Текст книги "Толковый Типикон. Часть II"

Автор книги: Михаил Скабалланович

Лития возвращается в храм в том же порядке, в каком вышла оттуда, при пении стиховной стихиры: «восклоншеся (поднявшись с колен или подняв голову после главопреклонения) поем стихиру воскресну и входим во храм, предходящим свещником, поюще и прочия стихиры, яже суть по алфавиту». Поются стихиры двумя ликами вместе (см. ниже), почему они становятся на середине храма полукругом пред столом с хлебами. Священник, «предшествуемый светильниками, – идет чрез царские (= красные) врата и – как бы входит на небо. За предстоятелем, под его вождением, следуют прочие, шествуя как бы за Иисусом Христом. А оба лика, соединившись в один и став посередине в знамение того, что отверзлось наше небо и чрез Христа пришли в единение с нами Ангелы, поют стихиры стиховны» [507

[Закрыть]].

Подробнее Служебник Петра Могилы: «иерей со диаконом, предъидущим им лампадом, входита в церковь, братия же и вси людие последуют има». Московск. Служ. 1647 г.: «иерей со диаконом отходят во св. алтарь и затворяют двери», т. е. святые. Но Служебн. 1658 г. вообще «входит в церковь». Согласно со Служ. 1647 г. старообр. Служебник, но Устав – как наш [508

[Закрыть]].

СТИХОВНЫ

Стихиры «на стиховне» (είς τον στίχον, реже τά άπόστιχα), или «стиховны», представляют второй и заключительный ряд праздничных песней на вечерне, который поэтому уже должен быть выше предыдущего ряда – стихир на Господи воззвах. Как молитвы вечерни все усиливаются с ходом ее, так и песни. Действительно, стиховные стихиры полнее восхваляют празд{с. 597}нуемое событие уже тем, что присоединяются не к повседневному псалму, а к особым стихам (приспособленным к празднику), откуда и название их. Впрочем, они называются так и потому еще, что на литии стихиры без стихов [509

[Закрыть]]. Они господствуют над псалмом (т. е. над этими стихами) тем, что открывают свой ряд без псалмического стиха. На многие праздники эти стихиры восторженнее «воззвахов», например, на Пасху ими служат известные стихиры «Пасха священная», поются на более изысканные гласы (3, 5, 7) и имеют наиболее художественные и трогательные напевы («Доме Евфрафов», «Егда от древа»). Потому-то и исполняются они обоими соединенными хорами на середине храма, что для воскресного бдения следует само собою из предыдущего описания (для обыкновенной вечерни это нарочито отмечается – см. 9 гл. Типикона).

Стиховная стихира, пока только одна, должно быть, имеется в виду в известном рассказе о посещении Нила Синайского Софронием и Мосхом (VII в.) под именем «тропаря на Свете тихий или на Сподоби Господи»: тропарями там названы и стихиры на Господи воззвах, термина же «стихира» еще нет в этом памятнике (Вступ. гл., 295). С нынешним именем и в количестве нескольких стиховные стихиры упоминаются Ипотипосисом (IX в.) под именем στιχηρά τοΰ στίχου [510

[Закрыть]], древнейшими Студийскими уставами и Евергетидским; древнейшая греческая ркп. Иерусалимского устава называет их «стихиры τοΰ στίχου» [511

[Закрыть]].

Стиховные стихиры на воскресной вечерне положены в количестве 4, большем на 1, чем для всех других праздников, даже двунадесятых, исключая Пасху. Они имеют свои Богородичны, прославляющие воплощение Христа [512

[Закрыть]] или заключающие моления Богоматери об избавлении от напастей, – без отношения к событию воскресения, как и догматики, – почему они служат, как и последние, Богородичнами и для праздников святых – полиелейных и бденных; напевы для них полагаются более торжественные, чем для будничных Богородичное, близкие к напевам догматиков. Стихами к стиховным стихирам служат те же стихи 92 пс, из каких составлен вечерний воскресный прокимен, т. е. «Господь воцарися…», «Ибо утверди вселенную…», «Дому Твоему…» (см. выше, с. 567). В ряду воскресных стиховных стихир первые из них заметно обособляются от остальных: они однородны по строению и содержанию с первыми тремя стихирами на {с. 598} Господи воззвах и, во всяком случае, древнее прочих стиховных. Эти же последние, называемые «стихирами по алфавиту», как начинающиеся по порядку буквами алфавита, составляют благодаря этому для всех гласов одно цельное, разбитое на 8 отделов. Они несколько длиннее и обстоятельнее первых стихир. Древние рукописи уставов приписывают их св. Иоанну Дамаскину.

