Текст книги "Снежное видение. Большая книга рассказов и повестей о снежном человеке (СИ)"

Автор книги: Михаил Фоменко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 41 страниц)

– Может, я действительно схожу с ума, – растерянно пробормотал доктор.

Локк, приподнявшись на диване, внимательно разглядывал остатки очков.

– Здорово покорежило, – вполголоса заметил он, пододвигая Стонору расплющенную оправу. – Можно подумать, что побывали под пневматическим молотом.

– Он сам наступил на них, – сказал Стонор, кивнув на доктора.

– Если у тебя есть лишние очки, – возразил Локк, – готов доказать, что, затаптывая в снег, их нельзя так изуродовать.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу сказать… – Локк сделал паузу и обвел всех серьезным взглядом, – хочу сказать, что какая-то мохнатая тварь, похожая на обезьяну, появилась около меня, когда я возился у будки с приборами. Я шарахнулся в сторону и, наверно, треснулся головой о мачту ветромера…

К рассвету следующего дня ураган начал стихать. Когда из-за северного горизонта выкатилось неяркое красноватое солнце, пурга почти улеглась. Ветер налетал лишь редкими шквалами, вздымая облака снежной пыли на крутых белых склонах.

Синие тени легли в глубоких, занесенных снегом ущельях, куда не проникали лучи низкого солнца. Поиски в окрестностях станции не дали результатов. Никаких следов не осталось – за ночь все замело снегом. Ничего живого не было видно на много километров вокруг.

Радио Ледяной пещеры продолжало молчать. Было решено, что Стонор и Рассел попытаются добраться туда на лыжах. Доктор и Локк должны были остаться в Большой кабине.

После завтрака Стонор и Рассел стали собираться в путь.

Поверх пуховых комбинезонов надели легкие ветронепроницаемые костюмы ярко-красного цвета, подняли опушенные серебристым мехом капюшоны.

– Элегантная пара, – заметил Локк, вышедший проводить их. – Вареные раки! Оружие не забыли?

– Ты еще веришь в своего мохнатого призрака, Фред? – спросил Стонор.

Локк смущенно усмехнулся:

– Оружие все-таки следовало бы взять.

– В порядке, Фред! – Рассел похлопал рукой по оттопыренному карману куртки.

Они легко поднялись на ледяной холм. Рассел оглянулся, помахал красной рукавицей и вслед за Стопором быстро побежал вдоль крутого склона.

Высоко над головами лыжников громоздились черные, иссеченные трещинами обрывы. Тропа, проложенная к Ледяной пещере, исчезла. Ее замело снегом.

За поворотом открылась далекая панорама уходящего на запад ущелья. Снежные козырьки нависали над черными базальтовыми стенами. Обрывы, сложенные древними ла-вами, высились над застывшими волнами огромного ледника. Неподвижная, иссеченная глубокими трещинами ледяная река текла с юго-запада, из неисследованных областей Земли Королевы Мод.

Стонор, бежавший первым, остановился, приложил к глазам бинокль.

– Вижу вход в Ледяную пещеру, – объявил он, – но кругом ни души. Странно, что они, потеряв связь, не попытались в такую погоду выйти нам навстречу.

Рассел молча поправлял крепления лыж.

– Кстати, что вы думаете, Джек, о ночной панике? – спросил Стонор, пряча бинокль.

Рассел молча пожал плечами.

– Сегодня утром мне пришла в голову странная мысль, – продолжал Стонор. – Очень странная. Вы не догадываетесь?..

Рассел покачал головой.

– Видите ли, я много лет работал в Гималаях. Впрочем, все это, конечно, сущий вздор. Не стоит и говорить…

Стонор резко оттолкнулся палками и понесся вниз, оставляя на синевато-белом снегу четкую нить лыжного следа.

Не дойдя нескольких шагов до узкой щели, ведущей в глубь ледяного купола, Стонор остановился и громко крикнул. Эхо, отраженное от базальтовых стен, долго повторяло возглас и стихло вдали. Никто не отозвался.

– Странно, – пробормотал геолог, вытирая рукавицей пот со лба.

Рассел снял лыжи и шагнул к расселине. Кругом лежал волнистый покров свежего снега. Ни единый след не темнел на его искрящейся поверхности. Геофизик ступил шаг, потом другой и провалился почти до пояса.

