Текст книги "Эпоха Возрождения (СИ)"

Автор книги: Миято Кицунэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 40 страниц)

Часть 1. Глава 13. Учитель и ученик

– Агара-одзи-сенсей-сан, смотри, что я могу! – разбудил Агару детский возглас.

– Йокомару, – вздохнул Агара, открывая глаза и лениво покосившись в окно, за которым только-только забрезжил рассвет. – Либо я твой дядя, либо учитель. Вместе не произносится. Я же тебе уже говорил. И почему ты так рано встал?

– Ой, извини, Агара-сенсей, – широко улыбнулся ребёнок, который успел забраться к нему в постель и заглянуть в лицо. – Я просто… Я хотел поскорей показать, что у меня получилось, а отец не разрешил уходить из комнаты и будить тебя, пока не встанет солнце.

– Но оно ещё не встало, – заметил Агара.

– Но уже светло! – возразил Йокомару. – Оно точно встало! Тем более ты потом уходишь. Так ты будешь смотреть?

Непоседливый сын Кадзекаге родился в последний месяц года Дракона, и ему уже было три с половиной года. Около шести месяцев назад Рэймэй поручил Агаре заботу и обучение своего отпрыска. Так он стал «сенсеем» для мелкого Йокомару, который сильно напоминал ему названного брата. Правда, цвет шевелюры у ребёнка красноволосого Рэймэя и синеволосой Саи получился каким-то сливовым, зато огромные глаза на загорелом личике были ярко-синие, лучистые, а белозубая улыбка, широкая и открытая – точь-в-точь, как у Наруто.

– Показывай, – согласился Агара, понимая, что поспать дольше всё равно не получится. Впрочем, уже через час следовало приступить к работе, так что Йокомару вошёл к нему всего за пятнадцать минут до обычного подъёма.

– Смотри, Агара-сенсей! Это отец для меня сделал вчера! – Йокомару с гордостью достал из кармана и продемонстрировал игрушку.

Агара с удивлением рассматривал тряпичного песчаного тушканчика на небольших деревянных колёсиках. Задранный хвостик был длинным и заканчивался каучуковой метёлочкой. Похоже, что на неё пошли старые ниндзя-ботинки. Да и внутри тушканчик был упругим, словно набитым мелко нарезанной резиной. Чёрные глазки-бусинки и носик со щёточкой усов делали тряпичного тушканчика очень похожим и узнаваемым.

– Что-то новое… – осторожно сказал Агара, гадая о назначении игрушки.

До этого у Йокомару был стандартный деревянный человечек, которым мальчик учился управлять уже около трёх месяцев. Для такого маленького ребёнка, у которого только-только начал формироваться очаг, это было сложное упражнение. Обычно Йокомару проговаривал вслух команды, взопрев от напряжения, но резерва на управление игрушкой ему хватало ненадолго, в конце концов нить чакры обрывалась.

– Ой, как раз Тайо вернулся! – Йокомару обернулся к окну, в которое запрыгнул здоровенный рыжий кот.

– Теперь смотри внимательно, Агара-сенсей!

– Смотрю.

Йокомару отбежал в центр комнаты, поставил тушканчика на пол, коснулся его хвоста и отодвинулся от своей игрушки, растягивая нить чакры, даже язык от усердия высунул.

Тушканчик зашевелился и прокатился вперёд, чуть подёргал хвостом, чем весьма заинтересовал сидящего на подоконнике Тайо. Йокомару, управляя игрушкой, тоже поглядывал на кота.

– Тайо, лови его! – усмехнулся Агара, оценив задумку Кадзекаге. Всё же Рэймэй на самом деле был гением.

Тайо не заставил себя долго ждать и спикировал на тушканчика, выпуская когти, но в последнюю секунду Йокомару успел прокатить игрушку и избежать поимки. Гонки за тушканчиком продолжились ещё пару минут, причём Агара заметил, что умница Тайо чуть-чуть поддаётся увлечённому «битвой» ребёнку, у которого глаза горели ярче, чем у кота.

Таким образом, в игровой форме и имея соперника, Йокомару мог быстрей научиться управлять нитями чакры и своей марионеткой-игрушкой.

