Текст книги "Лунная соната"

Автор книги: Михаил Шуваев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

– Доложим мы ему, что Мюррей и Фу Тинпен, находясь в сговоре, решили выкрасть бесценный прибор, но задуманная операция с самого начала не задалась и пошла наперекосяк. Глупый андроид убил Белла, но ничего не принес (кому-то отдал топоскоп), откуда ни возьмись, на поверхности объявилась камера, которая могла заснять момент убийства, потом появился свидетель, утверждавший, что что-то видел, потом агент КОНОКОМа и капитан безопасности устроили засаду, потом пришлось похищать Прайса, ну и так далее в том же духе, – глядя куда-то в сторону, сказал Сноу.

– Понятно. Версия о внеземельной составляющей не прозвучит, – закончил за него Хэлвуд.

– Капитан, вы всё правильно понимали до этого, понимаете и теперь, разве нет? – поднял голову Блумберг.

Хэлвуд ничего не ответил, взял со стола чашку и повертел её в руке.

– Иначе говоря, и мне и вам надо забыть то, что мы видели своими глазами, и на этом успокоиться?

– Нет, капитан, забывать не надо, но и рассказывать об этом на каждом углу тоже не стоит.

– Почему?

– Да потому что так спокойней и Дон Кимуре и всем остальным. Директор по-своему прав. Если наше с вами приключение станет достоянием гласности, то я не берусь предсказать то, что последует за этим. Могу лишь предположить, что найдутся как рьяные адепты внеземельной подоплеки «Лунной сонаты», так и не менее активные ее противники. С учетом всех факторов, сопровождавших расследование и вскрывшихся в ходе его, могут быть сделаны выводы о неминуемом и скором захвате Земли и колоний кровожадными инопланетянами. И у нас не будет весомых аргументов против такой логики. А если дать разрастись скандалу, то недалеко и до… Да что я рассказываю – всё-то вы прекрасно понимаете, капитан.

– А если я… – начал Барт.

– Можете, но не стоит, – перебил его Ричи. – Во-первых, вы под присягой и не имеете права разглашать эту информацию, а во-вторых, даже если вы примете решение в пользу эмоций и чувств против разума и логики, то ничего не добьетесь. Я уже сказал, что будут люди за и будут люди против. А материальных доказательств у вас, как и у нас, нет. Только слова и пустые заявления. Поэтому, куда ни кинь, директор всюду прав: в любом случае официальное расследование должно завершиться тем выводом, о котором я говорил только что.

Хэлвуд молчал.

– Простите, капитан, мне совсем не доставляет удовольствия быть циником и расстраивать вас, но моя работа в КОНОКОМе предполагает иногда и такие варианты, – вздохнул Сноу. – Иногда это бывает собачья работа…

Барт посмотрел на Блумберга, но тот лишь пожал плечами и тряхнул светлыми длинными кудрями.

– А как же «сингулярный пространственный захлест», если я правильно запомнил термин? Ведь произошел он в монастыре Санта-Моника! Часовня-то исчезла, черт побери, а это зафиксированный факт, – не сдавался Хэлвуд.

– Ну и что? – ответил Айво. – Часовня исчезла, но почему и как – загадка и широкое поле для самых разных предположений и спекуляций. Теперь, когда топоскоп исчез, кто решится связать исчезновение часовни с несуществующим, мифическим прибором? Засмеют и заклюют.

– Капитан Хэлвуд, – поставив чашку на стол и слегка откинувшись на стуле, заговорил Сноу, – мне было спокойно и комфортно работать с вами, потому что вы оказались надежным профессионалом, умеющим хорошо работать не только кулаками, но и головой. А самое главное – вы порядочный и смелый человек. Более того – мне очень импонирует ваше стремление ничего не утаивая разобраться в запутанном деле. Но поймите, это специфика работы оперативных отделов Контактной объединенной Комиссии Земли. Обещаю вам при первой же возможности, если вдруг появятся какие-нибудь новые факты по делу, сразу же вернуться к расследованию и проинформировать вас!

