Текст книги "Дальняя застава 2. Сокровище для царевны (СИ)"
Автор книги: Милли Вель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
Глава 4
– Тебе легко рассуждать, Аксай, это не тебя тащат на бал в Лисанское княжество, – вздохнула Гвендолин, теребя в руке кулон в виде капли с прозрачным камнем. Она лежала на траве, положив голову на живот рыжего дракона, и смотрела как по голубому небу быстро плывут облака. Ящер изогнул гибкую шею и посмотрел на девушку, фыркнув. За прошедшее время он совсем вырос, на его голове теперь красовались завитые рога, еще не такие большие как у черного, но все равно очень внушительные.
– Не знаю, что я буду там делать. Но папа очень просил, чтоб я поехала. А ты ведь знаешь, как я не люблю его расстраивать.
Дракон огляделся по сторонам. На зеленом плато они пока что были одни, но чуткий слух ящера уловил хлопки крыльев. Принюхавшись, он успокоился и издал негромкий рокочущий звук, продолжая диалог. Гвен скривилась:
– Мама тоже так говорит – «просто немного потерпи и сразу поедем домой», – девушка передразнила Найрин, а потом вздохнула: – Я уже совершеннолетняя. И они хотят найти мне жениха. Не думаю, что я смогу во время бала слиться с какой-то колонной и отсидеться в тени. Придется танцевать, а я толком и не умею. Все мои уроки проходили только во дворце дедушки. Хм, а я ведь даже не узнала будет ли на балу дядя Магнус. Хотя, зная его, конечно, будет. Вот и стану весь бал танцевать с ним!
Гвендолин упрямо скрестила руки на груди. Рыжий оскалился и тихо зарычал, что в переводе человеческий означало бы смех. Девушка тоже не удержалась от улыбки:
– Ладно, шучу. Дядя, скорее всего будет с женой, а она у него такая ревнивая, что сожрет меня как настоящий дракон.
Аксай сделал вид, что оскорбился за весь драконий род и проворчал что-то вроде: «не дотягивает твоя тетушка до нашего брата, гарпия – максимум».
Гвен рассмеялась, а потом резко села, смотря на двух дракониц, летящих к ним. Чешуя Цензи блестела на солнце, словно усеянная изумрудами, а тело Кары уже утратило свой молодой блеск, постепенно она становилась все более матово-белой. На ее шее виднелся затягивающийся рубец, на месте которого медленно отрастали новые чешуйки. Ее крыло уже полностью затянулось и о ранах, полученных месяц назад в схватке с чужим самцом, который полез на чужую территорию и едва не убил ее, практически ничего не напоминало. Гвен подалась к ним:
– Кого-то видели?
Драконицы подошли ближе, опустились рядом на траву и отрицательно покачали головами. Чёрный дракон учил молодняк охотиться, а братья и сёстры Аксая и Цензи уже улетели дальше в горы. Так должны были поступать все драконы, когда чувствовали, что пришло их время: отправлялись искать свою пару. Только они вдвоём пока никуда не уходили.
Гвен поднялась и подошла к Каре. Она послушно склонила голову, позволяя осмотреть след от раны.
– Очень хорошо заживает, – прокомментировала девушка. – Ты уверена, что это был охотник? Я сказала отцу, но он уверяет, что браконьеров не видели уже несколько лет.
Кара смерила Гвен задумчивым взглядом светлых глаз и отвернулась промолчав. Решив сменить тему, в разговор вклинилась Цензи что-то вопросительно фыркнув. Гвендолин тяжело вздохнула:
– Да, платья мне уже заказали. Целых три штуки. Кстати, одно очень похоже на цвет твоей чешуи. Как думаешь, мне идёт?
