Текст книги "Охота на Голема"

Автор книги: Михаил Шухраев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Глава 18
«Там много диких обезьян»
Санкт-Петербург, сентябрь 2010 г

– Есть новости, – Оля оторвалась от компьютера и посмотрела на Настю.

– Эйно сейчас доложишь? – спросила та, искоса глянув на отчет на экране.

– Да, наверное. Слушай, у нас есть кто-нибудь со знанием португальского?

– Ну, Эд знает. А зачем тебе? Там же все дублировано по-английски, я правильно поняла?

– На всякий случай, похоже, что не очень-то оно дублировано.

В последнее время Оле пришлось заниматься именно кабинетной работой, хотя она и рвалась на оперативку – ведь почти весь О.С.Б. вел сейчас наружное наблюдение. Надо сказать, практически безрезультатно – по крайней мере, ни одного зомби не поймали.

Эйно и Редрик оказались непреклонными: «Твоя работа поважней оперативки. Зря, что ли, ты проходила практику в отделе общественных связей. Вот и действуй».

Действовать пришлось, сидя за компьютером и изучая базы данных самых различных отделений О.С.Б. и союзных ей организаций по всему миру.

Естественно, никто такие данные в Интернет, да еще и в открытый доступ, выкладывать не собирался.

Поэтому информацию приходилось заказывать. И хорошо, если данные дублировались на английском или, хотя бы, на французском – порой не было и этого.

– О чем хоть там речь?

Настя, которая тоже была оставлена в отделе (и ничуть не переживала по этому поводу), уже научилась доверять чутью Оли. Если та из сотен информационных сообщений выбрала одно, значит, есть какая-то серьезная причина.

– Тут много сообщений – сводка по Бразилии за 1985 год. И выжимка по-английски – на три абзаца.

– Восемьдесят пятый? Ну, ни фига себе! Хорошо, не начало прошлого века! – улыбнулась Настя. – А что там стряслось?

– Посмотри сама. Это их годовой отчет. Рио-де-Жанейро – появление десяти зомби. Цель создания – неизвестна. Кем созданы – неизвестно. Локализованы и уничтожены местным отделением О.С.Б. Это пока все.

– Ну, если не считать того, что там понаписано на португальском. Думаю, есть какие-нибудь подробности. Хорошо бы связаться с тем, кто работал по зомби. Черт, кто там сейчас?

Через пять минут выяснилось – состав руководства О.С.Б. в Рио сменился за двадцать лет полностью.

Шеф Светлых погиб во время эквадорского инцидента в 95-м, а начальство Темных и Нейтралов перебралось в столицу.

– Эквадорский инцидент? А это что такое? – спросила Ольга.

– Что-то припоминаю. Кажется, прорыв Запределья в одном из покинутых поселений инков. Точнее кого-то, кто был древнее инков. В общем, наша помощь тогда не потребовалась, но местных погибло очень много – из Штатов и Южной Америки, – задумчиво ответила Настя. – Погоди, значит, как зовут из главного? Жезуш Кашетелу Куадрош? Попробуем запомнить.

Телефон бразильских магов отыскался в базе данных очень быстро.

Ольга решила, что должна окончательно побороть свое обычное состояние смущения, возникавшее порой даже в разговоре с собственным начальством, и позвонить сама. Настя решила, что так, пожалуй, будет и лучше, и села рядом с телефоном.

– Слушаем, – откликнулся на другом краю мира мелодичный женский голос. – Санкт-Петербург? В смысле, коллеги из Соединенных Штатов?

– Нет, из России, – сдержанно ответила Ольга, представив, как секретарша на другом конце провода наморщила лоб, вспоминала, где именно находится эта страна.

– В России?

– Да. Отряд «Смерть бесам!», подразделение «Умбра», Ольга Савченко. У нас есть вопрос к дону Жезушу Кашетелу Куадрошу. Возможно ли поговорить с ним?

– К сожалению, нет, – грустно ответила секретарша или кем она там была. – Дон Жезуш находится в командировке, точнее, в экспедиции на западе. Будет только через две недели. Я готова вас выслушать, сеньора Ольга Савен… – девушка все же сбилась на чужой фамилии, Оля решила ее не подправлять.

– Да, простите, что не представилась. Изольда Варгаш, организация «Венседора Демониош», подразделение Темной Стороны. Сейчас замещаю дона Жезуша. У вас официальный запрос?

– Пока нет. Дело в том, что дон Жезуш был в Рио в восемьдесят пятом…

– Простите за уточнение, но в тысяча восемьсот восемьдесят пятом он работал в Сан-Паулу, насколько я помню.

– Девятьсот, конечно, девятьсот. – Ольга в который раз сталкивалась с напоминанием о возрасте того или иного мага – и никак не могла к этому привыкнуть. Хотя, казалось бы, пора – вон рядом с ней сидит лучшая подруга, которая по возрасту годится ей в бабушки, что внешне, естественно, никак не заметно. А эта секретарша с юным голосом могла застать времена завоевания Америки.

– Да, это действительно так, сеньора Савченко. Он работал в Рио с тысяча девятьсот пятнадцатого…

– Я не совсем о том. При нем в 85-м произошел инцидент с зомби.

– А, вот вы о чем! Да, я это помню. Вы уж простите, что не сказала сразу – я работала в команде дона Жезуша. Зомби как раз были поручены мне. Но чем вас это заинтересовало? Просто поймите – и в Рио, и в Сан-Паулу случается масса всяких происшествий. Это здесь, в столице, относительно спокойно.

– Просто… – Ольга замялась, и Настя, которая, вроде бы, рассеянно раскладывала пасьянс на компьютере, немедленно пришла на помощь:

– Прецедент.

– Просто был создан прецедент, – повторила Ольга. – Если хотите, мы направим официальный запрос.

– Ну да, и с нашей бюрократией… То есть, направьте, конечно, – посоветовала Изольда Варгаш. – Но сейчас у меня есть минутка свободного времени, так что попробую вам помочь. Это вовсе не служебная тайна.

– Создатель зомби не был найден?

– Вот вы о чем? Видите ли, создателя зомби просто не было. Да, сеньора Савченко, это так. Его не было в природе! Кстати, если бы он был, этот случай вряд ли вошел бы в отчет – поверьте, в Рио и не такое творится, причем каждый день. Правда, в основном, это не зомби, а оборотни – ну, да это тоже весело.

– Но отчего-то же они возникли?

– Вероятно, редкие климатические условия и колебания Запределья. Как раз в те дни в Рио шли невероятные дожди. Я удовлетворила ваше любопытство?

– Не совсем. – Ольгу неприятно кольнуло слово «любопытство» – как будто она звонит в бразильскую столицу развлечения ради. – У меня к вам просьба, сеньора Изольда. В Рио наверняка есть центр общественных связей.

– Разумеется, он есть. Он был и в то время…

– Вот-вот, – быстро сказала девушка. – Если бы вы посмотрели его отчеты за тот же год… Нет ли там упоминания об объявлениях – исполнение желаний при помощи магии. С анкетой, с большим перечнем желаний – и так далее. Анкета могла публиковаться через С.В.А.?

– Вот вы о чем? Посмотреть, разумеется, можно все, но нужен ваш запрос – желательно, подписанный руководством. Но не думаете же вы, что зомби каким-то образом могли быть связаны с такого рода мошенничеством? Это просто несерьезно!

– Это – не просто мошенничество, сеньора Изольда.

– Что ж, возможно, вам виднее. – В мелодичном голосе Изольды Варгаш послышались нотки иронии. – Всего вам доброго, я буду ждать вашего запроса.

Оля положила трубку. Почему-то, говорить по телефону, да еще и с незнакомым человеком ей было ужасно тяжело – наверное, сказывалось то время, когда она была администратором в спортклубе.

– Ну вот, теперь никакого запроса можно им не посылать, – проговорила Настя, когда Оля пересказала ей, о чем шла речь.

– Почему?

– А потому что! Нет, ты не переживай, ради твоего доброго имени можно запрос и сделать. Даже нужно. Только, скорее всего, без толку.

Ольга растерянно посмотрела на подругу. Выходит, она снова сделала что-то не так?

– Да, нет же, все правильно, – спокойно сказала Настя. – Просто эта Изольда, судя по всему, руководила истреблением зомби. История давным-давно забыта и сдана в архив. А теперь окажется, что она где-то прокололась, чего-то недосмотрела, а бравые ребята и девчата из России поставили ее на место. Думаешь, она такое потерпит? Не было никаких анкет – и точка! Вот что они нам ответят.

– Значит, не надо было…

– Значит, надо, – решительно заявила Настя. – Во-первых, запрос мы все равно дадим, а уж как они станут вывертываться – это их проблема. Во-вторых, теперь я почти на сто процентов уверена – и там была анкетка или нечто анкетоподобное. Просто хотелось бы посмотреть на портретик – тот ли он самый? Но это вряд ли получится. А в-третьих – давай дождемся Эда. Пускай он нам прочтет, что там сказано по-португальски.

– Ну вот, еще две разрытых могилы, соответственно, еще два зомби. – Эд произнес это таким веселым тоном, каким можно было объявить о поимке всех без исключения зомби и полном закрытии спецоперации. – А у вас тут что творится? Тишь да гладь?

– Не совсем, – сказала Настя. – Лёленька, ты распечатай этот текст.

– Уже сделано, – девушка подала подруге бумагу.

– Никак – на суахили? – с иронией спросил Эд. – Из тайного трактата, посвященного созданию зомби?

– Все проще. Из бразильского отчета двадцатилетней давности. Я зачитаю, как умею.

– Давай, – предложил Эд. – Произношение не столь уж важно.

Выяснилось, что в самом отчете ничего слишком существенного не было. Да, в течение месяца в Рио-де-Жанейро появлялись зомби, шлявшиеся по городу и предместьям без всякой цели. Десяток тварей прикончили местные коллеги О.С.Б., еще двоих – полицейские. Соответственная работа с полицейскими проведена, они обо всем забыли, в прессу история не просочилась. Дело закрыто, хотя полного исследования не сделано.

– Бразилия, Бразилия, где много диких обезьян, – раздраженно сказала Настя, услышав все это. – Я как чувствовала – они даже не удосужились проверить, нет ли чего неладного с биографией покойников. Уничтожили – и хорошо!

– А может, и не могли проверить, – беззлобно ответил Эд. – Если в зомби превратились жители фавел, криминальных предместий, то никто бы их проверять и не стал. Думаю, зомби было больше, остальные просто рассыпались в прах – тихо и мирно.

– Тихо и мирно?! Ты еще вспомни эту историю в Канаде! – Настя была очень разозлена на бразильских коллег, да еще и Темных, но, за неимением в офисе ни единого бразильца, ее гнев мог обрушиться на Эда. Но все же этого не случилось.

– А чего вспоминать? Просто случай был такой, – начал Эд. – Вот Ольга, наверное, не в курсе. Как раз с зомбаками история…

– А что за случай? – заинтересованно спросила девушка, действительно слышавшая о таком впервые.

– В общем, так – один мой приятель – Георг Этсенберг, из монреальских коллег – решил хорошо провести отпуск. Хобби у него такое – экстремальный туризм. Все нормальные люди едут на юг, а этот решил прокатиться по родной стране. На машине, по какой-то грунтовой дороге. Уж и не помню, куда он там хотел добраться, да оно и не важно, потому что не доехал он туда. А добрался до какого-то городишки под названием Блэкмайр, которого и на картах-то не было. Тут его машина взяла, да и заглохла. Ну что, предложили ему в этом городке перекантоваться день-другой. А он тогда еще неопытный был, но быстро начал соображать, – что-то не так. Люди какие-то дикие, молчаливые, посматривают на него как-то нехорошо. А потом обнаружилось… – Эд замолчал, сделав паузу для пущего эффекта.

– И что – оказалось? Все жители города были зомби? – спросила Ольга.

– Не все, – ответил Эд, – примерно – половина. И не совсем зомби. В общем, оказалось, что там черт знает сколько тысяч лет назад было древнее индейское капище, а теперь вот случился прорыв Запределья. Мало того, что в городке оказались живые мертвецы, они вдобавок могли еще и рассуждать. Возомнили себя высшей расой, а остальных держали в качестве рабов… и корма.

