Текст книги "Эпоха Возрождения (СИ)"

Автор книги: Миято Кицунэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 40 страниц)

Часть 1. Глава 24. Цена мира

Шисуи ожидал увидеть Нагато, но пророчества из жизни «второго я» совершенно не отображали то существо, которое предстало перед ними. Впрочем, надо полагать, что подруга Нагато – куноичи, управляющая бумагой – была самоучкой. Джирайя когда-то обучил их основам, а потом каждый из тройки Дождя развивал свой дар и уникальную способность самостоятельно. Конан не была ирьёнином и не владела какими-то техниками лечения, а обратиться им было не к кому. Поэтому можно сказать, что, несмотря на уход, перевязки и обработку ран, тело Нагато заживо гнило. И, наверное, причиняло постоянные страдания. Шиноби может отрешиться от боли, терпеть боль, превозмогать боль, но иногда этой боли становится слишком много, и разум повреждается. Хочется и самому делать больно кому-то другому, истязать, пытать. Нарушаются все границы морали. Ломается психика. Было ли это «состояние бога», о котором говорил Нагато?

Поговаривали, что АНБУ в Кровавом Тумане готовили под постоянными пытками, делая из и так сломленных «экзаменом в Академии Тумана» шиноби натуральных психов-берсерков. Типа того же Райги Куросуки, который заживо всех хоронил и оплакивал.

По всему выходило, что этот иссушенный мужчина был младше Джирайи минимум лет на пятнадцать, но даже без особой медицинской печати, внедрённой Орочимару-саном, Джирайя выглядел куда моложе. Но Шисуи прекрасно понимал, почему за столько лет Нагато не позволил хотя бы попытаться исцелить себя. Была в этом, конечно, и здоровая паранойя: они слишком сильно оберегали секрет Нагато как Лидера «Акацуки» и владельца риннегана, но основной причиной было даже не это…

– Ты наказываешь себя, – тихо сказал Шисуи. – Наказываешь себя день за днём. Из-за смерти твоего друга. Ты смотришь в его мёртвое лицо и истязаешь себя вместо того, чтобы жить за двоих, как хотел бы он.

– Ты говоришь о Яхико? – уточнил Джирайя. – Да… Помню. Он был очень позитивным парнем. В нём сиял свет.

– И я убил его, – вклинился в этот разговор Нагато. – Я завидовал ему и убил его.

– Как-то мне не очень верится, – покачал головой Джирайя. – Этого никак не мог сделать Узумаки Нагато, которого я знал. Тот Нагато хотел вырасти, крепко схватить мир и никогда его не отпускать. Я хорошо это помню…

– Вы ничего обо мне не знаете, Джирайя-сенсей! – прищурился Нагато, и от него повеяло жутковатой Ки.

– Вы действительно мало что знаете о ваших учениках, Джирайя-сан, – кивнул Шисуи. – Даже они не знают всего о себе. Например, о том, что их ждал совершенно иной учитель, до которого они не дошли, потому что в вас, Джирайя-сан, взыграло благородство, и вы решили позаботиться о трёх сиротах. Вы никогда не задумывались, отчего они такие сильные и способные? Как в целой стране случайно встретились трое сирот, прониклись друг к другу узами дружбы и, вместо того чтобы просто воровать и жить относительно сытно и спокойно, пошли по зоне военных действий искать «сильного учителя»?

– Эм… – почесал щёку Джирайя. – Вот пока ты этого не сказал, то как-то нет, не задумывался. Ты же помнишь, что… мне было сделано Пророчество насчёт учеников? Я начал их обучать после того случая с нападением шиноби, когда увидел у Нагато риннеган. Великое додзюцу, которое было у самого Рикудо-сэннина.

