Текст книги "Лунная соната"

Автор книги: Михаил Шуваев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– Ладно, сейчас буду… – наконец чуть слышно донеслось из рации.

Спустя десять минут вышедший из темной воды Нортроп с помощью Станисласа стягивал с себя гидрокостюм. Положив всё на прибрежные камни, он перебросился парой фраз с инструктором и направился в душевую.

Сноу присел на валун и стал ждать. Нортроп надолго в душе не задержался – экономия воды действовала и тут – и скоро вышел из кабинки. В сопровождении Ричарда он направился в помещение с крохотными индивидуальными кабинками, где посетители переодевались и оставляли свою одежду и личные вещи. Когда Нортроп подошел к одной из дверей и набрал пятизначный код, Сноу приблизился к нему вплотную и спросил:

– Топоскоп здесь?

Ученый молча кивнул.

– Тогда давайте его мне прямо сейчас.

Нортроп безропотно открыл дверь, на которой горел красный индикатор, сигнализируя, что кабинка занята, протянул руку к висящей одежде и стал ее ощупывать. Сначала лицо его приняло сосредоточенное выражение, потом удивленное и наконец растерянное:

– Господин Сноу, топоскопа нет!

– Как нет? – Ричард так резко подался вперед, что буквально запихнул Нортропа в кабинку. – Вы уверены? Куда вы его положили?

Канадец снял с вешалки куртку-ветровку со множеством карманов. Ожидая увидеть клубный пиджак, Сноу не удержался:

– А вы точно в этом пришли? Не в пиджаке?

– Пиджак – для официальных мероприятий, – обиделся Нортроп.

Ричард схватил куртку и начал мять ее обеими руками. В ней явно ничего не было. Вместе они перерыли всю кабинку – топоскоп как сквозь землю… Луну провалился!

Наконец Сноу, пятясь, выбрался из кабинки и прислонился к холодной металлической стене. Нортроп стал быстро одеваться.

– Ну как вы могли? Зачем притащили его сюда? – в сердцах воскликнул Ричи.

– Хотел спрятать на дне озера, но сначала надо же примериться где. Хотя… что я теперь вам это рассказываю? Топоскопа нет, и я могу с полным основанием на то отрицать, что он вообще у меня был!

– Можете, можете… Только о себе думаете, всё остальное – до лампочки!

Ричард связался с дежурившим у шлюза пилотом:

– Герберт, кто-нибудь входил в шлюз?

– Да, минут десять назад прибыл гравилет с шестью пассажирами, – будто ждал, сразу ответил пилот.

– Понял.

Сноу огляделся и отметил, что на нескольких кабинках горели красные лампочки, значит, они были заняты, а в некоторых из них могли находиться дайверы, которые только что прибыли в «Кокос». Дав команду дежурному наверху задержать любого, кто попытается выйти, Сноу громко прокричал:

– Господа, прошу прощения за беспокойство, но тех, кто только что прибыл в «Кокос», прошу подойти на одну минуту ко мне!

Вскоре вокруг него стояли пять крепких молодых ребят и выжидательно смотрели на агента.

– А где шестой?

Дайверы переглянулись. За всех ответил тот, который выглядел постарше:

– На лифте мы спускались впятером. Тот, шестой, завозился наверху. Дальше не знаю.

– Вы все вместе? Я имею в виду вас, пятерых.

– Да. Это наша группа.

– А как выглядел шестой?

Старший дайвер пожал плечами:

– Мы не приглядывались. А что случилось-то?

– Ничего особенного. Так как он выглядел?

– Невысокий такой, – неуверенно произнес другой дайвер.

– А лицо, лицо не запомнили? – с надеждой посмотрел на него Сноу.

– Нет, лица я не запомнил, вернее, не видел. Он всё время ко мне спиной поворачивался.

Четверть часа спустя Сноу был вынужден констатировать безрадостную картину. В «Кокосе» находились двадцать три человека, включая пятерых инструкторов, его самого и семнадцать дайверов. Заходили в «Кокос» двадцать четыре человека. Один где-то прятался. Ричард связался с Айво:

– Слышь, наука, сколько меток у вас на экране высвечивается в «Кокосе»?

– Двадцать три, – спустя минуту ответил Айво.

