Текст книги "История Польши"

Автор книги: Михал Тымовский

Соавторы: Ежи Хольцер,Ян Кеневич
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 39 страниц)

В 1882 г. Варынский создал первую социалистическую партию «Пролетариат». Это была небольшая группа, уничтоженная в результате арестов. В социалистическом движении вскоре наступил кратковременный кризис, вызванный репрессиями и политическими разногласиями. Народническое движение также переживало упадок, повлекший за собой разочарование и в перспективах скорой русской революции, и в эффективности террористических методов борьбы, которые «Пролетариат» принимал больше в теории, нежели на практике. Попытки перейти к более легальным, массовым действиям в стране с сильной полицейской системой окончились плачевно. Зато вновь возродились надежды на международный интерес к польскому вопросу, когда в начале 90-х годов окончательно сложились два блока /365/европейских держав. Очевидным стал рост национального самосознания в социальных низах, в рабочей и крестьянской среде.

Еще в 70-е годы Болеслав Лимановский пропагандировал слияние социалистической теории с методами повстанческой борьбы. Лимановский родился в Российской империи, был участником тайных организаций, в 1861–1867 гг. находился в ссылке, затем уехал в Галицию. Социализм был для него, по сути, новым изданием идеологии «польского народа», ^{128} весьма популярной среди эмигрантов и радикалов-заговорщиков. Высланный из Австро-Венгрии, Лимановский оказался в Швейцарии, где и основал социалистическое общество «Польский народ» («Lud Polski»). У него было меньше сторонников, чем у Варынского. Программа Лимановского была новой лишь отчасти. Он не прибегал к типичным для западноевропейского социализма объяснениям экономических или классовых отношений. Следуя традиции повстанцев-радикалов, он обращался, скорее, к крестьянству, чем к рабочим. Более основательное объединение социалистической теории и национально-освободительного движения произошло лишь несколько лет спустя.

Националистическое движение начало формироваться в польских землях России позже, чем социалистическое. Первые его провозвестники обнаружились в литературе, которая стала активно выдвигать на первый план национальную проблематику. Позитивист Генрик Сенкевич с 1883 по 1887 г. публикует свою «Трилогию» («Огнем и мечом», «Потоп», «Пан Володыёвский»). Не только писатель, но и идеолог позитивизма Болеслав Прус в 1885 г. в своей повести «Форпост» рассказывает о столкновениях польских и немецких крестьян в спорах за право собственности на землю (хотя местом действия выбрана Российская империя, а не Пруссия). В этой атмосфере с 1886 г. в Варшаве начал выходить еженедельник «Голос», ставший глашатаем позитивистской программы (укрепления национальной стойкости, экономического и культурного развития), не порывая, однако, с традициями повстанческой идеологии. Постепенно журнал начал заявлять о необходимости наступательных действий, о единении польской нации и о противопоставлении ее другим народам во всех сферах жизни.

Иначе понимал свою задачу писатель-эмигрант Зыгмунт Милковский (писавший под псевдонимом Теодор Томаш Еж). Он был участником борьбы за независимость в течение многих десятилетий, принимал участие в венгерской революции 1848 г., затем оказался в эмиграции, в Январском восстании принимал участие как офицер, поддерживая ли– /366/нию «красных». Изменения в международной ситуации Милковский считал выгодными для решения польского вопроса. Он был, по-видимому, неплохо осведомлен о ситуации в Польше и рассчитывал на рост национального самосознания «простого польского народа». По инициативе Милковского в Королевство Польское приехал Зыгмунт Балицкий, который основал в 1887 г. тайный Союз польской молодежи «Зет» (по первой букве названия организации – «Związek Młodzieży Polskiej»), изначально имевший общепольский характер; затем заключил соглашение с группой «Голос». В том же году Милковский основал в Швейцарии Польскую лигу, продолжавшую повстанческие традиции, и начал сбор средств в Национальном фонде. «Зет» признал руководство Польской лиги. Вскоре, однако, в деятельности «Голоса» и «Зета» лозунги борьбы за национальную независимость оказались отодвинутыми на второй план. От них полностью не отказывались, но во главу угла была поставлена задача самоорганизации народа, его экономического и культурного соперничества с другими нациями. Стремясь преодолеть всеобщий страх и пассивность, Польская лига организовала публичную манифестацию в 100-летнюю годовщину Конституции от 3 мая 1791 г. Так зарождалось националистическое движение – пока еще безотчетливой [22]22
  Так в печатном издании ( Прим. UM).


