Текст книги "Принц с простудой в сердце"
Автор книги: Михаил Март
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)
Глава III
1.
Трифонов осмотрел присутствующих. Ни у одного из сотрудников на лице не светилось радушной улыбки победителя. Сплошная тоска.
– Давайте попробуем разобраться в противоречиях, а не закономерностях. Мы пытаемся выстроить логическую цепочку происходящего, а если попробовать исходить от обратного?
– Противоречия? – улыбнулся Куприянов.– Боюсь, Алексан Иваныч, пора забыть о противоречиях и выстраивать логическую цепочку заново. Судите сами. Опять мы нашли во втором офисе Добронравова на Гороховой комплект тех же отмычек. Москва дала подтверждение, что таким инструментом пользуется известный медвежатник Козья Ножка. Звучит как «Коза ностра». Что-то тайное, незримое… На Петровке даже его отпечатков нет. Сочетание несочетаемого. Живой миф, который невозможно поймать. А ведь ясно, что он ушел у нас из-под носа в тот момент, когда мы подъехали к офису Добронравова. Кто-то находился в этот момент в квартире и набирал неправильной код перед выходом специально, чтобы вызвать милицию, которая все карты нам и спутала. Но как ему удалось уйти? У подъезда дежурили двое милиционеров – они прибыли вместе с группой быстрого реагирования и должны были задерживать всех выходящих из дома. Но они уверяют, что никто не выходил.
– Парня могли предупредить о появлении милиции по рации,– предположил Лыткарин.– Но куда он исчез, я даже не догадываюсь. Помню, был случай, когда преступник спрятался на крыше грузового лифта, в котором имелся люк. Но здесь другой случай. Дом старый, лифт тоже и огорожен сеткой, так что проглядывается со всех сторон. Чердака нет. Выход на чердак через черный ход, но дверь черного хода закрыта изнутри на стальную щеколду величиной с рельсу. В квартире этажом выше отмечали свадьбу. Мы опросили всех, кто ворочал языком. Случайных людей на торжестве не было. Только приглашенные.
– Ладно. Оставим Козью Ножку в покое. Гораздо важнее узнать, на кого он работал,– оборвал бессмысленные рассуждения Трифонов.– От кого получил адрес и задачу взять то, что он взял. Допустим, это была последняя марка. Опять из сейфа не взяли деньги и золото. И как вам нравятся совпадения, не имеющие объяснений? Шестого сентября адвоката похищают. Седьмого, на следующий день, устраивают погром в его квартире и крадут коллекцию картин Федотова. Возможно, еще что-то – не исключено, что марку. В ночь с восьмого на девятое сентября лезут в офис, вскрывают сейф и забирают вторую марку. Затем следует десятидневная пауза. И только в ночь с восемнадцатого на девятнадцатое банковская служба безопасности освобождает Добронравова из плена. В этой картине нет никакой логики. Если только сам Добронравов не устроил весь этот спектакль… К сожалению, врачи не позволяют нам его допросить. Состояние его будто бы тяжелое. Сильное сотрясение мозга, отбиты почки, сломано несколько ребер и тому подобное.
– И что же, он позволил две недели издеваться над собой для убедительности? – спросила Наташа Рогова.– Так и инвалидом недолго остаться.
– Ради куша в несколько десятков миллионов можно и потерпеть пару недель,– все с той же ухмылочкой сказал Куприянов.– В таком беспомощном состоянии мужик ухитрился своровать сотовый телефон у опытного вора Коптилина. Мало того, сумел позвонить не в милицию, а банкиру Шестопалу. Парня освободили, но убили двух важных для нас свидетелей.
– Шестопал объяснил причину, почему адвокат позвонил именно ему, а не в милицию,– встал на защиту Лыткарин.– И он прав. Наши омоновцы только дров наломали бы, и вряд ли мы застали бы Добронравова живым.
– Застали бы, Аристарх. Всех застали бы живыми,– продолжал гнуть свое Куприянов.– На самом деле в квартире произошло самое натуральное убийство с целью уничтожения свидетелей.