– Как двадцать три?! – подпрыгнул Сноу. – Отсюда никто не выходил! Перепроверь, Айво, это какой-то бред!

– Всё правильно, Ричи, двадцать три, сожалею.

Сноу сжал кулаки. Куда мог деться двадцать четвертый? Или он без браслета? А если…

– Айво, Айво, спроси Дорнбоза, не проектировался ли вначале при строительстве «Кокоса» какой-нибудь другой выход?

– Сейчас спросим главного инженера, – ответил Блумберг и отключился.

– А мне что делать? – неожиданно подал голос Нортроп, о котором Ричард напрочь забыл.

– Идите вы на… конференцию! – разозлился Сноу, повернулся и направился к лифтам.

Вконец расстроенный канадец остался один у открытой настежь пустой кабинки. Машинально помяв куртку-ветровку, он в сердцах бросил ее на каменный пол, сел на откидную скамеечку и обхватил голову руками.

Глава 18

– Ричи, есть новости! – ожил МИППС голосом Блумберга. – Оказывается, в «Кокосе» два выхода. Просто один так и не довели до ума. Никто уже и не помнит, почему и что там не доделали, но последний раз им, по-видимому, пользовались сами строители лет десять назад. Тебе надо спуститься на нижний этаж или, как он называется, «горизонт», а дальше я тебя проведу.

Спускаясь в лифте, Сноу связался с Гербертом и направил его к заброшенному выходу из «Кокоса». Выяснилось, что пилот понятия не имеет, где находится этот выход. Пришлось ему давать точные координаты, чтобы он вышел на точку по триангуляционному сигналу. Подчиняясь импульсивной мысли, он попросил Герберта по прибытии не покидать кабину.

Индикатор в лифте замер на отметке «967». Мигала надпись: «Внимание, нижний горизонт! Содержание кислорода 7,5 процентов. Наденьте дыхательный аппарат!».

Двери медленно раскрылись, и Сноу шагнул в скудно освещенный цилиндрический коридор. Рядом с лифтом, в стене виднелись створки железного шкафа с надписью «кислород». Ричард открыл ящик, достал портативный дыхательный аппарат и нацепил его на лицо. Открутив вентиль, он ощутил легкий приток свежего воздуха. Задышалось легко и свободно.

– Айво, – невнятно пробубнил он сквозь плотную маску, – веди меня давай!

Спустя полчаса он остановился в просторном помещении, которым явно давно не пользовались люди. В дальнем углу виднелись две зияющие чернотой дыры и дверь. Подойдя ближе, он понял, что это недостроенная шахта лифта для трех кабин. Над закрытой дверью рдел алый индикатор «1 – верхний горизонт». Ричи протянул руку и прикоснулся к кнопке вызова. Надпись исчезла, и по табло побежали и остановились цифры. Опять «967». Створки раздвинулись, Сноу зашел в кабину и нажал кнопку.

Буквально за минуту лифт вынес его на «верхний горизонт». Здесь тоже чувствовалось запустение и заброшенность. Сноу прошел прямо к шлюзу, и двери раскрылись. В шкафу висели готовые к работе скафандры. Ричард посмотрел на приборы: скафандров было пять.

– Айво, а сколько скафандров должно быть в стандартной комплектации шлюза?

– В стандартной? – переспросил Блумберг.

Было слышно, что он с кем-то разговаривает, видимо, советуется.

– Ричи, скафандров должно быть по количеству персонала, работающего на объекте, плюс один. Новыми скафандрами ПС-20 шлюз укомплектовали совсем недавно, после комплексной проверки. Значит, минуточку… Шесть! Скафандров должно быть шесть.

– Ясно, выходит, одного нет, – констатировал Сноу. – Герберт, ты где, на месте?

– Да, я у шлюза. Жду в гравилете, – откликнулся пилот.

– Хорошо, сейчас выйду.