[Закрыть]идеологической программы.

Близким «Голосу» и «Зету», казалось, было и галицийское движение под руководством Болеслава и Марии Выслоух. Болеслав Выслоух был родом из польских земель Российской империи, учился в Петербурге, сначала был связан с социалистами, но после ареста и трехлетнего тюремного заключения уехал в Галицию. В 1886–1887 гг. издавал ежемесячный журнал «Общественное обозрение» («Przegląd Społeczny»), с 1887 г. был одним редакторов газеты «Львовский курьер» («Kurier Lwowski»), а с 1889 г. издавал выходивший два раза в месяц журнал для крестьян «Друг народа» («Przyjaciel Ludu»»). Частью политической программы Выслоуха была борьба за национальную независимость Польши; он установил связь с Милковским и Польской лигой, хотя по своим политическим взглядам был ближе, скорее, к группам «Голоса» и «Зета». Борьба за польскую национальную идею и независимость должна была быть длительной и, прежде всего, преследовать цель культурно-идеологической работы, а не насильственного свержения существующего режима. Выслоух, однако, не разделял националистических идей. Путь обретения независимости он видел в пробуждении национального самосознания крестьянских масс, а также в их главенствующей роли в жизни польской нации. Свойственный Галиции антагонизм между крестьянами и помещиками неиз– /367/бежно приводил к социальному радикализму, не позволяя выдвинуть принципы социальной солидарности (как это делал терявший влияние Стояловский). Деятельность Болеслава и Марии Выслоух означала подготовку нового – наряду с социализмом и национализмом – «народного движения», которое выражало политические интересы крестьянства.

В польских землях Пруссии серьезная политическая мысль не получила развития, но распространившаяся здесь в предшествующие десятилетия идея «органического труда» приобретала все больший размах. Она заключалась в формировании социальной устойчивости польского общества в экономической, культурной и религиозной сферах. Сначала преобладало консервативное течение, у руководства которым стояли богатые помещики. В конце 70-х годов получило развитие более радикальное направление, называвшее себя «народным». Его члены объединились вокруг Романа Шиманского и издававшегося им в Познани журнала «Защитник» («Orędownik»), но в действительности они имели мало общего с тем, что представляло собой зарождавшееся «народное движение» в Галиции. «Защитник» критиковал тенденции к компромиссу с властями и инициативы помещиков в отношении национального движения, но адресован был, главным образом, горожанам. Преодоление социальных барьеров должно было способствовать сплочению нации для решения задач общественного «органического труда». Постепенно в «Защитнике» появляется националистическая аргументация в пользу борьбы против немцев во всех областях жизни. Но это был еще только подготовительный этап (имевший большое значение, как показало будущее) формирования на польских землях Пруссии националистического движения.

Итак, к концу тридцатилетия, прошедшего после Январского восстания, в Польше происходили изменения, аналогичные общеевропейским. В экономике господствовал капитализм, продолжалась промышленная революция, расширялись транспортная сеть и другие коммуникации, сельское хозяйство постепенно теряло прежнюю изолированность от рынка, присущую натуральному хозяйству. Продолжался отток населения из сел в города, отражавший тенденцию повышения социальной мобильности. Политические движения первой половины XIX в., апеллировавшие к небольшим в количественном отношении социальным группам (хотя и с надеждой на «пробуждение народа»), сменились течениями, которые доказывали необходимость активной деятельности всей нации (национализм) или больших общественных групп (социализм, крестьянское движение). /368/-/369/

