Текст книги "Дорога без конца (СИ)"

Автор книги: Михаил Старинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

– А вы не покажете мне идеальный вариант? – сердито сказала Виктория. – Чтобы знать, к чему стремиться.

Петер сунул свою карточку в пульт и не дожидаясь возгласов нейросети насчет Скорпиона, коротко бросил:

– Без комментариев. Пошли.

Когда они остановились, он вызвал траекторию на дисплей. Виктория оторопело молчала. Петер стер изображение, вытащил карточку и спрятал ее в карман.

– Все понятно? – спросил он. – Повторять не нужно?

Виктория только молча кивнула.

– Тогда на посадку и до завтра. Продолжим с утра, а сейчас отдыхай.

Рано утром, когда Петер после завтрака вышел на поле, Вероника уже сидела на скамейке. Петер сел рядом и спросил:

– Как настроение, стажер?

– Фиговое. Как вспомню вчерашнее, сразу плохо становится.

Петер улыбнулся.

– Напрасно, у тебя явные способности. Просто они нуждаются в тренировке. Выводи машину.

Когда они поднялись вверх и застыли на заданной высоте, Петер сказал:

– Сначала повторим вчерашнее упражнение, скажем, раз десять. А потом перейдем к другому. Начали.

Виктория выполнила задание очень неплохо. Петер сдержанно похвалил ее, а потом сказал:

– Следующее упражнение. Квадрат на прежней высоте, подъем на пятьсот метров вверх, второй квадрат в противоположном направлении. Спуск вниз, квадрат. И так далее. Все углы прямые.

С этим упражнением Виктория провозилась дольше, чем вчера, но зато в конце выполнила его почти безупречно. Петер расплылся в улыбке.

– Молодец, – сказал он. – А ты расстраивалась. Завтра, если будет время, начнем отрабатывать сложные виражи.

– Я не устала, – сказала гордая Вероника.

– Посмотри вниз, – посоветовал Петер. – Видишь? Леруа прилетел. Так что придется садиться. Полетаешь пока одна, закрепишь усвоенное.

Он подошел к севшему грузовику. Леруа уже отдал команду грузовому роботу. Тот аккуратно доставал из трюма двухметровый серебристый цилиндр. Увидев Петера, Жан-Клод молча кивнул.

– Легко достали? – спросил Петер.

– Как сказал однажды не помню кто: когда есть, чем платить, трудностей становится намного меньше.

Петер покачал головой.

– Не могу понять, зачем вам это.

Леруа посмотрел на него.

– Я дал слово умирающему брату. Такие обещания нужно выполнять.

Робот погрузил двигатель на тележку и покатил с ней к ангару.

– Я могу чем-то помочь?

Леруа покачал головой.

– Ваша работа начнется завтра. Сейчас я поставлю двигатель и погоняю его на земле. А потом буду подгонять новый корпус.

Петер кивнул и пошел обратно. Он сел на скамейку и стал смотреть на полет Вероники. Девушка выполняла задание вполне уверенно. Способная девчонка, подумал Петер. Не зря Леруа пригласил ее к себе. Через полчаса девушка посадила бот и довольная, подошла к нему.

– Очень неплохо, – похвалил Петер. – Продолжим завтра с утра. А если Леруа успеет с машиной, тогда после обеда.

Вероника села рядом.

– Еще целых десять дней, а потом вы улетите. Жалко.

– Отпуск на то и отпуск, чтобы заканчиваться. А на место нужно прибыть вовремя. Армия – не то место, где можно шутить.

– Армия, – Вероника завистливо вздохнула. – Эх, были бы у меня документы об окончании…

– Закончить Училище никогда не поздно, – философски заключил Петер. – А чем она тебя так привлекает?

– Армия – это… армия! – Вероника явно не знала, как сказать, но видно было, что это ее заветная мечта. – Даже просто оказаться там и то здорово. А если набраться опыта и попытаться попасть в Отряд…

– В какой Отряд?

– А вы разве не слышали?

– Ну, ходят разные слухи…

– В вооруженных силах есть особый Отряд. Элитный отряд. Его командир не подчиняется никому.

