Текст книги "О Вячеславе Менжинском
Воспоминания, очерки, статьи"

Автор книги: Михаил Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Все это показало, что предстоит серьезная борьба с банковской верхушкой, с злостным саботажем сотен людей в аппарате. И Пестковский заколебался. В своих воспоминаниях он пишет, что чувствовал себя на Совете банка перед «почтенными стариками» как ученик на экзамене и что… дебют его очень обескуражил. После возвращения в Смольный Пестковский стал просить Менжинского освободить его от непосильного бремени.

Менжинский обо всем информировал Ленина. Вместо Пестковского Совнарком назначил комиссаром Госбанка со всеми правами управляющего вызванного из Москвы В. В. Оболенского (Осинского), члена партии с 1907 года, опытного экономиста. Чтобы помочь товарищу Оболенскому в борьбе с саботажниками, В. И. Ленин в тот же день дал следующее указание: «Служащие Государственного банка, отказавшиеся признать Правительство рабочих и крестьян – Совет Народных Комиссаров – и сдать дела по Банку, должны быть арестованы»[57]57
  Декреты Советской власти, 1957, т. 1, с. 540.


[Закрыть].

Совнарком принял также декрет, устраняющий всякие формальные рогатки со стороны банковских чиновников для получения 25 миллионов рублей <…>

Вечером 13 ноября товарищ Менжинский сдал для обнародования приказ по министерству финансов об увольнении со службы за непризнание власти Совнаркома Н. И. Бояновского, одного из наиболее активных саботажников из числа директоров Госбанка, директора Петроградской государственной сберегательной кассы В. К. Булгакова и его заместителя В. Н. Кледницкого.

Утром 14 ноября директора Госбанка собрались для обсуждения положения. В Госбанк явился товарищ Менжинский и представил директорам нового комиссара В. В. Оболенского. На предложение Менжинского выполнить постановление Совнаркома о 25 миллионах рублей ему ответили, что директор, ведающий этим делом, уже ушел, а служащие, которые могут оформить эту выдачу, разошлись…

Оболенский издал следующее распоряжение по Госбанку: «По дошедшим до меня сведениям, часть служащих Государственного банка решила 15 ноября не явиться на занятия в банк. Предлагаю всем служащим явиться 15 ноября на занятия. Не явившиеся до 12 часов дня будут уволены со службы и лишены пенсии. Военнообязанные будут сняты с учета и переданы в распоряжение воинских начальников.

Директора отделов и их помощники, как лица наиболее ответственные за непрерывное течение работы банка, в случае неявки будут, согласно решению Совета Народных Комиссаров, подвергнуты аресту и препровождены в Кронштадт.

Требую от всех служащих немедленного подчинения всем постановлениям Совета Народных Комиссаров и моим распоряжениям под угрозой применения вышеуказанных взысканий».[58]58
  Известия, 1917, 15 ноября


[Закрыть]

Вечером в тот же день В. И. Ленин и В. Р. Менжинский подписали приказ по Государственному банку об увольнении товарища управляющего Госбанком А. К. Голубева согласно его прошению.

Активные действия большевиков вызвали отчаянное сопротивление саботажников, которые решили организовать выступление в общепетроградском масштабе…

Но саботажники и их контрреволюционные руководители просчитались. Партия и правительство повели против них решительную борьбу.

На заседании Совнаркома 15 ноября обсуждался вопрос о роспуске Петроградской городской думы, которая превратилась в открытый контрреволюционный центр, руководила саботажем во всех коммунальных учреждениях, связывалась с иностранными послами, собирала вокруг себя антисоветские элементы. 16 ноября было решено ее распустить и назначить новые выборы…

Были закрыты газеты «Наша речь» и «День», печатавшие антисоветские воззвания. В Смольном, в комнате № 56, начала энергично работать Особая следственная комиссия, выяснявшая связи саботажников с контрреволюционными центрами. Началась мобилизация рабочих, солдат, знающих бухгалтерию и конторское дело. Их направляли на работу в министерства вместо саботажников. ЦК партии (секретарем ЦК был тогда Я. М. Свердлов, хорошо знавший большевистские кадры) беспрерывно посылал в министерства, Госбанк, Главное казначейство преданных коммунистов, способных возглавлять отделы и бороться с саботажем.

В. И. Ленин требовал от комиссаров банка быстрее принять меры к получению денег, немедленно овладеть ключами от кладовых.

15 ноября в 12 часов дня Менжинский и Оболенский со своими двумя помощниками отправились в Госбанк. В помещении банка никого, кроме курьеров, счетчиков и младших служащих, а также дежурного чиновника, они не застали. На требования комиссаров сообщить адреса служащих дежурный чиновник заявил, что адреса у него неизвестно кем «похищены». Однако курьеры помогли постепенно установить необходимые адреса…

Ключи от кладовых банка оказались наконец в руках комиссаров. Оставалось только принять кладовые. Счетчикам было предложено завтра, 16 ноября, прийти в банк к 10 часам… Ряду служащих были посланы указания явиться завтра на службу под угрозой принудительного привода…

16 ноября Менжинский и Оболенский с утра организовали при помощи счетчиков проверку кладовых. Была точно установлена сумма находящихся там денег…

К концу дня выяснилось, что кладовые и Главная касса могут начать выдачу денег. Сложнее обстояло дело с оформлением этих выдач по бухгалтерским книгам. Здесь «спецы» из числа саботажников особенно сопротивлялись, убежденные, что в бухгалтерских делах большевики не разберутся.

Между тем от рабочих заводов, провинциальных отделений Госбанка, военного ведомства, продовольственных учреждений поступали настойчивые требования на получение денег, которые нужно было немедленно удовлетворять. Необходимо было во что бы то ни стало получить деньги и для нужд Совнаркома. Нельзя было ждать полного преодоления саботажа…

Ленин настойчиво требовал от Оболенского немедленно доставить в Смольный в счет 25-миллионного авансат 5 миллионов рублей. 17 ноября деньги были доставлены…

Вечером в тот же день Менжинский вместе с Оболенским, Бонч-Бруевичем и Горбуновым вскрыли эти мешки, составили и все подписали акт о том, какие купюры и на какую сумму в каждом из них находились.

Этот подробный акт, так же как и акт о приемке ключей в Госбанке, был напечатан в «Правде» через день, 19 ноября 1917 года. Опубликование таких документов в «Правде» помогало большевикам противодействовать буржуазной печати, которая на все лады трубила о том, что большевики грабят банк…

Итак, 17 ноября начала функционировать советская казна. Это было важной победой. С этого дня Государственный банк на деле перешел в руки большевиков. Власть подпольного «Временного правительства» над ним кончилась. С 15 ноября никакие денежные ассигновки, подписанные бывшими министрами или их заместителями, ни в банке, ни в Главном казначействе уже не выполнялись. Руководить банком стал его подлинный хозяин – Советская власть.

Задача состояла теперь в том, чтобы полностью поставить Государственный банк и весь государственный финансовый аппарат на службу революции. Это требовало направления в банк и министерство финансов большевистских кадров и жестких мер против саботажа чиновников.

Центральный комитет партии и Совнарком провели в эти дни большую работу по укреплению банка и финансовых органов новыми кадрами. Многое здесь было сделано Я. М. Свердловым…

17 ноября приказом Совнаркома по министерству финансов вызванный из Москвы опытный финансист старый большевик Д. П. Боголепов был назначен помощником наркома по Министерству финансов и директором департамента Государственного казначейства… Писарь младшего разряда Главного военно-технического управления Л. Н. Александри стал комиссаром Отдела кредитных билетов; находившийся на излечении в Колпине военнослужащий В. Е. Егоров – комиссаром Продовольственного отдела; солдат 8-го мотоциклетного отделения К. Барановский – комиссаром Отдела личного состава.

Комиссары, работавшие без устали дни и ночи, сыграли первостепенную роль в сломе саботажа чиновников и в налаживании деятельности банка и финансовых органов. Не случайно они вызывали особенную ненависть врагов революции, пытавшихся изобразить комиссаров «грабителями», засевшими в Госбанке и министерстве финансов. На деле же это были настолько самоотверженные и скромные люди, что в течение длительного срока оставались даже без заработной платы. Вопрос «о вознаграждении финансовых комиссаров» рассматривался на заседании Совнаркома 23 ноября. Обсуждалось заявление, подписанное В. Менжинским, Д. Боголеповым, Е. Соловей, В. Оболенским и А. Аксельродом, в котором говорилось:

«Нижеподписавшиеся, представители Комиссариата финансов, обращают внимание Совета на необходимость срочного разрешения вопроса о назначении и уплате жалованья членам комиссариата, которые почти все находятся в безвыходном финансовом положении. Проведение этого расхода по ассигновкам министерства в ближайшем будущем в связи с саботажем чиновников невозможно. Оно также и не всегда желательно: в некоторых случаях необходимо оставлять техников дела на постах, которые они занимали раньше, и ставить рядом с ними комиссара для политического контроля. Поэтому указанный расход должен быть произведен из пятимиллионного фонда Совета Народных Комиссаров»[59]59
  ЦПА ИМЛ, ф. 2, оп. 1, ед. хр. 4795.


[Закрыть].

На этом же документе рукой В. И. Ленина написано:

«…утверждается в засед. Совета 23/XI. Ленин». Совнарком принял решение: «Утвердить просьбу комиссаров в обычном размере»[60]60
  ЦПА ИМЛ, ф. 2, оп. 1, ед. хр. 4795.


[Закрыть], то есть по 500 рублей на человека и 100 рублей на каждого иждивенца…

В налаживании дел в Госбанке комиссарам много помогли счетчики. Они не только работали по своей специальности. Наиболее грамотные из них переходили в другие отделы, переквалифицировались на другие, более важные специальности. Для поступления на работу они приводили в банк своих родных и знакомых…

К концу ноября комиссары уже возглавляли все отделы Госбанка и его Петроградской конторы.

Во второй половине ноября в Госбанке организовалась большевистская ячейка (первичная организация). Сначала в ней было около 20 человек; в декабре она увеличилась на 12 человек, а в первой половине 1918 года пополнилась еще 90 товарищами. Став центром политической жизни в Госбанке, парторганизация комплектовала его отделы новыми работниками, вела борьбу с саботажем и преступностью, сплачивала служащих для успешного выполнения задач Советской власти, укрепляла охрану банка, организовывала воинскую подготовку большевиков.

Как большевики овладели

Государственным банком.

М., 1961, с. 23–69.

Е. М. Соловей. Первые шаги

Наши первые шаги в области управления всеми государственными учреждениями были чрезвычайно трудными, пришлось преодолевать массу препятствий. Своих специалистов почти не было, а большинство старых саботировало Советскую власть.

Особенно трудно было овладеть банками и финансовыми органами. Чтобы взять эту крепость капиталистического строя и заставить банки служить Советской власти, нужна была особая политика, нужен был человек с твердой волей, умом, высокой культурой, тактом, умением подходить к людям. Именно таким человеком был Вячеслав Рудольфович Менжинский. 30 октября В. И. Ленин подписал приказ по министерству финансов о назначении Менжинского временным заместителем народного комиссара финансов. В. Р. Менжинский и в Военно-революционном комитете ведал финансовыми делами…

Можно себе представить, какая сложная и трудная задача выпала на долю товарища Менжинского – наладить такой сложный аппарат, как финансовый, в условиях злостного саботажа старых чиновников!

Впервые мне пришлось встретиться с товарищем Менжинским, когда стали подбирать людей для работы в Госбанке. Я тогда работала в Рождественском райкоме партии. Меня и моего мужа в связи с этим вызвал к себе Я. М. Свердлов. Он сказал, что мы, как бывшие работники банка, назначаемся в Государственный банк: я – комиссаром Отдела заграничных операций, а мой муж – главным контролером банка. Вопрос этот, сказал Я. М. Свердлов, обсуждался с В. И. Лениным.

Спрашиваю Якова Михайловича:

– Как это вы меня назначаете комиссаром Отдела заграничных операций? Я плохо знаю языки, ничего в финансах не понимаю. Как же справлюсь с этой работой?

А он мне:

– Голова есть на плечах?

– Есть, – говорю.

– Тогда справишься, а будут трудности, обращайся к нам, поможем.

Ничего не поделаешь. Декрет опубликован за подписью Ленина и Менжинского – первого народного комиссара финансов. И нам пришлось идти в банк.

Товарищ Свердлов направил меня к Менжинскому.

– Переговорите с товарищем Менжинским относительно работы комиссаром Отдела заграничных операций Госбанка.

Я считала, что с этой работой не справлюсь. Шла я к Менжинскому с твердым намерением отказаться от этого назначения. Но товарищ Менжинский своим умелым подходом, высокой культурой, убежденностью поколебал мое решение, и я пошла работать в банк, решив, что сделаю все, что в моих силах, чтобы оправдать доверие партии.

Я и до того числилась на работе в правлении Сибирского торгового банка. Еще до Октября там были вывешены объявления, призывавшие сотрудников банка бойкотировать меня и мужа как «немецких шпионов». Этот призыв неукоснительно выполнялся: когда я приходила в банк, меня встречали полным молчанием…

И вот теперь, после победы пролетарской революции мы должны были начать свою работу в Государственном банке уже на руководящих постах. Кто знает послеоктябрьский саботаж старого аппарата, тот может легко представить наше положение. Все чиновники ушли, остались счетчики, низшие служащие, курьеры, сторожа и двойная охрана: прежняя и наша – из красногвардейцев и солдат.

Пришла я в банк. Стоит много несгораемых шкафов, все столы закрыты, книг никаких нет; неизвестно, с чего начать. Я обратилась к Я. М. Свердлову:

– Дайте матросов, чтобы привести какого-нибудь специалиста из отдела, который хоть бы ящики открыл и рассказал кое-что.

Он послал двух матросов, и они действительно привели мне бывшего начальника Отдела заграничных операций. Сказать, что он ввел меня в курс дела, я не могу, но нам удалось получить ключи, открыть сейфы, ящики и т. д.

Потом я опять обратилась к Я. М. Свердлову:

– Как быть с иностранцами? Как вести себя? Они меня осаждают, требуют по чекам деньги.

Яков Михайлович посоветовал мне позвонить Владимиру Ильичу, и он скажет, что делать. Я позвонила. Владимир Ильич подумал и говорит:

– Иностранцы не признают нашего комиссара иностранных дел. Так вот пусть они идут к нему. Если он разрешит, вы будете выдавать.

Так я и действовала. Работы в банке было много, и мне пришлось сокращать свою работу в райкоме партии.

А какую титаническую работу проводили товарищи Менжинский и комиссар банка Осинский, чтобы сломить саботаж, подобрать соответствующих сотрудников, наладить работу в финансовых органах и Госбанке!

Мне пришлось бок о бок работать с товарищем Менжинским, наблюдать его как замечательного партийца, как прекрасного организатора, как замечательного товарища – выдержанного, культурного, который умел подходить к людям, умел даже разбить саботаж, который был в банке. Очень часто некоторые историки описывают первые дни Октября, первые дни Советской власти очень просто и очень легко: пришли, посмотрели и победили. Нет, товарищи, это было чрезвычайно сложно, и нужно было быть Менжинским, Осинским и Аксельродом, который знал банковское дело, нужно было быть таким знающим финансистом, как Боголепов, чтобы поставить на ноги финансовый аппарат, чтобы получить деньги. А это было дело сложное и трудное. Нужно сказать, что все старые служащие ушли из банка, а надо было получить деньги, которые требовал Владимир Ильич, потому что нужно было выплачивать зарплату рабочим и посылать деньги на периферию… 17 ноября первые 5 миллионов рублей для правительства были получены благодаря Менжинскому, который сумел заставить кладовщиков открыть кладовые и выдать деньги.

Товарищ Менжинский в те дни почти не уходил из Государственного банка. Он своей преданностью и оперативностью заражал нас всех. Он терпеливо учил нас, разъяснял нам, как выполнять каждому из нас работу на своем участке. Менжинский был всесторонне образованным человеком, очень вдумчивым, серьезным. Он всех нас учил, как работать с людьми, как разговаривать с ними. Благодаря его умению говорить с людьми кое-кто из саботажников начал возвращаться на работу, помогать нам. Это были преимущественно низшие служащие, счетчики.

Постепенно мы набирали и новый штат из рабочих, солдат, матросов. Потом постепенно организовалась в Госбанке партийная ячейка. Менжинский много внимания уделял организации настоящего контрольного аппарата. Он сам подбирал контролеров, и мы знаем, какую огромную работу проделали контролеры под руководством Менжинского, чтобы сохранить казну, чтобы сберечь народные деньги от разворовывания, которым занимались саботажники и враги.

Сам Менжинский работал днем и ночью, все свое время он проводил то в Госбанке, то в Смольном, то в Наркомате финансов.

Несмотря на огромную занятость, сложность в работе, Менжинский проявлял большую заботу, чуткость и внимание к товарищам. Он постоянно заботился о том, чтобы мы имели возможность питаться по-человечески, отдыхать. Сидя в Государственном банке на мешках с деньгами, мы, комиссары и руководящие работники Госбанка и Наркомфина, не получали зарплату. Товарищи Менжинский и Осинский написали по этому поводу письмо В. И. Ленину. И Ленин тут же предложил принять постановление Совнаркома о нашей зарплате. И мы получили первую зарплату из тех 5 миллионов, которые Госбанк выдал правительству 17 ноября.

…Менжинский совершенно не щадил в работе себя: мало спал, плохо питался, не обращал внимания на свое здоровье и потому быстро сгорел. И вся семья его была такой же преданной делу партии, делу народа, каким был сам товарищ Менжинский.

Уже работая в Москве, я бывала в доме, в семье Менжинских. Я работала в женотделе ЦК партии вместе с сестрой Менжинского – Людмилой Рудольфовной. Это была удивительно скромная женщина, глубоко образованная. Знала я и Веру Рудольфовну. Все они – и Вячеслав Рудольфович, и его сестры – были настоящими ленинцами. Беззаветно преданные партии, народу, образованные, культурные, скромные и простые, они отдавали все делу рабочего класса.

Из книги «Рассказывают

участники Великого Октября»

М., 1957, с. 44–46

с дополнениями автора.

A. Е. Аксельрод. Требовательный и отзывчивый

На мою долю выпало счастье работать в первые годы революции рядом с таким большим человеком, как Вячеслав Рудольфович Менжинский. В то время товарищ Менжинский фактически был наркомом финансов.

Как товарищ и человек Менжинский был исключительно мягким и отзывчивым, но в руководстве работой, когда он осуществлял мероприятия правительства, был чрезвычайно требовательным и настойчивым. Этими своими качествами товарищу Менжинскому очень быстро удалось сломить саботаж чиновничества и привлечь к работе лучших старых финансовых специалистов. Сам Менжинский с поразительной быстротой осваивал финансовое хозяйство республики и давал директивы, всегда ясные и отчетливые… Он руководил национализацией банков. Много старых специалистов, работавших тогда в Наркомфине, сейчас с глубоким чувством вспоминают о товарище Менжинском…

«Экономическая жизнь» 1934, 14 мая.

Н. Н. Крестинский. Верный солдат партии

Товарищ Менжинский в самом начале 900-х годов примкнул к революционному движению и без колебаний стал членом большевистской партии. Человек дела, он выбирал для себя опаснейшие участки партийной работы, шел туда, где прямо перед ним стоял классовый враг, где можно видеть непосредственный результат своей работы и борьбы. В революции 1905 года и первые годы после нее Вячеслав Рудольфович работал в Военной организации, организовывал солдатское восстание против реакционного офицерства и царского правительства, был членом комитета Петербургской военной организации большевиков.

Арестованный на заседании комитета, товарищ Менжинский должен был предстать перед военным судом, но ему удалось скрыться за границу. Вернувшись из эмиграции в 1917 году в Петроград, он опять идет в Военную организацию и принимает непосредственное участие в подготовке и совершении октябрьского переворота.

С именем товарища Менжинского, первого народного комиссара финансов, связаны захват Государственного банка и первые революционные шаги в области финансов. В марте 1918 года, когда после подписания Брестского мира столица была переведена в Москву, Вячеслав Рудольфович по решению ЦК остался на работе в Петрограде. Вместе со мной перешел на работу в Комиссариат юстиции Петроградской трудовой коммуны. Он взял в свои руки уголовный сектор, чтобы иметь возможность при помощи вердиктов революционного трибунала непосредственно карать врагов революции, не прекращавших попыток организовать контрреволюционный переворот. Одновременно товарищ Менжинский принял самое активное Участие в работе руководимой тогда Урицким Петроградской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и саботажем[61]61
  В состав ВЧК В. Р. Менжинский был введен 8(21) декабря 1917 г. – В. И. Ленин и ВЧК. Сборник документов (1917–1920). М., 1975, с. 37.


[Закрыть]. После некоторого Перерыва он навсегда связал себя с работой в ВЧК – ОГПУ.

Непримиримая ненависть к классовому врагу и настороженно-бдительное отношение ко всем попыткам врага прикрыть свою контрреволюционную работу личиной друга Советской власти и даже иногда коммуниста являлись отличительными свойствами верного стража революция товарища Менжинского.

Правда, 1934, 11 мая.