Гвендолин с улыбкой подхватила кончик хвоста драконицы и поднесла к себе, будто прикладывала ткань, всматриваясь подходит ли она к лицу. Драконица издала протяжный негромкий звук и Гвен рассмеялась:
– Ладно, перестань. Не все уж мне и идёт. Я вообще не люблю платья. А представляете мне еще жениха там найдут и прикажут за него замуж выходить! Я же тогда сама из окна выпрыгну или буду звать вас, что меня спасали!
Рыжий оскалился и саркастически фыркнул.
– Что? – обернулась к нему Гвен. – От кого ты также спасал маму? От папы?
Цензи испуганно прищурилась, а Кара тяжело вздохнула и опустила голову на лапы. Аксай, понял, что фыркнул лишнего и растерянно сглотнул, беспомощно глянув на сестру. Но Гвендолин стремительно подошла к нему и уперла руки в бока:
– Что там случилось? Это та история о Руебурге, о которой с нами не хотят говорить родители. Стоп! Не оправдывайся, Аксай, я вижу, что ты что-то знаешь! Расскажи мне от кого ты спасал Найрин!
Рыжий сокрушенно покачал головой, но все же рассказал о событиях давно минувших дней. Гвен жадно задавала вопросы, но на некоторые из них ответов не было даже у драконов.
– Так вот почему она терпеть не может столицу и царя, – Гвен осела на траву и задумчиво крутила в руке кулон. – Лоркан хотел выдать ее замуж за Оркантра. Но… он что не знал, что отдаёт племянницу в гарем? Не мог не знать. Ох уж у меня и родство получается… а я то думала, Фольский князь это максимум на который я могу рассчитывать в родословной. Интересно, а Стефан знает?
Аксай покачал головой, а Кара тихо цокнула. Гвендолин посмотрела в ее светлые глаза и кивнула:
– Конечно, я поговорю с мамой. Она не должна была такое от нас скрывать.
Взгляд белой драконицы стал тёплым и понимающим, она подняла голову на уровень бирюзовых глаз и фыркнула, обдав Гвендолин запахом горных трав. Девушка немного умерила пыл и склонила голову:
– Да, ты права. Родители всегда стараются защитить своих детей. Спасибо, Кара! Аксай, отнеси меня домой.
* * *
Найрин сидела в саду и вышивала, когда с неба спикировал рыжий дракон, он ссадил на землю юную девушку и быстрее взмыл ввысь. Княжна недоуменно проводила его взглядом, а потом посмотрела на решительно идущую к ней дочь. Предчувствуя серьезный разговор, она воткнула иглу в ткань и отложила пяльца.
– Почему ты не сказала мне, что ты царевна? – сразу в лоб задала вопрос Гвендолин. Причина бегства Аксая теперь стала для Найрин очевидной, она на секунду прикрыла глаза, сделала глубокий вздох, а потом похлопала по лавке рядом с собой, приглашая дочь присесть. Когда та заняла свое место, Найрин сказала:
– Потому что мне в своё время это знание принесло лишь много проблем, и я старалась уберечь вас.
– Но… – Гвендолин растерялась, а потом восхищенно выдохнула: – Тогда ведь у нас есть права на престол.
– Нет, – отрицательно покачала головой Найрин. Она потянулась к девушке и убрала белую прядь с ее лица: – Никто не даст ни мне, ни вам сесть на престол. Лоркан уже скоро назовет своего преемника. В политике все намного сложнее, чем в родственных связях.
– А вдруг он назовет преемником Стефана? – не унималась Гвен, она все еще была взбудоражена услышанными новостями. Найрин ответила уклончиво:
– Такое возможно, я думала об этом, но слишком маловероятно. Лоркан никогда не проявлял к вам интереса. Царь решился пригласить Стефана ко двору лишь после смерти царицы Ялионы, а эта старуха меня ненавидела. Не могла простить мужу измены. Хотя сама была не без греха.
