Текст книги "Воровка (ЛП)"
Автор книги: Мишель Хауф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Джозефина отодвинула свою тарелку в сторону. Да, тот первый поцелуй. Влюбленность всегда была ее слабостью. Восхищение плохими парнями. Учтивый и бравый преступник, который может проскользнуть в дом человека и украсть всю его жизнь лишь одним подмигиванием и улыбкой.
Сможет ли она когда-нибудь справиться с этим нелепым желанием получить подтверждение от того столь неправильного и опасного как для ее сердца, так и для ее существования?
– Я привыкла следить за твоей работой, – наконец произнесла она. – Когда-то ты был умелым вором, не имеющий себе равных. Что, черт возьми, произошло? Ты же знаешь, в игре «хватай и беги» победитель забирает все. Сначала ты забрал ожерелье, потом я. Хочешь вернуть, придется снова отобрать.
– Так и есть. Мне нужно забрать колье у человека, которому ты его вручила. Как его там зовут?
– Не думаю, что упоминала имя. – Несмотря на то, что она не была фанаткой Линкольна Блэквелла, Джозефина не была готова дать Лису еще больше информации, пока не выяснит, на кого работает Ксавье и какую на самом деле он вел игру.
Он стиснул челюсть.
– Ты ведь его знаешь? – спросил он. – Вы были близки? Напарники? Любовники?
Она снова вернулась к яичнице, ей нужно больше протеина. Ей понадобятся все силы, когда наступит время для борьбы, дабы вырваться из этой ситуации.
– Молчишь? Ладно. Я полагаю, ты его очень хорошо знаешь, – продолжил Ксавье. – Любовники? Скорей всего.
Она не даст ему ни подсказки. Джозефина уставилась на желтую жижу, чтобы он не почувствовал ни малейшего вздрагивания на ее лице или блеска узнавания в ее глазах.
– Итак, – говорил он, – на что поспорим, что ты бывала у него дома и можешь рассказать мне все об обстановке.
– У тебя дикое воображение, Лис. Стоит отдать тебе должное. Пригодится для очередного слета грабителей.
– Пожалуйста, зови меня Ксавье. И не говори, что между тобой и человеком, похитившим твою кошку, ничего не было.
– Почему? Ревнуешь?
Он выдохнул и разочарованно покачал головой.
– Если я работаю с воровкой, ведущей дела на два фронта, хотелось бы знать.
Джозефина с грохотом уронила вилку. Она больше не хотела есть, и точно была не в настроении излагать свой неудачный роман с этим ублюдком Блэквеллом. Особенно мужчине, что в настоящее время активировал все ее кнопки похоти. Он был слишком сексуален, сидя там без рубашки и ковыряясь в тарелке, будто собирался поесть. Его грудные мышцы пульсировали каждый раз, когда он двигал рукой. Да, она это заметила. Ксавье мог оказаться за бортом воровской жизни в течение нескольких лет, но он определенно поддерживал форму. И речь шла не только о мускулах, она чувствовала, что его разум работает, шестеренки вращаются и вовремя переключаются.
Значило ли это, что рядом с ним нужно быть всегда начеку? Взывая к слабостям вора? Проще простого.
– Хорошо, – девушка подняла стакан с апельсиновым соком и отпила. Да, он был свежевыжат. Этот мужчина сам себе делал соки? Уровень ее похоти взлетел еще на одну ступень. – Его зовут Линкольн Блэквелл. Я бывала у него дома. И да, я точно знаю, куда он затарил колье. Он до ужаса гордиться своим сейфом «Зевс 5000».
– Зевс. – Ксавье выпрямился. Детали по сейфу? Абсолютно сосредоточен. – Десять миллионов возможных комбинаций. Сложновато взломать.
– Но ты делал это раньше, – и ей этого не нужно было доказывать.
– Что наталкивает на мысль, тебе хорошо известны все мои навыки.
Еще не время раскрывать карты. Пока не придет нужное время. А оно может прийти, а может нет.
– Можешь нарисовать мне план этажа? Это все, что я прошу, Джозефина. И ты сможешь отсюда уйти и больше не беспокоится, что я последую за тобой, если ты просто дашь мне все необходимое. Это чрезвычайно опасная ситуация…
– Конечно, – прервала она его, пока он не придумал слезливую историю, которая зацепила бы ее чувства. Она не была глупой. А если серьезно? Она сыграла свою роль. Передала ожерелье Линкольну. Что бы ни случилось теперь, ее это не касается. – Но сначала мне нужно в душ. Прогулка по Парижу без штанов явно не из приятных воспоминаний. Передам тебе план, когда свалю из города. По рукам?
Она протянула руку для рукопожатия, и он посмотрел на нее с той же странной ухмылкой, которая активировала ее измеритель похоти. Когда он не протянул свою ладонь, она большим и указательным пальцами показала стреляющий жест.
– Ясно. Никакого доверия другому вору, да? И никогда не будет. Я возьму пару вещей из шкафа в спальне.
– Чувствуй себя как дома. Эти вещи здесь именно для этого.
В спальне она достала черную футболку и того же цвета леггинсы. Кроссовки серого и черного цвета стояли вдоль стены, и она нашла пару серых от Чака Тейлорса, что подошли ей.
Выглянув в коридор, где звук лязгающей посуды в раковине убедил ее, что Ксавье действительно странный человек – сам готовит и убирает? – она направилась в ванную и включила душ.
К счастью, ванная комната выходила во внутренний дворик. Прямо над душем находилось окно размером тридцать на девяносто. Стальных прутьев видно не было. Теперь ее утро улучшилось на все сто процентов.
Глава 8
Как и ожидалось, рука воровки появилась на краю крыши, крепко хватаясь за шиферные плитки с необработанными краями. Из-за его точки обзора капли дождя попадали на щеки и нос Ксавье. На улице просто морось, но этого было достаточно, чтобы сорвать любого решительного альпиниста, карабкающегося по стене жилого дома со стороны внутреннего двора прямо на крышу. Поэтому, когда она поднялась и перекатилась на спину, он молча дал ей дополнительную оценку за усердие.
Все еще не зная о его присутствии, удовлетворенный вздох сорвался с ее губ.
Он улыбнулся, заметив это. Побег. Это чувство выполненного долга. Достигнуть чего-то, что могли немногие. Пустить пыль в глаза. Почувствовать настоящий азарт от игры. Это стоило вздоха и небольшого смешка, который последовал за ним.
И это был чертовски сексуальный смешок, что Ксавье сразу вообразил, как услышал бы его в своей постели, когда она лежала бы рядом с ним, потная и очень довольная после ночи дикого, умопомрачительного секса.
Но вот Ксавье усмехнулся и выдал себя. Он услышал, как она вздрогнула и села, поэтому он повернулся к краю вентиляционного отверстия, на котором он отдыхал, и, соскользнув, присел рядом с ней. Чтобы удержаться, он зацепил каблуки своих резиновых сапог об металлическую поперечную балку.
– Каналья, – пробормотала она.
Он думал, она не говорит по-французски, учитывая ее очевидный американский акцент. Его обозвали козлом на его собственном языке? Никакой оригинальности!
– Ты сделала так, как я и ожидал, – проговорил он. – Ни за что бы не поверил, что ты согласилась на сотрудничество.
– Моя кошка ждет меня.
– Да, дорогая и милая Хлоя. Бедняжка, практически лишена какой-либо шерстки. И как ей не холодно? – он замолчал, но знал, что будет лучше, если дождется ответа. – Думаешь, это небезопасно возвращаться в свою квартиру?
– Я не собиралась там задерживаться. Меня с Хлоей ждет другое место.
– Место, где все начнете заново?
– Возможно.
Недовольные птицы щебетали прямо за ними. Ксавье догадался, что в соседнем вентиляционном колпаке находится гнездо.
– Взамен душа и новой одежды, – произнес он, – я возьму лишь план дома Блэквелла. Как ты и обещала.
– Для того, чтобы столкнуть тебя с крыши, мне даже напрягаться не придется.