Глава XV
НА ПУТИ К ПОЛЬШЕ XX ВЕКА

В 90-е годы XIX в. политические движения и программы обрели более или менее законченную форму. Социалисты стали одними из первых, кто создал партию. Социалисты – делегаты от Королевства Польского (большинство из них находились в эмиграции) собрались в 1892 г. на объединительный съезд рабочих партий в Париже, на котором обсудили и приняли «Проект программы Польской социалистической партии». В этом документе провозглашалось объединение разных групп социалистов, но главным было то, что появилась программа, в которой задачи, ставившиеся западноевропейским рабочим социализмом, сочетались со стремлением к государственной независимости Польши. Одним из аргументов в пользу такого подхода стал имевший место несколькими месяцами ранее «лодзинский бунт» – самое мощное со времен Январского восстания выступление рабочих, выдвинувших и национальные требования. Создатели Польской социалистической партии (ППС; Polskiej Partii Socjalistycz– nej) верили во всеобщий капиталистический прогресс, который сформирует мощную (по численности и темпам развития) социальную силу – рабочий класс. Они были убеждены, что закономерной целью рабочих является ликвидация частной собственности, но в то же время считали, что интересы рабочих, находящихся под иноземным гнетом, связаны с обретением национальной независимости. Только в независимом и демократическом государстве возможно будет осуществить преобразования, ведущие к социализму.

В качестве организатора и руководителя ППС лидирующее положение в 1893 г. занял Юзеф Пилсудский. Родившийся в шляхетской семье на Виленщине (1867), в которой царил культ героев польских восстаний, он был в двадцатилетнем возрасте осужден в связи с подготовкой покушения на царя Александра III и сослан в Сибирь, откуда вернулся через пять лет уже зрелой личностью. Силой воли, уверен– /370/ностью в собственном предназначении и огромным личным обаянием он производил на окружающих неизгладимое впечатление – его влиянию поддавались многие.

Примеру поляков, проживавших в Российской империи, последовали и другие. В Пруссии возможности для деятельности польских социалистов были весьма ограниченны, так как там укоренился образ поляка-католика, солидарного со всеми представителями своей национальной и конфессиональной общности независимо от их социального статуса. Польская социалистическая партия в Пруссии (с 1893 г.) была чрезвычайно малочисленной и слабой. Лучше обстояли дела у польских социалистов в австрийской части Польши, где они действовали с 70-х годов XIX в. В Галиции они создали в 1892 г. Польскую социально-демократическую партию (ППСД; Polska Partia Socialno-Demokratyczna), которая позже была преобразована в Польскую социал-демократическую партию Галиции и Тешинской Силезии во главе с замечательным организатором и членом парламента Игнацием Дашинским. Она выступала за объединение и независимость Польши, провозглашала лозунг будущих социалистических преобразований, а в качестве ближайших целей партия добивалась улучшения положения рабочих: боролась за их гражданские права, демократизацию парламентской системы, улучшение условий жизни и труда рабочего класса.

Национально ориентированный социализм подвергался резкой критике со стороны ряда социалистов польских земель России. Они, в свою очередь, оказались под влиянием взглядов Розы Люксембург, которая на основании марксисткой теории выдвигала тезис о том, что, подобно капиталистам, рабочие гораздо быстрее смогут объединиться вне границ государств и наций (т. е. рабочий класс более склонен к интернационализму, нежели к национально-освободительной борьбе). Круг национальных проблем Люксембург ограничивала лишь сферой культуры. В политической же деятельности она рассматривала их отчасти как наследие прошлого, а отчасти как орудие негативного воздействия высших общественных слоев на сознание пролетариата. В 1893 г. возникла Социал-демократия Королевства Польского (в 1900 г., с расширением ее деятельности на Виленщину, была преобразована в Социал-демократию Королевства Польского и Литвы – СДКПиЛ), которая обосновывала теорию социализма аргументами экономического и культурного развития. Это был своего рода позитивистский социализм.