– Тогда позвольте рассказать небольшую предысторию этой тройки, – Шисуи бросил взгляд на Нагато и убедился, что тот пока нападать не собирается, но спешно собирает чакру. – На самом деле сирот было не трое. Их было много. И даже не все они были родом из Дождя. Ну, сами подумайте, что за способность к оригами в стране, в которой постоянно идёт дождь? Конан и Яхико были близнецами, и полагаю, что родились они в Стране Птицы. Там жил клан Камихито, сгинувший во время Третьей мировой. Женщины того клана умели управлять бумагой. Впрочем, мужчинам такая способность не перепадала, но и они были сильны. В Стране Птицы у клана Учиха есть убежище, когда-то его охранял и содержал в порядке клан Камихито. Мой брат проводил собственное расследование. Около двадцати пяти лет назад Учиха Мадара начал воплощать свой план мести Конохе и собственному клану. Конан и Яхико отправились в Страну Дождя. Кажется, они даже не знали, что являются близнецами…

– Я… – внезапно прервал его Нагато. – Я всегда думал, что Конан любила Яхико. Между ними была какая-то духовная связь.

– Конан всегда любила тебя, Нагато, – хмыкнул Джирайя. – Она восхищалась Яхико, но относилась к нему, скорее, как к старшему брату, а не возлюбленному.

– Зачастую тех, кто владеет додзюцу, обуревает высокомерие и слепота. Люди перестают понимать других людей, и с этого начинается крах, – продолжил Шисуи. – Трёх сирот, которые сдружились и которые были самыми сильными, определили вершить дальнейшую судьбу Страны Дождя. Правда, всем им стёрли и подменили воспоминания, но чувства друг к другу остались. Нагато был сиротой клана Узумаки, его кровь и чакра прекрасно подходили для развития риннегана. Мадара был уже стар и не в силах развить риннеган до нужной степени, кроме всего прочего, пересадки давали определённые бонусы. Так маленький сирота клана Узумаки стал носителем великого додзюцу, которое, по планам Мадары, он сможет носить не слишком долго, угнетая себя и проклиная за смерть близких людей. Потому что с самого начала Мадара внедрил определённые воспоминания. Правда, не всё пошло по его плану, но это уже детали.

– Хочешь сказать, что жизнь Нагато была в какой-то мере срежиссирована? – прозорливо спросил Джирайя.

– Да, скорее всего, в конце концов, он должен был напасть на Коноху, окончательно подорвать силы и тихо сдохнуть, возвращая риннеган истинному владельцу додзюцу, который к тому времени собирался вырваться из Чистого Мира. Но мы озаботились тем, чтобы наш предок спал спокойно вечным сном и не тревожил живых, – закончил Шисуи. – План был хорош, но Мадара не учёл в нём нас и наше желание быть свободными, не подчиняясь заранее продуманному сценарию. Мы не хотим войны и пришли в Страну Дождя с мирным договором.

– Люди Страны Огня всегда говорят, что не хотят войны, – чуть склонив голову, сказал Нагато. – Но все их действия всегда говорят об обратном. Ваш мир построен на жертвах тех, кто был вам неугоден. Уничтожить малую страну, чтобы процветала большая, уничтожить несколько человек, чтобы процветал клан. Разницы никакой. Для нас ваш мир – всего лишь жестокость. Жизнь такова, что люди постоянно губят друг друга. Я наблюдал, как все мои друзья один за другим умирают. Человечество правит этой землёй и уничтожает других. Пока живы они, жива и ненависть. Эта земля сама отвергает истинный мир. Вот почему то, о чём говорил Джирайя-сенсей, когда мы были детьми, полная чушь. Постоянного мира нет и быть не может!..

– «Знаешь, люди должны разговаривать друг с другом. Хотя бы немного. Иначе их сердца покрываются тьмой. Разговаривая с людьми, ты обретаешь узы, и благодаря этому ты не жалеешь, что живёшь на этом свете. Так устроены люди. Когда-нибудь наступит день, когда мы сможем без оглядки положиться друг на друга. Я в это верю», – внезапно прочитал Наруто, который держал перед собой раскрытый потрёпанный том «Истории о бесстрашном шиноби».

