Текст книги "Начало нового мира (СИ)"

Автор книги: Миято Кицунэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

– Я в порядке, можешь уже меня отпустить, – прервала череду его мыслей Хината.

– Извини, – смутился Неджи, отступая на шаг.

– У меня есть мазь от болей в мышцах, мне Саске-кун дал, помогает хорошо, хочешь, поделюсь? – спросила кузина, чуть краснея.

Неджи поколебался и даже подумал отказаться, но, пошевелив плечами, понял, что мазь просто необходима.

– Да, – коротко ответил он.

* * *

Комната Хинаты не отличалась размерами или особым убранством, впрочем, что-то девчачье всё равно неуловимо присутствовало. Неджи никогда раньше не заходил к двоюродной сестре и сейчас с интересом наблюдал обстановку. Шкафы, в которые, скорее всего, убирался футон, письменный стол, полки с книгами, небольшое зеркало. В углу – комод, на котором в рамке стояла фотография команды Хинаты, сфотографированной, видимо, сразу после выпуска. На этой фотографии кузина была ещё с короткими волосами и казалась совсем маленькой. Кажется, всего-то полтора года прошло, а Хината так выросла и изменилась. Неджи взял рамку и внимательно посмотрел на серьёзных, но ещё мелких Учиха Саске и Узумаки Наруто – друзей и названных братьев Кимимаро.

Именно Саске тогда рассказал о Кимимаро и заставил Неджи задуматься о своей жизни и своём в ней предназначении. Много людей, к которым он начал прислушиваться, думать, анализировать, сравнивать.

– Я никак не могу купить рамку для этой, которую мы сделали на весеннем фестивале, – показала ему фотографию Хината. – По сравнению с этим снимком, мы совсем другие.

– Да, – согласился Неджи, – но они обе по-своему хороши.

– Согласна, – улыбнулась кузина. – Вот мазь. Можешь не возвращать, у меня ещё полбаночки осталось.

– Спасибо, Хината, – поставил фотографию на место и принял подарок Неджи. – Скажи…

– Да?..

– Тебе кто-то нравится?.. Я имею в виду…

– Я поняла, – перебила его засмущавшаяся сестра. – Я… Не знаю. Раньше я думала, что люблю Наруто. Я и сейчас его люблю, но… как-то по-дружески. Тем более он, кажется… Ему нравится другая девочка. Он всегда как-то поддерживал меня, был хорошим другом. И Саске – тоже. Но Саске…

Хината замолчала, приложив ладони к покрасневшим щекам.

– Они много со мной разговаривают, а Наруто как настоящий брат… Я не хочу сказать, что ты не настоящий, просто такой – о котором я мечтала. Просто брат. Ты тоже очень хороший, Неджи, – торопливо сказала Хината. – Я всегда знала, что ты очень добрый, но просто… Из-за меня… Я…

В глазах Хинаты блеснули слёзы.

– Это из-за меня погибла моя мама и твой отец, я знаю, ты никогда не сможешь простить меня!

– Что? – удивился Неджи. – Почему ты так говоришь?

– В тот день… Меня хотели похитить. А мама пыталась меня защитить, и её убили. А твоего отца… – Хината всхлипнула, расчувствовавшись.

– Мой отец сам сделал свой выбор, – подошёл Неджи ближе к сестре, осторожно утирая её слёзы, – я читал его письмо. Он сделал это, чтобы спасти своего брата. Не потому, что это предназначение побочной ветви, а потому, что Хиаши-сан был его родным братом и он любил его. Я тоже, если потребуется, отдам свою жизнь за вас, Хината-сама, – непроизвольно перешёл на высокий стиль Неджи, – но потому, что вы мне очень дороги.

* * *

– Привет, Кимимаро, – поздоровался Неджи. Каждый раз при встрече с бывшим соперником он испытывал неловкость. Ему казалось, что Кимимаро ничего не ответит, усмехнётся или отвернётся от него, но тот лишь коротко улыбнулся и кивнул:

– Привет, Неджи. Гуляешь?

