Текст книги "Последняя тайна Консорциума. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Михаил Винников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Глава 4

Код подошел. Но дверь всё равно открывали с опаской. Потом Виктор, как самый бронированный, осторожно заглянул внутрь, освещая комнату подствольным фонарём.

– Что там? – спросила Иоланта.

– Один ящик справа за углом, второй – у дальней стены слева, по диагонали, – ответил Виктор.

– А что в комнате? – подал голос профессор.

Он стоял дальше всех от двери и вообще ничего видеть не мог.

– Там кусок коридора, где-то пять на десять метров, вообще пустой. И с той стороны еще дверь. Замок не разглядел, так что пока работаем по старой схеме.

Иоланта с автоматом заняла позицию за краем двери и целилась в дальний ящик, пока Виктор с профессором заваривали ближнего робота в его укрытии. Позиция Виктору очень не нравилась. Стены – ладно, они бетонные, а вот ящики пуля не пробьет, срикошетит. Если робот оттуда полезет, начнется стрельба очередями в замкнутом пространстве с кучей рикошетов, вторичных осколков и прочего. А они с профессором – внутри комнаты и реально рискуют все это поймать. Иоланта рискует меньше всех – у неё в комнату торчат только ствол, плечо и голова. Но вот как раз у неё об осколках никакого понятия – в тире этому не учат, там всё "безопасно".

Тем временем, профессор доварил первый ящик.

– Готово! Батарею почти посадил, но у меня в рюкзаке еще две.

– Тогда двигаемся ко второму ящику. Иоланта, убери ствол из комнаты!

Второго тоже приварили как надо. Профессор полез менять батарею, а Виктор, тем временем, осмотрел внутреннюю дверь. Широкая створка, погрузчик проедет. А замок – просто щеколда, и всё. Конечно, пломбы – кстати говоря, все целые. Но… щеколда, блин! Разве что это загородка от рикошетов, на случай если роботы начнут делать свою работу. Значит, внутри что-то хрупкое и ценное. Виктор сорвал пломбы, положил руку на щеколду и сказал:

– Всем приготовиться, заходим.

На этот раз первым полетел фонарик Иоланты, снова включенный на "свет во все стороны", и только потом – Виктор с автоматом. Осмотрел одну сторону, другую, прошелся…

– Что там? – хором спросили профессор с Иолантой.

– Посылочка, блин, – ответил Виктор. – Можно заходить. И несите сразу нормальный свет. Тут… в общем, ситуация.

***

В комнате стояли три криокамеры. Самых настоящих, как в исторических фильмах о героях Старой Земли в эпоху колонизации. Этакий гибрид гроба и холодильника с мороженым из супермаркета. Профессор поставил большой фонарь на пол, направил в потолок и включил. Стало довольно светло.

– У меня пусто, – сообщил Виктор.

На самом деле он сразу понял, что крайняя слева криокамера пустая, и пытался по "Хризолиту" докричаться до "Кицунэ". Безуспешно – сигнал не мог пробиться из-под земли.

– Средняя – пустая, – доложил профессор. – Рискну предположить, что её даже не включали.

– А вы разбираетесь? – спросила Иоланта.

– На уровне научно-популярной литературы. Полезно для кругозора, но всё еще бесконечно далеко от настоящего знания.

– Просто у меня тут… – продолжила Иоланта.

Виктор с профессором тотчас бросились к крайней правой камере. Иоланта склонилась над иллюминатором в крышке, светила внутрь фонариком и пыталась что-то разглядеть. Они с Виктором столкнулись шлемами, и девушка злобно зашипела в микрофон.

Профессор, тем временем, подошел к контрольной панели в изголовье, что-то там нажал, и пульт включился. Кнопки засветились тусклым красным светом.

– Умеете работать? – удивился Виктор. – Морозов разбирается в заморозке. Было бы символично.

– Нет, просто использую логику. Не будет пульт на таком устройстве держать подсветку включенной постоянно. Криокамера рассчитана на годы, даже на века, ей ценен каждый ватт энергии, – он склонился над пультом. – И из того, что я могу понять – энергии осталось критически мало.

