Текст книги "Пляшущий с клинком (СИ)"

Автор книги: Михаил Кодов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Под эти размышления он продолжал смотреть на нее, пока повозку не закрыла следующая за ней. Нахмурившись, Артур зашагал за караваном. Ему нужно было выяснить, кто эта девушка.

Все повозки проехали еще несколько кварталов, прежде чем добрались до площади, где и начали выстраиваться в несколько рядов, чтобы будущим покупателям было легче пройтись и найти нужного слугу. Мужчина остановился у края и стал ждать момента, когда можно будет подойти к торговцу и позадавать вопросы о происхождении этих рабов.

– Почем продаете? – спросил он толстяка, спрятавшегося под тканым навесом от палящего солнца.

Тот смерил Артура взглядом и немного скривился, видимо остался недоволен его внешним видом и тощим кошельком, что болтался на поясе. Но если клиент не выглядит обеспеченным, это еще не значит, что он ничего не купит. Все же возможно он всего лишь слуга, которому его господин приказал присмотреться к живому товару. Поэтому торговец все же ответил:

– По два десятка золотых за человека.

– Это очень высокая цена, – помедлив, заметил охотник за головами, – кто они?

– В основном пираты, за головы которых не было награды, поэтому их решили продать мне.

– С каких пор воздушная стража продает пленных торговцам? Я думал их сразу назначают на работы.

– Так, а кто говорил, что стража поймала этих? – кивком головы и интонацией обозначит свое отношение к людям в повозках толстяк, – их подбили наемники на границе с Баронствами чуть больше недели назад, когда они попытались напасть на Имперский корабль.

– Вот оно что, – улыбнулся Артур.

Он внезапно вспомнил девушку. До этого ему приходилось ту видеть в тренировочном зале, еще в Баронстве. Та тоже была Охотницей, хотя вроде отказалась от татуировки отряда наемников в пользу незаметности.

К сожалению, освободить ее Артур не мог, все же сейчас даже два десятка золотом были для него неподъемной суммой. Да и не стал бы он тратить их на жизни чужой в общем-то девушки. Просто дать шанс на побег – пожалуйста. Но покупать – нет. Есть более достойное место для применения золота.

** ** **

Из мрачной темной комнаты выносили последнее тело. Молодого парня доставили под утро, как раз к моменту, когда палач закончил с третьим гвардейцем, поэтому задержек в допросе не было.

– Что удалось узнать? – спросил Освальд.

Вынужденный дождаться конца экзекуции, сейчас он пребывал в не лучшем настроении. Все же постоянные крики, вопли, стоны и скулеж пленного не способствовали душевному равновесию. И хотя он находился не в самом подвале, а на первом этаже, там все равно было слышно достаточно.

– А ничего. Он ни о чем не знал, – вытирая руки от крови устало отозвался седой мужчина, – вся информация была у капитана, который либо что-то утаил, что маловероятно, либо изначально не имел того что вы ищете.

– И что мне писать в отчете?

– А вот это уже как раз не ко мне. Я свою работу сделал, теперь делайте вы свою.

Помянул недобрым словом баронцев, Освальд собрался отправиться наверх, к новому куратору. Предстоял не самый простой разговор, нужно было отчитаться о провале. А потом писать треклятые отчеты, которые затем уйдут наверх. Только идти не пришлось, светлоглазый спустился сам.

– Дай угадаю, результатов нет, – сходу спросил тот.

– Да, придется потрошить наемников, но их немного осталось, так что думаю к концу недели справимся. Только найти бы их.

– Не придется, – жестокая усмешка отобразилась на лице куратора, – птички принесли новость, наш камень всплывет в торговом доме через три дня.

– Значит выкупим его и все?

– Ты даже не представляешь себе его цену. Даже если распродать всю вашу амуницию и вас самих сдать в рабство, то не хватит.

– Но мы не сможем выкрасть его, – покачал головой мужчина, – все товары торговых домов охраняют как королевскую сокровищницу.