– Ну… Вроде того, – отвёл взгляд Неджи. Признаваться, что он уже второй час нарезает круги возле кланового квартала Учиха, чтобы его заметили и к нему вышел Кимимаро, было неудобно, но по факту так дела и обстояли. Просто в отличие от Хьюга возле ворот квартала Учиха не было никакой охраны или мини-гарнизона, к кому обычно обращаются, чтобы пройти или позвать кого надо. А зайти за чужие ворота просто так Неджи считал неправильным. Клановое воспитание этому противилось.

– Ты мог бы просто зайти и позвать меня, – серьёзно сказал Кимимаро. – Свистнул хотя бы.

– Свистнул? – удивился Неджи.

– Ага, – кивнул Кимимаро, – три коротких и один длинный, и я буду знать, что это ты меня зовёшь. Только свистеть надо с дерева, так слышней получится.

Неджи воспроизвёл предложенный сигнал.

– Так?

– Можно и погромче. Квартал большой, построек много, да ещё деревья подросли, – протянул Кимимаро. – Ну да ладно, я всем скажу, что если услышат такой, чтобы меня звали. Мелкие всё время во дворе ошиваются. Они тебя и заметили, кстати.

– Ладно. Может, потренируемся? – предложил Неджи, снова внутренне готовый к отказу.

– Хорошо, давай. Хочешь сходить на клановый полигон? – легко согласился Кимимаро.

– Нет, давай лучше на общие, – замялся Неджи. – Там нам никто не помешает и вообще…

– Ладно, как скажешь. Идём.

* * *

– Я выложился почти до чакроистощения, – присел в тень дерева Неджи.

Кимимаро присел рядом.

– Слушай… – Неджи кашлянул. – Ты с Миной… У вас же осенью будет свадьба?..

– Да, в третий тайан десятого месяца, – подтвердил Кимимаро. – Свадьба, конечно, будет скромная… Но я полноправно вхожу в семью Учиха.

– Сегодня Хиаши-сама сказал мне, что… Что хочет, чтобы мы с Хинатой были вместе. Поженились после её шестнадцати лет. Через месяц будет клановая помолвка. С меня снимут печать побочной ветви, я тоже… стану полноправным членом главной ветви после свадьбы. Она должна быть летом, через два года. После того, как мне восемнадцать исполнится.

– Тебя что-то смущает? – спросил Кимимаро.

– Мне нравится Хината-сама, но… Она мне даже слишком сильно нравится. Я не хотел бы, чтобы она была несчастна со мной.

– Она что, кого-то другого любит?

– Я спросил, – вздохнул Неджи, вспоминая их недавний разговор, – кажется, нет.

– Тогда всё в твоих руках, друг, – тихонько пихнул его в плечо Кимимаро. – Если она тебе нравится, то это уже половина дела.

– А как… ну, – застеснялся Неджи, закусив губу.

– Как начать ухаживать за девушкой? – провокационно хмыкнул Кимимаро, снова подпихивая.

– Ну… да…

Примечание к главе:

В Японии, как и в мире шиноби, и даже в России (!) вполне допустимы браки между двоюродными братом и сестрой, а многие кланы шиноби так и сохраняют свою силу и гены. А также что касается канона, то вполне может быть, что Неджи специально умер/подставился под удар на войне, чтобы не только защитить Хинату, но и освободить её от нежелательного брака, то есть от себя, так как знал, что та любит Наруто.

Часть 3. Глава 26. Клановый праздник

– Мы идём в Коноху, Тайо! – сообщил Агара своему рыжему питомцу. Ниннэко кивнул и довольно заурчал.

Всего однажды за всё время их проживания в Суне Тайо заговорил по-человечески, сообщив, что есть организация, которая недовольна назначением на пост военного генерала джинчуурики. После Тайо делал вид, что ничего не было, и с той поры Агару не оставляли сомнения, что короткий разговор с питомцем ему приснился. Впрочем, упомянутая организация действительно существовала.