Благодаря шарингану Шисуи помнил эту цитату, несколько раз читал своим детям эту книгу, когда они ещё не умели этого делать сами.

– Эта книга… Я хочу верить в неё и верить в эти слова, – продолжил Наруто. – «Однажды я развею проклятье всеобщей ненависти. Если правда на этой земле где-то существует мир, я найду его, схвачу и никогда не отпущу. Поэтому я никогда не сдамся!».

Нагато как будто растерянно моргнул.

– Эти слова…

– Эти слова из этой книги, – показал томик «Бесстрашного Шиноби» Наруто. – Джирайя написал эту книгу с целью однажды изменить мир. Он вложил в эту книгу все свои мечты про идеальный мир, о процветании и дружбе. А в конце сказано, что вдохновил его на это самый дорогой его ученик, – Узумаки повернул книгу форзацем к Нагато. – Это были вы.

– К сожалению, я думал, что ты умер, иначе обязательно бы отослал экземпляр, – смущённо пробормотал Джирайя, нарушив звенящую паузу.

– Это всё равно не меняет того, что вы убили последнего человека, который был мне дорог, – словно сбрасывая оцепенение от воспоминаний, сказал Нагато, его губы совершенно побелели. – Значит, для меня слишком поздно…

– Подожди! – выкрикнул Наруто. – Но она жива! Я просто запечатал её в свиток.

Нагато замер с почти сложенной первой мудрой какой-то, скорее всего, не слишком приятной техники и удивлённо посмотрел на Наруто.

– В свиток? Ты идиот? Никто не выживет после запечатывания в свиток, она же живая, пусть и умеет превращаться в бумажные листы.

– Эй, ты всё же говоришь с моим учеником и внуком, Нагато, – хмыкнул Джирайя, – он из клана Узумаки, между прочим. Если Наруто говорит, что с Конан всё в порядке, значит, с ней всё в порядке.

– Что вы хотите? – устало спросил Нагато. – Что вы хотите за освобождение Конан?

– Мы просто хотим мира, – ответил Джирайя. – Путь шиноби длиной в десять тысяч сражений начинается с первой битвы. Может быть, путь мира начинается с первого разговора? С первой попытки понять других и принять этот мир?

Наруто вопросительно посмотрел на Шисуи, и он кивнул. Узумаки достал и распечатал куноичи, отчего-то всю словно мокрую, впрочем, запах горючего масла объяснил примерную схему боя, которую использовал Наруто.

Конан открыла глаза и напряглась, оглядываясь по сторонам.

– Я уже говорил, что ты выросла в настоящую красавицу? – хихикнул Джирайя, обращаясь к куноичи.

Нагато заметно расслабился, когда убедился, что его подруга вполне невредима. Даже сделал ей знак не вмешиваться. Но Шисуи это не устраивало. Он-то знал, насколько влиятельными могут быть женщины.

– Конан-сан, – обратился к куноичи Шисуи. – Нагато-сан принимает наш договор мира, но Коноха заинтересована в том, чтобы наш союз длился как можно дольше. Нас несколько беспокоит состояние Нагато-сана, – он заметил, как ноздри Конан яростно затрепетали. – Известно, что наша Хокаге Сенджу Цунаде является целителем S-ранга. Конечно, сама Хокаге-сама не сможет покинуть деревни, но у неё есть ученица, которая тоже стала ирьёнином наивысшего ранга. Узумаки Карин.

– Это моя сестра, – пояснил Наруто, согласно кивая в такт словам Шисуи.

– Я хочу, чтобы вы, Конан-сан, встретили Карин-чан и проследили за лечением своего друга. Это возможно?

– Узумаки?.. – с лёгким интересом спросил Нагато.

– Ведь получается, что вы тоже Узумаки? – спросил Наруто. – У вас цвет волос почти как у Карин… А я в отца… – и провёл рукой по своей золотистой шевелюре.

