкона, остановить её, положить конец этому прежде, чем станет слишком поздно.

Назвать дорогую жену лгуньей и мятежницей, мошенницей, что собирается уничтожить Магнуса – и всех лимерийцев, – изнутри.

– Но я хочу, чтобы вы знали, – продолжала Клео. – что есть надежда. И я – живое её доказательство. Потому что даже если я вышла замуж против своей воли, я хорошо узнала принца Магнуса Лукаса Дамора за последние месяцы. И я поняла, что он – это не его отец. Принц Магнус храбр и полон сострадания, он хочет добра для этого царства. Доброта даёт хорошему королю возможность восстановить потребности и права его народа, а не только исполнять свои желания.

Магнус отшатнулся, прижимаясь к столбу, чтобы не свалиться на землю. Он не мог говорить, он едва мог думать, лишь смотрел ошеломлённо на неё.

– Я считаю всем своим сердцем, что Магнус – достойный приемник короля. Поэтому прошу свернуть короля Гая и принять принца Магнуса как нового короля! Он исправит ошибки, что пронзили Митику. И заставит Гая Дамору заплатить за все уничтожения.

Тем не менее, глядя на неё с удивлением, Магнус внезапно понял, что Клео была не в синем, её любимом цвете.

Сегодня она была в красном.

Клео подняла руки вверх, словно тянулась к людям.

– Будете ли вы со мной в этот роковой день? – её голос сорвался на крик. – Лимерийцы! Присоединяйтесь ко мне и моему мужу на пути к новой и лучшей Митике! Скажите это! Король Магнус!

Возбуждённые крики пронеслись толпой, и люди присоединялись к Клео в её скандировании. Вскоре площадь оглушительно заревела, каждый кричал это снова и снова.

– Магнус! Король Магнус! Король Магнус!

Резкий крик оторвал внимание Магнуса от балкона. Он с ужасом наблюдал, как поток крешийцев в зелёном влетает на площадь, пешие и на лошадях.

Предупреждение было правдой.

И он зря сомневался в Клео. Это казалось мучительнее, чем осколки стекла.

Граждане разметались, площадь была в хаосе. Магнус видел, как почти каждый беглый лимериец был схвачен и задержан крешийцем.

Высокий плечистый стражник, возвышающийся на величественном чёрном жеребце, громовым голосом обратился к толпе.

– Я командир королевской гвардии императрицы Амары Кортас! Крешийская империя теперь контролирует Митику! У нас мирные намерения! Никто не должен умереть, но все, кто будут сопротивляться, заплатят жизнью! С этого дня вы будете преклоняться перед Амарой Кортас, вашей славной новой императрицей!

Магнус смотрел на балкон, увидев, что Клео исчезла. Ещё раз усмотрев хаос вокруг него, Магнус вновь ринулся ко дворцу.

Ему нужно оружие. Капитан дворцовой стражи. Он должен остановить крешийских стервятников, прежде чем станет слишком поздно.

Но сначала он должен найти Клео.

Магнус мчался по коридорам к винтовой лестнице у балкона, перепрыгивая через две ступеньки. Он достиг вершины и осмотрел длинный, тёмный коридор.

Вспышка золота поймала его взгляд, и он помчался туда, но остановился, когда повернул за следующий угол.

Он увидел, как господин Курт сжимал руку Клео. Она боролась с ним, как зверь из Диких Земель, оставляя царапины на его лице.