Присутствующие замерли, предполагая, что капитан свихнулся.
Куприянов достал из своей папки сжатые скрепкой листы бумаги и положил их на стол.
– Заключение патологоанатома. В крови Коптилина и Сошкина обнаружены клофелин и огромная доза алкоголя. Ни тот, ни другой оказывать сопротивления не могли. Они спали мертвецким сном. Мало того, на шее у каждого найдены следы от удавок. Их пытались задушить, а потом передумали и застрелили. И сделали это умышленно.
– Чепуха! – возмутился Лыткарин.– Они отстреливались! Шесть дырок в двери и две в стене.
– А на этот вопрос тебе Вася ответит.– Куприянов кивнул на молчавшего до сих пор подполковника Дымбу.
– Семен прав, господа сыскари. Мы с вами уже хорошо знаем, что собой представляют Сошкин и Коптилин. А спецназовцы банкира Шестопала о них ничего не знали и допустили непоправимую ошибку. Кто-то из них разыграл спектакль со стрельбой по дверям для убедительного оправдания. Выпустив всю обойму по двери, они не учли главного фактора. Во-первых, спецназовцы проникли в квартиру через окна, а потом открыли дверь. Замок в идеальном состоянии, никто его не взламывал. Да и главное при освобождении заложников – внезапность и молниеносный захват. Даже если мы предположим, что пьяные вдрызг Коптилин и Сошкин были в состоянии сопротивляться, то они стреляли бы по окнам, а не по дверям. И второй факт, с которым уже никто из вас не поспорит. Мы знаем, что Коптилин пользовался оружием для психологического давления на жертву и в мокрых делах никогда замечен не был. Сошкин стрелял и ранил сержанта на даче у Лапицких в конце мая, он же пытался добить взломщика Вишнякова, но в темноте прострелил лишь его кепку. Сошкин убил двух охранников в офисе Добронравова и одного ранил – гильзы и анализы баллистов подтверждают это. Найденный ТТ в квартире, где содержали адвоката, соответствует тому оружию, что использовали в обоих предыдущих случаях. Убив свидетелей, спецназовцы об этом ничего не знали и сунули ТТ в руку Коптилина, который никогда до этого к пистолету не притрагивался и не стал бы стрелять по живым мишеням. Он стопроцентный вор, а не мокрушник.
– Отсюда напрашивается вывод,– продолжал Куприянов,– что Добронравов сам нанял двух отщепенцев для грандиозного спектакля. Последняя марка была похищена за день до его освобождения, и после этого он уже мог развязать себе руки. Теперь он не в ответе за пропавшие шедевры. Никому никаких расписок он не давал, и теперь все ворованное принадлежит ему. Только никто этого не сможет доказать.
В кабинете воцарилась тишина. Трифонов ждал, пока его ребята все обмозгуют и сделают свои выводы. Похоже, новая версия всех устраивала.
– Красивая версия,– сказал Трифонов, выдержав паузу.– Комар носа не подточит. А главное, логично и одна карта ложится на другую. Но у меня есть к вам один вопрос, а может, и не один. Объясните мне, старику, смысл непонятных мне вещей. Я говорю о хронике событий. Похищение адвоката. По идее задумка правильная. Получается так, что похитители заранее знали, что не найдут у адвоката ключей. А почему? Подкоп под офис они начали первого сентября, а похитили адвоката шестого, когда все было готово к проникновению в офис. Значит, они были уверены, что марки там. Нет, они не лезут в офис, где все уже готово и только подпорную балку осталось убрать, как паркет сам осыплется. На следующий день они грабят квартиру, устраивают погром и только после этого лезут в офис с помощью опытного медвежатника. И опять мне не понятна очередность их действий. Затевать подкоп, воровать строительные опоры у финнов.
