Текст книги "Последняя тайна Консорциума. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Михаил Винников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 7

Торпеды шли в сторону «Кицунэ». Но она не могла взлететь – реактор не разогрелся. Юми паниковала. А Вольфрам был внешне спокоен. Он считал варианты. Получалось, что можно попробовать. Но это будет чисто психический трюк.

– Взлетаем так, – сказал он.

– На аккумуляторах? – удивилась Юми. – Даже один двигатель их выжрет досуха за пару секунд.

– А мы на маневровых, – ответил Вольфрам. – Их должно хватить.

"Кицунэ" вздрогнула и стала подниматься. Даже быстрее, чем ожидалось. У всех космических кораблей есть целая система маленьких двигателей для точных манёвров. Например – для стыковки. С их помощью корабль вращается и двигается по всем осям – хоть задом, хоть боком, хоть по диагонали. Причем у транспортников они довольно мощные – рассчитаны на полет с грузом, а не на пустой трюм. Но, к сожалению, они неэкономичны, и, самое главное – не переносят длительную работу. Греются моментально. При стыковке это не критично – там нужна серия коротких импульсов. Но лететь на них в бой…

– Перегреем нафиг! – воскликнула Юми.

Но Вольфрам уже убирал посадочные опоры – пути назад не было. А с перегревом можно справиться.

– Всё под контролем, – ответил он.

И уронил корабль на бок. До камней с реголитом – меньше длинны корпуса, но маневровые двигатели толкают корабль вбок и мешают ему упасть. Но вот они перегрелись… и Вольфрам повернул корабль. Летели левым спонсоном к земле, а теперь шлюзом к земле. Затем правым спонсоном. Потом спиной к земле. "Кицунэ" катилась как бочка. На одном борту двигатели работают, на другом – остывают. Одновременно нижняя группа двигателей в предельном для себя режиме уводит корабль от места взлёта.

– А что, так можно было? – воскликнула Юми.

– Необходимость рождает прогресс, – ответил Вольфрам. – Орудия выдвинуты, работаю по торпедам. Как только реактор выйдет на режим – врубай главную тягу. Сразу на всю.

Стрелять предстояло в сложных условиях, не прерывая вращение корабля. Подгадал момент, когда нужный борт в сторону противника, чтобы работали обе пушки. Включил индивидуальное наведение… залп! Одна из торпед поймала снаряд носом и разлетелась на куски не так далеко от "Кицунэ". Вторая явно получила повреждения, но она уже заранее шла мимо. В относительно простых условиях.

– Реголит! – воскликнула Юми. – Мы уже не над площадкой, тут рыхлый грунт, и мы пыль подняли. Радар слепнет.

– Наш, кстати, тоже, – заметил Вольфрам. – Тем не менее вижу две… нет, три новых торпеды. Летят к нам.

– Отлично, – улыбнулась Юми. – Реактор на режиме, главная тяга готова к запуску… сейчас!

"Кицунэ" прыгнула вперед. Вращение корпуса резко прекратилось – пушки в нормальном положении, и телескоп можно включать. Одну торпеду Вольфрам сбил метким выстрелом. Еще две промазали. Одна – совсем мимо. Вторая пыталась довернуть, но задела землю, красиво прочертила борозду в реголите, полетела кувырком и взорвалась.

– Дилетанты, – хмыкнул Вольфрам. – А торпедист вообще профнепригоден.

– Ты думаешь? – ответила Юми.

Говорила она нормально – Вольфрам не стал давать максимальную перегрузку. Более того – продолжал лететь низом, на опасной высоте, поднимая выхлопом шлейф реголита.

– Видела торпеду?

– Которая шмякнулась? Видела. А до этого обломки торпеды ударили не по нам, а ниже. Торпеды космические. Поправку на силу тяжести не делают. Наши, кстати, такие же.

– Для этого есть радиокомандная линия, – ответил Вольфрам.

Бросил корабль в разворот, практически чертя спонсоном по реголиту. И выстрелил две торпеды. Одна лихо развернулась и пошла к цели. Вторая – не смогла, задела землю и полетела кувырком. Двигатель при этом еще некоторое время работал.

– Низковато летим, – вздохнул Вольфрам.

Юми в ответ захихикала. Противники, тем временем, вдруг разбили строй. Первый так и гнался за "Кицунэ", а второй резко ударил по тормозам, развернулся и полетел в сторону "Спецхранилища номер восемь".