– Похоже, что они не выходили из пещеры после пурги, – ворчал Стонор, осторожно пробираясь вслед за Расселом.

В глубине расселины снегу было меньше, однако глубокую тишину по-прежнему не нарушал ни один звук.

Ледяные стены расселины сблизились. Стало темно. Яркий день чуть просвечивал сквозь зеленоватые толщи льда.

Рассел включил рефлектор. Сильный луч света уперся в узкую обледеневшую дверь. Она была закрыта.

Рассел скользнул лучом по ледяным стенам. Сверкнули металлические крепления лыж. Прислоненные к стене нарты отбросили на лед длинные изогнутые тени.

– Они здесь, – сказал Стонор. – Лыжи и нарты на месте. Хэлло, Генрих!..

Ответа не последовало.

– Однако они выходили сегодня! – крикнул Стонор, указывая на следы, натоптанные возле двери. – Эй, Тойво, Генрих! – Он толкнул дверь. Она не поддалась.

– Заперта изнутри, – заметил геолог, собираясь постучать.

Рассел потянул его за рукав.

– Дверь примерзла, Ральф.

Он налег на дверь плечом. Стонор помогал. Дверь с треском распахнулась.

В Ледяной пещере было темно.

– Генрих, Тойво! – снова крикнул Стонор. В его голосе послышался испуг.

Рассел, пригнувшись, шагнул в дверь, нашел аккумуляторы, щелкнул выключателем. Неяркий желтый свет залил Ледяную пещеру. На низких складных койках лежали спальные мешки. Они были пусты. В углу на примусе стояла покрытая инеем сковородка. Возле – пустая банка из-под консервов.

Стонор, протиснувшись в дверь, в недоумении огляделся.

– Записка, – сказал Рассел.

На столе возле радиопередатчика лежал лист бумаги. Сто-нор поспешно выхватил записку из рук геофизика, щурясь, с трудом разбирал корявые, наспех нацарапанные строчки.

– «Вчера прорубились к главной жиле. Она вся избуравлена какими-то ходами. Тойво сказал, что это похоже на древние выработки». – Стонор умолк и уставился на геофизика: – Какая чепуха, Джек!

– Читайте дальше, – попросил Рассел.

– «Он пошел их посмотреть и не вернулся», – продолжал Стонор. – «Иду искать его. Генрих».

– Но записка датирована утром вчерашнего дня, – заметил Рассел, взяв у Стонора листок бумаги.

– И ни слова о том, есть ли уран, – пробормотал Стонор.

– Вероятно, это из жилы, – сказал геофизик, указывая на лежавшие возле койки камни.

Стонор поспешно наклонился, схватил образцы и принялся жадно разглядывать их.

– Ну и штука! – прошептал он. – Богаче, чем наверху. Чистый уранинит. Ты понимаешь, что это значит, Джек?..

Рассел неторопливо крутил верньеры передатчика.

– С приемником у них что-то произошло, он не работает…

– Исправить не сможем?

– Кажется, сели лампы. А запасных тут нет.

– Что же делать?

– Надо спуститься к жиле.

– Понимаешь, Джек, – Стонор замялся. – Мне кажется, лучше подождать… Возможно, они скоро вернутся.

– Генрих ушел сутки назад, а Тойво еще раньше. С ними что-то случилось.

Стонор отвел глаза.

– Боюсь, что спуск к жиле небезопасен. При таком содержании урана… – он кивнул на образцы. – Нужен индикатор радиоактивности, а я оставил его в Большой кабине.

– Я спущусь один, – холодно предложил Рассел.

– Как начальник зимовки запрещаю тебе. Сделаем так: ты останешься здесь, ждать их возвращения. Если нужно, поможешь, когда вернутся. Я поеду в Большую кабину. Вернусь с Фредом. Мы привезем индикатор, веревки и запасные радиолампы. Если Генриха и Тойво еще не будет – организуем поиски.

– Но если с ними что-то случилось и помощь нужна немедленно?

– Два-три часа ничего уже не изменят, Джек. Кроме того, я думаю, что Генрих спутал даты. Записка написана сегодня утром, а не вчера. Генрих ушел на поиски совсем недавно. Ты забыл о следах, которые мы видели у входа в пещеру.

– Если это следы Генриха, непонятно – почему он выходил босиком?

– Босиком?..

– Да, у двери пещеры на снегу были следы босых ног.