если все марки лежат в квартире на Гороховой, куда они пришли в последнюю очередь, хотя надо было бы с нее начинать как с самого простого варианта. Так и идти от простого к сложному. Сначала квартира на Гороховой, потом дом, а уж затевать подкоп и лезть в офис в последнюю очередь, когда стало ясно, что искать больше негде. Вот тут я могу предположить, что бандиты сделали подкоп заранее с той лишь целью, что отлично понимали, как им трудно будет пройти к офису, минуя охрану здания. Ладно. В сейф по-другому не залезешь. Бандиты похищают адвоката и находят в его портфеле картину Федотова «Сватовство майора», с которой он едет в Москву к экспертам. Но ключей у него не находят. Вот тут главный зачинщик и решает проверить квартиру. Возможно, он бывал в офисе, но его никогда не приглашали в квартиру. Проверили, благо туда попасть ничего не стоит. Грабителям даны четкие инструкции: брать картины с рамами. Они должны быть в идеальном состоянии. К тому же, наводчик знал коллекцию и формат картин. А по ходу дела проверили, нет ли в доме марок. Причина, по которой грабители брали картины с рамами, может быть и другой. Сыщики по количеству рам могли посчитать, сколько картин похищено. И нам такой возможности не дали. Показания Шестопала ничего не стоят, если предположить, что именно банкир и есть главный сценарист нашей истории. Шестопал отлично знает цену картинам, знает о марках и бывал в квартире адвоката. Он же стал освободителем Добронравова, и его люди убрали свидетелей. И третье: об офисе на Гороховой Шестопал мог и не знать. Адрес выбили из Добронравова, сломав ему последнее ребро, вот поэтому туда и поехали в последнюю очередь. Вот когда там нашли последнюю марку или все три одновременно, адвоката можно было отпускать как отработанный материал. Благородный спаситель прибыл вовремя, а лох Коптилин почему-то выронил сотовый телефон возле адвоката. И кто бы мог бандитам подсыпать клофелин в вино? Неужто адвокат? Если так, то у него должен быть очень надежный помощник. Тот, кто играл роль главаря. Потому что только очень информированный человек мог знать, что и где искать.
– Я не исключал бы договор между Добронравовым и Шестопалом. Возможно, они работали в паре.
– Вряд ли,– отрицательно помотал головой Трифонов.– Два таких крупных масштабных зверя в одну клетку не поместятся. Каждому подавай все – и никаких дележей.
– Тут еще один фигурант может быть,– предположил Лыткарин.– Хозяин коллекции картин Федотова. Я занимался этим вопросом по вашему приказу, Алексан Ваныч. Если картина «Сватовство майора» подлинник, то хозяин коллекции не мог допустить, чтобы она попала на экспертизу в Москву. Федотов написал три картины «Сватовство майора». Одна из них числится в каталоге похищенных картин из частной коллекции князя Голицына. У нас в стране известны только два ценителя Федотова. Оба москвичи. У обоих есть подлинники, но в основном рисунки, эскизы, наброски. Завершенные работы имелись только у потомков Голицыных. Семь картин из тринадцати внучка князя продала одному коллекционеру, а пять картин, самых ценных, в том числе и «Сватовство майора», были похищены во время ленинградской блокады мародерами. Из тех родственников Голицыных, кого мне удалось найти, никто не знает имени покупателя семи оставшихся картин. Такие сделки не афишируются, если владелец не желает светиться. Он может выставлять картины на вернисажах, но вешать под шедевром табличку «Из частной коллекции» и все. За границей живет куда больше ценителей Федотова. В основном это потомки русских эмигрантов. Вот там за Федотова можно выручить хорошие деньги. Очень хорошие. Вывезти Федотова сложно, но не невозможно. А стоит картинам появиться в Лондоне или Париже, как их выставят на аукцион, если владелец предъявит законные документы. Такие мелочи, как переход через границу, аукционщиков не интересуют. Таможне останется только локти кусать. Пусть это и достояние государства, но частная коллекция – и ничего тут не поделаешь. Мне кажется, Добронравова и Шесто-пала надо хорошенько проверить. Каковы их связи за кордоном… А любителей Федотова среди наших коллекционеров я продолжаю искать.
– Если такой и найдется, Аристарх, то вряд ли он слышал о марках Лапицкой. Тут прослеживается железная связь. Работал кто-то особо приближенный,– заметила Наташа,– и кандидатура Шестопала мне больше нравится. Объяснение простое. Никто из вас ни словом не обмолвился о майском нападении на особняк Лапицкой. Там орудовали те же персонажи: Коптилин и Сошкин. А теперь вспомните, что адвокат Добронравов тогда еще и не слыхал о существовании Лапицкой, но зато Шестопал уже ухаживал за Юлей и был вхож в их дом. Так кто же мог, по-вашему, отправить бандитов громить библиотеку Анны Дмитриевны? Как мы помним из показаний взломщика Вишнякова, они ничего не искали, так, дурака валяли. Даже в сейф не заглянули. Все очень просто. Лапицкую нужно было напугать. Насторожить, заставить ее нервничать, а потом предложить ей сдать самое ценное на хранение надежному человеку. А что у нее ценного, кроме марок?
– Если он дал ей рекомендации, значит, знал о марках. Иначе и смысла не было устраивать погром в библиотеке! – разгорячился Куприянов.– Как он мог о них узнать? По словам Лапицкой, дочери ничего не могли знать о марках и даже слышать о них. Сделка проходила в тайне. Другой вопрос, кто мог свести Лапицкую с покупателем из Нидерландов, с которым она заключила торговую сделку. Кто-то, у кого есть связи за рубежом. Кто этот человек? Не владелиц ли коллекции Федотова и краденых подлинников? А может, адвокат Лапицкой Шмелев Павел Львович. Он из тех, кому пожилая дама доверяет свои самые сокровенные тайны. Он держит в своих руках ее завещание, которое нам с вами не покажут. Или доктор Илья Романыч Введенский, порхающий, как мотылек, вокруг больной наследницы князей Оболенских? Нелли Юрьевна Белокурова, троюродная сестра Лапицкой Анны? Тоже ведь из Оболенских! За что ей любить свою родственницу, прожившую жизнь как у Христа за пазухой? А ее родители были подвергнуты репрессиям, и она с раннего детства осталась сиротой и воспитывалась преданной нянькой. Кто еще? Домработница? Дочери? Одна погибла, а вторая живет, как хочет, грезит театром и романтическими приключениями.
– Любопытное замечание,– усмехнулся Трифонов.
– Это ваше замечание, Александр Иваныч. Только вы могли заметить машину своего бывшего друга и начальника на Гороховой, аж по другую сторону улицы, будто на ней плакат висел: «Машина генерала Лапицкого». И что? Я проверил. Вероника сидела с женихом Юли Вячеславом Бородиным в ресторане, и они нежно ворковали, как голубки. Или мы их тоже должны зачислить в подозреваемые?
– Ну хватит воду мутить,– рявкнул Трифонов.– У каждого есть свое звено для отработки, вот и действуйте. Нет смысла гадать на кофейной гуще. Но одно важное замечание хочу сделать. Аристарх, занеси в свое досье тот факт, что на момент обыска в квартиры адвоката Добронравова в стене было тринадцать гвоздей. С учетом миниатюр Федотова и расстояния между гвоздями, можно проверить, висели ли его работы в квартире. Если к семи прибавить пять, то мы получим цифру двенадцать. Постарайся сделать из этого соответствующие выводы.
И опять они разошлись ни с чем. Каждый считал, что он один прав.
2.
Рано утром Артем посетил могилу Юли. Рабочие уже старались вовсю. Он привез их из Петродворца, где они занимались реставрацией, за которую им не платили. Артем предложил наличные за мрамор, материал и рабочие руки. Вопрос решился в течение пяти минут. С ним даже не торговались. На реставрацию фамильной часовни и могил он дал ребятам трое суток. Пришлось трудиться от рассвета до заката. Он не хотел, чтобы Анна Дмитриевна знала о его затее. Она уже третий день не выходила из своей комнаты, и от нее ни на секунду не отлучался доктор Введенский. Артема она к себе не звала даже не хотела выглядеть перед ним слабой и беспомощной.
Он вернулся в дом к двум часам – здесь питались точно по расписанию. Гостей к обеду приглашали очень редко, так что Артем трапезничал в полном одиночестве. Скучать ему не приходилось. Теперь у него из головы не выходила Вероника. Одна ночь сумасшедших страстей еще ни о чем не говорила. Но ему казалось, что девушка говорит правду. У Артема, хотя он и считал себя безнадежным скептиком и циником, была романтическая натура. Сейчас он находился на распутье. Он ощущал, как Ника притягивала его к себе, словно мощный магнит, и это пугало и настораживало. Он пытался превратить свое сильное влечение в легкий флирт, но понимал, что сопротивляется из последних сил. Он ждал ее, а она возвращалась очень поздно и тихо проскальзывала в свою комнату. Объяснить такое поведение можно только боязнью матери. Трудно себе представить реакцию Анны Дмитриевны на связь младшей дочери с женихом умершей. Ведь она ничего не знала о ялтинских приключениях. Ника даже не интересовалась тем, как они с Юлей нашли друг друга. Она считала, что сама его нашла и в ее дом его привела судьба. Может, так оно и есть. В роковые случайности он не верил. Он верил в госпожу удачу, расчет и светлый ум. Теперь можно и в судьбу поверить, если, конечно, этот сказочный роман не оборвется так же неожиданно, как начался. Только на сей раз коготочки оказались крепкими и держали его основательно. Это она бросит его, а не он ее, и с этим придется смириться. Юля не бросила бы, а Ника может. Причем, даже не обернется и не вспомнит. Она получает все что ей нужно сейчас же, а не завтра и не вчера. Остальное сметается с пути, как сорная трава.
В столовую вошла Варя с подносом.
– Вы не доели второе. Невкусно?
– Очень вкусно, Варвара Тихоновна, но у меня болит голова и нет аппетита. Скажите, а где стоит компьютер Юли?
– В ее мастерской. Я могу открыть вам комнату. Туда только Веронике вход запрещен. Она излишне любопытная и любит копаться в чужих вещах. А Юля любила порядок и имела право на свои собственные секреты.
– Конечно. Это право каждого. Но мы вели переписку с Юлей по Интернету.
– Да, я слышала об этом, но ничего не смыслю в технике. Идемте, я вас провожу, вот только ключи возьму.
Об Интернете он вспомнил случайно. Думая о Нике, он вспомнил их встречу на Гороховой, когда ее подружка обронила: «Сроду не поверила бы, что с таким можно познакомиться по Интернету».
Они поднялись на второй этаж и прошли в последнюю комнату правого флигеля. Варя открыла ему дверь комнаты и отдала ключ.
– Заприте, когда будете уходить.
– Конечно, обязательно.
По сравнению с другими помещениями дома, кабинет Юли был небольшим, всего метров двадцать. Стеллажи с книгами, письменный стол, компьютер, принтер, телефон, журнальный столик, пара кресел, не считая рабочего.
Артем закрыл за собой дверь и первым делом начал ощупывать карманы. У него в голове мелькнула странная мысль. Он вспомнил слова Вари о чрезмерном любопытстве Вероники. Странно, он считал ее беспечной и безразличной к окружающим. За все время она не задала ему ни одного вопроса. Любовь слепа, но не настолько же, чтобы не спросить своего возлюбленного, чем он занимается. А может, он женат и имеет кучу детей… Нет, это, конечно, исключено, так как он приехал в Питер, чтобы жениться на ее сестре.
И все же… Когда он проснулся утром в доме ее подруги, то Ники уже не было. На столе стоял завтрак, накрытый салфеткой, на которой она оставила ему короткое послание: «Ты так сладко спишь, что я не решилась тебя будить. Опаздываю в институт. Целую. Твоя Ника».
…Артем вынул все из своих карманов. Все на месте. Но письмо от Юли, на конверт которого он наклеил марку, лежало в бумажнике не той стороной, как он его положил. Это Артем хорошо помнил. Он старался не поцарапать марку и сложил конверт марками вовнутрь. Сейчас он был сложен марками наружу. Все цело, ничего не пропало – ни деньги, ни кредитная карточка, ни паспорта. Значит, Ника проверила его карманы и прочитала письмо. Тут ничего страшного нет. Хуже другое. Она видела паспорт Этьена Сандани с его фотографией. Что она могла подумать, увидев документы гражданина Бельгии? Может, поэтому она его избегает?
Он сложил вещи и решил не ломать себе голову над мелочами. Артем никогда не придумывал заранее, как будет отвечать на заданный вопрос по той или иной теме, предпочитая экспромт. Так у" него лучше получалось. Из любой ситуации он всегда находил достойный выход. Умом и находчивостью Всевышний его не обделил.
Артем осмотрел библиотеку. Восемьдесят процентов книг про животных, в про лошадей. Остальные – беллетристика: любовные романы в мягких обложках. По книгам можно многое сказать об их владельце. В шкатулке лежал Юлин диплом врача-ветеринара, медицинские документы и никаких писем.
Беглый осмотр не принес никаких открытий. Оставалось заглянуть в компьютер.
Документы открывались легко, без кодового ключа. В папке «почта» Он нашел несколько посланий от Вячеслава Бородина и даже его фотографию. Вся переписка была скачена из Интернета. Так он понял, как они познакомились. Юля поместила несколько статей на сайте, посвященном животным. Ее статьями заинтересовался молодой человек из Харькова, у которого были четыре собаки. Две из них болели, и он стал обращаться к ветеринару за помощью. Завязка, по мнению Артема, выглядела банально.
В одном из писем он сообщил Юле, что будет в Питере в командировке, и попросил ее о встрече, прислав свою фотографию. Снимок соответствовал фотографии в паспорте. Удивительно другое: бельгийский паспорт был подлинным, а украинский – фальшивым. Если Вячеслав Бородин и Этьен Сандани одно и то же лицо, то, скорее всего, этот человек все же Сандани, а не Бородин. Существует ли вообще Вячеслав Бородин в природе? Загадка номер два: зачем бизнесмену из Бельгии понадобилась ветеринарша из Питера. По электронной почте не влюбляются.
Однако дальнейшие письма говорили о том, что встреча в Питере состоялась. Теперь в письмах они называли друг друга на ты, тон посланий стал более теплым и нежным. О собаках говорили мало, все больше о себе. Далее последовало приглашение от Бородина в Харьков – Юля его приняла. Следующая серия писем представляла собой любовную переписку: воспоминания о незабываемых вечерах, проведенных в Харькове, намеки на возможность соединить свои судьбы.
Артем проследил весь годовой период рождения новой светлой любви. Некоторые вещи его удивляли. Либо Юля очень изменилась за прошедшие четыре года, либо она не питала тех чувств к своему Вячику, на которые была способна, и смирилась с мыслью, что ей пора выходить замуж. Бородин явно испытывал совсем другие чувства: он был по уши влюблен, и это ощущалось в каждой его фразе. Трудно поверить, что бельгиец, как бы он хорошо ни владел русским языком, мог подбирать такие слова, многие из которых уже не употреблялись. Чем-то этот стиль был Артему знаком. Учеба в театральном вузе и год работы в театре не прошли для него даром. Артем считался одним из самых талантливых студентов и окончил институт с красным дипломом. К тому же он обладал очень хорошей памятью. И чем больше он углублялся в письма влюбленного парня, тем больше сомневался в их искренности. Ни харьковский дизайнер со средним художественным образованием, ни тем более иностранец такие письма писать не могли.
Однако он убедил Юлю в своей искренности, и она решила выйти за этого парня замуж. И вышла бы, если бы не кошмарная катастрофа, оборвавшая жизнь обоих.
Один напыщенно лгал, вторая верила или просто хотела выйти замуж.