Последнюю фразу Найрин произнесла очень тихо и отвела глаза. Она посмотрела на зеленый виноград, струящийся по стене их дома. Ей снова вспомнилась сокровищница Калана Великого. Стефан рассказывал родителям, что он с советником Вакилем гуляли по дворцу, но он и сам тогда не понял, что, открыв очередную дверь, попал в пустую сокровищницу. Найрин все еще считала ее закрытой. А Эйнар даже не знал о том, что Лоркан не имеет никакого отношения к Великому царю.
Гвендолин продолжила задавать вопросы матери: о царе, о том, как ее спасли драконы, о правителе кхидеев. Найрин отвечала поверхностно, стараясь как можно меньше углубляться в детали, но ничего больше не утаивала, кроме самого важного момента – кровного родства Лоркана. Княжне хотелось верить, что эта информация больше никогда не сможет навредить ее семье, если она будет молчать.
Они просидели на лавочке до темноты, там их и застал вернувшийся Эйнар.
– Что у вас случилось? – спросил он с улыбкой. Найрин посмотрела на него, виновато поджав губы, и призналась:
– Я рассказала Гвен всё.
Эйнар понял без объяснений, тон жены не оставлял сомнений в том, что на одну тайну стало меньше. Мужчина лишь ободряюще кивнул и протянул обе руки ладонями вверх: одну жене, вторую дочери.
– Идемте в дом, мои царевны.
* * *
За день до отъезда во владения Лисанского князя, Гвендолин спустилась на первый этаж дома. Колин бренчал на лютне в саду. На кухне за столом сидели Скар и Кано, они весело махнули девушке рукой:
– Гвени, ты с каждым днем все красивее, вся в мать.
Гвендолин улыбнулась, тоже присаживаясь за стол, и взяла себе красное наливное яблоко.
Эйнар стоял у окна, а Найрин раскладывала на столике свою маленькую сокровищницу, в которой многие годы хранила гарнитур, доставшийся от ее матери.
Кано заинтересованно заглянул в шкатулку:
– Так это и есть те самые сокровища, которые ты когда-то нам обещала в качестве выкупа? Скар, кажется, мы зря отказались.
– Совсем не зря, – отмахнулся Скар. – Примерь, Нари.
– Они не для меня, – мотнула головой княжна и пододвинула шкатулку к дочери. Для гостей она пояснила с ностальгической улыбкой: – Когда Гвени была ещё совсем малышкой, я достала гарнитур, а она вцепилась в этот кулон и не отдавала. С тех пор не расстается с ним. Примеришь остальное, Гвен? Я думаю, что украшения прекрасно дополнят твои платья.
– С такими побрякушками ты будешь сама блистать, аки драгоценность. Придётся Эйну смотреть в оба, чтоб тебя не украли.
– Уж присмотрю, – иронично заверил Эйнар, наблюдая за дочерью, которая достала серьги и с интересом их рассматривала под разными углами, замечая как причудливо преломляется свет в гранях. Вдруг Гвендолин отложила украшения и перегнулась через стол, пристально смотря на гостей:
– А вы бегали за моей мамой, когда она была моего возраста?
– Один раз бежали знатно, – фыркнул Эйнар, вспоминая первую встречу с братьями. Скар только улыбнулся, а Кано праведно оскорбился:
– А чего это только тогда бегали? Я бы и сейчас мог побегать.
– Удачи, – княжич показательно хрустнул пальцами, а Найрин насмешливо напомнила:
– Ты женат, Кано. Давно и счастливо.
– Ну и что? – веселился мужчина. – А может я как в Кхидейских землях – гарем себе решил завести.
– Что ты там решил?! – в окне появилась кудрявая голова Несси – жены Кано. Мужчина подскочил с места и взмахнул руками:
– Это не я, это Скар сказал.
– Я твой голос двенадцать лет слушаю, думаешь я не отличу тебя от брата?! Я тебя ищу по всему городу, а ты тут ошиваешься!