Наконец ребёнок выдохся и тушканчик замер. Тайо цапнул его в зубы и, гордо задрав хвост, просеменил к Агаре, отдавая пойманного тушканчика ему.

– Отличная работа, Тайо, – он почесал рыжее ухо довольно мурлыкающего кота. – Ты прекрасный учитель. Йокомару надо звать тебя «Тайо-сенсей» или хотя бы «Тайо-сенпай».

Кот фыркнул и согласно мявкнул, отчего Йокомару приоткрыл рот.

– Он сказал, чтобы я звал его «сенпаем»?!

– Конечно, он же помогал тебе, – усмехнулся Агара, поглаживая разлёгшегося на его коленях любимца. – Отличная получилась тренировка. Так ты научишься скорости реакции. Скажу по секрету, Тайо очень умён, он понимал, что это не настоящий тушканчик, и играл с тобой. Когда-нибудь ты увидишь его настоящую скорость. Думаю, твой отец хотел, чтобы ты научился сражаться с соперником твоего уровня. Потом покажешь свою новую игрушку дяде Канкуро, думаю, он оценит.

– Агара-сенсей, а почему у тебя ещё нет жены и ребёнка? – спросил Йокомару. – Тогда бы я мог тренироваться с ним. Мама сказала, что тёте Темари тоже давно пора замуж, а ты ей не разрешаешь. Из-за этого я единственный ребёнок в нашей резиденции. А мне бы хотелось играть с кем-нибудь ещё. Тайо-сенпай – мой лучший друг, но мне бы хотелось познакомиться с кем-нибудь ещё. Почему мне этого не разрешают? Я видел детей на улице. Я хотел бы поиграть с ними. А ещё мама сказала, что ты уходишь по делам в Коноху и мы не увидимся несколько недель, это правда?

– Э… ты столько сразу вопросов задал… – растерялся Агара. – Думаю, тётя Темари сама разберётся, когда ей выходить замуж, я ничего ей не запрещаю. Может быть, ей просто никто не нравится. С детьми и женой… Ну… я тоже пока думаю. И мне некогда этим заниматься, тем более, что… – Агара осёкся, задумавшись, как сказать ребёнку о некоторых своих проблемах в общении с местными людьми. Многие его уважали, отношения улучшились, но страх перед джинчуурики всё равно был силён, особенно среди старшего поколения. Из девушек только с Маки они были довольно близки, а также Сая после его шестнадцатилетия стала «сватать» ему свою сестру – Сану, ровесницу Темари. Сана вначале побаивалась, но затем это прошло и девушка даже стала кокетничать с ним и строить глазки. Сана была очень красивой, а ещё нравилась Канкуро, так что Агара был в некоторой растерянности.

– Тем более что? – нетерпеливо переспросил Йокомару, отвлекая от роящихся в голове мыслей.

– Ничего. Я ещё не почувствовал любовь, – ответил Агара, касаясь грудной клетки Йокомару. – Вот здесь. В сердце.

– А как ты узнаешь и что надо почувствовать? – потрогал его руку тот.

– Ну… Эм… Думаю, что сердце будет биться быстро-быстро, словно долго бежал и наконец достиг цели, станет тепло и приятно. А ещё будет радостно… В общем, когда почувствуешь, тогда и поймёшь.

– Понятно… так ты правда уходишь в Коноху? – переключился на другой вопрос Йокомару. – Можешь взять меня с собой? Это было бы здорово! Ну, пожалуйста, Агара-одзи-сан!

– Не думаю, что твои родители это одобрят… Хотя, конечно, в Конохе очень много детей. В клане, куда я пойду, есть твои ровесники и ребята помладше. Их… м… кажется, их целых четырнадцать, да пять которых старше… Много, в общем.

Йокомару выглядел очень несчастным, и казалось, что мальчик вот-вот разревётся.

– Это всё потому, что я сын Кадзекаге, да? – убитым голосом спросил Йокомару. – А если бы я был простым ребёнком. Просто твоим учеником… Ты бы меня взял?