– Он что, на наше место нацелился? – удивилась девушка.

– Один нас отгоняет, второй высаживает десант, – предположил Вольфрам. – Непонятно только, куда так торопятся.

– Может, думают, что мы тут тоже не одни? Это же какая-то организация, явно. Судят по себе.

– Придется бить их по очереди.

"Кицунэ" снова резко развернулась, чертя выхлопом по реголиту. Сзади оставался огромный пыльный шлейф. Противник летел сверху, держал дистанцию и не торопился атаковать. Тем временем Юми наконец включила телескоп и запустила высокоскоростную съемку. Борткомпьютер уже во всю собирал из кусочков фотографию противника в огромном разрешении.

– Да, вакуумный класс, – объявила Юми. – Два гатлинга, решетка на шесть торпед, в ней одна. Если с другого борта такая же установка, то еще семь торпед.

– А у нас десять осталось. И пушки получше.

– Когда второй нас догонит – начнутся проблемы, – ответила Юми. – Даже если он такой же. И надо сорвать высадку десанта.

– Уже не успеваем. Я отправил Виктору сообщение, но не уверен, что сигнал пробьётся вглубь горы.

– Все равно нужно ускориться! – решительно заявила Юми. – Бьем их по одному, пока есть возможность!

– Согласен. Есть одна идея. Маневр называется "грязный прыжок"…

– Отказался от своей шахматной терминологии?

– Они не умеют в шахматы играть, – отмахнулся Вольфрам. – Так что будем по-простому.

"Кицунэ" летела вдоль дна кратера, поднимая тучу пыли. Противник – сзади и выше, на грани дальности автопушек. И тут Вольфрам убавил тягу и задрал нос корабля в зенит. Одновременно с держателей отцепились еще две торпеды, и рванули вперед по старому курсу, вдоль самой земли. "Кицунэ" затерялась в пыли, её догнал собственный шлейф. Но две торпеды улетели вперед, кое-как продолжая его поднимать. Противник сверху мало что видит, и целится просто в конец шлейфа – пыль слепит радар. Он проскочил чуть вперед и смотрит не в ту точку. Через пару секунд спохватится – автопилоты в торпедах запрограммированы наспех, долго лететь так низко они не смогут. Но этого времени хватит. "Кицунэ" дала полную тягу и прыгнула вверх.

Одновременно Вольфрам запустил еще пару торпед. Толку с них не будет – у "Уравнителя" нет боевой части, он просто таранит цель с разгону, а разгоняться негде. Но если автопушками управляет компьютер, он сперва вмажет по торпедам. Это стандартная настройка. К этому моменту хитрая лисичка окажется на дистанции кинжального огня… Левое орудие – на торпедный отсек, дистанционный подрыв, минимальная дальность. Правое – контактный подрыв, по двигателям. Максимальная скорострельность, длинная очередь. Товсь… пли!

Противник в последний момент успел дёрнуться в сторону и открыть огонь. Снаряды одного из гатлингов ударили по корпусу "Кицунэ". Второй пытался сбить торпеду – и преуспел. И в этот момент залп разрывных снарядов достиг цели.

"Есть накрытие," – подумал Вольфрам.

Второй залп он сделать не успел – пришлось уходить из-под огня, и прицел сбился. А еще куда-то делась торпеда. Одну противник сбил, вторая где? Убрал тягу, развернул корабль носом к противнику и осмотрелся. "Кицунэ" проскочила у противника за кормой и теперь оказалась сверху. Торпеда, как оказалось, проделала то же самое. "Уравнитель" – предельно дешевое и простое изделие. Еще и в экспортной версии. Ждать от него идеальной работы было бы глупо. Сейчас это чудо техники просвистело мимо цели и крутилось на месте, не понимая как быть дальше. Вольфрам воздохнул, потер переносицу и свободной рукой отстучал на пульте команду: "двигатель стоп, разворот в точку упреждения, ждать верхней точки траектории". Одновременно еще двумя руками навел орудия и открыл беглый огонь. А противник дал по газам и начал драпать.

Очухалась Юми – её прижало перегрузкой, но потом тяга отключилась. Навела телескоп на цель и тихо выругалась:

– Где блин Виктор когда нужен? Так… у них минус один гатлинг. А торпеды еще есть.

– Кинетика, – ответил Вольфрам. – Думают, разгона не хватит.

– Так и у нас такие же.

– Но у нас есть… мозг! – Вольфрам многозначительно указал пальцем в потолок. – И к нам прилетела подмога.

– В смысле?

– Видишь высоко над нами, на параболе, летит одна отметка. Называется "торпеда номер пять".

– Вижу. И? – заморгала Юми.

– Берите управление, капитан. Идем в атаку парой.

"Уравнитель" – торпеда тупая до крайности. Но с большим запасом топлива. И на радиокомандной линии чувствует себя прекрасно. А еще он улетел наверх, довольно далеко. И дистанции для разгона теперь хватит с запасом.

Вольфрам намеренно гнал противника на большой тяге – так траектория прямее. Но и не давал разорвать дистанцию. И постреливал короткими очередями. Целился в оставшийся гатлинг. Противник это понимал и старался не подставляться. Но маневры становились предсказуемыми. А Юми тем временем азартно, закусив губу, рулила торпедой номер пять. И загнала её в цель – точно в двигательный отсек, сбоку, с огромного разгону. Рвануло так, что экраны залило белым – оптика ушла в защиту. Вольфрам резко отключил тягу, чтобы девушка могла победно вскинуть руки.

– Ура! – радовалась Юми.

– Рисуйте отметку на корпусе, капитан, – улыбнулся Вольфрам.

Включил двигатели и отправил корабль в пологий разворот.

– Что у нас? – спросила девушка.

– Повреждения минимальные, разгерметизации нет. Осталось шесть торпед, боезапас к пушкам – три четверти. Идем за второй целью.

– А этот?

– Скорость ниже орбитальной. Тяги нет. И на маневровых он не успеет разогнаться. Если они вообще работают – как-то он крутится нехорошо. Через восемь минут он воткнётся в реголит под острым углом и на хорошей скорости. В боях на малой высоте всегда так. Остался без тяги – тебе конец.

– И ничего не успеть сделать? – спросила Юми.

– Им – не успеть. Нам – тем более. Да я и не хочу, честно говоря.

– Я, в общем-то, тоже, – вздохнула Юми. – Просто…

– Не вижу проблемы. Виктор правильно говорит: "достал оружие – поднял ставки", – напомнил Вольфрам. – Эти ребята ставки подняли. Проиграли. И мне их не жаль.

***

"Кицунэ" разогналась настолько сильно, что проще было добавить скорости до орбитальной и облететь луну. Тем не менее, решили тормозить и разворачиваться – топлива уйдет больше, но времени – меньше. А времени нет.

– Тридцать пять минут, – проворчала Юми. – Думала, все быстро прошло, а мы так долго дрались. С учетом возврата получается тридцать пять минут.

– Тогда второй корабль уже полчаса сидит на грунте, – Вольфрам потер переносицу. – Десант уже в хранилище. А наши там все открыли и нейтрализовали.

– Что будем делать? – спросила девушка.

– Бить второго, естественно.

– А если там наши? В смысле, на борту, в плену?

– Вряд ли. Мало времени прошло. Кроме того, в этом случае противник начнет торговаться. Я пока этого не наблюдаю.

– Да, в эфире тишина, – согласилась Юми. – "Хризолит" что-то ловит, но расшифровать не может.

– Это они между собой. Думаю, нормальная связь не только у нас.

– Продвинутые ребята?

– Скорее вынужденная мера. У серьезной радиостанции выше мощность, и она хоть как-то пробивается из-под земли. Не так хорошо, как принято считать, но лучше чем ничего.

– То есть у их десанта тоже пропадёт связь с поверхностью?

– Да, и очень быстро. Вероятнее всего, и наше трио, и противники внутри хранилища сейчас без связи с внешним миром.

– То есть… – задумалась Юми. – Лучший вариант – убрать второй корабль. Тогда единственный транспорт будет у нас. И мы будем диктовать условия.

– Одобряю, – улыбнулся Вольфрам. – Подлетаем. Готовность.

– Навожу телескоп на место посадки… еще сидит, гад! – воскликнула Юми. – Нас уже должен видеть?

– Возможно. Но пока движения не вижу.

– План?

– Атакуем сходу, артиллерией. Две торпеды вверх по баллистике, как в прошлый раз. И с разгона уходим за внешний вал кратера.

– Лихо, – улыбнулась Юми.

Пальцы девушки летали по кнопкам – программировала торпеды. Вольфрам тем временем подключил шифрованную связь и надиктовал сообщение:

– Виктор, если ты меня слышишь, сиди под землей! Не выходите на поверхность, сейчас там жарко будет.

– А он услышит? – спросила Юми.

– Возможно. Тридцать секунд до атаки.

– Запускаю торпеды…

– Орудия на цели, – Вольфрам занес пальцы над кнопками. – Пять, четыре, три…

– Взлетает, гад!

Телескоп засек яркую вспышку в инфракрасном диапазоне – корабль противника включил двигатели. Сразу на полную мощность. И свечкой рванул вверх и в сторону.

– Веду, – сказал Вольфрам. – Могу работать.

На самом деле ему пришлось резко дать крен, иначе одно из орудий упиралось в ограничения по углу поворота. Но зато противник будет дальше от входа в хранилище. Борткомпьютер рисовал там рамочку с крестом – "не стрелять, игнорировать цели в этой зоне". Вольфрам нажал обе гашетки, и орудия "Кицунэ" выплюнули длинные очереди разрывных снарядов. И сразу – отворот, на разрыв дистанции. А высоко в зените, на фоне исполинского зеленого вихря, две торпеды включили двигатели и устремились вниз. Противник выстрелил в ответ, сперва по "Кицунэ", но дальности не хватило – очередь прошла близко, но не задела. Вольфрам специально разогнался перед атакой, чтобы добавить свою скорость к начальной скорости снарядов. Дал залп на предельной дистанции – и сразу отвернул. Потом перевернул корабль двигателями вверх, и дал максимальную тягу. Хитрая лисичка на прощание взмахнула тремя хвостами и скрылась за внешним валом кратера.

– Расшибемся! – крикнула Юми.

– Успеваем, все нормально, – ответил Вольфрам. – Что с торпедами?

– Сейчас потеряем контакт, горы мешают…

"Кицунэ" снова перевернулась двигателями вниз. Нужно было избежать столкновения с ландшафтом, а заодно выйти из-за гор в неожиданном месте.

– Вероятность попадания есть? – уточнил Вольфрам.

– Я их в последний момент обратно на самонаведение переключила, – ответила Юми. – Так что сейчас узнаем…

"Кицунэ" высочила из-за внешнего вала кратера. Вольфрам постарался подгадать так, чтобы оказаться ближе к противнику – в ближний бой эти ребята умеют плохо. Даже заранее навел орудия в точку из расчета на "тупой разгон по прямой". Затем противник показался на радаре, Юми сразу же довернула туда телескоп… и стало понятно, что стрелять не требуется. Корабль поймал торпеду. Может даже обе. Высоты у него не было, скорость толком набрать не успел, и поэтому рухнул вниз и покатился кувырком по реголиту, поднимая тучи пыли разбрасывая во все стороны куски обшивки. Потом остановился и всё скрыла огромная туча пыли.

– Ничего себе, – выдохнула Юми.

Над головой, в центре вихря, сверкнула исполинская зеленая молния. И одновременно что-то полыхнуло красным в пыльной туче.

– Реактор бахнул, – девушка вывела на экран данные спектрометра.

– До входа в хранилище уже довольно далеко, – заметил Вольфрам.

– И тем не менее, я не хочу радиоактивную пыль на борту, – фыркнула Юми. – Нужно подготовить дезактивацию.

– Эмма займется, – ответил Вольфрам.

– Так… что дальше?

– Запишем еще одно сообщение, чтобы Виктор знал всю ситуацию. Корабль теперь только у нас. Десант – если он успел высадиться – в незавидном положении.

– А нам остаётся только наблюдать за входом в хранилище, – подытожила Юми. – Только как это сделать? Садиться я не хочу – засечь могут. Даже если на грунт где-то в кратере. А на орбите у нас будут долгие паузы без связи.

– Я знаю отличное место, – улыбнулся Вольфрам. – Прекрасный вид во все стороны и никакой радиотени. Там и дождемся возращение нашего трио.

– И где же это?

– Относительно недалеко. Видно невооруженным глазом.

– Что ж, – вздохнула Юми. – Удиви меня.