Наверное, если бы у Несси в руках было что-то тяжелое, она запустила бы в Кано прямо через окно. Но женщина опомнилась и поздоровалась с хозяевами дома. Братья скорее засобирались на выход. Гвендолин выскочила следом за ними.
Кано и Несси ушли направо по улице, а Скар задержался, глянув на девушку:
– Отчего такой вопрос о Найрин?
– Сама не знаю, – Гвен пожала плечами. – Просто в последнее время узнаю о маминой жизни разные интересные истории.
– Таких парочку было, – хмыкнул воин. – Мы с Нари были друзьями, но кандидатов в женихи у неё хватало.
– Скар, как думаешь, я похожа на неё? – спросила Гвен, остановившись у калитки. Мужчина непонимающе смерил взглядом девушку, она пояснила: – Если вдруг я встречу того, в кого влюблюсь, я понравлюсь ему?
Скар коротко рассмеялся, смотря на смутившуюся Гвендолин, а потом произнёс:
– Гвени, ты очень красивая и сильная девушка. И если ты ему не понравишься, он будет полным идиотом. Думаю, у тебя уже могло быть много предложений руки и сердца, если бы ты не пропадала вечно в горах.
– Мне не нужны все эти предложения, – улыбнулась Гвен, на душе у неё стало спокойнее.
– Ладно, пойду я, – решил мужчина, но перед этим склонился к девушке и заговорщицки прошептал: – Главное, не затмить на балу княжеских дочек. Для тебя это будет сложно, но постарайся, а то все эти княжны жуть какие мстительные.
– Буду тише воды, ниже травы, – пообещала Гвендолин, хихикая.
Скар уже вышел за калитку, сказав на прощание:
– Карету для вас я уже проверил. Извозчик приедет завтра утром. Если вдруг не увидимся до отъезда – удачного дебюта!
Гвендолин проводила человека взглядом, а потом направилась к Колину. Брат как раз закончил истязать струны музыкального инструмента и поднялся с места.
Глава 5
На следующий день отправились в путь с самого утра. Найрин сидела в карете напротив Гвендолин и наблюдала за тем как дочь без особого интереса разглядывает пейзажи за окном. Она все это уже видела с высоты драконьего полёта, и ей казалось, что лошади еле плетутся, колеса поднимают много пыли, а вид загораживают деревья.
Найрин глянула в противоположное окошко. Эйнар и Колин ехали верхом и о чем-то говорили. Сын задумчиво хмурился, а отец что-то втолковывал ему, скупо жестикулируя. Губы Нари тронула легкая улыбка: из Эйнара получился хороший отец. А потом она искоса глянула на Гвендолин и отметила, что она совсем еще ребенок. И эта мысль тоже отозвалась в груди Найрин теплотой. Им с мужем удалось дать детям хорошее детство, а не такое, как досталось им. Гвен росла в безопасности и любви, Найрин даже не представляла, как Эйнар теперь сможет отдать свой белый цветочек какому-то другому мужчине.
– А как он выглядит? – вдруг спросила Найрин. Гвендолин вздрогнула от неожиданности и вопросительно посмотрела на маму. Та пояснила свой внезапный интерес: – Твой будущий муж, которого ты видела во сне. Как он выглядел?
Гвен смутилась, она несколько раз растерянно моргнула, ища взглядом за что зацепиться, и облизнула пересохшие губы. Найрин сказала доверительно:
– Я никому не расскажу. Просто, возможно, замечу кого-то похожего на балу, и скажу тебе.
Гвендолин вздохнула и призналась:
– У него темные волосы, – медленно перечисляла девушка. – Темно-каштановые, но не черные. Светлые серые глаза. Он… наверное, он высокий. И красивый.