– Я согласна, – быстро посмотрела на Нагато Конан. – Я встречу вашего ирьёнина. Когда её ждать?.. – столько надежды сквозило в её голосе, что Шисуи даже стало неудобно.

– В скором времени после подписания договора между нашими селениями, – ответил Шисуи, взглянув прямо на Нагато. – В качестве залога мы заберём пять тел-марионеток. Но оставим вам тело вашего друга. И вашего брата, Конан.

– Яхико?.. – расширились глаза куноичи, и она вопросительно посмотрела на Нагато, тот сделал знак, что объяснит всё потом.

– В Суне используют тела врагов и павших товарищей для марионеток, – тихо сказал Наруто, доставая нужный свиток. – Но, может быть, вы всё же его похороните, чтобы его душа нашла покой в Чистом мире и ушла на перерождение?

– Я подумаю… – почти неслышно прошептал Нагато.

– Карин нужно будет сопровождение, – смущённо поковырял щёку в детском жесте Наруто. – Можно, я приду с ней? Я хотел бы ещё поговорить с вами, как с Узумаки… и как с учеником моего учителя.

– Да, – кивнул Нагато, отчего-то тоже как будто смутившись. Хотя на его безжизненном помертвевшем лице давно пропали все краски.

– Шисуи, тогда ты уходишь первым, мы с Наруто тебя догоним, – улыбнулся Джирайя и подмигнул, явно не желая раскрывать секрет их отхода.

Шисуи кивнул и выполнил несколько прыжков телепортации в подпространстве, покидая Аме и достигая условленного места, в котором его должен был ждать Какаши. Ещё предстояло выдержать разговор с Итачи, вряд ли брат обрадуется, что его жену отправляют для медицинской помощи бывшему врагу клана. Впрочем, предсказать реакцию Итачи было сложно.

Часть 1. Глава 25. Искусство – это…

– Ваш Кадзекаге направил запрос в Коноху. Я прибыл в качестве подкрепления, – пояснил Саске слегка удивлённому его появлению названому брату.

Агара, Канкуро и Темари вместе с группой чуунинов дежурили недалеко от Тацумы. Насколько Саске был в курсе, Кадзекаге отправил несколько подобных отрядов к самым крупным городам, но Страна Ветра имела обширные территории и занимала площадь примерно в два раза большую, чем Страна Огня, а вот боевая численность Суны, по некоторым оценкам аналитиков, была меньше, чем у Конохи.

Тацума являлась столицей Страны Ветра; Саске бывал однажды в этом довольно красивом городе, который был построен вокруг большого озера и имел уникальную архитектуру со множеством мостов и чайных домиков.

В Стране Огня, помимо централизованного «Листа», было восемь крупных клановых поселений-гарнизонов и ещё куча мелких деревенек с семьями шиноби, которые охраняли границы или присматривали за соседями, посылая информацию о шевелениях и манёврах конкурентов. Страна Ветра, по известным данным, имела только четыре подобных гарнизона, один из которых находился в Пустыне Демонов и не был полноценно клановым. Тот гарнизон прикрывал Суну от направления в Страну Дождя и, соответственно, Страну Земли, к тому же был неплохим тренировочным полигоном. Именно там пару раз проходили экзамены на чуунина. Потом были гарнизоны недалеко от Санкана: на границе со странами Жемчуга и Мёда; на побережье, в Заливе Акулы, рядом с Ами и где-то далеко на западе.

– Как ты тут оказался? И почему охрана тебя не заметила? – спросила Темари, по всей видимости, озвучив причину общей нервозности и удивления. Кому приятно, когда их застигают врасплох, показывая, что охрана лагеря ни к чёрту?

– У меня свои способы, – хмыкнул Саске, отметив, что будущая супруга не повела и бровью на его пристальный взгляд. Её буквально секундное замешательство тут же сменилось боевым настроем.

– Я рад твоей помощи, Саске, – сказал Агара. – У тебя слишком довольное лицо. Что-то нашёл?