Хватит! У него больше не осталось терпения. Подняв охотничий нож, который она забыла под диванной подушкой, Ксавье оттолкнул ее к крыше, приставив лезвие к горлу. Рефлекторно она пнула его, а потом решила успокоиться, когда лезвие порезало плоть.
– Эй, приятель, остынь, ладно? Ты же не из тех, кто причиняет боль людям.
Откуда бы ей знать, способен он на это или нет? Не важно. Что было важно, так это заполучить то ожерелье обратно.
– Я работаю на организацию, которая очень заинтересована вернуть то бриллиантовое колье, – произнес он.
Правила заключались в том, что агенты не раскрывали свои связи с ПЭП, если в этом не было необходимости. Ксавье же чувствовал, что ему очень нужно достучаться до отсутствующего чувства справедливости этой женщины, и он мог сделать это, не раскрывая всей информации. Тем не менее, ей определенно понадобится импульс для сотрудничества. Она была похожа на него. Придерживалась правила «каждый сам за себя». Если только человек не обладал хоть каким-либо сердцем. Как и он сам. Вот только они все еще не знали, испытывала ли она какую-либо эмпатию.
– Я должен был выкрасть ожерелье ради гарантии, что турецкий террорист, который планировал встретиться с графиней после бала, получит его. – Едва она начала извиваться под ним, Ксавье сильнее надавил на лезвие. Капля крови потекла по шее. Она была права. Он никогда не вредил человеку без уважительной причины. – Существует рецепт биологического оружия, нанесенного на алмазные грани, что может привести к смерти невинных людей.
– Вот же дерьмо! – пробормотала она.
– Изначально мы полагали, что оружие может нанести лишь небольшой ущерб. Но доказательства, полученные из снимков камней, которые я сделал, пока держал в руках ожерелье, теперь говорят об обратном. Все слишком серьезно и опасно.
– Насколько опасно? – прошептала девушка.
– В неправильных руках? Оно может смести с лица земли весь восьмой округ Парижа.
Он отпустил ее и повернулся, чтобы сесть лицом к открытому пространству, выходящий во внутренний двор. Аромат душицы из близлежащего итальянского ресторана блуждал по воздуху. Удерживая нож в руке, мужские запястья опирались на согнутые колени, а он сам ждал, что выданная информация поможет ему.
Джозефина тоже присела, но ничего не сказала. Он решил дать ей время, дабы переварить полученные новости. Когда человек работал только на себя, всегда требовалось время, чтобы понять концепцию «помогать другим». Для него это было не трудно. Это именно то, к чему он стремился всю свою жизнь, несмотря на свое воспитание. Человек не должен работать без какой-либо отдачи.
– Как ты сказал называется организация, на которую ты работаешь?
Любопытство – это хороший знак.
– А я не называл ее.
– Тайная организация, да? Расскажи мне больше.
– Я делюсь только тем, что нужно.
– Тогда я пошла отсюда.
Он схватил ее за плечо и на этот раз не дал и попытки освободиться. Женщина была сильной, но у него была гораздо серьезнее проблема, чем какие-то синяки на ее теле.
– Целый Париж надеется на то, что ты поможешь мне, Джозефина. И стоит ли мне напоминать, что главная цель – тот самый район, где сейчас находится и твоя драгоценная Хлоя.
Она сильнее сжала губы. Ее взгляд скользнул в сторону и вниз – туда, откуда она поднялась на три этажа, чтобы попытаться сбежать.
Ксавье же воспользовался лестницей.
Дождь продолжался, и они оба были мокрыми. Он не желал испортить эту миссию еще больше, чем уже успел. Последствия давали о себе знать.
– Мне небезразлична Хлоя, – наконец выдала она. – Я действительно говорила правду, когда сказала, что она – все, что у меня есть.
– Да брось! Неужели у тебя нет друзей?
– Ты ведь занимаешься тем же, что и я. Вот и ответь мне. Как много у тебя друзей, вор?
– Туше.
– И тем не менее, я крайне обеспокоена сохранением человеческих жизней. Мне нужно больше данных. Почему вдруг ты, профессиональный вор, теперь работает с некой… группой? И как? Ты же был в тюрьме.
Как она об этом узнала было за гранью его понимания. С другой стороны, она, кажется, знала многое о нем. Его приговор и заключение под стражу были скрыты от средств массовой информации. Только сейчас до него дошло, что это было тщательно продуманной операцией ПЭП. Но наверняка были полицейские записи. Любая информация была доступна, если подойти к ней с правильной мотивацией и решимостью. Неужели она следила за его карьерой?
Но несмотря на то, что все эти факты должны были бы его беспокоить, он не мог не испытывать удовлетворения от идеи, что у него есть поклонница. В конце концов гордыня берет свое. А после последних нескольких лет, которые он пережил, появилось ощущение, будто он встретился со старым и столь необходимым другом.
– Я просидел год за преступление, которое, как я думал, никогда не освещалось в новостях. – Он бросил на нее пристальный взгляд, но она не повелась и больше ничего не сказала. – В триста шестьдесят пятый день моего заключения меня забрали из камеры и отвезли в неизвестное место. Мне предложили работу в… назовем это… организацией. Кроме того, мне показали фотографию моего надгробия, если я вдруг решу отказаться от их предложения.
– Прямо как в фильме «Ее звали Никита».
– Разве? – он видел эту картину, давным-давно. Вспомнил, конечно, не многое, хотя и проводил все свое свободное время в кинотеатрах. Если не готовился к своему очередному делу, Ксавье нравилась идея потеряться в других мирах по ту сторону серебряного экрана. – Ладно, пусть будет так, потому что я ценю свою свободу и жизнь. Но если я облажаюсь… для меня уже приготовили могилу.
– Похоже, ты уже облажался с этой миссией. Значит, время пришло.
Утверждая очевидное, она точно не заработает лишних пару очков.
– Но все еще есть возможность спасти операцию.
– Точнее спасти твою задницу?
– А что насчет задниц восьмого округа? И тушки одной милой маленькой кошечки?
– Почему каждый мужчина, появляющийся в моей жизни, пытается угрожать моей питомице? – она уверенно встала на скользкой крыше. Благо, на серых кроссовках, что она одолжила, была резиновая подошва. – Это не очень круто.
– Прости. Прозвучало грубо. Ты кажется… – пробуждаешь худшее в нем? Он никогда не позволял ни одной женщине так быстро и легко пробраться ему под кожу.
С другой стороны, ни одна женщина не мешала ему с тем, что должно было стать быстрым и легким ограблением.
– Что я точно знаю об оружии, – продолжил он, – если его создать, используя тот список с бриллиантовых граней, то пострадают многие. Даже я, человек, который всегда был сам за себя, никогда не хотел бы, чтобы произошло подобное. И если я могу этому помешать, я это сделаю.
– Значит, ты теперь стал неким законным супергероем? Бывший вор, что грабил богатеев и отдавал бедным, как Робин Гуд, сейчас накинет свой плащ и будет прыгать по крышам зданий?
Он уставился на нее. Откуда она узнала, что он всегда отдавал свою добычу? Она, должно быть, изучила его, выслеживая каким-то образом. Кто эта женщина?
Джозефина присела у дымохода и посмотрела на него сверху вниз. Ксавье откинулся назад, наклонив голову, чтобы поймать ее взгляд. Они были в тупике. Она не хотела предоставлять информацию, которую он желал заполучить и совершенно не касалась этой миссии. А он не хотел принижать себя и просить ее о помощи.
С другой стороны, ее решение влияло на его свободу или жизнь.
Раньше он никогда не просил об услуге. Никогда не хотел и не нуждался в этом. Если бы она только знала, как тяжело ему это сделать.
– Забудь, – заявил он наконец. Он сам все выяснит. Ксавье поднялся на крышу и подошел к входной двери. Едва он схватил мокрую от дождя ручку, как Джозефина выкрикнула:
– Если у тебя еще найдется порция бекона, – сказала она, – я нарисую этот чертов план.
Открывая дверь, он ухмыльнулся. Бекона больше не осталось.
– Посмотрим, что я могу сделать.
* * * *
Джозефина гордилась своим нарисованным планом, который в деталях показывал весь особняк Линкольна Блэквелла. Она шесть или семь раз успела побывать внутри. В основном в его спальне, но эту комнату на схеме она не помечала. В доме по периметру объекта были установлены инфракрасные датчики, а в большинстве комнат – точные замки с датчиками движения и камеры видеонаблюдения. Наиболее важной информацией стало боковое гаражное окно, а также окна вдоль задней и северной стороны дома и башенка на крыше. Да, у этого человека даже была башня с комнатой безопасности на крыше особняка. Оно и ясно. Дом стоил сотни миллионов.
– Ты сказала, что у него сейф «Зевс 5000»? – спросил Ксавье. Он присел рядом с ней за кухонной стойкой, напряженно наблюдая за ее схемой.
Бекон из сценария печальным образом исчез.
Но она решила ему помочь, потому что он пах как мужчина, а за последнее время этот запах исчез из ее жизни. Бурный, но чувственный. Она была абсолютно уверена, что его кожа была теплой, а кончики его пальцев чувствительны к любым движениям. Как, если бы, тело женщины плавилось от его прикосновения.
– А? – Она выдернула себя из отвлекающей фантазии.
– «Зевс 5000»? – повторил он.
Точно. Он хотел подтвердить факты. А не того, чтобы она коснулась его мышц.
– Кроме плана здания я больше ничего не дам, – произнесла она. – Все остальное на тебе, приятель.
– Я тебе не приятель. Я тебе даже не друг. Ты ненавидишь меня. Мне ты не нравишься, несмотря на свой внешний вид. Поэтому давай просто поработаем и засунем наше эго куда подальше. Тебе не станет плохо от того, что ты уточнишь некоторые детали.
– Какие милые постельные подкаты. И это что, работает?
– Что? Постельные… Ты ждешь, что я соблазню тебя ради информации?
– Сомневаюсь, что это сработает. Тебе даже не понравился мой поцелуй.
– Я никогда этого не говорил. Поцелуи прошедшей ночью были образцовыми.
Оу, мерси, да уж, образцовыми. Неужели он думает, что она к нему подкатывала? Но он сам сказал это. После части про нравишься-не нравишься. Этому мужчине не помешало бы отточить свое искусство соблазнения.
– И я помню, что он был и до этого случая.
– Был? – она перестала рисовать, но не посмотрела на него.
– Тот поцелуй, о котором ты упоминала. Наш первый, который произошел задолго до того, как прошлой ночью началось новое приключение?
Произошел давным-давно. Ее волосы были короче и, скорее всего, окрашены в синий цвет. Или же нет? Кажется, той ночью она была в светлом парике. Хотела походить на лисицу.
– Разве?
Он указал на ее запястье прямо над татуировками. Две крошечные черные кошки. На память. Она надеялась, что пройдет еще много времени, прежде чем ей придется добавить третью.
– Тогда была всего одна. Но, если честно, я не помню, когда или где мы встречались, – ответил он. – Я просто знаю, что не переспал с тобой. Такое я бы точно запомнил.
Потому что трахался он лишь с несколькими или потому что… что, черт возьми, она делает? Ее же не волнует его сексуальная жизнь. И она знала, что делал он. Пытался получить больше информации, становясь мягче и поддерживая разговор. В комнате все еще пахло беконом, но он не вытаскивал сковородку с тех пор, как они вернулись с крыши. Он солгал ей о том, что у него был бекон.
Но разве она хоть раз поделилась с ним правдой?
Кроме той части, что Хлоя была для нее всем.
– Значит, мои поцелуи не такие запоминающиеся. Отличный способ дать женщине почувствовать себя особенной, Лис.
– Не называй меня так.
Она показала пальцем на крошечный символ, что нарисовала в верхнем углу листочка. Простой бриллиант, увенчанный ушами. Визитная карточка Лиса.
– Разве ты не гордишься наследием Ле Ренара?
– Горжусь. А кто бы не стал? – Она почувствовала, как он напрягся. – Я лучший. Но это, потому что я никогда не рекламировал себя или красовался в социальных сетях.
– В социальных сетях? Звучит так, словно ты уже старик. И пусть ты не рекламировал себя… ты всегда оставлял свою визитную карточку при каждом ограблении.
Он посмотрел на рисунок лисы. И пожал плечами как истинный француз, будто говорил свое «да», но в то же время отмахивался от важности темы.
– Твой секрет в безопасности, – произнесла она. – Ты профессионал, а они работают в одиночку и не оказываются в центре внимания. Лучшие делают свое дело в темноте.
Он поиграл бровями. Стоило ли ей принимать этот жест за тактику соблазнения? В общем, Джозефина повелась, вздохнула и покачнулась на сиденье, чтобы восстановить расслабляющие мышцы, которые только и хотели растаять против мужчины и увидеть, как быстро она сможет заставить его вспомнить силу ее поцелуев.
– Я отслеживала твои ограбления. Училась у тебя, – призналась она. – Знаешь, я даже использовал твой метод «лак для волос на датчиках тепла», чтобы добраться до тех умопомрачительных бриллиантов с Венецианской ярмарки искусств.
– Это была ты? Я читал об этом случае в «Ле Монде». Неспроста мне схема ограбления показалась такой знакомой. Неплохой был улов. И сколько ты с собой унесла?
– Уж точно не мало, как об этом писали. Ты ведь знаешь, как это бывает.
Ксавье кивнул.
– Довольно часто пострадавшая сторона сообщает о меньшем количестве украденного. Ведь это нелепо признавать, что один вор может столько с собой утащить.
– Ага, – она покрутила карандашом между указательными пальцами прямо над нарисованной схемой. – Многое из того я отдала.
Прикосновение его руки, накрывшая ее пальцы и сжавшая их в замок, было настолько поразительным, что она вздохнула. Она резко взглянула ему в глаза. Темно-зеленые. Не яркие, а словно занятный пятнистый изумруд на фоне светлой радужки. Это был первый раз, когда она смотрела в них дольше, чем на мгновение.
Ей не следовало этого делать. Ее сердце гремело. Джозефина быстро отстранилась от его прикосновения. Она не хотела, чтобы он принял повышение температуры ее тела за признак слабости.
– Я делаю то же самое, – ответил он. – Или делал. Могу лишь покачать головой, когда думаю, что стоило мне сесть в тюрьму, как из системы были выведены тысячи долларов, направленных на благотворительность.
Она знала его эту сторону. Что и стало катализатором для нее следовать его традиции. Ненависть к этому мужчине еще не значила, что она не могла использовать его лучшие уловки и отдавать заработанное на благотворительность. Она ценила, что в этом деле он был не только за себя. Не был мудаком. Лишь козлом. И да, между этими понятиями разница существует. Козлы были плохими парнями. Тот самый вид, что заставлял сильнее биться ее сердце, а фантазиям оживать.
– Но ведь людям не нужно больше, чем пара сотен тысяч, чтобы у него была одежда и еда?
– Я веду свободный образ жизни, – согласился он. – Пусть даже и в престижных домах. Или я просто привык. Как агент с… э-э, людьми, на которых я работаю… у нас есть жилье и заработок.
– Уау. Значит, ты переехал из одной тюрьмы в другую.
– Можно и так сказать. Хоть и намного отличается от того, когда я был свободен, я все же продолжаю делать добро.
– Охотясь на тех, кто занимается таким же делом, которым когда-то занимался и ты? На что поспорим, тебе это нравиться – устранять конкурентов? И каковы же твои планы касательно меня?
– У меня нет таковых. Хотя мне не следовало этого говорить. Если честно, я только что разработал план, – он показал на схему здания и подтянул рисунок к себе, чтобы изучить его.
Джозефина сидела, ожидая, что он расскажет ей свой изумительный план. Но он молчал. Вместо этого его глаза блуждали по эскизу, двигаясь по коридорам и по углам. Она почти чувствовала работу его мозга. Нужно быть сосредоточенным, чтобы подготовить ограбление. Никакой кофеин, наркотики или – да, даже секс – не могли сравниться с этим. А окончательный результат? Это блаженство!
Наконец, он поднялся, взял схему и убрал его во внутренней карман пиджака.
– Ну и? – поинтересовалась девушка.
– Что?
– Ты собирался поделиться планами.
– Неужели?
Хоть он и бесил ее, стоило отдать ему должное за то, что пытался метать бисер прямо перед ней.
– Уверена, что хочешь знать? – наконец спросил он.
Она на мгновение застыла, обдумывая его дразнящее предложение. Каким бы ни были планы – арестовать ее, подставить или отпустить – обстоятельства и ложь всегда шли рядом. Поэтому она пожала плечами.
– Удиви меня.
– Почему бы и нет?
Он провел рукой по ее подбородку, и стоило ему наклонить голову и ртом найти ее губы, как пальцы вплелись в ее волосы. Поцелуй был жарким, крепким и требовательным. Ксавье почувствовал ее внутреннюю борьбу, и он крепче удержал ее голову, не выпуская и бросая вызов ей, чтобы положить конец сопротивлению.
Она не хотела, чтобы все закончилось. Этот поцелуй стоил того, чтобы поразить ее эмоциональную крепость. Она вдохнула его тонкий, но неотразимый аромат, и утонула в пылу его страсти. Он раскрыл ей рот и провел языком по внутренней губе. Боже, жест вызвал восхитительную дрожь по всему телу, вплоть до пальцев ног.
Джозефина схватилась за его белую рубашку и притянула его ближе. Его волосы, все еще влажные от дождя, пахли так же, как там – в ее загородном доме. Свобода и отсутствие беспокойства. Но целоваться с этим вором было неправильно. До безумия неправильно. Но когда она хотя бы раз хотела то, что было правильно?
Никогда. Она всегда искала то, что было вне ее досягаемости. Что бы ни бросило вызов и каким бы жестоким ни было наказание, она не могла не преуспеть. Ей всегда все удавалось. А когда дело доходило до плохих парней? Запишите ее, в первую очередь.
Это и было то самое вопиющее чувство, которое она испытывала, когда знала, что должна бежать, выкрикивая «нет, нет, нет», и никогда не оглядываться назад. Это проклятое чувство всегда означало лишь одно – она была в игре.
Ей не нравилось, что она не знала плана, но Джозефина должна была признать, ей нравилось наблюдать за Ксавье. Каково это бросить вызов такому, как он? Намного интереснее, чем просто убежать.
Он вдруг резко отодвинулся и направился к двери, оставляя ее с открытым ртом и закрытыми глазами.
– Идем, Джозефина. Нам многое предстоит сделать.
Глава 9
Виктор Катырджи стоял между двумя стальными опорными колоннами, что обрамляли окно с видом на Сену. Затерявшееся недалеко от окраины здание в тринадцатом округе находилось в стадии строительства. Прямо перед ним от одного его взгляда отшатнулся Алекс Тойо. Он дал мужчине простое задание: стать тенью графини де Малю на благотворительном балу. Все, что ему нужно было сделать, это оставаться рядом и присматривать за бриллиантовым колье. А затем, после бала, проводить эту особу на тихую встречу с Виктором, не давая ей понять, что что-то не так.
Графиня знала только, что Виктор был другом ее бывшего любовника, которого звали таинственным именем Эшвуд. Именно он подарил графине ожерелье, и она полагала, что это самый обычный подарок. Но Эшвуд поцапался с полицией, которая арестовала его двоюродного брата за речи о террористических угрозах и за то, что собирался обратиться с политическим заявлением. Виктор намеревался подменить драгоценность, и у графини на руках осталась бы подделка, а он заполучил бы алмазы с необходимой информацией на гранях. На них был список ингредиентов и их местоположение, а также в одном из камней был спрятан код доступа к банковскому переводу на пять миллионов евро.
Все это – наряду с ожерельем, состоящего из более мелких камней, но стоивших около ста тысяч, – сделало бы Виктора очень счастливым человеком.
Но встреча с графиней не состоялась, потому что кто-то украл колье. Прямо из-под пристального внимания его человека.
Тойо рассказал, что бал посетили два вора, определенно работающих вместе.