Почти в то же время окончательно были сформулированы и программы польского националистического движения. В 1893 г. работав– /371/шие в Польше деятели Польской лиги решили осуществить своеобразный «переворот» в партии. Они приняли название Национальной лиги (Liga Narodowa) и взяли на себя руководство ею. Наиболее важную роль в этом сыграл Роман Дмовский, трезвый политик, не признававший эмоций в политической аргументации. Свои взгляды он четко выразил в 1902 г. в работе «Размышления современного поляка», в которой с сожалением отмечал негуманные проявления национализма, однако борьбу наций за жизнь считал законом общественного развития, ссылаясь при этом по аналогии на теорию Дарвина. Польскую политику Дмовский намеревался проводить так, чтобы поляки стали победителями, а не жертвами.

Национальная лига выработала программу национальной борьбы, направленную одновременно и против русских, и против немцев. Дмовский не поддержал планы восстания, считая, что у него нет шансов на успех, но высказывался при этом за проведение укрепляющих национальный дух манифестаций и осуждал тактику соглашательства. Кроме того, он открыто призывал к полонизации украинцев, белорусов и литовцев. Лига старалась воздействовать, прежде всего, на крестьянство, с 1896 г. она издавала для них журнал «Поляк» («Polak»), а в 1899 г. создала нелегальное Общество национального просвещения. Не пренебрегала она и рабочей средой, в которой также действовали кружки Общества, а в 1901 г. организовала для пропаганды среди рабочих и мастеровых Союз имени Яна Килинского. В публикациях национальных социалистов критиковался «дух шляхетства» и обосновывались задачи движения – национальное единение, уничтожение наследственных привилегий. Самой важной промежуточной целью деятельности националистов (поскольку о независимости они писали как о задаче-максимум) была самоорганизация народа, создание своеобразного государства без государства, но при наличии руководства и единой программы действий.

Главным объектом нападок националистов становились евреи. При этом лига отнюдь не была родоначальником польского антисемитизма; он, как утверждали открытые его противники – писатели-позитивисты, усиливался в течение многих лет. До тех пор пока Велёпольский не добился равноправия евреев в 1862 г. (позже их права снова были частично урезаны), их контакты с поляками были довольно ограниченны. Чуждая полякам еврейская культура, а особенно вера пробуждали негативные эмоции, однако более серьезных оснований для конфликта интересов не было. Они постепенно возникли с развитием промышленности и торговли, в которых евреи играли /372/активную роль. С поляками конкурировали также мелкие еврейские ремесленники и торговцы. Многие крестьяне и рабочие относились к еврейским фабрикантам и купцам как к эксплуататорам. Уравнивание евреев в гражданских правах позволяло некоторым из них получать образование и профессии, связанные с интеллектуальной и культурной деятельностью. Наконец, лучшие возможности для трудоустройства, а также отсутствие (до поры до времени) погромов, инспирированных русскими властями, способствовали притоку в Королевство Польское евреев с «восточных окраин» («литваков»), зачастую уже обрусевших.

На рубеже веков на рост националистических настроений оказали воздействие планы геополитической стратегии, ставившие на повестку дня вопрос о выборе главного противника Польши: Россия или Германия? Дмовский решительно опасался Германии как национально однородного государства, обладавшего более высокой культурой, с хорошо развитой экономикой и энергичной администрацией. Россия, по его мнению, представляла меньшую опасность. Он утверждал, что, по мере того, как Российская империя начнет замечать угрозу для себя со стороны Германии, она станет больше заботиться о проявлении лояльности со стороны поляков.

Национальная лига имела свои ячейки и в Австрии, и в Пруссии. В Галицию с 1895 г. начали приезжать ее главные руководители, которым угрожал арест в России. В лигу стали вступать и жители польских земель Австрии, особое влияние имела политическая группа «Зет». Труднее приходилось лиге в Пруссии, где первых своих членов она обрела лишь в 1899 г. Несколько ранее ячейки «Зета» появились в нескольких высших учебных заведениях, что вскоре позволило значительно расширить ряды лиги. Особенно ценным ее приобретением оказался уроженец Силезии Войтех Корфантий.

Иначе шло развитие крестьянского движения, которое в течение длительного времени не выходило за пределы Галиции. Его формирование было заслугой, в первую очередь, Выслоуха. Ему помогал молодой Ян Сталинский. В 1895 г. возникла Народная (т. е. крестьянская) партия (Stronnictwo Ludowe), которая через восемь лет сменила название и стала именоваться Польской народной партией (ее сторонников называли «людовцами»), но своей программы не изменила. Людовцы были противниками консерватизма и стремились к ликвидации помещичьих привилегий в экономической, политической и общественной жизни. Из-за связей консерваторов с церковной иерархией они оказались вскоре с нею в конфликте. С амвона полились обвинения в ад– /373/рес людовцев, но те отказывались смешивать религию с политикой. Людовцы представляли наиболее сознательную часть сельских слоев, созревших и в национальном отношении. Выслоух одобрял национально-освободительную программу, но не навязывал ее своим сторонникам, понимая маловероятность ее реализации. Людовцы отмечали патриотические годовщины, изучали национальную культуру, напоминали о большей самостоятельности Галиции в составе габсбургской монархии и о национальных правах поляков в других государствах. Национальная лига проявляла интерес к новому движению. Отчасти по ее инициативе, отчасти из природного недоверия к чужакам выдвигались лозунги борьбы с евреями или украинцами. Но гораздо больше внимания людовцы уделяли конкретным проблемам деревни, как местным, так и общим для всей Галиции. В частности, они требовали внести изменения в положение о выборах в венский парламент и галицийский сейм, чтобы создать более демократическую парламентскую систему и обеспечить равные избирательные права крестьянству.

В это время появляются политические движения, обращенные к крупным национальным или общественным группам, но течения, апеллирующие к верующим, тогда еще не возникли. Причина этого крылась в консерватизме католической церкви, причем не только польской. Церковь была склонна одобрять, скорее, приемлемые для элиты консервативные действия, направленные на сохранение существующих общественных отношений. Ситуация изменилась в период понтификата Льва XIII, который в своих энцикликах заявил о праве человека на свободу и социальную справедливость. Наибольшую известность получила энциклика «Rerum nova– rum» ^{129} (от 1891 г.).

В Верхней Силезии Адам Наперальский, наследник Мярки на посту редактора журнала «Католик» («Katolik»), еще в 1889 г. организовал польские христианские профессиональные союзы. На территории Поморья в 1894 г. Виктор Кулерский начал издавать необыкновенно популярную «Газету грудзёндзскую» («Gazeta Grudziądzka») и мечтал о создании крестьянского движения католиков-людовцев. Ранее, в 70-е годы, подобные намерения удалось воплотить в жизнь в Галиции священнику Станиславу Стояловскому, который отошел от активной деятельности после конфликта с церковной иерархией.

Исключительно религиозный характер имели инициативы, предпринятые в польских землях Российской империи отцом-капуцином Гоноратом Козьминским. С 70-х годов он создавал женские, а с 80-х – мужские общины, члены которых, не надевая монашеского /374/облачения, тайно вели монашескую жизнь, зачастую при этом работая и живя в своих семьях. Главной причиной возникновения подобных объединений было стремление обойти запрет русских властей на вступление в уже существующие католические монастыри или на создание новых. Постепенно некоторые общины начали заниматься общественной деятельностью в деревне, а затем и в рабочей среде. Часть сестер и братьев рекрутировались из крестьян и рабочих. Несмотря на религиозную мотивацию, такие объединения (которые в конце XIX в. насчитывали около 10 тыс. членов) знакомили католическую церковь с проблемами широких общественных слоев и готовили, таким образом, появление в будущем католического социально-политического движения. Покровительствовавшие общинам духовные лица, в особенности отец Козьминский и ксендз Ежи Матулевич, с удовлетворением восприняли энциклику «Rerum novarum».