– Да, я отправил ястребов разведать местность. Территория большая, а народу мало…

– У тебя два призыва? – вклинился Канкуро. – Агара говорил, что ты умеешь вызывать змей, как Легендарный саннин Орочимару.

– Нет, – внимательно посмотрев на старшего брата Агары, ответил Саске, – это просто техника разведки с воздуха.

– Ну и что показала разведка? – неодобрительно взглянула на Канкуро Темари. – Ты нашёл того, кого мы тут караулим уже неделю?

– Да.

* * *

Саске встречал таких людей, как Дейдара, наделённых силой, но не умеющих и не желающих нести ответственность за неё. Правду говорят, что некоторым лучше не давать ни малейшую власть, морально слабых духом это сводит с ума: они начинают прикладывать эту власть по поводу и без, просто чтобы показать другим своё могущество, а на самом деле пытаются заткнуть комплексы, детские обиды и что-то кому-то доказать. А чем больше сил, тем разрушительней для окружающих становится человек, убивая без разбору и не считая людские жизни.

Как глубокомысленно изрёк Наруто после встречи с Лидером Аме: «Перед тем, как стать Богом, следует стать настоящим человеком».

История Нагато, который не испытывал ничего, кроме боли, и хотел, чтобы все вокруг тоже чувствовали лишь это, наталкивала на философские размышления о природе силы и силы человеческих отношений.

Страх не лучший союзник, а запуганные люди, которым делают больно, перестают быть людьми и становятся просто рабами и послушными животными. Управление стадом, которое внутри себя тоже причиняет боль другим, чтобы выжить или потому, что к иному не привыкло – замкнутый круг наложенного «Богом» нового «проклятья». Не более чем смена декораций, а не глубинное решение проблемы мира.

Наруто всю жизнь боролся с «силой бога», которая могла прекратить его существование как человека, как друга, как хорошего товарища, как возлюбленного. Только имеющие стержень и внутренний моральный кодекс могут отказаться от подобной силы или перетянуть её на свою, человеческую, сторону, как это удалось Наруто. И Саске, после того как осознал и увидел в полной мере, что скрывает в себе сила биджуу, проникся ещё большим уважением к другу.

Саске ценил то, что имел, ценил мир, который мог в любой момент закончиться, свою жизнь, свой клан. Очень давно в приватной беседе Шисуи-нии-сан обрисовал перспективы, которые могли случиться, если бы их маленький клан не смог спастись и покинуть на время Коноху: одиночество и всепоглощающая ненависть. И Саске не хотел такой жизни. Он был готов отстаивать своё право на новый мир и не дать начаться войне.

Если Дейдара нападёт на Тацуму, то из-за его разрушительных техник погибнут десятки тысяч гражданских, множество шиноби, которым будет сложно защитить от «бомбиста» мирное население. Против подобных атак не помогут убежища и барьеры: слишком велика мощность. Важно было перехватить подобного террориста «на подлёте». И благодаря теневым ястребиным клонам Саске смог обнаружить приметного парня примерно на пару лет старше себя: длинноволосого блондина в чёрном плаще с красными облаками.

– Агара, на пару слов, – Саске отозвал названного брата в сторону.

– Хочешь обсудить план? – уточнил Агара.

– Он нужен мне живым. Я выйду против него один. Вас лучше подержать пока в защите. Город важней на случай, если он отправит в сторону Тацумы летающие бомбы.

– Собираешься сделать подарок Орочимару-сама? – прищурил зелёные глаза Агара, намекая на любовь змеиного саннина ко всяческого рода экспериментам и чужим геномам.

– Цучикаге – дед этого парня, – Саске вздохнул. – Даже если его объявили нукенином, то смерть Дейдары может стать лишним поводом для возобновления конфликта между вашими странами. Ива всегда грызлась с Суной. У этого Дейдары помимо деда могли быть другие родственники: родители, братья, сёстры. Говорят, что правящая семья в Камне весьма обширна. Помнишь Гогоцучи, с которым дрался Рок Ли на экзаменах когда-то? Он из того же клана. Если мы убьём Дейдару… Это могут выставить как «подкараулили и убили», неважно, что он там собирается сделать. Не ждать же, пока он тут полгорода подорвёт. Родственники пойдут мстить вашим шиноби. А вот его исчезновение… Это совсем иной расклад.