– Чушь! – воскликнул Стонор. – Невероятная чушь, – повторил он и вдруг умолк. – Впрочем, это легко проверить, Джек.

Он поспешно схватил фонарь и распахнул дверь.

– О, черт, мы затоптали эти следы, – донесся из ледяного коридора его голос. – Нет, конечно, тебе показалось, – продолжал Стонор, возвращаясь. – Кому пришло бы в голову бродить по снегу босиком?.. Значит, решено. Я еду, ты остаешься.

Когда входная дверь захлопнулась, Рассел быстро поднялся и задвинул металлические засовы.

Теперь можно было приниматься за дело.

Геофизик приподнял крышку деревянного люка в стене Ледяной пещеры. Потянуло морозным воздухом. Рассел прислушался. Ни единый звук не доносился из узкого прохода, пробитого сквозь лед к подножию базальтовых обрывов. Геофизик привязал конец шнура к кольцу люка и, перебросив моток через плечо, осторожно пролез в темное отверстие. Включил рефлектор. Ярко блеснули ледяные стены. Прямой, чуть наклонный ход терялся в зеленоватом мраке.

* * *

– Ни за какие блага я не останусь тут один, Стонор. – Голос доктора стал хриплым от волнения. – Ни за какие, понимаете?! Если вы не вернетесь до темноты, я… сойду с ума.

У Фреда Локка дрогнули углы губ. Он с трудом сдерживался.

Стонор растерянно развел руками.

– Тогда тебе придется идти со мной, Ришар. Может, так будет даже лучше – вдруг там понадобится твоя помощь. А Фред останется в Большой кабине.

Фред Локк хватил кулаком по столу. Звякнули стаканы. Заметались стрелки счетчиков.

– Это не зимовка, а богадельня трусов! – заорал метеоролог. – Почему ты просишь, а не распоряжаешься, Ральф? Кого ты хочешь взять с собой? Он не опомнился со вчерашнего вечера и свалится на полпути. Ох, не хотел бы я быть рядом с вами в случае реальной опасности.

– Ты не кричи, а посоветуй, что делать, Фред, – тихо сказал Стонор.

– Точно ты сам не знаешь! Забираем грузи полный вперед. И ты, – Локк поднес кулак к самому носу доктора, – если заикнешься еще раз, что трусишь, будешь ходить в гипсе до конца зимовки. Ясно?

Доктор испуганно отшатнулся.

– Задрай входной люк и не вздумай открывать его, что бы тебе ни померещилось. Понял? И не отходи от передатчика. Через час вызовем по радио Большую кабину. Пошли, Стонор!

В дверях Локк оглянулся на доктора, указал на стенной шкаф, щелкнул себя большим пальцем по воротнику и со свирепым видом потряс головой.

* * *

…Еще издали Стонор и Локк разглядели длинную фигуру Рассела. Геофизик лазил по глубокому снегу возле ледяного купола, потом исчез в расселине. Когда Локк и Сто-нор приблизились, он вышел им навстречу.

– Как дела, Джек? – крикнул Стонор, освобождаясь от лыж.

– Генрих здесь.

– А Латикайнен?

– Его нет.

– И что говорит Генрих?

– Почти ничего. Он очень плохо себя чувствует. Уже дважды терял сознание.

– Ранен?

– Нет… Скорее какое-то странное лучевое поражение.

Локк тихонько свистнул.

Все трое поспешно прошли в Ледяную пещеру.

Ковальский в меховом комбинезоне лежал поверх спального мешка. Изрытое глубокими морщинами лицо казалось окаменевшим. Глаза были закрыты, зубы сжаты, под ногтями проступила синева.

– Нет, нет, он жив, – сказал Рассел в ответ на испуганный взгляд Стонора, – но опять без сознания.

Локк наклонился над Ковальским, пощупал пульс, покачал головой.

– Скверно иметь кретина вместо врача.

– И все же от него здесь было бы больше пользы, чем от всех нас, вместе взятых, – заметил Стонор.

По телу поляка пробежала чуть заметная дрожь. Локк протянул руку, хотел коснуться его лба, но от волос Ковальского ударили синеватые искры. Локк поспешно отдернул руку.

Стонор и Рассел переглянулись.

– Кажется, его тело наэлектризовано? – растерянно пробормотал Локк,

– Во всяком случае, это не радиоактивность, – сказал Стонор. – Какая-то чертовщина! Боюсь, тут и Жиро будет бессилен. А как по-твоему, Джек?