– Не знаю, наверное, – протянул Агара. – Прости. Я понимаю твои чувства. Я тоже очень долгое время был в изоляции, и со мной никто не играл. И у меня даже Тайо не было.

* * *

Агара всерьёз волновался за Наруто и его невесту, которая, по словам Шукаку, не хотела за Узумаки замуж. Дипломатическая командировка в Коноху была запланирована давно, и Агара даже ускорил решение по ней, желая поскорей самому разобраться в сердечных хитросплетениях лучшего друга. Темари отправлялась вместе с ним. Сестра всегда с радостью гостила в клане Учиха, который словно стал родным для них обоих.

Сборы были короткими. Тайо решил составить им компанию и в этот раз. К тому же Агара давно придумал, как быстрее добираться до Конохи. Они начинали путешествие после заката, при этом через пустыню летели на его песке. Чакры на это тратилось много, но зато экономило больше суток через раскалённые барханы. Так невозможно было путешествовать командой, разве что выпускать сопровождение раньше на полтора дня и присоединяться к ним на рассвете после Великой Пустыни. Итого вместо трёх суток путь до Конохи занимал тридцать шесть часов вместе с отдыхом после ночного полёта и колоссальными чакрозатратами на это.

– Агара-сенсей! Агара-сенсей! – к нему кинулся сияющий Йокомару, у которого за плечами был небольшой рюкзачок.

Агара с удивлением посмотрел на Рэймэя, который привёл сына.

– Я разрешил Йоко-чану отправиться с вами, – сказал Кадзекаге. – Как твоему ученику, Агара. Никто не должен знать, чей сын этот ребёнок. Ему надо повзрослеть, и неплохо было бы посмотреть, как живут в другой стране. Надеюсь, мы обо всём договорились, сын?

– Конечно, отец, я не подведу тебя и Агару-сенсея. И буду слушаться Темари-оба-чан.

– Вот здорово, правда, Агара-сенсей?! – сияющие синие глаза заставили Агару проглотить все возражения и соображения и вздохнуть. В принципе, в клане Учиха ребёнку ничего не угрожало, да и они с Темари не дадут в обиду двоюродного племянника.

– Крепко держись за меня, – посоветовал Агара, создавая из своего песка что-то вроде короткого скелета ездового быка с широкими рогами и толстым хребтом.

Первые их путешествия были на ровном «блине», на котором надо было закрепиться ногами с помощью чакры. Но Темари приходилось вдобавок крепко держаться за него, да и сопротивление воздуха давало о себе знать, а восемь часов подряд так лететь довольно утомительно.

Когда он рассказал о своей выдумке в клане, то Шисуи нарисовал такой «скелет»: за рога было удобно держаться и словно проще управлять. Монолитный острый «череп» впереди, который Агара после нескольких полётов ещё немного видоизменил, прекрасно рассекал воздух и позволял двигаться быстрей с теми же чакрозатратами. К тому же сейчас они сидели и Тайо спокойно размещался в специальной корзине, которую как рюкзак надевала Темари. Часть корзины опиралась на приподнятый «скелет» и почти не мешала сестре.

– Ты сядешь между нами, держись за сенсея, – посоветовала Темари, посадив за спиной Агары Йокомару.

– Ух, как здорово! – запищал Йокомару, когда Темари тоже села и они полетели. – Это так круто! Так быстро! Мы летим, как птицы!

– Учись тоже управлять песком, как Агара, и сможешь так же летать, – услышал Агара совет сестры своему ученику.

Конечно, пока говорить о чёткой предрасположенности рано, но не зря же Рэймэй выбрал в учителя именно его, а не того же Канкуро. Возможно, Кадзекаге хотел, чтобы Йокомару не был ограничен одной техникой и имел выбор, что развивать. Впрочем, политические мотивы тоже могли быть. Но даже если Кадзекаге хотел, чтобы к его отпрыску привязался Агара, как джинчуурики деревни, то в силах Агары было воспитать мальчика, чтобы тот тоже был привязан к нему. Имел собственные убеждения и жизненный опыт. И в глубине души Агара был очень рад, что родители отпустили Йокомару в Коноху.

Часть 1. Глава 14. Свобода выбора

– Ты сможешь сдать необходимые нормативы в ближайшее время и станешь шиноби Конохи, – сказал Аджисай старейшина клана Учиха – Орочимару-сама. – Пока твой статус: соискатель. Станешь генином, а далее всё в твоих руках. На границе квартала у нас есть небольшое общежитие для тех, чей статус для клана… пока не установлен. Какое-то время поживёшь там.

Наруто, который стоял рядом, посмотрел на сурового старейшину, как будто что-то хотел сказать, но снова склонил голову. Видимо, тоже понял, что и это для совершенно чужой девчонки из чужой страны, которая никто клану Учиха, довольно много. Особенно после того, как она… вот так отплатила за гостеприимство. Аджисай только тихо выдохнула. Ей невероятно сложно было поверить во всё это. В то, что люди вокруг – искренние. Что ей на самом деле просто хотели помочь. Что она нравилась Наруто до такой степени, что он позвал её замуж. Как выяснилось в процессе её извинений за своё поведение, Наруто не хотел, чтобы ей было некомфортно и она находилась в «подвешенном состоянии», мол, непонятно, кто и что она в Конохе вообще и для клана Учиха в частности. В котором, как выходило, у самого Наруто тоже был… неясный статус. Если бы Аджисай стала «невестой», свадьбу не обязательно было бы играть летом, но, по крайней мере, ей самой было бы спокойней. Так показалось Наруто, и так посоветовали ему его сёстры. Но кто ж знал? Сама Аджисай ничего уточнять не стала, сначала поддавшись порыву, а затем смертельно расстроилась и обиделась из-за срабатывания техники гендзюцу.

Таюя была права: её названый брат был отходчив. На извинения и объяснения Аджисай Наруто лишь улыбнулся и сказал, что всё понял и всё в порядке. Но Аджисай казалось, что теперь его синие глаза накрыла какая-то поволока, словно тонкое, еле заметное стекло поверх взгляда, и парень перестал смотреть на неё, как раньше. Впрочем, что она хотела? Он тоже шиноби, дзёнин, один из сильнейших в своём клане и деревне, и у него есть гордость, как воинская, так и мужская. Вряд ли человек с такой открытой широкой душой станет мстить или устраивать подлянки, Аджисай чувствовала, что если она никак не проявит своего интереса, не ответит на его чувства, то через какое-то время его любящая семья сделает всё, чтобы его рана, оставленная ею, зажила. Подберут хорошую девушку. Будет у него своя семья внутри большой, клановой, в которой жили столь разные люди, но всем находилось своё место.

Насколько Аджисай поняла, про разговор Наруто о том, что из-за неё тот не хочет возвращаться с миссии, узнали в клане. Дом большой, стены и перегородки в некоторых местах тонкие. Да и дождя, который бы заглушал звуки, нет.

С Наруто долго разговаривал Шисуи-сама. Аджисай совершенно случайно подслушала несколько обрывков фраз: речь шла о долге перед деревней, о том, что нельзя бросать свою мечту, что рубить сгоряча не стоит, так как у Наруто много тех, кто любит его. И что, возможно, Аджисай не тот человек, с которым надо делить мечты. Это было… неприятно услышать. До того неприятно, что щипало в глазах и першило в горле. Аджисай было шестнадцать, и она никогда не сталкивалась ни с чем подобным. У неё никогда не было семьи, были только подруги, но даже отношения с ними – это совсем не то, с чем можно сравнить её состояние.

Шисуи-сама – молодой старейшина клана – тоже поговорил с ней вчера. И даже раскрыл один из секретов. Сказал, что благодаря своим техникам иногда спонтанно видит будущее. В том числе поэтому их небольшой клан Учиха смог частично выжить в резне, которую устроили их враги. Этим легко объяснялось, отчего весь клан был так молод. Кроме Орочимару-сама и Ракурэй-сана, даже самые старшие вроде Шисуи-сама, Итачи-сама и Гурэн-сан едва достигли двадцати пяти в лучшем случае. Почти половину клана составляли дети и подростки, тогда как обычно их процент не превышает десяти, если брать в качестве примера клан Саншуо в Амегакуре.