Глава 8

К воротам хранилища Виктор подходил очень осторожно. На выходе из трещины там прямой тоннель и всё, прятаться негде. Но выход на поверхность всё еще представлял опасность. Могли и караулить дверь. Сам Виктор бы точно поставил туда кого-то, будь у него побольше людей в подчинении. «Побольше людей» – уже мечтать не вредно. А тем более «в подчинении». У Виктора никогда не было подчиненных. Вообще. В армии прослужил рядовым, а в полицию ты как поступаешь «детективом», так им же на пенсию и уходишь, исключения – статистическая погрешность.

А вот и дверь. Пешеходная. Распахнутая настежь, к слову. Виктор осторожно проверил ящики с абордажными киберами – оба закрыты и заварены, никакой сюрприз из них не вылез. Затем подошел к двери, встал сбоку, включил маленький ручной фонарь и с размаху выкинул его в проём. Если снаружи есть засада – начнут стрелять. Кто потупее – в фонарь, поумнее – в дверной проём. Нужно смотреть в оба. В вакууме выстрелы не слышно, единственный способ что-то понять – увидеть попадание. Новых следов от пуль на бетоне не прибавлялось, но Виктор терпеливо сидел за углом у двери. Полезный природный феномен, как назло, не торопился появляться. Но минут через десять в атмосфере газового гиганта высоко над головой вспыхнула исполинская молния, осветив зеленым светом водоворот из облаков, и заодно близлежащую маленькую луну. И тогда Виктор осторожно вышел из хранилища. Вокруг – никого. Но в дверях лучше не маячить, и за ящиками для киберов не прятаться, любое банальное укрытие – это магнит для пуль. Молния погасла, но через полминуты вспыхнула снова. Виктор успел немного переместиться, пока было темно. По нему не стреляли – в этом он был уверен. Вскоре он поднялся на небольшую горку, с которой они, еще втроем, наблюдали за входом в самом начале. Следов не прибавилось – вражеская группа шла другим путем. Видно было, где полз профессор, когда выставлял фонарь на вершине. Неподалёку остался характерный след – там была позиция Иоланты. "Лежа с упором на магазин". На бюст и магазин, в её случае. Сохранился даже план штурма, который Виктор чертил ножом на реголите. А вот дальше, вдоль бетонной дороги, не было видно самого главного – "Кицунэ".

Виктор включил радиосвязь.

– Иоланта, ты как там? – спросил он.

– Всё болит, ничего не помогает, – ответила девушка. – Ты про себя говори. Что там на выходе? Ты где вообще?

– Я стою на той горке, помнишь? Где я еще план рисовал.

– Помню, помню.

– Тут чисто, никого нет. И, кстати, довольно светло. То ли эта цветомузыка над головой разбушевалась… блин, это пыль! Реголит летает. И немного отражает свет. Интересно.

– Пылинки наэлектризованные немного, летать будут долго. Я о чем-то таком читала. Давно. В средней школе, наверное.

– Ладно, слушай дальше, только не падай. "Кицунэ" нет на месте. Посадочная площадка пустая.

– Ах ты ж… – ответила девушка.

На самом деле тирада была долгой, но дальше было матерно и неразборчиво. Виктор терпеливо дождался окончания, и продолжил:

– Далеко справа, если смотреть от выхода, какое-то зарево. Что-то вспыхивает, пыли в ту сторону больше… и кстати, я только сейчас заметил, что радиационный фон немного повышенный.

– Но ты не уверен.

– Вообще-то да.

– Тогда эту часть можно было бы пропустить!

– Ты "девушка в беде" или полноправный партнёр? – хмыкнул Виктор.

К нему подбирался неравный смех, и ничего не получалось с этим сделать. Не каждый день ты застреваешь на крохотной луне, на орбите мало кому известной планеты, в дальнем конце географии и в глубине запретной зоны по совместительству. Без корабля и без каких-то гарантий. Виктор отрубил связь, задрал голову к небу, раскинул руки и закричал:

– Ну офигеть теперь! Совсем, тотально! Мы думали, что достигли дна, но тут снизу постучали! Нет, я конечно, знал, что план – отстой, и всё кончится плохо. Но не до такой же степени, вакуум тебя забери!

Над головой, в исполинском вихре облаков, полыхнула особенно яркая зеленая молния.

– Да, да, издевайся, – проворчал Виктор.

Топнул ногой, выругался еще раз, подключил связь обратно… и застал середину монолога. Иоланта жаловалась на жизнь.

– …потому что ты никогда никого не слушаешь, скотина! Даже эту плоскодонку Юми, хоть она и влезла к тебе в постель. Явно хочет, чтобы ты хоть немного был под контролем. Иначе зачем бы еще мало-мальски умная баба на тебя позарилась? Ты же притягиваешь неприятности! Кому ты такой нужен вообще? Чтоб тебя вакуум забрал!

– Полегчало? – осторожно спросил Виктор.

– Да… Нет!

– Рад за тебя. А сейчас бери рюкзак с инструментами и подтаскивай к выходу.

– А смысл? – злобно ответила Иоланта.

– А смысл в том, – тихо ответил Виктор. – Что я еще надеюсь выбраться отсюда. И тогда ты мне все выскажешь. Будешь орать, бегать кругами, топать ногами, махать руками…

– Еще как буду!

– А я буду смотреть на твои трясущиеся сиськи и радоваться, что жив остался.

– Сволочь! – шумно выдохнула девушка.

– Стараюсь держать марку, – улыбнулся Виктор. – А теперь хватит тратить воздух! Спускайся вниз за рюкзаком, чтобы все за один раз не тащить. Как вернусь – покатим с тобой этот гроб на колёсиках.

– А сейчас чем займешься?

– Буду ловить попутку. Никогда автостопом не каталась?

Виктор переключился на "Хризолит", вдавил кнопку и стал диктовать сообщение.

– Наземная группа вызывает "Кицунэ". Группа противника внутри хранилища – нейтрализована. Профессор Морозов – предатель, нейтрализован. Груз наш. Повторяю, груз наш! Вы офигеете. Иоланта ранена, проблемы со скафандром. Боекомплект – половина. Регенерационных патронов хватит на 48 часов. Вас на месте не наблюдаем. Просим эвакуацию!

Отпустил кнопку. Сейчас умная радиостанция всё зашифрует, сожмет и начнет передавать. Шифр пока старый, его только "Кицунэ" примет. Если это не она дымится вдалеке. Мощность передатчика стояла на максимуме. Но вообще к "Хризолиту" есть дополнительная антенна, и Виктор её даже взял с собой. Надо будет подключить. Если вдруг "Кицунэ" не ответит – придётся звать подмогу из совсем уж дальних мест.

Но ответ пришел быстро. И неожиданно.

– Если ты – та инфракрасная точка внизу, – сказал "Хризолит" голосом Юми, – то помигай фонарём.

Виктор поднял автомат, включил подствольный фонарь на максимальную яркость и покрутил стволом над головой.

– Увы, не можем ответить тем же, – донеслось из наушников. – Ты без телескопа не увидишь.

– А где вы? – нетерпеливо спросил Виктор. – На орбите?

Из-за дурацкой задержки шифрованной связи приходилось ждать ответы секунд по тридцать.

– Не совсем, – рассмеялась Юми. – Орбитальную механику не забыл еще? Хотя, ты её и не знал. Короче, помнишь точки Лагранжа? Посмотри на L1.

"L1 – это которая между", – вспомнил Виктор. – " В данном случае – между газовым гигантом и луной, ближе к луне…"

Он задрал голову и посмотрел наверх, прямо на огромный вихрь облаков, подсвеченный зелеными молниями. Где-то на этом фоне неразличимой глазу точкой висела "Кицунэ". Стабильная позиция, идеальный обзор кратера и непрерывная радиосвязь – луна явно в приливном захвате.

– Нам придется сделать разворот вокруг луны, чтобы лишнее топливо не жечь, – сказал Вольфрам. – До посадки… пусть будет три часа ровно.

– Понял вас, "Кицунэ" – ответил Виктор. – Подготовьте лебедку. Груз из хранилища выкатить, думаю, реально, но по трапу в корабль на руках точно не затолкаем. И нужна будет дезактивация. Тут случились небольшие осадки в виде железяки с реактором.

Переключился на радиостанцию скафандра и добавил:

– Иоланта, у меня есть две новости.

– Начни с плохой – проворчала девушка.

Слышно было плохо – видимо, она уже спускалась вглубь хранилища.

– Плохая – нам сейчас придётся тащить этот гроб на колёсиках.

– А хорошая?

– Я всё-таки увижу, как ты машешь руками и все такое. И уже скоро.

***

Мероприятие получилось то еще. Криокамеру катили очень медленно. Во-первых, она тяжеленная даже при маленькой гравитации. Во-вторых, колёса дурацкие. Ну и в-третьих, Виктор больше всего боялся, что этот гроб на колёсиках пойдет в откат, вниз по пандусу, и что-нибудь себе сломает. Поэтому закатывали долго и аккуратно. Виктор соорудил трос из трофейных оружейных ремней и впрягся спереди, а Иоланта толкала сзади и следила за "откатом" в случае чего. Девушке было тяжело. У неё в скафандре два регенерационных патрона, но один поврежден и залеплен аварийной лентой. А второго не хватает, он в одиночку не успевает обновлять воздух. Виктор когда бегал в аварийном скафандре, страдал от того же самого. Чуть физическая нагрузка – и сразу духота наваливается.

Кое-как докатили до верха, а дальше по тоннелю было уже проще. Пока не уперлись в дверь. Криокамера в неё просто не пролезала. Пришлось катить к воротам. А они не открываются. И всё уже задолбало. И Иоланта в наушниках матерится так, что уши вянут. Благо недолго – воздух кончается, надо постоять спокойно, чтобы регенерировал.

– Дать тебе свежий патрон? – спросил Виктор.

– Не поможет, – тяжело дыша, ответила Иоланта. – Только стоять на месте и ждать. У тебя же два патрона в скафандре?

– Три, – улыбнулся Виктор. – Армейская модель.

– Да ты почти олигарх…

– Завидуй молча, не трать воздух. Скажи лучше, куда рюкзак с инструментом положила.

– Что-то придумал?

– Если дверь узковата – проделаем новую.

К счастью, ворота оказались не бронированными. Да и металл – не сильно толстым. Хотя аккумулятор в сварочнике все-таки посадили до конца и воткнули запасной. Последний. Но дорезать хватило. Виктор отключил сварочник и пинком отправил дольку от ворот в недолгий полёт наружу.

– Не низковато прорезал? – засомневалась Иоланта.

– Заряд экономил, – ответил Виктор. – Гроб на колёсиках проедет, а мы, если что, пригнёмся, не треснем.

Пригнулся и полез в дыру. Зацепился рюкзаком, выругался, пригнулся пониже и всё-таки вышел наружу.

– Толкать? – спросила Иоланта.

– Нет, подожди. Сначала пусть "Кицунэ" сядет.

– А долго еще?

– Должно быть уже близко.

Если Виктор правильно понимал орбитальную механику, "Кицунэ" из точки Лагранжа попала на "высокоэллиптическую орбиту". Унеслась по эллипсу вниз, и где-то на другой стороне луны от души затормозила – когда тормозишь, опускается противоположная точка орбиты. Соответственно, орбита стала "низкой круговой". Оставалось сделать еще полвитка, затормозить еще раз и упасть прямо на точку посадки. И, если Вольфрам обещал "три часа ровно", то это произойдёт… сейчас!

Виктор посмотрел наверх, и тотчас из-за отвесной стены внешнего вала кратера выскочила ослепительно яркая точка – "Кицунэ" летела кормой вперед, гася скорость всеми тремя двигателями. Постепенно замедлилась и пошла вниз, плавно становясь "на огонь". Виктор включил "Хризолит" и сказал:

– Юми, проследи чтобы трап был на бетонке. Мы эту штуку по реголиту катить не сможем, колёса бестолковые. И готовьте там дезактивацию.

– Вас поняла, – ответила Юми уже по незашифрованной связи. – Вы где?

– У ворот, пережидаем посадку. Как только сядете – мы поедем.

***

До "Кицунэ" криогенный гроб на колёсиках доехал без проблем. А дальше действительно пришлось помогать лебедкой. Встречать выскочила Юми. Виктор отчего-то ждал Эмму, но потом вспомнил – у неё же бюст не хуже чем у Иоланты, а значит и проблемы со скафандрами примерно те же. Понятно, что роботу воздух не нужен, но вот держит ли кибермедсестра вакуум – большой вопрос.