Взять с собой Тайо показалось хорошей идеей. К тому же в прошлый раз, когда он гостил в Конохе, то постоянно волновался за кота. Даже отправил письмо Канкуро с просьбой не забывать кормить Тайо. По прибытии в Суну Канкуро ему сказал, что «твой рыжий зверь сам себя прокормить может. Он и на змей охотится и даже детёныша гигантского скорпиона с него ростом поймал и сожрал». Единственное, брат следил – это чтобы у Тайо в миске всегда была вода.

* * *

– Ты что, берёшь кота с собой? – удивилась Темари, когда на рассвете, за четыре дня до свадебного тайана Итачи и Карин, Агара встретился с сестрой.

Тайо важно фыркнул на этот вопрос.

– Да, он идёт с нами, – подтвердил Агара. – Ты против?

– Да нет, мне всё равно, но… Ты уверен, что Тайо выдержит переход через Великую Пустыню? – с беспокойством протянула Темари. – Всё же почти сутки идти по пескам… И ещё два дня дороги через страны Реки и Огня.

– Если он устанет, я его понесу. Идём, – выдвинулся Агара. Тайо бодро порысил рядом с ним.

– Эй, подождите, – догнала его Темари.

* * *

– Хорошо, что нас пригласили на эту свадьбу, – сказала на привале Темари. – Лишний повод отдохнуть от… Побыть вне Суны.

Гаара хмыкнул. Рэймэй и Акасуна Сая сыграли свадьбу всего девять дней назад, но жена Кадзекаге уже пыталась навести свои порядки. Агаре об этом рассказывал Канкуро, который вообще много где крутился и по долгу службы собирал сплетни и слухи. Сая, видимо, ревновала к Темари своего обретённого супруга, так как знала, что они должны были пожениться. У девчонок даже уже успел случиться конфликт, который вроде бы решился в пользу Темари, так как Сая притихла, но подробностей Агара не знал, а сестра отмалчивалась. Может быть, они поговорили и всё выяснили, а может, Темари, как одна из сильнейших куноичи Суны и сестра джинчуурики, прищемила хвост новоявленной жене Каге.

Что было бы, если бы свадьба Рэймэя и Темари состоялась, не мог бы предсказать никто, но, кажется, всех устроила сложившаяся ситуация. Особых волнений в кланах не было.

– Жаль, но вернуться нам предстоит почти сразу. Мы – принимающая сторона в экзамене на чуунинов, – ответил он сестре.

– Да, жаль… – кивнула Темари, погладив Тайо, который крепко спал на её коленях.

Кот сам преодолел путь по барханам Великой Пустыни. Только после того, как они к вечеру дошли до первого ручья в Стране Реки, полчаса не отходил от берега, жадно лакая воду, и словно всё не мог напиться. Возле этого ручья они и устроили лагерь.

* * *

– Агара! Темари-сан! Добро пожаловать! Вот ваши пропуска, – встретили их на закате прямо у ворот Конохи.

– Юмико-чан, Казуки-кун, Сэн-кун, – узнала тройку ребят Темари. – Спасибо, что встретили.

– Агара, ты сильно подрос с весны, – тут же начал меряться с ним Сэн, – ты уже видел мой протектор? Мы с командой пойдём с вами в Суну, чтобы принять участие в экзамене. Правда, здорово?

– Ой, это же Тайо! – заметила их спутника Юмико. – Неужели ты прошёл весь путь сам?

Тайо протяжно мяукнул, словно жалуясь. И Юмико звонко засмеялась и деловито закивала коту, как будто понимала, что тот говорит.

– Неужели? Бедненький, устал? Ах, какой хозяин у тебя! Даже ни разу на ручках не понёс?

Тайо помотал головой, встряхиваясь, и засмеялись уже все, даже двое чуунинов, которые стояли на воротах.

– Ну, давай, я тебя понесу, Тайо-чан, – предложила Юмико, хитро улыбнувшись Агаре. – Ох, какой ты здоровый и тяжёлый! А я думала, что ты просто такой пушистый… Кормят в Песке явно очень хорошо, от всей души, Инки и Кори полегче тебя будут.

Агара укоризненно посмотрел на своего питомца, который нагло развалился на плече Юмико и довольно жмурил зелёные глаза.

– Он правда так вырос, – сказал Сэн, по ходу почёсывая разомлевшего кота за ухом.