С таким багажом Польша вступила в XX в., и сразу же обнаружились новые проблемы. Причиной их стали изменения во внутриполитической ситуации России, которая с запозданием, но весьма динамично вступала в период капиталистической промышленной революции. Обострялись общественные противоречия: одни пытались встать на защиту прошлого, другие стремились к разрушению старого уклада жизни. Социалистическое движение обновилось: теперь уже существовали два политических направления. Социал-демократы (эсдеки) обращались к рабочим, предрекая России, согласно марксистской теории, универсальный путь развития – через капитализм к революции и диктатуре пролетариата. Социалисты-революционеры (известные как эсеры) больше рассчитывали на крестьян. В среде помещиков, буржуазии и интеллигенции отмечался рост либеральных настроений, выдвигались требования предоставления гражданских прав и свобод, а также самоуправления для общественных институтов. Делом ближайшего будущего считали введение в России конституционного строя. Власти метались, выбирая между уступками и полицейскими расправами. Государство, утратившее внутреннюю стабильность, оказалось в феврале 1904 г. втянутым в войну с Японией. Череда неудач в январе 1905 г. ^{130} завершилась страшным поражением русской армии – сдачей крепости Порт-Артур в Маньчжурии. Это способствовало радикализации общественных настроений и стало непосредственной причиной революции. Военные неудачи преследовали Россию и в течение последующих месяцев; все это время в стране продолжались революционные выступления, пока летом 1905 г. не начались мирные переговоры с Японией. /375/

В Польше разрабатывались различные планы использования ситуации в России для политической борьбы. Консерваторы считали, что в столь тяжелом положении царь пойдет на уступки полякам. Эти взгляды разделяла и Национальная лига. Она подчеркивала необходимость инициативных действий, с помощью которых можно бы было организовать польский народ таким образом, чтобы вести равноправный диалог с Россией. Национально-демократическая партия (ее новая программа для Королевства Польского была издана лигой в 1897 г., но конкретные организационные шаги стали предприниматься лишь несколько лет спустя) в 1903 г. признала недостижимыми национально-освободительные цели. Дмовский пытался просчитать (в случае международного конфликта) возможные выгоды объединения всех польских земель под властью России. Пилсудский и близкие ему деятели ППС считали, что шансы на успех восстания, поднятого рабочими, возрастают. «Старики», как с некоторого времени стали называть сторонников Пилсудского в ППС, рассчитывали не на русских социалистов, а на другие народы, угнетавшиеся русским царизмом. «Молодые», которым в большей степени было свойственно доктринерство и интернационализм марксистского толка, поначалу были уверены в возможности скорой революции в Германии, восстания в Польше и войны прогрессивной Европы с оплотом реакции – Россией. Позднее, как и СДКПиЛ, они попали под влияние все более активных русских социалистов.

Реакция на войну с Японией также была различна. Консерваторы, которых называли «реалистами», призывали к поддержке России и ожидали за это награды в виде национальных концессий. Лига заявляла о своих симпатиях к Японии, но предостерегала от иллюзий в отношении слабости России. Война шла в Азии и непосредственного влияния на судьбу Польши не имела. «Реалисты», напротив, утверждали, что, проиграв войну, Петербург пойдет на компромисс и в польском вопросе. ППС начала готовиться к вооруженной борьбе, чтобы нанести удар в подходящий момент, когда все Российское государство (или только польская его часть) будет охвачено революцией. С целью заключения политического соглашения Пилсудский даже съездил в Токио, однако безрезультатно. В то же самое время Дмовский убеждал японцев, что они не должны рассчитывать на польскую революцию или восстание.

Недовольство польского общества набирало силу. Была объявлена мобилизация, в результате которой еще большему числу поляков предстояло отправиться на Дальний Восток, чтобы погибать там за чу– /376/жое дело. Молодежь бурлила, с апреля 1904 г. боевые рабочие дружины ППС начали казни шпионов. С июля в Варшаве каждые несколько дней проходили демонстрации. Осенью, в связи с проведением еще более широкой мобилизация, ситуация резко обострилась. Пилсудский, с целью привлечения внимания к протесту, предложил провести 13 ноября вооруженную манифестацию на Гжибовской площади в Варшаве. Когда полиция двинулась на организованное после богослужения шествие, боевики ППС ответили выстрелами. С этого момента начали происходить столкновения с полицией и в других городах, хотя отдельная Боевая организация ППС находилась еще в процессе формирования.

Двадцать восьмого января 1905 г. в ответ на известие о расстреле 9 января мирной демонстрации рабочих и гибели в Петербурге тысячи человек Варшава забастовала. В последующие дни всеобщая забастовка охватила все польские территории России. Строились баррикады. Массовая политическая деятельность перестала быть теорией, став свершившимся фактом. После недельной всеобщей забастовки выступления все еще продолжались, рабочие требовали выполнения своих требований, касавшихся улучшения условий труда и повышения зарплаты. В начале мая прошла еще одна всеобщая забастовка. Наибольшим драматизмом отмечено было Лодзинское вооруженное восстание рабочих, начавшееся после завершившегося гибелью 25 участников расстрела демонстрации 21 июня 1905 г. В последующие четыре дня, несмотря на попытки социалистов, видевших отсутствие шансов на успех, сдержать стихийные выступления, вооруженного столкновения избежать не удалось. Погибло от 150 до 200 человек. Наиболее массовой и лучше всего организованной стала всеобщая политическая забастовка в конце октября – начале ноября 1905 г. Когда в декабре волнения в Центральной России достигли кульминации, число забастовок в польских землях уже сократилось.

Кроме рабочих, в революции приняли участие и представители других социальных групп. К январской забастовке присоединились студенты и учащиеся, которые требовали возвращения польского языка в систему образования, отмены почти полицейских форм контроля, а также доступности учебных заведений. Национальная лига выдвигала лозунг полонизации школ, однако ее беспокоили политизация молодежи и ее отвлечение от учебы. Власти выразили согласие только на польские частные школы (доступные по большей части лишь для состоятельной молодежи). В государственных школах вводился такой пред– /377/мет, как польский язык, уроки закона Божьего теперь проводились на родном языке. Школьная забастовка продолжилась и на следующий год, затем она на несколько лет превратилась в бойкот русских школ.

Весной 1905 г. революционные волнения охватили сельскохозяйственных (фольварочных) рабочих, которые требовали повышения уровня оплаты труда. Крестьяне не стремились к сотрудничеству с батраками, но вскоре начали требовать на своих собраниях восстановления польского языка в гминах, ^{131} судах и школах. Таким образом, стали очевидными результаты процесса формирования национального сознания деревни на протяжении 30 лет после Январского восстания. Из всех требований удовлетворено было только одно: польский язык разрешили использовать наравне с русским в гминах. Имело место несколько случаев, когда разрешено было обучение на польском языке в сельских начальных школах. Но это не являлось долговременным достижением.

В лихорадке революционных событий трудно было определить цели и задачи действий, взвесить шансы на их достижение, рассчитать силы. Радикализм рабочих выступлений под социалистическими лозунгами вселял страх в консервативных деятелей. «Реалисты» открыто обращались к русским властям, видя в них опору оказавшегося под угрозой строя. Никогда доселе консерваторы не заходили столь далеко в своем согласии на сотрудничество с имперской властью. Их поддерживали иерархи католической церкви, а также архиепископ Варшавский Винцентий Попель, некогда высланный за неподчинение российским властям. Причиной был консерватизм церкви, но, кроме того, распространенный в среде социалистов антирелигиозный и даже воинственно атеистический образ мышления.

Национальная лига и ее дочерние организации, особенно Национал-демократическая партия (эндеки), считали, что приближается момент, когда ослабленная Россия пойдет на компромисс с поляками. Социалистическое движение с его классовой идеологией, в значительной мере склонное к сотрудничеству с русскими социалистами, поколебало позиции эндеков, призывавших к сплочению нации. Эндеки не хотели сидеть, сложа руки, и потому были заняты организацией общества под своими знаменами, стремясь по мере возможностей создать благоприятные условия для польской национальной жизни. Они боялись массовых выступлений и стихийных протестов. Самую значительную уступку царя Николая II – Манифест от 30 октября 1905 г., ^{132} обещавший дарование конституции и гражданских свобод, а также созыв законодательного органа (Думы), эндеки вое– /378/приняли как решающий успех. Национал-демократы осуждали социалистов за продолжавшиеся забастовки, манифестации и выдвижение новых требований. Боевые дружины, созданные по инициативе Национального рабочего союза, вступили в непримиримую борьбу с социалистами. Следствием этого стало взаимное кровопролитие в будущем.