Петер рассмеялся.

– Я ведь военный пилот, Вика. Это просто глупости. Ты же говоришь про вооруженные силы.

– Ну, может только одному командующему, какая разница. В нем собраны самые лучшие воины. Десантники – все имеют ордена за огневые схватки, все мастера боя.

– Ну и ну. Какие же там пилоты? – Петер изо всех старался не улыбнуться. Народная молва в очередной раз порадовала своей необузданной фантазией. – Должно быть, сплошные ассы?

– Конечно. Но самый лучший, это их шеф-пилот. Он вообще наполовину не человек. Центр Аэронавтики изготовил для него специальную машину. Она одна такая, на всем свете. Черная Смерть. На ней он однажды в одиночку сбил тройку роботов.

Петер покачал головой.

– Я тоже слышал какие-то сплетни, насчет роботов. Но по-моему, там фигурировала обыкновенная машина.

– Такого просто не может быть, – уверенно сказала Вика. – На обычной машине роботов не собьет даже Старик.

– Какой старик?

– Это его прозвище. У них там вообще у всех прозвища: Медведь, Малыш, Граф. Бешеный.

– Бешеный – это наверное командир?

– Вовсе нет. У командира нет прозвища, его никто не знает.

Петер рассмеялся.

– Вика, ты ведь сама понимаешь, что это полная ерунда. Если и есть какой-то отряд, то все обстоит совсем иначе.

Девушка вздохнула.

– Наверное. Но так хочется… Ведь с пустого места слухи не появляются! Эх, посмотреть бы, как летает этот Старик. Хоть одним глазком.

Петер дружески взъерошил ей волосы.

– Может еще и посмотришь, не унывай. В жизни, знаешь, всякое бывает. Только нужно стараться, чтобы тебе не было перед ним стыдно. Пойдем спать?

Виктория умоляюще посмотрела на него.

– А может, еще немного полетаем? Я не устала.

Петер покачал головой.

– Ну что с тобой делать. Хоть и не стоит так перегружаться, придется уступить.

Он встал со скамейки и надел шлем.

– Поднимай машину.

Глава 16

1

Аллан чуть не проклял тот день, когда к нему пришел этот человек. Потом он правда понял, что ошибся, но тогда… День не задался с самого начала. Сначала ему положили на стол недельные сводки, пришедшие от аналитиков. Сказать, что они были неутешительными, значило не сказать ничего. На красивых объемных графиках вырисовывался полный провал и только резкие и незамедлительные действия помогли сначала отодвинуть его, а потом постепенно свести на нет. Затем ему пришлось разбираться с тремя неудачными вояками, которые умудрились поцапаться с бандой Сильвера. Конечно, это не означало, что такие дела сойдут Сильверу с рук. Но чуть не довести дело до стрельбы на улице… За такое следовало наказывать достаточно строго, что Аллану и пришлось проделать. А потом перед ним появился Младший брат.

Дверь в кабинет неслышно распахнулась и перед ним предстал Борхем. Алан не терпел роботов, живой дворецкий работал у него более тридцати лет. Впрочем, что значит работал? Борхем начал жить в семье Веласкесов задолго до рождения самого Аллана и он прекрасно помнил, как отец, умирая, сказал: Я ухожу спокойно, с тобою остается Борхем. Он сам выбрал должность дворецкого, хотя Аллан предлагал ему любую на выбор. Аллан доверял ему безоговорочно.

Борхем негромко сказал:

– К вам посетитель, – и отошел в сторону.

В кабинет легкой походкой прошел парень лет тридцати. На ногах – легкие кроссовки, потертые серые брюки, рубашка с закатанными рукавами. Короткий ежик светлых волос. Слегка скуластое лицо. Светло-серые, чуть прикрытые глаза и легкая блуждающая улыбка.

Парень дождался, когда кресло полностью раскроется и не глядя протянул дворецкому спортивную кепку с длинным козырьком. Потом мягко сел. Борхем принял головной убор с коротким полупоклоном и вышел из кабинета, бесшумно затворив тяжелую дверь из настоящего резного дуба.