– Вероятно, там, в этом подземном лабиринте, его поразил какой-то разряд, – задумчиво ответил геофизик. – Там целый лабиринт, Ральф. Я не знаю, выработки ли это… Но ими издырявлена и сама жила, и вмещающие ее лавы. Генрих сказал мне, что плутал несколько часов. Тойво не нашел и не видел даже его следов. А потом… вдруг почувствовал слабость. Больше он ничего не помнит.

– Вы, значит, спускались туда? – спросил Стонор.

– Да.

– И как себя чувствуете сейчас?

– Пока нормально. Но я пробыл там недолго…

– Странно, очень странно, – пробормотал Стонор. – Просто не знаю, что подумать. Радиоактивность руды не могла подействовать так быстро.

– Руды там почти не осталось, – сказал Рассел. – Похоже, что она… вынута…

– Невероятно… Что же нам делать с Генрихом?

– По-моему, ему становится лучше, – заметил Локк. – Смотрите, бледность постепенно исчезает. И дышит он ровнее… Какова может быть природа этого странного поражения?

– И, главное, каковы будут последствия? – сказал Рассел.

– Не кажется ли тебе, Джек, что это могли быть какие-то земные токи, связанные со вчерашним необычайно интенсивным полярным сиянием? – спросил Стонор.

– Нет.

– Но тогда что?

– Не знаю.

– Бесполезно заставлять Джека фантазировать, – сказал Локк. – Лучше фантазируй сам. Это твоя специальность, Ральф.

– Не остроумно, – обиделся геолог. – И должны же мы в конце концов понять, что здесь происходит.

– Это не похоже на поражение электрическим током, – сказал Рассел. – И, конечно, не радиоактивность… Может быть, какое-то особое излучение? Нейтрино, мезоны? Но источник его совершенно непонятен…

– Кажется, обморок переходит в сон, – заметил Стонор, прислушиваясь к дыханию поляка.

– Превосходно! Выкладывай, где ты его нашел, Джек.

– В ста семидесяти метрах отсюда, у разветвления… штольни, прорубленной в рудной жиле.

– У разветвления… штольни? – поднял брови Стонор. – Ты действительно считаешь, что лабиринт – это древние выработки?

– Не знаю… Но похоже, что он искусственный… Впрочем, тебе надо все это посмотреть самому. Я никогда не видел древних выработок.

– Похоже, что в твоем месторождении кто-то уже ковырялся, Стонор, – насмешливо заметил Локк.

– Похоже, что мы все понемногу сходим с ума! – крикнул геолог. – Здесь не может быть никаких горных выработок.

Понимаете? Никаких… Мы – первые люди, проникшие в эту часть Антарктического континента.

– Тогда остается предположить, что выработки пройдены пингвинами или теми обезьяноподобными призраками, которые навестили нас минувшей ночью.

– Сейчас не так важно – искусственный лабиринт или естественный, – сказал Рассел. – Один из наших товарищей еще находится там. Вероятно, с ним случилось то же, что с Генрихом.

– Джек прав, – нахмурился Локк. – Надо действовать, а не болтать. Стонор, мы ждем твоих распоряжений.

– Один из нас должен остаться с Генрихом.

– Превосходно… Оставайся ты, а мы с Джеком идем искать Тойво.

– Но я должен скорее посмотреть то, что Джек называет штольней.

– Тогда командуй, а не рассуждай!

– Пожалуй, останься ты, Фред, – поспешно сказал Сто-нор. – Кстати, надо исправить передатчик и установить связь с доктором. Никто не сделает это лучше тебя.

– Есть, шеф. И проваливайте быстрее под землю или под лед, если угодно, – посоветовал метеоролог, открывая люк ледяного тоннеля.

* * *

– Как далеко мы ушли, Джек?

– Я размотал около пятисот метров шнура. Если учесть бесконечные повороты, мы находимся метрах в трехстах по прямой от Ледяной пещеры.

– Сколько шнура осталось?

– Еще столько же.

Рассел и Стонор медленно спускались по наклонному трубообразному каналу, проходившему в сплошной толще лав. Черные стены канала тускло поблескивали в лучах рефлекторов.

– Опять поворот.

– И ответвление вправо. Жила осталась где-то в стороне, Джек. Здесь руды нет. Смотри, это базальт или что-то очень похожее на него.

Стонор с силой ударил молотком по гладкой стенке канала.

– Хотел бы я знать, что это за пустоты. Ни в одной выработке я не видел таких идеально гладких стен. Можно подумать, что их специально выравнивали и полировали.

– Или прорезали чем-то, что значительно прочнее этого камня, – предположил Рассел.

– Поразительно и то, – продолжал Стонор, – что они совсем не похожи на древние выработки. Я видел древние выработки в Нубии и в Тибете. То были дьявольские спиральные ходы, в которые едва мог протиснуться человек. А здесь простор, ювелирная обработка камня, можно идти не сгибаясь. Если бы мы не находились в центре Антарктиды, я бы сказал, что весь этот лабиринт искусственный. Но ведь Антарктида находится подо льдом уже миллионы лет… И потом, я затруднился бы назвать ультрасовременный рудник в Соединенных Штатах, где имеются такие совершенные подземные выработки. Тут не хватает лишь электричества. Даже существует какая-то система вентиляции… Повсюду ощущается ток свежего воздуха.

– Снова поворот, и опять спуск вниз.

– Похоже, что этому лабиринту не будет конца, Джек. Мы уже опустились значительно ниже дна ущелья. Странно, что не повышается температура.

– Вероятно, это результат хорошей вентиляции.

– Стоп, дальше хода нет. Впереди лед. Откуда он мог взяться на такой глубине?

Стонор тщательно обследовал ледяную пробку, преградившую путь, отколол кусок льда, вглядывался в искристый зеленоватый излом.

– Еще одна загадка, Джек. Этот лед, вероятно, проник в лабиринт с поверхности. Значит, одно из входных отверстий было перекрыто льдом. Скорее всего ледником, заполняющим теперь ущелье. Лед, как известно, способен течь. Поток твердого льда, постепенно двигаясь вниз по пустотам лабиринта, затек до этих глубин. Но это означало бы… – Стонор умолк, многозначительно поглядывая на геофизика.

– Что у лабиринта весьма солидный возраст, – спокойно сказал Рассел.

– Именно. Это означало бы, что лабиринт образовался или был создан кем-то еще до последнего оледенения Антарктиды, то есть много миллионов лет тому назад.

Рассел шевельнул бровью, но промолчал.

– Тебя это не удивляет, Джек?

– Удивляет немного и это, и другое, но… Тсс! Ты слышал?

Оба замерли, прислушиваясь. Что-то, похожее на шипение, донеслось издали.

– Ветер?

Рассел предостерегающе поднял руку. Шипение послышалось ближе. Потом – тихий шорох, напоминающий шаги…

– Это Тойво; пошли, Джек. Хэлло, Тойво!..

– Тсс! – сильная рука Рассела зажала Стонору рот. – Тихо, Ральф. Гаси рефлектор.

Их окутала тьма.

– Джек, ты сошел с ума…

– Ни слова, – прошептал геофизик. – Здесь гораздо больше непонятного, чем тебе кажется. Непонятного и, может быть, опасного…

Щелкнул предохранитель автоматического пистолета.

– Не вздумай стрелять, Ральф. Мы еще не знаем, что там.

Стонор опустил пистолет. В окружающем непроглядном мраке теперь царила абсолютная тишина.

Ждали долго. Из лабиринта больше не доносилось ни одного звука.

– Может, нам показалось, Джек?

Рассел не ответил.

– Надо возвращаться. На сегодня хватит.

– А Тойво?

– Может быть, он уже ждет нас в пещере.

– Едва ли.

Рассел включил рефлектор. Обратно шли медленно. Останавливались, прислушивались и снова карабкались вдоль тонкого нейлонового шнура – единственной нити, связывавшей их с выходом из подземного лабиринта.

В стенах темнели бесчисленные отверстия – входы в боковые коридоры. Одни уходили куда-то в стороны, другие вели наверх, третьи круто спускались вниз.

Рассел шагал впереди, на ходу сматывая шнур. Вдруг геофизик резко остановился. Стонор понял – что-то произошло.

– В чем дело?

Рассел обернулся. Ослепленный светом его рефлектора, Стонор зажмурил глаза. Первое, что он увидел, когда открыл их, был конец шнура в руках Рассела. Шнур был оборван. Ни в одном из четырех тоннелей, уходящих от места обрыва, продолжения шнура не было видно.

– Очень странно, – тихо сказал геофизик, разглядывая конец шнура.

– Может быть, случайный обрыв? – неуверенно предположил Стонор. – Трудно усмотреть в этом дело чьих-то рук.

– Обыкновенные руки вообще не разорвали бы такого шнура. Он выдерживает нагрузку в пятьсот килограммов.

– Пожалуй, ты прав. И все же он разорван. Что теперь делать?

– Искать выход.

– Но как?

– Оставайся здесь, а я осмотрю разветвления тоннеля. В одном из них должен находиться второй конец шнура.

– Но ты можешь заблудиться…

– Я захвачу оставшийся у нас шнур. Мы будем связаны им. Держи оборванный конец, Ральф.

Рассел исчез в левом ответвлении штольни. Через несколько минут он возвратился.

– Там тупик. Тоннель перекрыт льдом. Теперь посмотрим следующий…

– Подожди-ка, Джек, – тихо сказал Стонор. – Пока тебя не было, я… Одним словом, шнур не оборван… Кто-то перегрыз его. Похоже, что это ловушка. В лабиринте скрываются какие-то живые существа.

* * *

Локк долго возился с ремонтом радиопередатчика. Пришлось менять лампы и несколько пробитых конденсаторов.

– Можно подумать, что в него угодил такой же разряд, как в Генриха, – бормотал метеоролог, отодвигая в сторону ворох замененных деталей. – Чудо, если после этакой операции он заработает.

Передатчик заработал. Локк удовлетворенно хмыкнул, напяливая наушники, повернул ручку настройки. И сразу же в шорох далеких станций ворвался пронзительный тенор доктора:

– Ледяная пещера, алло, Ледяная пещера, почему не отвечаете? Отвечайте! Перехожу на прием.

«Вот разверещался», – с раздражением подумал Локк, щелкая переключателями.

– Ледяная пещера слушает! – крикнул он в микрофон. – Как у тебя дела, Красная Шапочка?

Выслушав встревоженный писк доктора, Локк коротко рассказал, что произошло.

– Ты уверен, что он спит? – спросил после краткого молчания доктор.

Локк оглянулся на Генриха.

– По-моему, спит. Дыхание хорошее. Цвет лица почти нормальный… Не слышишь меня? Сильные помехи? Вот черт! – Локк хлопнул себя по лбу. – Забыл о заземлении. Минуту, Красная Шапочка, кое-что надо доделать.

Метеоролог снял наушники и подсоединил провод к штырю заземления. Послышался треск – и зеленый глазок передатчика погас. Передатчик снова вышел из строя. Локк поспешно вырвал из гнезда шнур заземления. На конце шнура с треском полыхнула зеленая искра. В воздухе резко запахло озоном.

Метеоролог вытер ладонью влажный лоб.

«Что это могут быть за разряды? Неужели придется повторить всю трехчасовую работу?»

Он осторожно потрогал ладонью ледяной пол возле штыря заземления. Показалось, что ладонь чувствует покалывание. А может, так ощущался холод?

Локк прошелся по ледяной комнате, пощупал рукой стены, потолок. Вокруг был обыкновенный лед. Выключил свет. Нигде никакого свечения. Лишь сквозь южную ледяную стену пещеры слабо пробивался дневной свет. Локк подошел к койке, на которой лежал Ковальский, прислушался к дыханию спящего, пощупал пульс. Дыхание было ровное, пульс почти нормальный.

Локк снова принялся за передатчик. На этот раз вышли из строя только предохранители. Метеоролог быстро заменил их и вскоре снова услышал призывы доктора:

– Ледяная пещера, алло, Ледяная пещера…

– Я тебя слышу, Красная Шапочка… Ничего особенного. Сгорели предохранители. Кстати, отключи-ка заземление… Так надо…

– Солнце садится. Через полчаса будет совсем темно. Что мне делать? – вопрошал доктор.

– В шестнадцать ноль-ноль сними показания метеоприборов, перезаряди самописцы в снежном коридоре. Если установишь связь со Слоновым островом, попробуй передать им метеосводку; потом съешь обед и садись возле передатчика. Если до двадцати ноль-ноль я тебя не вызову, снова проведи метеонаблюдения, поужинай и спокойно ложись бай-бай. Если постучится серый волк, не открывай ему… Разговор окончен. Как понял?

Не дослушав сетований доктора, Локк отложил наушники.

«Долго не возвращаются Рассел и Стонор. Не случилось ли чего?»

Локк поднял крышку люка и прислушался. В ледяном коридоре было тихо.

Не закрыв люка, метеоролог присел на ящик возле койки. Сказывалась бессонная ночь. Хотелось спать. Незаметно он задремал.

Разбудило чье-то прикосновение. Локк вскочил. Генрих, приподнявшись на койке, с трудом шевелил перекошенными губами.

Наклонившись к нему, Локк разобрал слово: «Радио!. Метеоролог поспешно обернулся к передатчику. Из наушников доносился отчетливый шорох. В трескотне и свисте помех Локк едва различил голос доктора. Странный, постепенно нарастающий вой несся из эфира, заглушая слова, которые кричал в микрофон Жиро:

– …Сломали… напали… о господи!

– Ключ, передавай ключом, Ришар! – крикнул Локк и сам перешел на ключ.

Ответа не последовало. В вое, который несся из наушников, уже ничего нельзя было разобрать.

Локк глянул на часы. Пять. Ночь наступила, а Рассела и шефа все нет. И у доктора что-то стряслось… А может, он снова напился?

Восклицание Генриха заставило Локка оглянуться. Из открытого люка струился неяркий фиолетово-зеленоватый свет. Локк стремительно вскочил, опрокинув табурет, нащупал в кармане комбинезона рукоятку пистолета. Полоса фиолетового света становилась все ярче.

– Кто там? Стоять! – крикнул Локк, наводя пистолет на отверстие люка. Ответа не последовало, однако свет начал постепенно бледнеть.

– Стоять! – повторил Локк, делая шаг к люку и заглядывая в него.

В ледяном коридоре никого не было. Только где-то вдали бледнело, расплывалось неяркое фиолетовое пятно.

Локк прицелился… и не выстрелил. Светящееся пятно исчезло. Метеоролог захлопнул крышку люка и задвинул ее тяжелым ящиком.

Генрих сидел на койке, свесив на пол одну ногу. Широко раскрытыми глазами глядел на Локка.

– Кто… там… был?.. – Поляк с трудом шевелил перекошенными губами.

– Не разглядел, – ответил Локк, прислушиваясь. – А ты? Что было с тобой?

– Не… помню… странно… Я, кажется, отлежал… руку и… ногу… не чувствую…

Резкий стук не дал ему кончить.

Ящик, которым был привален люк, шевельнулся.

Ковальский попытался приподняться.

– Спокойно, Генрих, – Локк шагнул к койке и заслонил собой товарища.

«Держись, Фред, – мысленно подбодрил себя. – Трус умирает тысячу раз, храбрец – всего один раз… Сейчас узнаем, что за дьявольские бестии ползают тут в темноте и действуют нам на нервы».

В ледяной стене появилась полоса света. Люк медленно открывался. Локк поднял пистолет и… тотчас опустил его.

В освещенную щель протиснулась красная рукавица Рассела.

* * *

Стонор первым подкатил к главному входу Большой кабины. Облегченно вздохнул:

– Наконец-то дома…

Снег возле входа был расчищен, однако обледеневшая дверь оказалась запертой.

Там, в Ледяной пещере, тоже был «дом», но после приключений в подземном лабиринте, а особенно после ночи, проведенной в ожидании таинственного врага, этот ледяной дом был полон непонятной угрозы.

«Вообще в событиях последних дней много загадочного и необъяснимого, – подумал Стонор. – Не вызывают сомнений в своей реальности только четыре факта: открытие месторождения урана, обнаружение подземного лабиринта в древних лавах, исчезновение Латикайнена и паралич Ковальского. Все остальное на грани фантазии и может оказаться просто галлюцинацией. После долгих месяцев зимовки у всех напряжены нервы. Локку и доктору померещился в темноте какой-то мохнатый призрак. Нам с Расселом почудились шорохи в подземном лабиринте… И еще эта поразительная история со шнуром, которая могла окончиться трагически, а теперь выглядит просто бредом…»

Когда Стонор предположил, что шнур перегрызен, они с Расселом решили не разлучаться и продолжать поиски выхода совместно. Они придавили конец шнура куском базальта, прошли через второй тоннель и очутились в огромной пещере, через которую раньше не проходили. И тут они случайно обнаружили на полу второй конец своего шнура. Как он очутился там?..