Гвен снова моргнула несколько раз, хотела сказать что-то ещё, но лишь плотно сомкнула губы. Посмотрела на улыбающуюся маму, осознав, что под такое описание полцарства подойдёт. Хотя, стоило признать, она видела мальчишку всего-то один раз в жизни, десять лет назад. Сейчас ей вдруг показалось так глупо считать, что они вдруг встретятся вновь. С чего она решила, что именно он ее судьба? Это ведь была всего лишь фантазия восьмилетней девочки, играющей в горах. Возможно, тот мальчишка давно уже завёл семью и живет где-то далеко или вообще погиб в горах, после того как прикинул грот.
От последней мысли сердце вдруг сжалось и Гвен стало трудно сделать вдох, она отвернулась к окну, сделав вид, что ее что-то заинтересовало в окружающих пейзажах. Хотя сейчас как на зло они въехали в лес и по обе стороны от дороги мелькали лишь деревья.
Найрин уловила перемену настроения девочки, но не поняла с чем она связана и решила отвлечь ее разговором:
– Хорошее описание. Я надеюсь, он ещё и хороший человек.
– Замечательный, – кивнула Гвендолин, а потом задумчиво изрекла: – Только он забыл об этом.
– Забыл? – напряглась Найрин, хотя внешне постаралась выглядеть все также безмятежно. Что-то, скользнувшее в тоне дочери, заставило ее подобраться, внимательно вслушиваясь в ее слова:
– Я видела его в огне, он словно горит изнутри.
– Тот кто горит слишком долго, рискует сгореть до тла, – прошептала Найрин. Гвен не отреагировала на ее слова, она смотрела в пустоту перед собой, а ее взгляд словно заволокло дымкой.
– Нет, он не сгорит, – Гвендолин прислушалась к чему-то слышному только ей, а потом моргнула и мотнула головой, стряхивая с себя транс. Она обернулась к матери и быстро взволнованно заговорила: – Я не хотела никому рассказывать, мам, но я кое-что видела. Сон, который тревожит меня уже несколько ночей. Он очень пугает меня.
– Что тебе снилось? – Найрин подалась вперёд, взяла холодную руку дочери в свои ладони и легонько сжала, показывая, что она рядом. В бирюзовых глаза напротив плескался едва сдерживаемый страх. Когда Гвендолин начала говорить, Найрин почувствовала как по телу дочери пробежала дрожь.
– Я видела поле брани и много павших воинов. Воронов, кружащих над телами. Крики о помощи и стоны. Землю багровую от крови и… я видела там папу.
– Он был… – Найрин побледнела и не смогла с первого раза закончить предложение, испугавшись собственных мыслей. Сглотнув, она все спросила: – В твоём сне он был жив?
– Да, – быстро закивала Гвен, взгляд ее все еще бегал из стороны в сторону, словно она читала невидимые строки. – Ранен, но жив. А его армия была разбита.
Найрин скорее пересела на лавку рядом с Гвен и прижала дочь к себе, чувствуя как вздрагивают ее плечи.
– Это просто дурной сон, – тихо повторяла женщина, гладя плачущую девушку по волосам. А сама обеспокоенно посмотрела за окно. Эйнар и Колин весело смеялись, совершенно не подозревая о чем сейчас говорили в карете. Княжич рассказывал сыну, как однажды, патрулируя заставу, они наткнулись на влюбленную парочку, испугав тех. Девушка в себя пришла быстро, а парня долго снимали с дерева. Колин беззаботно хохотал. А сердце Найрин наполнилось тревогой. Раздавшийся в карете голос Гвендолин прозвучал неожиданно холодно и спокойно:
– Это произойдет очень скоро, мам.
* * *
Дворец Лисанского князя был совсем новым. Его едва закончили возводить. Гвендолин с интересом рассматривала строение из светло-бежевого камня. В экстерьере дворца было много лепнины с изображениями змей – символа нового князя, эта рептилия присутствовала и на его гербе. Сад перед резиденцией только засадили и в нем росли небольшие деревца и розовые кусты.
– Стефан! – воскликнула Гвен, увидев приближающегося мужчину в военной форме. Он распахнул навстречу объятия, и девушка с разбегу кинулась на шею брату. Старший сын Найрин был похож на нее золотым цветом волос и голубыми глазами. Гвендолин считала брата настоящим красавцем, сейчас, в парадном кителе он напоминал ей благородного принца из сказок.
– Я так соскучилась! – заявила Гвен, чмокнув Стефана в щеку, но все же отпустила его и отошла. Найрин обняла сына сдержаннее, помня, что они находятся в чужом краю, на виду у всех, кому сейчас вздумалось бы выглянуть в окна. Поздоровавшись со всеми, Стефан произнес:
– Я прибыл ещё вчера с дядей Магнусом и Бертраном, а для вас уже приготовили комнаты. Располагайтесь, – затем он обернулся к сестре: – Гвен, я хотел кое-что показать тебе в саду. Пойдёшь со мной?
– Конечно, – улыбнулась девушка, хотя не совсем поняла, что именно хотел от неё брат. Он взял Гвендолин за руку и легко потянул за собой. Она успела лишь пообещать матери:
– Я скоро вернусь!
Стефан провел их к беседке в углу сада. Сейчас она была хорошо видна, но скорее всего через пару лет она покроется виноградной лозой, зарастет кустами со всех сторон и станет очень уединенным местом. Причин прятаться у Гвен и Стефана не было, он лишь хотел отойти подальше от чужих ушей. Сев на лавку напротив сестры мужчина спросил:
– Как они уговорили тебя выехать с Дальней Заставы? Отец словил Аксая и обещал открутить ему хвост?
– Фу, какой ты коварный, – рассмеялась Гвен. – Нет, мне просто пообещали, что если мне тут не понравится, то больше меня никуда тащить не будут.
– Оу, ну ладно. И что же, тебе уже не нравится?
– Пока что не понятно, – Гвендолин подперла подбородок ладонью, смотря на светлый дворец. Моргнула, и вдруг увидела руины, в которые обратилось строение. Девушка вздрогнула и снова уставилась на красивый и целый дворец. Немного нервно она пояснила: – Меня, наверное, интересует не то, что нравится остальным. Я люблю читать и находиться в тишине. Эти балы и приемы не для меня. А ещё мама говорит, что мне пора искать себе жениха.
– Пора, – согласился Стефан и Гвендолин недовольно зыркнула на него, словно только что записала в предатели:
– А ты-то себе уже невесту нашёл?
– Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить, – обрадовался Стефан тому, что тема так легко свернула в нужное ему русло. Гвен уставилась на брата круглыми глазами:
– А я тут при чем?
– Помнишь, – Стефан замялся, опустив взгляд и изучая свои перчатки, аккуратно сложенные на краю столика. – Когда я еще жил в Дальней Заставе, ты баловалась тем, что предсказывала с какой добычей мы вернемся с охоты.
– Помню, – кивнула Гвендолин. Она откинулась на спинку скамьи и скрестила руки на груди, окидывая брата задумчивым взглядом.
– А однажды ты сказала отцу, чтоб он не поворачивая спиной к ельнику, а тогда именно из-за елей на нас выскочил медведь.
– Угу, – Гвен все еще не до конца понимала к чему клонит ее брат. К подобным странностям девушки в семье привыкли давно, и всегда воспринимали как данность. Сейчас же Стефан поднял взгляд и подался вперёд:
– Можешь как-то напророчить мне, есть ли у меня шанс с той девушкой, которая мне нравится?
Глаза сестры стали совсем круглыми, а потом она задумчиво нахмурилась, произнеся:
– Наверное, могу. Но я никогда не пробовала делать такое специально. Это же как сны, Стефан. Я просто иногда что-то вижу, предугадываю какие-то события.
– Ну может и в этот раз удастся.
– А сам-то ты чего к ней подойдёшь? Ты молод, красив, дед не обидит тебя деньгами, – Гвен едва остановила себя, чтоб не ляпнуть о том, что Стефан по крови царевич. Она резко закрыла рот и вопросительно посмотрела на брата. Он вздохнул:
– Она княжна, дочь Ньйольского князя. Ее не выдадут за простого лейтенанта.
– Так ты не простой, – возмутилась Гвендолин. – Ты вообще может до генерала дослужишься. А это очень престижно.
– Да когда это будет, ее тогда уже трижды успеют замуж выдать. А я даже не знаю как к ней подступиться, Гвени, ее постоянно окружают тетушки, подружки и гувернантки.
– Хочешь, чтоб я отвлекла эту толпу, а ты побежишь признаваться ей в любви? – фыркнула Гвендолин, но лицо брата было серьёзным и она вздохнула: – Вот так на расстоянии я ничего не могу сказать. Мне нужно хотя бы увидеть эту девушку.
– Она будет завтра на балу, – обрадовался Стефан, а потом снова помрачнел: – Просто мне кажется, что Ньйольский князь хочет выдать единственную дочь за принца Ласнии.
– А он тут при чем? – удивилась Гвендолин.
– Король Ласнии с двумя сыновьями приехали в княжество.
– И царь здесь? – с замиранием сердца спросила девушка. Изначально говорили, что Лоркан не сможет присутствовать, потому Найрин ехала в Лисанское княжество со спокойной душой. А теперь Гвен ощутила дискомфорт. Стефан подтвердил ее опасения:
– Да, здесь. Лоркан хотел что-то обсудить с королем.
– Что-то серьезное? – спросила Гвендолин, но сама себя одернула: почему сразу серьезное? Они ведь встречаются не на тайном собрании где-то на нейтральной территории в полной секретности, а просто на балу в честь летнего солнцестояния на землях царства. Но голос Стефана стал загадочным:
– В Кхидейских землях не спокойно, – он глянул на побледневшую сестру и скорее добавил: – Но тебе волноваться не о чем. Ласния давний союзник царства. Да и другие королевства на нашей стороне. Если кхидеи посмеют вторгнуться на нашу территорию, их ждет очень горячий прием. Но я думаю, что до этого не дойдёт. И вообще, у нас тут вопрос намного важнее: моя дама сердца.
– Стефан, просто подойти и признайся ей в чувствах! – буркнула Гвендолин, ощущая непонятную тревогу. Она снова глянула на сад и вдруг увидела выжженную землю. От неожиданности она подскочила с места.
– Гвени? – обеспокоенно окликнул сестру Стефан. Она моргнула, смотря на кусты роз, а потом произнесла:
– Идем, я хочу отдохнуть после дороги.
Брат кивнул и поднялся с места. Не догадываясь чем заняты мысли сестры, он вернулся к прошлой теме:
– Я не могу просто заговорить с ней. Да и ее отец может быть против наших отношений. Я же не царевич и даже не княжич.
– А ты хотел бы стать царем? – спросила Гвен, смотря на брата снизу вверх. Он грустно улыбнулся:
– Это было бы очень интересно. Все время, что живу в столице, я стараюсь изучать политику. Это оказалось намного сложнее, чем я мог себе представить.
– Как думаешь, у тебя бы получилось? – не отставала Гвендолин. – Стать хорошим царем?
Стефан остановился и серьезно посмотрел на сестру, что-то прикидывая в уме. У него было прекрасное образование, чистое сердце и сильная воля. Гвен подумала, что брат мог бы стать прекрасным правителем: справедливым и дальновидным. Но он покачал головой.
– Царями не становятся, а рождаются, Гвени. Идем, провожу тебя до комнаты.
Он направился по дорожке в сторону дворца, а Гвендолин немного отстала, задумчиво смотря на зелёную траву. Потом тихо произнесла, обращаясь сама к себе:
– Представляешь, как совпало.
И поспешила догонять брата.