Итак, Артем сделал вывод, что роман между погибшими женихом и невестой больше походил на сделку, чем на безграничную любовь. Если говорить о Юле, то ее можно понять, но как расценивать поведение господина Этьена? Хотел жениться на русской и этим укрепить свои позиции в России, чтобы расширить свой бизнес? Резонно! С этим никто и спорить не станет. Но этот вариант отпадал: преследуя корыстные цели, Этьен Сандани должен был бы жениться на русской по своему бельгийскому паспорту. Только так все встанет на свои места. Но ведь он выдавал себя за Вячеслава Бородина, сделал себе фальшивый паспорт и собирался жениться по нему…
Побывав в фотостудии перед отъездом из Питера в усадьбу, Артем узнал о результатах работы, выполненной Николаем по его просьбе. Николай выяснил, кто в Харькове делал фальшивый паспорт. К этому умельцу обращались только кавказцы и азиаты, торгующие на рынках. Серьезные авторитеты его услугами не пользуются. Что касается того паспорта, который Николай забраковал, то харьковский умелец сказал ему, что работал через посредника. Ему принесли фотографию и данные для внесения в бланк.
Странно, заказать себе новый паспорт мог и сам Бородин, если собирался жениться и если в подлиннике уже стоял штамп о браке. Значит, брак с Юлей должен был стать фиктивным или временным – для достижения каких-то целей. Для заключения надежного и долговременного брака не берут с собой вместо паспорта низкопробную фальшивку. Если в загсе она и сгодится, то в паспортном столе застрянет наверняка. Есть другой вариант. Заказчик паспорта ничего не смыслит в подделках, особенно если он иностранец. Такому нетрудно запудрить мозги, будто паспорт сделан на высшем уровне и чуть ли не в самом полицейском участке. Вряд ли иностранец мог найти прямой выход на настоящих умельцев, таких как Николай в Питере. Версия вполне приемлемая. Ее можно расценивать, как основную, если найти ответ на единственный вопрос: зачем Этьену понадобилось жениться на Юле, выдавая себя за обычного харьковского дизайнера и в течение года упорно добиваться ее руки? Деловой человек тратил драгоценное время для поездки в Питер, и устраивал прием невесты в Харькове, где она, судя по письмам, пробыла не меньше недели.
Артем включил модем и вошел в Интернет. Поиски по мировой паутине заняли около четырех часов. Он нашел фирму «Копуссен» и ее представительство в Харькове. По свидетельству, найденному в бумажнике, Сандани был руководителем предприятия. Но на сайте фирмы председателем компании числился другой человек – Киптало Максим Иванович, вовсе не иностранец.
Фирма занималась продажей недвижимости за границей и банковскими операциями, связанными с приобретением недвижимости в Бельгии, Голландии, Швеции, Швейцарии, Франции. Предложений было множество. Агентство работало на всю катушку. Понятное дело, что господин Киптало был подставным лицом, эдакий Фунт из «Золотого теленка». Изучая сайт, Артем нашел и господина Сандани, он руководил юридическим отделом фирмы и представлял пять из четырнадцати банков, находящихся в Бельгии, Нидерландах, Швеции и два во Франции, через которые протекали капиталы, вложенные в недвижимость.
Артем выписал с сайта фирмы все, что считал важным. Теперь он знал, что Этьен Сандани – реальный человек, очень влиятельный, если не главный в фирме, где директором сидит пешка. Интересно, какая связь может быть между крупным фирмачом, юристом, спецом по банковским операциям и нищим дизайнером? Тут же возникли еще два вопроса, довольно отвлеченного характера. А существует ли вообще дизайнер по фамилии Бородин Вячеслав Андреевич? Уж больно странная личность этот Бородин. У него будто бы нет собственного телефона – по крайней мере Юля о нем не знала,– но он переписывается с ней по Интернету в течение года. Каким образом? Через спутник, или Интернет-кафе, или по радиолиниям? Но это мелочи. У Бородина четыре породистые дорогие собаки, и они стали поводом для знакомства. Но после поездки Юли в Харьков, ни в одном письме о собаках не сказано ни слова. И кто ее встречал в Харькове? Этьен или Вячеслав? А не смотаться ли в Харьков на пару дней? Мысль сверкнула, как молния, но быстро погасла. Пожалуй, рановато пороть горячку. По сути дела следы ведут не из Питера в Харьков, а наоборот. Причины приезда Сандани-Бородина здесь, а не на Украине. Тут и надо искать.
Выключив компьютер, Артем решил прогуляться по свежему воздуху. Заперев комнату, он спустился на первый этаж и, проходя мимо библиотеки, остановился, будто что-то забыл в ней и никак не мог вспомнить, что именно.
Он зашел в просторную комнату, заставленную резными книжными шкафами из красного дерева с резьбой, подпирающими четырехметровые потолки. Посередине – квадратный стол, лампы с зелеными абажурами, стулья и деревянные стремянки разной высоты. Артем не знал, что ему здесь надо, он подчинялся интуиции. Под стеклом дверец ровными рядами стояли книги с золочеными корешками, изданные еще в девятнадцатом веке. Ни единой пылинки. Он ходил по кругу, вглядываясь в корешки, читая названия и имена авторов. На третьем кругу его внимание привлекла одна книга: она лежала поперек на стопке других, а в плотном ряду зияла брешь. Он увидел закладки между страниц. Открыв дверцу шкафа, Артем взял толстый том в кожаном переплете и открыл его. «Роман о любви. Частная переписка Ивана Тургенева и Полины Ви-ардо», издание Сытина, тысяча девятьсот девяносто третий год. В столетний юбилей этого издания он познакомился с сестрами Лапицкими.
Раскрыв книгу на первой закладке, он увидел пометки, сделанные красным карандашом. Какое варварство! Многие фразы были подчеркнуты. Он стал читать текст… Письма великого русского классика в точности повторяли письма Бородина Юле! Вот почему его смутил стиль и язык харьковского дизайнера!
Артем прошелся по остальным закладкам. Все то же самое. И везде красный карандаш. Значит, Юля не такая дурочка и сама все поняла. Только от отчаяния можно было исчеркать редкую книгу. Она понимала, что все письма, получаемые ею из Харькова по Интернету,– сплошной плагиат, ложь. Украденные чувства у человека, познавшего истинную любовь… Но зная об этом, как она решилась продолжить игру? Позволила завлечь себя в капкан? Вряд ли Бородин, если он и существует, пошел бы на подобные ухищрения. Дизайнеры – народ свободомыслящий, дерзающий, ищущий новизну и самовыражение. А вот человек, плохо владеющий русским языком, не способный выразить свои чувства так убедительно, чтобы вскружить голову красивой девушке, начнет искать источники на стороне. Мало того, он даже не соизволил перефразировать великого классика, а лепил прямые цитаты. Не мог?… Не хотел терять время?… Только он одного не учел или не знал: смазливая ветеринарша классику русской литературы не могла не знать.
И тут же возникает новый вопрос. Этьен, плохо знающий русский язык, должен был говорить без акцента. Во всяком случае изображать украинца он не мог. Их акцент даже спародировать трудно. К тому же, в Харькове живет по большей части русское население и говорит по-русски с малозаметным говором. Любой западный акцент, особенно французский, очень слышен. Избавиться от него практически невозможно.
Он положил книгу на место, вышел из библиотеки и отправился в парк. Нога все еще побаливала, ходил он, прихрамывая, о резвой беготне придется забыть надолго. А в его работе как нигде нужны быстрые ноги.
На одной из аллей его ожидала непредвиденная встреча – Могила. Он словно из-под земли вырос. Хорошо замаскированный под священника. Знает свои плюсы и умеет ими пользоваться. В жизни не скажешь, что встретился на тропинке с вором в законе. Ряса до земли, поверх – скромное черное пальтишко, сиреневая шапочка на голове.