– И обязательно привлечь к работе, – закончил Барт и протянул руку. – Идет?

– Идет. И давай наконец перейдем на «ты», – улыбнулся Ричард и с удовольствием пожал крепкую ладонь. – Если когда-нибудь соберешься переходить в КОНОКОМ, считай, что моя рекомендация у тебя в кармане, Барт.

– Спасибо, Ричард. Я подумаю.

– Пассажиров рейса номер триста тридцать восемь на Льеж просим пройти на регистрацию, – снова донеслось из репродукторов.

– Ну вот и ваш рейс, – огорченно произнес Хэлвуд и подхватил сумки конокомовцев.

– Эй, Барт, мы и сами можем! – кинулись за ним Айво и Ричи.

– На правах хозяина имею право! – обернулся начальник безопасности.

Шуганув по пути дроида, попытавшегося перехватить багаж, он направился к автоматической регистрационной стойке.

Глава 30

Блумберг и Сноу устроились в соседних креслах и завозились с ремнями безопасности. Прослушав стандартные полетные объявления командира корабля, они достали МИППСы и углубились каждый в свои документы. Вскоре легкие перегрузки дали знать о том, что полет начался. В иллюминаторе решетчатые конструкции карусели космопорта сменились удаляющейся поверхностью Луны. Совершив несколько орбитальных маневров, спейсфлаер начал разгон. Едва слышно загудели гравикомпенсаторы, создавая слабую силу тяжести на корабле. Через несколько минут из-за контрастного лунного горизонта на бездонном темном фоне космоса появилась голубая яркая Земля. И сразу захотелось домой, к родным, друзьям. Он повернул голову и посмотрел на Блумберга. Ученый, уронив голову на грудь и расплескав светлую шевелюру по плечам, мирно посапывал над включенным МИППСом.

«Господи, если для меня эта командировка оказалась такой сложной и ажитационной, то что тогда говорить об Айво, привыкшего иметь дело с колбами, формулами и научными работами, нежели чем заниматься погонями со стрельбой и прочими атрибутами настоящего расследования?» – подумал Ричи, сочувственно глядя на коллегу.

– Господин Сноу, что-нибудь желаете? – раздался рядом вежливый тихий голос.

– Желаю, – сдвинул гологравизионные очки на лоб и поднял глаза на приятную брюнетку Ричи. – Виски со льдом.

– Бушмиллс, Карду, Гленфидик…

– Карду.

– Сейчас принесу, господин Сноу. А ваш друг? – Стюардесса кивнула на спящего Айво.

– А господину Блумбергу тройной эспрессо с коньяком, когда проснется, – улыбнулся Ричи.

Завладев стаканом с янтарным напитком, он несколько минут просто блаженствовал, потягивая мелкими глотками попахивающий дымком шотландский виски. Потом зафиксировал полупустой бокал в специальном зажиме под иллюминатором и откинулся в кресле. Усталость последних дней давала о себе знать все настойчивее. Решив немного покемарить, он потянулся, чтобы выключить МИППС, но тот вдруг замигал малиновым вызовом.

С миниатюрного экрана на Ричарда смотрел Хэлвуд.

– Что случилось, Барт? – зевая и прикрывая рот ладонью, спросил Сноу.

– Привет, Ричи, есть разговор, – спокойно произнес капитан.

– Что-то случилось? – слегка насторожился Ричард.

– Нет. Просто есть, что сказать.

– А потом нельзя, Барт? Очень спать хочется. – Глаза у Сноу действительно просто слипались.

– Можно.

– Ну и ладно.

Ричард прилагал буквально физические усилия, чтобы не дать глазам закрыться. Голова опустилась на грудь, руки безвольно покоились на подлокотниках. Все вокруг стала обволакивать ватная пустота…

– …спишь? – донесся еле слышный шепот. – Ричи, ты спишь?

Краем сознания понимая, что это сон, он попытался отмахнуться от навязчивого приставалы. Резкое движение рукой – и локоть соскользнул с подлокотника. Сноу резко просел и… проснулся. В соседнем с ним кресле сидел Хэлвуд. У Ричарда пересохло во рту.

– A-а… где Айво?

Барт широко улыбнулся:

– Я его попросил пересесть на несколько минут. Нам надо поговорить.

Ричард, еще ничего не понимая, продолжал смотреть на Хэлвуда.

– А как ты попал…

– Сейчас это неважно, Ричи, совершенно неважно.

– А что важно?

– Важно то, что я тебе скажу.

Ричард начал просыпаться:

– Говори, я слушаю тебя, Барт.

– Я не Барт Хэлвуд. Просто воспользовался его телесной оболочкой.

Сноу несколько секунд молчал, с трудом пытаясь собрать вместе рассыпавшиеся, сонные мысли. Наконец он глубоко вздохнул:

– Не Барт… А кто тогда?

Капитан натянуто улыбнулся:

– Вообще-то я Почтальон. Это слово, пожалуй, больше всего подходит. Но здесь, на Земле… извините, Луне, я выполнял более сложную роль.

– Какую? – проснуться окончательно никак не удавалось.

– Не только доставка или отправка посылки, но и ее поиск.

– А посылка – это… топоскоп? – Мозги начали потихоньку прочищаться.

– Конечно.

– Ясно. И вас было трое?

– Почему трое? – в свою очередь удивился Почтальон. – Я здесь один.

– Как это – один? А Фу Тинпен, а Мюррей? – Сон окончательно улетучился.

– Фу Тинпен – это был я, как сейчас я – Хэлвуд. Мне просто пришлось использовать их оболочки. Сожалею, что телесная оболочка Фу Тинпена утеряна.

– Утеряна? Телесная оболочка?! – Сноу не на шутку разозлился и даже привстал в кресле. – Что вы такое говорите, Хэлвуд… э-э-э, Почтальон? Он погиб! Не только его телесная оболочка! И всё по вашей вине.

– Извините, я, наверное, неправильно выразился. Да, он погиб. Я сожалею. Но моей вины в этом нет.

Сноу смолчал и продолжал выжидательно смотреть на Хэлвуда-Почтальона. Очень трудно было абстрагироваться от осознания того, что перед тобой лишь тело Барта, а не он сам. Почтальон тоже выдержал паузу, но не дождавшись никакой реакции со стороны Ричи, продолжил:

– Встречаюсь я с вами, Сноу, вопреки моим правилам и, если хотите, убеждениям. Обычно я, направляясь в очередное путешествие, очень серьезно к нему готовлюсь: изучаю цивилизацию, где придется работать, ее историю, уровень развития и, конечно, самих представителей. Не буду утомлять вас рассказами о том, с кем мне приходилось иметь дело и как эти встречи проходили. Скажу коротко: по-разному. И разумные индивиды на разных планетах тоже очень и очень отличны друг от друга. Здесь я находился…

– Находился? Тот есть, вы уже?..

– Да, пора. Zuruck nach hause![28]28
  Назад домой (нем.).


[Закрыть]

– Но не попрощавшись со мной, вы не смогли отбыть, как я вижу?

Хэлвуд-Почтальон наклонил голову и усмехнулся:

– Вот без яда и подковык вы никак не можете обойтись, господин Сноу. Ладно, я и не ожидал от вас распростертых объятий и лобзаний. Перехожу к главному, зачем пришел. Насколько я понял, не имея никаких вещественных доказательств вмешательства в события на Луне внеземных игроков, КОНОКОМ в своем отчете обойдет этот вопрос молчанием. Это так?

Сноу молча кивнул. Он лихорадочно пытался сообразить, зачем Почтальону нужна эта встреча. Что за чертовщина тут происходит?

– А могу ли я поинтересоваться: в устном плане высшему руководству Земли будет доложено то, что не попадет в доклад?

– Как я могу вам ответить на этот вопрос? Я не знаю, какое решение примет директор после нашего с Блумбергом доклада.

– Понятно. А как сами думаете: скажет или нет?

Ричард подумал:

– Вряд ли, очень сомневаюсь.

– Но стопроцентной уверенности нет, как я понимаю?

– Послушайте, чего вы от меня хотите? Что вы из меня всё это тянете? Боитесь, что где-то наследили, и хотите убедиться, что всё сойдет с рук, так что ли?

– Нет, не совсем. А теперь, скажите, пожалуйста: сам-то директор верит во внеземную версию произошедшего?

– Господи, а это вам зачем?

– И всё-таки, господин Сноу? – настойчиво повторил Почтальон.

– Ладно, если хотите мое мнение, то я считаю, что он почти уверен в этом, но гонит от себя эти мысли подальше. Позиция страуса.

– Спасибо, я понял.

Почтальон замолчал и стал смотреть куда-то мимо Ричарда. Сноу даже обернулся, интересуясь, куда устремлен задумчивый взгляд, и с удивлением понял, что в никуда. Почтальон смотрел внутрь себя. Он размышлял.

– В вынужденных полетах по Вселенной, – медленно и негромко заговорил Хэлвуд-Почтальон, – я повидал многое, в том числе и гуманоидные цивилизации вроде вашей. Обычно я, выполняя приказ, делаю всё от меня зависящее, чтобы не привнести в незнакомый мир сумятицы и негатива. Часто я пользуюсь услугами представителей местной цивилизации. Не всегда их действия меня полностью удовлетворяют, но даже если что-то и не так, то все неудачи в конце концов списываются именно на них. Поверьте – если бы я мог всегда действовать, так сказать, чужими руками, я бы так и поступал. Но не всегда это возможно. Многие вещи приходится делать самому, иначе… В трагических событиях на лунной базе нет моей вины. Дело было поручено Мюррею, который будто с цепи сорвался, когда понял, что я требую от него выкрасть топоскоп. Зря я его научил нашей психокинетике… Теперь-то я думаю, что отдавать мне топоскоп в его планы вообще не входило.

– А почему вы выбрали оболочку Фу Тинпена?

– Он наименее общительный среди ключевых фигур, так или иначе связанных с Беллом и его прибором. Работая в его теле, я мог позволить себе практически ни с кем не общаться. Но все сразу пошло наперекосяк. Инкорпорировавшись в Фу Тинпена, я поздно обнаружил очень плохую совместимость его мозга с моей ментальностью. Его болезнь не была притворством. К сожалению, менять что-либо было уже поздно: если бы я отпустил Фу Тинпена и «переселился» в кого-то другого, то китайцу пришлось бы стирать память, а это ничем не отличается от смерти: «ментальное я» того, кто подвергнется этой процедуре, перестает существовать. Поэтому я остался в теле Фу Тинпена и стал приводить его в порядок. Должен сказать, что мне невольно помог и врач МакГрэгор. В конце концов мне это удалось, и на последнем акте спектакля я присутствовал. Дальше вы всё видели сами, господин Сноу.

В голове Ричарда кружился целый сонм вопросов, которые хотелось задать Почтальону. Он понимал, что инопланетянин может в любую секунду попрощаться и исчезнуть, поэтому нужны те вопросы, которые действительно прольют свет на… нет, не на расследование, это такая частность, а совсем на другие – глобальные вещи. Наконец Сноу решился:

– Кто вы, Почтальон?

– Представитель цивилизации, название которой вам всё равно ничего не скажет. Нам много миллиардов лет, и одна из функций, которая досталась в наследство – выполнять поручения, которые поступают к нам периодически.

– От кого?

– Нам это неведомо, господин Сноу. Мы их называем… Мегацивилизацией. Мы даже не можем точно сказать, откуда поступают приказы. Предположительно из сектора созвездия, которое у вас называется Наугольник.

– Что за бред, Почтальон?! Вы выполняете поручения, поступившие неведомо от кого и незнамо откуда! Как это может быть?

– Я понимаю ваши чувства, но ничем помочь не могу – мы сами не знаем, кто нам приказывает. Это длится уже несколько сот миллионов лет. Понимаете, господин Сноу, Вселенная бесконечно разнообразна и вечно непознаваема. Мы пытались узнать, кто нам – древней, гордой и могущественной цивилизации – присылает приказы, согласно которым некоторые из нас должны сниматься с места и лететь в беспредельную даль, чтобы… изъять у другой, слаборазвитой цивилизации какую-нибудь опасную игрушку, вроде вашего топоскопа. Но мы так ничего и не смогли выяснить. Более того, нам довольно болезненно дали понять, что это не наше дело, и мы прекратили попытки. Собственно, именно в этом причина моей встречи с вами. Вы, люди, очень похожи на нас. Мы впервые столкнулись с таким поразительным сходством. Я даже сделал анализ кода ДНК. Небольшие расхождения есть, но уровень генетики, достигнутый нами, вполне позволяет сделать корректировку. Я даже в полученном задании сделал корректировку, пиротехникой на старости лет занялся.

– И что это значит?

– А значит это, дорогой господин Сноу, что наши цивилизации могут в далеком будущем объединиться и создать одну мощную сверхцивилизацию.

– Зачем?

– Что – зачем? А зачем вы летаете по Солнечной системе, по галактике?

– Стремление к знаниям!

– И стремление стать сильнее, умнее. Всё верно. Возможное объединение наших цивилизаций и будет отвечать этому устремлению. Но: то, о чем я говорю, произойдет – если вообще когда-нибудь произойдет – через сотни, а то и тысячи лет.

– Понятно, вам нужен кто-то, кто сможет помочь освободиться от кабалы Мегацивилизации, – догадался Ричи. – Надоело выполнять их задания, вот и решили искать союзников в борьбе с ними.

– И это тоже, врать не буду. Но только вы имейте в виду, господин Сноу, что рано или поздно и вам придется встретиться с Мегацивилизацией. А гуманоидов, подобно нам с вами, в обозримом космосе – раз-два, и обчелся! Нам надо держаться друг друга!

Хэлвуд-Почтальон выпрямился в кресле:

– Пожалуй, это всё, что я хотел вам сказать. Засим разрешите мне…

– Стойте, стойте, – схватил его за руку Ричард и тут же смущенно отпустил. – Это что, всё, что вы хотели мне сказать?

– Сожалею, господин Сноу, это всё. Оставляю на ваше усмотрение использование полученной от меня информации. Прощайте!

Хэлвуд-Почтальон медленно поднялся и стал растворяться в воздухе. Сноу попытался его задержать, но рука прошла сквозь теряющий очертания силуэт. Откуда-то появился туман, заклубился по салону спейсфлаера и окутал все слепой белесой тишиной.

* * *

Рука соскользнула с подлокотника, и… Ричард проснулся. В салоне корабля царил полумрак – до позднего обеда еще далеко, и большая часть пассажиров коротала время, углубившись в свои компьютеры, многие отдыхали. Рядом, в кресле, по-прежнему безмятежно спал Айво, сдвинув гологравизионные очки на макушку и положив руки на выключившийся автоматически МИППС. Ричард мотнул головой и потянулся к зажиму, где был закреплен стакан. Лед еще не успел растаять, значит, времени прошло немного.

Ричи посмотрел на атомный Ролекс. С момента старта прошло меньше часа. Тогда он включил МИППС и вызвал Хэлвуда. Через несколько секунд на экране появилась удивленная физиономия капитана:

– Ричард?

– Извини, Барт, ты, похоже, спать собираешься?

– Да, решил хорошенько отоспаться, даже Дорнбоза и Мура предупредил, чтобы до двенадцати дня меня не трогали без срочной надобности. А ты что звонишь? Идеи какие появились?

– Нет, Барт. Ты мне звонил с час назад, да я кемарил. Вот теперь немного поспал и решил перезвонить.

Барт внимательно посмотрел на Ричи:

– Ричард, после вашего с Айво отлета я с тобой не связывался.

Ричард сразу понял, что это правда, поёжился и судорожно придумал:

– Да? Ну, вероятно, заспал. Ладно, пока, Барт!

– Пока, – машинально ответил озадаченный Хэлвуд и исчез с экрана.

«Значит, вот оно всё как, – подумал Сноу и отхлебнул из высокого бокала. – Мы им нужны, а не они нам. Однако не приснилось ли мне все это? Слава богу, хоть с Бартом всё в порядке».

Мысли Ричарда метались в голове, словно осенняя опавшая листва под порывами холодного и влажного ветра.

«Что теперь делать, кому и что говорить? А может, лучше смолчать? Нет, так совсем не годится. Не может быть, что это сон, не может, и всё тут! Был ментальный контакт, а разговоры об использовании тела Хэлвуда – так, для тумана».

Ричард задумался, прокручивая беседу с Почтальоном. Что-то в ней было такое, на что он не обратил внимания, но подсознание профессионально зафиксировало какое-то несоответствие, особенность, нюанс. И этот нюанс, эта мелочь могла быть ключом ко всему разговору. И не только к разговору, а к пониманию того, что отныне твоё решение – именно твоё и никого другого – может повлиять на судьбу цивилизации… Цивилизации!!! Да как он, Ричард Сноу, рядовой, хоть и опытный специальный агент Контактной объединенной Комиссии Земли может что-то решать за всех людей на Земле, Луне, в Солнечной системе и в дальнем внеземелье? Разве такое возможно? Нет, лучше он оставит всё как есть и никому ничего не скажет. Решено, он так и поступит. Ничего не было, а преступление раскрыто и объясняется исключительно алчностью и завистью некоторых вполне земных индивидуумов.

Ричард хотел сделать глоток, но резко отставил бокал и вставил в зажим. Нет, как он только мог подумать о таком! Надо… Что надо? Дьявол, что же делать? Что?

И вдруг его мозг пронзила яркая, как молния, мысль. Ведь что-то сказал Почтальон про… Минутку, он не отрицал того, что мы им нужны, и, видимо, очень нужны, если он пошел на отступление от правил. От правил… А почему? А потому, что мы похожи. Что он там говорил про генный код? Что сделать корректировку для них проще пареной репы. Корректировку… сделать… Задание у него было – изъять топоскоп. Заказчик неизвестен. И, внезапно, как вспышка сверхновой, вроде бы невзначай оброненная Почтальоном, на первый взгляд ничего не значащая, фраза: «Я даже в полученном задании сделал корректировку, пиротехникой на старости лет занялся».

Сноу замер и медленно, по слогам, прокрутил в голове всю фразу еще раз.

Он сделал корректировку! Какой-то пиротехникой занялся… Почтальон что-то исправил. Это может означать только одно!.. Ну конечно! Как они сразу не догадались – взрыв на фабрике в Буэнос-Айресе! Он вспомнил копошащихся в воронке спасателей, они работали в своем обычном авральном режиме, не испытывая никаких дополнительных перегрузок. Если бы сработал топоскоп, то эффект «Слоновьего лишая», гравиконцентрат, размазал бы их по поверхности!.. А это значит… Это значит, что взрыв был отвлекающим маневром!

Ричард, смеясь, сильно толкнул в плечо сладко посапывающего Блумберга:

– Вставай, наука! Вставай, нас ждут великие дела! Подъём!

Айво с трудом разлепил веки и заворчал:

– Что такое, поспать не дают, нехристи… Прилетели, что ли?.. Ну в чем дело, Ричи?

– Айво, суррикат ты сонный, я знаю, топоскоп остался на Земле! На Земле, слышишь? И мы найдем его! Найдем, Айвенго!