– А вам и не надо. Продавец не доверил камень никому и предпочел скрыть свою личность, поэтому, – светлоглазый чуть растянул губы в улыбке, оставаясь серьезным, – нам точно известно где он живет. Ваша задача прийти к нему, забрать камень и уйти. Его в расход.

– Значит завтра возьмемся за это, – кивнул Освальд, – кто это и где его искать?

– Некто по имени Лап, ювелир, живет недалеко от центра. И ты пошлешь кого-то сейчас, пока старик не спрятал камень.

– Но ведь день, его исчезновение будет заметно. Да и как парням работать? – возмутился мужчина, о чем тут же пожалел.

Острый кинжал застыл возле его шеи, а светлоглазый зашипел ему в лицо.

– Хватит пререкаться. Мне плевать. Я сказал, ты сделал. Вы и так не смогли найти наемников, когда это было нужно. Всю работу пришлось делать самому. А теперь, скажи, что ты понял, – под конец фразы уже орал взбешенный убийца.

– Я понял, – прошептал Освальд, – боясь неосторожным движением вспороть себе самому горло.

– Замечательно, – уже спокойнее проговорил куратор, пряча нож в рукав, – за перстень отвечаешь головой. Пошел вон.

Мужчина поспешил убраться в свою комнату, от взбешенного командира подальше, все же тот реально мог его прирезать. Что этот бешеный работник плаща и кинжала делал в диверсионной группе, ему было откровенно непонятно.

– Значит Пляшущего больше не ищем? – раздался голос из-за двери.

Освальд вздрогнул и обернулся. В дверном проеме стоял капитан второй группы, мечник, который до этого сцепился в драке с плясуном. Его глаза цвета слабого травяного взвара внимательно смотрели на мужчину.

– Нет, он нам больше не нужны, – через пару ударов сердца все же ответил он.

– Жаль, – обронил посетитель и собрался уходить, но остановился, услышав оклик.

– Собирай группу, вам надо найти одного человека.

Несущий волю Создателя – высший чин церкви Создателя. Равен Приближенному. Только те одарены силой Его.

Глава 12

Сразу возвращаться домой, в маленькую комнатушку, я не хотел. Все же мало приятного проводить целые дни в четырех стенах, даже если твое самочувствие оставляет желать лучшего. Выспаться я успел у врачевателя, поэтому сейчас раздумывал, куда податься дальше. Если бы я не чувствовал себя столь посредственно, то уже завалился бы в какой-нибудь кабак или бордель, однако в таком состоянии лучше было сходить к броннику. Да и впервые у меня было достаточно денег не только для покупки нового клинка, но и на то, чтобы посмотреть новую броню.

Оружие в руках, места сражений, погода и многое другое всегда накладывают ограничения на манеру боя. Вооружись коротким мечом или возьми лук, и латы надевать бессмысленно, с копьем не походишь по городу, в латах не будешь плавать на кораблях, а с иглой нечего делать в строю. Спаг давал больше простора. Легче меча, тяжелее иглы, с таким можно было и в строю, в поле, и в городе биться. Только учиться дольше надо было, и быть подвижным. Поэтому и бронь должна быть такая же, чтобы не мешала прыгать и изворачиваться, но при этом отводила хотя бы скользящие удары.

Раньше, во время пограничной стычки с Империей, мне выдали кожаный доспех. Хотя какой там доспех? Длинная куртка из толстой кожи, что отвела пару ударов и стрел. И ту я потерял. Сейчас я хотел что-то достойное, чтобы было не страшно выходить даже против мертвых. Все же в Шахтах я сражался в своей обычной куртке с несколькими вшитыми пластинами, которую пришлось выкинуть, потому что та пропиталась кровью тварей, выстирать которую можно было, как оказалось, чуть меньше чем никак.

Не раздумывая больше, я направился к извозчикам. Поспрашивав их, выяснилось, что бронников в столице было аж семь человек, и желания посещать всех у меня не было, поэтому кинув монету мужику на ко́злах, направился к кузнецу. Там можно было узнать, где делались доспехи.

Кузнец выслушал меня, покивал головой и отправил к знакомому, предупредив, что меньше чем за полсотни золотом тот даже не возьмется, а если возьмется, то сносу не будет тому, что кузнец подберет мне.

А мастер по броням сначала даже не то что разговаривать, смотреть на меня не стал. Лишь после упоминая знакомого кузнеца соизволил окинуть задумчивым взглядом, задержавшись лишь на спаге на поясе, а после позвав подмастерья, который должен снять мерки. А за то время расспрашивал, что мне хотелось бы видеть, и объяснял, почему я не прав.

В итоге сошлись на стеганой куртке, на которую будут нашиты укрепленные полосы, которые и будут дарить основную защиту. Те в свою очередь представляли собой куски выделанной воловьей кожи, поверх которых пришивалась кольчужная сетка. Сразу же я взял и юбку, тоже кожаную и обитую железным плетением. Такая не будет стеснять движения и при этом убережет то, что куртка прикрыть не в состоянии. От перчаток я отказался, одну руку прикрывала витая корзинчатая гарда спага, а вторая оказывалась в бою и того реже. К тому же у меня оставались старые.

Доспех мне был нужен еще вчера, поэтому за срочность пришлось доплачивать. Но даже так, заплатил я не очень много, всего шесть десятков золотом, что для вещи, что будет тебя оберегать от вражеского клинка, мелочь. На мой вопрос, отчего получилось так, кузнец сказал, что такую броню он может клепать быстро, а вот нормальный доспех, да еще рунный, уже бы обошелся мне раза в три больше.

– Но ведь рунных доспехов не делают, – проговорил я, – точнее, – поправил сам себя, – доспех делают, а кольчуги – нет.

– Уже год как делают, не все, но я могу.

– Вот только стоит он столько, что оплатить его невозможно.

– Так я тебе сейчас и не предлагаю, – ухмыльнулся мужчина, – как скопишь денег, так и приходи.

Хмуро глянув на кузнеца и уточнив, когда приходить за обновкой, я вышел на улицу. Идти до съемной комнаты мне было не очень далеко, да к тому же теплая погода располагала к пешим прогулкам, поэтому я решил прогуляться.

** ** **

Сейчас долгарец чувствовал раздражение. Чем дольше он находился в этом клятом городе, чем дольше думал о том рыжем полукровке, тем сильнее ему хотелось найти его и убить. А лучше приволочь в подвалы, где можно будет запытать того до безумия, чтобы плясун ответил за свои слова.

Уже год как капитан стал жрецом Его, но силу начал чувствовать только этим летом. Сейчас он просто знал, что способен резать опытных воинов десятками. Они все были что мальки против зубастой щуки. Да и просто силой не был обделен. Тот рыжий не переживет и нескольких ударов. Главное найти его, а дальше он придумает, как отомстить.

А пока нужно выполнять приказы.

Приказы ненавистного Освальда, который даже не был Посвященным в тайны Его. Ну ничего, придет и его время умирать. А может даже удастся прирезать обоих на алтаре? А заодно и придурков, которых ему приходилось терпеть подле себя не первый год.

– Нам нужно выпотрошить одного торговца? Не мелковато ли?

– Не выпотрошить, а найти у него камень, – ответил светлоглазый капитан звезды ищеек.

– И сделать это надо среди дня, когда на улицах везде люди, стража снует туда-сюда, а все честные горлорезы, карманники и медвежатники спят по своим норам? – все не унимался мужчина.

– Слушай, мне дан приказ, – вспылил капитан, – поэтому берем и делаем. Уж ноги как-нибудь унесем.

На этот раз тот замолчал. Капитан взмолился, чтобы мужчина дотерпел хотя бы до вечера, не задавая ему глупые вопросы. Иначе на задании он его просто убьет.

Через два колокола вся звезда вышла на небольшую площадь, где по центру расположились пару лоточников, а ко краям стояли каменные дома, в основном в два этажа, но пару штук было трехэтажных, первый этаж которых у всех был отдан под маленькие мастерские и лавки. Здесь стояли ювелирные мастерские, располагались портные и ткачи, и сбоку прислонилась маленькая пекарня.

Опытные рыцари плаща и кинжала по пути обговорили, как должны действовать, поэтому сейчас принялись неторопливо отыгрывать свои роли. Кто-то подошел к лоточнику со свежими булочками и принялся яростно торговаться, чтобы просто находится возле входа в нужную лавку, кто-то стал затевать драку, чтобы отвлечь людей и поднять шум, еще двое остались на подступах к площади, чтобы предупредить о появлении стражи. А сам капитан зашел внутрь.

Помещение встретило его большими окнами и светлыми столами, на которых стояли ящики со стеклянными крышками, внутри которых лежали бусы, медальоны, перстни, фибулы и многие другие товары, которые зачастую можно найти только у мастеров по золоту и серебру.

– Чего желает дорогой покупатель? – вежливо и с приветливой улыбкой обратился к нему старик за стойкой.

– Господин Лап, я так понимаю? – спросил светлоглазый долгарец.

– До господина мне еще далеко, – усмехнувшись, ответил старик, внимательно осматривая посетителя.

Высокий, крепкий иноземец с чудным мечом и ножом на поясе. Одет богато, в какой-то мере можно сказать щегольски. Хотя взгляд цепкий, хищный, оценивающий. Так может смотреть только опытный воин.

– А как к вам обращаться? – задал вопрос Лап.

– Мне посоветовал обратиться к вам один мой хороший приятель, – проигнорировав вопрос стал говорить мужчина, – он коллекционирует редкие камни и может купить у вас все, что вы посчитаете нужным продать.

– Что ж, все на витрине, выбирайте, – указал рукой старик.

– Признаться, – даже не взглянул вниз посетитель, продолжая рассматривать ювелира, – меня интересует конкретный камень, который вы носили в торговый дом пару дней назад.

Вот тут уже добродушная улыбка мастера стала медленно сползать.

– Все что я носил, оставил там, – медленно, будто выбирая слова, проговорил он, – впрочем, все всегда так делают.

– О, – протянул наемник и хищно улыбнулся, – я надеялся, что вы так скажете.

В то же мгновение старик рванул назад, в комнату, что находилась у него за спиной, и, вбежав в нее, попытался захлопнуть дверь. Только иноземец не стоял на месте, а перепрыгнув витрину толкнул дверь. Створка с такой силой ударила ювелира, отбрасывая того в комнату, что он не смог удержаться на ногах и упал на спину. В грудь ему уперся сапог посетителя.

– Отвечай, старик, куда дел камень? – ощерившись улыбкой сказал мужчина.

– Ты меня все равно прикончишь, – прохрипел владелец лавки, силясь вдохнуть, – так какой мне смысл облегчать тебе жизнь?

– А если я пытать тебя начну? – вкрадчиво спросил иноземец.

– Люди услышат, как я орать буду, и тогда тебя схватят.

– Что ж, ты прав, – убрав ногу с груди мастера сказал ищейка, и пока тот откашливался и вставал на ноги сказал, – предлагаю сделку.

– Даже интересно послушать условия.

– Ты говоришь, где камень, а я тебя убиваю быстро. И при этом, смотри какая щедрость с моей стороны, я забываю про твою внучку, Любашу кажется, что живет на Цветочной, в доме с синей крышей.

– Ублюдок, – выдохнул ювелир, а затем снова свалился на пол, получив кулаком в живот.

– Не испытывай мое терпение, старик.

– Согласен, – обреченно прошептал мастер, уже понимая, что выхода и нет.

Получив камень, который был вставлен в массивный мужской перстень, проверив его на рунном круге и убрав в кошель, долгарец быстро свернул Лапу шею. Конечно, было бы время, он бы немного развлекся напоследок, человек под пытками многое может сказать. Но сейчас нужно было спешить, поэтому распотрошив тайник, выгреб из него монеты и пару камней, а остальное оставил. Украшения еще сбыть нужно, да и клеймо мастера из них вытравить, а это все лишняя морока. Второй кошель, полный золота, мужчина убрал в сумку.

Заперев дверь, иноземец выскользнул через запасной, задний вход. Сейчас он обойдет здание, выйдет на площадь и даст сигнал, что можно расходиться. Через пару кварталов они снова сойдутся и уже вместе доставят камень Освальду.

Уже выходя из проулка он заметил в толпе идущих мимо людей рыжую шевелюру. Даже понимая, что это может быть другой рыжеволосый, долгарец все равно ускорился и выскочил на главную улицу, осматривая всех прошедших.

Каков шанс, что в огромной столице он неожиданно и случайно столкнется с тем человеком, смерти которого он ждет больше всего? Крайне низкий. Видимо сама Богиня удачи дарит ему свой поцелуй. А может Он шутит? Все это не имело значение. Даже жалкий Освальд подождет, камень мужчина сможет и позднее доставить. Сначала он прирежет плясуна, докажет, что об него нельзя вытирать ноги.

Рыжеволосый никуда не спешил, спокойный прогулочным шагом двигался к одному ему ведомому месту, периодически останавливаясь у различных лоточников и покупая всякую мелочь. А убийца так же неторопливо преследовал его, постепенно сокращая расстояние. Сейчас, когда вокруг были люди, ничего нельзя было сделать, но вот после, когда они зайдут в какой-нибудь проулок, ничто не помешает выместить свою ненависть.

Продолжая наблюдать, убийца следовал за предгорником, а тот понемногу отходил от главных улиц, забирая в сторону жилых кварталов, и уже через полколокола свернул в небольшой длинный переулок, достаточно широкий, чтобы в нем могли разминуться пара человек, идущих друг к другу, но недостаточно – чтобы то же смогли повторить две запряженные телеги. Больше ждать было нельзя.

На ходу выхватывая из-за пояса чуть изогнутый нож с односторонней заточкой в три огромных прыжка долгарец догнал плясуна, схватил его за волосы, оттягивая голову назад, и, без замаха, ударил в открывшуюся шею.

** ** **

Неожиданно ударил барабан, взвизгнула флейта и загудели струны лютни. Я выбросил правую руку вверх, скорее интуитивно, чем осознанно, хватая запястье с ножом, что почти вспорол мне горло. Левая рука, будто живя своей жизнью, выхватила из-за пояса нож и ткнула им куда-то за спину, целя в ногу тому, кто пытался меня убить.

Я почувствовал сопротивление плоти, а за ним почти сразу раздался глухой стон, и хватка на волосах ослабла. Не медля я крутанулся через левое плечо, сбивая нож у шеи и вытягивая спаг, чтобы через вдох, под звон металла, сделать шаг назад. Противник оказался быстр и успел обнажить клинок и ударить быстрее. Если бы я не начал вынимать спаг из ножен, то такое плавное движение клинком перерубило бы меня поперек.

На мгновение наши взгляды пересеклись. На меня смотрели знакомые светло-зеленые глаза, в которых отражалось такое безумие и незамутненная ненависть, что в тот же миг я сделал первый выпад, стремясь быстрее завершить схватку с безумцем.

Длинный, чуть изогнутый клинок долгарца выписывал замысловатый узор, где каждое движение было направлено на отвлечение меня или нанесение увечья, хотя бы незначительного, но которое со временем ослабит и позволит вырвать победу. Я отвечал колющими ударами, быстрыми, как бросок змеи, и столь же точными. Не было времени ни рубить, ни резать. Все это делал враг, а я успевал лишь уводить его удары в сторону и колоть в ответ.

Я был ранен, ослаблен, и к тому же за день очень устал. А вот мой несостоявшийся убийца не испытывал таких проблем, находя время на различные связки. Поэтому нет ничего удивительного, что за первый десяток ударов сердца я обзавелся тремя росчерками, на лице, предплечье и боку, в ответ не достав долгарца ни разу.

Хотя все же мой самый первый удар был удачен, судя по кончику ножа, заляпанного кровью. Но и только.

Мы сражались молча, берегли дыхание. Хотя в тишине бился только долгарец. У меня в ушах стучал барабан, пела флейта и звучали струны лютни, и в эту мелодию вмешивался скрежет стали, быстрые шаги мягких подошв по брусчатке и свист рассекаемого клинками ветра.

Но даже мелодия не могла дать мне победу. Вымотанное, туго перебинтованное и зашитое тело гнулось неохотно, подставляя меня под все большее количество ударов. Я сдавал, отступал, пятился, а убийца загонял меня в угол. Внезапно я осознал. Еще семь ударов, и я покойник.

Мысли стали скакать как бешеные, глаза метались, пытаясь отыскать брешь в защите, а тело было готово нанести удар. Только не было ни единого шанса. Пять ударов.

Неужели я так и умру? Не завершив Контракт? Не став Танцующим с клинком? Почему мелодия мне не помогает?

Четыре удара.

Я разозлился. А Бездну в жены Однорукому, я не сдамся. Раньше сражался и без музыки, подсказки или чего бы то ни было. Вначале даже не имея преимущества, будучи моложе и слабее. Но всегда побеждал.

Три удара.

Так что изменилось сейчас?

Два.

Я Пляшущий с клинком, и именно я решаю, как буду сражаться.

Удар.

Не имея возможности отразить удар используя классическую школу фехтования спагом, я взял подсмотренный только что у долгарца прием. Немного расслабил руку, позволил клинку начать падать, а затем начал плести кружево.

Я не умел так сражаться, спаг не подходил под этот стиль, рука с непривычки не вела клинок вперед, а тело не хотело двигаться. Но все получилось. Плетение было некрасивым, грубым, ломанным. Но я сбил решающую связку, чтобы взорваться ударами.

Не было ни единого шанса победить северянина используя его стиль, и я не мог взять привычный, но мне и не надо было. Запутанные плавные узоры сменялись прямыми молниеносными бросками, чтобы через вздох клинок тяжелым рассом начинал падать на долгарца. Прыгучие движения сменялись плавными и грациозными, затем скупыми и резкими, а через удар сердца становились тяжелыми и основательными.

Теперь я вел мелодию. И я вплетал ее в свою пляску, которая неожиданно оборвалась.

Я стоял вплотную напротив долгарца, смотрел в его стекленеющие глаза. Спаг вошел ему чуть пониже грудины, снизу-вверх, пробивая сердце и выходя практически лопаток. Его клинок был практически прижат к моей шее и все еще скользил вниз, ведомый рукой. И он бы распорол мне жилы и вены, если бы ему не препятствовало лезвие уже моего ножа, что я успел подставить под опасный режущий последний удар.

Но вот ноги мертвого тела подогнулись, и оно завалилось на землю, освобождая клинок. Мои руки были залиты черной кровью, рубаха намокла от пота и прилипла к телу, а многие бинты пропитаны кровью, мелкие и крупные раны открылись. К тому же свежие раны не прекращали кровоточить. Я выглядел как залитый кровью мясник. В центре города. Практически в середине дня.

Нужно было быстро решать, что делать. И первое что приходит в голову в такой ситуации, это бежать с места преступления. Вот только я бежать не мог, бегущий вымазанный кровью человек привлекает слишком много внимания. Поэтому я продолжал стоять и смотреть на труп.

Прервал мою апатию удар колокола на соседней маленькой площади.

Я сорвал кошель с пояса иноземца и закинул в свою сумку. Затем о его одежду вытер спаг и убрал его в ножны. Вытер руки и посмотрел на его меч, валяющийся у моих ног. Тот выглядел очень дорого и мог мне принести немало денег, вот только хранить его у себя было бы чистым самоубийством. Срезав ремни, на которых ножны крепились к поясу долгарца, я убрал в них клинок и запихал это, не побоюсь сказать, произведение искусства в ящик для помоев – не на каждой улице были решетки в канализацию, куда можно скинуть мусор.

Больше не задерживаясь, запахнулся в куртку, стремясь скрыть состояние рубахи, я направился домой, благо осталось не больше сотни шагов.

По пути мне встречались люди, что косились на меня и мой вид, но остановить не пытались, а большего мне и не надо было. Чувствуя, что время утекает как песок сквозь пальцы, я все ускорял шаг и по лестнице на второй этаж дома уже бежал.

В комнату я ввалился взмыленный и заметался по ней вихрем. Чужой кошель из сумки не доставал, а вот все баночки от врачевателя поспешил убрать в тумбу. В ведро с водой, что стояло в комнате я кинул пару чистых отрезов ткани, а затем стал ими обтираться, смывая все следы своей, а главное чужой крови. Несколько компрессов пришлось заменить, несколько пропитать целебными настоями, а десяток свежих ран я перевязал, просто полив настоем незабудки.

Успел я вовремя.

Когда на лестнице послышался тяжелый топот стражи, я убрал ведро в угол, сел на кровать, положив рядом спаг и повернулся к двери. Та распахнулась почти мгновенно, впуская одного за другим двоих их звезды солдат, что похвастались за мечи, стоило им увидеть меня с клинком в руках.

– Не сопротивляйся, тебя ждет справедливый суд, – вышел вперед по всему виду капитан.

– И с чего бы то он меня ждет? – спросил я, внимательно оглядывая то, как стражники начали постепенно заходить внутрь, оттесняя меня от двери.

– Убийство запрещено в Шинийской империи.

– И кого же я убил?

– Ты весь в крови, тебя видели прохожие, что нас позвали, и тут рядом есть труп, – ответил капитан, оглядывая подчиненных, которые были готовы наброситься на меня.

Не желая ввязываться в бой, я решил немного остудить их решимость, поэтому кивнул головой на стол, где лежала запонка, и сказал:

– Я Пляшущий с клинком, придурки. Если будете напирать, я буду защищаться.

Их решимость заметно пошатнулась, и они действительно остановились. Одно дело обычный наемник, да еще один против пятерых, а другое дело – Мастер меча, что успеет порубить как минимум троих.

– В любом случае ты должен пройти с нами.

– Я никого не убивал и поэтому никому ничего не должен.

– Ты в крови и ранах.

– Я утром вернулся с задания от Гильдии, и только пришел от врачевателя. Естественно я в крови.

– Врачеватель может подтвердить твои слова? – тут же спросил меня капитан.

Вот тут и было слабое место моего плана. Если старик откажется подыграть, то я окажусь ну в очень затруднительном положении. Но все же я решил рискнуть.

– Да, сможет. Пойдем к нему сейчас?

– Отдай спаг и идем, – кивнул тот.

– Обойдешься, – отрезал я.

– Таковы законы, баронник, не раздражай.

Еще раз взглянув на стражу, я понял, что придется подчиниться, если не хочу устраивать тут побоище. Эти ребята не хотели шутить и вряд ли бы согласились оставить при мне оружие или отступить, если бы начался бой. При этом сами нападать не спешили, предпочитая отдать решение капитану.

Скривившись, я медленно положил спаг на стол и сделал шаг в сторону, чтобы тут же пожалеть. Скрутили меня быстро и довольно профессионально, нисколько не заботясь о моих ранах, а затем начался банальный грабеж, скрытый под словом обыск.

– О, еще один кошель! – воскликнул один из тех, кто потрошил мои вещи.

Капитан тут же отобрал его и повернулся ко мне:

– И этот то же твой? – и под мой кивок заглянул внутрь, чтобы сразу вынуть давно знакомый мне перстень, – узнаешь?

– Да, – снова кивнул я, стараясь не выглядеть удивленным, – только недавно снял, вот на пальце до сих пор след выделяется.

Примерив перстень и убедившись, что я не вру, капитан скомандовал:

– Все, парни, закругляемся и идем к врачевателю.

Признаться, в этот момент я был ему благодарен. Раны снова начали кровоточить. За сегодня я потерял столько крови, что чудом является тот факт, что еще продолжал стоять на ногах.

На улице нас встречало несколько десятков зевак, маленькая толпа, что хотела увидеть, как стража поведет убийцу. В какой-то мере их любопытство было удовлетворено, я ведь действительно был тем, кого стража искала, вот только направлялись мы не в тюрьму или суд. И я собирался сделать все возможное, чтобы там не оказаться.

Старик был на месте и, вначале окинув меня цепким взглядом, обратил свое внимание на стражников. Капитан вышел немного вперед и стал расспрашивать старика, на что тот стал кратко и честно отвечать. А вот на вопрос, когда я был у него, мастер-врачеватель сказал, что не очень давно, а затем сам стал предъявлять мужчине, что его подчиненные не очень аккуратно отнеслись ко мне. Под конец его речи я понял, что сейчас бедному мне снова придется заплатить тому полсотни золотом, чтобы не умереть от страшных ран, которые наверняка открылись из-за грубого обращения.

В итоге стража сдалась, признав, что поймали не того. Конечно, если бы не заступничество врачевателя, не мой статус Пляшущего и не уверенность, что в Гильдии подтвердят недавнее возвращение с задания, меня бы не отпустили, а сгноили бы в застенках.

– Как тебя зовут, служивый? – окликнул я уже уходящего капитана.

– А тебе зачем? – оглянулся тот.

– Да как поправлюсь, хочу найти таких доблестных стражей, что всегда хранят покой жителей столицы.

Капитан прищурился, вглядываясь в мое лицо, а затем скомандовал:

– Верните ему деньги.

Я криво ухмыльнулся, получая назад два своих кошеля. На вскидку они точно стали полегче как минимум на половину, но больше я не смогу получить от них. По крайней мере не сейчас и не в этом состоянии. А потом кошели опустели вовсе. Практически все перекочевало в руки ушлому старику. Хотя на самом деле больше было серебра, что я вынул из кошеля долгарца. Тот даром был солиднее моего.

За еще один осмотр и перевязку пришлось платить отдельно. Усталость брала свое и мне было тяжело даже торговаться. Выходил из лавки я, имея в кошеле в кармане пару мелких синих камней, золотую монету и жменю меди. И перстень, что я заложил несколько дней назад, но который снова ко мне вернулся. Глянув на закатное солнце, я отправился домой, это был очень долгий день.

** ** **

– У вас есть время до полуденного колокола, чтобы найти перстень, – вытирая клинок от крови сказал светлоглазый мужчина.

** ** **

Орк шел по Шину и вслушивался в ночь. Еще вчера, когда он прилетел, ему почудилось присутствие темной твари. Но тогда он списал это на усталость. Сейчас же, проведя уже сутки в столице, можно было с уверенностью сказать, здесь есть те, на кого он недавно охотился. Причем не одна тварь, сейчас их было несколько. Только они будто бы прятались, маскировались. И это пугало шамана.

Даже одну темную тварь трудно одолеть в поединке, а уж если же те станут наносить удары из-за спины, то никакая стража не сможет помочь людям. И ладно люди, хоть и наполовину родной народ, но орки Гроку были ближе, так что можно бросить все и уйти в степи, там-то шаманы найдут управу на злобных тварей, вот только что-то подсказывало полукровке, что после людей монстры примутся за другие расы. Поэтому сейчас он упорно продолжал идти по городу, заставляя себя принюхиваться и осматриваться вдвое чаще и втрое внимательнее.

Нет, он не напал на след. Такое было невозможно, ведь в городе было слишком много посторонних запахов и звуков, ощущалось присутствие жрецов Создателя и не было духов предков, которые предпочитали степи пыльным шумным городам. Однако кое-что полукровка все же мог сделать. Он мог определить, где твари встречаются или обитают чаще. Конечно, тьму можно было встретить и в избушке лесника, и в лавке горшечника, и даже просто в старом заброшенном капище, однако привкус гнили, что шел от тварей, был особенно противен шаману.

Сначала Грок поставил себе задачу вычислить районы, где эманаций наибольшее количество, а уже потом, отсекая чистые и двигаясь от одного края города до другого, найти тварей и истребить по одной. Конечно, не одним альтруизмом и тревогой за будущее был движем орк-полукровка. Нет, тут был и шкурный интерес. Ведь каждая пойманная тварь будет подвергаться принудительному очищению и привязке к шаману, тем самым усиливая его. Уже сейчас призрачный волк непрерывно берег покой хозяина. А что же будет, когда таких зверушек наберется хотя бы с десяток?