– А откуда она тут бралась, кстати? – задумался Виктор. – Мы вроде бы решили, что на объекте нет питания…

Кабель нашелся сразу же. По кабелю от каждой камеры, коробка, и затем толстый кабель уходил в отверстие в стене. Судя по всему – в соседнюю комнату. Виктор выбежал обратно на пандус, подошел к соседней двери – заперто. С кодом и пломбами.

– Вскрывать с боем очень не хочется, – сказал он по радио. – Но, чисто логически, что там может быть? Долговечный источник питания для не слишком большой нагрузки. Очень долговечный. И помещается в одной комнате.

– А у вас нет с тобой детектора радиации? – вдруг спросил профессор.

– Как-то не подумал его взять, – ответил Виктор. – Хотя стоп, это армейский скафандр, в нем должен быть хотя бы простенький показометр. Сейчас вспомню… А, вот же!

Экранчик на руке, оказывается умел показывать не только ресурс патронов для очистки воздуха. Радиацию тоже показывал. Правда, Виктор понятия не имел, где находится собственно датчик от этой штуки и работает ли он. Поэтому проверил народным способом – отходил и подходил к двери.

– Фон есть, – наконец сказал он по радио. – Не опасный, но раза в три выше, чем в соседний комнате.

– Тогда, скорее всего, там РИТЭГ – ответил профессор.

– РИТЭГ? – удивилась Иоланта.

– Радиоизотопный термоэлектрический электрогенератор, – перевел профессор. – Никаких движущихся частей, очень долговечный, но мощность невелика. И радиоактивен, увы. Должно быть, потому его и поставили в отдельное помещение.

– Думаю, ничего нам не будет за пару часов с этой штукой, – предположил Виктор.

– А я думаю, что если мощность упала, то ничего мы с ним не сделаем, – проворчал Морозов. – Виктор, возвращайтесь.

– Что, даже не откроете? – спросила Иоланта.

– Если там тоже робот, – объяснил профессор. – То он активируется – кода от двери у нас нет. Я не сомневаюсь, что наш друг Виктор разберется с роботами. Но устраивать стрельбу рядом с радиоактивным прибором – плохая идея. Одной шальной пули может хватить, чтобы началось настоящее радиоактивное заражение. Конечно, мы в скафандрах, но устраивать потом дезактивацию мне не хочется.

– Мне вот тоже, – согласился Виктор. – В армии хватало этого дела.

Он вернулся в комнату с криокамерами. Иоланта с профессором как раз пытались оттереть иней со стекла. Оказалось, что обмерзло в основном изнутри. тем не менее, в свете мощного фонаря можно было разглядеть смутный силуэт.

– Думаю, тем женщина, – сказала Иоланта. – Если мужчина, то некрупный и тощий какой-то.

– Все веселее и веселее, – проворчал Виктор. – До "Кицунэ" довезем? Там-то есть розетка.

– Не факт, – вздохнул профессор. – Есть вероятность, что кто бы ни был в этой камере, он уже… К тому же режим работы какой-то странный.

– Поясните.

– Тут помимо аккумулятора есть "химический блок" с расходными материалами.

– Вон тот чемодан сбоку? – Виктор показал лучом фонаря.

– Именно так. По идее, он должен расходоваться равномерно. Но, судя по панели, одни компоненты почти нетронуты, тогда как другие – израсходованы полностью.

– Неисправность?

– Я считаю, что режим задан вручную. Но это не настройки для человека, это ерунда какая-то.

"А я предполагаю, что это значит" – подумал Виктор. – "Но вам, ребята, не скажу".

– Что нужно? – спросил он вслух.

– Я попробую переставить химический блок с соседней камеры, – ответил профессор. – Найдите электричество. Нужен хороший источник питания. Батареек от фонарей здесь, увы, не хватит.

– Да тут куда не сунься – роботы повылазят, – проворчал Виктор. – Проще обратно на "Кицунэ" сбегать. Хотя стоп… Есть идея. Иоланта, пошли.

– Куда? – встрепенулась девушка. – Что ты собрался делать?

– Разделывать добычу. Захвати с собой сварочник, и свежую батарею.

***

Профессора от греха подальше закрыли в комнате с криокамерами. Не на щеколду, конечно, просто прикрыли дверь. А сами подошли к дальнему ящику с роботом. Виктор кое-как пристроил автомат за спиной – двухэтажный рюкзак мешал – и взялся за сварочный аппарат.

– Да положи ты оружие на пол, – ворчала Иоланта. – Никто не украдёт.

– Армейский рефлекс, – отмахнулся Виктор. – Если что-то к тебе не прицеплено – значит, ты это потерял.

Он включил сварочник, добавил мощности, прикинул, как расположен робот внутри ящика и начал резать. Металл был толстенный и поддавался плохо, искры летели по всему помещению и подолгу не падали на пол, медленно затухая прямо в полете – низкая сила тяжести творила чудеса.

– Жестко вас дрессировали, – поддержала разговор Иоланта.

– А то! Если ты на улице, у тебя с собой аптечка и фляга. Летом – даже две фляги. И не дай бог ты что-то из этого потеряешь.

– Накажут?

– Нет. Просто дадут вместо фляги, скажем, канистру. Литров на двадцать. И будешь ты с ней ходить вообще везде. У нас один парень, мой сосед по казарме, потерял аптечку. И получил вместо неё подсумок под пулеметный короб. На двести патронов.

– Полный?

– Вряд ли. Кто ж солдату патроны просто так даст? Но внутри что-то тяжело брякало. Мы всерьез думали, что кирпич… Так, дорезал!

– Вылезет?

– Не должен, крышка-то приварена. И башка со стволом у него выше, вот здесь примерно.

Виктор дорезал отверстие в стенке ящика и аккуратно уронил кусок металла наружу. Несколько секунд ничего не происходило, но потом ящик вздрогнул, и из дыры вылезла одна из ног робота. Виктор еле успел отпрыгнуть. Нога заскребла по бетону. Ящик снова вздрогнул. Иоланта в ужасе схватилась за автомат.

– Отставить панику! – замахал руками Виктор.

Положил сварочник на ящик сверху и достал штык-нож. Парадный, с передней панели бронежилета. Кое-как отцепил ножны и приладил их к клинку, так что получились кусачки для проволоки. Потом, уворачиваясь от неугомонной ноги, заснул руку с инструментом внутрь ящика, поковырялся там… Полетели искры. Нога сбавила скорость и плавно остановилась.

– Что ты сделал? – удивилась девушка.

– Откусил ему внешнюю батарею. А внутренняя у него за сто лет сдохла и не успела зарядиться.

– Это тот "одноразовый источник питания", про который ты рассказывал?

– Ага, он. Только вот как его достать теперь? – Виктор снова взялся за сварочный аппарат. – Сейчас еще вот так отрежу, и должен пролезть. Отдыхай пока.

Возиться пришлось долго. К тому же резка толстенного металла окончательно высадила аккумулятор. Виктор краем глаза заметил, что Иоланта сходила к профессору, а потом вышла из комнаты обратно на пандус, в пещеру.

– Нашла что-то интересное? – спросил он.

Благо по радио можно разговаривать даже в соседних комнатах.

– Нет, просто… не видела ничего подобного, – ответила девушка. – На паре объектов Консорциума бывать доводилось. И даже один раз летала на раскопки с Шульцем.

– На те раскопки, о которых я подумал?

– Ну конечно. Тогда и купила этот скафандр, кстати.

– Ты в нем отлично смотр… Ух ты!

– Что?

– Нашел как оно срабатывает, – рассмеялся Виктор. – Тупо тросик под полом, куда-то в сторону двери. Открываешь дверь, тросик дергает чеку, робот включается. Шестилапая мина-растяжка.

– Эх, – вздохнула Иоланта. – Ну вот нет у тебя чувства момента. Ни малейшего.

Она некоторое время молчала. Виктор резал ящик. Отрезать все профессорские прихватки было бы, наверное быстрее. Но из-за кривой дыры в боку все равно уже ничего нормально не откроется – сварщик из Виктора был так себе. Приходилось кромсать толстенное железо, медленно и печально. И утомительно. Наконец, удалось отцепить источник питания и кое-как, царапая углы, вытащить его наружу.

– Готово, – объявил он по радио.

– У меня тоже почти готово, – ответил профессор Морозов. – Фиксаторы очень оригинальные, боялся сломать. Химблок… установлен.

– Рад слышать, – ответил Виктор. – Иоланта, пошли смотреть. Иоланта?

Девушка не отвечала. Виктор зажал под мышкой сварочник, подхватил трофейную батарею и вышел за дверь на пандус. Иоланту увидел сразу – она стояла у парапета и смотрела куда-то в сторону. С поднятыми руками. И тут со всех сторон зажглось сразу несколько фонарей. Виктор отпустил батарею и сварочник – они медленно полетели на пол – и плавно, без резких движений, поднял руки.

В вакууме не слышно звуков. Ни шагов, ни голосов. При известной осторожности можно подойти к кому угодно хоть в упор. Особенно если в армии его не готовили к бою в вакууме. Хотя, что толку обманывать? Особенно если он расслабился и даже не выставил охранение. И вот результат – вокруг стояли странные люди в разнокалиберных скафандрах, бронежилетах с налетом тактической крутизны, и с имперскими карабинами под промежуточный патрон.

– У нас гости, – сказал Виктор по радио. – Враждебные!

Есть надежда, что не услышат. И вообще не поймут, что говорит – бронезабрало опущено, видно только глаза.

– А? Что? Где? – засуетился профессор.

И тут же его перекрыл другой голос.

– Умный, да?

Один из незнакомцев вышел вперед. Карабин у него висел на ремне спереди, а в руках был большой пульт с кнопками. Судя по кабелю из-за спины – выносной, от радиостанции.

"Рация армейская" – понял Виктор. – "Сканирует частоты. Сразу поймет, на каком мы канале. Особенно если трындеть без умолку". "Хризолит" по идее тоже так умел. Хотя если ребята шли в режиме радиомолчания – толку ноль.

Тем временем двое с карабинами ушли внутрь хранилища и вернулись, буксируя под руки профессора.

– Могли бы быть и повежливее, вообще-то, – вдруг сказал он.

Его тут же бросили. Он стряхнул руки, злобно оглядел всех присутствующих, а потом указал на Виктора:

– Этого держите, он крайне опасен!

Один из противников схватил Виктора сзади, поверх рук, прижав локти к корпусу. Рюкзак мешал ему сомкнуть пальцы в замок, но все равно хватка получилась мертвая. Виктор стоял практически с руками по швам, особо не пошевелишься. Еще один тип держал на прицеле Иоланту – её отчего-то скручивать не торопились. Так и стояла спиной к парапету, с автоматом под ногами – бросила, догадалась. А Виктора так и не разоружили – оружие висело через плечо по диагонали, сбоку от рюкзака и на затянутом ремне. Не смогли это распутать и просто заблокировали руки – все равно пленник сам не достанет.

Незадействованные противники, тем временем, обступили профессора. Вперед вышел тип с радиостанцией.

– Морозов? – с удивлением спросил он.

Было очень тяжело различать, кто говорит – звук идет из наушников, а под шлемами лица плохо видно. Но этого типа Виктор запомнил по голосу. И еще, похоже что все переключились на канал группы с "Кицунэ" – чтобы пленники все слышали, но ничего сами не переключали и вообще держали руки на виду.

– Морозов, Морозов, – проворчал профессор. – К вашим услугам, господа.

– Переметнулся, значит? – спросил тип с рацией.

– На себя посмотри, – огрызнулся профессор. – Вы облажались! Слово грубое, бестолковое, но для вас подойдет. Я о чем с вами договаривался?

"А вот это интересно…" – подумал Виктор. История вдруг заиграла новыми красками.

– Ты это… коней попридержи, – встрял незнакомый голос.

Кто-то из автоматчиков решил напомнить, что они тут главные. Судя по всему, тот что слева – он полшага вперед сделал.

– Вы помогаете мне послать Ли Шисаня туда, куда он заслуживает, – продолжал Морозов. – И уехать оттуда подальше. А я за это отдаю вам секретное хранилище Консорциума. Сенсационное открытие, которое вы так хотели. Договор был?

– Был, – буркнул тип с рацией.

– И?

– Мы готовились, собирали группу…

– Пока вы собирали группу, – профессор двинулся на типа с рацией. – Клоун с пистолетом и две очень легко одетые девицы закинули меня в фургон и увезли. Из-под носа у всех головорезов Ли Шисаня. И отбились по дороге и от них, и от вас. Последние две машины ваши были?

– Получается что так, – ответил тип с рацией. – Они нас опередили буквально на пару часов. Пришлось план на ходу менять… А потом началось черт знает что, до сих пор понять не можем. В первой машине один парень выжил, но он в больнице сейчас, без сознания…

"А потом окажется в полиции" – подумал Виктор. – "Например, за незаконную доработку оружия. Город держит Ли Шисань, полиция у него в кармане, его татуированных ребят не трогают. А эти залётные никому нафиг не уперлись, за них хлопотать он не будет. Заодно продажные полицейские немного поднимут себе показатели – вон, дескать, какого опасного преступника задержали, не зря тут сидим кофе пьем. И всем хорошо. Кроме вас, ребята. Ваше предприятие в ближайшее время сильно… осложнится".

Вообще, последствий могло быть очень много. Но они как-нибудь подождут – здесь и сейчас надо следить за профессором. Потому что ситуация через несколько секунд станет еще хуже. Сейчас "тип с рацией" задаст вопрос…

– …короче, Морозов, – сказал тип с рацией. – Я всё понимаю, ты попал в переплет, тебе с планеты выбраться надо было. И всё равно с кем. Но мы-то вот с этими ребятами не работаем, делиться не хотим и не будем. У нас только с тобой договор.

Остальные одобрительно загудели.

– Решай, Морозов. С кем ты.

– Договор в силе, – ответил профессор и протянул руку. – Я с вами.

Но по рукам ударить не успели.

– Ах ты ж мразь! – не сдержалась Иоланта.

Шагнула к профессору. И нарушила главное правило в подобных ситуациях – не дергайся, когда ты на мушке. У парня, который её караулил, от неожиданности дернулся палец на спуске, и переделанный карабин выпустил короткую очередь. Пули ударили в грудь девушки, она качнулась назад, перевалилась через парапет и упала в пропасть.

– Ты что творишь!!! – заорал тип с рацией.

– А я что? Она… это…

– Это блин девка! Без оружия. Прикладом бы вмазал…

– Вот сам в следующий раз и карауль всяких!

– Эх, с кем приходится работать…

Последняя фраза принадлежала профессору. Он отошел к двери и схватился за голову. Остальные галдели, махали руками и оружием. Более-менее сохранял дисциплину только парень, державший Виктора. Хотя тоже отвлекался.

"Что ж, ребята," – подумал Виктор. – "Так мы с вами не договоримся. Мы вообще больше не будем разговаривать". В армии его учили воевать с "нерегулярами", когда всё время есть шанс обознаться. В полиции полагалось задерживать подозреваемых живьем и отдавать под суд. Но в обоих случаях действовало одно правило – на "летальную силу" отвечают тем же. И сразу.

Виктор мог нормально шевелить только руками ниже локтя. Но этого хватит. Он засунул руку под щиток защиты паха, пальцы сразу нашли рукоять второго штык-ножа, который так заботливо прикрепила Юми… А то, что противник за спиной – не важно. Руки-то спереди! И он их толком не видит. Виктор развернул нож серрейтором на обухе вперед… и резанул по рукам. Сначала по одной, потом по другой. Потом уперся ногами в пол, толкнул противника спиной, прижал к парапету, добавил ножом в бедро – три раны на теле, три прорехи в скафандре, пусть латают как хотят. Только тут офигевший противник наконец заорал. Все закрутили головами – в наушниках непонятно, откуда звук. Виктор не стал ждать, пока они сориентируются – толкнул раненого на парапет, схватился за его руку и прыгнул в пропасть. Рука хрустнула – Виктор в скафандре даже при такой силе тяжести весил прилично. Было почти не страшно – наверное потому, что медленно. но через пару секунд маятник сработал. Виктор отпустил руку, полетел вниз, и кое-как успел схватиться за парапет. Он оказался на спиральном пандусе, только на этаж ниже. Перемахнул парапет и отбежал к стене, чтобы сверху не достали. Нож в ножны, дернул регулировочную пряжку, расслабил автоматный ремень, перекинул оружие вперед и снял предохранитель.

Ну всё, теперь повоюем!

Глава 5

Если бой начался внезапно, лучший вариант – откатиться назад, и потом уже заново сближаться с противником. Вдумчиво, аккуратно, и при условии, что тебе это надо. Так Виктора учили в армии. Но сейчас что-то подсказывало, что противник поступит наоборот. Это даже не пресловутые «нерегуляры». Какие-то «охотники за сокровищами» с большой дороги. В Империи сложно пробиться без правильной родни и связей, а им охота. Перепилили карабины под автоогонь, и думают, что стали круче. А Виктор только что одного из них порезал и сбежал. Значит, разозлятся и попробуют догнать по-быстрому.

А обстановка, между тем – хуже не придумаешь. Пропасть, в ней более-менее спиральный пандус шириной метра четыре от силы. Парапет – одно название, ни спрятаться, ни от пули защитить. В стенах попадаются двери, но за ними можно словить самоходную проблему с лапками. Абордажный кибер иногда поопаснее людей будет. Противников пятеро. Минус один порезанный – он или мертв, или выведен из строя. Но плюс один профессор, вакуум его забери. Хреново.

И двое уже смещаются по пандусу в разные стороны.

"Ну конечно" – усмехнулся Виктор. – "Ко мне на этаж вы не побежите. Вы умные, будете стрелять на этаж вниз через пропасть. Только есть маленькая оговорка…"

В армейском курсе городского боя огромное внимание уделялось лестницам. Если противник внизу, он может увидеть твои ноги раньше, чем ты – его голову. В данном случае Виктор оказался в выгодном положении. А еще он сидел в тени и не выдавал себя фонарём, в отличие от… Похоже, пытались высветить и сразу расстрелять. Не получилось. Виктор дал короткую очередь в фонарь, потом выше и чуть левее фонаря. Перенес огонь в сторону – там как раз появился второй противник. Тоже в фонарь, и потом чуть выше. Рядом что-то срикошетило от парапета – все-таки успели выстрелить в ответ, гады. Но не прицельно, лупят "куда-то туда". А на автомате Консорциума очень хороший пламегаситель.

Виктор плавно сместился в сторону. Цели было видно плохо. Один вообще пропал, второй шарахнулся назад к стенке и уронил фонарь. Светил в потолок, и иногда казалось, что на свету видно то ли дым, то ли пар. Разгерметизация скафандра? Возможно, причем нехилая. А воздуха много только в шлеме. Значит, еще минус один. Хорошо.

Больше движения было не видно. Сверху пробивался свет – судя по всему, направили большой фонарь в потолок, и отражения от стен хоть немножко освещали пропасть. Но тени все равно очень резкие, и свой свет включать нельзя. Виктор вслепую зарядил новый магазин и пошел по пандусу, осторожно ведя рукой по стене. Шел вниз. Свободной рукой достал пульт от "Хризолита", включил и надиктовал сообщение:

– Наземная группа вызывает "Кицунэ". В хранилище посторонние. Враждебны, агрессивны. Профессор – предатель. Иоланта ранена, возможно мертва. Иду за ней. Груз найден, захвачен противником.

Защищенную связь не запеленгуют, "типа с рацией" можно не опасаться. Но пробьется ли сигнал сквозь толщу камня, бетона и реголита? Даже если и нет – попытаться стоит. Хотя всё могло осложниться еще сильнее. Противник как-то зашел в хранилище. Значит, посадили корабль рядом. А там "Кицунэ". Договориться они не могли – Вольфрам свой груз никому не отдаст. Да даже и без Вольфрама, Юми увидит, что ребята мутные. Кроме того, они бы тогда так не борзели… Значит, на поверхности все плохо.

Но это – потом. Сперва надо найти Иоланту.

***

Иоланта и сама не поняла, что произошло. Просто Морозов её взбесил, и… вырвалось. Потом удар в грудь, будто кувалдой, и вот она уже летит через парапет, вниз, в пропасть. Несколько раз почти получилось зацепиться за что-то в темноте, но каждый раз девушка срывалась. Пока, наконец, не приземлилась на что-то неровное и твердое. Сильно ударилась головой, в ушах зазвенело, а потом стало очень трудно дышать. Фонарь на шлеме разбился от удара и погас.

Она не знала, сколько пролежала в кромешной темноте. Дышалось с трудом, двигаться сперва не получалось, а потому уже и как-то… не хотелось. И тут её грубо встряхнули. Затем перевернули на бок, и тут же раздалось громкое шипение, давление болезненно ударило по ушам.

В скафандрах на самом деле почти нет воздуха. Особенно в "обжимных". Он почти весь сосредоточен в шлеме и обновляется через регенерационный патрон. Но есть "баллон компенсации утечек", совсем маленький. И висит он практически на заднице, чтобы не мешал рюкзак носить. Сейчас этот баллон поменяли, и…

"Ого, а у меня мозги заработали," – с удивлением подумала Иоланта.

– Слышишь меня? – спросил мужской голос в наушниках.

– Виктор?

– Очухалась, значит. Хорошо. Проверь, что у тебя радио отключено. Засветимся в эфире – засекут.

Иоланта взглянула на экранчик на левой руке. Зрение фокусировалось с трудом.

– Да, отключено, – наконец сказала она. – А как я тогда тебя слышу?

– Через разъем для подключения внешней радиостанции, – объяснил Виктор. – Вытащил кабель из "Хризолита" и воткнул тебе.

– Что… со мной? Где мы вообще?

Иоланта попыталась оглядеться. Кругом темнота, кое-как видно только нашлемный фонарь Виктора, явно на минимальной яркости. На полу – камни вперемешку с реголитом.

– Мы в самом низу пропасти, – ответил Виктор. – Над нами пандус заканчивается. Похоже, когда копали боковые комнаты, всю битую породу просто сбрасывали вниз. Так что здесь пыльно, мрачно и полно острых камней.

Он отстегнул нижние пряжки бронежилета девушки засунул руку между броней и скафандром.

– Нашел время лапать, – вздохнула Иоланта.

– Через скафандр – не интересно, – ответил Виктор. – К слову, скафандр у тебя спереди целый. А плите в бронике – хана. Керамика?

– Ну да.

– Она распределяет удар, но трескается. У тебя два попадания. С обратной стороны выпуклости размером с кулак, и внутри крошево. Плита, считай, всё. Но не пробило. Можем потом пули достать, если интересно.

– Ты о пулях думаешь? – вздохнула Иоланта.

– Не бойся, о тебе не забываю, – усмехнулся Виктор. – Твои офигенные сиськи тебя, считай, выручили. Спружинили. Иначе была бы заброневая травма. А второе попадание в живот. Так что ребра целы.

– А чего так болят тогда? – Иоланта попыталась сесть и охнула от боли.

– Так ты пока летела билась обо всё. И давай-ка я твой шлем еще раз посмотрю…

Иоланта попыталась оглядеться, и тут её прошиб холодный пот.

– Виктор, я ничего не вижу слева. Вообще. Темнота.

– Нормально всё.

– Нет не нормально! У меня там… там…

– У тебя весь шлем в герметике и липкой ленте, – чуть повысил голос Виктор. – Стекло треснуло.

– А, я подумала… – выдохнула Иоланта и решила снова лечь. – Вспомнила этого, как его… Родригеза. С глазом. И напугалась.

– Нормально все, – ответил Виктор. – Вот, держи, для храбрости.

И протянул девушке пистолет. Служебную модель. Тот самый.

– Не боишься мне его давать? – усмехнулась Иоланта.

– Думаю, сейчас я не первый в очереди на пулю, – рассмеялся Виктор. – Автомат твой наверху остался, так что будешь воевать этим. Отдышись немного, и пошли.

– Воевать?

– Не хотел о грустном… Но сама как думаешь – могли эти ребята зайти в хранилище перед носом у "Кицунэ"?

– То есть всё плохо?

– То есть да. И мы не договоримся – им свидетели не нужны. Помимо того, что они слегка… осерчали. У них минус два, а может и минус три.

– И как нам быть? Мимо них не пройти. Или тут есть другой путь?

– Мы одновременно в запретной зоне и в жопе мира, – ответил Виктор. – Судя по всему, без корабля. Регенерационных патронов и воды – максимум на неделю. Скафандр снять негде. Кругом враги. Единственный наш шанс – выбраться наружу, врубить "Хризолит" на полную мощность и звать какой-нибудь корабль какого-нибудь правительства. Лучше, конечно, федералов – мы как бы граждане. Но не факт, что отзовутся именно они. Тут кто попало летает. Поэтому нам нужна плата за проезд.

– Например? – тихо спросила Иоланта.

– Криокамера. Секреты Консорциума очень дорого стоят.

***

Виктор кое-как осмотрел шлем Иоланты. Вышло корявенько, но вроде бы не травит, а это главное. Снимать его теперь, конечно, придётся с инструментом. Вообще, повезло, что догадался затариться баллончиками, лентой для аварийных заплаток и прочими полезными вещами. Воевать в вакууме оказалось опасно. И страшно. Но придётся.

– Если есть что спросить – спрашивай сейчас, – сказал он Иоланте. – Кабель всего метр двадцать. Когда пойдём, его придётся вытащить.

– Где ты всему этому научился? – спросила девушка.

– На курсах. Специально на Хаб-3 летал учиться.

– На Хаб-3 ты летал Юми трахать, – поддела его Иоланта.

– Ну знаешь… Героически превозмогая, на последние деньги сорвался в другую систему, только для того, чтобы…

– Глупо.

– Романтично, – парировал Виктор. – А ты завидуешь.

Он помог девушке подняться на ноги и осторожно выглянул из-под пандуса

– Всё, иди за мной. Радио и свет не включай. Если начнется стрельба – отступай назад вдоль стенки. К парапету вообще не подходи!

– Поняла. На каком канале связь, если что?

– Пусть будет одиннадцатый. Но ничего не передавай, громкость микрофона на ноль поставь. Готова?

– Нет, – вздохнула Иоланта. – Но какая разница? Пошли.

Виктор отключил кабель из разъёма на шлеме девушки и вставил обратно в пульт "Хризолита". Защищенная связь ничего не ловила, сообщений с "Кицунэ" не было. А вот послушать противника можно было попробовать. И действительно, на пятом канале стоял какой-то шум и треск. Виктор смутно помнил, что даже в дешевых гражданских радиостанциях есть шифрование, хотя и простенькое. Только им никто не пользуется, потому что инструкцию читать лень. А эти ребята, похоже, заморочились. Интересно – сможет "Хризолит" это дело расшифровать в разумные сроки?

"Трындите, ребята. Трындите," – подумал Виктор. – "Чем больше болтовни, тем быстрее шифр поддастся".

Подсадил Иоланту на пандус, потом запрыгнул сам, опустил бронезабрало, вскинул автомат наизготовку. И пошел.

***

План был прост до идиотизма. Крадёмся в темноте вверх по пандусу и гасим источники света. Гасим, естественно, бесконтактным способом. И так потихоньку продвигаемся. На спиральном пандусе прятаться некуда, но то же самое верно и для противников. Они контролируют единственное нормальное укрытие – комнату. Но ей тоже надо уметь воспользоваться.

Фонари, похоже, расставили вдоль парапета, чтобы создать зону сплошной засветки. Придется выбивать их по одному, каждый раз выдавая свою позицию. Медленное, равномерное давление. И никаких отвлекающих манёвров – ну не заставлять же Иоланту бегать с фонариком по пандусу, подстрелят нафиг.

Вот первый фонарь. Стоит на противоположной стороне спирали, светит в стенку. Высоковато светит – он на половину этажа выше. В принципе, можно попробовать под засветкой проползти. Но лучше не рисковать. Виктор остановился на самом краю тени и прицелился. На баллистику можно забить – расстояние метров двадцать, силы тяжести почти нет. А вот про высоту прицельной линии помнить надо – она у всех "космических" автоматов вынужденно большая, иначе в шлеме не постреляешь. Выдох, пауза между ударами сердца… Выстрел!

Попал с третьего раза. Фонарь кувыркнулся, взлетел и потух. Виктор спешно продвинулся немного вперед. Стоять на месте – значит поймать пулю.

Следующий фонарь поставили поудачнее. Тоже высоковато, но в глубине, где-то на середине ширины пандуса, так что парапет отбрасывал тень на противоположную стену. Сам фонарь не видно, чуть-чуть не хватает. Вариант – пройти на корточках под засветку, резко встать в полный рост и выстрелить. Приёмчик для штурма лестничных пролётов. Но опасно – если где-то сбоку от фонаря затаился враг, то всё, хана. Вот если б было кому прикрыть… Иоланта с пистолетом – не то. Нужен нормальный автоматчик, а лучше несколько. Из служивших, или хотя бы прошаренных "тактических". Плюс минимальное слаживание подразделения. Тогда можно было бы вообще врубить подствольные фонари и играть в "штурм и натиск" на хорошей скорости. А если еще пулемет нормальный… И губозакаточную машинку. Две!