Отбросив в сторону дыхательный аппарат, Сноу надел, а скорее, влез в скафандр, который к его немалому удивлению был в полном порядке, и подошел к внешней двери шлюза. Замигала желтая лампочка. Тяжелая дверь поползла в сторону. Ричард остановился на самом пороге и присел. На тонком слое пыли, припорошившей каменную поверхность, четко отпечатались сотни следов ботинок скафандра. Вспомнив короткий экскурс Барта Хэлвуда, он без труда признал во всех следах отпечатки скафандра старого образца ПС-12А. Но одна цепочка следов отличалась. Сноу встал и вдавил свой ботинок в пыль. Сравнил. Отпечатки почти совпали.

– Вот ты и наследил ботинками скафандра ПС-двадцать, – тихо пробормотал он себе под нос.

Но его услышали те, кто был настроен на волну: Герберт и Айво. Они сразу дали о себе знать лавиной вопросов.

– Тихо, тихо! Расшумелись. Айво, тут всё истоптано сапогами скафандров старого образца, то есть лет десять назад наследили, когда строили объект. На поверхность идут следы от современного скафандра и обрываются, потому что дальше голый камень. Здесь его, скорее всего, ждал гравилет. Не пешком же он пошел на базу! Здесь даже по прямой километров пять будет, и рельеф очень сложный. Айво, координаты места вы там знаете, проверьте, что за гравилет сюда прилетал, кто его вел и куда он делся?

– Раскомандовался, фельдмаршал… – проворчал Айво и отключился.

Сноу подошел к ожидавшему его гравилету. Герберт предусмотрительно открыл фонарь кабины и подождал, пока Ричард устроится в ложементе.

– Куда летим, господин Сноу?

– Куда, куда, на кудыкину гору, – пробормотал Ричи. – Давай на базу к третьему шлюзу.

– Понял! Пристегнитесь, господин Сноу.

Ричард вздохнул, вспомнив, как они добирались сюда, усмехнулся и защелкнул карабин ремня.

– Давай, врубай форсаж…

Несколько минут летели молча. Сноу погрузился в невесёлые размышления, а молодой пилот, поняв, что помешает своими вопросами, тактично сосредоточился на управлении гравилетом. Тишину нарушил Айво, который сообщил, что ни один гравилет не исчезал из поля зрения диспетчерской и не находился в районе недостроенного выхода из «Кокоса», за исключением С-65, на котором передвигался Сноу.

Услышав это, Ричарду совсем взгрустнулось. Но Айво подсластил пилюлю и сказал, что разговаривал с Дон Кимурой, которому доложил о ходе расследования.

«Хоть это», – невесело подумал Сноу и связался с Хэлвудом.

– Аппарат Барта Хэлвуда. – На экране появилось лицо санитарки медблока.

– Сноу говорит. А можно с капитаном пообщаться?

– Можно, только недолго.

На монитор вплыла перевязанная голова Барта.

– Хэлло, господин Сноу, как дела?

– Да, так – ни шатко ни валко. Капитан, ты мне вот что скажи, кроме монорельса и гравилетов, какие еще средства передвижения есть на базе и на станции?

Хэлвуд надолго задумался.

– Еще двухместные небольшие колесные мункары…

– Колесные? Неужели такие раритеты еще существуют и действуют? Им же место в музее!

– Так-то оно так, только их преимущество в том, что двигатель работал от солнечных батарей и был надежен и неприхотлив. Плюс, кроме двух человек в скафандрах, мункар мог перевозить грузы инертной массой до трехсот килограмм. Скорость у них тоже неплохая, и маневренность выше, чем у гравилетов. Но они были удобны во время первоначальной рекогносцировки местности и строительстве. Сейчас я и не помню, чтобы ими пользовались. Может, их и нет на базе – разобрали на запчасти или просто утилизировали. Надо Рика спросить.

Сноу параллельно связался со старшим диспетчером:

– Господин Дорнбоз, а где хранятся старые мункары?

У диспетчера глаза на лоб полезли.

– Что? Мункары? Да ими сто лет в обед никто не пользовался! И что это вы о них вдруг вспомнили, господин Сноу? Что за фантазии?

– Это я вспомнил, Рик, – подал голос Хэлвуд. – И никакие это не фантазии.

– А тебе-то что неймется? Господи, вот уж не думал, что конференция этих заумных контактеров выльется в такую фанаберию. – Говоря все это, диспетчер водил руками над панелью главного диспетчерского пульта, вызывая необходимые файлы. – Ага, вот они где. Три мункара в законсервированном виде находятся на хранении спасгруппы в складском помещении Е-51 космодрома.

– Айво, найди сержанта Мура и немедленно на этот склад! Немедленно! Господин Дорнбоз, а вы наблюдайте, не появятся ли в каком-нибудь шлюзе интересующие нас делегаты.

– Господин Сноу, это слишком! У меня всего два глаза, а сейчас в шлюзах самая активность, туристы с экскурсий возвращаются, там просто столпотворение!

– Хорошо, посмотрим запись чуть позже все вместе и с помощью программы распознавания. Но вы всё-таки почаще поглядывайте на мониторы. Герберт, знаешь, где этот склад?

– Рик, какой это блок космодрома? – громко, чтобы его услышал ворчащий диспетчер, спросил пилот.

– Блок А-четырнадцать.

– Понял, там рядом пятый шлюз. Туда, господин Сноу?

– Да. И скоренько, Герберт.

Четверть часа спустя Сноу спрыгнул на каменистую почву в нескольких метрах от белых кубических сооружений базы. Склад Е-51 оказался не помещением внутри базы, а просто площадкой для хранения техники, отгороженной невысокими вешками. Ричард неуклюже перепрыгнул через натянутый между столбиками канат и принялся осматривать выставленные образцы лунной инженерии.

К нему подошли Герберт и вышедшие из пятого шлюза Айво и Мур.

– Ну и где эти чертовы мункары? – спросил Ричи.

– Вон они, – показал рукой на два немного несуразных аппарата Мур. – Но только два. А где же третий?

– Да, третьего мункара, как и следовало ожидать, здесь нет, – вздохнул Сноу. – Зря я тебя позвал, Айво… А можно как-нибудь узнать, где он сейчас?

– Вряд ли, – ответил Мур. – Я и отсюда вижу, что с них снято все вспомогательное оборудование. Значит, и спасмаяка нет. И вообще, на ходу ли они?

С этими словами спасатель подошел к мункарам, забрался на сиденье одного из них и повернул тумблер. К немалому удивлению всех, приборная панель засветилась голубоватым светом, впереди загорелась тусклая фара. Сержант надавил на педаль, и аппарат плавно тронулся с места. Сделав круг по площадке, Мур поставил мункар на место и вылез.

Все молча наблюдали за происходящим. Наконец Айво заговорил:

– Рассказывают, что когда нашли русский «Луноход-2», выяснилось, что связь с ним была потеряна из-за того, что он свалился в глубокую расселину, от стен которой отражались радиоволны и куда не проникали лучи солнца даже днем. Батареи вскоре сели, а подзарядиться уже не могли. Так и провалялся он почти сотню лет в лунном кювете, пока его совершенно случайно не нашли и не вытащили на свет божий. Ископаемый «Луноход-2», пока все вокруг охали и ахали, постоял немного на солнышке, подзарядился и поехал! А ты говоришь!

– Не может быть! – поразился Герберт.

– Как знать! Это же специальная космическая техника с тройной, как минимум, степенью защиты, многократным дублированием основных систем и сработанная вручную с контролем каждого винтика и контакта, – ответил Блумберг. – А эти мункары всего-то лет тридцать простояли…

– Побольше, – задумчиво произнес Мур. – Все пятьдесят.

– Хорошо, пятьдесят, какая разница? Тем более что они, как-никак, будут посовременнее «Лунохода-два».

Блумберг попытался пожать плечами, но в скафандре это выглядело как нелепая попытка подпрыгнуть, и горе-космонавт чуть не упал. Его за локоть придержал Мур. Но никто и не подумал смеяться.

– Значит, маяка на нем нет, и оставить его могли где угодно… Понятно. – Сноу повернулся и пошел к шлюзу. – Всё, возвращаемся на базу. Вопросов – пруд пруди. А ответов нет…

Айво и Мур запрыгали за ним, а Герберт, попрощавшись, залез в свой С-65, лихо развернулся и умчался.

– Я надеялся, когда ринулся за Нортропом, что мы близки к разгадке, – мрачно говорил Сноу, мягко шагая по коридору базы. – Но, Айво, увы, это оказалось иллюзией, самообманом. Пойдем к Хэлвуду, надо посоветоваться.

Когда конокомовцы опять ввалились в медблок, МакГрэгор, к счастью, отсутствовал, не то он живо выставил бы зачастивших посетителей. Хэлвуд обедал в своем боксе. Увидев вошедших, он отодвинул тарелку и приготовился слушать.

– И какие выводы можно сделать из случившегося? – подвел итог Ричи, после того как вкратце ввел Барта в курс последних событий. – Первое: топоскоп реально существует и, возможно, действует. Второе: с высокой степенью вероятности можно предположить, что у преступника есть сообщник. Ведь подогнал кто-то мункар к выходу из «Кокоса»…

– Не обязательно, – возразил Айво. – Вполне допускаю, что на мункар можно поставить модуль интеллектуального автопилота.

– Но на это требуется время. Его у преступника не было.

– А кто тебе сказал, Ричи, что этим мункаром пользовались только сегодня? Ты можешь поручиться, что он исчез со склада Е-51 только что?

– Хочешь сказать, что на мункаре тайно катались и раньше? – уточнил Ричард.

– А почему нет? Когда его видели на площадке последний раз? Уверен – никто на этот вопрос не ответит, потому что даже сейчас Рик нам подтвердил его наличие на складе, основываясь на электронных учетных записях.

– Убедительно, – произнес Барт и задумался. – То есть вопрос о сообщнике остается открытым.

– Мне, честно говоря, с трудом верится в то, что в преступлении замешан еще кто-то, – потер лоб Блумберг. – Прямо заговор какой-то получается, мафия.

– Согласен, но отбрасывать эту версию не будем… – кивнул Сноу.

– Чего-чего, а версий у нас хватает! – усмехнулся Хэлвуд. – Но пока ни одна не выдерживает серьезной критики. Более того, надо признать, что преступник выиграл этот раунд и завладел топоскопом.

– Что верно, то верно, – вздохнул Ричи.

– Теперь надо прикинуть, что он будет делать дальше, – заключил Барт.

– Попытается вывезти? – предположил Сноу.

– Не уверен, – засомневался Айво, – он должен понимать, что мы можем применить драконовские меры по проверке багажа и досмотру самих пассажиров при вылете.

– А если передать топоскоп через члена экипажа или туриста, например. А кто мешает оставить его здесь у своего приятеля до лучших времен? – добавил Барт.

– Так, всё так. Но за топоскопом охотились не ради того, чтобы его положить подальше и надолго. Кому-то он очень нужен для своих целей…

– Или мешает… – вставил Айво.

– Что? – не понял Сноу.

– Возможно, кому-то невыгодно, что топоскоп находится в чужих руках. В таком случае прибор могут просто уничтожить.

Барт и Ричи уставились на Блумберга.

– Айво, какому идиоту придет в голову уничтожать то, чего ни у кого нет? Этот прибор открывает, насколько я понимаю, фантастические перспективы! – удивленно проговорил Ричи.

– А что вы на меня вызверились? – нахохлился Айво. – Я рассуждаю вслух, примеряю так и сяк разные варианты.

– Ты полегче примеряй, а то как слон в фарфоровой лавке, – постарался охладить фантазию шведа Ричи. – Без фанатизма размышляй, спокойней.

– «Без фанатизма», – передразнил его Айво. – Мелко плаваете, господин спецагент КОНОКОМа. А что, если топоскоп выкрали не для переправки на Землю?

– Регулярные рейсы с Луны, не с нашей базы, заметьте, а вообще с Луны, направляются только на Землю, за исключением разведывательных, прогрессорских и научно-исследовательских экспедиций. И то такие старты обычно проводятся с внешней стороны пояса астероидов, чаще с юпитерианских спутников. Чтобы попасть в колонию Фомальгаута, Арктура или любую другую обычным, транспортно-пассажирским рейсом, сначала надо добраться до Земли, – легко парировал Барт.

– Да, конечно, но я о другом.

– О чём, Айво?

– Вы, господа детективы, упустили самое главное, что находится у вас под носом и с самого начала. Можно сказать, что из-за этого факта всё и приключилось… Водички бы попить, – закончил он севшим голосом.

– Какой водички?! – возопили снедаемые любопытством Ричи и Барт. – Говори, что забыли?

– Тему конференции. Только и всего!

Агент и капитан уставились на Айво.

– Контакт без контакта… – прошептал потрясенный Хэлвуд. – Господи, господин Блумберг, вы хотите сказать, что топоскоп украли не…

Глава 19

– Чёрт бы тебя побрал, Айво! Вечно ты… – Ричард не находил слов. – Где ты раньше был? Почему молчал, гадюка?

– Чего сразу «гадюка»? Как пришла в голову мысль, так я её и выдал вам, – обиделся швед. – А ты тоже хорош! В какой организации работаешь? КОНОКОМ – Контактная комиссия! Тоже мне – защитник человечества от инопланетных чудищ! Профнепригодностью попахивает!

– Ладно, не шуми, вон даже капитана напугал! – сбавил тон Ричи, кивнув на растерянного Хэлвуда. – Все равно – это только сюрреалистическое предположение. Причем твоего воспаленного мозга.

– Пусть предположение, – легко согласился Айво, встав в поисках минералки. – Пусть сюрреалистическое.

– Господин Блумберг, вы серьезно считаете, что это… эти – с трудом подыскивал слова Барт.

– …имеют право существовать, – помог ему Айво, обнаружив воду и стакан в настенном шкафчике. – Не вижу причин отбрасывать внеземельную гипотезу. Она ничем не хуже, а то и лучше других.

– Конечно, лучше. Потому что списать весь этот бордель на инопланетян очень просто, а главное – дело можно смело сворачивать. Зеленые человечки прилетели, мол, профессора и диспетчера укокошили, топоскоп украли и восвояси улетели. Всё, баста! Ни тебе топоскопа, ни человечков! Красота! – съязвил Сноу. – И что характерно, оба убийства совершили не какими-нибудь глюко-кварко-фемто тазерами-мазерами, а элементарным земным ледорубом, ну по крайней мере, во втором случае! И жучка в информационную сеть запустили вполне тривиального. А по Луне разъезжают вообще на списанной полвека назад колесной рухляди типа мункара. Ты что, Айво, с Луны свалился?

– Нет, по Луне я намерен еще походить. Свалюсь попозже, – парировал Айво и жадно отпил из стакана. – Сюрреалистические картинки воспаленного воображения? Хорошо! Вот ты, Ричи, говоришь, что видеозапись убийства украли только по той причине, что на ней можно увидеть нечто, что сразу выдаст преступника. Так?

– Ну, – нехотя подтвердил агент.

– А если мы на ней увидели бы, что профессора Белла убивает не человек, а инопланетянин?

– Но… – хотел возразить Ричи, осёкся и замолчал.

– То-то же, – понял это как знак согласия Айво. – Минералки никто не хочет?

Загорелся монитор МИППСа Сноу, и на экране появился Дорнбоз.

– Господин Сноу, ваш клиент, похоже, опять ускользнул.

– Уверены?

– На все сто! Даже с помощью программы удалось идентифицировать не больше двух третей из тех, кто входил и выходил в это время и с базы, и со станции. – В голосе диспетчера проскользнули легкие нотки злорадства. – Я же вам говорил, что в такое время это будет невозможно.

– Хорошо, спасибо, – сдержанно ответил Ричи. – Еще один вопрос. Когда наш… клиент, как вы выражаетесь, попался в ловушку в офисе капитана, вы не заметили никаких передвижений меток от браслета на экране основного монитора?

– Как вы помните, господин Сноу, мы все уснули. Но твердо вам скажу, что до самого последнего момента я на экране ничего не видел. Ни-че-го!

– Понятно… Ну и, конечно, во время недавней погони…

– Совершенно верно. Тоже ничего. Очевидно, что клиент был без браслета.

Ричард выключил МИППС и задумался.

Айво поставил полупустую бутылку в шкафчик, а пластиковый стакан скомкал и швырнул в утилизатор. Туда же полетела тарелка с недоеденным обедом Хэлвуда.

– И что теперь? – спросил Барт, смешно наклонив голову. – Получается, что мы твердо знаем, что все творит не селенит, потому что не носит браслета. Но одновременно, один за другим отпадают делегаты конференции…

– Да, так мы скоро останемся без подозреваемых, – усмехнулся Айво.