– Большой такой. Он действительно крупнее, чем Инки и Кори, – подтвердил Казуки и пояснил для Темари: – Это его братья из одного помёта. Не знаю, видела ли ты их в прошлый раз?

– Кажется, я видела только рыжую кошку, – ответила Темари.

– Это Саюри-сан, их мама, – сказал Агара.

На душе было легко и радостно, он снова ощутил себя дома, и как будто ничего не изменилось.

* * *

Свадьба Итачи и Карин была весьма торжественной, даже более многолюдной, чем когда женились Шисуи и Гурэн чуть меньше года назад. Всё же Итачи был главой клана и Учиха заявляли о себе всей деревне.

Свадебная процессия медленно шла от храма до кланового квартала. Девчонки были все в очень красивых кимоно. Парни тоже разодеты. Агара и Темари также были в одеждах своего клана. Их мон был очень древним, поэтому простым: вертикально разделённый круг с красной и жёлтой половинами. Символ Солнца и Песка. Агара даже подумал, что у них с гербом клана Учиха много общего.

Впрочем, в процессии клана не хватало Гурэн. Юмико сказала Агаре, что та должна родить буквально через пару дней, да ещё и детей должно быть больше двух, может, даже трое сразу, поэтому это семейное событие ей пришлось пропустить. Вообще за прошедшие с тех пор, как Агара вернулся в Суну, десять месяцев, клан Учиха серьёзно готовился к пополнению. Жена Орочимару-сана – Шизуне – тоже заметно округлилась. Чуть меньшим был живот у Комацу-сан, но та тоже была явно беременной, а Какаши-сан выглядел гордым и довольным.

– Они такие милые! – шепнула Юмико, которая стояла рядом с Агарой.

Он посмотрел на слегка краснеющую, но сосредоточенную названную сестру. Карин сделали сложную причёску, непривычно уложив волосы, прицепили на макушку эти традиционные «рожки ревности», которые были закрыты глубоким капюшоном шёлковой белой накидки. Итачи выглядел сурово и собранно, словно не женился, а шёл на войну, впрочем, народа было много и чувствовалось некоторое напряжение. Сам Агара тоже был готов при необходимости вступить в бой, защищать то, что дорого, свою семью и друзей.

Шествие по центральной улице деревни подошло к концу, и когда приглашённые гости последовали в клановый квартал, общая тревога и волнения несколько улеглись.

Агара сел среди друзей, между Наруто и Саске, рядом с Саске заняла место Темари, а возле Наруто сели Таюя и Мамору, которых приняли в клан как раз накануне его возвращения в Суну. Кимимаро с Миной, Юмико, Казуки и Сэном заняли места напротив.

* * *

В голове немного шумело от той пиалки саке, которую он попробовал на празднике, поэтому Агара вышел в сад и прошёл вглубь квартала.

Всё вокруг, даже при свете луны, напоминало о тех счастливых годах, проведённых здесь. Птичник – о первом общении с Юмико, которая защищала его от гусей. В беседке состоялся серьёзный разговор с Шисуи, который пояснил ему многое. Лестница к пруду – о заплывах с друзьями. И берег, на котором он разговаривал с Юмико о том, что будет участвовать в экзамене. Полигон – о постоянных занятиях и тренировках, и Итачи, который готовил его к финальным боям. Тропинка к додзё, в котором жил Ракурэй-сан и любили проводить время младшие. Купальня, в которой Наруто показал, как выглядит его девятихвостый биджуу. Дом, который так поразил его необычной для Суны архитектурой, а ещё – количеством обуви.

– Тут кое-что изменилось, – подошёл со спины Саске. – Там будет ещё два новых дома. А ещё Комацу-сан и Ута-сан вместе с Джуго посадили яблони.

– А сад стал как будто меньше, – не оборачиваясь, сказал Агара.

– Это просто ты вырос, – хмыкнул Саске.

– Мы все выросли, – кивнул Агара. – Но… Мне нравится, каким я… какими мы стали. Как будто всё в твоих руках и в силах изменить целый мир.

Саске тихо засмеялся и обнял его за шею, потирая его волосы совершенно детским жестом.