Виктор подошел к мужчине. Скрестив руки на груди, он держал девятимиллиметровый ругер стволом вниз, но в любой момент готовый направить его на провинившегося.
– Как выглядели эти воры?
– Первый был высоким с темными волосами. Хорошо одет. И у него светло-зеленые глаза.
Виктор приподнял бровь. Такое описание никуда не годится. Ему необходимы вес, отличительные знаки, татуировки, акцент и… почему, черт возьми, нет случайного селфи, на котором запечатлен ничего не подозревающий вор, стоящий прямо за плечом его человека? Современные тенденции в социальных сетях помогают собрать информацию намного быстрей. Завеса приватности была снесена коллективным сознанием и принятием такого рода вещей.
– Женщина выглядела словно кинозвезда, сошедшая с экрана, прямиком из фильма «Завтрак у Тиффани».
Женщина? Виктор фыркнул и вытянул руки, размахивая пистолетом перед собой. Он знал, как использовать свои внушительные 1,98 (рост героя) и ухмыльнулся, едва Тойо побледнел при виде его сгибающихся мышц.
– Хочешь сказать, что ты не смог уберечь ценное бриллиантовое ожерелье от воровки?
Этот идиот поднял руки, будто защищаясь, и при этом заметно дрожа. Впрочем, как ему и следовало.
– Я проследил за мужчиной до квартиры в восьмом округе. Она принадлежала ей. Там была кошка.
– Что?
– Я дам вам адрес!
Виктор вытащил свой телефон, пролистал список контактов и протянул его мужчине.
– Забивай.
Мужчина трясущимися руками напечатал адрес, после чего вернул телефон владельцу. Виктор прогнал его через приложение «Карты», что указало на точку в восьмом округе, примерно в шести кварталах к северу от Елисейских полей.
– Ты сказал, что стрелял в них?
Дурачок кивнул.
– Ты промахнулся. Как? Кошка встала на пути?
Тойо вдруг усмехнулся, а затем мгновенно пришел в себя, едва осуждающий взгляд Виктора коснулся его.
– Нет. Я не хотел привлекать внимание, стреляя на улице.
– Тем не менее, ты без проблем разбил окно?
– Я залез через открытое. Наверное, я был слегка неаккуратен, когда забирался внутрь, что окно просто разбилось.
– Значит, ты считаешь, что был не аккуратен.
Хватит! Он получил всю необходимую информацию от этого идиота, а с адресом ему было с чего начинать. Сам виноват, что отправил придурков на дело, которое нужно было делать самому.
– Ты уволен.
Виктор взмахнул рукой и, приставив ствол пистолета ко лбу Тойо, нажал на курок.
* * * *
Особняк Блэквелла находился в шестом округе – районе толстосумов. Это был самый населенный район, который Джозефина нашла во внутреннем кольце автострады, что окружала Париж и отделяла его от остальных пригородов. Несмотря на то, что большинство домов были особняками, в каждом из них были аккуратные лужайки со статуями, обнесенные кованым забором, решетки которого украшал десятилетний плющ, тем самым скрывая территорию от посторонних взглядов.
Планы Ксавье требовали, чтобы сегодня вечером она пошла вместе с ним, и после небольшой перебранки – ей не очень-то и хотелось – девушка согласилась. Потому что для нее это была не просто возможность сопровождать Лиса во время настоящего ограбления, но и… ах, она пыталась не думать о том, что чувствовала по отношению к этому человеку. И если бы он вдруг полез к ней с поцелуями, когда она меньше всего этого ожидала, ее влечение вряд ли бы прекратилось. Ведь этот человек был таким… плохим. И талантливым. И умным. И сексуальным. И она восхищалась его работой в течение многих лет.
Хотя и ненавидела его.
И именно это, в первую очередь, сдерживало ее от того, чтобы не наброситься на Ксавье, едва ее уровень похоти достигал оранжевой отметки. К тому же, она научилась держать себя в руках. Она уже не девочка-подросток; более того, у нее никогда и не было никаких подростковых увлечений. В конце концов, в те времена она была слишком занята, пытаясь выжить.