А дальше началась дезактивация. И Юми тотчас пожалела, что в это ввязалась. Проблема была даже не столько в радиации – фон еле-еле превышал норму – сколько в реголите. Он был просто везде. В рюкзаке, в подсумках, в карманах, в каждой щели и складке. А еще работать приходилось в шлюзовой камере, половину которой занимал "гроб на колёсиках". Виктор худо-бедно знал, что делать. Иоланта ворчала и вздыхала. Юми фыркала и дулась. К счастью, она была наименее пыльной из всех, а аварийный скафандр на девушках сидит как комбинезон в облипку, без единой складки.

– Замечательный сегодня день, – бормотал Виктор, оттирая пыль с крышки криокамеры. – Явно среда.

– По бортовому времени понедельник, – напомнила Юми.

– А мне кажется среда. "Резиновый день", великий и ужасный. Ох как мы его в армии любили, словами не описать.

– Что за день такой? – спросила Юми.

– День тренировок по защите от химического оружия. А заодно радиации и всякой биологии.

– Весь день бегаете в противогазах как дураки? – сострила Иоланта.

– Почему "как"? – улыбнулся Виктор. – У нас на учебном поле была траншея, перекрытая сверху. В неё напускали слезоточивого газа, и заставляли всех проходить. Если ты маску надел неправильно, или, как умный человек, выдернул из неё клапан, чтоб дышалось легче – надышишься, и будешь еще и работать учебным пособием по первой помощи.

– Дурь какая-то эта ваша армия, – фыркнула Юми. – Сейчас любой дурак может пойти в магазин и купить не то что противогаз – настоящий скафандр. Космический. А вы химии боитесь. Кто ж её применяет?

– Применяют, – Виктор снял переднюю панель с бронежилета и стал выкладывать на пол содержимое подсумков. – Есть один способ. Берешь палец…

– Палец? – хором удивились девушки.

– Да, указательный, – Виктор продемонстрировал. – Показываешь на кого-нибудь и кричишь: "Смотрите все, он злобный диктатор, и использует химическое оружие!". А дальше…

– Мы поняли, – вздохнула Иоланта. – Я так понимаю, мой бронежилет на выброс?

– Смотри сама. Юми, мы не много воды потратили?

– Дофига. Но если оно хоть немного фонит, лучше все за борт. Следующая остановка – цивилизация?

– Видимо да. Вольфрам, ты тут?

– На связи, – ответили наушники.

– Мы в норме? Или стоит попробовать аккуратно взлететь на постоянной тяге, пока мы тут возимся?

– Пока всё хорошо. Крепите груз в трюме, и взлетаем.

– Сам-то не пойдешь посмотреть?

– Я всё вижу на камерах. И поверьте, я удивлён. Но я там, где должен быть по боевому расписанию.

– Понятно все с тобой, – Виктор придирчиво осмотрел шлюзовой отсек. – Мы готовы, впускай нас в трюм.

Внутренняя дверь шлюза тотчас открылась.

– Что дальше? – спросила Юми.

– Сейчас крепим нашу посылку. Колёсики там поднимаются, сами увидите. Потом ты достаёшь Иоланту из скафандра. У неё заклеено соединение шлема с шеей, оттуда воздух травил. Я намотал ленты как мог, теперь придётся пилить. И в медотсек её. Эмме скажешь – заброневая травма, кислородное голодание и переутомление.

– А ты?

– А я в рубку, и мы с Вольфрамом взлетаем.

***

Без рюкзака и навесной брони скафандр ощущался невесомым. А уж как хорошо дышалось с поднятым забралом – просто не описать. Виктор поднялся в рубку, упал в правое кресло и сказал:

– Можем лететь.

Вольфрам молча кивнул, быстро нажал что-то, и почти мгновенно включились два главных двигателя из трёх. "Кицунэ" пошла на взлёт.

– Как у вас тут все было? – спросил Виктор. – Вижу, торпеды почти все извели, и снарядов к пушкам поубавилось.

– Потом посмотришь запись, – ответил Вольфрам. – Ну или Юми тебе все в красках перескажет, когда будет еще две отметки на корпусе рисовать.

– Даже две? – удивился Виктор. – Умеете вы развлекаться…

– Ты лучше скажи, что с профессором.

– Тебя только он интересует?

– Если вражеский десант был враждебным, и ты с ним разобрался, то нечего и вспоминать. А профессор мог еще пригодиться.