– Насильно мил не будешь, – сказал Шисуи-сама. – Я понимаю, что тебе тяжело, Аджисай, но ты должна понять, что в ином случае ты была бы уже мертва в своей деревне. Это было предопределено будущим. Наруто ты небезразлична, поэтому мы пошли навстречу своему названому брату. Ты жива и можешь жить так, как хочешь. С нашим кланом или без него. Хотя, должен признать, на нашем клане лежит ответственность за тебя и твои поступки перед нашей деревней. Будем надеяться, что ты не будешь поступать опрометчиво и не подведёшь.

А сегодня их с Наруто пригласили на полное собрание главы клана и его старейшин.

– Так как в крови Аджисай обнаружен генетический код одного из Великих кланов, то с разрешения Хокаге ей присваивается фамилия Узумаки, – продолжил Орочимару-сама. – Документы уже отданы в госпиталь и в администрацию деревни.

– Значит, я просто смогу остаться в Конохе? – тихо спросила Аджисай. В груди полыхало странное чувство. Выходило, что она перестала быть гостьей, но могла получить вид на жительство в Великой деревне. А всего несколько дней прошло после того, как с ней поговорила Таюя.

– Да, сможешь, – повернулся к ней Наруто, широко улыбнувшись.

– У меня для тебя хорошая новость, Наруто, – сказал Итачи-сама. – Из Суны прибыла делегация. Агара и Темари через некоторое время будут у нас.

– Правда?! Вот здорово! – неожиданно так искренне обрадовался Наруто, что у Аджисай перехватило дыхание.

* * *

Загадочными посланцами, которые так взбудоражили не только Наруто, но и весь клан Учиха, оказались красноволосый и зеленоглазый симпатичный парень, девушка-блондинка с очень большим веером и маленький голубоглазый мальчик с цветом волос, как у самой Аджисай.

– Йокомару – мой ученик, – сообщил красноволосый парень, напоминающий Карин-сан.

Многочисленная детвора начала знакомство со смущённым мальчуганом, в компании которого был настолько здоровенный рыжий кот, что таких животных Аджисай ещё никогда не видела. На территории клана ходили белый и чёрный коты, но рыжий оказался чуть ли не в полтора раза крупнее местных. Животные важно обнюхали друг друга и разошлись. У всех были ошейники со знакомыми красными камнями.

С Агарой, а именно так звали парня, все обнимались, даже Таюя его потискала. Неожиданно цепкий взгляд зелёных глаз достиг самой Аджисай, и ей стало неуютно.

– Это Узумаки Аджисай, – представила её Карин-сан, которая так и не отошла от Агары.

– Узумаки? – чуть склонил голову Агара, но тут же словно потерял к ней интерес, полностью переключившись на Наруто.

* * *

– Привет, – к Аджисай вошла Мина, – твоя комната в общежитии пока не готова. И тебе придётся немного потесниться. Темари-сан мы положим здесь. Агара всегда ночует в доме Наруто и Саске. Думаю, для мальчика найдётся место в детских спальнях.

– Конечно, – Аджисай кивнула. – Я понимаю. И… Я хотела и перед тобой извиниться, Мина-сан.

– А передо мной-то за что? – чуть рассеянно спросила Мина, оглядывая помещение.

– Ты приходила ко мне, Мина-сан, и просила поесть и не делать глупостей, а я… – повинилась Аджисай. – Теперь мне очень стыдно. Я не оправдала ваших надежд.

– Женщин клана не неволят в их выборе сердца, – внимательно посмотрела на неё Мина, погладив свой выступающий живот. – Ради додзюцу клана мне тоже надо было выйти замуж за человека, у которого нет кеккей генкай. А ещё лучше, за кого-то из носителей своей крови. Однако я замужем за тем, кем хочу и кто нравился мне уже очень давно. Я понимаю: мы для тебя чужие. Ты выросла совсем в другой стране. Ты куноичи. А ещё ко всему надо привыкнуть. Наруто хороший человек, но ты не обязана любить его только поэтому. Наш клан вообще достаточно долго сталкивался с людской ненавистью, непониманием, завистью. Наруто было тяжело, потому что он джинчуурики, люди всегда сторонились его. Просто он привык к свободе в клане и к тому, что может смело проявлять свои чувства.