Аллан внимательно посмотрел на посетителя. Борхем сам процеживал тех, кто рвался к нему в кабинет. Раз он молча пропустил парня, значит, у него были резоны. И еще. То, как он принял простую кепку, говорило о том, что к парню следует отнестись со всем возможным вниманием.

– К сожалению, я не смогу уделить вам много времени, – сказал он. – Прошу извинить, но через десять минут у меня назначено совещание, которое я не могу отменить.

– Я вас не задержу, – ответил парень. Голос у него был мягкий и спокойный. – Меня зовут Саймон. Я младший брат человека, которого вы знали под фамилией Салливан. Он умер две недели назад. Вчера вечером я прибыл на планету и открыл свой ящик. Там было письмо от брата, посмертное.

В голове Аллана прозвенел первый тревожный звоночек. Вечером в порт планеты вошел только один корабль – звездный крейсер Армагеддон. Он оказался у кольца совершенно случайно, подобные громадины в их систему обычно не заходили. Кем был этот молодой человек? Команда была обязана при посещении обитаемой планеты носить форму, а кроме команды с борта никто не допускался. Других кораблей на орбите не было. Во всяком случае, следовало говорить правду, скрывать что-либо смысла не имело.

– Да, он заходил к нам, – согласился Аллан. – Вы разумеется знаете, что он был неизлечимо болен. Официальные лекарства уже не помогали и он покупал успокоительное у нас.

– Разрешенные наркотики?

Аллан поморщился.

– Давайте быть точными – находящиеся на грани, это почти официальное название. У нас есть сертификат Федерации на их продажу. А его дают не каждому.

Парень прикрыл глаза.

– Они разумеется не бесплатные.

Аллан нахмурился.

– Я деловой человек, а не филантроп. Это два века назад торговля подобными соединениями была прибыльным делом. Сейчас прибыль чуть превышает норму, а риск штрафа намного выше. Мы установили вашему брату максимальную скидку, какую пропустила наша бухгалтерия.

– Причиной смерти стал именно тот наркотик, о котором вы говорите?

Аллан опять поморщился.

– Я не знаком с заключением врачей. Думаю, что подлинной причиной была его болезнь. А почему вы об этом спрашиваете?

– В письме говорилось о том, что некто предложил ему новое соединение и утверждал, что оно в несколько раз сильнее известных. Я говорил с врачами, они абсолютно уверены, что на ваших лекарствах брат вполне мог прожить не менее полугода. Это наводит на определенные мысли. Вы не можете подсказать, кто этот некто?

Аллан вздохнул.

– А если бы и мог? Зачем вам это? Неужели вы думаете, что сможете что-то сделать?

Парень поднял голову и в упор посмотрел на Аллана. И того пронизала внезапная дрожь. Позднее, вспоминая происшедшее, Аллан никак не мог понять, что именно в тот момент выбило его из колеи. За свою бурную жизнь он насмотрелся на разных людей и видел в жизни много всего, самого разного. Но такое с ним случалось считанное число раз. И он привык, что интуиция никогда его не обманывает. Сейчас на него смотрела сама Смерть.

Парень опустил глаза, посмотрел на свою левую руку и слегка помассировал запястье. А потом приподнял рукав. На руке блеснула татуировка-голограмма: парящий кондор. Снизу заискрились три огненные ленточки, за успешные боевые операции. Десантник, боевик высшего ранга. И судя по тому, что командир разрешил ему спуститься на планету, не просто рядовой боец, а командир подразделения. Перед Алланом сидел дипломированный убийца.

– Капитан отпустил меня только на один день. Ночью корабль уходит, – посетитель слегка улыбнулся, как бы говоря: не волнуйтесь, завтра меня здесь не будет.

Аллана такое заявление совсем не успокоило. Он знал, что может сотворить на мирной планете за один день такой специалист. Однако молчать было нельзя.

– Я напишу вам одно имя, – решил он. – Называть вслух не имеет смысла.

Он открыл ящик, нащупал чистую карточку и взяв ручку, написал на ней три слова. Потом протянул карточку парню. Тот взял ее, секунду смотрел, а потом поднес к лазерной зажигалке на столе Аллана. Карточка вспыхнула и пропала.

Парень легко поднялся.

– Спасибо, – сказал он. – Всего доброго.

И вышел из кабинета. А Аллан так и остался сидеть за столом. Пришел в себя он только тогда, когда вошел Борхем и поклонившись, оживил внешние экраны.

Хар отлепил ленту со рта мужчины и бросил ее в угол. Едва заметная вспышка показала, что автоматические системы дома работают нормально – во всяком случае, мусоропровод в комнате функционировал. Значит, удалось отключить не все. Перед уходом нужно будет обязательно пройти по второму кругу.

– Кто вы такой? – возмущенно заорал его пленник. – Вы наверное не знаете, что я – Франк Торичелли, член Совета директоров Фармакологического Концерна?

– Теперь знаю, – сказал Хар. – А меня зовут Смерч. Вот и познакомились.

Он опустил руку, поднял правую штанину и достал из ножен десантный нож. Потом выщелкнул темное лезвие и взяв из кармашка мужчины белоснежный платок, тщательно протер его.

– Правда я предпочитаю другое – Ветерок. Так меня называют друзья и иногда – некоторые девушки.

– Это не имя! Это какое-то прозвище!

Хар пожал плечами.

– В общем, да. Но я к нему привык.

Он положил платок на стол и приставил лезвие ножа к шее собеседника.

– Давайте немного поговорим. Помещение звукоизолировано, так что можете кричать, сколько душе угодно. Одна из лабораторий вашего концерна недавно открыла новый синтетический наркотик. Кто именно занят его производством?

– Да что вы себе позволяете!?

Хар слегка нажал. Мужчина ойкнул и замолк. На шее появилась короткая красная полоска. Тоненький ручеек крови набух и начал медленно скатываться вниз. Хар взял платок и опять протер лезвие.

– Ваш охранник утверждал, что вы разумный человек. По-видимому, он ошибался.

– Охранник? Так это…

Хар кивнул.

– Скотина! Где он?

– Не могу сказать точно. Час назад вроде находился в канализационном колодце, на третьем уровне. Но там такое быстрое течение…

– Я не буду ничего говорить! Вы ничего мне не сделаете, это преступление!!

Голос мужчины сорвался на визг.

– Я вас убью, если вы не ответите, – равнодушно сказал Хар. – Но не сразу. Сначала вырву ногти, поломаю пальцы. Выколю глаза, отрежу уши, раздавлю яйца. В общем, малый джентльменский набор для экстренного потрошения. В конце выпущу кишки и обмотаю вас ими. А потом отрежу голову. А когда вы умрете, возьмусь за остальных. Кроме вас, в совете директоров еще восемь человек. Кто-нибудь, да расскажет.

Мужчина попытался что-то сказать, но только захрипел. От него пошел сильный запах, на полу появилось мокрое пятно. Хар поморщился.

– Итак: имена и координаты.

Хар запаковал труп в пластобумагу и положил его на пол около бассейна. До вечера вряд ли обнаружат, подумал он, аккуратно закрыв дверь и двигаясь к лифтовому кусту. А больше мне и не нужно.

В принципе, он узнал все, что нужно. Но полученное задание требовало убрать еще одного человека, поэтому он вызвал скикар и дал адрес известного в городе ресторана, где и намеревался дождаться второго кандидата на выбывание.

На обоих ему предоставили исчерпывающую информацию. Плюс решение закрытого заседания верховного суда, приговоривших обоих к смертной казни за преступления, выходившие далеко за рамки обычных. Так что задание прикончить по пути двух негодяев вовсе не было чем-то экстраординарным, Хар и ранее не раз занимался подобным. Но сегодня его что-то резануло.

Он привычно загнал раздражение внутрь и дождался, когда скикар сядет на освещенную площадку. Модный ресторан располагался на вершине горы, перекинувшись с одного склона на другой. С открытой террасы открывался великолепный вид на поросший редкой зеленью скалистый обрыв, по которому падал вниз огромный водопад. Специальные экраны приглушали звук и ловили водяную пыль, так что сидя за столиком, вы смотрели прямо на потоки воды. А когда ветер дул из долины, что случалось совсем не редко, струи взмывали вверх и рассыпались огненными брызгами. Зрелище было настолько завораживающим, что Хар постоял несколько минут у входа, любуясь развернувшейся панорамой.

У входа его встретил солидный мужчина, вежливо наклонивший голову. Хар сбросил короткий металлизированный плащ и оставшись в строгом темно-сером костюме, отдал его подскочившему роботу. Потом негромко назвал имя, на которое был зарезервирован столик – места в этом ресторане заказывали не меньше, чем за месяц. Мужчина сверился с экраном и вежливо поклонившись, проводил его подальше от основной массы посетителей. Тут же около столика появился живой официант, который после недолгой беседы принес бутылку вина и налив немного в бокал, исчез, оставив выполненное в старинном духе большое меню. Меню было напечатано на настоящей бумаге и вложено в красивую кожаную обложку.

Хар не спеша полистал это произведение искусства и выбрав ассорти из местных морских крабообразных плюс несколько плошек острых соусов, взял бокал и стал смотреть на струи воды.

Хар заканчивал, ему уже подали десерт, когда в зале появился тот, кого он ожидал. В зал прошли несколько человек, видимо охрана, зорко огляделись, а затем в сопровождении мажордома к столику проследовал мужчина средних лет, с довольно красивым лицом. Он опустился в кресло, благосклонно выслушал, что ему говорил официант, а потом, взяв бокал, откинулся на спинку. Хар отпил глоток кофе и осторожно положил в рот ложечку местного мороженного из крохотной вазочки. Официант был прав – контраст оказался необычным и очень вкусным.

Его объект приподнялся, к столику подходила молодая женщина, одетая не броско, но достаточно эффектно. Хар пригляделся, женщины в его информационном списке не было. Знакомая, любовница? Собственно, его вполне устраивало, если из ресторана они отбудут вдвоем. Внимание охраны неизбежно рассеивается, когда объект возвращается не один. Можно было не спешить – вряд ли эта чета отправится отсюда на какие-то развлечения, не тот статус.

Он отпил еще кофе, но на этот раз попробовал его немного по другому, положив мороженное в рот и горячий глоток прошел прямо через него. Все равно вкусно. Может, попробовать такой вариант дома? Только нужно обязательно уточнить рецепт, официант что-то рассказывал, какое оно уникальное и почему производится только здесь. Чепуха, на Земле явно есть похожие сорта…

Женщина, вдохнув аэрозоли, крепко уснула в просторной спальне. Хар, задав осужденному подготовленные вопросы и получив на них нужные ответы, прошелся по охранным системам дома и педантично все отключил. А потом прочитал осужденному решение суда. Тот оказался крепким орешком: после некоторого изумления он не ныл и не скулил, а разразился потоком яростной брани. Хар несколько минут слушал, не меняя выражения лица, а потом быстро закончил дело. Затем опустил труп на пол и еще раз прошелся по охранным системам, проверяя обрывки записи. А потом удалился, аккуратно прикрыв за собой дверь. Его интересовали совсем другие сведения – про партию новейшего оружия, бесследно исчезнувшую во время перевозки в армейский арсенал. А для этого необходимо было посетить главный объект, из-за которого и затевалась вся эта многоходовая комбинация.

Здание концерна было огромным. Левое крыло освещалось поздним солнцем, но стены уже заметно потемнели, рабочий день закончился час назад. Только вблизи крыши светился яркими желтыми огнями административный этаж. Хар вошел в распахнувшиеся двери и подошел к лифтовому кусту. Неярко освещенный вестибюль был пуст, в нем никого не было.

Поднявшись на нужный уровень, Хар быстро прошел по коридору и просочился в дверь, на ходу сканируя пространство. Но ничего лишнего не обнаружил. Обычный кабинет. Большой стол, за которым расположился владелец, крепкий мужчина в расцвете сил. Кресла для посетителей. Широкое окно, в котором темнеющее небо плещется белыми облаками. Мягкий ковер под ногами. И тихая мелодичная музыка вокруг.

Дверь за ним неслышно закрылась. Мужчина поднял высокий стакан, приветствуя его, потом отхлебнул немного и другой рукой показал на кресло.

– Садись, гость, – сказал он. – Я ждал тебя.

Хар мягко сел. Внутреннее напряжение не отпускало его, но ничего опасного вокруг не было. Похоже, в здании из живых были только они. А практически все роботы, кроме противопожарных, были отключены.

Мужчина некоторое время внимательно разглядывал его, а потом опять отхлебнул из своего стакана.

– Тебе не предлагаю, – сказал он. – У меня хороший бар, но я помню правила. Ты же наверняка что-нибудь захватил с собой? Пей, не стесняйся.

Хар опустил руку, не глядя вытащил из сумки небольшую бутылку минеральной воды и нажал на запор. Потом поднял бутылку и немного отпил. Приятная холодная вода освежила горло.

– Давно в Конторе?

– Почему я должен отвечать на ваши нелепые вопросы?

– Да брось ты, – мужчина ухмыльнулся. – Наверняка не больше двух лет. Иначе бы знал, что после определенного времени начинаешь узнавать своих. Как это происходит, никто не знает. Но факт есть факт. Я ждал тебя.

Хар ничего не ответил. Мужчина опять присосался к стакану, потом взвесил его и выпил до дна. И потянулся к стоящим рядом бутылкам. Ром с коньяком, подумал Хар. Лимонный сок. И какой-то незнакомый бурбон. Правда, бурбона он налил совсем немного. Добавил льда. Помешал длинной ложечкой. И сделал большой глоток.

– Прелесть. Никогда раньше не мог выпить вдоволь, всегда что-то мешало. Могу на прощанье подарить рецепт. Темный ром пополам с коньяком и немного бурбон-виски – крепость должна быть чуть меньше шестидесяти. Это виски, между нами – такая дрянь. Дома я использую спирт, но здесь увы, не положено по должности. Лимонный сок. Лед по вкусу. Но учти – ром и коньяк должны быть высшего класса.

Он поднял стакан и посмотрел на свет. Напиток действительно был красив.

– Материалы на столе, справа от тебя. Я постарался узнать все, что смог. К тем двум, которые курировал я, примешалась еще партия оружия. Думаю, собранные сведения немного помогут. Отдельно кристалл для полиции. Его оставишь. Я там немного наговорил, должны поверить.

Он негромко рассмеялся.

– Театр высшего класса. Притворяться больше двадцати лет – это дорогого стоит.

Хар продолжал сидеть. Он не знал, что ему делать дальше. Мужчина, судя по всему, давно уже все решил. Так что оставалось только слушать.

– Не понимаешь, почему я решил уйти? Думаешь, из-за того, что упустил эту партию?

Мужчина покачал головой.

– Нет. Ошибка есть ошибка. Неприятно, конечно, но за такое у нас в Конторе голову не снимают. Папа бы понял. Дело совсем в другом.

Он замолчал и Хар вдруг увидел, как на его лице задергалась жилка.

– Я вдруг осознал, что мне все равно. Ну, убьют несколько тысяч человек. Подумаешь… Да я за свою службу угрохал столько, что потребуется несколько боевых караванов, а не эти жалкие десять тонн металлопластовых ящиков. И тут мне стало страшно…

Он опять отхлебнул. Хар молча слушал.

– Понимаешь? Пришло равнодушие. Мне действительно было все равно. И я испугался. Где угодно работник может быть равнодушен, исполняя свою работу, но у нас… У нас нельзя, парень. Никак нельзя.

Мужчина поднял голову и вперил в Хара внимательный взгляд.

– Запомни! Если вдруг когда-нибудь почувствуешь равнодушие – бросай эту работу и беги от нее к чертовой матери!

Он поднял стакан и отхлебнул из него.

– И что мне после этого оставалось делать? Лететь к психологам? А потом, года через два, выйти на волю человеком, сломанным навсегда и доживать, мучаясь угрызениями совести? Брр-рр. Нет, такое не для меня. Лучше уйти самому и постараться сделать это не без пользы для родной Конторы.

Он достал из кармана коробку, открыл ее и положил на стол небольшую пилюлю.

– Коробку возьмешь с собой, здесь оставлять не нужно. Все, парень. Прощай.

Он бросил пилюлю в рот и залпом опустошил стакан. Потом аккуратно поставил его на стол, закрыл глаза и дернувшись, немного сполз вниз. Хар встал и осторожно приблизился. Мужчина был мертв.

Хар постоял немного, осмысливая происшедшее, потом положил в карман коробку из-под лекарства и взял папку с материалами. Он включил экран и быстро посмотрел данные. Мужчина сказал правду: все необходимые для поиска материалы были здесь. Потом последний раз посмотрел на лицо умершего и вышел вон.

Он летел на другой континент. Материалы уже были переданы, а перед ним все стояло лицо человека, который полчаса назад спокойно и взвешенно покончил с собой. Да, двадцать лет работы в их Конторе действительно дорогого стоят. Как он назвал Колобка? Папа? Наверное, так его называли те, кто начинал работу, когда Хар был еще ребенком.

Ему вдруг стало противно, да так, что он почувствовал тошноту. Почему? Ну почему это должен делать именно он? Сколько миллиардов людей живет в Федерации? Почему он? Великие боги, за что такое наказание?

Хар начал дышать глубже, чтобы успокоиться, но дрожь не проходила. За что? Он что, не может жить обычной жизнью? Ходить на работу, как все. Жить с любимой женщиной, отдыхать в тенистых парках, наслаждаться вкусной едой. И не думать о том, что через две недели ему придется вернуться и опять убивать людей. Опять.

Скикар пожирал пространство и Хар, метаясь в своих раздумьях, не заметил, как провалился в некрепкий тревожный сон. Перед ним проходили люди, которых он знал раньше и что-то убежденно ему говорили, только он не понимал, что. Их застилал туман и они исчезали. А на их место приходили другие и тоже что-то говорили, говорили…

Потом в гуще появился просвет и Хар увидел приобретающую четкость фигуру. Перед ним появился Лок. Его Хар услышал вполне отчетливо.

– Я еще тогда заметил, что сестра к тебе не равнодушна, – сказал он. – Редкий случай. Может попросишь, вдруг она согласится? Хочешь, слетаем?

Лок смотрел на него добрым шаловливым взглядом, но до Хара вдруг дошло, что глаза у него жестокие и совсем не добрые.

Потом фигура Лока медленно растаяла, а перед Харом возник малыш шести лет от роду, с желтой глиняной пластиной в руках. Он ничего не говорил, а просто смотрел на Хара и тому вдруг стало невыносимо стыдно. Он даже помотал головой, но малыш никуда не исчезал, а так и продолжал стоять и смотреть на него. А сон все никак не кончался, что означало новые мучения, которым не было конца…

2

С новым движком машина стала летать значительно уверенней, да и те изменения в аэродинамике, которые успел сделать Леруа, здорово улучшили положение. Так что Петер почти спокойно отлетал положенное время, а потом передал бот со своими замечаниями довольному владельцу. Тот не стал заводить долгих разговоров, а только сказал, что все идет прекрасно и к завтрашнему утру он постарается добавить еще несколько новинок. И приказал роботам тащить машину в закрытый ангар.

Петер пожал плечами и занялся уже ставшими привычными полетами с Вероникой. К концу недели оба достигли заметных успехов: опытную машину через пару дней можно было передавать в руки обычного летуна, правда достаточно опытного. А Вероника вполне могла лететь сдавать выпускные экзамены: у девчонки обнаружились недюжинные способности. Прогрессировала она с каждым днем и очень быстро. Так что у Петера даже мелькнула мысль – а не взять ли ее в отряд стажером? Правда, вслух он ей этого не сказал.

Так и пролетали ставшие привычными дни, когда за два дня до окончания срока спокойствие было нарушено. Леруа с утра улетел в местный региональный центр закончить какие-то сложные вычисления: мощности общедоступной нейросети ему явно не хватало. Петер с Вероникой кружились над полем в учебном бою. Петеру пришлось поставить ограничители на максимум, однако это вовсе не говорило о способностях Вероники. Просто экспериментальная машина настолько превосходила обычный бот в скорости и маневренности, что говорить о нормальном состязании было нелепо. Чтобы уравновесить возможности, нужно было поменяться машинами. Но посадить Веронику на свою Петер не решился: в принципе, она уже вполне дотягивала, но делать такие вещи без разрешения владельца Петер не хотел.

Неожиданность свалилась на них после обеда. Вернее, она прилетела. Петер только подошел к своему боту, как заметил на горизонте стремительно увеличивающееся пятно. Оно еще не застыло в воздухе, но уже можно было отчетливо разглядеть три армейских бота. Вернее, похожих на армейские. Но Петер знал, что это не так. Потому что на их бортах виднелись крупные цифры: Первый, Второй и Третий.

Петер надел шлем и вызвал Веронику.

– Стажер! – выкрикнул он. – Бегом, ко мне!

Вероника мгновенно оказалась рядом. Петер окинул ее взглядом. Сможет ли она ему помочь? Но драться одному на безоружной машине против тройки боевых роботов было безумием. То есть Петер все равно принял бы бой, но это была игра в одни ворота. С Вероникой у него был хоть маленький, но шанс.

– Стажер, – сказал он. – Ты как-то говорила про бой с роботами. Они перед нами, три боевые машины. Я попробую их успокоить, но боюсь, миром дело не кончится. Твоя та, на которой горит двойка. Все ясно?

– Есть, – ответила Вероника и глаза ее загорелись. – Я не струшу! Но у меня нет боевых зарядов.

– Я потяну время. А ты беги в ангар и бери по полной.

Петер включил общий канал и негромко позвал:

– Первый. Что случилось?

– Мы закончили обучение. Нам нужен полноценный противник. Пылающий тройник – самый подходящий. Мы вызываем вас.

Петер выругался про себя.

– Чем же я так вам насолил?

– Ничем, – голос Первого был абсолютно спокоен. – Просто вы самый лучший летун, которому мы можем послать вызов.

– А что сказал по этому поводу ваш хозяин, Бланш?

– У нас нет хозяев, – голос Первого был холоден, как лед. – Мы решили драться и мы здесь.

– Нас двое. И нам нужно время, чтобы заправить машины.

– У вас десять минут, – ответил холодный голос. – Потом мы начинаем.

– Нам дали всего десять минут, – сказал Петер Веронике. – Поспеши.

– А как же вы?

– Попробую управиться и так. Давай, эти ждать не будут.

Так, теперь аварийный сигнал. Петер вытащил из кармана комм и три раза нажал на клавишу. Сделано. Он влез в кабину и приказал нейросети усилить кресло и пристегнуть его покрепче.

– Сбрось все предохранители, – сказал Петер. – Все до единого. Игры закончились.

– У нас проблемы? – спокойно спросила Эвита, выполняя приказ.

– Там будет видно, – Петер взялся за джойстики и увидев вылетающий из ангара бот Вероники, скомандовал:

– Взлет!

3

Дэвид ждал на улице. Все остальные находились внутри недавно купленного дома. Поразмыслив, его решили не арендовать, а приобрести в полную собственность. Отряду был нужен временный штаб на поверхности. Сейчас Малыш занимался тем, что проверял охранную систему на наличие жучков.

Знакомое лицо Дэвид увидел издалека. Заметив его, мужчина начал улыбаться. Начинаем зарабатывать авторитет, подумал Дэвид. Неплохо. Но вообще-то, мог бы улыбаться и поискреннее.

– Слышал, что все прошло нормально, – сказал мужчина после того, как они поздоровались и сели за легкий столик под большим зеленым деревом. – Рад вашему первому успеху.

Дэвид кивнул.

– Боты мы оставили у причалов, а все пленные заперты в блокгаузе порта.

– Я слышал, что один в медцентре. Они сопротивлялись?

Дэвид покачал головой.

– Да нет. Это результат некоторого… недопонимания.

– Недопонимания?

– Да вы не волнуйтесь, сущие пустяки. Ушиб головы и пара поломанных ребер. Дня через два медики выставят его наружу вполне здоровым.

Мужчина посмотрел на него. Дэвид вздохнул.