– Да… мне это знакомо, – хмыкнул Агара, задумавшись. – Тогда мы остаёмся в гарнизоне Тацумы. Если это будет полностью твоя победа, ты можешь претендовать на трофей и пленника. В конце концов, наша задача – охранять столицу, а не гоняться за бешеным террористом по всей Стране Ветра. Возможно, что информация о его нападении вообще была пущена врагами, чтобы отвлечь нас от чего-то другого.

– Тогда я пошёл, – одобрительно хмыкнул Саске.

Правда, не успел он отойди на несколько шагов, как его догнал оклик:

– Учиха!

Саске обернулся и посмотрел на будущую жену.

– Не старайся быть слишком крутым, всё равно не впечатлишь, – напутствовала Темари и всё же смутилась, когда он ей улыбнулся.

* * *

У парня из Камня оказался странный геном и настоящие рты на ладонях. Саске даже стало интересно, это приобретённое или наследственное, потому что с таким чудом, несмотря на многообразие мира шиноби, он ещё никогда не сталкивался. И ни разу не слышал о чём-то подобном. Шиноби порой вживляли себе особые протезы, использовали запретные техники, которые преобразовывали тело, иногда на самом деле встречались ниндзя, у которых по наследству передавались какие-то отличные особенности вроде острых зубов или глаз с вертикальными зрачками.

Правильно иногда ехидничал Шисуи: обучение у Орочимару-сана сказывалось на восприятии мира и чужих техник. Хотелось не просто узнать, как это уничтожить, но и понять как работает.

Перед этим заданием у них со старшим двоюродным братом состоялся разговор. Шисуи видел этого Дейдару в своих видениях будущего и говорил, что того пьянила и сводила с ума его сила, а также вседозволенность и привилегии родственника правящего клана. Лишь серьёзное потрясение было способно что-то изменить в таком человеке. Но то же поражение на поле боя лишь озлобило ещё сильней.

Саске не стал затягивать бой и использовал дистанционную атаку с введением в гендзюцу с помощью стаи ворон.

Наложенная иллюзия убедила шиноби Камня в победе над своим противником.

– Хн! Вот так! Моё искусство выше всяких похвал! – выкрикнул довольный Дейдара. – Я заставил тебя уважать моё искусство!

Почему-то Саске в этот момент почувствовал, словно перед ним избалованный ребёнок, младше даже тех генинов, которые попали в его группу, а он очень стар. Слова Шисуи и слова Наруто о человечности переплелись и выплыли на поверхность сознания необычной идеей. Можно было убить этого Дейдару, не попытавшись ничего изменить. В своей недолгой жизни этот шиноби уже заслужил смерть, но… кто достоин решать, жить ему или умереть? Без права на шанс что-то изменить и исправить.

Саске усыпил парня и подошёл ближе, чтобы рассмотреть. Если бы не длина волос, то Дейдара очень походил на Наруто, разве что следов на щеках не хватало. Во сне этот убийца и психопат становился совсем молодым. Саске снял с него дурацкий плащ и оголил торс. Над сердцем у парня имелась печать, скорее всего, его как-то усиляли или, наоборот, пытались сдержать использованную секретную технику трансформации. Саске достал специально подготовленную аптечку, набрал несколько шприцов крови и запечатал всё в свиток. Агара был прав в том, что учёных надо уважить, но отдавать всего Дейдару, да ещё и со странной печатью, скорее всего, уничтожения? Это слишком опасно. Да и если узнают, что внук Цучикаге в Конохе, не избежать политического скандала.