– Считай, уже остались, – повернулся к нему Ричи. – Или ты способен кого-то предложить? Тогда слушаю тебя.

Айво открыл рот, закрыл и беспомощно посмотрел на Барта. Капитан развел руками.

– Нет, стойте! – воскликнул Блумберг. – А что, если Прайс разыграл комедию со своим похищением?

– Не клеится, господин Блумберг, – заметил Барт. – Когда у Нортропа похитили топоскоп, Прайс был в медблоке. А вот не мог ли сам Нортроп разыграть…

– Оставьте, капитан, ведь был же один лишний в «Кокосе»! – заметил Ричи. – Нет, не проходит.

– Мюллер улетел, – тихо сказал Айво и добавил: – А Вердей с Лосевым сидели в кафе, сам видел. Остаются Фу Тинпен, Моралес и Пелтонен…

– Пелтонен и Моралес отпадают. Оба высокого роста, а топоскоп в «Кокосе» спер низкорослый субъект, – ответил Ричи.

– А китаец? – спросил Барт.

– Фу Тинпен? – задумался Ричи. – Сейчас узнаем, хотя безнадежное это дело.

Сноу соединился с гостиницей «Сателлит».

– Натали, как видите, без вас мы как без рук. Опять вопросы…

– С удовольствием отвечу, господин Сноу, – улыбнулась с экрана девушка.

– Как там поживает наш больной Фу Тинпен?

– Лучше. С полчаса назад вышел из номера прогуляться. Пока не вернулся.

Сноу посмотрел на часы и покачал головой:

– Спасибо, Натали, вы нам очень помогли.

Ричард отключил связь и повернулся к коллегам:

– Не влезает во временные рамки.

– Да, и китаец мимо денег, – с досадой произнес Айво. – Чёрт возьми, Дон Кимура нас сотрет в порошок!

– Что-то он давно не звонил, наш директор.

– Вот только этого мне сейчас не хватало, Ричи! Сейчас накаркаешь!

– Вот что, братцы, – решительно произнес Ричард, – мне надо кое-что проверить и обдумать. Одному. Извините.

С этими словами он быстро покинул медблок, оставив озадаченных Хэлвуда и Блумберга в боксе.

* * *

Ему действительно просто необходимо побыть одному. Дело разваливалось на глазах. Все ниточки, за которые он дергал вместе с Бартом и Айво оборвались одна за одной, и он остался у разбитого корыта. Но ведь он чувствовал, нет, знал, что от него постоянно ускользало что-то важное. Незаметное, но, с другой стороны, что-то такое, что находилось все время на самом виду и у него, и у всей их команды горе-детективов под носом. Но что это? Где, когда он видел? А может, слышал? Дьявол! И вдруг он вспомнил одно дело. Очень, надо сказать, необычное, во всех отношениях, дело, которое вошло в анналы КОНОКОМа и в учебники криминалистики под названием «Артефакт».

Всё происходило на самой заре освоения дальнего внеземелья. Станция на пятой планете системы Сириуса «Аврора», хоть и располагалась почти на экваторе, была окружена холодными и неприветливыми снегами и ледяными торосами. Удаленность планеты от огромного и горячего Сириуса была такая, что климат тут был таким же суровым, как земной антарктический: вечная зима с температурами от минус сорока до минус восьмидесяти в периоды наибольшего удаления планеты от звезды.

На станции работали планетологи, метеорологи, гляциологи, астрофизики, химики, биологи. Всего около полусотни человек.

Вскоре после начала работы выяснилось, что на скальном выступе, где примостилась земная станция, собрана почти вся таблица Менделеева. Этот факт здорово озадачил и местных специалистов-минерологов и ученых на Земле. Соответствующую группу усилили людьми и техникой. Необычные открытия следовали одно за другим. На станции даже организовали постоянно расширяющуюся минералогическую экспозицию, которая вскоре переросла в небольшой музей. Количество экспонатов неизменно росло. К слову сказать, сегодня этот музей не только существует, но и является одним из самых крупных, а по количеству уникальных экспонатов – друз, срезов, кристаллов и прочей минералогии – самым необычным.

Но в один прекрасный день на «Авроре» обнаружили странный объект явно искусственного происхождения, но сделанного не на Земле. Артефакт. И надо признать, редчайший артефакт. Объект был похож на небольшую деталь от неизвестного механизма. Он имел асимметричную форму, но четкий, правильный геометрический абрис с ровными линиями, правильными углами, а главное – в нем было два абсолютно правильных отверстия разного диметра и цилиндрическое утолщение в виде пологого короткого цилиндра. Если грубо, то отдаленно объект напоминал элементарную петлю от дверной коробки. Артефакт в разговорах между собой исследователи так и называли «петля». Материал очень трудно поддавался химическому анализу, а травить такой уникальный объект кислотами не очень хотелось. Единственное, что можно было сказать наверняка, так это то, что найденный артефакт впаян в породу, возраст которой исчислялся сотней миллионов лет, следовательно, и сам имел почтенный геологический возраст. С Земли на «Аврору» срочно направилась представительная делегация ученых-минерологов, геологов и химиков. Однако по прибытии научная братия и сами сотрудники станции были огорошены неожиданным сообщением – артефакт исчез.

Сначала в факт кражи никто не поверил, решили, что во время исследований кто-то из сотрудников сунул уникальный объект в какой-нибудь лабораторный шкаф или еще куда. Но предпринятый обыск лаборатории не дал положительных результатов. Тогда в зону поисков включили сначала другие лаборатории, потом жилой сектор. В конце концов обыскали каждый закоулок станции. Думали даже поискать снаружи, но потом отказались от этой идеи. Дело в том, что с момента, когда артефакт видели в последний раз, и до момента, когда его хватились, никто не выходил со станции. По крайней мере, это было подтверждено и записью с камер, и показаниями свидетелей.

Так бы и сгинул уникальный артефакт, если бы дней через десять не случилась оплошность молодого лаборанта, пришедшего в минералогический музей за образцом скальной породы, чтобы отнести в химическую лабораторию на исследования. Снимая с верхнего яруса стеклянной витрины один из образцов, он потерял равновесие и обрушил на пол весь стеллаж. Каково же было его изумление, когда в одном из упавших камней он узнал закамуфлированный под образец породы артефакт. Объекту несколькими мазками специального цемента изменили форму, приклеили к другому образцу породы и положили чуть ли не на самом видном месте в ряду экспонатов музея. Надо ли говорить, что никаких запирающих приспособлений в стеллажах не имелось. Никому и в голову не могло прийти, что из музея можно что-то украсть, а уж тем более – что-то там спрятать. Так и пролежала украденная «петля» почти две недели в геомузее на полке в открытой витрине.

Ловкача, собиравшегося, по-видимому, продать редчайший экземпляр одному из многих земных коллекционеров, так и не нашли, а артефакт перекочевал в личный сейф начальника станции. Потом за возможность включить артефакт в свою экспозицию спорили несколько крупнейших музеев и научно-исследовательских институтов, но, насколько было известно Ричарду, «петля» так и осталась на «Авроре».

Это дело подтвердило истину, известную еще со времен Конан Дойла и его бессмертного персонажа Шерлока Холмса: хочешь что-то спрятать – положи на самое видное место.

Но где, вернее, что просмотрел Ричи? Что у него все время было на виду, а он, как слепой, не видел?

И вдруг перед глазами всплыла сцена, когда они с Бартом торчали около андроидной ниши и прикидывали, что и кого мог видеть Прайс, спрятавшись там в ночь убийства Белла… Вспомнился и селенит-ремонтник, налаживающий искрящую проводку в такой же нише на станции «Армстронг». Что-то было такое… неуловимое, что связывало эти две ментальные картинки… Стоп! Ну конечно! Какой же он!.. Так, а дальше? Исчезновение видеосъемки, убийство Басова, фонарь в инструментальном ящике, браслет на руке монаха… Горячо, ой как горячо!

Ричарда прошиб холодный пот. Он хотел связаться с Айво, чтобы узнать кое-какие подробности из биографии Прайса, но на полпути остановился, потому что вспомнил, как американец сам упомянул об этом, рассказывая о своих встречах с Мюллером в Гренобле. Всё правильно!