– Хватит, хватит, сдаюсь! – тоже засмеялся Агара, пытаясь вырываться из крепких натренированных объятий. – А то сейчас защекочу, как Рока Ли, будешь знать.

– О, дружеская потасовка?! – подскочил к ним Наруто и повалил их обоих на землю. – Как вы могли начать без меня?!

Их возня быстро закончилась, и втроём, голова к голове по кругу, они разлеглись на землю, наблюдая крупные звёзды.

– О, видели, звезда упала! – выкрикнул Наруто, показывая пальцем в небо.

– Конечно, видели, – хмыкнул Саске. – В конце лета всегда падают звёзды. Пока они летят, можно загадывать желания.

– Видели?! Опять! – снова показал в небо Наруто.

– Узумаки, дай сосредоточиться, я не успеваю желание загадать, ты меня отвлекаешь, – буркнул Саске, ткнув Наруто. Они вновь завозились, хихикая, а Агара смотрел на звёздное небо и понимал, насколько он счастливый человек: даже загадывать было нечего.

– Эй, мальчики, вы что здесь лежите? – раздались шаги, и над Агарой склонилась Юмико.

– Мы желания на падающие звёзды загадываем, – ответил Наруто.

– О… – округлила рот Юмико, а потом проказливо улыбнулась. – Ну, если так, то заодно загадайте, чтобы вам не попало от Комацу-сан и Гурэн-чан, потому что здесь растёт их морковь. Беременные женщины могут быть очень опасны, если их лишить витаминов.

– Упс...

Часть 3. Глава 27. Дети нового мира

Весна в Стране Воды была прохладной, и Орочимару недовольно поморщился. Его изменённому телу было некомфортно в таких условиях, к тому же нельзя было использовать чакру, чтобы не насторожить местных шиноби, – и так его призыв мог привлечь ненужное внимание.

– Ты нашёл подходящую семью, Фукаши-сан? – спросил он красно-коричневого мамуши, который ожидал недалеко от Оды.

Змей «для особых поручений» был небольшим, но принадлежал к клану Докухэби – высшей касте призывных змей Рьючидо. Смертельно опасные не только из-за своего яда, но и из-за острого ума и способности широко и вариативно выполнять поставленные задачи. Неудивительно, что на всего метрового Фукаши-сана тратилось столько же чакры, как на призыв анаконды, превышающей его в длину в двадцать раз.

Орочимару всегда стремился обучиться всевозможным дзюцу, а выдумка его ученика – Саске – с транспортировкой змеи-посланницы с помощью клона-ястреба была из разряда гениальных. К тому же, благодаря вживлению шаринганов, запоминать увиденные техники стало ещё проще. Шаринган видел даже мелкие потоки чакры, совмещение которых и приводило к исполнению того или иного дзюцу. При том контроле чакры, которого добился Орочимару, в половине техник ему даже стали не нужны ручные печати. Теперь он понимал то, что раньше приходило только с заучиваниями и многократными повторениями. С обретением шарингана мир приобрёл ещё большую упорядоченность и логичность. И это было прекрасно.

Клон-ястреб, придуманный Саске, во много раз сокращал чакрозатраты Фукаши и позволял доставлять змея куда надо за короткое время. Пусть Фукаши и шипел, что еле сдерживается, чтобы не укусить клона и что это позор для змеи, чтобы тебя таскали всякие птицы, но время это действительно сокращало во многие разы, а благодаря проглоченным накопителям чакры Фукаши мог всё разведать и выполнить призыв самого Орочимару. Просто и скрытно. Практически никто даже не замечал отлучки из Конохи на несколько часов.

– В деревне есть семья бывшего шиноби. У них недавно умер малыш, – зашипел змей, сухо усмехнувшись.

– Полагаю, что его укусила змея? – криво улыбнулся Орочимару.

– Он всё равно был болен и не дожил бы и до трёх лет, – покачал головой Фукаши. – Даже я не стал бы убивать младенца, если бы был другой выбор. Но твои запросы велики. Ты же хочешь, чтобы о твоём отпрыске позаботились должным образом?