– Но отчего-то мне ещё более стыдно, – пробормотала Аджисай. – Вы такие… Слишком добрые.

– Не думай, что Учиха добрые, – мило улыбнулась Мина. – Но шаринган даёт определённую свободу: мы всегда знаем, что чувствуют или думают другие. Большинство людей для нас как открытые книги. Я знаю, что ты без злого умысла, просто от неопытности и молодости. Если бы ты пыталась разбить сердце нашего брата нарочно, поверь, к тебе бы не были столь снисходительны, – в голосе Учиха прорезался металл, от которого Аджисай стало не по себе.

* * *

Гости из Суны оттянули всё внимание клана на себя, и про Аджисай, казалось, все забыли. Она пряталась в саду, наблюдая за играющими детьми. Йокомару – мальчик, который прибыл из Суны – быстро освоился среди своих сверстников. Мелкие расспрашивали его о Стране Ветра и его скрытой деревне, с трудом верили, что там кругом один песок и почти ничего, и порывались показать «разные штуки». А когда Йокомару сказал, что у него, кроме рыжего кота, совсем нет друзей, все клановые дети тут же предложили Йокомару свою дружбу. Аджисай вздохнула. Мальчик, который со спины напоминал ей её саму в детстве, радостно подпрыгнул и с удовольствием согласился. Вот так просто. Без раздумий и недоверия.

Пока дети такие маленькие, они не понимают, как сложно поддерживать дружбу, если вы из разных деревень… На этой мысли Аджисай замерла и снова задумалась. Но получалось, что Агара и Темари из Суны, но они не побоялись привести в клан чужой деревни совсем малыша, который ещё сам себя не может защитить. Неужели настолько доверяют Учиха?

Сложно было разобраться в своих чувствах. Но Аджисай уже точно знала, что не хочет возвращаться в Аме. Даже ради подруг.

Остаться в Конохе, стать одной из шиноби этой Великой деревни. Возможно, она вытянула счастливый билет. А что касается Наруто… Аджисай не могла разобраться, как же она к нему относится. Впрочем, когда за деревьями мелькнули две светловолосые макушки, внутри ёкнуло. Она увидела, что с Наруто та девушка, которая прибыла вместе с Агарой – Темари, – и они о чём-то секретничают.

Скорее всего, они были знакомы давно, возможно, просто хотели поговорить о чём-то наедине. Но отчего-то сердце Аджисай сильно заколотилось и сжалось.

Таюя сказала, что формального отказа Аджисай не сделала, но вся та ситуация с попыткой убить себя. Это было так по-детски и так стыдно! А сейчас она изводится от внезапной ревности, когда увидела Наруто, который просто разговаривает с другой девушкой. Очень красивой, кстати. И, скорее всего, очень сильной. Таскать такой веер…

– А ты чего здесь сидишь? – внезапно раздался детский голосок, и Аджисай увидела, что окружена мелкими Учиха. Спросил её мальчуган с жёлтыми, как у Орочимару-сана, глазами.

– Просто так, – не нашлась Аджисай.

– А это правда, что ты не хочешь стать невестой Наруто-онии-сана? – спросил её другой из мальчиков.

– Савада, папа сказал не приставать к ней, – наморщилась девочка, у которой в чёрных волосах был цветок кандзаши с голубым кристаллом по центру.

– А почему? – поинтересовался любопытный мальчик, который начал разговор.

– Потому что, – отрезала девочка с кандзаши. – Мы лучше тётю Сакуру уговорим за Наруто-онии-сана замуж выйти. Или тётю Якумо. А то он только расстраивается.

– А может, не надо других тёть уговаривать? – внезапно даже для себя, попросила Аджисай.

– Почему? – искренне удивилась девочка.

– Я… Постараюсь больше не расстраивать вашего старшего братика Наруто… Обещаю.