– А твой приятель? – О том, что прорыв Запределья – вещь вполне возможная, – Ольга отлично знала. Причем Петербург далеко не застрахован от такого бедствия, хотя индейских капищ тут не было.

– Убежал, прикончив пятерых или шестерых. Еле из леса выбрался – почти невменяемый. Добрался до своих коллег, сообщил. Сперва решили, что парень не в себе. Зато можешь представить, что потом началось. Как-нибудь прочти канадские отчеты – впечатляет.

Эд снова замолчал.

Оля представила. Во всех подробностях, как это иногда показывают по телевизору – с вертолетами, снайперами, ракетным обстрелом.

– Думаешь, весь город взяли и вынесли нафиг? Как бы не так! – Эд усмехнулся. – В общем, больше в деревне никто не живет. Когда в те места заявились, никого не было вообще – ни людей, ни зомбаков. Все в Запределье провалились, остались только дома – и ничего больше.

– И никого не спасли?

– Некого там было спасать, Ольга, просто – некого, – ответила за Эда Настя. – А ведь потом уже выяснилось – люди вполне могли оттуда бежать, причем – без наших. Могли даже зомби прикончить. Они не захотели. Ждали помощи – ну, вот и дождались.

Оля с ужасом посмотрела на своих друзей.

– Да, бывает и такое. – Эд выглядел совершенно спокойным. – Люди иногда любят надеяться, а не действовать, отсюда и результат. А расхлебывать приходится нам. Например, взять и найти тех, кто создал этих зомбаков. И у нас, и в Бразилии. Не беспокойся, мы – не наши коллеги из Рио-де-Жанейро. Это они пускай ходят в белых штанах, смотрят «Изауру» и машут рукой на все проблемы. А мы будем искать дальше.

Глава 19
Ужас бомжей
Санкт-Петербург, сентябрь 2010 г

Отчество бомжа накрепко забыла История (и не только История, но и он сам). Однако фамилия, как ни странно, сохранилась – Мазилин. И имя – Виктор – тоже завалялось где-то в глубинах его накрепко пропитой памяти.

Фамилию он даже оправдывал – некоторое отношение к ремеслу художественному имел (в прошлой жизни, разумеется).

В нынешней ему было не до того. Спившийся художник-декоратор падал на дно со всею стремительностью – сперва вылетел из престижного театра, потом сменил множество непрестижных. Вскоре он провел замечательную коммерческую операцию – «квартиру продал, деньги пропил». К этому моменту Витька уже окончательно потерял работу, оставался один шаг – забыть отчество. Он этот шаг сделал, зато фамилия прижилась, став прозвищем.

Бомжевание – это процесс одичания. Поэтому большинство бомжей возвращаются к занятиям своих далеких, недавно спрыгнувших с деревьев и еще не до конца потерявших хвост, предков – к охоте и собирательству. Охотятся эти дикари на таких же одичавших кошек и собак, а собирают… Ну, вот тут все же чувствуется некое влияние цивилизации. Собирают они все, что плохо лежит.

Витька специализировался на бутылках.

Конечно, много на сборе бутылок заработать не удавалось. Часто приходилось довольствоваться настойкой боярышника, купленной в аптеке. Но порой ему удавалось добыть и что-нибудь получше и посущественнее – к примеру, портвейн «три семерки».

Тогда он мог позволить себе культурный отдых.

В этот день был именно тот самый случай. Вчера, в выходной, народ пил – и пил вполне много. И очень много бутылок оставил после себя – в наследство бомжам. Так что на утро Витьке Мазилину даже и собирательством-то особенно заниматься не пришлось – он отлично знал все неприметные уголки на своей территории, где остаются пустые бутылки. Выручки хватило аж на целых два пузыря портвешка.

Вот с этим богатством в грязном потертом мешке он и забрел в небольшой скверик, расположившийся между плотно прижавшимися друг к другу домами в одном из центральных районов. Конечно, район-то был центральным, но вовсе не из тех, что демонстрируют туристам. Туристов везут к Исаакиевскому собору, к Смольному, им показывают Невский проспект, Эрмитаж и Русский музей. А совсем рядом, буквально через улицу-другую, располагаются те старые кварталы, которые никак не задействуешь в турбизнесе. Ну, если только какой-нибудь импортный сноб, уставший от культуры и красот, не попросит показать ему «пьетербургские трусчхоби». В чем-то он будет прав – со времен Раскольникова и старухи-процентщицы они изменились очень мало.

Вот в подвалах таких трущоб и угнездился Мазилин и ему подобные.

Нельзя сказать, что здесь все здания – ветхи, а жители – сплошь нищие. Ничего подобного – встречаются и вполне приличные узенькие улочки, живущие какой-то своей, несуетной и спокойной жизнью.

Между прочим, именно в отражении таких кварталов в Запределье может выжить даже провалившийся туда человек из нашего мира – конечно, если будет соблюдать некоторые несложные правила. По крайней мере, там – безопаснее всего.

Скверик, облюбованный Витькой, был вполне нормален. Правда, все скамейки на поверку оказывались ломаными – но на них можно было сидеть, а это не о всякой-то скамейке скажешь.

Между прочим, на одной из скамеек кто-то уже сидел. Витька остановился, вгляделся, вылупив мутные похмельные глаза. Тут же выяснилось три вещи – во-первых, сидевший человек был женского пола, во-вторых, лица дамы было не разглядеть, в-третьих же, принадлежала она к тому же самому сословию, что и он сам.

Симпатичной внешностью Мазилин не отличался никогда. Был он коренастым и (невзирая на бомжовскую жизнь) слегка разжиревшим. К этому можно добавит острый нос и обвислые щеки, словно бы изъеденные временем скитаний по подвалам. Ну, и, естественно, о бритве он позабыл давно и основательно.

Тем не менее, определенным успехом у дам, он пользовался – что в прежней жизни, что в нынешней. Конечно, в нынешней дамы были определенного сорта и сословия, ну да Витьке к такому было не привыкать.

Поэтому присутствие на скамейке бомжихи его нисколько не огорчило – скорее, наоборот. Слегка подумав и проведя грязной ладонью по слипшимся волосам, он решительно направился к скамейке.

Бомжиха даже не заметила, что к ней кто-то подваливает. Так и сидела в той же самой позе, слегка склонив голову и спрятав лицо в то, что можно было с некоторой (большой) натяжкой назвать рукавами одежды – рваного и ветхого рубища.

– Ну, вот оно… – пробормотал Витька, доставая из серой сумки одну из драгоценных бутылок, наполненных живительной жидкостью.

Бомжиха никак не отреагировала на его присутствие, так и сидела на краешке скамейки, словно бы не было на свете никакого Мазилина – да и самого белого света заодно.

Это несколько обижало.

Впрочем, излишней обидчивостью Витька не страдал – как и излишней брезгливостью. Он, памятуя о Том, что отдых должен быть КУЛЬТУРНЫМ, полез в сумку и достал то, что для бомжа можно считать большой редкостью – пару пластиковых стаканов, почти что чистых, стыренных им позавчера около какого-то лотка. Не пить же хорошую жидкость да из горла!

Уж этими-то благородными манерами он наверняка проймет даму, после чего, распив портвейн, они отправятся в знакомый ему подвал, чтобы там более обстоятельно продолжить знакомство.

Правда, запашок от «дамы» шел тот еще, но Витька не придал этому никакого значения – и от самого-то, знаете, несет не дорогим одеколоном, да и опять-таки, ему было не привыкать.

– Ну, это, – проговорил он, – надо – за знакомство, что ли?.. Меня вот, Витькой кличут, а тебя?

Бомжиха даже не соизволила посмотреть в его сторону.

«Уже где-то набухалась, что ли?» – подумал Витька. Конечно, такое поведение свойственно еще и наркоманам, но наркоманы – все же люди более богатые, чем простые честные бомжи, и вряд ли будут выглядеть так.

– Да ты смелее, ну, это самое! – говорил Витька, выставив стаканы, мастерски расправившись с пробкой и разлив до половины буроватую жидкость. – Ну, по-человечески, что ли…

Но и на такое заманчивое предложение не последовало никакой реакции.

Разве только запашок показался Витьке слишком отвратительным – но и на это он не обратил в тот момент внимания: все заглушал запах портвейна. Но надо было уговорить будущую подругу разделить с ним выпивку – кое в чем он все-таки был джентльменом!

– Ну, это… может, плохо тебе? – спросил он. – Чего сидишь-то так?

Когда и на это ответом стало молчание, он перешел к другим мерам, отставив бутылку и стаканы.

– Заснула, что ли….? – Бомж выругался, а потом потрепал бомжиху по спине.

Возможная Витькина подруга словно бы оцепенела, но он продолжал трясти ее:

– Ну, ты, давая, пей, пока предлагают! Я сегодня добрый!

Она освободила лицо от рукавов своего рубища и, наконец, слегка повернулась к Витьке. И это стало самым страшным зрелищем в его грешной жизни.

Лица, собственно, практически не было – была какая-то омерзительная, гниющая масса с дырками вместо глаз – но Витька понял, что на него смотрят, и смотрят настолько жутко, что хуже этого взгляда уже и выдумать ничего невозможно.

Мазилин с воплем вскочил на ноги, стаканы, предназначенные для культурного отдыха, упали на землю вместе с бутылкой, из которой потекла в осеннюю грязь и в траву драгоценная «горючая» жидкость. Но сейчас ему было совершенно не до того. Он забыл и про вторую бутылку в своей сумке, и про саму сумку, и стал медленно отступать из скверика, пятясь задом, и всем видом походя на клопа, насмерть испуганного неожиданно включенным светом.

Покойница (а кто же это еще мог быть!) все так же смотрела на него отсутствующими глазами, но не делала попыток встать и наброситься на того, кто рискнул потревожить ее уединение.

И тогда нервы у Витьки окончательно сдали.

С диким нечленораздельным воплем, окончательно позабыв, зачем явился в этот скверик, он выскочил на тротуар, – и только там, едва не загремев костями об асфальт, решился повернуться спиной к «бомжихе». А потом Витька бросился вперед, почти не разбирая дороги, – лишь бы оказаться подальше от этого чертова сквера!

Он свернул в переулок, выходящий к людному проспекту, налетел на дорожный знак, извещавший, что здесь идут земляные работы – и даже не почувствовал боли, только взвыл от неожиданности – и рванулся дальше.

На его счастье, милиция дежурила на другой стороне – у иностранного консульства. Но сейчас ему было не до ментов, да что там – он сам готов был бы броситься к ним в объятия, лишь бы только избавиться от гнусного видения.

Чуть поодаль виднелась церковь, попавшая в поле зрения Витьки, и тут он понял, куда именно ему следует бежать, нет, даже лететь со своим кошмаром. Конечно же туда – ведь сейчас ему явилось создание Ада, караулившее именно его, Мазилина, чтобы утащить в Преисподнюю, а уж там – сожрать без остатка.

Поэтому Витька прибавил скорости, насколько он мог себе это позволить. Прохожие шарахались в сторону, позади послышался возмущенный женский возглас – бомж не видел ничего, кроме золоченого купола колокольни.

Каким-то чудом он вывернулся из-под поворачивающего с проспекта трамвая – еще секунда, и он, в самом деле, оказался бы если и не в Преисподней, то, как минимум, в морге, а в трампарке еще один вагон заслужил бы нехорошую славу убийцы. Но этого не случилось – Витька вновь оказался на тротуаре, стараясь отдышаться, он прислонился к ограде.

Рядом несколько пенсионерок торговали подержанными книгами и самым разнообразным старьем.

Одна из них с неприязнью посмотрела на Витьку, и уже было открыла рот, чтобы высказаться – мол, ходють тут всякие! Но тут бомж попытался оглянуться – и не смог. Ему казалось, что проклятая «бомжиха» гонится за ним, намереваясь ухватить костлявой рукой за ветхий воротник Витькиной куртки – и тащить его в Ад.

Нет, спасение могло прийти только свыше, поэтому Витька, кое-как переведя дыхание, бегом бросился ко входу в церковь.

На сей раз путь его был недолог – чья-то рука и в самом деле ухватила его за воротник, но рука оказалась не костлявой, а очень даже крепкой лапищей. К длинному носу Витьки потянулся весомый кулачина – тоже вполне материальный.

– Куда прешь, бомжара подзаборная? – спросили его тихо, но внятно.

Витьке ответить было совершенно нечего.

Его крепко держал какой-то тип в обносках и с красной мордой – по виду, точно такой же бомж, как и он сам. Но внешность обманчива. Красной морда типа могла стать от хорошего коньяка или качественной водки, и уж испарениями дешевого портвейна он точно не дышал.

– Ты отвечай, когда спрашивают! – почти добродушно посоветовал Витьке тип. – Я не понял, чё ты тут делаешь, бомжара? – сказал он, а мог бы и добавить новорусское «в натуре» – для бомжей этот тип и был кем-то вроде «нового русского»: разжиревшим нищим, промышляющим около собора. К тому же, далеко не бездомным.

Надо было что-то отвечать.

Витька и попытался это сделать.

– Там… в переулке… – Он лихорадочно попытался собраться с мыслями, но они тут же начали ускользать и разбегаться. – В переулке… мертвая баба… Живая – только мертвая…

– Яне понял… – хотел было продолжить нищий, но тут какой-то из его приятелей, должно быть, более важный в здешней компании, заметил:

– Да он обделался со страху. И не нас с тобой он испугался. Эй ты, там трупик, что ли обнаружился? – Второй нищий указал в сторону, откуда прибежал Витька.

– Отвечай, когда люди тебя спрашивают! – с угрозой в голосе прошипел тот, который продолжал удерживать бомжа за воротник.

– Трупик? Есть там трупик… – мелко захихикал Витька. – Только живой трупик-то, живой!..

– Да он псих ненормальный, – вынес приговор тот, что сейчас играл в «доброго следователя». – Вот что – если хотел здесь стоять, то хрен тебе. Тут – наше место, понял, бомжара?! А что там за трупик – то не наше дело…

– Мне… в церковь надо, – почти прошептал Витька.

– В церковь ему надо! – передразнил нищий. – Обойдешься, бомжара. Вали отсюда поздорову. Проводи-ка его, – обратился нищий к своему здоровенному помощнику.

И Витька почувствовал, что его тащат – но не в Преисподнюю, а лишь подальше от входа в собор. Он двигался, не упираясь – израсходовал все силы при своей пробежке.

Его дотащили за воротник до угла ограды, почти напротив рынка и станции метро, а потом здоровенный брезгливо дал Мазилину несильного пинка.

– Катись…

Витька откатился до входа на рынок, а потом, обернувшись, и не увидев за собой погони – ни нищих, ни страшной адской твари, поднял глаза на купол собора и перекрестился (правда, он не помнил, как надо это правильно делать – то ли слева направо, то ли справа налево). Зато в первый раз в жизни он перекрестился вполне искренне и с чувством.

Уже потом, рассказывая в компании таких же, как он сам, об этом приключении, Мазилин начал привирать. Приключение обрастало подробностями, мертвая «бомжиха» шипела жутким голосом о том, что он, Витька, попадет в Ад, сожрала портвейн вместе с бутылкой и едва не откусила Витьке руку.

– Ну вот, так я и спасся, – говорил он. А его знакомая, вполне живая Машка – полусумасшедшая баба, которую за любимое словечко прозвали «Клиникой», повторяла:

– Ну, и допился ты до «белочки» – это ж просто клиника! И покойники с косами по улицам ходят, и менты звереют, и ваще!

На то, чтобы объяснить, что такое это «ваще!», ее словарного запаса уже не хватало.

– Делириум тременс! – авторитетно заявил бомж по прозвищу Хыня – признанный интеллектуал всей компании. И добавил:

– Был ты Мазилин, а будешь – Лгунишкин…

А «ваще», между тем, продолжалось. Покойники (правда, безо всяких кос) и в самом деле разгуливали по улицам города, и ни один из них пока что не попался на глаза тем, кто и должен был заняться их дальнейшей судьбой. Все наружное наблюдение О.С.Б. пока что давало сбой: зомби явно не спешили явиться в знакомые по былой жизни края. Зато теперь в их передвижениях начала намечаться некая упорядоченность. Однако пока что никто этого не замечал.