– Да, – согласился Орочимару, подумав, что в последнее время несколько размяк и даже испытал мимолётное сожаление от гибели чужого ребёнка. – Идём, покажешь их дом, чтобы я подготовился.

* * *

Дом, который нашёл Фукаши-сан, выглядел добротным, а хозяева были ещё молоды; было заметно, что в их семье произошла утрата и темноволосая женщина переживает. Орочимару достал свитки, просмотрел маркировки на них и распечатал новорождённого с геномом того ледяного парня, чьё ДНК они взяли на прошедшем более полутора лет назад в Конохе экзамене на чуунина. Матерью младенца стала Гурэн, точнее, её биологический материал в виде яйцеклетки. Родительские хидзюцу перекрывали четыре из пяти стихий: воду, землю, молнию и ветер, так что мальчик должен был вырасти интересным. Естественно, собственное сознание Орочимару тоже посадил в ребёнка ещё на эмбриональной стадии. Идея «бессмертия» давно переродилась и стала глобальней.

Эксперименты были весьма долгими, но Орочимару был уверен, что перевёл «ДНК-сознания» в наследуемый признак.

Сильнейшие шиноби в различных странах, с его умом и способностями к обучению, при наличии особых геномов смогут выучить всевозможные техники и передать их следующим поколениям. Рано или поздно такие шиноби и основанные ими кланы займут ключевые посты во всех мировых странах. Это как глобальное мировое господство, общее сознание, общая идея, память. Понимание других. Родственные связи.

Когда-то его напарник Сасори подсадил Кабуто, когда тот был совсем маленьким ребёнком, лет четырёх, особую технику-печать, которая превращала человека в марионетку-шпиона. В «Корне» были подобные методы для того, чтобы «бросить семя великого Дерева Конохи». Засылали шпионами совсем юных детей, с помощью ментальных техник блокируя память и воспоминания. Потом в определённом возрасте память возвращалась и человек тоже возвращался в Коноху, чтобы передать накопленную информацию. Вот только Данзо никому не доверял, и выращенных в другом селении шиноби по-тихому ликвидировали. Особенно учитывая, что никого стоящего в качестве «семени» не посылали.

Орочимару взял на вооружение эти идеи, но изменил главное. Он хотел, чтобы его продолжение выросло сильным, в любящей семье, и смогло изменить этот мир. Пусть это будет длительный процесс. Но кто торопится? Время есть. Даже если сам он, его тело, погибнет, все эти дети будут жить, и он будет в них. Объединять, направлять, копить знания. Проживать их жизни, испытывать новые впечатления, учиться техникам и придумывать новые. Истинное бессмертие.

Младенец серьёзно смотрел на него серо-голубыми глазёнками, словно уже понимал, какая важная миссия ему предстоит.

– Надеюсь, что мы ещё встретимся, – осторожно провёл пальцем по крошечной ручке Орочимару.

Затем он сложил печати, и из земли вырос грязевой клон, который приобрёл вид измождённой женщины с тёмными волосами.

– Иди, – коротко приказал Орочимару, передавая клону завёрнутого в тряпки младенца.

С разыгрываемой сценой он не особо заморачивался. Тем более, что в их жестоком мире такое случалось сплошь и рядом.

После заката в богатый дом постучалась женщина, на руках которой был новорождённый младенец. Женщина умирала, видимо, подхватила какую-то послеродовую заразу. Из последних сил сунула оторопевшему мужчине своего ребёнка и скончалась прямо на крыльце.

Обычно умершую женщину хоронили где-нибудь на заднем дворе, а ребёнка решали оставить себе, воспитывать и растить вместо недавно почившего. В деревне чаще всего даже не узнают, что ребёнок не тот же самый, который родился в той семье. Конечно, бывало, что Фукаши находил семью, в которой умер и взрослый ребёнок, или семью, в которой хотели, но не могли завести детей, тогда о том, что младенец приёмный, знали, но и это было не страшно. Все понимали горе родителей и желание от него отгородиться.