Несколько лет назад в их клане появился Джуго, который мог превращаться в бездушного монстра, стремящегося убивать. Джуго был опасен, хотя человеческая его часть была очень доброй, даже робкой и ранимой. В конце концов Наруто, как мастер фуиндзюцу, смог решить эту проблему и создал особые печати подавления чакры. После Узумаки стал применять их и в своих атаках. Но, вообще-то, был придуман целый комплекс таких печатей, которые почти полностью блокируют кейракукей и очаг чакры и могут запечатать силу шиноби на пару лет, если не снять. Делалось это в несколько приёмов запечатывания. Сначала печатью пяти стихий блокировался очаг, не позволяя соединять и смешивать в нём составляющие чакры, то есть почти лишая контроля над чакрой. Затем ставилась изменённая и сильно упрощённая «Вакаи-гун-фуин». В отличие от настоящей «Вакаи-гун-фуин», которая стояла на Орочимару и поддерживала молодость, эта медицинская печать просто вытягивала в себя инь-составляющую из очага и резерва, тем самым создавая дисбаланс, при котором невозможно совершить никакое дзюцу. Впрочем, «побочным эффектом» такой печати было спонтанное исцеление лёгких ушибов и царапин, а также ускорение регенерации в случае тяжёлых ранений. Третьим этапом было запечатывание кейракукей печатями подавления, тем самым шиноби лишался возможности испускать чакру при помощи тенкецу или пытаться преобразовать её, минуя резерв и пользуясь очагом без контроля чакры.

Печать пяти стихий всего лишь требовала сосредоточения, и с этим прошло гладко. Предварительно Саске вколол своему «пациенту» настоящего снотворного, так как гендзюцу должно было прерваться из-за явного нарушения потока чакры. Далее было создание медицинской печати, она размещалась на спине. Работа с этой печатью предстояла долгой, и Саске мысленно поблагодарил предка Рикудо-сэннина за возможности шарингана. Фуиндзюцу он занимался постольку-поскольку, но благодаря Наруто знал все этапы и рисунки. Неизвестно, сколько продержится вся эта хлипкая фуин-конструкция, но через час в красноватом спектре шарингана упрощённая «Вакаи-гун-фуин» начала медленно наполняться инь-чакрой. После требовалось зарисовать печать подавления на животе, впрочем, Саске на всякий случай продублировал эти печати поверх сердца и ладоней Дейдары. После активации чернила ушли под кожу, и тело шиноби покрылось зелёно-серебристой вязью, причём рты на ладонях закрылись и сжались, а печать над сердцем превратилась в тонкий шрам. Так просто и не поймёшь, что это вообще такое.

* * *

Дейдара очнулся после заката солнца, за двадцать минут до этого Саске закончил с ним и ушёл, оставив иллюзорного клона. Отчего-то вспомнилась та давняя проказа с Наруто, когда они напугали мальчишек-хулиганов в лесу «призраком». Та история, кстати, обросла подробностями, и те парни на самом деле больше не обижали тех, кто слабее их. Возможно, это сработает и с более взрослым по годам, но в душе таким же наглым ребёнком.

– Что? Ты… Кто? Где я? – блондин уставился на иллюзию, открыв рот.

Впрочем, было с чего, так как иллюзорный клон изображал что-то среднее между демоном, в которого превращался Джуго, и Шинигами. Этакая призрачная жуть.

– Ты наказан, Дейдара! – жутким утробным рыком взревела иллюзия. – За то, что ты хотел убить безвинных людей, я лишаю тебя силы! Ты не вернёшь её, пока не заслужишь прощения! Иди в Тацуму и работай на благо людей, заслужи их прощение, и, быть может, когда-нибудь я верну тебе твою силу… Прежде чем считать себя Богом, научись быть человеком.

– Чё?.. Да я тебя сейчас!.. – впрочем, ругань, проклятия и безуспешные попытки что-нибудь взорвать Саске уже не интересовали, он спешил в лагерь суновцев у Тацумы. Хотелось ещё улучить пару минут с Темари и пообщаться с Агарой.