Студийско-Алексиевский устав знает только одну воскресную стиховну, конечно, 1-ю из нынешних; для Недель Триоди он предписывает удвоять ее и после нее петь триодную стихиру; следовательно, в простые воскресенья она утроялась. Студийские Типиконы Калабрийской и Сицилийской редакций кроме этой стихиры называют и алфавитные стихиры 3, причем первый называет и автора: «Иоанн». Евергетидский устав указывает после 1-ой 2 алфавитных, обозначая их именем «Иоанна монаха Дамаскина». Грузинск. ркп. Иерусалимского устава указывает алфавитных стихир 3 с именем св. Иоанна, назначая 3-ю на Славу. Греч. ркп. Иерус. устава называют их «ανατολικά τά κατά αλφαβήτου», давая к ним и нынешние стихи [513

[Закрыть]]. Алфавитное расположение стихир внушает мысль, что они предназначались сначала все для одной службы и, должно быть, играли в ней такую же роль, как кондаки. Богородичны их западные Студийские Типиконы называют τοΰ αλφαβήτου, и Евергетидский – δευτεροθεοτόκια.

Ввиду особого значения стиховных стихир они ни при каких совпадениях не только не заменяются на воскресной службе другими, но и не сокращаются и не умножаются в числе присоединением других стихир. Исключение 24 декабря и Недели от Пасхи до Вознесения (см. там).

НЫНЕ ОТПУЩАЕШИ

Дав ряд псалмов и специально вечерних (103 и 140 с дальнейшими), рядовых (1 кафизма), и специально праздничных (стихи 92 пс.), присоединив к псалмам христианские гимны, приспособленные и к вечернему времени (Свете тихий, Сподоби Господи), и к празднику (стихиры), вечерня, однако, не исчерпала бы певческого материала, если бы не прибавила ко всему этому еще чего-либо из круга так называемых библейских песней, которые на утрене под видом канона занимают столь видное место.

{с. 599}

Этот недостаток вечерня и восполняет молитвою-песнию св. Симеона Богоприимца из Лк. 2, 29–32 «Ныне отпущаеши» [514

[Закрыть]]. Полная благодарности и спокойствия пред лицом смерти, происходящих от постоянной мысли не о себе, а о мире и народе, их просвещении и спасении, эта «молитва» Симеона подходит к вечеру, напоминающему нам о закате нашей жизни (подобно «Свете тихий», она называет Спасителя светом). Несмотря на высокопоэтический характер этой молитвы-песни, устав для нее назначает не пение, а чтение (как исполнил ее, вероятно, и сам прав. Симеон: «благослови Бога и рече»). Так поступает устав и с другими часто повторяющимися песнями (см. выше, с. 560). Зато ее «глаголет настоятель», тогда как последующее Трисвятое чтец (на будничной вечерне позволяется произносить ее и чтецу). По Симеону Солунскому, «один из служащих, как бы Симеон Богоприимец, с благоговением произносит» ее [515

[Закрыть]].

«Ныне отпущаеши» упоминается в числе вечерних песней непосредственно после «молитвы», близкой к нашему «Сподоби Господи», Апостольскими Постановлениями [516

[Закрыть]], а на нынешнем месте вечерни – в известном рассказе о посещении Нила Синайского VII в. и в Часословах VIII в. Его имеет вечерня коптская и абиссинская. Армянская вечерня, как и другие службы, имеет также библейскую песнь. Римско-католическая вечерня имеет эту песнь на повечерии с антифоном («Спаси нас»), на вечерне же имеет песнь Богородицы (Вступ. гл., с. 295, 300, 301, 317). Англиканское богослужение, не имеющее повечерия, поместило «Ныне отпущаеши» на вечерне [517

[Закрыть]]. По Студийскому уставу Ныне отпущаеши пелось «вълы» (см. выше, с. 560). Древнейшие ркп. Иерусалимского устава не говорят ничего о способе исполнения Ныне отпущаеши; но судя по тому, что присоединяют эту песнь к предшествующей речи о пении стиховных стихир без всякого посредствующего замечания или с «таже» (είτα), может быть, предполагают пение ее.

К Ныне отпущаеши присоединяется Трисвятое и сопровождающие его молитвы до Отче наш, каковые, таким образом, заключают службу, молитвенную ее часть. Это и естественно для такой молитвы, как Отче наш (ср. литургию), а предшествующие подготовляют ее. Эти молитвы произносит уже чтец.

Молитвами этими заканчивается вечерня (без тропаря) в древнейшем Часослове Синайск. библ. VIII–IX в. (Вступит. гл., 298). По древнейшему {с. 600} римскому чину, службы заканчивались «Отче наш» в качестве коллекты (общей отпустительной молитвы, – там же, 308). Герман Парижский († 576 г.) в своем «Изложении кратком древней литургии галлик.» замечает, что Отче наш занимает последнее место на литургии, «чтобы всякая наша молитва заключалась молитвою Господнею» [518

[Закрыть]]. Студийский устав назначает для этих молитв такое же пение, как для Ныне отпущаеши и тропаря (см. выше, с. 560). Иерусалимские поступают, как с Ныне отпущаеши (см. выше, с. 599).

Песни вечерни, возрастая в своей торжественности, заканчиваются высшим из всех видов церковного песнопения – тропарем, самое название которого (τροπάριον, от τρόπος = ήχος, глас, напев) указывает на особую сложность и богатство мелодии для него. В каждом гласе тропарный напев составляет венец всех других напевов, из которых с ним может соперничать разве прокимен. Поэтому тропарь на всех службах в ряду других песнопений занимает самое почетное место, открывая их ряд, как на утрене, завершая его, как на утрене же и вечерне, или заменяя все другие роды песнопения, как на литургии и на часах (на последних вместе с кондаком). По тому месту, которое тропарь занимает на вечерне, он называется «отпустителъным» (απολυτίκιον). «Отпустительные» тропари иногда отличаются от обычных, – так кроме воскресенья, в котором и конечный тропарь утрени особый, в Великую пятницу, где отпустительный тропарь – утрени, впрочем – «Нас ради распятаго», а обычный «Егда славнии».

Тропарь – древнейшая церковная песнь, с которой история церковной песни начала свое развитие (Вступ. гл., 328–329). В уставе Великой Константинопольской церкви, хранящем наиболее следов древней практики, это и единственная песнь. Такой скудостью гимнографического материала этот устав напоминает римское богослужение, в котором обычно бывает по одному гимну для каждой службы и не более двух-трех для каждого из важнейших праздников. Гимн (hymnus) римско-католического богослужения, таким образом, соответствует нашему тропарю: это там единственное песнопение, не заимствуемое из Св. Писания; очень редко, впрочем, и антифоны на римском богослужении представляют стихи собственного составления, не библейские. – Отпустительный тропарь в Патмосск. Евхол. № 105 XIII в. полагается после особой «молитвы отпуска», молитва же эта приспособлена была к празднику; так, Требник Моск. Синод, б. № 371/675 дает ряд таких молитв для разных ликов святых и двунадесятых праздников, называя их «молитва по отпусте» или «отпустная» [519

[Закрыть]].

{с. 601}

БОГОРОДИЦЕ ДЕВО

Тропарь воскресной вечерни («Богородице Дево»), по обычаю Православной Церкви, заключающей каждый ряд песней песнью в честь Богоматери, посвящен Ей. Это сделано еще и на том основании, на котором и катавасия в воскресенье обычно Богородичная (см. ниже). Для такого тропаря выбраны самые радостные из слышанных Богоматерью и дошедших до нас слов – приветствие Ей Ангела и прав. Елисаветы, следовательно, тропарь составлен из библейских (Лк. 1:28, 42) боговдохновенных слов, которые, однако, окружены и переплетены нашими («Богородице [520

[Закрыть]] Дево», «Марие», «Яко Спаса родила еси душ наших»). Основная мысль песни, приглашающей Богоматерь к радости («радуйся» на евр. и греч. языках, впрочем, имело значение вообще приветствия, соответственно лат. и рус. «здравствуй», как и передано здесь это слово в лат. переводе), – не без отношения к событию воскресения, почему и усвоена исключительно воскресной и постной – по другим основаниям – вечерне. Могло иметься в виду и древнее предание, что благовещение было вечером [521

[Закрыть]]. Воскресный тропарь не поется и вследствие соединения вечерни с утреней, в самом начале которой он положен.

Прототип тропаря «Богородице Дево» дан в поминальной молитве на древней литургии ап. Иакова; в ряду разных поминаний (по пресуществлении Даров) в древнейшем списке этой литургии (Messanensis X в.) есть и такое: «Помяни, Господи, архангельский глас, говорящий: радуйся, Благодатная, Господь с Тобою, благословенна Ты в женах и благословен плод чрева Твоего»; в позднейших списках (Rossanensis XI в.) к этим словам прибавлено: «Яко Спаса родила еси душ наших»; еще в позднейших (Париж. библ. № 2509 XIV в.) пред ангельскими словами опущено: «Помяни, Господи, архангельский глас говорящий»; в еще позднейших списках (Париж. библ. № 476 XIV в.) пред словами, получившими таким образом вид самостоятельной песни-молитвы, прибавлено замечание: «иерей прибавляет (συναντει) и говорит это трижды». Так как слова эти на литургии ап. Иакова произносились священником непосредственно пред «Изрядно о Пресвятей…», то происшедшие из нее литургии Василия Великого и Иоанна Златоуста в некоторых списках своих (например, в Криптоферратской ркп. Falascae XIII в.) указывают также эти слова в качестве молитвы священника после слов {с. 602} «Изрядно» (вместо «О Тебе радуется» или «Достойно есть» или подле второго, при пении его); на литургии ап. Петра (в Россанск. ркп. XI в. только) эти слова тоже поставлены в качестве молитвы священника пред «В первых помяни», при этом с добавкой после «Благодатная» «Мария», чего в вышеозначенных ркп. нет [522

[Закрыть]]. – Что касается тропаря на вечерне, то в Часослове Синайск. библ. № 863 в конце вечерни не указан тропарь. По западным Студийским уставам на вечерне тоже не было, по-видимому, тропаря. Так и на коптской вечерне. По Алекс.-Студийскому уставу на субботне-воскресной вечерне полагались тропари: «Крестителю Христов и прочая», заменявшиеся для празднуемого святого его тропарем. Так и на эфиопской вечерне, кроме тропаря, аналогичного Богородице Дево, положены похожие на «Крестителю Христов», «Молите за ны» и «Под Твое благоутробие». Евергетидский устав: «отпустителен, а если святой не имеет, воскресный гласа» [523

[Закрыть]]. Нечто аналогичное нашему Богородичному тропарю представляет библейская песнь Богородицы на римско-католической вечерне. Соответствующий же «Богородице Дево» тропарь там входит в состав обычного начала и, кроме того, в предшествии четырех стихов с респонсориями и с особой молитвой после него, трижды произносится на рассвете, в полдень и вечером; такая частная служба, называемая Angelus, возникла в XII в. сначала для вечера [524

[Закрыть]], должно быть, под влиянием мнения, что благовещение было вечером. Текст молитвы в эфиопском Часослове имеет следующее разночтение с нашим: «Радуйся Дево, обретшая благодать, Святая Мария»; у римо-католиков: «Радуйся (Ave, польск.: Zdrowas), Мария, благодати полная – чрева Твоего Иисус. Св. Мария, Матерь Божия, моли о нас грешных, ныне и в час смерти нашей» [525

[Закрыть]].

Тропарь «Богородице Дево» положен на 4-й глас, обычный глас для тропарей праздников. Ввиду торжественности момента тропарь поется трижды, что полагается еще только в двунадесятые и подобные им праздники. Торжественности способствует и совершаемое при пении тропаря каждение хлебов, имеющее, впрочем, ближайшим назначением освящение хлебов.

Древние ркп. Иерус. уст. об исполнении тропаря: груз.: «мы же тропарь Богородице Дево, 3 раза»; греч. Сев. и № 381: «и мы отпустительный глас 4 (№ 381:5) Богородице Дево, говоря его трижды». Чин патр. Филофея: «когда же поется конечный отпустительный велегласно и косно (άργώς), {с. 603} диакон – кадит». Остальные уставы и Служебники так, как нынешний, или близко. Нынешний греч. Евхологий пред благословением хлебов указывает петь отпустительный дня и Богородичен. По Константинопольскому Ίερατικόν'у иерей, кадя хлебы, имея пред собою диакона со светильником, поет Богородице Дево, а левый хор поет конец тропаря: «Яко Спаса родила еси…»; такое своеобразное пение по Константинопольскому уставу этого тропаря объясняется тем, что кроме него поется в конце вечерни отпустительный тропарь (благословение хлебов и Богородице Дево бывает до стиховных стихир) [526

[Закрыть]].

«Богородице Дево» на великой вечерне поется трижды лишь в те воскресенья, с которыми не соединено еще какой-либо великой памяти; в этих же случаях (например, в Недели отец, некоторые триодные, в предпразднства, попразднства и отдания, не все, впрочем) «Богородице Дево» дважды и тропарь памяти или святого однажды (в предпразднства Преображения, Введения, Благовещения и отдание вторых двух, однако, Богородице Дево трижды). При большом стечении памятей с воскресеньем, как-то: в Неделю 7-ю по Пасхе, в Нед. Богоотец (если, впрочем, она не 31 декабря), если 24 декабря в неделю или 25 марта в 3 Неделю поста, – Богородице Дево и вовсе не поется.

БЛАГОСЛОВЕНИЕ ХЛЕБОВ

Заменив собою литургию и агапу, вечерня должна доставить молящимся и трапезу, хотя бы такую, какую позволяет святость храма. Это и делается в том виде, что молящимся предлагаются благословенные хлеб и вино, вместе с коими благословляются (как бы для завтрашней трапезы) елей и пшеница. С этой целью еще во время совершения литии приготовляется («предукрасившуся» – προευτρεπισθέντος) «четвероножец» (τετραπόδιον) [527

[Закрыть]], или, как он далее назван, «стол», столик, по обе стороны которого и ставятся литийные подсвечники; на столике ставится блюдо (δίσκος) с пшеницей (σίτος) и пятью (по числу евангельских) «хлебами, из которых (ών, в слав. «еже» относится не к «блюдо», а значит вообще «что») имеем обычай делать приношения в церковь», т. е. с просфорами; по обе стороны блюда два сосуда (αγγεία), налево (конечно, от молящихся [528

[Закрыть]], соответственно которым размещаются в храме и иконы), с вином, а направо с елеем; судя по тому, что в молитве благословения {с. 604} сначала именуется вино, оно ставится налево только потому, чтобы, указывая в этой молитве на хлебы, пшеницу, вино и елей, сделать естественное крестообразное движение правой рукой [529

[Закрыть]]. Диакон во время пения тропаря, взяв благословение от священника, кадит кругом стола, чем часто сопровождается освящение предметов, и ввиду такого специального назначения этого каждения, кроме стола кадит еще только предстоятеля, стоящего на своем месте (как духовно участвующего в священнослужении) и иерея (совершающих освящение), а затем еще раз стол («хлебы») спереди лишь. Настоятель или, как обычно делается, иерей произносит молитву (подразумевается после предварительных «Господу помолимся», «Господи помилуй») «велегласно», как доселе произносилась одна только молитва – последняя литийная. Молитва просит Спасителя, показавшего в чуде насыщения 5000 всю силу благословения Своего, о таком же благословении и (подобном чудесному) умножении предложенных веществ, а также об освящении вкушающих от них (= замена евхаристии). Пред словами молитвы: «Сам благослови» священник крестообразно осеняет вещества, но не рукою только, а одним из хлебов, знаменующим небесный Хлеб, «чем (также) показывает, что то же совершил Христос, взяв в Свои руки подобным образом пять хлебов» [530

[Закрыть]]; при исчислении веществ священник указывает на них рукою, от чего получается также образ креста. Молитва оканчивается прославлением тех свойств Божиих, проявлением которых послужит ожидаемое освящение (между проч. «Всесвятым, Благим, Животворящим…»).

Груз. ркп.:

 
«келарь полагает на столе три хлеба, какие обыкновенно употребляем в пищу, поблизости к ним, или на том же аналое, и вино»
 

и затем об осенении хлебом, как ныне. Греч. ркп. Сев. и № 381:

 
«келарь (381: кандиловжигатель) полагает на аналое 3 (381: хлебов 5), от которых едим на трапезе (381 нет), а также блюдо (σταμνών, 381: άγγεΐον), полное вина самого хорошего (и в молитве только о хлебе и вине) [531

[Закрыть]] (381: + пшеницу из зрелой ωραίου и елей); иерей же выходит из алтаря с кадильницей и кадит крестовидно, затем предстоятеля только».
 

Печ. греч. как Сев., только хлебов 5 и + «и немного елея в сосуде (άγγος) каком-либо». Все эти ркп. о благословении одним хлебом прочих как нынешний Типикон.

Слав. ркп. № 328 и 678:

 
«келарь же (параекклисиарх) предложит на налои хлебов 5 (блюдо на немже пшеницы мало и вверху ея хлебов 5), от нихже ямы на трапезе (на то устроенных кождо по литре весит), такоже и сосуд полон питья и пшеницу от житницы и масло (и оба полы блюда два сосудца вина и масла)».
 

Старообр. устав, как № 678, но в начале:

 
«есть же налой в церкви иже на [то] устроеный; поставляет его параеклисиарх, келарь же {с. 605} —»;
 

говорит и о благословении одним хлебом прочих пред молитвою.

Об этом благословении согласно с нынешним большинство ркп. и изд., но некоторые, например Моск. Син. библ. № 332/385 XVI в.:

 
«прием левою рукою хлеб, правою творит на нем крест».
 

Из «Чина» патр. Филофея буквально заимствует нынешний Типикон, оканчивая местонахождением елея, и далее там:

 
«иерей с диаконом становятся вне красных дверей»; о каждении, как нынешний Типикон, но: «кругом хлебов крестовидно, затем игумена, и опять хлебы, спереди только; когда же иерей приблизится, становится по правую сторону его диакон, держа левой рукой кадило, тремя же перстами правой орарь и по исполнении тропаря, показывая орарем пять хлебов, говорит: «Господу помолимся», иерей же молитву».
 

Так и в Служ. Петра Могилы, но после «Господу помолимся» +

 
«иерей же, взем един верху лежащий хлеб в десную руку глаголет с умилением: Господи Иисусе Христе – -насытивый. И полагает хлеб на место свое верху четырех и превращъ руку дланию горе, показует на хлебы глаголя: благослови хлебы сия»
 

и т. д.

Моск. Служебник 1602 г.:

 
«поставляет параеклисиарх столец на то устроен, келарь же поставляет на нем блюдо, на немже мало пшеницы и верху ея 5 хлебов на то устроенных и сосудца два по обе стороне, имея един масло древяно, а другий вино, тогда иерей кадит окрест стола, таже игумена токмо и отдав кадило глаголет молитву велегласно на благословение хлебом: Господи Иисусе Христе – освящая всяческая Христе Боже наш: Иерей возма сверху един хлеб, благословит им прочая хлебы крестообразно, глаголет: И Тебе славу – аминь» (1647: «певцы же: аминь»).
 

Моск. Служ. 1658:

 
«келарь же предлагает на аналогии 5 хлебов, от нихже ядим в трапезе. Такожде и ручку, исполнену вина добрейшаго; священник же, взем хлеб един в руце и изобразив на нем крест, молится молитвою сею велегласно» [532

[Закрыть]].