Взрослого ребёнка, конечно, могли и не принять. То же «семя», брошенное в других деревнях, в большинстве своём росло потом в интернатах или домах сирот, но подобной участи для своего потомства Орочимару не желал, поэтому выбор семьи был весьма придирчивым.

Эти дети должны были вырасти и не жалеть о своей участи. У каждого из них была своя судьба и свой путь, по которому им предстояло пройти.

– Они приняли его, – сообщил вернувшийся Фукаши-сан. – Назвали в честь своего сына – Кано.

Орочимару кивнул и развеял своего захороненного клона, превратив обратно в землю.

Фукаши вернул накопитель чакры.

– Я возвращаюсь.

– Хорошо. Я призову тебя, когда ты снова понадобишься, – согласился Орочимару.

Змей с хлопком исчез. Орочимару сложил печать обратного призыва и вернулся в свою лабораторию, чтобы записать в журнал наблюдения, координаты заселения, имена родителей и имя очередного приёмного ребёнка.

– Кано – мне нравится, – аккуратно вывел он иероглифы. – Означает «Бог воды». Тебе, я думаю, будет подходить это имя.

* * *

– Дзидзи-сан! – вошла в лабораторию Има. – Ты уже вернулся?!

Орочимару посмотрел на девочку из первого потомства, которой было уже четыре с половиной года. Его «дети-внуки» были весьма любознательными, а также прекрасно чувствовали его перемещения. Да и ещё больше года назад объявили ему, что собираются помогать «завоевать мир». И действительно помогали по мере сил. По крайней мере, благодаря им и вживлённому шарингану Орочимару понял, как можно перевести своё ДНК-сознание в наследуемый фактор.

К сожалению, с пятью первыми Учиха и двенадцатью Сенджу такого не вышло. Впрочем, лиха беда начало. Учиха и Сенджу – кланы-лидеры в Конохе, а значит, будут следовать той же политике. Тем более совсем недавно прошло «грандиозное пополнение у Учиха»: тройня у Гурэн, тройня у Шизуне, двое детей у Комацу-сан. Пятеро из этих младенцев были искусственно выращенными, с набором вполне приличных геномов, также они наследовали и сознание Орочимару.

К тому же собственный ребёнок Гурэн тоже был с шаринганом – развитие додзюцу ощущалось совсем иначе. Даже удалось убедить Какаши, что у второго его ребёнка вполне может быть шаринган, так как над бывшим Хатаке проводили те эксперименты. Единственное, Орочимару пришлось отказаться от идеи включить геном Учиха в своих детей, но зато, благодаря множеству собранных ДНК и их вариаций, удалось сделать тоже кое-кого в перспективе интересного.

Ещё через два месяца должна была родить тройню Хана – жена Кабуто, причём только один из них был «пробирочный». Убедить, что девушка носит тройню, а не двойню, не составило большого труда, тем более что Кабуто был в курсе экспериментов. Третий сын Кабуто, как и младенец Кано, по их задумке и экспериментам, должен был совместить геном льда. Кано должен был стать вторым ребёнком Кабуто, но оказалось, что Хана носит двойню, поэтому Кано вошёл в проект, который Орочимару назвал «Хототогису» – в честь птицы, которая подкладывает яйца в чужие гнёзда, чтобы другие птицы позаботились о её детях.

– Я вернулся, – подтвердил Орочимару. – А вы помогали Шизуне, Гурэн и Комацу с детьми?

– Да, конечно, дзидзи-сан! – закивала Има. – Они такие маленькие, но такие хорошенькие. У нас стало так много братиков и сестричек! Это так здорово!

– Ты как-то особенно себя ощущаешь? – заинтересовался Орочимару, вспомнив, как Шизуне хвалила Иму и её сестру – Ёши – за то, что те словно чувствуют, что надо младенцам. То ли есть, то ли ползать, животик болит или пелёнки намокли.

– Наверное, – легкомысленно пожала плечами девочка. – Когда все рядом и у них всё хорошо, мне тоже хорошо.

– За этим надо понаблюдать, – задумался Орочимару.

– Новый эксперимент? – оживилась Има.

– Ну, мы же хотим сотворить новый мир? – ухмыльнулся он.

– КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ —

– КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ —