Текст книги "Богатых убивают чаще"

Автор книги: Михаил Рогожин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Глава 26

Одиноко стоявшее современное здание, обнесенное высоким кирпичным забором на Каширском шоссе, не имело вывесок и обозначений. Плоская крыша щетинилась мачтами антенн, локаторами, телевизионными тарелками. Окна отсвечивали зеркальной поверхностью. Железные ворота, бесшумно раздвигаясь, поглощали въезжавшие черные лимузины. Вокруг не было ни души. Даже вороны не кружили над его территорией. Местные жители прозвали это учреждение «крематорием» и на вопросы случайных прохожих: «Что там находится?» – лишь пожимали плечами. Слухов было много, но никто конкретно ничего не знал. Федеральная служба охраны секретной информации (ФСОСИ) умело отгораживалась от любопытных глаз непосвященных сограждан. Дан приезжал сюда редко, только когда вызывали для доклада. Он подчинялся непосредственно заместителю руководителя службы генерал – лейтенанту Вольных Валентину Георгиевичу и в структуре кадров считался на особом положении.

Шеф встретил его немым вопросом. Дан знал эту манеру Валентина Георгиевича молча смотреть в глаза подчиненному. Немногие выдерживали его пытливый осуждающий взгляд. Начинали нервничать, оправдываться, нести полную ахинею, терялись и виновато замолкали. Иногда на этом аудиенция и заканчивалась, а оргвыводы оглашались уже в управлении кадров.

Дан стоял возле длинного стола заседаний и рассматривал набор ручек и карандашей, торчавших из бронзовой подставки в виде греческой амфоры. Поднимать глаза не решался, ибо это могло восприняться шефом как желание возразить.

Молчание длилось долго. По законам психологической борьбы первым уступить должен был Дан.

– Товарищ генерал, по вашему приказанию прибыл, – четко отрапортовал он.

– Ты мне здесь без товарищей! – высоким голосом вспылил Вольных. – Развели, понимаешь, бардак! Возомнил себя завхозом цековского санатория?! Устроил, понимаешь, проходной двор! Расслабился в райских условиях? А на Дальний Восток заглядывать японцам в жопу не желаешь отправиться?! А?!

– Никак нет, шеф. Я службой доволен, – мрачно пробубнил Дан. Его каменное лицо налилось кровью, набрякшие веки почти закрыли глаза.

– Он доволен! – взвизгнул Вольных. Выскочил из – за стола и, оказавшись ростом еще меньше Дана, толкнул его в грудь. – Садись! Докладывай!

Первый шквал начальственного гнева миновал. Дану очень хотелось закурить, но доставать сигару пока не решался. Глубокая морщина вновь прорезала лоб, губы вытянулись, словно для поцелуя.

– Первый этап плана нами реализован. Двойник Петелина уже в руках Смеяна. Его содержат в бывшей квартире Давыдова. Адрес известен. Уверен, на днях его официально назначат председателем совета директоров банка, после чего начнем второй этап под кодовым названием «Внедрение».

Во время его отчета Вольных не переставал вышагивать по кабинету петушиным шагом. Внезапно остановился и, вперившись в Дана, резюмировал:

– Доклад на троечку! Поздравлять не с чем. А теперь выкладывай, как могло получиться, что тебя рассекретили?

– Чистая наводка.

– Кого подозреваешь?

– Из своих никого. У меня есть более ценные экземпляры, и их никто не собирается освобождать.

– Выходит, наследили во время налета на клинику. За вами был «хвост»!

– Обижаете, Валентин Георгиевич.

– Я тебя еще не так обижу. Ты осознаешь масштаб провала?!

Согласиться с такой оценкой Дан не мог. Ведь если их действительно рассекретили, то следовало немедленно ликвидировать всех клиентов «рая для богатых» и уничтожить подвальные этажи. Но это был бы конец и для самого Дана.

– Утечка информации произошла не от нас, – твердо заявил он и вытащил из кармана кожаной куртки сигару.

– Продолжай! – застыл как вкопанный Вольных.

– В деле всплывает фамилия Сурова… – осторожно намекнул Дан.

– Алексей? Он – то здесь при чем?

– Бывший муж Киры Давыдовой, вдовы господина Давыдова…

– И мой друг! – прервал его генерал.

– Ваш друг, – согласился Дан.

– То есть полагаешь, что я посвятил постороннего человека в этот бизнес? – взвился Вольных и от крика приподнялся на цыпочки.

– Я этого не говорил.

– Да за одно то, что подумал, по стенке размажу! Понимаешь?!

– Позвольте заняться Суровым? – выпустив струю дыма, невозмутимо предложил Дан.

Его отношения с генералом давно переросли из служебных в партнерские. Общий бизнес привязал их накрепко друг к другу. Конечно, при желании Вольных мог одним движением глаз приказать ликвидировать своего партнера, но хорошо понимал, что в тот же день из тайника на его голову посыпится убийственный компромат. Поэтому оба, не рассчитывая на взаимное доверие, руководствовались здравым смыслом.

– Сейчас объясню, кто здесь начальник, а кто – дерьмо! – Вольных подскочил к телевизору, стоявшему в углу кабинета, включил видео и, тыча пальцем в экран, победно крикнул: – Узнаешь?!

Сначала, кроме лица популярного рок – певца Ария Шиза, ничего не было видно, но и этого было достаточно, чтобы Дан понял – служба записала все, что творилось возле особняка в тот день.

– Ну, вы даете! – вырвалось у него.

– Смотри, смотри!

На этой уникальной пленке было запечатлено то, что не заметили ни зрители, ни операторы, ни милиционеры, ни сами участники съемок клипа. Сквозь дым, застилавший объектив, Дан увидел, как молниеносно возле стальных дверей особняка появились два человека с гранатометом «Муха» и произвели прицельный выстрел, после чего несколько других парней с автоматами в руках рванули через зияющий проем внутрь дома.

– Ловко сделано, – вздохнул он, почувствовав, что Вольных хочет припереть его к стене, первым перешел в атаку. – Вот оно, конкретное доказательство того, что информация об освобождении Петелина просочилась из ваших коридоров.

– Ерунда! Как только на дежурный пульт пришла информация, что возле Кривоарбатского переулка скапливается народ, мы сразу выслали туда бригаду. Они взяли под контроль особняк, не будучи в курсе, что он принадлежит нам, – отпарировал Вольных.

– Так не бывает, – помахав перед носом дымящейся сигарой, возразил Дан.

– Осторожней в оценках. Ты не в пожарной части! – предупредил Вольных и снова ткнул пальцем в экран. – Смотри дальше. Вот он!

Из проема появились все те же парни. За их спинами мелькала голубая пижама Петелина. Они быстро вывели его из затянутого разноцветными дыма – ми освещенного пространства съемок и подвели к джипу.

– Вот! – взвизгнул от напряжения Вольных и нажал на стоп – кадр. На экране замерло чье – то мужское лицо, окаймленное серебристой лентой бороды.

– Кто это? – спросил Дан.

– Смотри внимательней. Вспоминай!

– А – та – та! Цунами – собственной персоной! – воскликнул Дан и приблизился к экрану. – Он… смотри, не меняется, дружище! Ко мне однажды поступал на него «заказ», но потом как – то рассосалось.

– Теперь придется заняться им вплотную. Раз уж сам Цунами участвовал в операции, стало быть, силы задействованы серьезные.

– Но как они вышли на нас?! – уверенность покинула Дана. Ощущение провала сбило с него налет спеси.

– Об этом спросишь у него, – Вольных кивнул на экран. Выключил видео и вернулся за свой стол, мгновенно превратившись из партнера в начальника. Сосредоточенно рассматривая пальцы, обратился к подчиненному без петушиных интонаций. – Сурова не трогай. Проверку среди аппарата проведу сам. А из Цунами жилы вытяни, чтобы он, падла, выложил все.

– Это уж непременно, – заверил Дан.

– Тогда свободен. И гляди у меня. Рай раем, а бардака не допущу!

Дан погасил сигару и вышел из кабинета.

* * *

Уже вечером того же дня началась операция по задержанию Цунами. В таких случаях Дан бывал чрезвычайно крут, ни в грош не ставя все эти бандитские группировки, их авторитетов и воров в законе. Он был убежден, что его служба сильнее любой мафиозной структуры, поэтому действовал нагло и напористо. К двадцати ноль – ноль стало известно местонахождение объекта. Цунами проводил переговоры с абхазскими партнерами в ресторане Пекин. Брать его там никто бы не решился. К тому же Дан не имел права на огласку своей акции. Отдавая дань придумке с Арием Шизом, он хотел ответить не менее изобретательно.

На Цунами многие в криминальном мире имели зуб. Он вел слишком независимую политику – активно входил в легальный бизнес, водил дружбу с правительственными чиновниками. Дважды его отказывались «короновать», но авторитет при этом не пострадал. В любой момент Цунами мог за несколько часов собрать до пятисот человек отлично вооруженных и преданных ему бойцов. Кроме того, он был хитер, осторожен и изворотлив. Его побаивались и уважали. Дан сталкивался с ним в начале девяностых, когда только ФСОСИ вставала на ноги. В те времена приходилось идти на контакты с криминальными структурами для решения экономических вопросов. В частности через фирму, учрежденную Цунами и еще несколькими мафиози, приобреталась оргтехника, новейшие компьютеры и высококлассные иномарки. Дан вел переговоры, используя прикрытие распадавшегося КГБ. Цунами контактировал охотно, уже тогда похваляясь своими высокопоставленными покровителями в Кремле. Приходилось это учитывать. Поэтому сейчас нужно было не только точно рассчитать удар, но и просчитать все возможные варианты контрударов. Дан решил задействовать крупные силы.

Глава 27

На дверях бизнес – клуба третий день висела табличка «Клуб закрыт по техническим причинам». А причина была одна. Геннадий Волохов понял, что влип. Он одиноко сидел под огромными старинными часами в конференц – зале, пил кофе и на большом листе ватмана фломастерами вычерчивал одному ему понятные схемы. Из персонала в клубе находились повар, управляющий и официант, бесшумно подносивший новые порции кофе. Настроение у Банщика было упадочное. Весть о таинственном освобождении Петелина в который раз перетасовала все карты. Верный своему методу Геннадий Иванович играл сразу на нескольких шахматных досках. Он не переставал поддерживать президента Финансово – промышленной группы Ивана Карловича Крюгера, активно занимался раскруткой управляющего нефтяной компанией «Сибирсо» Вакулы, вел секретные переговоры с президентом Межбанковской ассоциации Артуром Александровичем Сарояном, нелегально встречался с Семеном Зеем, возглавлявшим «Европейский альянс», контактировал со Смеяном и даже навестил прикованную к постели Ариадну Васильевну…

На ватмане все эти фигуры были начертаны разными цветами. Между ними пролегли линии и стрелки, создававшие впечатление хитроумно сплетенной паутины. Над этой схемой почти боевых действий он, не отрываясь, корпел два прошедших дня. И только к нынешнему утру понял, что попал в ловушку. Пережив нервное потрясение, он дрожащей рукой вписал еще две фамилии – вице – премьера Суховея и председателя Высшего экономического совета Виктора Андреевича Покатова. На этом можно было подвести черту. Бой часов заставил его вздрогнуть, отчего капли кофе разлились пятнами по расчерченному листу ватмана. Волохов, промокнув их салфеткой, набрал номер телефона старинного приятеля Тимура Стенькина.

– Стенькин слушает! – бодрым голосом ответил тот.

– Это Волохов.

– Привет, Банщик! Как раз о тебе думал. Что – то ты везде мелькаешь, а встретиться нам не удается.

– Пришло время. Можешь подъехать ко мне в бизнес – клуб?

– С удовольствием. Позавтракаю только.

– Приезжай, накормлю.

– Спасибо за приглашение. Тогда одеваюсь…

– Там на дверях табличка, что закрыто, не обращай внимания.

– Понял. Уже в пути!

Тимур Стенькин был человеком со странностями. Отлично образован, знал почти все европейские языки и ко всему еще японский. После МГИМО работал в Норвегии, возглавлял корпункт. Но после перестройки у него что – то не сложилось. Никак не мог попасть в струю. Пытался заниматься бизнесом, издавал газету, но постоянно прогорал. В результате стал вести рассеянную жизнь, выполнял разовые поручения более удачливых приятелей. Представлял фирмы за рубежом, вел переговоры, участвовал в подготовках международных конференций и медленно дрейфовал в категорию неудачников. Однако совершенно не комплексовал по этому поводу и изо всех сил хорохорился. Так повелось смолоду, что после каждой длительной загранкомандировки его бросала очередная жена, прихватывая при этом все, что успели нажить вдалеке от родины. В результате остался один в двухкомнатной растасканной квартире и решал глобальную проблему – жениться еще разок или успокоиться. У Волохова с ним были простые доверительные отношения, выражавшиеся в совместных пьянках. Когда Банщик окончательно запутывался в интригах, то набивал багажник «Вольво» всякой снедью из «Седьмого континента» и закатывался на несколько дней к Тимуру. Там в тишине и покое, под бесконечную трель приятеля о несправедливости жизни, восстанавливал нервную систему. Но не только для отдыха поддерживал Волохов отношения с Тимуром. Стенькин был, пожалуй, единственным из его окружения, на которого можно было положиться в случае острой нужды. Этим – то и был продиктован внезапный звонок.

Положив трубку, Банщик вновь углубился в изу – чение составленной схемы. Стрелки, линии и пунктиры отражали все его действия и поступки в играх большого бизнеса и подковерной политики.

* * *

Неприятности начались после несвоевременного посещения Крюгером бизнес – клуба, как раз в тот момент, когда Вакула собирался выпивать под «негритянку». И не потому, что Иван Карлович был завзятым моралистом. А потому, что не поверил Волохову. Как ни старался Банщик доказать, что общался с нефтяным бароном исключительно ради общего с Крюгером дела, бизнесмен лишь усмехался и приглаживал свою седую шевелюру беспалой рукой.

– Ты, мил человек, помни, все, что тебе только приходит в голову, я уже в унитаз спустил, – предупредил он во время их последней встречи в тихом приватном баре в «Президент – отеле». – Можно играть по своим правилам, можно по чужим, а ты хочешь сразу по всем. Так не бывает.

– Да поверьте, Иван Карлович, мне – то на кой черт этот Вакула! Лично меня «Сибирсо» не интересует!

– Охотно верю. Более того, даже располагаю доказательствами.

– Какими?

Крюгер пропустил вопрос мимо ушей и сосредоточился на слабо прожаренном стейке. Отрезая маленькие кусочки, сдабривал их пикантным кисло – сладким соусом, долго со вкусом жевал, запивая отличным «Бордо» 1978 года. Этим он демонстрировал свое полное пренебрежение. Волохов, привыкший и не к таким капризам, чувствовал, что бизнесмен настроен крайне категорично, но не мог понять, откуда дует ветер.

– Я перед вами абсолютно открыт! – убеждал он. Крюгер продолжал жевать.

– Ни Вакула, ни Сароян никаких предложений мне не делали!

– Я этому стейку тоже никаких предложений не делал. Просто взял и съел.

– Меня съесть невозможно. Подавятся!

– Целиком… да, – согласился Крюгер, – но если расчленить, то многие полакомятся.

– Нехорошие намеки, – нервно предупредил Волохов. Он уже собрался перейти в наступление. Поставить перед дилеммой – либо разрыв отношений, либо никаких подозрений. Но Крюгер опередил.

– Хорошо, – сказал он, отбрасывая салфетку, – не в моих правилах объяснять свои решения, но поскольку в твоих услугах больше не нуждаюсь, так и быть, укажу причину. Без моего согласия ты вошел в сговор с Егором Пантелеймоновичем Вакулой…

– Никогда! – энергично заявил Волохов.

– К сожалению, да… Он рассказал тебе о завещании на имя Киры. Передал просьбу матери Артема устроить слежку за полковником Смеяном.

– Все было не так!

– Это меня не волнует. Вы обсудили ситуацию и решили поставить на Киру. Теперь, когда Петелин возвращен на место, старуху можно отодвинуть и устроить междусобойчик – «Крон – банк» покупает «Сибирсо» и тебя делают президентом концорциума. Впрочем, ничего не скажу, придумано ловко.

– Да кто вам сказал такую глупость?! У меня и в мыслях ничего подобного не было!

– Мне сказал об этом сам господин Вакула, – обдав Банщика ледяным взглядом, произнес Крюгер. После чего встал и, отходя от стола, добавил: – Твой расчет оказался неверен. Я перекупил Егора Пантелеймоновича. Можешь выпить за наш новый союз. И если надеешься вернуть мое доверие, завтра же положи мне на стол компромат по «Европейскому альянсу».

Волохов настолько обалдел от услышанного, что не мог найти слов и только тупо смотрел в спину удалявшемуся бизнесмену.

Дальнейшие действия Банщика были вполне предсказуемы. Он рванулся на поиски Вакулы и нашел его в московском представительстве компании «Сибирсо».

– О! – раскинув руки и широко улыбаясь, встретил его Егор Пантелеймонович. – А я все жду, когда подшукаешь мне обещанного человечка для Смеяна.

– Пошел ты! – в сердцах выругался Волохов.

– Не понял… – оторопел Вакула.

– Ты с Крюгером встречался?

– Он попросил о встрече, неудобно было отказываться.

– И что ты рассказал ему о консорциуме?

– Это он мне рассказал. Идея богатая. Ничего не скажу.

При этом Вакула смотрел на Банщика чистыми, почти васильковыми глазами, и улыбался. Не выдержав издевки, Волохов опустился в кожаное кресло.

Вакула вызвал секретаршу.

– Дай – ка нам коньячку, кофейку и чего – нибудь занюхать. И отмени встречу. Я занят.

Не закрывая дверь, секретарша молниеносно исполнила приказание хозяина. Тот разлил коньяк по фужерам.

– Не дуйся. Сказать по правде, на президента консорциума ты… Ну, не обижайся…

– А ты мне предлагал?! – взорвался Волохов.

– Я предложил твою кандидатуру Крюгеру.

– Кто тебя просил? – Волохов машинально сделал большой глоток коньяка и поперхнулся.

– Посидели, порассуждали, обсудили. Ты ж меня знаешь, про своих никогда не забываю. Но не получилось. Извини. Бизнес такое дело. Предложение Крюгера попредпочтительней будет.

Взывать к дружбе, совести, памяти Артема было смешно. Волохов понял, что его кинули. При всей внешней простоте и провинциальности Вакула был намного хитрей и коварней прожженных столичных интриганов. Глядя на его могучую фигуру, копну льняных волос, распатланных по плечам, казалось, что дело имеешь с надежным былинным мужиком, который не подведет. На самом же деле жизнь в тайге выработала в нем звериное чутье на добычу, чему подчинялись все его слова и поступки.

Банщик без особого труда представил себе встречу Крюгера с Вакулой. Мнительный Иван Карлович начал с прощупывания прочности дружеских и деловых отношений, сложившихся между ним (Волоховым) и Вакулой. А тот, чтобы подороже себя продать, сделал вид, будто уже существует договоренность о дальнейшем слиянии «Крон – банка» и «Сибирсо» в консорциум. Крюгер понял, что у него из – под носа уводят лакомый кусок, и немедленно предложил более выгодный вариант.

– Что ж, Гоша, – с угрозой в голосе произнес Волохов, – в нашем бизнесе кинуть товарища – святое дело. Но, гляди, не просчитайся. Старуха еще жива и переживет многих.

Вакула, поставив фужер на стол, подошел к Банщику и, склонившись над ним, пропитым голосом прохрипел:

– Многих… но не всех.

Холодок пробежал по спине Банщика, и он понял, что нужно срочно примыкать к силам, способным противостоять наметившемуся альянсу. Но прежде решил навестить Ариадну Васильевну и выяснить, в каком состоянии находится старуха. Есть ли смысл ставить на нее?

* * *

В клинике, куда он приехал без предварительной договоренности, его явно не ждали. Это было видно по выражению лица Киры.

– Ариадна Васильевна никого не принимает, – резко сказала она.

– Я не нарушу ее покой. Просто хочу сообщить новости по поводу расследования убийства Артема.

– А мне об этом знать не обязательно? Я хоть и бывшая, но жена! – съязвила Кира.

– Вдова, – поправил Волохов.

– Тебя тоже волнует мой статус?

– А кого еще? – насторожился Волохов, понимая, что этот вопрос напрямую связан с возможным завещанием.

– Твоего друга Сурова.

– Он мне не друг, – поспешил заверить Банщик и отметил про себя, что вокруг Киры концентрируются серьезные силы. Но намекать на завещание не стал.

– Все вы из одного теста. Ничего, кроме денег, власти и комфорта, вас не интересует. Слетелись на наследство Артема, как стая воронов, – махнула рукой Кира. – Так какие новости?

– Позволь об этом сначала с Ариадной Васильевной.

– Ладно, пошли…

Старуха приняла его холодно. Она полусидела в травматологической кровати. Фиолетовые волосы, идеально подстриженные в каре, безжизненное лицо с резко выпиравшими скулами, бледно накрашенные губы, сложенные в печальную дугу, производили жутковатое впечатление, словно предстояло общаться с прекрасно сохранившейся мумией.

– Вы прекрасно выглядите, – соврал Волохов.

– После смерти сына мать не может прекрасно выглядеть, – осадила его старуха. – Выкладывай, каким ветром занесло.

– Слухи по Москве всякие гуляют о дальнейшей судьбе «Крон – банка»…

– А чего им гулять? Этим вопросом никто, кроме меня, не вправе заниматься.

– Так – то оно так. Но сами знаете, везде предательство, чуть замешкаешься, глянь, а тебя уже продали.

– Говори – кто?

Волохов опустился на табурет возле кровати. Для пущей таинственности оглянулся и шепотом сообщил:

– Ваш любимец Гоша Вакула снюхался с Крюгером. Иван Карлович спит и видит проглотить «Крону» и соблазнил наивного провинциала. Понимаю, что и вдвоем они против вас – мелюзга, но им кто – то активно помогает из вашего окружения.

На лице Ариадны Васильевны не произошло никаких изменений. Волохов даже подумал, что она не расслышала его слов. И решил повторить.

– Я говорю…

– Заткнись, – остановила его старуха. Закурила сигарету, сделала несколько глубоких затяжек, выпустила дым. – Сколько ты хочешь?

– За что? – не понял Банщик.

– За то, что назовешь имя этого человека. Я правильно тебя поняла?

Волохов сделал вид, будто обиделся. Встал, подошел к окну. Подставил скупым солнечным лучам свое открытое волевое лицо, нахмурился.

– Я не стукач и не сплетник. Деньги зарабатываю другими способами. Мы с Артемом были друзьями, поэтому счел своим долгом предупредить вас.

– Хорошо, проехали. Так кто это?

– Не знаю. Но информация достоверная и заслуживает внимания.

– Спасибо, Гена… Узнаешь что – нибудь поконкретней, буду рада тебя видеть.

– Непременно. Главное, выздоравливайте.

– Как раз это уже не самое главное, – вздохнула старуха и потушила сигарету.

Выходя из клиники, Волохов снова встретился с

Кирой.

– О чем вы говорили? – с недобрым предчувствием спросила она.

– О многом, – многозначительно хмыкнул он.

И, подмигнув, добавил: – Не беспокойся, о твоем завещании я и слова не сказал. Мы же с тобой друзья. Пусть это сделают другие. Петелин, например.

– При чем тут Петелин! – вспыхнула Кира.

– Вот и я думал – при чем? Оказалось, при том! Привет Сурову. А еще лучше Вакуле… – И напоследок с сожалением заметил: – Не на тех людей ставишь. Обманут… в лучшем случае.

Кира ничего не ответила.

Набрав крейсерскую скорость, Волохов уже не мог остановиться. Следующий удар по идее консорциума он решил нанести через Сарояна. Выслушав по телефону его туманные намеки, президент Межбанковской ассоциации предложил:

– Покатову сможешь убедительно подать информацию?

– Смогу…

– Вот и отлично. Не отключай мобильный. С тобой свяжутся.

– А как же наша встреча?

– Ну, мы – то по одну сторону баррикады. Разберемся!

Через два часа Волохов уже входил в кабинет председателя Высшего экономического совета. Виктор Андреевич встретил его радушно, хотя до этого держал дистанцию.

– Что – то у нас в бизнесе не то происходит, – вздохнул он с государственным пониманием всей тяжести ситуации.

– Суеты много, – поддакнул Волохов. Его редко принимали в таких высоких кабинетах, поэтому он слегка терялся. Тем более что Покатов, несмотря на свою внешность расплывшегося круглолицего добряка, в отстаивании своих интересов в бизнесе проявлял предельную жесткость и несговорчивость. Считалось, что он лоббирует в правительстве и у президента только те проекты, в которые закладывалась причитающаяся ему сумма, доходившая до сорока процентов от прибыли. Те, кто пытался проскочить мимо всевластного председателя ВЭСа, горько об этом потом жалели, ибо на них обрушивалась вся мощь карательных органов. Поэтому играть втемную с Покатовым Банщик не решался. Раз уж Сароян без всяких предварительных переговоров направил его прямо на ковер, то оставалось сдавать всю информацию.

– Да – да – да… Так с чем пожаловал? – добродушно улыбаясь, спросил Покатов.

– Во время траурного заседания в бизнес – клубе вы предупредили, чтобы никто из участников не начинал борьбу за «Крон – банк». Помню, конкретно сказали: «Кто протянет руки – обожжется»…

– И они их тут же потянули! – обрадованно заключил Покатов и рассмеялся мелким колким смехом.

– Я по – товарищески сообщил об этом Артуру Александровичу, а он направил к вам.

– Да – да – да… В стране такое творится. Мы влезаем в тяжелый кризис. Никто не хочет думать по – государственному. Знаешь, почему?

– Нет.

– Не умеют! Их этому не научили! – вдруг, посерьезнев, резко заключил Покатов. Взгляд его налился свинцом. – Значит, Иван Карлович решил одним махом прибрать и «Крон – банк», и «Сибирсо»?

– Получается.

– Не посоветовавшись? На него это не похоже. А что там с этим Петелиным? Он действительно нашелся?

– Говорят, его освободил Смеян.

– Мне Симонов докладывал. Выясняется, что по завещанию вдова претендует на банк?

– Активность развил ее бывший муж Алексей Суров, – для полноты информации сообщил Волохов.

– Алешу я знаю с малолетства. Отец у него был кремень. Сталинский нарком. Крутой мужик. Сынок пожиже, но с уважаемыми покровителями. Сам он в бизнес не суется. Интересно, кто за ним стоит… неужели Вольных? Они, по моим сведениям, друзья.

– Генерал ФСОСИ?!

– Валентин Георгиевич – честнейший офицер. Предан президенту и России, – нравоучительно произнес Покатов. При этом на его расплывшейся физиономии с розовым вторым подбородком не отразилась уверенность в сказанном. Немного пожевав губами, словно пробуя на вкус приходившие на ум определения, неожиданно спросил: – Ты про это что – нибудь знаешь?

Волохов опешил. Но быстро сообразил, о чем идет речь.

– Их отношения в деловых кругах не обсуждаются.

– Видишь, какие конспираторы. Ты не мог бы прояснить этот вопрос? Разумеется, не впрямую…

– Обязательно сделаю. Суров частенько бывает в моем бизнес – клубе.

– Ну, так не сочти за труд и, главное, не афишируй. Не следует обижать подозрениями уважаемых людей.

– Понял, Виктор Андреевич.

– Ну и хорошо. – Покатов взял со стола толстую папку с бумагами. – Это все на рассмотрение президенту. Можно сказать, вся экономика России. Работы непочатый край.

Волохов, поняв, что аудиенция кончена, резко поднялся.

– Спасибо за беседу.

Покатов уже углубился в изучение подготавливаемых документов и кивнул на прощание головой, а когда Волохов повернулся, чтобы покинуть кабинет, спросил вдогонку:

– Думаешь, у Сарояна с «Крон – банком» получится?

Вопрос был похож на удар ножом в спину. У Волохова даже защемило под лопаткой. Он оглянулся через плечо.

– С ним ведь тоже не так все просто, – доверительно улыбнулся Покатов.

Волохов понял, что разговор еще не закончен. Самое интересное председатель ВЭСа приберег напоследок. Пришлось вернуться.

– Он в одиночку не решится…

– Поэтому меня настораживает его активность. Тебе известно, с кем он в связке?

Это была явная провокация. Волохов точно знал, что в Давосе Покатов встречался с Семеном Зеем, председателем Совета директоров финансовой группы «Европейский альянс». Именно его интересы в данном случае представлял Сароян. Банщик решил соврать.

– Не имею представления.

Покатов все с той же улыбочкой продолжал смотреть на него, словно ждал еще каких – то разъяснений. Волохов же, боясь влипнуть в чужую историю, предпочел промолчать.

– Странно… Мне Артур Александрович пожаловался, что ты завладел какими – то секретными документами. Впрочем, тебе я доверяю больше. Иди… Да вот еще! Будешь навещать мать покойного господина Давыдова, передай, что вице – премьер Суховей Олег Данилович желает ей быстрейшего выздоровления и помнит о ее просьбе.

Специфика деятельности выработала у Банщика отличную память даже на отдельные фразы, если они являлись ключевыми. Поэтому в его голове возникла картина поминок: вице – премьер, подойдя к старухе, за спиной которой стоял Волохов, услышал от нее просьбу: «Вы были другом Артему. А это преемник моего сына. Петелин. Прошу запомнить». Других просьб за короткое время выражения соболезнований от нее не было. Стало быть, Покатов давал понять

Ариадне Васильевне, что продолжает поддерживать «Крон – банк».

– Обязательно передам, – глухо ответил он, стараясь сохранять безразличие на лице.

– Иди с богом.

Волохов торопливо вышел, сутулясь под грузом полученной информации.

* * *

Вечером того же дня судьбе было угодно, чтобы в бизнес – клубе появился Алексей Суров. Он вошел, как всегда элегантный, с мягкой обаятельной улыбкой и легким прищуром уставших глаз. Рядом с ним надменно вышагивала высокая блондинка из модельного бизнеса. Волохов с радушием московского барина раскрыл перед ними объятия:

– Такая пара – украшение любого самого шикарного заведения!

– Знакомься, наш гостеприимный хозяин – Геннадий Иванович, – представил своей спутнице Суров.

– Стелла, – протяжно ответила девушка.

– Вы очаровательны, – расцвел в улыбке Волохов.

– Да… Знаю, – надменно улыбнулась красавица.

– Поужинаете?

– Как обычно, – подтвердил Суров. И, отстранившись от девушки, попросил: – Пусть ее проводят за столик, а мне надо перекинуться с тобой парочкой слов.

Волохов подозвал метрдотеля и поручил позаботиться о Стелле, после чего увлек Сурова в японский дворик.

Усевшись на диван возле журчавшего водопада, Суров, любуясь золотыми и красными рыбками, сновавшими в мелком прудике, неожиданно жестко задал вопрос:

– О чем вы договорились с Покатым?

– С Покатым? – недоуменно повторил Волохов. Такая скорость распространения информации сбила его с толку.

– Так ему больше подходит. Покатов – слишком прилично для зажравшейся свиньи, – презрительно улыбнулся Суров.

– Сам не знаю… Впервые вызвал… Как друга Артема. Поговорили о «Крон – банке». Спрашивал, как здоровье Ариадны Васильевны…

– А про Киру?

Волохов не ожидал такого поворота и явно растерялся. Пересказывать разговор с Покатовым он не собирался. Но очень хотел бы узнать, что о нем известно Сурову.

– Что про Киру? – Волохов демонстративно пожал плечами.

– О ее возможном наследстве.

– Мне об этом ничего неизвестно.

– А ему?

Волохов наконец пришел в себя после столь неожиданной атаки. Сообразил, что стоять ему в позе провинившегося школьника не подобает, опустился на диван рядом с Суровым, по – товарищески положил руку ему на плечо и со смехом предположил:

– Кагэбэшное прошлое покоя не дает? Или хочешь бывшую жену перевести в ранг настоящей? Красавица Стелла не приревнует?

– Значит, разговора обо мне не было? – не меняя тона, продолжил Суров.