Шнур лежал между камней, образуя несколько спутанных петель, словно брошенный кем-то второпях. Они с Расселом размотали петли, и оказалось, что шнур тянется дальше в один из тоннелей. Рассел начал уверять, что на шнуре появились утолщения, которых раньше не было, однако вне всякого сомнения это был их шнур, неизвестно как попавший в ту часть лабиринта, через которую они не шли. Осторожно двигаясь вдоль шнура, они в конце концов благополучно достигли выхода в Ледяную пещеру. Правда, здесь их чуть было не перестрелял Локк, но, к счастью, все окончилось благополучно… Благополучно, если не считать того, что Латикайнен исчез бесследно, а Ковальский болен…

Ночью, разумеется, никто не сомкнул глаз. Рассел снова и снова перематывал шнур. Он безуспешно пытался найти утолщения, почудившиеся ему во время пути по лабиринту. Локк копался в умолкнувшем передатчике…

Однако все имеет свой конец; кончилась и эта ночь, а на главной базе, кажется, обошлось без происшествий…

Стонор постучал лыжной палкой в обледеневшую металлическую обивку двери.

В чистом морозном воздухе раннего антарктического утра удары прозвучали, как гонг. Однако за дверью никто не отозвался. Стонор ждал, закусив губы. Подъехал Рассел, волоча нарты с Генрихом.

– Спит он, что ли? – раздраженно проворчал Стонор, снова принимаясь колотить палкой в дверь.

За дверью по-прежнему было тихо.

– Что вы подняли такой трезвон? – крикнул Локк, который задержался возле метеорологической будки. – Готов держать пари на свою бороду, что ночью доктор не высовывал носа наружу. У будки ни одного следа. Плакали мои наблюдения…

– На рассвете мело, – заметил Стонор. – Следы могло занести.

– Эй, Красная Шапочка, проснись, бабушка приехала! – заорал Локк и, вложив два пальца в рот, пронзительно засвистел.

Однако и после этого разбойничьего свиста, сопровождаемого дробью палочных ударов по металлу двери, никто не отозвался.

– Может, с ним что-то случилось, – встревоженно предположил Стонор. – Такой шум поставил бы на ноги даже мертвецки пьяного… Неужели придется ломать дверь?

– Подождите, – вмешался Рассел. – Дверь нам еще понадобится. В ледяном коридоре у ангара есть запасной радиопередатчик.

– Идея! – крикнул Локк. – Попробуем начать переговоры по радио.

Метеоролог возвратился через несколько минут, таща маленький блестящий ящичек. Сдвинув меховую шапку набекрень, прижал к уху один наушник. Вспыхнул зеленый глазок на панели передатчика. Локк уже открыл рот, чтобы произнести позывные, но вдруг вытаращил глаза и застыл в недоумении.

– Ну, что там еще такое, Фред? – испуганно спросил Стонор, переставая долбить палкой в дверь. – Что случилось?

– Нет, вы послушайте только! – вырвалось у Локка. – Возьмите наушники. Что за кретин!..

Стонор торопливо схватил наушники.

– Алло, Ледяная пещера. Стонор, Рассел, откликнитесь! – явственно услышал он прерывающийся шепот доктора. – Святая Тереза Лиможская, дева Мария, помогите… алло, перехожу на прием…

– Скорее, Фред, он перешел на прием.

Локк откашлялся и пустил в эфир такой набор замысловатой брани, что Стонор отвернулся, а Рассел принялся смущенно теребить бороду.

– Ты меня понял, Красная Шапочка? – спросил в заключение Локк. – Перехожу на прием.

– Слышал, понял, слава создателю, – послышался в наушниках голос доктора. – Ради бога, скорее, Фред! Они держат меня в осаде с вечера.

– Кто они?

– Призраки. Только что они хотели сломать входную дверь.

Локк яростно махнул рукой.

– Слушай, ты, лиможская обезьяна! – заорал он в микрофон. – Сейчас же открой входную дверь. Мы торчим здесь больше часа. Ты понял меня?

В наушниках стало тихо.

Локк снова щелкнул переключателем.

– Ты понял меня?

Из наушников явственно донеслось приглушенное дыхание доктора. Однако он молчал. Локк приготовился в третий раз повторить свой вопрос, но в это время доктор кашлянул и, заикаясь, сказал: