Текст книги "Красные врата (СИ)"

Автор книги: Михаил Ежов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 32

– Скажи, что такое волшебство? – спросил Самарказ, перебирая пальцами шелковистые волосы Риалеи, разметавшиеся по подушке.

– Волшебство? – удивлённо переспросила женщина.

– Ну да. Откуда оно берётся? Ты же аватара, значит, должна знать.

Риалея немного помолчала.

– Я не уверена, поймёшь ли ты, – проговорила она, наконец.

– Уж как-нибудь постараюсь! – усмехнулся Самарказ.

– Ну ладно, слушай, – Риалея задумчиво провела кончиками пальцев по груди охотника. – Весь мир пронизан невидимой решёткой из тончайших энергетических нитей. Люди, которые научились видеть её, могут ею управлять. Поскольку решётка проходит сквозь каждый предмет, его можно изменять. Кто этому научился, называется магом. Умения приходят из разных источников. От крови Звезды, например.

– И как этому можно научиться?

– Ну, прежде всего, необходимо научиться видеть решётку. Для этого существуют определённые упражнения. Есть, правда, ещё специальные устройства, но не в нашем мире.

– Ты знаешь эти упражнения?

– В общих чертах.

– Научишь меня? – взволнованно спосил Самарказ.

Риалея отрицательно покачала головой.

– Мне очень жаль, – сказала она, прижавшись к охотнику. – но Мард-Риб этого не хочет. Тебе не суждено стать магом. Для тебя уготована иная роль.

– Какая? – разочарованно спросил Самарказ.

– Узнаешь в своё время. Не торопись.

Охотник помолчал.

– Значит, с помощью этой… решётки можно изменить всё, что угодно? – спросил он через некоторое время.

– Почти. Есть определённые правила, но возможности велики.

– Что за правила?

– Ну, например, нельзя из унции масла сделать две. Материя не берётся из ничего. Чтобы получить эту унцию масла необходимо преобразовать в неё какую-нибудь материю.

– Но я слышал, что многие волшебники творили предметы прямо из воздуха, – возразил Самарказ.

– Верно. Из воздуха, а не из ничего. Но с этими фокусами нужно быть осторожными.

– Почему?

– Если использовать весь воздух вокруг себя, то задохнёшься.

– А Мард-Риб… Как он ходил по воде? Тоже при помощи этой решётки? – Самарказ замолчал, опасаясь, не сказал ли кощунства.

– Да, разумеется. Всё волшебство творится только так. Мард-Риб шёл по невидимым нитям, о которых я рассказывала.

– А волшебство владыки тьмы? Оно тоже основано на решётке?

Риалея кивнула.

– А Монтегера? Она не была разрушен временем. Как так получилось? Что это за магическое покрывало, о котором ты говорила?

– Это называется антиэнтропийное поле.

– Да, это я понял. Хоть и не рискну повторить, – Самарказ улыбнулся. – Но как оно работает?

– Это трудно объяснить, – Риалея нахмурилась, пытаясь подобрать слова. – Специальные артефакты определённым образом влияют на решётку, так что она как бы связывает всё, что находится под покрывалом, не позволяя разрушаться. Мельчайшие частицы предметов словно пришиваются друг к другу энергетическими нитями. Понимаешь?

Самарказ медленно и неуверенно кивнул.

– Вроде, да, – сказал он. – Хотя я вижу, что действительно нужно быть магом, чтобы разбираться в этом.

– Тут ты прав! – рассмеялась Риалея. – Так что не забивай голову ерундой, – она чмокнула его в щёку. – Ты будешь больше, чем магом, вот увидишь!

– Что ты имеешь в виду? – Самарказ отстранился, чтобы посмотреть Риалее в глаза.

Они блестели ещё сильнее, притягивая, словно магниты. Было в них что-то магическое: должно быть, частица Несущего Свет!

– Ты откроешь Красные Врата и вознесешься в рай! – проговорила Риалея убеждённо. – И я с тобой!

– Ты⁈

Женщина кивнула.

– Ну, да. Я ведь тоже человек и грешна.

– Ты – аватара!

– Но тело у меня из плоти и крови. И душа самая обычная.

– Тогда…

– Просто Мард-Риб избрал меня, чтобы я была его голосом здесь, на Земле. Но это не значит, что я не попытаюсь попасть в Унтушул, минуя день Суда.

Так вот, чем объяснялась откровенность женщины и её готовность помочь!

– Тебе и так всё простится, – неуверенно проговорил Самарказ, пытаясь собраться с мыслями.

Риалея покачала головой.

– Не думаю. Кроме того, я не хочу ждать. Кто знает, сколько мне осталось реинкарнаций? Нет, я постараюсь проделать то же, что и ты. Так что предлагаю действовать вместе.

– Открыть Врата?

Риалея кивнула.

– Вот только ты ещё кое-чего не знаешь.

– Чего? – насторожился охотник.

– Кроме крови четырёх рас и Искушённого, нам придётся сделать одну неприятную вещь.

– Какую?

– Убить себя, – проговорила Риалея, немного помолчав.

– Что⁈ – едва не подскочил Самарказ. – Как⁈

– Успокойся! Есть определённый ритуал, он мне известен, – Риалея горячо зашептала Самарказу в самое ухо. – Мы принесём себя в жертву и попадём в Унтшул!

– Мард-Риб строго запрещает самоубийства! – возразил охотник. – За это добавляется три инкарнации!

– Но как только ты попадёшь в небесный дворец махараджи, тебе простятся все грехи, и этот тоже! – в голосе Риалеи слышалась искренняя убеждённость.

Ей было трудно противостоять.

– Как я туда попаду, если буду мёртв? – проговорил, тем не менее, Самарказ с сомнением.

– Попадёт твоя душа. Ты же не думаешь, что можешь вступить в покои Яфры в этом своём бренном теле?

Самарказ нахмурился. Он взглянул в сверкающие глаза женщины. Нет, это не частица бога мелькает в них! Это огненный темперамент самой Риалеи не даёт ей покоя.

– Ты это точно знаешь⁈ – спросил он.

– Абсолютно! Я ведь всё-таки аватара, – она лукаво улыбнулась.

– А откуда мы возьмём кровь четырёх?

– Они скоро прибудут сюда.

– Как⁈

– Владыка тьмы собирает их, чтобы открыть Врата для своей армии.

– Но ведь тогда получится, что мы поможем ему! – воскликнул Самарказ.

– Тихо! Не кричи! – зашептала Риалея, гладя его по груди и животу. От прикосновений растекалось приятное, волнующее тепло. – Красные Врата откроются для легионов Тьмы в нужный срок, определённый Мард-Рибом. А мы сделаем это раньше. Силы хаоса не попадут на Землю прежде, чем нужно!

– А это действительно так необходимо?

– Что именно?

– Ну, открывать легионам владыки тьмы путь сюда.

– Неисповедимы пути Несущего Свет, – в голосе аватары прозвучала печаль. – Его воля кажется нам жестокой, но кто мы такие, чтобы сомневаться в нём? Мард-Риб бесконечно мудр, он знает, что делает. У людей будет возможность победить владыку тьмы и доказать, что они изменились, и на них больше не лежит грех бездействия.

– Мард-Риб учил не противиться злу насилием.

– Но он не учил не противиться ему вовсе.

Самарказ задумался. Риалея была права, но только с одной, теоретической стороны. А вот как быть с реальностью?

– И ты хочешь сказать, что у нас есть шанс сокрушить легионы ракшасов, не прибегая к насилию?

– Не знаю. Я всего лишь человек, выполняющий волю сына Яфры. Но я понимаю одно: люди должны бороться, если хотят стать кем-то ещё, преодолеть свою природу и достичь высот духа.

Самарказ помолчал.

– Ладно! – сказал он, наконец. – Вернёмся к нам с тобой. Думаешь, прислужники владыки тьмы так просто поделятся с нами кровью?

Риалея покачала головой.

– Нет, мы заключим с ними сделку.

– Что⁈ – опешил Самарказ.

– Всё очень просто. Они не знают, когда должны открыться Врата. Так? Значит, если мы скажем, что присланы владыкой тьмы им на помощь, они поверят.

– Постой! Ты уверена, что армия хаоса не сможет пройти на Землю, когда врата откроются?

– Абсолютно.

– Ладно. Скажи, а ты знаешь, зачем Мард-Рибу понадобился Искушённый?

– Да.

– Ну?

– Чтобы открыть Красные Врата. Для владыки тьмы.

В палатке повисла тишина.

– Значит, я помогал… в этом⁈ – проговорил Самарказ едва слышно.

– Ты исполнял волю Несущего Свет, – напомнила Риалея. – Это в любом случае произошло бы. Честь выпала тебе.

– Я бы без неё вполне обошёлся!

Риалея промолчала.

– Почему именно мне⁈ – горько спросил Самарказ.

– Этого я не знаю. Возможно, случайно. Как ты столкнулся с Искушённым?

– Мы охотились на него. Долго выслеживали в джунглях.

– Наверное, сама судьба свела тебя с ним. Это твой шанс попасть в Унтушул.

– Слишком много чести для меня! – усмехнулся Самарказ.

– Неисповедимы пути… – начала было Риалея, но охотник её перебил.

– Да-да, я знаю! – отмахнулся он. – Но я всё равно хочу их понять. Разве я не могу хотя бы попытаться?

– Ну, конечно, можешь! – аватара улыбнулась и приникла к Самарказу.

Её кожа была прохладной и шелковистой. Охотник почувствовал, как в него упираются твёрдые соски.

– Ты не можешь мне помочь? – спросил он, сглотнув. – Ты ведь воплощение Несущего Свет.

– Прости! – женщина потянулась к его губам. – Давай ты подумаешь обо всём этом попозже, ладно? – её рука скользнула по животу охотника вниз.

– Ладно! – проговорил Самарказ, обнимая Риалею и чувствуя её язык на своих зубах.

Глава 33

Перед дворцом на главной площади Дашмертона собралось всё население столицы мурскулов – хоть и не такое многочисленное, как когда-то.

Дома были украшены флагами и лентами – в городе должен был состояться великий праздник – явление Великого Раджи. Ф’адук-Азамал объявил через К’шар-Исфея, что готов взойти на престол и повести расу мурскулов к утерянному величию. Он обещал рассказать о знаниях, которые открылись ему в процессе духовного становления.

Всем было известно, что только Познавший может (если у него есть способности, и он неустанно самосовершенствуется) стать Великим Раджой. Познавшие обычно входили в совет, принимавший основные государственные решения, но некоторые представители этой касты предпочитали вести отшельнический образ жизни, чтобы ничто не отвлекало их от исследования мира и занятия духовными практиками.

Новый Ф’адук-Азамал был одним из них. Он прибыл во дворец ночью и теперь готовился выйти на каменную террасу, чтобы говорить с народом. Здесь уже собрались члены совета – Познавшие, и наиболее влиятельные Озарённые, в том числе К’шар-Исфей.

Толпа внизу ликовала, оглашая воздух приветственными возгласами. Многие забрались на крыши домов, чтобы лучше видеть Великого Раджу.

Наконец, вышли герольды и объявили, что Ф’адук-Азамал готов предстать перед народом Ишимбея. Это сообщение было встречено бурными криками. Все взгляды оказались прикованы к балкону.

Когда появился Ф’адук-Азамал, на площади воцарилась мёртвая тишина. Конечно, мурскулы знали, что их духовный лидер будет выглядеть иначе, чем они – достижение столь высокого уровня развития всегда сопровождалось серьёзной перестройкой организма, но никто не был готов увидеть то, что вышло на террасу.

Ф’адук-Азамал походил на огромное чёрное насекомое с шестнадцатью голубыми горящими глазами, восемью суставчатыми ногами, четырьмя длинными усами и веретенообразным брюшком. Он был полностью покрыт хитиновой бронёй, на которой кое-где выступали короткие костяные шипы.

Когда он обвёл площадь своими жуткими шестнадцатью глазами и заговорил, все присутствующие почувствовали, что от него исходит магнетическая сила – он словно гипнотизировал всех, кто находился на площади, заставляя затаить дыхание и ловить каждое слово.

– Мурскулы! – проговорил Ф’адук-Азамал, и звук его голоса заставил вздрогнуть каждого, кто его слышал. – Я вернулся! Вы больше не одиноки, кончился век сиротства нашего народа! Теперь я поведу вас к славе и вершинам духа. Вы видите, кем я стал! – при этих словах Великий Раджа приподнялся на задних ногах и развернул передние, демонстрируя покрытую костяными пластинами грудь. – Сможете и вы! Всё в нашем мире подвластно воле и разуму. Нужно лишь целиком отдаваться религиозным практикам и не переставать познавать себя! – Ф’адук-Азамал опустил «руки» и понизил голос. – Мурскулы! Я пришёл к вам не просто, чтобы помочь достичь совершенства. До этого ещё далеко. Сейчас настало время для решения насущных, неотложных проблем. Близится буря! – Великий Раджа сделал паузу, но никто не издал ни звука. – Легионы Тьмы хотят вторгнуться в наш мир и поработить нас, а заодно и всё человечество. Земля в опасности! – слова Ф’адук-Азамала падали, как стопудовые гири, и тонули в напряжённой тишине, царившей на площади. – Владыка Хаоса готов бросить против нас легионы ракшасов, ужасных тварей, не знающих пощады! Если он победит, наш мира на шестьсот лет окажется в его власти! – Великий Раджа возвысил голос, и теперь гремел с террасы, заставляя каждого мурскула чувствовать всю гибельность положения. Страх волнами разливался по площади, заставляя сердца мурскулов сжиматься. – Мы станем марионетками, слугами, надсмотрщиками и погонщиками! Наши души огрубеют, привыкнут к злу, которое будет твориться ежечасно, ежеминутно, и тогда возможность просветления будет утеряна. Мы заключим договоры со своими Драями, и их победа будет легка, потому что мы перестанем отличать добро от зла. А если не мы, то наши потомки, которые родятся в мире, которым будет править владыка тьмы! И я спрашиваю вас: можем ли мы допустить это⁈

В воздухе повисла пауза. А потом грянул гром: голоса тысяч мурскулов слились в одном-единственном слове «нет»! Они кричали так, словно от этого зависела их победа. Каждый хотел, что Ф’адук-Азамал услышал его, увидел, узнал, что он готов сделать всё ради того, чтобы не допустить воцарения владыки тьмы.

– Тогда возьмите в руки оружие!!! – прогремел Великий Раджа, дав мурскулам время выплеснуть первый заряд энтузиазма. – Ваша судьба – в ваших руках!

Очередной взрыв восторженных и яростных воплей был ему ответом. Ф’адук-Азамал поднял передние конечности, призывая толпу к молчанию. Когда крики немного стихли, Великий Раджа сказал:

– Сегодня, впервые после падения Дашмертона я объявляю Сагархост! – при этих словах на площади повисла изумлённая тишина. – На это время все касты объявляются равными. Вы пойдёте в бой единой расой, одним народом. И пусть низшие свободно заговаривают с высшими, пока враг не будет сокрушён!

Когда Великий Раджа замолчал, несколько секунд висела мёртвая тишина, а затем воздух взорвался ликованием.

Долго ещё гудел Дашмертон, походя на разъярённый улей. Мурскулы обсуждали сказанное Великим Раджой, проклинали владыку хаоса и отправлялись в казармы, где им раздавали оружие – не обычные экрахеммы, превращающиеся в глефы, а странные предметы, исторгающие горячие, как лава, лучи, испепеляющие всё, на что их направляли.

Глава 34

Посреди комнаты пылал огонь – горела тёмная маслянистая жидкость в каменном бассейне. По периметру были расставлены бронзовые треножники со светильниками, в которых курились ароматические порошки и дурман-травы. Воздух постепенно наполнялся фимиамом.

У одной из стен виднелся простой деревянный стул, перед которым на полу была расстелена большая пергаментная карта Вайтандара, нарисованная с большим искусством. Красной краской на ней были отмечены города: Лиард, Артадос, Бальдерон и Карилосс. Двое слуг аккуратно расставляли вдоль краёв карты чёрные свечи.

Ирдегус вошёл в комнату в сопровождении Грингфельда. Он был облачён в серебристую мантию и такую же круглую шапочку. На груди сверкал тяжёлый медальон. Высокий слуга шёл позади, держа в руках окованный железом сундук, покрытый символами, знаками зодиака и изображениями планет. Когда колдун опустился на деревянный стул, он поставил свою ношу возле его ног.

Ирдегус сделал знак рукой, и слуга извлёк из кармана небольшой ключик, чтобы отпереть сундук.

– Достань всё необходимое, – велел колдун, складывая руки на груди.

Он казался измождённым, глаза глубоко запали, кожа туго обтягивала скулы, лоб и подбородок. Ирдегус не взял с собой чашу с розовым фимиамом, облегчавшим боль, и потому терпел страшные мучения, хоть и старался скрыть страдания.

Слуга начал доставать из сундука и расставлять на карте золотые и бронзовые приборы, некоторые из которых напоминали астролябию, другие же выглядели совершенно необычно и были колдовскими артефактами. Тем временем Грингфельд отошел к стене и замер там с ничего не выражающим лицом. Он приготовился просто наблюдать.

Ирдегус постепенно вводил себя в транс. Это было непросто, поскольку боль во всём теле отвлекала, но колдун знал, что стоит впасть в летаргию, и она исчезнет. Неимоверными усилиями он заставил себя погрузиться в состояние, необходимое для проведения предстоящего ритуала. Слуги, тем временем, зажгли вокруг карты свечи и бесшумно отошли. Воздух наполнялся плотным, как туман, дымом.

Ирдегус медленно развёл руки, и стены комнаты дрогнули. По ним и потолку прошла ровная трещина, которая начала медленно расти, становясь всё шире. В просвете показалось тёмно-синее, усыпанное звёздам небо. Через несколько минут над головами присутствующих уже простирался его купол.

Колдун глубоко вздохнул и вновь сложил руки на груди. Глаза его были закрыты, по лицу катился пот. Часть расставленных на карте Вайтандара приборов внезапно завертелись с тихим жужжанием, от них потянулись вверх тонкие лучи света. Другие же приспособления начали перемещаться по карте, точно живые. Вокруг них постепенно разгоралось зеленоватое сияние. Свечи тихо потрескивали, их огни становились всё слабее: пространство заполнялось дымом дурманящих трав, и кислорода не хватало.

Ирдегус подался вперёд, голова его запрокинулась, рот приоткрылся. Губы беззвучно читали заклинанья. Казалось, внутренним взором он вглядывается в небо. Собственно, так оно и было.

Ритуал длился уже около получаса, когда колдун откинулся назад, веки его задрожали, а приборы на карте вновь переместились. Над пергаментом появились и закружились разноцветные огоньки. Постепенно они начали складываться в миниатюрную карту звёздного неба. В тумане засверкали белые и зеленоватые молнии, воздух сгустился и потемнел. Внезапно с громким треском в пол ударил неизвестно откуда появившийся электрический разряд, карта задымилась, и модель небосвода начала таять. Подбежали слуги и быстро задули свечи.

Ирдегус медленно открыл глаза. Его зрачки вначале были подобны точкам, а затем начали расширяться. Через пару минут колдун слегка пошевелился, поднял руку и дал знак одному из слуг приблизиться. Тот помог ему встать со стула и подойти к карте, на которой чернело выжженное пятно размером с ладонь. Ирдегус молча остановился перед ней, читая надпись. Грингфельд неслышно приблизился.

– Лиард, – прочитал он.

Колдун молчал.

– Начнём с него? – спросил вампир, переводя взгляд на Ирдегуса.

Тот пожал плечами.

– Пусть решит Рогбольд, – сказал колдун негромко. – Уберите здесь всё, – добавил он, обращаясь к слугам.

– Почему Рогбольд? – Грингфельд нахмурился.

– Он воин.

– Я тоже.

– Тогда ваши мнения совпадут.

– Хорошо, пусть так, – вампир пожал плечами. – В конце концов, это не имеет значения. Но я надеюсь, что он преодолеет свою жажду крови и решит ограничиться Лиардом. Мне бы хотелось сохранить б о льшую часть армии для будущих походов.

– Моё предсказание очень неточно, – проговорил Ирдегус, возвращаясь к стулу и тяжело опускаясь на него. – Возможно, переправка войск на юг будет лишь потерей драгоценного времени. Пусть решит Рогбольд.

– Я уже дал согласие, – сказал Грингфельд.

– Очень хорошо, – Ирдегус хотел, чтобы вампир ушёл, и у него появилась возможность потребовать чашу с розовым дымом.

При Грингфельде он не хотел посылать за ней – пусть носферату думает, что ему стало лучше.

– Мне пора, – сообщил носферату, взглянув на колдуна. – Дай знать, когда твоя марионетка примет решение.

– Я тотчас оповещу тебя, – отозвался Ирдегус.

Как только вампир вышел из комнаты, колдун послал слугу за чашей с фимиамом. Боль, ушедшая на время транса, вернулась и пронзала всё тело миллионами раскалённых игл.

Глава 35

Рогбольд сидел на толстом бревне и потягивал из кубка подогретое вино с пряностями. Справа от него стоял Разабай и вполголоса читал донесение, в котором говорилось о том, что войск в Лиарде немного – в основном гарнизон; патрули контролируют территорию Вайтандара невнимательно, и по западной окраине можно пройти незамеченным даже многотысячному войску, если соблюдать осторожность. Рогбольд время от времени удовлетворённо кивал. Он думал о том, что армия практически собрана и готова к походу. Осталось только решить, как действовать: напасть на Вайтандар в открытую или попытаться пробраться на юг, к Лиарду, где, по последним сведениям Ирдегуса, скорее всего, и будет снесено яйцо. Конечно, его предсказание не давало гарантии, и всё же, возможно, следовало воспользоваться шансом обойтись малой кровью и захватить лишь один город. В конце концов, армия ещё понадобится, когда придёт время создавать империю и вести войны с соседними государствами. Сейчас большие потери были не целесообразны.

Лазутчики доносили, что этот план вполне осуществим.

Рогбольд положил ладонь на эфес Найгдара и почувствовал, как по руке заструилась энергия. Фламберг словно хотел поговорить с ним. Рогбольд обнажил клинок и положил поперёк коленей. Волнистое лезвие переливалось красным и оранжевым, испуская слабое сияние. На металле проступила видимая только Рогбольду надпись: «Сокруши всех! Нам нужна кровь живых, чтобы питаться и становиться сильнее!» Меч слегка загудел и коротко вспыхнул. Разабай, невольно вздрогнув, попятился.

– Будь неподалёку, – велел ему Рогбольд.

Предводитель магралов поклонился и отошёл.

– Я хочу пойти на юг, – сказал Рогбольд, обращаясь к фламбергу.

– Нет! – клинок тревожно замерцал. – Уничтожь всех! Нам нужна кровь, энергия. Чем больше людей мы сокрушим, тем сильнее станем!

– Если есть возможность обойтись малыми жертвами, ею нужно воспользоваться, – возразил Рогбольд.

– Слушай меня! – меч тихо загудел, по металлу пробежали красные всполохи. – Веди армию через Вайтандар с боями, уничтожай всех, кто попадётся на пути. Собери обильный урожай!

– Это будет ошибкой! – Рогбольд нахмурился. – Я могу потерять большую часть армии безо всякого толка. А она ещё понадобится мне.

– Кровь…

– Нет! – Рогбольд не стал читать дальше. Он резким движением убрал фламберг в ножны. – Я знаю, что делать!

Арландорн гневно вспыхнул, но Рогбольд не стал обращать на это внимание. В конце концов, он не собирался становиться рабом меча. Пусть они стали неразделимы, но у него есть своё мнение, и он будет следовать ему.

Рогбольд поставил наполовину пустой кубок на землю и подозвал Разабая. Тот подошёл и почтительно поклонился.

– Что думаешь? – спросил его Рогбольд. – Не начать ли нам с юга?

– Пророку виднее, господин, – отозвался тот.

– А как бы сделал ты?

– Возможно, стоит воспользоваться предсказанием Великого Жреца, – проговорил Разабай, подумав несколько секунд.

Рогбольд покачал головой и встал.

– Снаряжай людей. Через несколько дней мы выступим на юг. Пусть следопыты и разведчики будут готовы.

Поклонившись, Разабай отошёл прочь, а Рогбольд направился в замок, чтобы сообщить о своём решении Ирдегусу.

* * *

Юан Ваймэнь стоял на капитанском мостике захваченного судна и смотрел в бинокль на приближающийся берег острова Шима. Стена замка Синего Тигра возвышалась над каменистыми утёсами, чернея рядами амбразур, на шпилях реяли узкие флаги. Почему-то белые. Неужели кто-то умер? Но из-за кого могли вывесить траурные знамёна? Ваймэнь задумчиво опустил драгоценный бинокль. Должно быть, погиб кто-то из капитанов. Мелькнула мысль, что убийцы Асуры добрались до самого Чжоу Йен-Со, но Ваймэнь тотчас отринул её – чтобы не накликать беды.

– Капитан, справа по курсу корабль, – матрос возник за спиной Ваймэня почти бесшумно.

– Чей⁈ – спросил тот, обернувшись.

– Он идёт без флага.

Ваймэнь поднял бинокль и уставился на горизонт. Легкий двухмачтовый парусник приближался к ним, покачиваясь на волнах. И это вблизи от пиратской цитадели. «Должно быть, кто-то из своих, – решил Ваймэнь. – Больше никто не решился бы. Только почему не поднят флаг Тигра?»

– На всякий случай будьте готовы ко всему! – приказал он.

Матрос поклонился и побежал передавать распоряжение. Через минуту до слуха капитана донёсся звон металла и возбуждённые крики – команда разбирала оружие.

Парусник быстро приближался. Ваймэнь вглядывался в него, прижав к глазницам окуляры. На марсе никого не было, как и на палубе. Складывалось впечатление, что корабль пуст. Возможно, экипажу пришлось его покинуть, или команда была перебита пиратами. Но пираты не бросили бы парусник – разве что одиночки, но они действовали в открытом море, довольно далеко от берегов Мэнь и Островов, чтобы не составлять конкуренцию местным кланам.

– Капитан! – голос помощника звучал встревожено. – Что за хрень⁈

– Ты о чём, Ги?

– На этом корабле никого нет! – помощник тоже наблюдал за судном в бинокль. – Это призрак!

– Не говори глупости, Ги! – резко обрвал его Ваймэнь. – Засранцы просто притаились. Это военная хитрость, причём довольно наивная. Мы не попадёмся.

– Но тогда кто-то должен управлять этим долбанным кораблём, капитан! А я не вижу ни штурмана, ни матросов. Его просто несёт на нас!

– Тогда мы легко уклонимся. Прикажи изменить курс.

– Слушаюсь, капитан!

Ваймэнь слушал, как помощник отдаёт команды, вспоминая многочисленные рассказы моряков о кораблях-призраках, блуждающих по водам, пока течение и ветер не выбросят их на берег. Обычно эти истории щедро приправлялись мистикой и ужасами: ходячими мертвецами, привидениями, стонами и завываниями. Но сам Ваймэнь отказывался в это верить – по крайней мере, пока сам не увидит нечто подобное.

Приближающийся парусник больше всего походил на ловушку. Капитан был уверен, что его команда спряталась, чтобы ввести противника в заблуждение. Что ж, если это так, то как только корабли Синего Тигра совершат маневр, это станет ясно: если «призрак» повторит его, значит, им управляют, и команда просто решила напасть. Конечно, поступок дикий и необъяснимый. Ваймэнь взглянул на остров Шима. Там наверняка заметили их приближение. Капитан приказал вывесить флаги Тигра, чтобы было ясно, что возвращаются свои. Странный парусник без опознавательных знаков должен был озадачить наблюдателей, но поймут ли они, что его команда задумала дерзкое нападение на собратьев по ремеслу, да ещё перед самым логовом Синего Тигра?

– Они повторили наш маневр, – проговорил помощник.

– Приготовиться к бою! Абордажные крюки. Сигнализируйте Исизоку, чтобы развернул корабль на северо-восток – будем брать неприятеля в клещи. Хитрожопые говнюки ещё пожалеют, что связались с нами!

– Передать в замок, что нам нужна помощь?

– Передай, – сказал Ваймэнь после короткой паузы.

Когда помощник бросился выполнять распоряжения, капитан бережно убрал бинокль в подсумок. Оптика ценилась на вес золота – как и огнестрельное оружие. Теперь парусник был хорошо виден даже невооружённым глазом. Он шёл наперерез, ветер раздувал мокрые паруса.

– Приготовить смесь! – донёсся голос помощника.

На захваченном корабле обнаружился неплохой запас глиняных шаров, заполненных горючей смесью из масла и смолы, которые следовало заряжать в корабельные катапульты. Пришло время воспользоваться захваченным трофеем.

Пиратские суда заходили к паруснику с двух сторон. Исизок первым отдал приказ стрелять по неприятелю. Десяток глиняных шаров взмыл в воздух и упал на палубу «призрака». Ещё почти столько же разбились о его борта. Несмотря на дождь, горючая смесь вспыхнула, распространяя едкий чёрный дым.

– Пали! – крикнул Ваймэнь, когда его корабль поравнялся с парусником.

Часть шаров, с треском разбившись о мачты, подожгла паруса, другие разлетелись о борта. «Призрак» покрылся множеством быстро разрастающихся огненных цветков. Его команде, коли таковая у него была, пора было показаться, если она не собиралась сгореть заживо. На палубе пиратских кораблей выстроились экипажи с оружием и абордажными крюками в руках. Они ждали приказа перебраться на вражеское судно. Огонь пока не был препятствием. Но Ваймэнь ждал. Он хотел, чтобы противник проявил себя.

– Капитан, в замке видели наш сигнал. От острова отчалил дежурный бриг. Они идут к нам, – помощник взглянул на полыхающий парусник-призрак. – Но похоже, помощь нам не понадобится.

Ваймэнь промолчал. Ему уже было почти жаль корабль, который можно было захватить и включить в пиратский флот Синего Тигра. Но почему он повторил маневр? Неужели случайно?

Пиратские суда прошли мимо атакованного корабля и теперь удалялись от него.

– Поворачивайте к Шиме! – раздражённо велел Ваймэнь. – Ложная тревога.

Помощник развернулся, чтобы передать команду экипажу, и в этот момент с горящего парусника посыпались стрелы. Их было немного, и пираты легко от них укрылись. Только одного матроса ранило в ногу.

– Разворачиваемся! – радостно крикнул Ваймэнь, чувствуя удовлетворение от своей правоты. Всё-таки нюх не подвёл его! – На абордаж!

Пиратские корабли начали поворачиваться, чтобы встать параллельно паруснику противника.

«Странная тактика, – думал Ваймэнь, вглядываясь в клубы дыма, охватившие горящее судно. – Зачем они позволили нам себя атаковать? Может, не ожидали, что их подожгут? А теперь? Рассчитывают захватить наши корабли? Пожалуй, слишком самонадеянно. Даже если им повезёт, что вряд ли, дежурный бриг догонит их. А на нём свежая команда из лучших бойцов. Остатки врага просто будут перебиты за считанные минуты». Тактика противника оставлась загадкой. На взгляд Ваймэня, команда парусника действовала донельзя глупо.

Корабли Синего Тигра теперь плыли параллельно «призраку». В воздух взвились абордажные крюки. Когда их острия впились в обшивку и такелаж горящего парусника, натянулись канаты. Пираты с воплями посыпались на палубу вражеского корабля.

Ваймэнь обнажил меч и кортик. Он вглядывался в клубы дыма, в которых мелькали фигуры, но толком ничего разобрать было нельзя. Пахло гарью.

Вдруг до его слуха донеслись пронзительные, полные ужаса вопли. Капитан почувствовал, как кровь стынет у него в жилах – мгновенно всплыли в памяти рассказы о мертвецах, плавающих на кораблях-призраках.

Оставшаяся на борту часть команды испуганно замерла. Вопли повторились, в дыму промелькнули стремительные тени – слишком быстрые для человека!

– Руби концы! – крикнул Ваймэнь. – Живо!

Всё встало для капитана на свои места. Противник действовал обдуманно. Надо было немедленно удирать – пока не поздно!

В первое мгновение матросы взглянули на Ваймэня в недоумении, а затем бросились выполнять приказ. Они поняли то же, что и он. Ваймэнь взглянул в сторону приближавшегося со стороны острова брига. Он должен был подойти минут через восемь-десять. Слишком долго!